КАК ПИШУТСЯ СКАЗКИ

КАК ПИШУТСЯ СКАЗКИ

Заметки сказочника

Знакомым детям, которые спрашивают у меня, откуда берутся мои сказки, я обычно отвечаю, что срываю их со сказочного дерева, которое чудесным образом появляется в моем кабинете, и то роняет свои золотые плоды (золотые яблоки) прямо на мой письменный стол, то протягивает ко мне свои серебряные ветви, отягощенные бесчисленными сказками, и мне волей-неволей приходится срывать их одну за одной. На самом деле это не так, или почти не так, ибо сказочное дерево (это действительно чудесная яблоня, увешанная золотыми яблоками-сказками), хоть и существует на самом деле, но растет не в моем кабинете, а в одной отдаленной и уединенной долине Крыма. И пока что его услугами я не пользовался. Первую свою сказку я сорвал вовсе не с волшебной яблони, а поднял со дна сказочного колодца, доверху наполненного самыми разными волшебными сказками, и запечатанного три тысячи лет назад могущественными джиннами, которые заранее знали, что колодец этот и все хранящиеся в нем сокровища принадлежат именно мне. Страшная печать Соломона, которую эти джинны наложили сверху на колодец, оберегала его от любых случайных искателей сокровищ, и когда я, в конце двадцатого века, гуляя в горах Крыма (я часто гуляю в горах Крыма), набрел на этот невидимый никому, кроме меня, колодец, я увидел на его старой, замшелой и потемневшей от времени кладке страшного демона, которого сначала принял за демона смерти, решив, что пришел мой смертный час. Но демон, сразу же разгадав все мои сомнения и тревоги, поднял кверху свою страшную руку, и проговорил громовым голосом:
- Не бойся, о человек, того, что ты видишь перед собой, и тем более меня, ибо я всего лишь простой джинн из очень далекого прошлого, терпеливо оберегающий чудесный колодец, наполненный невероятными и сказочными сокровищами!
- Ты чудесный джинн из далекого прошлого? – переспросил я у него, все еще не веря своим глазам, и стуча от страха зубами.
- Да, - ответил он все тем же громовым голосом, продолжая сидеть на древнем срубе колодца, - я джинн из далекого трехтысячелетнего прошлого, специально приставленный к этому чудесному колодцу, запечатанному страшной печатью самого царя Соломона!
- Неужели сам царь Соломон приложил печать к этому колодцу? – спросил я у джинна, все еще находясь во власти необъяснимого страха.
- Царь Соломон дал нам, двенадцати избранным им джиннам (царь Соломон, как известно тебе, именем Бога и с помощью тайных заклятий повелевал всеми джиннами земли и подземного мира), свою чудесную печать, которая должна была запечатать двенадцать чудесных колодцев, каждый из которых должен быть открыт в свое собственное время.
- А что находилось в этих колодцах? – спросил я у своего страшного собеседника, немного справившись со своим страхом, и уже не так сильно стуча зубами.
- В них находились чудесные сказки! – вскричал громовым голосом джинн, опять повергая меня в давешний испуг. – Чудесные волшебные сказки, которые ценнее любых сокровищ земного и подземного мира! Сказки, которые могут убивать и приносить радость. Заставлять смеяться и свергать с трона королей, утирать слезу со щеки обиженного ребенка и повергать в спять самые могучие и смертоносные армии в мире! Те, кому отдаются в руки эти волшебные сказки (а каждый колодец предназначен одному конкретному человеку), становятся великими сказочноками, и с их мнением теперь считаются все, будь то обычный ребенок, которому мать на сон грядущий читает волшебную сказку, последний нищий, тянущий руку для подаяния на паперти церкви, или правитель огромной империи, в простоте душевной вообразивший, что ему позволено все!
- Но при чем тут я? - спросил я у джинна.
- При том, - воскликнул он все тем же громовым голосом, - что тебя выбрали в числе двенадцати наиболее достойных среди великого множества марающих время от времени бумагу, и считающих себя то великими пиитами, а то и великими писателями. На самом деле великими пиитами или великими писателями становятся те, кому оказана великая милость, и спущен свыше великий дар, такой, как этот запечатанный до времени колодец, наполненный восемьюдесятью восьмью чудесными сказками. Тебе подарен этот чудесный колодец, ты теперь становишься его владельцем, и волен распоряжаться всем, что его наполняет!
- Всеми восемьюдесятью восьмью сказками?
- Да, всеми, ибо их, как я уже сказал, ровно восемьдесят восемь. Ты становишься сказочником на службе у высших сил, решающих, что есть добро, а что есть зло, и лучше тебя в данную историческую эпоху писать сказки не сможет никто!
- Неужели это правда? – спросил я, не веря своим ушам.
- Это больше, чем правда! – воскликнул опять громовым голосом джинн. – Это правда земли и неба, и теперь за сто лет до тебя, и через сто лет после тебя никто не сможет написать такие волшебные сказки, как ты! Ты становишься королем в мире литературы, и сможешьтеперь на равных общаться с сильными мира сего. Ты волен смещать со своих постов министров и королей, волен говорить в лицо могущественным монархам, что они всего лишь маленькие серенькие мышонки, и эти монархи не смогут даже пикнуть, услышав твои пророческие слова!
- Я могу говорить в лицо могущественным монархам, что они всего-навсего маленькие серенькие мышонки?
- Не только мышонки, но вообще все, что ты пожелаешь! Называй их Укротителями Блох, дрессирующих с помощью хлыстика о семи плеточках с крючочками своих микроскопических подданных. Называй их Черными Тюльпанами, вестниками смерти, случайно выросшими на краю цветочной клумбы, - и они даже пикнуть в ответ не посмеют!
- Но почему?
- Потому, что тебе дан волшебный сказочный дар такой мощи и такой силы, основанный на таких древних и страшных принципах, в основе которых лежит вера во всепобеждающее добро, что этот дар перевешивает на весах справедливости силу и мощь любого монарха земли!
- Я буду писать только обличительные сказки?
- Ну что ты! – наконец-то улыбнулся джинн. – У тебя будет много чудесных, по-настоящему волшебных сказок. Я же тебе уже сказал, что в данную историческую эпоху с тобой, как со сказочником, не сможет поспорить никто. Никто не сможет написать такие волшебные сказки, как «Город Дракона», «Стеклянная Принцесса», «Алые Губы» , «Сон Рыжей Шапки», «Зеленое Покрывало». Никто не сможет написать и такие обличительные сказки, как «Укротитель Блох», «Черный Тюльпан», «Месть Поэта». Тебе дается в руки дар невиданной силы, и ты теперь по своему усмотрению можешь использовать его кому во благо, а кому во зло!
- И этот чудесный дар находится внутри запечатанного печатью Соломона колодца?
- Да, этот чудесный и страшный дар находится внутри запечатанного печатью Соломона колодца. Подойди к нему, и сними эту печать!
- А что с меня потребуют взамен? – спросил я у своего собеседника. – Чем мне придется расплатиться за этот чудесный дар?
- Всем, - ответил, сразу же погрустнев, джинн. – Ты проживешь жизнь без любви, и потеряешь все, что когда-то в жизни имел. Но взамен ты приобретешь славу, влияние и уважение, а также известность в веках, которые не снились никому, живущему рядом с тобой. Ну как, принимаешь ты эти условия?
- За право обладать таким чудесным даром и таким бесценным сокровищем я согласен на все!
- Ну что же, человек, ты сделал свой выбор, - грустно ответил мне джинн, - и не в моей власти, власти простого служителя высших сил, чем-либо тебе помешать. Знай лишь одно, что больше сказок, чем находится в этом колодце, ты написать не сможешь. Восемьдесят восемь сказок – это предельное количество и для тебя, и для твоих великих предшественников, никто из них не смог написать больше!
- Если с помощью этих сказок можно заставить плакать детей и взрослых, заставить смеяться грустных и плачущих, дать надежду обиженным и поставить на место зарвавшихся правителей, то с меня этого вполне достаточно! – воскликнул я, проводя дрожащими от нетерпения пальцами по древней, бронзовой, покрытой тысячелетней патиной печати Соломона, срывая ее, и заглядывая внутрь волшебного колодца. – Подумаешь – прожить жизнь без любви, и потерять все, что ты до этого имел! Да я вообще ничего никогда не имел, я всю жизнь прожил нищим и неудачником, и мне не жалко потерять те крохи, которые у меня еще остались! Кстати, а ты не поведаешь мне, джинн, что находится на самой глубине этого сказочного колодца?
- Там находятся кости твоих близких! – загадочным голосом ответил джинн, и тут же исчез.
Признаться, я не придал значения его словам, и, опустив руку внутрь чудесного колодца, тут же начал одна за одной черпать из него волшебные сказки. Я делаю это уже в течении многих лет, постепенно исчерпав колодец до самого дна. На дне, под самой последней, восемьдесят восьмой сказкой, я действительно обнаружил чьи-то белые кости. После этого я остановился, и раздумываю, копать ли мне дальше, или оставить в покое волшебный колодец, и направиться к той заветной золотой яблоне, о которой говорил в самом начале. Одно лишь меня пока удерживает от этого – за золотые плоды, сорванные с нее, тоже ведь придется чем-то платить.

2010