"Сталинский сокол"

Морозным январским утром прокурор Оленинского района Тверской области Александр Иванович Андреев как обычно приехал на работу пораньше, надеясь в спокойной обстановке поразмыслить над очередным заковыристым делом, поступившим на изучение от следователя.
Однако ожидания не оправдались. Через несколько минут в его кабинете раздался телефонный звонок. Звонил начальник районной милиции подполковник Коновалов. Он сообщил, что у него в кабинете находится председатель одного из сельсоветов, который сообщил об обнаружении местными жителями в замершем болоте в нескольких километрах от деревни советского самолета времен войны, с находящимся в кабине телом летчика.
Сообщение заслуживало внимания, в связи с чем, необходимо было выехать на место происшествие. Решили отправиться туда сами, прихватив с собой следователя и эксперта-криминалиста.
Через полчаса прокурорский УАЗ, натужно ревя двигателем, катил заснеженным проселком в сторону сельсовета, располагавшегося в самом медвежьем углу района, среди лесов и болот.
В деревню въехали через пару часов. Она была неказистой, как большинство таких поселений в центральной полосе России. У старой избы, с выцветшим флагом, в которой располагался сельсовет, стояли розвальни с запряженной в них заиндевелой лошадью.
В помещении сельсовета было тепло от жарко топившейся в нем печки и дымно от сигарет, сидящих на скамье нескольких небритых поселян.
При появлении председателя, в сопровождении прокурора и начальника милиции, они загасили окурки и поприветствовали вошедших.
Затем самый пожилой из деревенских рассказал, что вместе с шурином и племянником, накануне поехал в лес за дровами, а чтобы было поближе, срезал путь через одно из замерших болот, в другую пору считавшееся непроходимым. Там, в оголившемся осиннике, остроглазый малец и заметил хвостовое оперение самолета, носом зарывшегося в кочки. Когда остановили сани и подошли ближе, увидели на его крыльях выцветшие от времени звезды, а под плексигласом кабины силуэт мертвого летчика.
- Ты понимаешь!- волнуясь, чуть не кричал дед, - прямо как живой в кожане сидит и руки на штурвале застыли…
- Через час тряской езды, прихватив с собой лом и пешню, оперативная группа, сопровождаемая селянами обнаружившими самолет, на двух розвальнях подъехала к указанному месту.
Там действительно оказался советский истребитель «МИГ», как его определил начальник милиции, когда-то служивший в ПВО, с хорошо сохранившимся фезюляжем и крыльями.
Вы смотрите, а машина - то боевая, - заметил подполковник, указывая на несколько едва различимых на капоте звезд. - Это число сбитых им немцев.
Мутный плексиглас кабины был тоже цел и в ней призрачно виднелся абрис летчика.
- А вот и пробоины, которые повредили машину, - указал криминалист на рваную серию дыр в фюзеляже и на крыльях истребителя. – Да, досталось ему…
Несколько минут все тягостно молчали и дымили сигаретами.
- Ну что ж, давайте вскрывать кабину. Тело нужно вынуть и осмотреть, - приказал Александр Иванович.
Присутствующие нерешительно замялись и тогда нашедший самолет старик перекрестившись, влез на крыло и стал возиться с фонарем кабины. Затем к нему присоединился лейтенант-криминалист и общими усилиями, орудуя пешней, они вскрыли кабину.
Склонившийся к приборной доске летчик действительно был как живой: бледное, с заострившимися чертами лицо и широко открытые глаза, а также руки, застывшие на рукояти управления, усиливали это чувство. На нем были летный шлемофон, кожаная куртка и комсоставские бриджи, заправленные в хромовые сапоги. Парашют в кабине отсутствовал.
- Как же это он без него летал? – удивленно спросил кто-то из деревенских.
- Вот так и летал, тогда всяко случалось, - пробурчал старик. – Чего встали, давайте вытаскивать, да поаккуратней! – внезапно взъярился он.
Тело летчика осторожно вынули из кабины и уложили на снятую с розвальней попону.
Старик первым снял с седой головы шапку, его примеру последовали остальные. И тут внешность летчика стала на глазах меняться. Кожа на лице и руках потемнела и мумифицировалась.
- Это от кислорода, - успокоил криминалист. Такое случается.
Когда расстегнули куртку, на петлицах гимнастерки рубиново блеснули офицерские «кубари».
- Старший лейтенант, как мой ротный, - утер влажные глаза старик. И возрастом такой же, лет двадцати пяти, не боле.
На груди летчика покоились орден «Красной звезды», а в карманах гимнастерки обнаружили офицерское удостоверение и комсомольский билет. Еще при нем был табельный «ТТ» в потертой кобуре и массивные «кировские» часы на запястье.
При осмотре кабины истребителя в ней обнаружили планшет с летной картой и несколькими письмами в конвертах, на которых был указан обратный адрес. К тому же установили, что боезапас самолета израсходован полностью.
Видно сражался в своем последнем бою старший лейтенант отчаянно. И может где-то в этих болотах лежит и его последний «хейнкель» или «мессершмит»…

***

Назад возвращались в полном молчании. Каждый думал о своем и все вместе о той войне, которая никогда не исчезнет из нашей памяти.
Родственников героя установили быстро. Они жили в Подмосковье и сразу же приехали. Сын и дочь.
Похоронили его с воинскими почестями в Оленино, на кладбище-мемориале, где лежат бойцы дивизии генерала Горбачева, оборонявшие эти места в 1941году.
А материалы того осмотра, хранящиеся в архиве районной прокуратуры, и послужили основой для этого рассказа.