ТАЙСКИЙ СИНДРОМ

(дневник странника)




Тае




«она произносит: лес - и он превращается в лес...»
сергей шестаков





ты

было солнце белым-белым
белым было солнце но
воздухом оледенелым
было перебелено
было бледное свеченье
частью перевоплощенья
разнодышащей среды
в равнодушный слой слюды

город стыл на бездорожье
всяк спасался кто как может
от себя и от судьбы
от лирических калибров
как грибы росли верлибры
а сугробы - как гробы

я пил ром а ромка водку
рюмку рюмкой запивал
скверно пахнущей селедкой
в самом центре околотка
истекал людьми вокзал
всяк спасался кто как может
от себя и от судьбы
вовка пел плясал сережа
леха впрыскивал под кожу
а ербол выл: ба-бу-бы...

было солнце белым-белым
был поэт еще белей
воздухом оледенелым
малокровным ровным телом
мелом нелюбви своей
мерой полного безлюбья
абсолютной точкой ноль...
выл ербол: бабу люблю бля
леха кипятил орудья
поросенок дрых на блюде
перекатная бля голь

ты вошла...



я

есть в дюнах дом в котором не живут
и обещают петь но не поют
снимают обувь ставят возли двери...

а рядом с домом - сказочные звери!

один глядит на небо и молчит
другой на море нервное глядит
а с третьим я похоже и срастаю:
он глаз округлых не спускает с Таи

она по тонкой жердочке идет -
он сдохнет если Тая упадет
она ладошки солнцу подставляет -
он сдохнет если Тая вдруг растает...

есть в дюнах дом в котором не живут
и море есть в котором не плывут
и небо есть в котором не летают...

и есть зверек который любит Таю



мы

она говорит: не могу на тебя смотреть
что за печаль в глазах я же еще здесь

я объясняю: маленькая но - смерть
повода нет петь а умирать - есть

она говорит: счастье - это когда
я тебя не люблю но...

я соглашаюсь: да
счастливым мне быть дано

а в целом все хорошо
впрочем - о том и стишок



она

счастье загнано в пузырек со спиртом:
хочешь - жги его
хочешь - пей

нацеди мне скрипач половину литра
напои а затем убей

тонкой шеей скрипач надо мной смеется
прижимая к орудью рот

у него и струна никогда никуда не рвется
вот топор у него - поет

на все руки скрипач пройдоха мастер
взмах один и поднес огонь

говорит: вот такое в тебе безголовом счастье
хочешь - жги его
хочешь - тронь



опять я

худею
надеюсь что не от болезни
полезное ем
сигарета конфета компот
наверно люблю
бесполезно
а это полезней
любого лекарства от жира
и прочих забот

наверно родился
таким удивительно нежным
что сам удивляюсь
как только дожил до седин
над морем безбрежным -
такая красивая нежить
что хочется жить
но остался лишь повод
один



декабрь

мне до тебя не дотронуться не дотянуться
мне до тебя как до неба а небу до звезд
только полетом каких-то словесных конструкций
только душой растянувшейся в полный рост...



апрель

представлю: нет меня а ты живешь
все также
по вильнюсу идешь а рядом
мальчик

ты влюблена тебе сто тридцать лет

и нет в твоей душе ни грамма
фальши
он говорит тебе: послушай
зайчик

а ты ему да солнышко в ответ

представил
поседел
перекурил

вот так легко и боль свою убил
вогнал ее в загробное пространство
передоверил душу пацану

не знаю я кого ждала ассоль
но цвет моих тяжелых парусов -
цвет крови а не мятного лекарства

но с болью вытекает и любовь
а мы наверно выросли из слов
и трам-пам-пам...

нет счастья в государстве
твоем

у боже




когда она спит

малыш

ты столько пережил
что на меня и не осталось

я поднимаю эту малость
и тут же втаптываю в жизнь

прости!
я строю этажи
на унизительной основе

и оттого психую в слове
и нарезаю виражи

но нет
кто много воздушил
тому простится хоть и поздно

пусть в доме маленьком но звездном
пусть на исходе лет и сил

я долго ждал тебя
мой воздух
я стал таким как ты просил

...ты знаешь
как ты ясно спишь
малыш?



навсегда

"каждый жест этой осени влажен и гол...".
таисия ковригина


от Таи - свет и стайка теплых птиц
крылатых голых

два карих солнца - два подобья лиц:
любви и льна

я к Тае льну как снег к вершине горной

так воздух горло рвет навстречу горну
и высотой мостится глубина...



эпилог

увы но мы наверно выросли из слов
как из семян тимьян морковь любовь
как вырастают люди из стихов
написанных людьми другими прежде

мы выросли из слов как из одежды