Третьего дня

Третьего дня, до того
когда город спился
талой весенней влагой,
тихо светило солнце,
крутились спицы,

бодро шуршали флаги
в руках одиноких пар,
шагающих группами
по мостовой до центра.

Эти шествия были
настолько грубыми,
что раздражали доцента,
того, кто предсказывал
снежную пыль и
плюс двадцать по Фаренгейту.

А пары шагали, и пели, и пили.

Фигейте,
те кто имеет лишь
что-то сказать и пить кофе
вместо весёлой пробежки,
кто размышляет о выезде
за город как катастрофе,

и снятию пешки
с доски уделяет всё больше
и больше времени суток,
чем истинный мастер.

Третьего дня превращался
ближайший спутник,
названный городом
разве на счастье,
в горького пьяницу
в рваном и грязном пальто.

Ему наливали с похмелья
из щедрой бутылки
почти бесконечный поток
весеннего эля.