Разрыв

Разрыв. Фигурка схватится за бок –
живой лубок.
Час новостей. Адреналин. Игра.
Ты щёлкнешь кнопкой – и конец. Нет ран,
потери, смерти, зла… Застынет крик.
Ты – в капсуле. В скафандре. Ты – внутри.
Замри.

Замри. Ни с места. Стой, нельзя наружу –
за рамки, за обложку, из себя –
к соседям, соплеменникам, со-душам –
задушат.
Ты – мишень. Рога трубят.
Охота. Крестный ход на абордаж,
на брата, на врага, на тот этаж,
где нагло распускаются герани –
цвет мяса в ране.

Где ты уже – игрушка на экране.
Ты раб. Под рьяный рёв других рабов
на солнечной арене Колизея
ты умираешь. Крик – и мы глазеем
на красное на острие зубов.
Агония. И гонка – мчатся снимки
в Facebook, диктует Canon свой канон:
у трупа, у меча, со львом в обнимку.
И лают «лайки»: кадры – как в кино,

где даже смерть кошмарная – прекрасна,
где люди растворяются на красном –
заката, крови. Жажда на губах –
адреналина! – зрелищ, твиттов, хлеба,
убойных кадров: нас на фоне неба –
красивых,
молодых,
в гробах.