Вот и кончилось время объятий

Вот и кончилось время объятий,
Время нежности и тишины.
Наступила эпоха дитяти,
Наступившей на горло струны.

Заколола поэта не сильно
Дочь, воткнув между рёбрами нож.
Но любовь не к себе интенсивней
Чем своей глупой жизни скулёж.

Погуляли немного и хватит,
Сколько можно по звёздам скакать?
Сколько стоит красивое платье?
Ровно столько же, сколь благодать.

Смерть приходит порою ночною
И за руку тихонько берёт.
Сколь уставших от бремени воют
И торопят назначенный год?

Сколь миров неразумно бунтуют,
Отвергая посмертье своё,
Всё рыбёшку надеясь златую
Изловить, обломав остриё?

Где на кладбище воют метели
И бушуют весной холода
Я лежу на пуховой постели
И смотрю как по райским садам

Ходит девочка, ей ещё долго,
Долго-долго по времени плыть.
Сколько мучиться в розовой койке,
Не сменив тяжесть мира на "ты"?

Золотая моя, не волнуйся!
И пока мы тут с мамой мертвы,
Защитим и от пьяного буйства
Неба и от безумной листвы.

Мёртвым проще, конечно, спасаться,
А тебе от него тяжелей.
Но ты помни всегда, что пространство -
Это крики горящих огней!

А спокойствие - пытка ребёнка...
Эстафетную боль не держи
Слишком долго в себе, на иконку
Помолись и скажи: "Отвяжи!"

И о белом святые заплачут,
Черти снимут ручонки с огня,
И умрёшь, рассмеявшись, калачик
Посадив без седла на коня...

Я же буду смотреть как он скачет
И пытаться, конечно, помочь.
Кто-то должен доехать без плача
До рассвета, где кончится ночь!

Кто-то должен назад возвратиться,
Пригвоздить шилом замкнутый круг,
И простую вязальную спицу
Обломить о твердыню подруг.

Я ушёл далеко, безнадёжно
От конца и начала устав.
Этой ночью Вселенную можно
Вырвать из нескончаемых лап.

Этим утром, наевшись по горло,
Можно полдень внезапно узреть
Там, где блеск предпоследний аккорда,
Там, где с плеском последняя смерть...