Там

Сквозь яблони и черешни
бреду я, не чуя ног...
от всей моей жизни здешней
останется пара строк.

Претензий не выдвигаю,
как водится, быть, не быть.
Но там, за последним краем,
не все рассекают лбы.

Там будет такое, что ты!
невиданный самоцвет.
Наступит шалом, суббота,
исчезнут фантомы бед.

И песня, какой не пели,
и не полагали петь.
Там будет единство цели
у всех победивших смерть.

И те, кто по приглашенью,
на празднество в белом льне
войдут, чтобы совершенно
забыть о последнем дне,

когда в оболочке тесной
под тяжестью покрывал
ты хоть и живой телесно,
невидимо умирал.

Но нитью посеребрённой
без петельки и стежка
заштопанный, воскрешённый,
летящий под облака,

на самом краю потока
увидишь вдруг впереди,
как Некто с пронзённым боком
на тонком луче сидит.

И, дружески улыбаясь,
из тонны других имён,
не мешкаясь, извлекает
единственное твоё.

Уверенно и отрадно
предложит обед простой –
душистую мякоть яблок
с черешневой красотой.