бабушка

« Корни должны быть в земле»
Я.

Бабушка
Стоял солнечный июньский день. Я сидел на порожках и вязал крючки на удочки . Через неделю с экзаменами будет покончено. Мы с тремя одноклассниками - друзьями едем на вылазку. Там на берегу реки мы собирались прожить две недели без мам и пап. На против на своих порожках сидела моя бабушка Пелагея. Я с раннего детства рос у неё на руках изредка попадая на руки тёти Сани ,которая брала меня посидеть, в дни семейных разладов. Но больше времени всё же оставался с бабушкой. Она почти каждый день водила меня в церковь и читала, когда ещё была крепка глазами, старославянские книги. В этих книгах мне не много удавалось понять без бабушкиного перевода, даже когда уже учился в 6-ом и далее и при этом она обучалась только в ЦПХ (церковно приходской школе - для молодёжи, чтобы правильно переводила абравиатуру). Родилась она ещё до революции в местечке под названием Отрожка, что раскинулась вдоль заливных лугов левого берега реки Воронеж. Её мещанское детство протекало в семье рыбака и домохозяйки, жили как все. Они с девчонками хаживали на придачу батрачить у благородной барыни. Та им платила Пятак за прополку и поливку. Работали они с утра пораньше и до обеда, а потом отдыхали в стогу. Так что средиземноморскую сиесту наши предки во всю ранее практиковали, просто названия такого не знали.
На дорожку юных подёнщиц барыня одаривала их пряниками и конфетами. Развлечениями во времена молодости моей бабушки были просты , как и сам уклад жизни, после дойки и пригона скота, были посиделки на чьём нибудь крыльце, с обязательным лузганием семечек. Нехитрыми игры в ручеёк, в лапту, прятки и салочки(доганы) были в чести и у моего поколения. По праздникам были семейные походы в магазин, где их угощали сельтерской водой и головками сахара.
Революция застала её в отрочестве и по её воспоминаниям это выглядело так   :
- Какой то полоумный Васёк которого привечали как убогого в разных домах , ходил с красной тряпкой. И что - то кричал про революцию и пролетариев, а потом стал водить людей кожанках по домам, где ранее харчивался, и выдавал драгоценности с ценным имуществом своих благодетелей.
Отца она лишилась рано. Он утонул. Люди на праздники, да и просто из человеколюбия с утра оставляли на пороге разную снедь, отрез или одежонку. Ещё ярким пятном в её жизни был пожар, который в преступных умыслах устроил кто- то после смерти родителя. Золотишко, собираемое несколькими поколениями в жестяночку из под леденцов и запрятанную в поддувало печки после пожара пропала бесследно.
Дед мой по воспоминаниям родных был красавцем прозванный в народе цыганом – звали его Михаилом. В колхоз идти отказался, за что и поплатился живностью и лошадью. Пришлось идти работать на завод. Отцу запомнилось, как он носил его посадив на шею. Детей было трое и он с получки водил их в магазин за сладостями. В 40-41годах вроде люди наконец-то зажили лучше.
Пришла война и дед добровольцем со словами  : «Пойду я Полька, за тебя и детей биться. Что бы вы жили» и ушёл. Брат его родной, дядя Ваня, что жил по соседству отстоял с торца военкомата день отправки новобранцев, а потом получил «бронь» от железной дороги и дожил до 90-х годов, нарожав пятерых дочек, и двух сыновей. По неволи задумаешься над правильностью выбора. Как правильнее, по дедовски или как его брат?
Может он был наказан двумя не ходячими дочками и ранней гибелью старшего сына. Судьба иногда любит отыграться на детях, а жаль ….
Дед повоевал не долго, уже осенью от него пришло последнее письмо, где он написал:
«…….. Стоим по пояс в болотах и отбиваем немцев от Ленинграда ……». Не загодя пришло и извещение: «Ваш муж ……..пропал без вести».
Такая отписка была выгодна нашему государству. Не нужно сразу, да и потом платить пенсии оставшимся иждивенцам. «Пропавший без вести» - клеймо, ставившее под сомнение весь героизм поступков. А вдруг он в плену, или дезертировал, или… ещё чего….
Бабушка в это время работала уборщицей в рай, исполкоме. В скорости началась эвакуация. Немцы иногда бомбили заводы на левом берегу, а правый обихаживали наши, потому весь правобережный город и был разрушен в отличии от левого где в основном стояли частные домишки. Козу что была основной кормилицей семьи, во время налёта съели наши солдатики. У нас на бугре стояла зенитная установка с расчётом. Лишившись кормилицы бабушка и решилась эвакуироваться как все в Куйбышев (Самара).
Вскоре от скарлатины умер папин младший брат Василий и остались у бабушки дочка Маруся и мой папа Ваня. Кое-как отбедовали...
Ну а когда немцев, после Сталинграда погнали восвояси, семья вернулась к родному дому, который с небольшими потерями выстоял.
Бабушку по приезду арестовали и засобирались сажать на цугундер. Ведь, эвакуировалась не снявшись с учёта на работе. Хотя райкому, когда эвакуировались, было совсем не до этого, а может на ет счёт и инструкций у них ни каких не было. Бабушка в путь тронулась после закрытия рабочего места, ей сама начальница сказала, что бы бабушка с детьми уезжала. А бумажного приказа не было, а потому на цугундер.
Когда райком вернулся. Бабушку освободили, а просидела она в «кутузке» не одну неделю. Что будет с детьми, наши органы не интересовало. Ну слава богу обошлось и как то выровнялось. И люди помогали, и место было хлебным при райкоме то. Дети выросли и обзавелись своими семьями, а бабушка всё продолжала ждать с войны своего Мишаньку – цыгана. Пенсия у неё была 25 рублей, но ей как то хватало. Она постилась, и каждый день ходила в церковь хлопотала перед богом насчёт мужа. Иногда подрабатывала пригрызая грыжу, выливая испуг, и что-то ещё лечила заговорами и молитвой.
Благодаря почти ежедневным посещениям храма с "баушной" я пристрастился к истории человечества.
Я рос, а бабушка старела…..
Она часто любила сидеть на своих порожках что напротив наших, всё надеясь, что вот- вот в калитку войдёт её любимый муж Миша и её заветное желание, наконец-то сбудется, …. а сегодня вдруг вздохнула с хрипом и упала вниз головой. Она оказалась такой тяжёлой, что мне пришлось сбегать за соседкой и вдвоём мы отнесли её на кровать.
Инсульт. Так пролежав несколько дней недвижимой и без языкой, бабушка ушла от нас ночью. Мне от неё досталась комната, в которой родились мои дочки. Теперь на пасху мы собираемся на её могилке. Рядом с ней упокоилась и её дочь, а моя тётка Маша с мужем. Теперь её сын - мой отец, внуки и правнуки там и видимся когда совпадаем в посещениях. Вот такая связь родни и времён…