Графоману

Живущий вдохновеньем, рифмоплёт,
Прими, души кричащей, откровенье.
Не всякий человек тебя поймёт,
Не всякого затронет, то, волненье,
Которое однажды испытав,
Ты описал, мысль, облекая в рифму.
И пуд бумаги, чистой измарав,
Ища, то слово, чтобы в строчку втиснуть.

Ведь, мещанин, он, как навозный жук.
Зарылся в своих маленьких проблемах.
Что для него, велеречивый звук
В лирических стихах или поэмах.
Ему бы малое, своё, не проморгать,
Чтобы не быть предметом для насмешки.
Ну а стихи, так то, ядрёна мать,
Лишь, для девиц, душевные потешки.

На полках книжных «лавок» и ларьков
Пылится, твой «мартышкин труд», мечтатель.
Мир изменился, нынче он таков:
«Прощай поэт, прости меня писатель».
Возвышенность души, сошла на нет.
Дороже «бабки» и чтоб много было,
И смотрит стихоплёт на белый свет,
Как бедный родственник – тоскливо и уныло.