Город, закованный в синий просоленный лед

Сереже

где-то город, закованный в синий просоленный лед,
где-то мачты, стремящие ввысь деревянные шпили,

где-то улицы ветром исхожены на год вперед –
километры брусчатки, и ярды, и версты, и мили –
все равно, лишь бы двигаться, лишь бы куда-то шагать;
направление спорно, маршрут до конца не указан:

по мосту, что раскинут меж двух берегов, как шпагат,
и узлами фонарными – вехами в памяти – связан.
мимо набережных, мимо броско кричащих витрин,
за беседой, улыбкой, молчанием о высоком.

сколько слов недосказанных, сколько вопросов внутри,
сколько общего между, и даже несхожего сколько.

Невский иллюминаций, как елка в конце декабря,
на Дворцовой следы, у Казанского тень полукругом,
синий ангел над городом, боже, хранивший царя,
двое в теплых пальто, потерявшие разом друг друга,

мы знакомцы, влюбленные в образ, но мы не друзья:
я и город, мы искоса смотрим на руки и лица.

ты хороший, закутанный в морок, туманы, озяб,
ты за верстами, милями, шпалами, крыльями птицы.

где-то руки, пропахшие масляной краской, - вода,
тонкий лед-скорлупа, голубые гранитные плиты,
где-то есть и другие – с просоленным льдом – города,
только я помолчала и все-таки выбрала Питер.