Пушкины на свадьбе в Женеве

Меж горных круч их путь петлял
Кавказ и Крым напоминал
Пейзаж тот Пушкину. "Привал!"-
Воскликнул он. Взор наслаждал.

Прекрасны виды! Вышел в дверцу,
На край горы,- каков момент!..
Как Де жа вю, — вот феномен!
Уж столько лет, но полно сердце,

Глаз дивных блеск пьянил вблизи,-
Влюблён был Александр, вонзил
Амур с тех гор стрелу в поэта,
И жжёт рана любви все лета.

Вот вдохновенье, чувств подъём!
И славен Бог, что жил там в нём!
Чудны стихи, блеск идеалов,
Перо тогда так и летало!

Надежда, счастье было в ней...
Теперь на грани скорбных дней
Всплыла надежда: будет чудо,
Мария примет безрассудно

Его, кто вверился, любя,
И честь и совесть, и себя.
Не так пошло тогда с роднёй,-
Отказ отца дохнул враждой.

Теперь через года и муки
Прошли он и она в разлуке.
Одна надежда — общий сын.
И будет ли он дворянин?

Оценят верность и заботу
К их сыну вдруг не по расчёту?
Любви подарок может сблизить.
Любовь нельзя ничем унизить...

Продолжил путь в Женеву воз,
Закутал сына, чтоб не мёрз.
Подарки дорогие с ним,
В честь свадьбы приподнимут чин...

Вот и Женева, у собора
Слышны по — русски разговоры.
Не надо думать и гадать:
Лишь слово нужное сказать,

По русски прозвучит "пароль",
И отзыв будет, хоть уволь...
Своих в Европе все узнают,
И по словам вмиг Вас признают.

На паперть медленно поднялись,
Со всей роднёй пообнимались.
Там хлебосольно принимали,
Друг другу имя называли:

"Дюма отец и сын с Парижа"!
Лишь посвящённым, тем, кто ближе,
Сказали правду: "Пушкин с нами",
"Как?, он живой!" — "Глядите сами"...

— Вот и Мария, держит форс!
Муж рядом с ней, и сын приметный,
Невеста прибыла, — заметна!
О Боже!- это- ж Бенкендорф!

Внучка его! Красива, стройна,
Ему на пару, — чудеса!
К венцу ведут их молодца,
Её вослед, — смирна, горда,

Пажи шлейф платья приподняли,
Фата от сглаза лик скрывает,
Всё чинно, к батюшке шагают,
Все крестятся, и следом встали.

Никак приблизиться, вослед
Ловил поэт чужие взгляды,
Не до него ей, муж с ней рядом,
Некстати, тут не до сует...

...

Сомненье Александра гложет:
Унять его никак не может.
Заметно всё-же непризнанье
Поэта,- лживо ожиданье.

Тургенев что- ли обманул?
За что мне это? Сподманул,
И наблюдает где- то сбоку...
Что- ж подыграем! Слава Богу!,

—Талантом я не обделён,
Романы вспомню, — думал он...
( И невдомёк ему, отшельцу,-
В запрете был,- душевладельцы

Так позаботились о нём,
Чтоб позабыли все поэта,
На этом, и на том чтоб свете:
Людскую память посотрём...)

Тех песен слов уже не не помнят,
Лишь близкие два слова молвят,
Печать глуха, его стихи
На полках живы, их листы

(Читаешь тайно, может, ты?)
Непостижимо то забвенье,
Тем более — вот воскрешенье!..
Пред ними Он, и прячут стыд...

Решился Александр, в спектакле
Сыграет роль свою в трёх актах:
Как там Онегин: "Скучно здесь!"
(Знакома роль, в ней много есть.)

Томительность тоски жива!
Дуэль, побег, молчит молва,
Уже и возраст,.. преуспел,
Родным, себе создал задел...

Живи и радуйся, ей Богу!
Но тянет Пушкина в дорогу,-
Там хорошо, где нас уж нет...
Дай Бог оставить в жизни след!

"Блеск, суета большого света"
Бал и столы, всё в лучшем цвете!
Но бренно всё без тесной связи
С Марией, как бы всё не сглазить...