Первый раз

Первый раз.


В классе за глаза его называли «благородным». Наверное, за мягкую и корректную манеру говорить. Он никогда не сквернословил и не отвечал грубостью на грубость. Еще он был всегда скромно и невызывающе одет, но всегда со вкусом и очень аккуратно. Как и любой нормальный мальчишка, он не всегда успевал по математике или физике, и чем-нибудь очень сильно увлекался. Он был невысокого роста – ниже среднего, на уроке физкультуры он стоял по росту где-то в конце, среди самых маленьких. При этом он показывал самые лучшие результаты в классе по этому предмету, наверное, потому что уже шесть лет он занимался классической борьбой и очень успешно выступал на соревнованиях в своей возрастной и весовой группе. При своем росте он был совсем неплохо сложен. При всем этом он ни разу никого не обидел: ни словом, ни руками. Еще он никогда не опаздывал, появлялся ровно на четверть часа раньше установленного времени и носил вполне королевское имя – Ричард.
Его уважали в классе, но друзей среди одноклассников у него не было. Наверное, потому что все свободное время он отдавал спорту, и после школы на какое-либо общение с одноклассниками его просто не хватало. Он успевал делать уроки, правда, не всегда отдавал себе отчет, зачем ему все это было надо. Были предметы кроме физкультуры, которые ему давались легко без особого напряжения: химия, биология, география, ну еще этика семейных и половых отношений – последнее появилось только на этом году обучения. Все остальные уроки он делал только потому, что это было надо.
Его приглашали на все вечеринки, устраиваемые одноклассниками по любому поводу: Новый Год, чей-либо День Рождения или в честь сдачи последнего экзамена в конце учебного года. Им старались украсить вечеринку. Он был как бы в роли свадебного генерала, правда, не более того. Он их избегал любой ценой. Эти вечеринки отнимали у него немало времени. Но если не удавалось от них отделаться, то он на них аккуратно приходил и не с последними уходящими возвращался домой. Он нравился девочкам своего класса. При его появлении они начинали разговаривать осторожней и тише, следя за его взглядом. Они пытались разобраться, на кого же он все-таки обратит внимание. Но к их всеобщему недоумению он не спешил выражать свои симпатии и предпочтения.
Как-то раз его пригласила к себе на день рожденья самая красивая девочка в классе (как, по крайней мере, все считали).
Он аккуратно оделся. Заранее вышел из дому, чтобы купить букет цветов и что-нибудь еще. На этот раз ему подвернулся небольшой флакон с духами «Пани Велевска», упакованный в изящный темно-синий футлярчик. Спустя минут десять он был в подъезде трехэтажного дома у дверей лифта. Такие дома встречались только в самых престижных районах этого города. Двери лифта открылись. Он вошел в чистую, светлую кабину, одна из стен которой была зеркальной. Пока лифт плавно поднимался на последний этаж, он еще раз поправил галстук, осмотрел себя с ног до головы и немного поиграл с мимикой, придав лицу более уверенное и значительное выражение. Двери за его спиной раздвинулись. Он вышел на квадратную площадку со стеклянным потолком между двух дверей, облицованных темным дермонтином. Он еще раз глянул на часы. На них было без шестнадцати семь. Через минуту он нажал на кнопку звонка. Дверь открыла сама именинница.
Лора была одета в черное, изящное платье, которое плотно облегало ее стройную фигуру, подчеркивая и без того большой ее рост. Она улыбнулась своими тонкими губами и впустила гостя, приняв у него цветы и пестрый сверток с подарком. Ричард снял куртку, разулся и вошел в просторный салон со стеклянным потолком и большим во всю стену окном, выходящим на ландшафт старого города с башнями церквей и вымощенными брусчаткой улицами. За низким столиком сидели еще две его одноклассницы: Голда – закадычная подруга Лоры, и Сильвия, ее так же, как и Ричарда приглашали на все вечеринки, но, конечно же, не за внешность. Сильвия выглядела грубо и нелепо, она была очень крупной, с массивной челюстью и мощной мускулистой шеей. Просто она имела доступ к коллекции кассет и дисков своего брата. Он позволял ей брать их с собой на все вечеринки, устраиваемые одноклассниками. Со своей внешностью она давно уже смирилась, ее никто не обижал за это, да и пусть бы только осмелился.
Голда всегда была там же, где и Лора. С первого же класса их всегда видели вместе. Их двоих называли «свет и тень». Голда была «тенью». Она была ниже ростом и почему-то всегда была одета в темные тона, хотя в отличие от брюнетки Лоры она имела русые волосы, всегда заплетенные в косу. Они имели одинаковые оценки по всем предметам, и даже все учителя закрывали глаза на то, что они всегда списывали друг у друга контрольные.
На столе было накрыто только на четверых. Ричард был последним. Больше никого не ждали. Сильвия встала из-за стола, ее что-то заинтересовало на книжной полке – какая-то безделушка. Ее всегда отличало излишнее любопытство. Лора показала Ричарду, куда сесть. Спустя какое-то время Сильвия вернулась за стол, и Ричард оказался между Голдой и Сильвией на диване около стены. Прибор хозяйки торжества был напротив гостей. Она часто вставала, чтобы ухаживать за гостями. Негромко звучала музыка. Пейзаж за окном постепенно погружался в багровые тона. Компания поглощала подаваемые на стол блюда. Ричард был несколько скован и смущен, он не очень поддерживал беседы о поп-звездах и кинофильмах. Он попросту не сильно дорожил своим мнением на эти темы. Оно все равно ничего не меняло, вдобавок Ричард не имел привычки кому-либо его навязывать.
В первую же передышку в трапезе музыка зазвучала громче, и Ричарду пришлось танцевать с хозяйкой торжества, а потом и с ее гостями. Он неплохо танцевал и делал это всегда, когда это делали все, когда это было в порядке вещей. Но тут он вдруг почувствовал, что его начинают делить на части. Лора двигалась легко и свободно, она без труда вовлекала Ричарда в танец, будто опытная кошка играет с уже обреченной мышью. Она пользовалась его движениями и диктовала каждое его следующее па. Она ловко передала его неуклюжей Сильвии на первых аккордах мелодии следующего танца. Сильвия же весь танец наезжала на Ричарда всем своим массивным телом. Она действительно была огромна. Со стороны казалось, что ей мало объема этой самой большой комнаты квартиры фешенебельного дома в элитном районе для государственных служащих далеко не самого низкого ранга. Ричард долго ждал конца этого танца. Следующий за ним быстрый танец для него был передышкой. Его танцевали вчетвером. Трое образовывали круг, четвертый – каждый по очереди оказывался в центре, все повторяли его движения. На следующий танец Ричарду досталась Голда (или, может быть, он ей). Полившееся из динамиков танго не очень то у нее выходило. Она, конечно же, старалась, но вот танцевать ей стоило бы поучиться у своей лучшей подруги. Ричарду даже стало ее немного жаль. Танго закончилось, щелкнул автостоп, пленка в магнитофоне остановилась.
Комната с облегчением вздохнула всем своим объемом. Через приоткрытое окно украдкой вошел шорох листвы деревьев близлежащего парка. Где-то вдалеке часы городской ратуши пробили девять. В парке все еще играли дети в какую-то шумную игру. Багровые тона пейзажа за окном сменились на мрак, пронизанный гирляндами желтых фонарей, обозначивших нити улиц. Город готовился ко сну. Лора включила свет.
Запеченная курица, раскинув крылья, ждала на овальном блюде. Открылась следующая бутылка вина. У Ричарда была первая вечеринка с вином и без чьих-либо родителей. Как стало известно, родители Лоры уехали на два дня к родственникам, взяв с собой ее младшего брата. Они решили не мешать дочери в ее веселье с одноклассниками, и, разве что, позвонили по телефону, чтобы поздравить ее и убедиться в том, что в доме порядок. Как спортсмен, Ричард всегда избегал алкоголя, но тут что-то растворило все эти запретные рамки, и он пил вино так же, как и его одноклассницы. Трапеза продолжалась. Разговор переключился на интимные темы. Именно Ричарда расспрашивали про все то, что он отвечал лучше многих в классе по тому самому предмету, который появился только недавно, о чем далеко не каждый мог спросить у мамы с папой. До него только сейчас дошло, что его миссия начинала выходить за пределы участи «свадебного генерала». Он как всегда посматривал на часы. Голда это заметила и обратила его внимание на то, что еще будет пирог, который они с Лорой так долго готовили за день до того.
Компания расправилась с курицей. Поступило предложение во что-нибудь поиграть. Предложенные Сильвией карты были тут же отклонены. Голда опрокинула на бок бутылку из-под вина на ковре посреди комнаты – игра «в бутылочку». Теперь Ричарду пришлось целоваться с той девочкой, на которую показывало горлышко остановившейся после вращения волчком бутылки. Оно уставилось на Голду. Ричард встал и чмокнул ее в щеку. «Не считается», - медленно проговорила она. – «Французский поцелуй». Ричарду пришлось поцеловать ее как следует. Такой же поцелуй был адресован Сильвии, а потом снова Голде, потом дошла очередь и до именинницы. Далее бутылочка снова показала на неуклюжую Сильвию. Он уже подумывал о том, что его маловато на всю эту компанию. Да и надоело ему все это. Уже скоро одиннадцать, пора домой. Но игра продолжалась, пока наконец не созрел спасительный чай, и Лора не позвала всех за стол.
Опять включилась музыка. Все принялись за поглощение пирога с чаем или кофе. Отказавшись от второй чашки, Ричард встал и собрался выбраться из-за стола.
- Куда ты, Ричард? Завтра воскресенье. В школу не надо. Побудь с нами еще чуть-чуть, - сказала Лора.
- Мы же еще не уходим, - добавила Голда.
Ричард все-таки выбрался из-за стола, перебравшись через большие круглые колени Сильвии.
- У меня с утра пробежка двадцать километров.
- Ну, один раз не пробежишь…
Уже в прихожей он надел куртку и нажал на ручку двери. Дверь была заперта. Какая досада. Все девочки втроем вошли в прихожую, почему-то с очень загадочным видом. Он снял куртку и перед трюмо стал поправлять галстук. Сзади подошла Сильвия. Она аккуратно положила ему на плечи свои ручищи. Потом его обняла со спины. Даже не обняла, а сильно сжала в своих объятьях. Он таки не понял ее намерений, пока сзади не последовал удар в связки ее толстыми коленями. Его ноги сложились, и они оба рухнули на пол. Ричард оказался вниз лицом на паркетном полу. Сильвия сидела на нем верхом. Он попытался выбраться из-под нее, но не тут-то было. Сильвия была, наверное, вдвое тяжелее его. На его щиколотках защелкнулись наручники. Голда ловко поймала его ноги. Именинница была дочерью полицейского, точнее, комиссара муниципальной полиции. Так что именно у Лоры могли найтись дома наручники. Следующая пара наручников защелкнулась у него на запястьях. Он не шумел, не кричал. В конце концов, его пока еще никто не убивал. Сильвия встала с него, потом перевернула его на спину, взяла на руки и отнесла в салон, где плюхнула его в глубокое кресло напротив телевизора. «Ну и что же будет дальше?» - почему-то очень спокойно спросил он. Ему не ответили ничего. Голда нажала кнопку на пультике, и на экране телевизора забегали фигурки футболистов. Спустя минуту Ричард остался один посреди салона закованный в наручники по рукам и ногам напротив огромного телевизора.
В прихожей все еще звучали голоса одноклассниц. Лора благодарила их за все и за то, что они действительно сделали ей подарок. Сильвия извинилась за то, что взяла без просу книги с полки и, что через пару дней она их вернет, когда будет забирать кассеты. Потом они распрощались друг с другом, и дверь захлопнулась. Лора вошла в салон.
- Подарок – это я? - с легкой иронией спросил он.
- Да, - ответила Лора. Она взяла пультик и стала листать все программы кабельного телевидения, пока не остановилась на каком-то сериале с постельными сценами. Потом заложив руки за шею расстегнула свое изящное платье. Ее гибкости можно было позавидовать. Платье съехало с ее плеч, обнажив тонкую фигуру. Потом она сняла бюстгальтер и отстегнула прищепочки, придерживающие ее черные чулки.
- Я тут в наручниках, чтобы посмотреть это шоу?
- Не только, - загадочно ответила она. - Мы не придумали другого способа тебя удержать.
- Ну, никуда не убегу! Расстегни! - взмолился он, наконец.
Она взяла с книжной полки ключи, села на корточки, играя маленькими мышцами на тонких бедрах, и ноги Ричарда были свободны. Он встал, чтобы она освободила его руки. После чего он попытался сесть, но что-то очень сильно начало ему мешать. Он сильно засмущался. Лора длинными пальцами, растущими из тонких запястий, расстегнула ему рубашку, ремень в штанах и молнию на ширинке. Он неуклюже присел, чтобы развязать шнурки на кроссовках. Она уже выключила телевизор и воткнула в магнитофон кассету.
Они стояли в нерешительности посреди огромной комнаты, друг напротив друга, оба без всего. Им обоим было не ясно, что и как делать дальше. Лора решилась первой. Она подошла к Ричарду и обняла его. Он сделал то же самое. Ему показалось, что ему это сделать сложнее, чем ей, из-за большой разницы в росте. Она была более чем на голову выше его. Он не понимал, какая страсть стала овладевать им, он никогда этого не чувствовал раньше. Что-то, может быть, читал, или что-то ему рассказывали, но как это ощущается на самом деле, знать он еще не мог. Да и не входило в его планы узнать это так быстро. Ну, может быть, после школы. Да и времени подумать об этом у него совсем не было. А тут влип – мальчик.
Он стал терять над собой контроль. Все тело начало наливаться какой-то жуткой потребностью накопить не ведаемую ему прежде адскую энергию, а потом выплеснуть ее из себя. Он уже вцепился в щуплое тело Лоры, хотя еще и не знал, что будет с ним делать. Он обнял ее руками за шею, а потом ногами за бедра. Он извивался как змея, вползающая на дерево, огибая все его ветви и пробуя на вкус каждый его изгиб. По крайней мере, ему так казалось. Она какое-то время еще держалась на ногах. Потом они вместе рухнули на пол. Он ее распластал на ковре. Она не ожидала такого разворота событий. Она застонала в его объятьях и, наверное, сопротивлялась, и, быть может, пыталась оттолкнуть его от себя. Но это было уже невозможно. Он уже собой не владел. Никто не знал, сколько времени это продолжалось. Она вдруг вскрикнула и обмякла – превратилась в тряпку в руках у Ричарда. Он, наконец, смог собрать в себе все силы и избавиться от овладевшей всем его телом энергии, которую он изо всех сил разом выдавил в нее. А затем он сам обмяк от слабости. Он с трудом оторвался от ее тела и медленно поднялся на ноги. Она неподвижно лежала на ковре, почти не дыша. Ее тело так же, как и его было вымазано кровью. Ему даже стало немного не по себе. Он пошел в ванную, чтобы все это с себя смыть. Когда он вернулся, то Лора уже пришла в себя. Она сидела на ковре и смотрела куда-то в пустоту.
- Извини, - наконец, проговорил он. - Я это делал в первый раз.
- Как видишь, я тоже, - ответила она глядя на пятна крови, оставленные ими на ковре.
Ричард уже влез в брюки и стал застегивать рубашку.
- Что ты будешь делать с ковром?
- Я совру маме, что опрокинула кетчуп. Она все равно хотела отдать его в химчистку.
Лора встала и пошла в ванную. Ричард посмотрел на часы. Было уже полвторого. Он уже был одет, когда Лора вышла из ванной в махровом домашнем халате. Он попрощался. Она молча махнула рукой. За Ричардом захлопнулась дверь. Он вызвал лифт. Двери мягко разъехались. Он вошел, нажал кнопку первого этажа. Кабина плавно заскользила вниз. Ричард взглянул на себя в зеркало. Он никогда еще не видел себя таким растрепанным и помятым.

Майк Эйдельберг. 1998г.