Сказка про Хоку. (Писалась для дочки)

Далеко, в лесу дремучем,
Там где дуб растет могучий.
Наяву не понарошку,
Жил герой наш, Хока Ежкин.
Был он жуткий, страшный очень.
А во рту имел клыки.
Ну и как бы, между прочим,
Внуком был самой Яги.
Он коварен и хитрющ,
Как никто был вездесущ.
Где угодно оказаться
Мог он сразу в одночасье.
Даже в нескольких местах,
Где водился детский страх.
То за шторой, то на полке,
И в шкафу и под диваном,
За комодом и в кладовке,
То вообще под одеялом.
Оказаться мог везде,
Но лишь только в темноте.
Правда, где он появлялся
В невидимку превращался.
Видеть Хоку невозможно,
Вот услышать было можно.
То он скрипнет, то стучит,
То скребется и шуршит.
Ну, что сказать,
Очень уж любил пугать.
Он, детей был всех грозой
И тревожил их покой.
Повелось так уж давно,
Что пугали им ребят.
Хоке, было ж все равно,
Он пугать был только рад.

Мыши, совы, пауки,
Да ночные мотыльки.
Было даже приведенье,
Вот - его все окруженье.
Ну, еще конечно страхи,
Залетали словно птахи.
И беседы начинали
Как, кого и где пугали.
Страхов детских было много
Дети многого боятся,
Ну, а страхи уж с порога
Их, пугая, веселятся.
И потом уже часами,
Все у Хоки обсуждали.
Хоке Ежкину в пуганьи,
Равных было очень мало.
И у страхов и страшил
Он в большом почете был.
Иногда, филин старый залетал.
Хока с ним еще болтал.

Так и жил он много лет
Всех пугал и был доволен.
Но однажды под рассвет,
С Лихом он лесным повздорил.
Ну и та, беду наслала,
Хоке, сразу плохо стало,
Голова тут разболелась.
Уж не так пугать хотелось.
И к тому же, каждый день,
Стал полнеть еще теперь.
Растолстел невероятно,
Почему так, непонятно.
Реже стал он выходить,
Чтоб пугать и пошалить.
Дома больше все лежал,
Очень злился и страдал.

Как-то Филин залетел.
На кровати рядом сел.
Хока Ежкин, все лежит,
Ну а филин говорит:

- Слышал про твою беду,
Сколько лет уже живу.
А живу уже давно,
Знаю средство я одно.
Хока, сел: - Так не томи,
Побыстрей, же говори.
-Перестал, чтоб ты полнеть,
Тебе надо подобреть.
Не страшить и меньше злиться,
И с ребенком подружиться.
Хоку, тут перекосило:
-Ну, ты филин и дурило.
Брр…такое предложить,
Чтобы мне с детьми дружить.
Мухоморов ты объелся,
Иль на солнце перегрелся.
Филин старый отвечал:
- Я на солнце не бывал,
Под луной я грею кости.
Не исполнишь, коль совет.
Скоро лопнешь ты от злости.
Полетел я, все привет.
- Стой,- крикнул Хока, уж не грозно,
Я не знал, что ты серьезно.
Раз другого нет пути,
Я готов на все пойти.

Хока Ежкин, тут вдохнул,
И на филина взглянул:
-Только это все напрасно,
Для детей же я опасен.
Ведь они меня боятся,
Как же с ними-то играться.
Если видят меня дети,
То, пугаются до смерти.
-Тут тебе я помогу,
Куда надо отведу.
Сделаем все сообща,-
Молвил Филин не спеша.
-Нам само уж провиденье,
Помогает, несомненно.
Близко очень, на пригорке,
Где растет большая елка.
Я увидел там ребенка.
Потерялся он в лесу,
От усталости заснул.
Как в том месте очутился,
Тут не знаю я пока.
Видно просто заблудился,
Раз забрел он к нам сюда.
Выбился из сил настолько,
Что теперь заснул под елкой.
Если ты ему поможешь,
К дому выведешь его.
Излечится, тоже сможешь
От недуга своего.
-Ох, - вздохнул лишь Хока.
-Совсем мне стало плохо,
нет, наверно не пойду.
Пусть уж лучше пропадет.
Я ж еще тут полежу,
И болезнь сама пройдет.
-Ну, как знаешь,
Шанс, последний упускаешь,-
Филин злобно прошипел.
Верх вспорхнул и улетел.
Хока же лежать остался,
И заснуть он попытался.
На кровати все крутился.
Да, вот беда никак - не спиться.
Словно, кто-то бы иголок,
Вдруг натыкал наяву.
Заблудившийся ребенок,
Все мерещится ему.
Неохотно, Хока встал.
Чуть, поохал, повздыхал.
Головой качнул легонько,
И пошел, искать ребенка.

Место быстро, то нашел.
Вот к нему он подошел,
Наклонился, стал будить:
- Эй, мальчишка, эй проснись,
За плечо стал теребить,-
-Ну давай уже, очнись.

И ребенок приподнялся,
Сил уж не было пугаться.
И сказал, открыв глаза:
- Я не мальчик, Даша я.
И уставилась на Хоку.
Тот опешил сам немного.
-Вот, те раз, лесные шишки!
Я – то думал, ты мальчишка.
Как же ты тут оказалась,
И все время, чем питалась?
Ох, и вся дрожишь,
Как осиновый ты лист.
Пойдем, я из ягод и из трав,
Дам тебе попить отвар.
Он тебе прибавит силы,
Ну, пойдем, коль не труслива.
Девочку за руку взял,
И к себе заковылял.
В дом завел свой неприметный.
Дал испить отвар целебный.
Положил в свою кровать,
Тихо так успел сказать:
- Ты поспи, а поутру,
Я домой тебя сведу.
Даша, лишь глаза сомкнула
И спокойненько уснула.
Он, поправил одеяло
И во двор пошел устало.
Тут же, Страхи налетели
И все вместе загалдели:
- Мы услышали тут весть,
У тебя ребенок есть.
Дай его нам попугать,
Ужаснуть и постращать.
-Тише,- Хока говорит-
-Ведь ребенок еще спит.
-Заберемся к ней мы в сон,-
Те кричали в унисон.
Хока ж рявкнул, громогласно:
-Не вертитесь понапрасну,
Хватит страхи уж кричать,
Я ее не дам пугать.
Тут без ваших страшных сил,
Ребенок много пережил.
Страхи сами испугались,
Меж собою зашептались:
-Что ты Хока изменился,
Подобрел, преобразился.
Мы таким еще тебя,
Невидали никогда.
Как-никак, ведь мы друзья.
Покажи ж ты нам дитя.
-Ну, сказал я вам нельзя,
Спит она еще пока.
Не до вас же мне теперь,
И ушел, захлопнув дверь.


Утром, чуть лишь рассвело,
Хока Дашу разбудил,
-За окном уже светло.
Нам пора с тобой идти,-
Хока Даше говорит, -
-Путь не близкий предстоит.
Вот поешь немного,
И пора уже в дорогу.

Пока шли они в дороге,
Рассказала Даша Хоке:
Как с родителями жила,
Что у бабушки гостила
В лес с подружкою пошла,
Как осталась там одна.
Как она с тропинки сбилась.
И потом, как заблудилась.
Как аукала, кричала,
Сколько времени рыдала.
Как ей пить и есть хотелось,
Сколько страху натерпелась,
Как два дня в лесу плутала.
Как под елкою проспала.
Рассказала все, как было.
Ничего не позабыла. (не утаила)
Долго шли по лесу вместе.
К вечеру ж, пришли на место.
Хока, тут остановился,
К Даше наклонился:
- Дальше мне идти нельзя,
Все, беги домой – дитя.
Даша, Хоку обняла:
-Что ж давай простимся,
Хока добрая душа!
Хока даже прослезился:
-Я не добрый, Хока я.
-Добрый, - Даша отвечала-
-Я тебя уже узнала,
А ребенка не обманешь,
Ты, ведь сам себя не знаешь.

Приходи сюда опять,
Очень буду тебя ждать.

Повернулась, помахала,
И как птица упорхала.
Хока же, вздохнул печально,
И к себе побрел обратно.
И пока он шел по лесу,
Постепенно сбросил в весе.
И болезнь сама - собой,
Из него ушла долой.

Прежним стал о, как и был,
Изменился лишь внутри.
И теперь пугать кого-то,
Ему вовсе неохота.
По-привычке, может быть,
Хокой, все еще пугают.
Он готов нам все простить,
Ведь он добрый, мы же знаем.