Осенний сон

Осенний сон

Мне отвечает лето: «Нет…
Я нынче к вам неблагосклонно,
Не вам лугов блаженный цвет
И смех цветочного бутона,

И легкий ветер теплых дней,
И птичий гам лесных обрядов,
И легкомыслие дождей,
И мягкий выгиб зыбких радуг».

Мне отвечает осень: «Да…
Я понимаю ваши муки.
Для вас – усталая вода
И остывающие звуки,

И отступающий перрон,
И скрип весла, и звон трамвайный,
И этот вальс «Осенний сон» -
Минувших дней воспоминанье».


Осенний сонет

Еще незрима паутинка-осень,
А мой случайный взгляд заметил, как
В листве волос твоих мелькнула
прядкой проседь,
Минувших лет неуловимый знак.

Далеким звоном – эхо дальних весен.
Все тише шаг, все реже быстрый шаг.
Речные всхлипы одиноких весел,
Все было так, а может быть, не так.

И, может быть, совсем не осень это?
Еще вчера цвело шальное лето.

Но тает где-то в небе дымный след.
И птичий клин плывет куда-то мимо.
И горше ничего на свете нет,
Чем эта грусть в глазах твоих любимых.


Осенний свет

Осенний свет. И строг, и сдержан.
Посланником опальных зим
Разлит в иззябнувшем предснежьи
Над тихим городом моим.
Над всем открывшимся пространством
Прозрачный, теплый, желтый свет
Смешением непостоянства
Земных блаженств, надежд, сует.
Божественный, непостижимый,
Над миром тентов и портьер,
Над миром бед и сутей лживых
И преданных забвенью вер.
Осенний свет. Светла светлица.
Еще бесплотны феврали.
И тихий блик роняют спицы,
Плетя проворные петли.
Петля к петле – полет из плена,
Пляс спиц и петлей в кураже.
Петля к петле – воздушной пеной
До боли белый снег кружев.
Полунамек, полупризнанье –
И этот свет, и облака,
И эта женщине с вязаньем
У приоткрытого окна.
И этот мир ее огромный
Без войн, без слез и без границ,
Над крышей города взнесенный
Из-под ее волшебных спиц.
Осенний свет, продлись. Останься.
Горьки прощальные костры –
Печальное беспутство танца
До срока высохшей листвы.
Не бабье – женственное лето.
Не жертвенный – небесный свет
В предвосхищении рассвета,
Какого не было и нет.
И вот уж в окнах улиц дерзких
За пыльной пеленой стекла
Затрепетали занавески,
Как перед странствием крыла.
И вот уже, восторг не пряча,
Из безысходности забот
Моя душа поет и плачет
И тоже просится в полет.
Моя душа… больная птица,
Не отзываясь на слова,
Чуть тронет корм, попьет водицы –
И этим вот пока жива.
Жива, пока живы надежды,
И сквозь нательное белье
Ложится свет бальзамом нежным
На раны рваные ее.