ТАНК

ТАНК

Неравный бой и пушки все молчат,
От них металл остался и воронки.
Лишь горстка раненных, измученных солдат,
Упрятались в окопы в оборонке.

И рой немецких танков точно в ряд,
За ними шествует немецкая пехота.
Предсмертный бой и нет уже гранат,
А помирать бездарно неохота.

Один лишь шанс им, танки пропустить.
И в рукопашную, а там уж будь, что будет.
Лишь бы не в плен, так лучше и не жить,
Чем подыхать в аду, пусть жизнь рассудит.

Всё ближе немцы, и дрожит земля.
Но вдруг из леса, прямо из за взгорка.
Советский танк взлетел словно стрела,
Влетает в бой, с огнём тридцатьчетвёрка.

И он летел. стреляя на ходу.
И вспыхивали тигры и пантеры.
А пулемёт, палил словно в бреду,
И падали солдаты, офицеры.

Он превращал врагов всех в мертвецов,
И в том бою, сгорели много танков.
А он летел, снаряды от врагов,
Скользили по броне словно болванки.

А он стрелял совсем не наугад,
Пантеры , тигры горели как лучины.
И лишь тогда попятился назад,
Когда под гусеницей, вдруг взорвалась мина.

Тогда рванул он будто на таран,
Кругами, ползая по собственному следу.
Потом застыл, оплавленный от ран,
Но дал пехоте нужную победу.


На стук никто внутри не отвечал,
Был люк задраен, танк готов был к смерти.
И на пригорке навечно замолчал.
И был оставлен, в этой круговерти.


Прошли года, а танк всё там стоял.
И в день победы несли к нему цветы.
В дань экипажу, что жизнь свою отдал.
И не дал взять он, рубеж той высоты.

На нем играли в дань войны мальчишки.
Писатели писали в перебой.
Что экипаж, по их бессмертным книжкам,
Над полем боя, памятник святой.

Роптали люди, вряд ли кто поверит,
Что танк сроднился с проклятой войной.
И что порою, башней своей вертит,
И вроде бы, как будто он живой.

И вот однажды, чтоб не сеять смуту,
Решили всё же танк отсель убрать.
Был день назначен, поручён он кому то,
И технику пригнали, чтоб забрать.

Толпа собралась противников и правых.
Все шли к пригорку, чтобы дань воздать.
Но к изумлению и правых, и неправых.
Танк испарился, исчез он дать не взять.

Лишь только след от гусениц небрежный,
Всё удалялся, продвигаясь в лес.
И средь болот и розливов безбрежных.
Бесследно вдруг, нацелено исчез.

Писали много, следаки искали,
Народ легенды, все плодил не зря.
Да вы бы тоже правду не узнали,
Если бы я вас, не просвятил скорбя.

КОНЕЦ