Разбитое окно. Осколки старой вазы.
И ржавый скрип замка, несмазанного мной.
Лишь бьётся у виска оброненная фраза:
"Прости! Не провожай! Меня не беспокой!"
Наверно у меня перегорели пробки -
Не удалось включить в холодном доме свет.
И спички огонёк, столь беззащитно робкий,
Не в силах осветить такой родной портрет.
Все бросили меня, я потерял работу,
Сейчас отверг меня "последний мой каприз".
И подавив в себе, нахлынувшую рвоту,
Переборов себя, я вышел на карниз.
Осталось сделать шаг. За этим шагом вечность!
Жизнь без тебя пуста! Такая мне на кой... ?
Так пусть мой лик тебе, являясь бесконечно
В ночных тревожных снах, твой бередит покой.
Я очень сомневаюсь в искренности Ваших слов. Когда Вас предаст горячо любимая женщина, навряд ли вы в первые часы будете желать ей добра. Может быть позже. Но решившись на самоубийство, Вам об этом думать будет некогда. А будущего у ЛГ просто не будет.
Любимая она все равно остается любимой ,даже если и предаст.Она будет в сердце жить любимой которая предала.А может потому и разлюбила что не исжила в вас мстительность ?
Начну с того, что в тексте ни разу не прозвучало слово "любимая". Только "последний (на данный момент) каприз". "Родной портрет" мог быть, предположим, мамы. И не забывайте о комплексе всех неприятностей, свалившихся на ЛГ.
Просто есть автор, и есть литературный герой произведения. Обе эти ипостаси редко совпадают. Разве что косвенно. А хотите я Вам в личке опишу кратко историю создания этого текста. Это любопытно.
Т.е. холоднокатаная отожжённая листовая сталь толщиной 0,10—0,36 мм, с нанесенными защитными покрытиями из олова, или специальными покрытиями, напр. лак, цинк, хром и другими.
Струится слов напрасных грязь,
Пробив в границах брешь.
Я обожаю новояз,
Попавший за рубеж.