Как олень рогатым стал

Когда - то очень давно, в самые стародавние времена, все олени были безроги и ничем особо непримечательны...

Жил был Олень, звали его Окри. И был он очень задирист. Спорить любил и перечить, а коли словами не удавалось убедить собеседника в своей правоте, так дело до драки доходило.

Правда, жил Олень не один. Но все его сородичи были точно такими же, как и он. Представьте только, что творилось в этом клане. Драки шли нескончаемой чередой, животные ходили постоянно в ссадинах и синяках ( а вы думали, откуда у оленя такая красивая шкура, в пятнышках – ранки рубцевались и образовывали белые проплёшины и только потом… Но это другая история).

Вернёмся в наше стадо. Так дрались олени изо - дня в день. Оленихи спокойно смотрели на это безобразие. Они уже давно привыкли и смирились с таким поведением своих мужчин. Привычно лечили раны, добывали пищу, растили детей, продолжая круг жизни. И лишь одна Олениха, назовём её Деля, смотрела на это грустными большими глазами и вздыхала. Все её увещевания не приводили ни к чему, лишь вызывали новые споры и новые драки. И, конечно, как вы уже догадались, в неё был влюблён наш Окри. И было им вдвоём очень хорошо...

Вот так подравшись однажды с братом, ушёл Олень вглубь леса. Идёт, разговаривает сам с собой, спорит. Увлёкся, ничего вокруг не замечает. Упал Оленю на глаза мокрый лист с дерева, прилип к шкуре, ослепил. Перепугался Окри не на шутку, взбрыкнул, понёсся сломя голову по чаще лесной, бежит, головой мотает. Спал лист, прозрели глаза. Отдышался Олень и увидел перед собой вяз. Принялся он дерево во всём винить, что едва дерево его не ослепило, что чуть не разбился, не погиб в сумасшедшем беге по лесу, ища спасения...

Раскричался Олень, разошёлся - ругается, прыгает перед деревом. Смотрит на него вяз, качает грустно головой и молчит. Долго шумел Окри, озлился, принялся бодать дерево, бить копытами. Больно ранил кору, потекли у вяза слёзы. А Олень не унимается. Вздрогнул вяз от боли, упала с его кроны большая ветвь, попала Окри в голову. Упал он без чувств.

Долго ли пролежал, нет ли, очнулся Олень, поднялся на ноги. Тяжела голова, болит, того гляди лопнет. Идёт Олень спотыкается, навстречу ему Зябка из чащи вышел, испугался, отпрыгнул. Потом посмотрел на Окри и расхохотался.

- Ты чего хохочешь, - сердито спросил Олень.

- Ты себя видел? – захлёбываясь смехом, проговорил Зябка.

- Объясни толком, - взъярился Окри.

- У тебя из головы, ха-ха-ха, вввяя-ззззова-ая ветвь торчит, ха - ха - ха, вот умора.

Понял тут Олень, отчего голова болит у него. Повернул назад, прибежал к вязу, закричал на дерево, как посмело оно изуродовать его так? Чтоб забрало назад свою ветвь, а то не оставит сейчас от него, от вяза, и следа на белом свете. Принялся Олень за старое, бьёт копытами, выражается.

Терпел вяз терпел, да и обронил на задиру вторую ветвь. Рухнул Окри без памяти.

Очнулся - ночь тёмная. Только луна на небе светит. Голова на две части от боли раскалывается. В глазах всё кружится и плывёт. С трудом тропу нашёл. Поплёлся домой. Жажда Оленя мучит. Заглянул по пути к озеру, отразила вода его – торчат изо лба с двух сторон толстые упругие ветви. Испугался Олень, задрожал. Отступил назад, упал. Стал ветвями о землю тереть, авось отвалятся. Да не тут-то было, крепко увязли во лбу Оленя вязовы ветви. Как теперь быть? Как домой воротиться? Как в стаде показаться? Только Диля, подруга верная, помочь могла. Поспешил Окри к дому. А Диля уж заждалась его, испереживалась вся, извелась. Увидела она Оленя, вскрикнула, заплакала. Рассказал Окри, как дело было, что не добился он своего, не вернул прежний свой вид, только хуже стало.

- Ничего, дорогой, я тебя любого люблю. Что-нибудь придумаем от беды. Давай спать, солнце мудрое взойдет и решение придёт. Ложись, ложись, успокойся.

Не спалось Окри, и едва солнце заиграло первым лучом, отправился в лесную чащу к вязу. Стал он заново требовать, чтобы снял с него свои ветви вяз, закричал, ногами затопал. Разбежался Олень и боднул дерево со всей силы – застрял ствол меж ветвистых рогов. Больно Оленю, горько, стыдно так стоять. Заплакал Олень от обиды.

Тут Диля к дереву вышла, догадалась она, что Олень к вязу пойдёт, услышала его утренние шаги и пошла следом.

- Здравствуй, вяз, - поклонилась олениха, - долгих лет тебе в вечной зелени, влаги твоим корням, крепости твоей коре. Отпусти ты его неразумного. Не по злобе он задирается, а по глупой своей натуре. Прости его, пожалуйста.

Подобрал вяз мощный ствол свой, соскользнули с него рога. Упал Олень на колени, молчит, глаз не поднимает.

- Попроси ты у вяза прощения, глядишь, заберёт он ветви свои, отменит наказание, - прошептала Диля Окри в ухо.

Молчит Олень, насупился. Стыдно ему прощения просить, ещё стыднее в таком виде в стадо возвращаться, Зябка поди уж всем растрезвонил, что с ним случилось.

Еле слышно, задыхаясь от гордыни, вымолвил он:

- Прости меня…

- Громче, - сказала Диля.

- Прости меня, вяз…

- Пожалуйста, - подсказала олениха.

- Прости меня, вяз, пожалуйста, - выдохнул Олень.

Зашумел вяз мощной кроною, заскрипел вековыми ветвями:

- Благородна твоя подруга и мудра, приятны мне слова её. Да и ты не плохой парень… вижу я… Отменю я своё наказание, отпадут рога твои по осени, как я листву скину. А до той поры придётся тебе носить мои ветви на своей голове, чтобы уразумел ты, что не всё решается дракой и силой, а есть на свете ещё дух, любовь и мудрость – сила истинная в них.

Поклонились олени, в обратный путь двинулись.

Расстроился Олень, взгрустнул, как перед сородичами показаться? А Диля успокаивает:

- А как ты хотел, сразу чтобы, и то хорошо, что только до осени…

И смущаясь немного добавила:

- А есть в тебе с этими рогами что-то неуловимо привлекательное, утончённое и в то же время мужественное, сильное…

Воспрял Олень духом, подпрыгнул на радостях. Зашагали они одной тропинкою. Ветки ивовые путь к озеру заслонили, не заметил и сам Окри, как поднял их своими мощными рогами, пропустил Дилю вперёд. Наклонился воды испить, отогнал рогами траву надводную.

- Ты заметил, дорогой, как ловко управляешься со своим приобретением? Может и не наказание это…

- Действительно… - задумался Олень.

- Вот, братцы посмотрите на это пугало, - раздался голос Зябки.

За спиной дружно захохотали, дразниться начали. Рассердился Окри, хотел в драку броситься.

- Не надо, - удержала его Диля, - помни, ты теперь сильнее и опаснее.

Усмирил свой гнев Олень, но собратья не унимаются, на драку вызывают. Только того не знали, что за спину им волки заходили, окружали, только Окри с Дилей видели.

- Волки, - вскрикнула Диля, порываясь вперёд.

- Женщиной прикрываешься, трус, - кричали олени.

И вдруг Окри побежал на них, грозно выставив рога. Оробели сородичи, отступили, как раз настолько, что проскочил меж них Олень и поддел на рога волчьего вожака, зацепил следом другого нападающего, затоптал по дороге ещё одного. Испугались волки, поджали хвосты и скрылись в глубинах леса.

Поняли олени, что спас их Окри, стыдно стало им, опустили головы, потупили взгляды. Ничего не сказали им Диля с Оленем, гордо дальше пошли.

- Ловко ты, - восхитилась Диля, - мой герой!

- Знаешь, а мне всё больше нравятся эти штуки на голове, я к ним уже и привык как-то.

Так потекла новая жизнь. Олень всё больше открывал для себя возможностей рогатой жизни, сородичи завидовали ему.

Однажды проснулся ночью Олень в испуге, время подходит с рогами расстаться:

- Не хочу, - вскрикнул Окри, - и помчался к вязу с быстротой ветра.

- Здравствуй, вяз, - поклонился Олень, - вечной тебе весны.

- Здравствуй, Олень. Ты чего посреди ночи, до срока ещё времени много, что невтерпёж? – зевая, спросил вяз.

- Нет, вяз, нет! Я пришёл просить тебя, чтобы не отбирал ты у меня рога осенью… зима впереди, опасности всякие, - срывающимся от волнения голосом заговорил Олень.

- Постой, я не понимаю… ты хочешь оставить рога до весны?

- Да, - с жаром воскликнул Олень.

- Хмммм, - задумался вяз, - уж не нашёл ли ты какую выгоду?

- Нашёл, - вздохнул Олень и признался, как научился пользоваться рогами. Как находит теперь наказание вяза подарком.

- Да…уж… так может их тебе навсегда оставить?

- А можно? - с надеждой спросил Олень.

Задумался вяз надолго, Олень уж думал, что задремал, когда заговорило волшебное дерево:

- Хорошо, Окри, пусть будет так. На зиму остаешься ты с рогами, но по весне, когда потекут по мне новые соки, всё вокруг оживёт и накинет на себя зелёное кружево, сбросишь ты рога свои, чтобы выросли за лето новые, крепкие, к будущей зиме сильные. И так будет из года в год, вовеки веков, от тебя к твоим сыновьям и внукам.

Счастливый вернулся Олень домой, встретила его дома Диля ещё одним Известием радостным – сын у Оленя родился. Растрогался Олень, расплакался от счастья и радости, заполнили его сердце любовь и нежность. Вся жизнь его приобрела новый смысл. Засверкало всё вокруг яркими красками.

А сородичи, прознав про волшебный вяз, долго искали его по лесу, кто нашёл, кто нет. Кого наградило дерево рогами, а кого прочь прогнало. Да только сегодня все олени рогаты. И служат рога не только оленю, а сброшенные им и нам, людям, пригождаются.