Чаша утешения. Уныние от тягот мира

Мне темнота – подружка, что взрастит
В душе уставшей солнечный бутон –
Так дева вечная мой сон во тьме узрит,
Чтоб обратить в поэзию сей стон.

Я прячусь от тревог во тьме, чтоб здесь
Найти мелодий нежных перелив;
Мне в тягость мир, готов я выйти весь,
Дабы вкусить божественный мотив.

По быстрой тропке в зарослях лесных,
Ступая в след олений, вдаль бегу –
К пещере мрачной – в ожидании весны,
Что в своём сердце вечно берегу.

Войдя во мрак пещерный (так во снах
Бывает часто), зрю я в тишине:
Всюду цветы растут здесь, как в садах!
Ах, ароматы их приятны мне!

Капель далекая слышна, и свет вокруг
Чуть изумрудный от озёрных вод,
Гортензии взросли, в том цвете вдруг
Увидеть можно дивный хоровод.

В нём феи нежные, как розы лепестки,
Кружат над травами, указывая путь,
Осветят вдруг пещерный мрак тоски,
И не дадут к унынью мне свернуть.

Здесь птицы сладкозвучные в ветвях
Беспечно рассыпают песен лад,
И песни те, поднявшись, ввысь летят,
Чтоб после умастить дождями сад.

Так тлен мирской сюда не знает ход,
Тщета и жажда славы, страсти зло
Не ведают, где мир сей. От невзгод
Я ускользну туда, где мне тепло.

И мир останется с той стороны ворот,
Что заросли вьюнками тёмных слов,
В пещеру оную ведёт незримый ход
Любви бесплотной, сотканной из снов.

В том слабость – но не может трубадур
Постигнуть жизнь, что во плоти дана;
Темница тела – сласть лишь тех натур,
Которых враз из тьмы создала тьма.

Меж лоз волшебных поспешу сбежать
От рыцарства, от славы, от тщеты;
Родившись только, враз успел устать
И погрузился в мир своей мечты.

В пещеру поспешил, где вкруг цветов
Блуждают феи ароматом красоты,
В балладах их смогу узреть, как вновь
Из вод озерных вновь выходишь ты.

Ты поднесешь мне чашу, в тот же миг
Утешиться смогу нектаром уст,
Отрину мир, что в буйстве многолик,
Растаю в теплоте и сонме чувств.

Картина: Henri-Pierre Picou (1824-1895). Веселье, 1883