Душевноонанизматический верлибр...

Образ, плачем скованный…


Когда я умру,
то стану запятой:
маленькой и незаметной,
Как зуд приходящего чувства…
Когда смерть
возьмет меня в свои костлявые,
но необыкновенно нежные
руки,
и приведет меня к Богу:
столь безмятежному
и могучему,
создавшему сотни контрастов,
которые связаны, как ветер
с женскими развевающимися волосами,
я, влекомый своей сутью, скажу ему:
«Боже, я мечтаю стать запятой,
хочу быть лишь маленьким росчерком пера,
на который порой не обращаем внимание,
но с которым мы ходим бок о бок с утра
и до вечера…

Зачем нужно мне это?

Я лишь хочу, чтобы мир стал лучше.
Чтобы двоечники наконец поняли свои ошибки.
Чтобы быть с землей и с небом рядом,
когда они в одном контексте.
Чтобы найти тот «единый тандем» (автор цит.: Иван Иванов)
со словами певиц, с ритмикой
скользящих по строкам глаз девушки,
когда та читает письмо от любимого…
Чтобы смотреть из перламутра плакатов
на городскую суету,
и обсидиановыми слезами чернил
поминать умершие души в живых телах...
Боже, а ведь я даже нашел несколько таких мест,
где стальные балки городских лабиринтов
соединяются с томными мелодиями человеческих душ.
Там, именно там требуется моя помощь,
именно там нужно уничтожить тот зловещий союз «и»,
который всё подряд соединяет…
Боже, посмотри, как он порой заносчив и слеп:
город и люди,
зло и страх,
чувства и деньги,
вечность и мгновение,
зло и сомнение, –
этот союз соединяет много боли и страданий,
вот поэтому я нужен там, чтобы дать дыхание жизни,
помочь перелетным птицам человеческих душ, вернутся,
чтобы снова зажечь глаза и помочь обрести покой…

Боже, сделай меня запятой…»