МОЕ ТВОРЧЕСТВО

Геннадий Рыбалко

МОЕ ТВОРЧЕСТВО


Я не хочу рассказывать ни о себе (когда узнают, сколько мне лет, то делают мгновенный вывод, что иметь со мной дело поздно), ни об истории своего творчества (когда я сказал, сколько лет рисую, один молодой и успешный художник среагировал так же мгновенно: “За столько лет можно было научиться рисовать”). Я расскажу о том, о чем я когда-то и не думал рассказывать…

На открытии моей первой и на сегодня последней персональной выставки коллега по былой работе созналась, что не понимает моих картин. Не помню, застало ли меня это врасплох, но я решил немедленно объяснить ей мое творчество. И вскоре услышал: “Нужно же было это сделать с самого начала!”.

Итак, попробую.

Преимущественно я рисую портреты. Именно портреты, а не лица! Портрет передает не только внешний, но и внутренний мир человека. Вы скажете, что это – азбука искусства (не буду добавлять – настоящего). Однако для меня внутренний мир человека значит настолько много, что я без наименьших угрызений совести пренебрегаю его внешним обликом. Даже больше: иногда изображенное мною не похоже на изображаемое. И это меня не беспокоит, ибо для меня бывает важно передать даже не образ человека, а какую-то одну его черту, наверно, самую важную или самую интересную.

Традиционный портретист “становится на уши”, чтобы изобразить этот внутренний мир портретируемого. Ведь в его распоряжении лишь “нюансы”: выбор характерной мимики, взгляда, одежды, фона, антуража, а еще – оттенки цветов, конструирование освещения и разве что у очень смелых – малозаметные, легкие деформации. А если уж мастер использует неестественное, то так скрывает, что обнаружить упомянутое повезет разве что с линейкой. В моей же “мастерской” работает всё и в полной мере. Цвет: рот может быть желтым, а нос – зеленый (ни красный, ни синий нос, какие вы можете встретить на традиционных, особенно натуралистических картинах, не имеют к моему методу изображения никакого отношения!). Форма: глаз может быть расположен по диагонали, а зрачок превратиться в продольную линию. Композиция: одно ухо может быть ниже другого и быть расположенным около рта. Не говорю уже о том, что и рот, и нос, и глаз, и ухо могут и отсутствовать – полностью или частично!

…А теперь стоит добавить, что вопреки всему этому прообразы моих портретов (речь не идет о портретах великих – тут иная задача: должно быть и сходство внешнее) подчас узнаются!

Для тех, кого я не убедил, обращусь к истории искусства. Признанный метр, один из величайших художников Франции Анри Матисс… Да, вы хорошо знаете Матисса. Но в посвященной ему книге Луи Арагона приведена довольно мало известная серия портретов самого Арагона. “Физически” чуть ли не каждый из этой одной или двух дюжин портретов представляет другого человека: форма, размеры, пропорции головы, в частности – лица, по большей части настолько отличаются от портрета к портрету, хотя рисовались они подряд, что никакой гример не смог бы превратить одного из них в другого. Однако все это, безусловно,– Арагон. Разными состояниями, разными сторонами, разными аспектами его души… но это он!

В каком стиле мои работы? По методологии – экспрессионизм, по колористике – постимпрессионизм, по компонентам – абстракционизм, по образной системе – реализм, а именно – характеры. Такой вот сплав, или фьюжн. Мне говорили, что мои работы относятся к неоэкспрессионизму и к неофовизму (“новые дикие”), в общем «одно из постмодернистских течений».

Ближе всего моему творчеству – Амадео Модильяни и Винсент Ван-Гог, свое специфическое влияние, думаю, оказали легендарный средневековый японский скульптор Энку, мордовский скульптор С. Эрьзя и мексиканский художник Давид Альфаро Сикейрос. А нравятся, конечно, многие... и разные.


Впрочем, вот здесь сами работы:
http://www.neizvestniy-geniy.ru/users/1204/works/