Про Ивана охотника.

*** ПРо Ивана*.
Жил на белом свете молодой, симпатичный парень. Звали его Иван.
Нашёл Иван тот себе счастье, хоть и небольшое, но всё-таки счастье. И нашёл он его в прекрасной жене своей, - Арине.
Живут они - не печалятся. Радует солнца свет, утренний рассвет, да зори вечерние.
Есть у них в доме и хлеб на столе и обуть-одеть что, тоже находится. Есть и заботиться о ком: растёт у них дочка по имени Настя.
Идёт весна, - капели капают, апрель приходит, снег с гор Саянских талою водою в реки ручьями гонит.
Май, работы прибавляет и в душу маяты добовит, как всем без сомнения.
Лето, оно для всех говорят красное-прекрасное. А Настя растёт, растут и заботы Ивана с Ариной. Хочется, что бы любимая дочурка и зимой и осенью в непромокаемых сапожках похаживала, и улыбкою своего детского сердцародителей радовала.
Сильно любила Арина Ивана. Куда бы он не позвал её, всегда согласием откликалась.
- Зовёт рубу половить,- едут вместе. Холод горных холодных ночей, помогает незаметить любовь их.
Даже ранней осенью, где и дожди уже на летние совсем непохожи, ягоды вместе собирают. И себе наберут, а если много покажется, то людям в тех излишках не отказывают. Живут себе живут, и не печалятся, когда бывает и беда в гости к счастью заглядывает.
Начал Иван себе избушку в лесу строить, да времени у него отдомашних забот, летнего, тёплого маловато было. Осенью строил. Живут они вдвоём с другом на берегу речки, воздухом чистым и свежим дышат, под шум перекатов засыпают, под пронзительный крик кедровки, увидевшей что-то живое, на рссвете встают. Работают. В общем, построили вдвоём до того места, где уже одному справиться в силах, и отпустил Иван своего друга домой.
Двери вставил, окно, потолок закрыл, - чем не дом? Но мороз стал сковывать землю таёжную. Холодно стало совсем от речки, в которой вода, от морозов бежала уже со льдинками. Да и это бы не беда. Пока жили и работали с другом, то обходили серые (волки), стороною, место, выбранное для охоты Иваном. Как перестали они слышать, что он не один, к костру вечерами с воем своим приходить повадились. Пришлось Ивану вселяться в избу срочно, и доделывать всё наскоро.
Знает Иван, что семья волчья, - молодая, но не знает на сколько у них смелости ранней накоплено. Встречался он, бывало уже и со старыми из серых,но те, уступали ему дорогу, стараясь не ссориться с охотником.
Управился, напилил дров, подсушил, печью немного, свежие брёвна стен, и отправился до дома, ждут же Арина с
Настей.
Отдохнул Иван дома; сам Арине про волков ни слова, на соболей да норок собирается. А у самого мысли серыми становятся ночами. Ну да ладно, что-нибудь объясню любимой потом.
Время, пока с другом ставили избушку, пользы много Ивану дало. Узнавал он у бывалого охотника хитрости не только для соболя, но и для россомахи и волка. Научил тот его обману такого зверя.
Вот встала река, замёрзли болота, те которые в угодьях Ивана, выпал снег декабря. Соболя, как смеялись, обходя все капканы, словно всегда сытые и знают, что от них Ивану надо. Поймал он только норок, да ворона, от мороза потерявшего осторожность. Волков в семье четыре было, и очень они любопытными, даже назойливыми стали. Ждал Иван, когда мороз,жалеть лесное зверьё перестанет. Вот уже зимородкам две лишь полыньи оставил мороз. Волки по льду,- как машины по асфальту; в далёкие места бегать стали. Съели они двух зайцев, попавшихся в петли, которых и сам бы Иван съесть мог. Поймал то он, а насытились разбойники.
Вот посадил Иван ледянного ворона на пень большого роста, который над рекою нависал. Закрепил он его прочно. И поставил два капкана, думая хоть одного, да накажу. Убрал все следы свои осторожные, а оставил множество глупых, так, что и не понять совсем: зачем тут человек истоптал снега много?
Уехал домой, в баню попариться.
Арине ни слова про серых, больше протбелых (косых то есть).
- Норок поймал?
- Поймал.
- Что тебе там здоровье вымораживать?
- Всё. Поеду и поснимаю все ловли, говорит Иван жене.
- Долго ждать тебя?
- Три дня.

Приехал к себе в тайгу. Натопил в первую ночь избушку. На второй день на волчью ловлю отправился. Видит: попался, видит, что через лёд хватило сил переползти с кандалой. Смотрит, и понять не может, - как собака серый, свернулся клубком так, что меньше вдвое казаться стал. Подошёл, а он ледяной. Только ворона, хотя на вытянутых руках достать лишь его можно было, оставшиеся жить волки, растеребили без остатка. Наверное за то, что обманула их мёртвая птица.
Ох и натанцевались они там на льду. Пожалел Иван, что капканы разделил надвое. Все бы три поставил, возле чёрного вестника, глядишь бы двое серых разбойников в мир духов отправились. Взвалил он на плечё добычу, и понёс до избушки. Правда дешевле он соболя, да удовольствия всё же другого рода прибавляются.
Глядишь, больше зайцев весной бегать будет, а где и олень, от неполной стаи спасётся.
Встретили дома Арина и Настя радостью. Правдо, как узнали, что в лесу он с волками не дружит, бранить его стали, и понял Иван, что в лесу одно главное, в поле другое, а дома,- все радости беречь от зла положено.
Конец.