Ошарашен от приёма
дух героя - вот итог…
Словно выпил стопку рома
и лениво занемог…
Все стабильно, нет тревоги,
лишь бескрайние ряды,
вин и всяческой еды…
А вокруг цветут сады…
И зачем топтать дороги?
Пусть заткнутся демагоги,
все их доводы – пусты!
Нам, по сути, мало нужно
под курлыканье жар-птиц…
В райских кущах также душно,
коль навек поставлен ниц!
Лучше, думаю, бесстрашно
путь продолжить, взвившись ввысь?
Тут, как раненая рысь,
мчись вперед или не мчись?!
Изучать все поэтажно
в замогильном мире, важно,
обойдя соблазнов слизь…
Смысл святой, по-бутафорски
как-то здесь имеет вес…
Рассуждать по-философски
дух героя вдруг полез…
Так наигранно и ложно
светит искренности луч…
Искушений мир певуч,
стержень эго наш, могуч!
И от этого тревожно,
разобраться – невозможно…
Где же правды нужный ключ!
Нет, источники морали,
и угрюмое – нельзя,
смогут нам помочь едва ли,
запрещая и грозя…
Равнодушно Мир стабилен,
лишь в себе искать ответ,
дал бы кто-нибудь совет,
пообщавшись тет-а-тет…
Наш герой душой двужилен,
он учуял смысл развилин
и решил лететь на свет…
Вырвет силой наши души
смерть, когда придёт черёд!
С ней они не бьют баклуши,
а скорей, наоборот…
Там, под сводами астрала,
и в обнимку с пустотой,
телу зябнуть под плитой!
Бестелесною душой,
без гранитного аврала,
ждать открытия портала,
быть, пульсируя, живой…
Поважней угрюмой смерти
в нас желание – летать!
Этой вечной круговерти
ощущая благодать…
Чтобы снова возродиться
в теле бренном и земном,
заиграть младым вином,
закалившимся звеном…
Вновь людей увидеть лица,
с неизбежностью смириться,
в плоть приняв любви геном…
Эпилог:
В лабиринтах поднебесных
дух проходит свой урок,
жжет итог часов трапезных,
грязь мерещится у ног…
Память смыть позор стремится,
тело – в прошлом, это – прах!
Опыт свой зажав в тисках,
дух страдает, как монах…
Ох, тяжка судьбы десница,
вновь уносит колесница
путешествовать в мирах…
Лишь потом, в кругах сансары,
вечность – главный проводник,
испытав страстей пожары,
сути он найдёт родник…
Тесно в смертных рамках духу,
на мучения – контракт!
Совершив со смертью акт,
чтоб извлечь судьбы экстракт,
он, удачу – потаскуху,
гонит в сети, словно муху,
в ней – бесценный артефакт.
Без неё, блуждать веками,
бороздить загробный мир,
словно в яме с пауками
очищать себя до дыр…
Ведь удача благосклонна,
ощущает дух чутьем,
коль не криком, так нытьём,
к ней протиснуться в проём
нужно с яростью протона,
без торгов аукциона,
чтоб идти своим путем…
И в астральном, и в ментальном,
и в эфирном мире есть,
в виде диком, изначальном,
эго, гордость, нежность, честь…
Наш герой на тонких планах
изучает их с нуля.
Интеллектом всласть шаля,
злоба липнет словно тля...
Там, на призрачных экранах,
видно, как в огромных чанах
зависть варят без угля!
Непрерывно вертит стрелки
время – строгий командир…
Мы простим его проделки,
страж он наш, ориентир…
Ним с лихвой нам всем отмерен
свой отрезок бытия,
и земная колея,
всем расчерчена своя!
В правоте как Бог уверен,
прёт вперёд как сивый мерин,
строчит судьбы, как швея.
Где-то вновь бежит по лугу,
изучая мир, бутуз…
Смех и визг на всю округу,
на глаза налез картуз…
Случай, Шанс и паж Удачи
кроху шустрого не злят,
он бежит, не пряча взгляд,
в жизнь, где яркий маскарад…
Здесь не может быть иначе,
у него свои задачи,
им он, вижу, очень рад!
СПАСИБО за гигатсkий эпичeсkий труд! Читaю по многу раз. Вижу за kаждой строkой нeлёгkий жизнeнный Путь Автора, рассkазанный чeстно, образно и ярkо.
Мой низkий поkлон!
Мой низkий поkлон!