На распутье незрячих скук дождь слезу ронял

В оковах крон-игры кровавой костяникой
Певучего стиха ты чары снов срывал,
В охапках мишуры искал неспящих лики,
Просвечивая грим и душ буреповал.
Вцепляясь в пепел трасс религии машинной,
Где каждый оглашён как разновидность крыс,
Кардан твердит псалом ухабов и бензина
А ты хрипишь в ответ сонет солярных брызг.

От лезвий крыльев Век в лучи рассечен,
Ручьями атакуя вязь травы,
Царапая ресницами безпечно,
Качаясь в запахах жасминно грозовых.
Прострелам молний в землю подчиняясь,
Шёл гул круговоротом дождевать,
И плоть больную цветом Иван-чая,
сгущённых чар стихами врачевать.

На распутье незрячих скук дождь слезу ронял.
Маскарадна нательная рябь телеграмм тату.
Вальс берёзовой грусти язык между строф искал,
Заходя за жемчужных бус и зубов черту.
Закольцован в акупунктуре сердечных ватт,
Пульс потерянных чувств на разлуке с тобой застыл.
Уходил постепенно из боя часов
хрип латунных дат.
Смерч восторга листает прозрачность крыл.

Шептала в окна облачною глиной
Бесчувственности злая пустота.
Шестого чувства органом незримым,
То зрея млечно, как мерцающий состав,
То застывая мигом величавым,
Органы слушаем предгрозовых орбит.
Так кожу сердца болью истончает
И в линиях созвездий ум кренит
Золотоглазых рыб ласкающее жженье,
Рассыпаное в слоги и слова.
Озоновы потоки напряженья
На лестнице витальной естества.
Фиалковые звёзды с каплей мёда
Трав ропот на бровях вразлёт,
На хлорофилле первоводорода
Там вписывают в вечной песни код.

С тропою найденной слог входит в резонанс
В многоизменчивой реальности загранья
И сквозь несбыточность врывается как шанс,
Как Агнец, отданный тревогам на закланье.
Нашёптаны цветные города,
В стекле морозном - странные планеты
И к карликам причислена звезда
Симфониею чьею мы согреты.
Плакучая излученность волны
Всё ищет жарко шепчущие губы
Где ты дыханием дрожащей тишины
Как отрок босоногих дней искупан.