АУТИЗМ ТАТЬЯНЫ ЛАРИНОЙ – ХУДОЖЕСТВЕННОЕ ОТКРЫТИЕ А.С.ПУШКИНА

АУТИЗМ ТАТЬЯНЫ ЛАРИНОЙ – ХУДОЖЕСТВЕННОЕ
ОТКРЫТИЕ А.С.ПУШКИНА В РОМАНЕ «ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН»

Татьяна смотрит и не видит.
А.С. Пушкин

Около двух процентов детей, по данным современной медицины, страдают в той или иной степени аутизмом. Это психическое состояние, до сих пор мало изученное, почти двести лет назад впервые описано А.С.Пушкиным в романе «Евгений Онегин» в образе Татьяны Лариной. Что же поведал Пушкин читателям романа об аутизме Татьяны и путях его преодоления?

1

Во второй главе романа Пушкин сообщает читателю, что на мать Татьяны Прасковью в деревенском имении мужа обрушилось «горе, не отразимое ничем». Как известно, Прасковью «повезли к венцу» с Дмитрием Лариным, «не спросясь ее совета», хотя в это время

Она вздыхала по другом,
Который сердцем и умом
Ей нравился гораздо боле.
(глава 2, строфа XXXI)

Чтобы «ее рассеять горе» от расставания со «славным франтом Грандисоном», «игроком и гвардии сержантом»,

Разумный муж уехал вскоре
В свою деревню, где она,
Бог знает кем окружена,
Рвалась и плакала сначала,
С супругом чуть не развелась.
(2, XXXI)

В имении мужа Прасковья переживала тяжелую стрессовую ситуацию: вместо привычной московской жизни, вместо родных и друзей, любимых подруг, «московских франтов и цирцей» она оказалась «в глуши потерянных селений». Но «муж любил ее безмерно», предоставил ей полную свободу действий. Прасковья Ларина

………хозяйством занялась,
Привыкла и довольна стала.
(2, ХХХI)

Привычка, отмечает Пушкин, «свыше нам дана» и нередко вполне может заменить счастье. Но счастливая жизнь Прасковьи Лариной длилась недолго: Пушкин, не вдаваясь в подробности, сообщает, что на Прасковью Ларину обрушилось

горе, не отразимое ничем.
(2, ХХХII)

Мы полагаем, что это новое, «ничем не отразимое горе» состояло в том, что родители в первые месяцы после рождения дочери («от самых колыбельных дней») обнаружили у нее признаки неизвестной болезни, и по этой причине Прасковья с дочкой Таней помчалась за помощью к врачам в далекую Москву.
Факт посещения Москвы маленькой девочкой Таней подтверждается родственниками Татьяны после приезда ее в Москву на «ярмарку невест»:

Родне, прибывшей издалеча,
Повсюду ласковая встреча,
И восклицанья, и хлеб-соль.
«Как Таня выросла! Давно ль
Я, кажется, тебя крестила?
А я так на руки брала!
А я так за уши драла!
А я так пряником кормила!»
(7, XLIV)

Родители, несомненно, рано стали замечать нарушения в психике дочери, странности ее поведения и отставание в развитии. Они тяжело переживали от вида безучастного, неулыбчивого младенца, который «ласкаться не умеет», «смотрит и не видит».
Описание поведения Татьяны-девочки и Татьяны-подростка дает основание утверждать, что наблюдательность Пушкина позволила ему опередить врачей-психиатров всего мира: только через 150 лет после выхода романа психическое расстройство Татьяны Лариной, описанное поэтом, получило в медицине название «аутизм», а легкая форма этого психического заболевания известна ныне медикам как синдром Аспергера.
Современная медицина считает, что аутизм – это состояние психики (психическое заболевание, психическая замкнутость, образ жизни), которое возникает в возрасте от 6 месяцев до 3 лет и проявляется совокупностью таких главных симптомов как отсутствие стремления к общению, преобладание замкнутой внутренней жизни, уход от реальности в мир личных переживаний, мечтательность, чрезмерное фантазирование, самоизоляция, отстраненность от внешнего мира.

Все вышеназванные признаки синдрома Аспергера в полном объеме присущи образу Татьяны Лариной, описанному в романе. Вот как характеризует Пушкин свою милую, болезненную героиню.

Дика, печальна, молчалива,
Как лань лесная боязлива,
Она в семье своей родной
Казалась девочкой чужой.
Она ласкаться не умела
К отцу, ни к матери своей;
Дитя сама, в толпе детей
Играть и прыгать не хотела
И часто целый день одна
Сидела молча у окна.
(2, XXV)

Две последние строчки в черновике романа звучали иначе:

И часто целый день одна
Сидела с книгой у окна.

Эта пушкинская поправка: замена слова «с книгой» на слово «молча» весьма красноречиво характеризует героиню.
Страдающие от аутизма дети не способны устанавливать эмоциональный контакт с родителями и вести себя типичным для младенцев образом: улыбаться близким, принимать их ласку. Стереотипность речи и поведения, привычка к повторяющимся действиям, неспособность к игре с другими детьми, неумение играть игрушками или что-то делать собственными руками, эмоциональная холодность нередко приводят к отставанию в развитии, умственной отсталости, уходу ребенка в себя, эгоцентризму.
Цитаты из романа, описывающие Татьяну, можно включать в медицинские учебники по психиатрии для поэтического описания синдрома Аспергера.

Задумчивость, ее подруга
От самых колыбельных дней,
Теченье сельского досуга
Мечтами украшала ей.
Ее изнеженные пальцы
Не знали игл; склонясь на пяльцы,
Узором шелковым она
Не оживляла полотна.
(2, XXVI)

…….. куклы даже в эти годы
Татьяна в руки не брала;
Про вести города, про моды
Беседы с нею не вела.
И были детские проказы
Ей чужды……………….

Когда же няня собирала
Для Ольги на широкий луг
Всех маленьких ее подруг,
Она в горелки не играла,
Ей скучен был и звонкий смех,
И шум их ветреных утех.
(2, XXVII)

С подвижной, веселой младшей сестрой Ольгой Таня не играет и не общается, подруг среди других детей или дворовых девушек у нее тоже нет. Эмоционально маленькая Таня не реагирует на присутствие всего живого в доме, во дворе и округе, никого не замечает, никого не гладит и не кормит. Ни одна собака не сопровождает ее в прогулках по лесу.

Ничто ее не занимает,
Ее души не шевелит.
(4, XXIV)

Погруженность в свои мечты, уход в себя, эгоистичность Тани кажутся безграничными. Даже судьба родной сестры и ее жениха («брата своего») ее не волнует. После ночи святочных гаданий Таня увидела в «зловещем сне» гибель Ленского от руки Онегина.

Спор громче, громче; вдруг Евгений
Хватает длинный нож, и вмиг
Повержен Ленский; страшно тени
Сгустились; нестерпимый крик
Раздался... хижина шатнулась...
И Таня в ужасе проснулась...

Дверь отворилась. Ольга к ней,
Авроры северной алей
И легче ласточки, влетает;
«Ну, говорит, скажи ж ты мне,
Кого ты видела во сне?»
Но та, сестры не замечая,
В постели с книгою лежит,
За листом лист перебирая,
И ничего не говорит.
(5, XXI - XXII)

Свадьба Ольги и Ленского была назначена на ближайшее две недели. Сообщи Таня Ольге содержание сна, дуэль Ленского с Онегиным, безусловно, не состоялась бы: Ольга не отходила бы от Ленского ни на шаг, и повода для ревности Ленского на именинах и ссоры двух друзей не было бы. Но Таня глубоко погружена в свои мысли и в разгадку сна с помощью сонника Мартына Задеки.

…………. Ее сомнений
Мартын Задека не решит;
Но сон зловещий ей сулит
Печальных много приключений.
Дней несколько она потом
Все беспокоилась о том.
(5, XXIV)

Дефицит речевого общения с окружающими приводит Татьяну к проблемам с речью, ограниченности и скудности словарного запаса.

Она по-русски плохо знала,
Журналов наших не читала,
И выражалася с трудом
На языке своем родном.
(3, XXVI)

Постоянная печать бледности на лице - «утренней луны бледней» – отличает Таню от ее сестры:

Ни красотой сестры своей,
Ни свежестью ее румяной
Не привлекла б она очей.
(2, XXV)

Молчаливое сидение у окна целыми днями стало основным повторяющимся действием, стереотипной, привычной нормой поведения Тани. Молчание – главное состояние героини. «Бледна, как тень», «в уныние погружена», « грустна и молчалива, как Светлана» – вот ее портрет.
Времяпровождение Тани однообразно и бедно впечатлениями. Татьяна привыкла рано вставать. В летнее время после сна в душной комнате она выходит на балкон «предупреждать зари восход», а потом «все грустит она, да бродит по лесам одна». А поздней осенью, зимой становится очень тоскливо: в морозные дни «cквозь мерзлое стекло» Тане почти ничего не видно.

В привычный час пробуждена
Вставала при свечах она.
(2, XXVIII)
……………………………….
В глуши что делать в эту пору?
Гулять? Деревня той порой
Невольно докучает взору
Однообразной наготой.
(4, XLIII)

И в кабинете Онегина Татьяну очень интересует «вид в окно сквозь сумрак лунный». И в Москве она не меняет своего привычного поведения:

….. ранний звон колоколов,
Предтеча утренних трудов,
Ее с постели подымает.
Садится Таня у окна.
Редеет сумрак; но она
Своих полей не различает:
Пред нею незнакомый двор,
Конюшня, кухня и забор.
(7, XLIII)

Чтобы не пострадала ее репутация, Татьяна вынуждена была выходить к гостям, т.е. переходить от окна своей спальни к окну гостиной. Она или стояла у окна:

Смеркалось; на столе, блистая,
Шипел вечерний самовар,
Китайский чайник нагревая;
Татьяна пред окном стояла,
На стекла хладные дыша,
Задумавшись, моя душа,
Прелестным пальчиком писала
На отуманенном стекле
Заветный вензель О да Е,
(3, XХХVII)

или сидела у окна спиной к гостям, мечтая о чем-то своем, не вникая в беседу за столом.
Такое заключение вытекает из следующего описания. Погруженная в любовные страдания по Грандисону-Онегину, Таня мучается от необходимости выходить к гостям. Все чувства и мысли бесхитростной, открытой, искренней Тани, несомненно, проявлялись в мимике ее лица.

В уныние погружена,
Гостей не слушает она
И проклинает их досуги,
Их неожиданный приезд
И продолжительный присест.
(3, VIII)

Но поскольку гости не могли видеть недовольства и проклятий на лице Тани, они долго не расходились.
Разнообразие в скудные жизненные впечатления вносят сновидения, которые можно разгадывать по соннику – любимой книге, «глубокому творенью» толкователя снов Мартына Задеки.

Мартын Задека стал потом
Любимец Тани… Он отрады
Во всех печалях ей дарит
И безотлучно с нею спит.
(5, XXIII)

В деревенской среде девушек учат встречать дома гостей и потенциальных женихов, знакомиться с ними («а Дуня разливает чай»). Но присутствовать за столом, участвовать в беседах с гостями, «разливать им чай» Татьяна не могла. Эту обязанность взяла на себя младшая сестра Ольга.

Разлитый Ольгиной рукою,
По чашкам темною струею
Уже душистый чай бежал.
(3, XXXVII)

Свою героиню Пушкин называет «мечтательницей нежной». О чем же мечтала Татьяна? Авторы либретто знаменитой оперы П.И.Чайковского «Евгений Онегин» не смогли найти ответ на эту загадку в тексте романа и вынуждены были сочинить следующий диалог между главными героями.
Онегин: «О чем же вы мечтаете?»
Татьяна: «Задумчивость – моя подруга от самых колыбельных дней».
Онегин: «Я вижу вы мечтательны ужасно. И я таким когда-то был».

Пушкинские слова о том, что его «милая Татьяна»

…….. от небес одарена
Воображением мятежным,
Умом и волею живой,
И своенравной головой,
и сердцем, пламенным и нежным
(3, XXIV)

не противоречат вышеизложенной версии психологического портрета главной героини романа. Татьяна, к счастью, попала в небольшое число аутичных детей, обладающих высоким интеллектуальным потенциалом и способных при определенных условиях стать полноценными членами общества, а иногда и продемонстрировать особую одаренность в какой-то области. (Аутизмом, как считается, страдали философ Кант, сказочник Андерсен, художник Нико Пиросманишвили).
Родители Тани, переживающие из-за негативной репутации дочери в глазах «общественного мнения», очевидно, предпринимали энергичные усилия по преодолению недуга. После поездки в Москву Прасковья Ларина стала усиленно заниматься воспитанием дочери: учить общаться и налаживать отношения с другими людьми, обучать ее грамоте, французскому языку, читать сентиментальные романы, учить наизусть стихи и танцевать. Здесь матери очень пригодилась ее «стишков любимая тетрадь». Но разорвать привычный круг одиночества Тани ей оказалось не под силу.
В сельском кругу трудно скрыть что-нибудь от окружающих. Слухи о «своенравной голове» «бедной Тани» ни для кого из соседей не были секретом, никто из потенциальных женихов не хотел рисковать своей репутацией и появляться в ее доме. Гуляя по округе, Татьяна уверена: «Меня не знают!» Она полагает, что проживает «в глуши забытого селенья», «в пустыне», хотя няня уверяет ее в обратном:

Кругом соседей много есть;
Куда мне их и перечесть.
(3, XXXIV)

2

17-летняя Татьяна свыклась с ожиданием решения судьбы, ее «душа ждала кого-нибудь», кто сможет вывести ее из «темницы» к людям.
Неожиданное появление Онегина в доме Лариных осталось, по существу, незамеченным Таней: она, как обычно, «вошла и села у окна» спиной к гостю, не вслушиваясь в его беседу с матерью и Ольгой. Поэтому заезжий гость, естественно, не произвел на Таню никакого впечатления и никакого интереса не вызвал: вопросов об Онегине после его отъезда она не задавала ни матери, ни Ольге, ни другу Онегина Ленскому.
А Онегин при появлении Татьяны успел только заметить ее «и бледный цвет и вид унылый», а после визита к Лариным больше всего боялся, чтобы «брусничная вода» ему «не наделала вреда».
Знаменитый критик Белинский, однако, решил, что Онегин мог заинтриговать Татьяну и побудить ее написать ему любовное письмо: «и она увидела его, и он предстал пред нею молодой, красивый, ловкий, блестящий, равнодушный, скучающий, загадочный, непостижимый, весь неразрешимая тайна для ее неразвитого ума, весь обольщение для ее дикой фантазии».
Трудно представить, чтобы деревенская простушка «со спящим умом» так глубоко и быстро смогла оценить столичного заезжего гостя, увидеть «его аристократизм, его светскость, неоспоримое превосходство над всем этим спокойным и пошлым миром». «Бедная Таня» и понятий таких не имела и слов таких не знала, какие использует Белинский, и, как видно из текста романа, сравнивать Онегина ей было не с кем, если не считать каши в ее голове от героев прочитанных ею сентиментальных книжек.
А что же побудило Татьяну через несколько месяцев после визита Онегина написать ему любовное письмо? Для этого надо вспомнить еще об одном важном герое романа – поместном дворянстве. Подчеркиваем, визит Онегина к Лариным остался бы, по существу, незамеченным Таней, если бы не вступила в действие новая сила: оскорбленные высокомерием Онегина соседи, которых Евгений демонстративно не принимал дома.

Сначала все к нему езжали;
Но так как с заднего крыльца
Обыкновенно подавали
Ему донского жеребца,
Лишь только вдоль большой дороги
Заслышат их домашни дроги, –
Поступком оскорбясь таким,
Все дружбу прекратили с ним.
(2, V)

«Общий глас» соседей сурово осудил Онегина:

Сосед наш неуч; сумасбродит;
Он фармазон; он пьет одно
Стаканом красное вино…..
(2, V)

Они затаились, ожидая удобного случая для мести и расправы. Визит к Лариным оказался хорошим поводом для соседских разговоров, злых насмешек и сплетен по поводу того, что столичный ловелас соблазнился даже нашей «бедной Таней». Соседи понимали, что «грешно так шутить» над девочкой, но упустить такой удобный повод поиздеваться над гордецом, отомстить ему за свое унижение они не могли.

…….. Онегина явленье
У Лариных произвело
На всех большое впечатленье
И всех соседей развлекло.
Пошла догадка за догадкой.
Все стали толковать украдкой,
Шутить, судить не без греха,
Татьяне прочить жениха;
Иные даже утверждали,
Что свадьба слажена совсем,
Но остановлена затем,
Что модных колец не достали.
(3, VI)

Злые, клеветнические сплетни о сватовстве Онегина и предстоящей его свадьбе с Таней медленно распространялись по округе, и, наконец, достигли семейства Лариных, поставив их в неловкое положение. Пушкин четко указывает на отрицательную реакцию Лариных и самой Тани на клевету:

Татьяна слушала с досадой
Такие сплетни.
(3, VII)

Но психологическое давление повторяющихся в течение нескольких месяцев слухов не могло не повлиять на детскую психику. Пушкин тонко почувствовал, что ребенок-аутист, начинающий понимать свое состояние, глубоко страдает от того, что он не такой, как все. Он страстно желает разорвать оковы безмолвия, инстинктивно ищет «спасителя».
Окружающие Таню люди были бессильны помочь ей вырваться из круга «жестокого одиночества». И она, наконец, поверила слухам, что Онегин – это возможный ее «ангел-хранитель», которого нужно только призвать на помощь.
Во время прогулки по саду в голове всплывают строчки «письма для милого героя», заученные наизусть из сентиментальных книжек и тетрадки маминых стихов.
Татьяна

Одна с опасной книгой бродит,
Она в ней ищет и находит
Свой тайный жар, свои мечты,
Плоды сердечной полноты,
Вздыхает и, себе присвоя
Чужой восторг, чужую грусть,
В забвенье шепчет наизусть
Письмо для милого героя.
(3, Х)

Она решает рассказать няне о своей любви, не сообщая, о ком идет речь, но опытная няня не принимает всерьез слов любви ее семнадцатилетнего «дитя» к какому-то мужчине. Трижды Таня повторяет свое признание и трижды няня вынуждена напоминать ей, что она нездорова.

«Ах, няня, няня, я тоскую,
Мне тошно, милая моя:
Я плакать, я рыдать готова!.. »
– Дитя мое, ты нездорова;
Господь помилуй и спаси!
Чего ты хочешь, попроси...
Дай окроплю святой водою,
Ты вся горишь... – «Я не больна:
Я... знаешь, няня... влюблена».
– Дитя мое, господь с тобою! –
И няня девушку с мольбой
Крестила дряхлою рукой.
(3, ХIХ)

«Я влюблена», – шептала снова
Старушке с горестью она.
– Сердечный друг, ты нездорова.
«Оставь меня: я влюблена».
(3, ХХ)

И ночью она решилась написать «необдуманное письмо» к загадочному столичному гостю.

И сердцем далеко носилась
Татьяна, смотря на луну...
Вдруг мысль в уме ее родилась...

…………..и вот она одна.
Все тихо. Светит ей луна.
Облокотясь, Татьяна пишет,
И все Евгений на уме,
И в необдуманном письме
Любовь невинной девы дышит.
Письмо готово, сложено...
Татьяна! для кого ж оно?
(3, ХХI)

Главное в письме Татьяны – поиск спасителя, защитника, просьба разорвать кольцо социальной изоляции.

Но так и быть! Судьбу мою
Отныне я тебе вручаю,
Перед тобою слезы лью,
Твоей защиты умоляю....
Вообрази: я здесь одна,
Никто меня не понимает,
Рассудок мой изнемогает,
И молча гибнуть я должна.

Таня уверена, что ее страдания могут растопить сердце Онегина:

Но вы, к моей несчастной доле
Хоть каплю жалости храня,
Вы не оставите меня.

Пушкин страдает вместе со своей героиней, сочувствует ей.

Татьяна любит не шутя
И предается безусловно
Любви, как милое дитя.
(3, ХХV)
……………………………
Татьяна, милая Татьяна!
С тобой теперь я слезы лью;
Ты в руки модного тирана
Уж отдала судьбу свою.
Погибнешь, милая.
(3, ХV)

3

Так появилось знаменитое письмо Татьяны к Онегину, по сути, – крик души с мольбой о помощи к «ангелу-хранителю», а по форме – наивное любовное письмо с «младенческими мечтами», выписка чужих страстей из прочитанных романов и маминого альбома стишков, которые, конечно, не мог не знать Евгений – «истинный гений» «науки страсти нежной».
Разумеется, ему была хорошо знакома яркая фраза из многих полученных им ранее любовных писем сентиментальных барышень: «то воля неба, я твоя!», также выписанная Татьяной или Прасковьей из романа Руссо «Новая Элоиза» или из элегий французской поэтессы Деборд-Вальмор.
Кроме того, никак не вяжется «вид унылый» искренней Татьяны при первой встрече с Онегиным с явно чужими словами из ее письма:

Ты чуть вошел, я вмиг узнала,
Вся обомлела, запылала
И в мыслях молвила: вот он!

Итак, через несколько месяцев после визита к Лариным неизвестный мальчик передал Онегину анонимную записку без указания адресата и отправителя, выписку-компиляцию известных всем барышням стишков, написанных, несомненно, детским почерком.
Вечером следующего дня Ларины принимали Ленского.

«Скажите: где же ваш приятель? –
Ему вопрос хозяйки был. –
Он что-то нас совсем забыл».
Татьяна, вспыхнув, задрожала.
– Сегодня быть он обещал, –
Старушке Ленский отвечал.
(3, ХХХVI)

Очевидно, что Онегин ознакомил Ленского с письмом от неизвестной девушки.
В ответ Ленский вынужден был сообщить, что автором письма является Татьяна Ларина, которую он считает своей сестрой, раскрыл известную в округе тайну семьи Лариных и попросил Евгения во имя их дружбы сохранить в секрете факт получения письма, лично поговорить с «печальной» Таней наедине, подчеркнуть ее достоинства, чтобы максимально смягчить для девушки удар отказа. Только просьба друга могла заставить высокомерного Онегина поехать к Татьяне:

Кому не скучно лицемерить,
Различно повторять одно.
(4, VII)

Онегин сдержал слово: «не обманул доверчивость души невинной», провел воспитательную беседу, признал в Татьяне «свой прежний идеал» невесты, уверил ее в том, что он ее не достоин, и, как воспитанный светский человек, провел Таню домой после разговора.
Пушкину достаточно одной строфы, чтобы описать жизнь человека, его судьбу. Но в данном случае он выделил Онегину шесть строф романа, чтобы тот мог как можно проще и деликатнее объяснить Татьяне невозможность женитьбы на ней:

Но я не создан для блаженства;
Ему чужда душа моя;
Напрасны ваши совершенства:
Их вовсе недостоин я.
Поверьте (совесть в том порукой),
Супружество нам будет мукой.
(4, ХIV)

Татьяна сразу по интонации речи Евгения поняла, что ей отказывают, что ее надежды на спасение не оправдались, что жизнь кончена.

Здоровье, жизни цвет и сладость,
Улыбка, девственный покой,
Пропало все, что звук пустой,
И меркнет милой Тани младость. (4, XXIII)

Пушкин просит читателей и критиков простить Татьяне сумбурное письмо, не обвинять ее в нарушении принятых правил приличий:

За что ж виновнее Татьяна?
За то ль, что в милой простоте
Она не ведает обмана
И верит избранной мечте?
За то ль, что любит без искусства,
Что так доверчива она…….
Ужели не простите ей
Вы легкомыслия страстей?
(3, XXIV)

4

Белинский в своих критических статьях, написанных примерно через 15 лет после публикации романа, в целом высоко оценивает образ Татьяны, как поэтический портрет русской женщины, отмечая, однако, что это нелегко сделать из-за «болезненных противоречий».
Белинский не мог не признать, что Татьяна – «создание не развитое, наглухо запертое в темной пустоте своего интеллектуального существования», что «ее ум ничем не был занят», а «усилие развиться самостоятельно, вне влияния общества, придает ей что-то уродливое».
Он пришел к заключению, что с детства «мозг у Татьяны спал» и только после чтения книг Онегина «свершился акт сознания, и ум у нее проснулся». Вряд ли можно согласиться с этой фантастической версией в романе, который сам критик считает реалистическим.
Белинский ошибается, утверждая, что «весь внутренний мир Татьяны заключался в жажде любви». Мы полагаем, что (в терминах медицины) внутренний мир Татьяны, в первую очередь, заключался в жажде социальной адаптации. После дуэли и отъезда Онегина из своего имения Татьяна сникла, понимая, что его больше никогда «она не будет видеть», а другие ангелы-спасители в глуши не водятся. Появились претенденты на ее руку, поскольку после замужества и отъезда Ольги с уланом «в полк», Татьяна могла стать хозяйкой имения. Но, тем не менее, она решительно отказывала всем женихам.

– «Не влюблена ль она?» – В кого же?
Буянов сватался: отказ.
Ивану Петушкову – тоже.
Гусар Пыхтин гостил у нас;
Уж как он Танею прельщался,
Как мелким бесом рассыпался!
Я думала: пойдет авось;
Куда! и снова дело врозь. (7, ХХVI)

Критик Писарев через 35 лет после публикации романа увидел в Татьяне «существо, чье сознание испорчено чтением романтических книжек, с болезненным воображением, без каких-либо достоинств». «Незначительное количество мозга в ее голове находилось в самом плачевном состоянии, что и объясняет собой внезапный взрыв нежности, проявившейся в сочинении сумасбродного письма».
Содержание письма Татьяны к Онегину Писарев разбирает весьма подробно, язвительно комментирует его и приходит к абсурдному и противоречивому заключению: «здесь, как и везде, Пушкин понимает совершенно превратно те явления, которые он рисует совершенно верно», потому что образ Татьяны «должно рисовать только с глубоким состраданием или с резкой иронией».
При написании письма к Онегину, по мнению Писарева, Татьяна теряет «последние остатки своего здравого смысла» и «договаривается до галлюцинаций». И далее, чтобы окончательно «сбросить с пьедестала поэзию Пушкина», он добавляет критического огня: «Онегин стоит на одном уровне умственного развития с самим Пушкиным и с Татьяной».
К сожалению, некоторые читатели до сих пор во многом согласны с пасквильными суждениями Писарева, хотя достаточно прочитать внимательно восьмую главу романа с отзывом самой Татьяны о своем детском письме, чтобы понять предвзятость, необоснованность писаревских заключений.
Так, в Петербурге Татьяна-княгиня самокритично оценивает свое письмо к Онегину как «младенческие мечты», к которым взрослый человек должен иметь «жалость». И этим все сказано. Писарев сознательно проигнорировал и эти слова, и пушкинскую оценку этого «необдуманного письма» «мечтательницы нежной», в котором «любовь невинной девы дышит» и виден искренний детский

……….. умильный вздор,
Безумный сердца разговор.
(3, ХХХI)

По нашему мнению, письмо Татьяны к Онегину – поэтически верное, удивительно точное и в художественном, и в смысловом отношении отражение мыслей и чувств взрослеющей девушки, страдающей синдромом Аспергера.
Письмо Татьяны замечательно не только художественным совершенством, но и отмечено гениальным, не побоимся этого слова, проникновением Пушкина в душу подростка-аутиста. Только недавно, в 2008 году, Генеральная Ассамблея ООН объявила 2 апреля Всемирным днем аутизма с целью распространения информации об этой проблеме. Пушкин в поэтической форме сделал это на два века раньше.

5

Новые сведения об Онегине Татьяна получила при чтении книг в его кабинете. Разумеется, из-за крайней ограниченности своего лексикона, кругозора, отсутствия опыта социального общения Таня могла только поверхностно понять смысл отобранных Евгением книг,

В которых отразился век
И современный человек
Изображен довольно верно.
(7, ХХII)

Чтение не внесло существенных изменений в поведение, мысли и привычки Тани, если не считать того, что она «начинает понемногу понимать», что жизнь сложна и небезопасна. Большим достижением для Тани было то, что она смогла более трезво взглянуть на себя со стороны, увидеть и понять

..…………..ясные черты
Провинциальной простоты,
И запоздалые наряды,
И запоздалый склад речей.
(7, ХХVII)

Очень ценной для Тани оказалась мелькнувшая мысль, не приняла ли она «надменного беса» за ангела-спасителя?

Чудак печальный и опасный,
Созданье ада иль небес,
Сей ангел, сей надменный бес,
Что ж он?
(7, XXIV)

Когда ей объявили о поездке зимой в Москву на ярмарку невест, Таня уже не на шутку испугалась не только «привлечь насмешливые взгляды» московских франтов, но и встретиться с новым опасным бесом в белых одеждах ангела:

О страх! нет, лучше и верней
В глуши лесов остаться ей.
(7, XXVII)

С грустью Татьяна прощается с местным ландшафтом, со своими «давними друзьями» – холмиком, ручейком, рощами, лугами, со своей «свободой» молча сидеть у окна, бродить без цели по опустелому саду или по лесам:

«Простите, мирные долины,
И вы, знакомых гор вершины,
И вы, знакомые леса…
Меняю милый, тихий свет
На шум блистательных сует...
Прости ж и ты, моя свобода!»
(7, XXVIII)

Зимой мать и Татьяна, одолжив у соседа деньги, уселись в «возок почтенный», в который запрягли «осьмнадцать кляч», «тощих и косматых», и отправились в далекий путь с наивными надеждами на завоевание Москвы.

Обоз обычный, три кибитки
Везут домашние пожитки,
Кастрюльки, стулья, сундуки,
Варенье в банках, тюфяки,
Перины, клетки с петухами,
Горшки, тазы et cetera,
Ну, много всякого добра.
(7, XXXI)

Татьяна при расставании с деревней, где она выросла, горько плачет:

«Простите, мирные места!
Прости, приют уединенный!
Увижу ль вас?..» И слез ручей
У Тани льется из очей.
(7, XXXII)

Большие трудности испытывает Таня в Москве при общении с родственниками и с москвичами.

И вот: по родственным обедам
Развозят Таню каждый день
Представить бабушкам и дедам
Ее рассеянную лень.
(7, XLIV)

Их дочки Таню обнимают.
Младые грации Москвы
Сначала молча озирают
Татьяну с ног до головы;
Ее находят что-то странной,
Провинциальной и жеманной,
И что-то бледной и худой….
(7, XLVI)

Но Таня, точно как во сне,
Их речи слышит без участья,
Не понимает ничего.
(7, XLVII)

На публичных мероприятиях Татьяной никто не интересуется.

Архивны юноши толпою
На Таню чопорно глядят
И про нее между собою
Неблагосклонно говорят.
(7, XLIX)
В театрах
Не обратились на нее
Ни дам ревнивые лорнеты,
Ни трубки модных знатоков
Из лож и кресельных рядов.
(7, L)

Наконец, ее привозят на бал в Благородное собранье, на ярмарку невест.

Ее привозят и в Собранье.
Там теснота, волненье, жар,
Музыки грохот, свеч блистанье,
Мельканье, вихорь быстрых пар,
Красавиц легкие уборы,
Людьми пестреющие хоры,
Невест обширный полукруг,
Всё чувства поражает вдруг.
(7, LI)

Татьяна, подобно белой вороне, чувствует себя чужой, посторонней, лишней на этом веселом празднике молодости и красоты.

Между двух теток у колонны,
Не замечаема никем,
Татьяна смотрит и не видит,
Волненье света ненавидит;
Ей душно здесь... она мечтой
Стремится к жизни полевой…
(7, LIII)

Так мысль ее далече бродит:
Забыт и свет и шумный бал,
А глаз меж тем с нее не сводит
Какой-то важный генерал.
(7, LIV)

И в этот момент Пушкин поздравляет Татьяну «с победою», оставляя для читателя без ответов несколько «заманчивых загадок», которые будут рассмотрены ниже.

6

Немало новых «болезненных противоречий» можно найти в оценке Белинским монолога Татьяны во время ее последней встречи с Онегиным. Критик обрушил на «представительницу русской женщины» Татьяну такую гремучую смесь из похвал и предвзятых, субъективных обвинений, что даже писаревская оскорбительная критика Татьяны местами выглядит мягче и деликатнее.
По Белинскому, Татьяна в этой встрече проявила свою «глубокую натуру» и сущность русской женщины, а именно: «желание мести за оскорбленное самолюбие, резонерство, тщеславие добродетелью, рабскую боязнь общественного мнения, хитрые силлогизмы ума, парализованные светскою моралью великодушные движения сердца и одновременно задушевность простого, искреннего чувства, чистоту и святость наивных движений благородной натуры, откровенность и сердечность». «И что всего грустнее, то и другое истинно в Татьяне». «Татьяна во всех положениях своей жизни всегда одна и та же», но … «общество пересоздало ее». Вряд ли Пушкин согласился бы с такой характеристикой его «милой Татьяны».
При оценке монолога Татьяны в сцене последней встречи с Онегиным в ее доме не следует упускать из виду ее новый социально-психологический портрет к этому времени. Перед нами 22-летняя княгиня, взросление которой произошло рывком за последние четыре года. Она, по существу, – резко повзрослевший ребенок. Отсюда неминуемые противоречия в ее поведении и высказываниях, суждения взрослого человека, смешанные с детскими мечтами и надеждами «прежней Тани». Подобно разноликому Пушкину, Татьяна выступает здесь в двух лицах.
Ранней весной, после полугодового добровольного заточения в своей келье

примчался к ней к своей Татьяне
Мой неисправленный чудак.
Идет, на мертвеца похожий.
Нет ни одной души в прихожей.
Он в залу; дальше: никого.
Дверь отворил он. Что ж его
С такою силой поражает?
Княгиня перед ним, одна,
Сидит, не убрана, бледна,
Письмо какое-то читает
И тихо слезы льет рекой,
Опершись на руку щекой.
(8, XL)

О, кто б немых ее страданий
В сей быстрый миг не прочитал!
Кто прежней Тани, бедной Тани
Теперь в княгине б не узнал!
В тоске безумных сожалений
К ее ногам упал Евгений.
(8, XLI)

Чутьем опытного ловеласа-охотника Онегин сразу понял свою ошибку: его внезапное появление не вызвало «траги-нервических явлений, девичьих обмороков, слез», которых можно было ожидать от «прежней Тани» / здесь и далее до конца раздела 6 курсив мой - авт./.
Наоборот, слезы у нее высохли, она снова сидит «покойна и вольна».

Она его не подымает
И, не сводя с него очей,
От жадных уст не отымает
Бесчувственной руки своей...

О чем теперь ее мечтанье?
Проходит долгое молчанье,
И тихо наконец она:
«Довольно; встаньте. Я должна
Вам объясниться откровенно.

Онегин, помните ль тот час,
Когда в саду, в аллее нас
Судьба свела, и так смиренно
Урок ваш выслушала я?
Сегодня очередь моя».
(8, XLII)

Но вдруг разговор перехватывает «прежняя Таня» с ее неувядающими детскими мечтами о счастливой встрече с воображаемым Грандисоном:

«Онегин, я тогда моложе,
Я лучше, кажется, была,
И я любила вас; и что же?
Что в сердце вашем я нашла?
Какой ответ? одну суровость».
(8, XLIII)

Татьяна-княгиня, исправляя положение, вставляет свою реплику:

«Не правда ль? Вам была не новость
Смиренной девочки любовь?»
(8, XLIII)

Сентиментальная «прежняя Таня» опять вспоминает свои чувства о первой встрече с Онегиным:

«И нынче – боже! – стынет кровь,
Как только вспомню взгляд холодный
И эту проповедь... ».
(8, XLIII)

Татьяна-княгиня снова смягчает несправедливый упрек:

« ……………………. Но вас
Я не виню: в тот страшный час
Вы поступили благородно,
Вы были правы предо мной:
Я благодарна всей душой... »
(8, XLIII)

«Прежняя Таня» выступает с новым укором:

«Тогда – не правда ли? – в пустыне,
Вдали от суетной молвы,
Я вам не нравилась... Что ж ныне
Меня преследуете вы?
Зачем у вас я на примете?»
(8, XLIV)

Татьяна-княгиня сама отвечает на поставленный вопрос:

«Не потому ль, что в высшем свете
Теперь являться я должна;
Что я богата и знатна,
Что муж в сраженьях изувечен,
Что нас за то ласкает двор?
Не потому ль, что мой позор
Теперь бы всеми был замечен,
И мог бы в обществе принесть
Вам соблазнительную честь?»
(8, XLIV)

«Прежняя Таня»:

«Я плачу... если вашей Тани
Вы не забыли до сих пор».
(8, XLV)

Суровая Татьяна-княгиня продолжает мысль:

«То знайте: колкость вашей брани,
Холодный, строгий разговор,
Когда б в моей лишь было власти,
Я предпочла б обидной страсти
И этим письмам и слезам.
К моим младенческим мечтам
Тогда имели вы хоть жалость,
Хоть уважение к летам...
А нынче! — что к моим ногам
Вас привело? какая малость!
Как с вашим сердцем и умом
Быть чувства мелкого рабом?»
(8, XLV)

Онегин разбит, раздавлен, уничтожен.
«Прежняя Таня», вспоминая заветные слова Евгения во время проповеди: «Я вас люблю…», восклицает:

«А счастье было так возможно,
Так близко!.. »
(8, XLVII)

Татьяна-княгиня знает, что эти слова Онегина с добавлением «…любовью брата, а может быть еще нежней», не были признанием в любви, и категорическим, повелительным тоном ставит точку в разговоре:

«…………... Но судьба моя
Уж решена…………………..
Я вышла замуж. Вы должны,
Я вас прошу, меня оставить».
(8, XLVII)

Но тут при виде впервые поверженного гения «науки страсти нежной», уверенного покорителя женских сердец, а ныне «похожего на мертвеца» Онегина она, подобно онегинскому объяснению в саду, смягчает формулировку своего приговора:

«Я знаю: в вашем сердце есть
И гордость и прямая честь.
Я вас люблю (к чему лукавить?),
Но я другому отдана;
Я буду век ему верна».
(8, XLVII)


Слова Татьяны о своем замужестве:

« ……………. Неосторожно,
Быть может, поступила я:
Меня с слезами заклинаний
Молила мать; для бедной Тани
Все были жребии равны... »
(8, XLVII)

следует понимать как признание того, что отказ Онегина ранее связать с ней свою судьбу убил в ней, деревенской девушке, надежду на лучшее будущее и веру в любовь. Она ошиблась, приняв «надменного беса» за «ангела-спасителя» и, погрузившись в равнодушие и апатию, уже никому не доверяла, отказала позднее троим претендентам на свое сердце. И мать в Москве с трудом уговорила ее поверить в добрые чувства и серьезные намерения
князя N.
Очевидно, что выбор у 19-летней Татьяны был очень скуден: либо навсегда вернуться в деревню, в свое постылое одиночество, смириться и похоронить все свои мечты, либо рискнуть круто повернуть свою судьбу и прорваться в новый, неизведанный, заманчивый мир с помощью «толстого генерала». Жизненный опыт матери свидетельствовал, что резкий поворот к новой жизни возможен, но дается он большим напряжением воли, характера, всех душевных и умственных сил.
Указанный противоречивый монолог «двух Татьян» и привел Белинского к ошибочному заключению, что высший свет «пересоздал» Татьяну, превратив ее в двуличное существо. На самом деле, она как была ранее, так и осталось «искренней, откровенной и сердечной». Более того, Татьяна в этой встрече, вопреки мнению Белинского, проявила такие «великодушные движения сердца», как жалость и сострадание к поверженному Грандисону-Онегину.
22-летняя Татьяна-княгиня сохранила в себе до сих пор непосредственность, чистоту, открытость, и у нее, по-прежнему, для близких людей «всё наруже, всё на воле». Купить ее любовь невозможно, играть роль жены нелюбимого человека она не способна.
Татьяна отбрасывает возможные обвинения в своей меркантильности, искренно и доверительно говорит Онегину, что для нее воспоминания детства: «бедное жилище», «полка книг», деревенское «смиренное кладбище» – не меньшая ценность, чем ее «модный дом и вечера», «эта пышность» и «успехи в вихре света». Не все здесь ей по душе, но она вынуждена играть по правилам, установленным в высшем свете, «войти в свою роль», «принять приемы утеснительного сана» и нередко терпеть «мишуру постылой жизни», принимая у себя дома неприятных для нее гостей.

7

Расширяем нашу версию ответа на главную «заманчивую загадку» восьмой главы: любит ли Татьяна Онегина? «Конечно, любит!» – сразу ответит грамотная школьница старших классов и сошлется на монолог Татьяны при последней встрече с Онегиным.
Многим читателям и критикам «признательных» слов Татьяны: « Я вас люблю (к чему лукавить?), но я другому отдана и буду век ему верна», оказалось достаточно, чтобы считать ее несчастной в семейной жизни, и одновременно одобрять за верность мужу, чувству долга, за самопожертвование.
Ошибочная трактовка этих слов Татьяны, вырванных из текста, – яркий пример недопустимости поверхностного подхода к чтению романа и скороспелых выводов на основе отдельных высказываний героев.
Роман «Евгений Онегин» – произведение объемное, многозвучное, симфоничное и, опираясь на отдельные вырванные цитаты, легко сделать ошибочные заключения.
К сожалению, даже критик Белинский не подошел критически к этим словам Татьяны и обвинил «представительницу русской женщины» во многих тяжких грехах, в том числе в «аморальности, профанации чувства и чистоты женственности».
Но о какой страстной любви главных героев можно серьезно говорить, если они за пять лет знакомства ни разу не разговаривали, если Татьяна «едва дыша, без возражений» слышала голос Онегина всего один раз в «злую минуту» его «проповеди», а Онегин, по сути, впервые услышал ее спокойную, уверенную речь только в последней встрече, «в минуту злую для него». Конечно, по Пушкину, «с любовью шутит сатана», но не в этом реалистическом романе.
Для искренней, открытой Тани со слабыми социальными связями и ограниченным опытом общения гораздо большее значение, чем слова, имеет невербальный язык общения, язык тела: мимика, жесты, поза, голос, интонация, осанка, эмоциональность речи. Дети им прекрасно владеют на интуитивном уровне. Татьяна-княгиня в значительной степени сохранила в себе эту способность.
Вспомним встречу Татьяны с Онегиным в саду. Увидев Онегина во дворе, Таня в страхе бежала из дома в сад,

Кусты сирен переломала,
По цветникам летя к ручью,
И, задыхаясь, на скамью
Упала...
(3, XXXVIII – XXXIХ)

Посидела на скамье, отдышалась, послушала пение дворовых девушек.

Но наконец она вздохнула
И встала со скамьи своей;
Пошла, но только повернула
В аллею, прямо перед ней,
Блистая взорами, Евгений
Стоит подобно грозной тени,
И, как огнем обожжена,
Остановилася она.
(3, XLI)

Все! Слова для объяснений уже не нужны! Татьяна «обожжена, как огнем», блистающими взорами Евгения и напугана его враждебной «грозной тенью». Она сразу поняла, что ей отказано, что «надежды нет», что для нее настал «страшный час». Все мягкие, теплые, успокаивающие слова Онегина:

То верно б, кроме вас одной,
Невесты не искал иной.
………….…………………
Нашед мой прежний идеал,
Я верно б вас одну избрал
В подруги дней моих печальных,
Всего прекрасного в залог….
(4, ХIII)

бесполезны, лицемерны, фальшивы и прошли мимо души Татьяны, как «жалость». Проповедь Онегина Татьяна слушала

Сквозь слез не видя ничего,
Едва дыша, без возражений.
(4, ХVII)

Во время второй встречи на именинах бурные чувства переполняют Таню. Опоздавших Онегина и Ленского «сажают прямо против Тани».

И, утренней луны бледней
И трепетней гонимой лани,
Она темнеющих очей
Не подымает: пышет бурно
В ней страстный жар; ей душно, дурно;
Она приветствий двух друзей
Не слышит, слезы из очей
Хотят уж капать; уж готова
Бедняжка в обморок упасть.
(5, ХХХ)

Очевидно, что за два года замужества с помощью мужа и привлеченных им специалистов Татьяна прошла путь умственного и социального развития, равный десятилетию, оставшись той же открытой, искренней личностью, заслуженно признанной высшим обществом «комильфо» за благородную простоту и естественность:

Она казалась верный снимок
Du comme il faut…
(8, XIV)

И вот в столице после трехлетнего путешествия Онегин встречает нового человека, Татьяну-княгиню. На светском приеме свой взгляд

Он обращает поминутно
На ту, чей вид напомнил смутно
Ему забытые черты.
(8, ХVII)

Новая Татьяна при этой встрече сразу ясно показала Онегину, что перед ним уже не «та самая Татьяна», влюбленная «смиренная девочка»,

Которой он наедине ………
В благом пылу нравоученья,
Читал когда-то наставленья,
Та девочка, которой он
Пренебрегал в смиренной доле,
(8, ХХ)

и слова для этого ей не нужны.

…………. Князь подходит
К своей жене и ей подводит
Родню и друга своего.
Княгиня смотрит на него...
И что ей душу ни смутило,
Как сильно ни была она
Удивлена, поражена,
Но ей ничто не изменило:
В ней сохранился тот же тон,
Был так же тих ее поклон.
(8, ХVIII)

Ей-ей! не то, чтоб содрогнулась
Иль стала вдруг бледна, красна...
У ней и бровь не шевельнулась;
Не сжала даже губ она.

……………….Она спросила,
Давно ль он здесь, откуда он
И не из их ли уж сторон?
Потом к супругу обратила
Усталый взгляд; скользнула вон...
(8, ХIX)

Онегин прекрасно владел невербальным языком общения, покоряя ранее женские сердца от молоденьких девушек и «красоток молодых» до «причудниц большого света»
и замужних светских дам. Поэтому он внимательно всматривался в лицо Татьяны:

Хоть он глядел нельзя прилежней,
Но и следов Татьяны прежней
Не мог Онегин обрести.
(8, ХIX)

На встрече вечером следующего дня Татьяна подтверждает свою душевную отстраненность от Евгения, свое безразличие к нему.

……………………Голова
Его полна упрямой думой.
Упрямо смотрит он: она
Сидит покойна и вольна.
(8, ХХII)

Онегин, понимая, что перед ним новая, необычная женщина, теряет перед Татьяной главный козырь обольстителя – дар речи.

С ней речь хотел он завести
И — и не мог. ………….
(8, ХIХ)
Они сидят. Слова нейдут
Из уст Онегина. Угрюмый,
Неловкий, он едва-едва
Ей отвечает. …………..
(8, ХХII)

Ухаживая за Татьяной, Онегин, потеряв самолюбие и гордость, готов выполнять лакейские обязанности в ее свите.

Он счастлив, если ей накинет
Боа пушистый на плечо,
Или коснется горячо
Ее руки, или раздвинет
Пред нею пестрый полк ливрей,
Или платок подымет ей.
(8, ХХХ)

«Равнодушная княгиня» Татьяна откровенно отвергает его ухаживания, всем своим видом и поведением подчеркивает, что он ей не интересен, что он чужой, что он бесповоротно вычеркнут из ее жизни.

Она его не замечает,
Как он ни бейся, хоть умри.
Свободно дома принимает,
В гостях с ним молвит слова три,
Порой одним поклоном встретит,
Порою вовсе не заметит.
(8, ХХХI)

Но тщеславный Онегин не сдается, пишет княгине страстное посланье. Он понимает, что из его рук Татьяна не примет письма и отправляет его почтой, не задумываясь даже, что это письмо прежде всего поступит к ее мужу со всеми вытекающими последствиями.

Ответа нет. Он вновь посланье:
Второму, третьему письму
Ответа нет. В одно собранье
Он едет; лишь вошел... ему
Она навстречу. Как сурова!
Его не видит, с ним ни слова;
У! как теперь окружена
Крещенским холодом она!
Как удержать негодованье
Уста упрямые хотят!
Вперил Онегин зоркий взгляд:
Где, где смятенье, состраданье?
Где пятна слез?.. Их нет, их нет!
На сем лице лишь гнева след...
(8, ХХХIII)

Татьяне и при этой встрече не нужны слова для выражения своих чувств и мыслей. Невербальным языком она ясно высказала ему все, что думает о его любовных посланиях.
Онегин, наконец, понимает неотвратимость происшедшего и признает свое поражение.

Надежды нет! Он уезжает,
Свое безумство проклинает.
(8, ХХХIV)
8

Проведя зиму в своем кабинете, однажды утром Онегин, «ума не внемля строгим пеням», вновь без приглашения «примчался к ней», «к своей Татьяне». Застав врасплох плачущую Татьяну, Онегин сделал непростительную для опытного ловеласа ошибку: он решил, что Татьяна льет слезы над его любовным письмом, что он «в сей быстрый миг» прочитал ее «немые страдания» и узнал в княгине «прежнюю бедную Таню».
Но это, очевидно, не так. Хотя его имя легко входило в эту пушкинскую строку: «письмо Евгения читает» или «письмо Онегина читает», Татьяна читает письмо «какое-то», очевидно, не связанное с Онегиным, и это существенно влияет на смысл происходящего.
Чего мог еще ждать Онегин, если за полгода его отсутствия в свете Татьяна ни разу не поинтересовалась его судьбой, хотя он едва «не умер», чуть «не сошел с ума» в своей одинокой келье.
Вторая онегинская ошибка: он не заметил, что Татьяна от его жадных уст не отымает «бесчувственной руки своей». Никакие чувства, эмоции в ее душе не проснулись от появления Евгения. Она хладнокровно выдерживает паузу и тихим голосом, холодным тоном дает четкую, бесстрастную команду: «Довольно, встаньте!» «Я должна вам объясниться откровенно».
Все ясно! «Татьяне и дела нет» к его «письмам и слезам», к его любовным переживаниям, которые она называет «мелким чувством», «обидной страстью».
Объяснение, по существу, уже закончено, не начавшись, полным поражением Онегина. Татьяна называет свое письмо к нему, которое он хранит, «младенческим мечтами», требует прекратить «преследования» и добивает его, называя рабом своего «мелкого чувства». Умудренная Татьяна уже точно знает, что при настоящей любви любят «сердцем и умом».
Когда же, еще раз подчеркнем вышесказанное, Татьяна-княгиня увидела у своих ног несчастного, униженного Евгения, увидела

Его больной, угасший взор,
Молящий вид, немой укор,
(8, XLI)

то в ее душе проснулось сострадание к нему, и она решила по-матерински утешить его самолюбие, укрепить дух, поднять самооценку вышеназванными словами о любви, уверенная, что он, взрослый и опытный в любви человек, не поверит этому формальному признанию из жалости.
Из того же сострадания Татьяна уверяет Онегина, что у него в сердце есть «гордость и прямая честь», хотя помнит его способность на хладнокровное убийство «друга своего» Ленского на дуэли и видит его готовность сейчас убить своим предательством «родню и друга своего» князя N, пригласившего его в свой дом.
Разумеется, слова Татьяны о сохранившейся любви к Евгению нельзя понимать прямолинейно, буквально, но только в контексте вышесказанного.

Тех читателей, которые верят, что Татьяна в самом деле в глубине души любит Онегина, можно спросить: «За что она может любить этого «модного тирана» с «холодной и ленивой душой»? За то, что он отказался быть ее защитником и спасителем? За то, что он убил ее «брата»? За то, что накануне свадьбы разрушил счастье ее сестры? За то, что убил мечту ее матери выйти из бедности и провести остаток дней с Ольгой и ее семьей в богатом имении Ленского? Или за его честное признание, что он «проклянет судьбу», создав с ней семью, где она, «бедная жена», будет «и днем и вечером одна»? За гарантию нового одиночества?
Это «прежняя Таня» легкомысленно простила Онегину убийство «брата своего», а нынешняя Татьяна полностью разделяет негативные чувства матери и Ольги к Онегину, разрушителю их надежд на семейное счастье Ольги.
Татьяна не забыла правдивые, откровенные слова «мрачного беса», сказанные в саду:

Супружество нам будет мукой.
Я, сколько ни любил бы вас,
Привыкнув, разлюблю тотчас;
Начнете плакать: ваши слезы
Не тронут сердца моего,
А будут лишь бесить его.
(4, ХIV)

Или, наконец, полюбить его за публичную казнь ее на именинах, «в субботу» 12 января 1824 года, в день ее совершеннолетия? Это событие, несомненно, можно рассматривать как кульминационный момент не только их отношений, но и всего романа, поскольку оно существенным образом повлияло на дальнейшие судьбы многих героев.
Мы имеем в виду момент бала в середине вечера, когда к Онегину одновременно подвели Татьяну и Ольгу для выбора партнерши для мазурки:

Буянов, братец мой задорный,
К герою нашему подвел
Татьяну с Ольгою…..
(5, XLIV)

До этого Онегин уже танцевал с Ольгой вальс. Татьяна была именинница, которой Онегин уже «сердце оживил», поздравив ее молчаливым поклоном и «нежным взором очей».
И вот Таню подводят к Онегину. Совершенно ясно, что она мечтала о танце с Евгением, как о счастье всей жизни, как о величайшем блаженстве. Прикоснуться к нему, пройтись с ним под музыку по залу на виду у всей публики – это было бы cамое яркое, самое крупное, незабываемое переживание в ее тусклой жизни.
Онегин в соответствии с правилами приличия, вежливости, как воспитанный столичный франт, как джентльмен должен был пригласить Таню на этот танец. Перед ним стояла дилемма: либо подарить Татьяне этот танец и счастливое воспоминание о нем на всю жизнь, либо довести до конца надуманную месть другу, совершить либо добро, либо зло.
Онегин выбрал зло, как и подобает «надменному бесу», оставив убитую горем Татьяну среди бала, «блестящего во всей красе», и подведя ее к краю гибели:

……….. проворно
Онегин с Ольгою пошел.
(5, XLIV)

Бал окончен. Гости спят. Онегин уехал. Оскорбленная, униженная Татьяна тяжело переживает случившееся.

Одна, печальна под окном
Озарена лучом Дианы,
Татьяна бедная не спит
И в поле темное глядит;
(6, II)
………………тревожит
Ее ревнивая тоска,
Как будто хладная рука
Ей сердце жмет, как будто бездна
Под ней чернеет и шумит...
«Погибну, –Таня говорит, –
Но гибель от него любезна.
Я не ропщу: зачем роптать?
Не может он мне счастья дать».
(6, III)
Образ рыцаря Грандисона, ангела-спасителя начал рассеиваться.
Таким образом, нет никаких оснований говорить о скрытой сердечной привязанности Татьяны к Онегину, о наличии любовного треугольника и о незавершенности романа. По крайней мере, видно, что генерал N снисходительно смотрит на непристойное ухаживание Онегина за его женой и все любовные «послания» Онегина с откровенными, безнравственными предложениями любовной интрижки передает адресату.

9
Рассмотрим важный, спорный для читателей и критиков вопрос: как сложились отношения Татьяны с мужем? Для ответа обратимся к выразительному, яркому невербальному языку героини. Оценим проход Татьяны «по зале» на светском приеме.

Но вот толпа заколебалась,
По зале шепот пробежал...
К хозяйке дама приближалась,
За нею важный генерал.
(8, ХIV)
К ней дамы подвигались ближе;
Старушки улыбались ей;
Мужчины кланялися ниже,
Ловили взор ее очей;
Девицы проходили тише
Пред ней по зале, и всех выше
И нос и плечи подымал
Вошедший с нею генерал.
(8, ХV)

Естественно допустить, что первоначально высший столичный свет встретил сельскую девушку Татьяну враждебно и неприветливо. Многие семейства, строившие планы породниться с важным генералом, принятом при дворе, были оскорблены тем, что генерал остановил свой выбор на этой бедной деревенской выскочке.
Свет, разумеется, использовал все средства, включая злословие и сплетни, чтобы опорочить Татьяну, выдавить ее из своей среды. Недоброжелательное, враждебное окружение затаилось. Поэтому генералу пришлось самоотверженно бороться за свою любовь. Он был всегда рядом с Татьяной, всегда был готов прийти ей на помощь. (Именно поэтому все письма, адресованные Татьяне, им просматривались с целью защиты ее хрупкого внутреннего мира от «злых с виду дам»).
Поэтому и на светском приеме он шел позади Татьяны, как бы прикрывая ее тыл и пристально наблюдая за поведением гостей, которые вынуждены были, приветствуя генерала, кланяться Татьяне.
Весь внешний облик Татьяны при проходе через зал, наполненный важными светскими персонами, свидетельствовал, что она постоянно осознавала присутствие за спиной своего верного, преданного и любимого друга, мужа и защитника, а себя чувствовала в полной безопасности: она была не одна в этом враждебном мире, в этом «омуте».

Она была нетороплива,
Не холодна, не говорлива,
Без взора наглого для всех,
Без притязаний на успех,
Без этих маленьких ужимок,
Без подражательных затей...
Все тихо, просто было в ней,`
Она казалась верный снимок
Du comme il faut...
(8, ХIV)

Несомненно, Татьяна высоко ценит своего мужа за то, что он реально оказался ее ангелом-хранителем, за то, что разорвал обруч социальной изоляции, сделал жизнь ее осмысленной, помог преодолеть страх немоты, за то, что ненавязчиво, постепенно преодолел ее неверие в любовь и восстановил доверие к словам, разрушенное Онегиным, за то, что снял скованность с ее разума, развил речь, помог проявить силу воли и характера, целеустремленность, настойчивость и даже мужество в преодолении тяжелых личностных психологических препятствий, пробежать за два года путь развития равный десятилетию.
Онегину ныне Татьяна кажется «величавой, небрежной законодательницей зал» и

Неприступною богиней
Роскошной, царственной Невы,
(8, ХХVII)

хотя ее мало интересуют «свет пустой», «мишура», «ветошь маскарада» и ее «успехи в вихре света». Татьяна в мыслях и душе уже не отделяет себя от мужа, боевого генерала, неоднократно раненого «в сражениях», с гордостью объявляя Онегину, что она не только «богата и знатна», но и что «нас», т.е. нашу семью, «ласкает двор», что семейная «честь» для нее не пустое слово, а онегинские откровенные предложения мелкой любовной интрижки оскорбительны для нее.
«Какая малость!» – восклицает Татьяна по поводу онегинской «обидной страсти». На
доступном Онегину языке она объясняет ему, что

………………. мой позор
теперь бы всеми был замечен
и мог бы в обществе принесть
вам соблазнительную честь.
(8, XLIV)

В Москве на балу в Благородном собрании Татьяна привлекла внимание князя N своим «блистательным отсутствием», потом удивила нежеланием знакомиться «с этим толстым генералом», потом поразила своей искренностью, чистотой, беззащитностью, скрытым страданием, «умом и волею живой», «сердцем пламенным и нежным» и ….. своей недоступностью.
По-видимому, генерал устал в Петербурге от преследований его толпой вульгарных, меркантильных, пошлых и назойливых невест. Поэтому он и появился на ярмарке невест в Москве.
Одинокий генерал жаждал настоящей любви и остановил свой выбор на «невинной деве», «дикой, печальной, молчаливой» сельской девушке. Ему пришлось приложить серьезные усилия, чтобы добиться согласия Татьяны на брак.

Почему же Татьяна согласилась выйти замуж за «толстого генерала»? Маловероятно, чтобы сельская девочка-аутистка откликнулась на просьбу и слезы матери, либо ее могли привлечь какие-то материальные либо престижные интересы. Ранее трем женихам она решительно отказала, не обращая внимания на материнские просьбы:

Всем наотрез одно и то же:
Нейду.
(7, ХХV)

Решающую роль, по нашему мнению, могла сыграть глубокая вера наивной сельской девушки, воспитанной няней, в приметы.

Татьяна верила преданьям
Простонародной старины,
И снам, и карточным гаданьям,
И предсказаниям луны.
Ее тревожили приметы.
(5, V)

Во время праздничных «крещенских вечеров» в доме Лариных

Служанки со всего двора
Про барышень своих гадали
И им сулили каждый год
Мужьев военных и поход.
(5, IV)

Кроме этого, третье святочное гадание предсказало Тане имя будущего жениха.

Морозна ночь, все небо ясно;
Светил небесных древний хор
Течет так тихо, так согласно…
Татьяна на широкой двор
В открытом платьице выходит….
Чу... снег хрустит... прохожий; дева
К нему на цыпочках летит,
И голосок ее звучит
Нежней свирельного напева:
Как ваше имя? Смотрит он
И отвечает: Агафон.
(5, IX)

Суеверность простодушной Татьяны могла оказаться одним из самых важных доводов для ее решения выйти замуж, если предположить, что генерала звали Агафон.
Заметим, что слуги Онегина, ключница и даже его кучер имели собственные имена, а имя генерала и его фамилию Пушкин почему-то скрыл.
Древнейшее и почитаемое имя Агафон носил Папа Римский, а также учитель Еврипида, известный в Древней Греции трагик. Как и имя главной героини романа, это благозвучное греческое имя применялось в основном в простонародной среде.
Можно допустить также, что, в соответствии с пушкинским принципом «веселости» в романе из «полусмешных глав», генерал, как родня Онегина по отцу, мог носить фамилию Онегин. Тогда сразу сбывались все святочные предсказания и тайная мечта Татьяны: она стала Татьяной Онегиной, а не княгиней N.
В пользу этой веселой версии говорит удивительно спокойное отношение князя к вызывающему, непристойному ухаживанию Онегина за его женой на глазах высшего света, недоброжелательного и завистливого:

Но мой Онегин вечер целый
Татьяной занят был одной….
(8, ХХVII)

Ума не внемля строгим пеням,
К ее крыльцу, стеклянным сеням
Он подъезжает каждый день;
За ней он гонится как тень.
(8, ХХХ)

Понятно, что князь Агафон Онегин не мог захлопнуть дверь своего дома и двери других столичных домов перед близким родственником, чтобы не давать повода для сплетен. А в преданности и верности своей жены он был вполне уверен.


10
Осталось рассмотреть важный вопрос, почему Онегин после трехлетнего путешествия приехал в столицу, вместо того чтобы направиться в деревню спасать свое разоренное имение. Естественно предположить, что за три года отсутствия хозяина имение пришло в полный упадок. Другого исхода быть не могло.
Декабрист Бестужев сообщал царю: «Наибольшая часть лучшего дворянства, служа в военной службе или столицах, доверяет хозяйство наемникам, которые обирают крестьян, обманывают господ, и таким образом 90% имений в России расстроено и в закладе».
Безусловно, после отъезда Онегина управитель имения совместно с соседними помещиками, оскорбленными онегинским высокомерием и не желающими простить ему убийство юного Ленского, увидев хозяйственную беспомощность «глубокого эконома», привыкшего «жить долгами», ни в чем себе не отказывая, направили львиную долю доходов его имения в свои карманы, информируя Онегина о засухе, неурожаях, падеже скота, низких ценах на продукцию и необходимости залезать в долги для обеспечения его потребностей в деньгах.
Пушкин ранее отмечал легкомысленность Онегина, «забав и роскоши дитя», и его отца, приведшие к потере «наследства»:

Долгами жил его отец,
Давал три бала ежегодно
И промотался наконец. (1, III)

Перед Онегиным собрался
Заимодавцев жадный полк.
…………………………
Евгений, тяжбы ненавидя,
Довольный жребием своим,
Наследство предоставил им,
Большой потери в том не видя… (1, LI)

Получив в наследство богатое имение дяди,

… наш Онегин, сельский житель,
Заводов, вод, лесов, земель
Хозяин полный, а досель
Порядка враг и расточитель,
(1, LIII)

«скуки ради» резко снизил доходы своего имения, после того как

В своей глуши мудрец пустынный,
Ярем он барщины старинной
Оброком легким заменил.
(2, IV)

После его отъезда управляющий, разумеется, восстановил для своей пользы старые порядки в имении. Естественно, что после трех лет отсутствия, залезший в долги Онегин,

Всевышней волею Зевеса
Наследник всех своих родных
(1, II)

появился в столице, надеясь узнать перспективу получения нового наследства от неженатого

«родни и друга своего»
(8, ХVIII)

князя N или, по крайней мере, взять у него деньги в долг для спасения заложенного имения.
Здесь же кроется ответ на другой вопрос: почему же Онегин на приеме среди «мелькающих лиц», похожих на «привидения», вообще обратил внимание на какую-то скромную даму, идущую по залу, когда он, «безмолвный и туманный», стоял тихо «в толпе избранной»:

Для всех он кажется чужим,
Мелькают лица перед ним
Как ряд докучных привидений.
(8, VII)

Он, конечно, ждал приезда князя N. И вот князь, поднимая «и нос и плечи», внимательно глядя по сторонам, появился, но почему-то он шел позади скромной дамы, которую Онегин начал внимательно рассматривать, поскольку ее «вид напомнил смутно ему забытые черты».
Именно поэтому беседу с генералом он начал с вопроса об этой загадочной даме. И тут на Онегина обрушились два неожиданных, разящих наотмашь удара:

«Скажи мне, князь, не знаешь ты,
Кто там в малиновом берете
С послом испанским говорит?»
Князь на Онегина глядит.
– Ага! давно ж ты не был в свете.
Постой, тебя представлю я. –
«Да кто ж она?» – Жена моя. –
«Так ты женат! не знал я ране!
Давно ли?» – Около двух лет. –
«На ком?» – На Лариной. – «Татьяне!»
(8, ХVII - ХVIII)

Потрясенный Онегин «не знал ране», что его надежды на новое наследство иллюзорны, несостоятельны, эфемерны. Они мгновенно растаяли, и это обстоятельство, конечно же, повергло его в шок. Тем более было обидно, что подступы к наследству ему перекрыла знакомая «бедная Таня» из «глуши забытого селенья».
И уже на следующий день после встречи Онегин, «инвалид в любви» и «погасший пепел», без памяти «влюбился» в явно безразличную к нему княгиню:

Сомненья нет: увы! Евгений
В Татьяну как дитя влюблен.
(8, ХХХ)

Пушкин предложил несколько объяснений внезапно вспыхнувшей любви Онегина к Татьяне-княгине: ее недоступность, досада, суетность или «юношеская забота» – любовь.
Возможно также, что, с целью решения своих материальных проблем, вновь обнищавший Онегин, всегда готовый

…………… денег ради,
На вздохи, скуку и обман,
(1, LII)
мог сделать попытку разыграть карту любви теперь уже богатой «смиренной девочки», ранее мечтавшей

…………..… с ним когда-нибудь
Свершить смиренный жизни путь!
(8, ХХVIII)

И поэтому план поездки в свое имение с целью его спасения от банкротства отложен. Вместо этого он, потеряв остатки разума, начинает «преследовать» Татьяну.
Последний монолог Татьяны поставил точку в их отношениях. Она ушла, а униженный Онегин, обожженный огнем жалости великодушной Татьяны, услышал шаги приближающегося мужа.
Мы полагаем, что «веселый» пушкинский роман с «полусмешными главами» должен иметь счастливый конец. Генерал мог сообщить Онегину, что недавно из письма Прасковьи они узнали, что она приобрела выставленное на продажу за долги онегинское имение, стала его полновластной хозяйкой, и, счастливая, перевезла туда Ольгу с семьей, продав свою деревушку, а Татьяна сейчас «льет слезы» из-за детских ностальгических переживаний.


ЛИТЕРАТУРА
1. Пушкин А.С. Евгений Онегин. Роман в стихах // Полн. собр. соч. в 10 т. Л.,
1978. Т. 5.
2 Рожинский Ю.И. Загадки романа А.С. Пушкина «Евгений Онегин». Издательство
«Финарт», 2014.





ПРИЛОЖЕНИЕ
ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ЧИТАТЕЛЕЙ

Вопрос. Мне всегда казалось, что Татьяна - типичная романтическая героиня пушкинского времени. Что дает образу ее аутизм, пусть и в легкой форме?

– Ответ на этот вопрос одновременно очень прост и очень сложен.
Оценка образов романа зависит от системы координат отсчета: либо надо согласиться с тем, что роман «Евгений Онегин» – первый общепризнанный реалистический роман великой русской литературы ХIХ века, либо – что это красивое сказочное произведение, в котором все возможно, и где не нужно искать логики и здравого смысла. Ну, кто будет спрашивать, каким образом решает проблемы золотая рыбка? Хочет – дает новое корыто, хочет – делает нищую старуху царицей.
Действительно, большинство читателей романа уже почти 200 лет считают Татьяну «романтической героиней», которая «не нуждается в анализе», и многие не захотят (и имеют на это право!) «видеть в Татьяне аутиста».
Но при этом они должны (и делают это!) сознательно проигнорировать мнения и оценки знаменитых литературных критиков, современников Пушкина, в частности, умного, талантливого аналитика Белинского, посвятившего рассмотрению пушкинского творчества одиннадцать весьма доброжелательных статей, две из которых относятся к роману «Евгений Онегин».
Белинский жаловался друзьям, что из-за «болезненных противоречий» объективный анализ образа Татьяны крайне затруднителен. Поэтому, с одной стороны, он характеризует Татьяну, как «нравственный эмбрион» и «безнравственное существо», а с другой стороны, считает ее эталоном русской женщины, «исключительным существом».
Также, для примера, Белинский утверждает, что в этом реалистическом романе «немая деревенская девочка с детскими мечтами», с «неразвитым умом» приходит в кабинет Онегина, читает отобранные им современные романы, вникает в их суть, глубоко понимает их, и «ум у нее просыпается». Получается, что Татьяна читала эти романы в состоянии еще спящего ума?
Затем Татьяна на «осьмнадцати клячах» едет завоевывать Москву, где демонстрирует родственникам свою «рассеянную лень». На «ярмарке невест» ее никто не замечает, и она сама «смотрит и не видит, волненье света ненавидит». Там Татьяна вдруг покоряет боевого генерала и становится одной из первых дам высшего столичного общества,
du comme il faut.
Если все сделала золотая рыбка, то вопросов к ней нет. Но если сам Пушкин в комментариях к роману называет справедливым замечание своего друга П.А. Катенина, «тонкого критика с прекрасным поэтическим талантом», о том, что «переход от Татьяны, уездной барышни, к Татьяне, знатной даме, становится слишком неожиданным и необъясненным», и, по существу, возлагает поиск ответа на этот вопрос на читателей, то кто-то должен за два века предложить хоть какие-то версии ответа на это замечание, приемлемые для реалистического романа. Но, увы, никто из крупных ученых-пушкинистов, писателей, критиков, комментаторов такой попытки не сделал.
Таким образом, по существу, в нашей работе мы старались защитить милую героиню Пушкина Татьяну от несправедливых обвинений знаменитых критиков Белинского и Писарева.
А для многих нынешних детей-аутистов и их родителей судьба Татьяны может послужить убедительным примером необходимости настойчивой, напряженной борьбы за достойное будущее.