Душевная маята.

Я часто вспоминаю детство,
Черёмух дебри за окном…
И вот достался мне в наследство
Уютный, добрый старый дом…

Всё мне знакомо здесь до боли.-
Все закоулки и ходы,
Когда ещё учился в школе,
Не раз спасали от беды.

Бывало, принесу я «пару»,-
Ругает, сердится отец:
«А ну, держись, задам я жару!
Ремня отведаешь, стервец!»

Но я того не дожидался.-
«Попробуй, догони меня!»
Стремглав во двор из дома мчался,
Чтоб не досталось мне ремня.

Запрячусь, чтобы притаиться,
Часок-другой там пережду.
Когда отец угомонится,
Домой, как «шёлковый» приду.

Прошу: «Прости меня, папаня,
И ты, маманя, пожалей.-
Не надо порки, наказанья,
Ты лучше супу мне налей».-

Пока я прятался, боялся,
Засев в потёмках чердака,
Признаюсь,- так проголодался,
Что съел бы сразу полбыка.

И мама сразу подобреет,
Да и у папы злость пройдёт,-
Меня погладит, пожалеет,
А мама щей густых нальёт.

Я мигом миску опростаю,
Ещё добавки наверну.
Уроки сделав, поиграю
И, как убитый, вмиг засну…

Вот пролетело детство птицей,
Я возмужал и повзрослел.
Служил солдатом за границей,
Потом на север улетел…

Работа – дом, семья – работа,
И письма редко я писал.
Всё время суета, забота,
А отчий дом не навещал…

Ушли из жизни папа с мамой,-
У каждой жизни есть предел,-
И с опоздавшей телеграммой
Я на могилки прилетел.

Смотрю я на родные лица,
Испив «за упокой» до дна,
А по щеке слеза струится
И сердце бередит вина.

Прошу прощения у фото,-
Они с улыбкою глядят.
Как будто мне с любовью что-то
Они вот-вот сказать хотят.

Без них усадьба опустела
И старый дом, как сирота…
А я, как сыч, сижу без дела,
И душу гложет маета.