лес

Лес
( сказка о том, о чем должны быть сказки)
Эта земля была нашей, Пока мы не увязли в борьбе.
Она умрет, если будет ничьей. Пора вернуть эту землю себе. ...
Б.Г
Две тысячи лет война. Война без особых причин
В.Цой

- Двигайся тихо. Плавно, помни, ты охотник, не добыча.
- Я помню
- Я не смогу всегда охотиться за тебя. А когда мужчины вернутся неизвестно.
- Думаешь, я не уйду следом за ними!?
- Тогда тем более учись быть воином, а не мишенью. На войне никто тебе не позволит все начать сначала. Там никто не станет ждать, пока у тебя появится настроение быть воином.
- А отец Георг, говорит, что мир стоит на милосердии
- Мир то стоит.… А вот война нет.… То о чем говорит отец Георг, это то, как мир должен выглядеть. В его мире живут добрые люди, есть верность слову и золото дешевле веры.
У мальчика стало скучным лицо
- Ну, одним словом там еще и Санта Клаус с подарками. Пойми, на войне подарков нет
Их голоса стали удаляться. Из какого- то укрытия вышли взрослые мужчины. Они, молча, смотрели друг на друга и не решались что-либо сказать. И молча, пошли мягким шагом вглубь леса.
***
В маленьком доме на краю деревни, а вернее возле него собрались все местные мальчишки. У всех старые отцовские луки, короткие деревянные мечи. Шум стоял невообразимый. Отец Георг сидел чуть поодаль и смотрел на этих горланящих ребятишек, которые еще полчаса назад выводили буквы и скучали на его уроке. Их лица изменились, пластика движений была сродни хищникам. Некоторые разбились на пары и учились наносить удары коротким мечом, кто-то стрелял по мишени, неуловимо похожей на старого сборщика податей Лимера. Отец Георг, было, возмутился, но дети живо объяснили ему, что таким видят врага рода человеческого! Ну что тут возразишь! В этой компании было непонятно кто кому учитель. Дети считали, что Георг свалился с небес. Он верил на слово. И поэтому дети не отпускали его на рынок одного. Доброго монаха до встречи с ними обманывали все кому не лень. Он был человек новый, старый священник ушел с отцами этих мальчишек, на какую- то далекую войну. Матери говорили, что это война из-за того, что господам захотелось новыми доспехами похвалиться.
Георг рос в монастыре с того возраста, который вспомнить не мог. И когда новый настоятель отправил его сюда, Георг воспринял это с радостью. Это было новое испытание. Он думал, что ему будут рады, ведь он несет слово Божье. Монах поселился в домике предшественника. Там он нашел не только библию, катехизис и псалтырь, но и большое количество непонятных ему предметов. Молодой священник аккуратно сложил их в ящик и спрятал на чердаке до возвращения хозяина. Затем он обнаружил, что подпевать псалмы ему никто не собирается. Вскоре он выяснил, что его паства просто не знает для чего привязаны эти книги, и как их держать в руках. И стал учить местных детей чтению и счету. Дети его полюбили, потому что Георг был не похож на других взрослых, и его жизнь тоже была полна открытий. Он не боялся сказать им, что чего- то не знает, но будет старательно искать. Сорванцы научили козленка ходить на задних ногах и решили продемонстрировать это Георгу. К их удивлению он стал креститься и кричать нечто непонятное на латыни, явно обращаясь к козлу! Когда дети отхохотались, они поняли, что Георг пытается их спасать. С этого дня никто не сомневался в том, что молодой священник упал с неба и нуждается в опеке.
***
Еще одно существо было особенно уважаемо детьми. Они привели ее сами. Из лесу. Однажды дети пошли собирать грибы – ягоды. С едой все же не очень хорошо с тех пор как отцы ушли. Еще год назад эти походы не всегда заканчивались удачно. Детей ловили и увозили куда-то далеко. Ходили слухи, что их продают иноземцам, как зверушек… Никто из пропавших детей не вернулся. Вот в один из таких походов Ильмара и его друзей стали преследовать какие-то вооруженные люди. Мальчики бежали сколько могли. Они углублялись в лес, всё больше отдаляясь от дома. Друзья добрались до большого дуба, когда страх и быстрый бег, наконец, лишили их сил. Что им оставалось? Да только плакать. Они уже слышали голоса настигающих, и влезть на дерево они не могли. Дети просто обняли дерево, как обняли бы маму в минуту опасности. И в момент, когда преследователи ступили на тень дерева, как по волшебству им на голову обрушились тяжелые мешки. Злодеи лежали придавленные к земле, совершенно беспомощные и растерянные. Еще немного погодя из-за дерева вышел маленький человек в плаще связал разбойникам руки, и забрал все, что могло им послужить оружием. Затем дернул за, какую-то одному ему видимую веревку и разбойники повисли как рябчики в лавке мясника. Человечек, так же молча, развел огонь и ушел, было прочь, туда, откуда пришел. Дети не знали, что и подумать. Их спаситель вернулся с плащами, накинул им на плечи и дал в руки по куску хлеба. Скинул капюшон и, оказалось, что это девушка. Она приложила ладонь к левому плечу и, сделав поклон головой, сказала: Кора, я последняя из своего народа. Страх отпустил, дети с аппетитом поели. Кора спросила: А что этим злыдням от вас надо?
- Они воруют детей.
Кора быстро посмотрела на висящих разбойников.
- И не боятся, возмездия ваших отцов?!
- Отцы ушли воевать, многие из нас уже не помнят их лиц.… У нас в Норкуоле остались старики, женщины и … отец Георг (тут дети расхохотались, потому что последний не укладывался ни в одну категорию)
- А кто следит за тем, чтоб не угоняли скот, не нападали по дороге на рынок?
- Никто, - сказали дети - в городе можно нанять сопровождающего, но иногда он и есть худший разбойник.
Первое время жизнь шла по налаженному прежде порядку. Все думали, что война ненадолго. Даже были уверены в этом. Возили товар на рынок, возвращались с покупками. Но со временем возвращаться стало не с чем. Женщин грабили по пути домой. Быстро появились люди, зарабатывающие на сопровождении или из деревни на ярмарку или обратно, а то и в обе стороны. Откуда бы в эти времена взяться мужчине с оружием и не на войне? Они то, часто, и были разбойниками. Отбирали не только оплату, но и все, что должно было кормить семью долгие месяцы. Теперь на рынок ездили редко. И продавать то было нечего. Теперь в хозяйстве не было ничего лишнего.
- А что вы делаете в лесу?
- Мы за ягодами пошли – буркнул Ильмар
- За ягодами они пошли! Небось, еще и не отличаешь смородину от волчьей ягоды… Грибы, хоть умеете отличать одни от других?
- угу,… мы просто собираем только белые… вот
- Ну, спите герои, завтра вместе домой пойдем.
***
Утром Кора и дети отправились в деревню. Она прихватила большую корзину с белыми грибами (оправдание героям) и за правое плечо повесила кожаную сумку, с какими - то вещами. На окраине она разделила «добычу» на троих и отвела героев прямо до дверей их домов. Коротко сообщив, что будет у отца Георга. Деревня была взбудоражена. Женщины бегали и сообщали друг другу, что дети благополучно вернулись. Кора же ходила по деревне и иногда удивленно останавливалась. Наконец она нашла дом священника и вошла туда. Георг стоял в углу и молился. Она тихо присела на маленькую лавочку и стала ждать, когда монах закончит свое важное дело. Услышав слово «аминь», она эхом отозвалась. Георг чуть не упал от неожиданности
- Дети уже дома
- Я.., я так счастлив
- А что это за коряга в центре деревни? С писульками и ленточками?
- Они думают, что «лесной народ», иногда это читает и помогает – Георг покраснел - Ни одна моя проповедь не убедила их в обратном. Они даже рассердились на меня…- его голос обиженно дрогнул
- Ну, еще бы они тебе поверили. Особенно если учесть, что ты единственный можешь нам донести их беды - девушка расхохоталась. А бедный монах смотрел на нее как громом пораженный.
***
-Я вижу, ты не понимаешь в чем дело. Это странно, но я тебе расскажу то, что ты должен знать. Когда-то эта деревня принадлежала моему народу. Это нас называют «лесной народ». Это поселение мы назвали Улитка. Оно не зря свернуто в бараний рог. Потом, спасаясь от какой-то очередной войны, к нам пришли люди. Мы приняли их и стали учить, как жить в ладу с лесом. На кого охотиться, а кого отпустить с миром. Что можно есть, а чего нельзя. Считать вдохи и выдохи земли по рассветам и закатам. Ты же знаешь людей. Их время летит быстро. Их скоро стало больше, и мы решили оставить деревню им.
- Но, как, же так!? Это же ваши дома.
- Георг! Ты меня удивляешь – она искренне смеялась - У тебя-то, откуда такая привязанность к вещам?
- Я, право, не знаю – смутился он
-Для нас это не очень важно. Мы легко осваиваемся на новом месте. Строить новое всегда веселее и интереснее. Людям Улитка была нужнее. У них всегда много детей. Это так удивительно. Ведь их брак не всегда увязан с любовью
Лицо у Георга стало наставительным, он встал, взял Библию и собрался объяснять, что без любви Бог не благословит брак детьми. Но вспомнил исповеди, которые слышал за последний год, и огорченно сел обнимая Священную книгу двумя руками.
- Одним словом мы построили новое поселение неподалеку. Всё-таки мы полюбили этих людей и не захотели от них уходить. Мы отметили туда дорогу. В случае надобности к нам приходил человек, и излагал суть проблемы. Мы никогда не отказывали в помощи.
- Это такие значки на деревьях, похожие на символы зодиака?
- Да. Это хорошо, что ты их видишь. Не пугайся, их хорошо могут видеть все. Просто не все способны заметить. Люди втянули нас в свои войны и теперь лесной народ – это я. Возможно, есть еще один человек, но сейчас я не знаю где он.
- Я не понимаю, ты знаешь, как зовут людей в деревне, что здесь происходит, но не знаешь где твой брат?!
- Нет, не знаю. Когда мы не хотим быть найденными. Нас ведь не найдешь. Мы поссорились. Он считает, мы должны жить с людьми. Но пока, таких как мы используют, только чтоб удачнее воевать.… Понимаешь Георг, мы не воины, мы призваны создавать. Мы легко обучаемся всему, языкам, владению любым орудием труда или оружием, мы осваиваем новые изобретения и вплетаем это в здание жизни. Я думаю поселиться здесь и обучить детей отличать съедобное от несъедобного, старших ставить ловушки и стрелять из лука. Как бы мне не хотелось жизни без войн, но придется научить их владеть оружием.
- Тебя надо переодеть
-Зачем?
- Видишь ли, женщины тут так не одеваются. Но если хочешь быть воином герцога…
- Лаадно.
Они полезли на чердак. Туда, где лежал ящик с вещами предшественника Георга. Бутылки тут и там… сломанный стул. Они открыли ящик и дружно захохотали. Там были женские чулки, но по одному разных цветов. Нижняя юбка. Что-то вроде корсета. Они стали баловаться, бросая, эти пустяки, друг в друга.
- Тут мы мне одежду не найдем, переделаем один из плащей в юбку. Так чтоб легко снимать, если бегать придется.
- Надо подумать, где ты будешь жить.
- Как где? В доме на окраине. Там раньше местная травница жила.
Дом травницы находился на самом краю деревни. Он был маленьким. Весь дом был окутан плющом и казался забавным деревом. Внутри все было так, будто его хозяйка вышла на время и скоро вернется. О том, что ее уже давно нет, можно было догадаться только по толстому слою пыли и заколоченным окнам снаружи. Медный чан был на месте. Связки разных трав развешены под значками фаз луны. Книги стояли на полке. В углу находился столик, который вызвал отвращение у Георга.
- Я так и знал, что она была язычницей. Посмотри! Посмотри! Черные и белые боги сошлись в битве! Гадость, какая! А это богомерзкое животное с двумя задами!
- Я больше не могу смеяться, Георг! Пощады! – она схватилась за ребра и согнулась, почти уткнувшись носом в собственные колени
- Мне, не понятен твой смех – гордо и величественно произнес Георг, чем вызвал очередной взрыв хохота
-У этого животного не два зада. Это (Кора указала на хобот) нос. Но животное использует иногда его как руку. Он называется слон. Ты про воителя Ганнибала слышал?
- Ой! Ну ладно… а все остальное?
- Это игра, шахматы называется
- Вот в это играл король Артур?
- Ага, я тебя научу, будем иногда играть. Это игра для умных. Ты не устал? Может, чердак обследуем?
****
Чердак. Самое замечательное место. А этот был просто прекрасен. У него на макушке было шестиугольное прозрачное окно. Как оказалось, оно еще и открывалось! Через него можно на звёзды смотреть. На балках висели пучки трав уже не совсем в таком порядке как внизу. Тут значки были сложнее «это по лунным созвездиям» объяснила Кора. Под прозрачным окном находилось подобие стола. На нем были разложены какие-то предметы и пучки трав. В дальнем углу был еще один стол с ретортами, ступками, коробочка с драконом.
- Посмотрим?
- Киноварь – равнодушно сказал Георг
Кора кивнула. Юноша задумался.
- Почему все это тут. Должно быть, внизу. Как металлы плавить?
- Ну, может это, не всегда было тут
- Иногда мне приходят какие-то непонятные воспоминания. Наверно я схожу с ума
- Что ты,- улыбнулась его спутница - воспоминания – это не безумие. Со временем мы поймем, откуда они у тебя. А пока это полезные знания.
Здесь же нашли маленькую раскладную кровать. Маленький сундучок. Сундучок был удивительный. У него было много отделений, в которых лежали мешочки с порошками, отмеченные разными буковками и символами. У сундучка была длинная лента ручка, которую можно было закидывать на плечо.
- Ну что же самое необходимое я для жизни здесь, обнаружила, пойдем, попьем чего–нибудь согревающего, побеседуем…
***
С приходом Коры пыль и паутинки исчезли. Комната казалась жилой. Так будто жильцы никогда не покидали этот дом. Из камина пахло можжевельником. Теплое питье, из мелисы и меда, совсем разморили Георга, и он заснул, проснулся сидя за столом окутанный пледом. За окном что-то происходило. За прошедший год юноша привык, к тому, что происходящее внезапно, обязательно не к добру. Он выскочил на крыльцо. Во дворе собралась, наверное, вся деревня. В каком-то огромном котелке, такой он последний раз видел в родном монастыре, варилось, что-то вкусное. Да и в другом его близнеце видимо тоже. Еще не совсем понимая, что делает Георг, стал кричать, уставившись на Кору.
- О чем ты только думала?! Как ты могла пойти в лес одна! Там же опасно! Ты такая маленькая! С тобой могло что-нибудь случиться
- Ну, вот… Он орет точно как моя мама, когда я чуть задержусь в темноте – сказал кто-то из мальчиков в толпе
Все засмеялись
- А мы тут праздник св. Дунстана отмечаем. Ну, когда все должны есть мясо и веселиться.
- А я-то все не знал, как это устроить – улыбнулся Георг
- Вот не знаю что это в котелке, но запах мне уже нравится
Женщины варили мясо в одном котелке и какие-то крупы в другом. Неподалеку нарядные девочки вязали ленточки на, внушительного вида, оленьих рогах.
- Как ты притащила эту тушу?
- Я попросила тачку у вдовы Бэрри. И когда я уже разделала тушу. Мне осталось только вернуться за тачкой и привезти ее. Потом я стала ходить по деревне и спрашивать, у кого хранится котелок для праздника св. Дунстана и обьяснять суть намечающегося торжества. Как я и думала, для священнодействия деревня быстро организовалась. – Кора хихикнула
- Врать все-таки нехорошо – строго заявил Георг. Потом он огляделся, грустно улыбнулся и прошептал – наверно это тот случай, когда ложь во спасение.
И вдруг стало совсем тихо. Во двор вошел Лимер. Он стал говорить о том, что деревня задолжала герцогу много чего, а на гулянки, значит, у них кое-что есть?! И ведь совершенно без повода!! Кора расплылась в радостной улыбке и, подхватив, неизвестно откуда взявшуюся корзиночку, двинулась к Лимеру.
- Уважаемый Лимер! А мы Вас ждем! Присоединяйтесь к празднованию дня св. Дунстана. Вот отец Георг припас для Вас подарочек, по этому поводу! Бутылочку кагора. И еще мы тут Вам и с собой мяска завернули.
- С этой войной, совсем перестанешь чтить святыни! Добрая госпожа, ведь понимает, долг, труды мои тяжкие...
- Ну конечно!
И веселье побежало как ручей в лесу. Женщины пели забытые на время песни. Дети слушали, удивляясь красоте своих матерей и мудрости красиво произносимых ими слов. При этом дети впервые ели эту какую-то странно вкусную и сытную еду.
- Я уже поговорила с матерями, можно начинать учить завтра
- А что ты сделала с разбойниками – к ним подбежал Ильмар
- Отпустила
- ?мальчик потрясенно посмотрел на нее
- В природе все для чего-то есть, надо только правильно использовать. Например, кидаешь в костер некие грибы и разбойникам снятся драконы кусающие себя за хвост, потом они превращаются в этих драконов или драконы в них. Кругом хищные белки и волки в человеческий рост. Вот пойдут они и станут всем рассказывать, что видели, а нам достается лес поспокойнее.
- Покажешь мне эти грибы?
- Конечно, еще не хватало, чтоб ты их за обедом, как-нибудь съел!
- Видите девочку с самыми красивыми волосами, вон там – Ильмар махнул в сторону худенькой девчушки – это Гвен, моя невеста, наши мамы уже сговорились. – Мальчик преисполнился важности. Довольный собой он побежал общаться со своей невестой
- А зачем ей синенькая ленточка на запястье? – тихо, будто спрашивая себя, спросил Георг
- Это для того, чтоб она не путала какой рукой креститься на людях – улыбнулась Кора. – Ее я научу стрелять хитрым способом.
****
Постепенно вокруг деревни появились ловушки. И жители смогли растить хоть что-нибудь. Старшие мальчики после короткой проповеди и благословения Георга ходили недалеко в лес охотились на некрупную дичь и собирали грибы. Но Кора еще не отпускала их одних, тихо шла в небольшом удалении, неслышно следуя за своими учениками. Жизнь в деревне стала чуть более устроенной. Теперь дети знали, что такое корова. Ее можно было пасти, не боясь быть похищенным. Или убитым за это необыкновенное животное. Георг все же держался от всего рогатого подальше. А уж это! Похожее на тельца. Вот ведь как интересно. Телец – нехорошее почти предательское нечто, а теленок маленькое с влажными глазами доверчивое существо, которое боится отойти от мамы. Ильмару стрельба не давалась, зато его невеста Гвен стреляла с двух рук из маленьких арбалетиков, которые ей соорудила Кора.
Георга очень заинтересовало существование «римского водопровода». Вода чудесным образом оказывалась в домах! Чудо ведь! Он знал, что чудеса бывают! Вообще присутствие чего-то римского было для него радостно. Теперь было пора учить старших двигаться в лесу так, чтобы можно было охотиться на крупную дичь. Кора уходила с одним из учеников и следила за тем, как он применяет, приобретенные у нее, знания. На этот раз она следила за Ильмаром. Мальчик, а вернее, теперь юноша, был нетерпелив. Его торопливость портила все его начинания.
- Двигайся тихо. Плавно, помни, ты охотник, не добыча.
- Я помню
- Я не смогу всегда охотиться за тебя. А когда мужчины вернутся неизвестно.
- Думаешь, я не уйду следом за ними!?
- Тогда тем более учись быть воином, а не мишенью. На войне никто тебе не позволит все начать сначала. Там никто не станет ждать, пока у тебя появится настроение быть воином.
- А отец Георг, говорит, что мир стоит на милосердии
- Мир то стоит.… А вот война нет.… То о чем говорит отец Георг, это то, как мир должен выглядеть. В его мире живут добрые люди, есть верность слову и золото дешевле веры.
У мальчика стало скучным лицо
- Ну, одним словом там еще и Санта Клаус с подарками. Пойми, на войне подарков нет.- Начни сначала
- Не смотри… я готов
Через секунду из кустов выскочил козленок. Ильмар резко вскинул лук. Выстрел. Да! Выдох. Дорезать. Теперь снять шкурку. Вынуть внутренности. Вырыть ямку, подарить их лесным жителям. Сложить с кожаную сумку.
- Молодец
- А ты обещала не смотреть! - стараясь не выдать своего ликования, сказал Ильмар.
- Я вернусь сам
Она повернулась и неслышно исчезла. Он стал оглядываться. Мох тут, значит деревня – там. Повернулся. Вдох. Шаг мяяягко. (не забыть)
- Стой!
Дорогу ему преградил незнакомец. На него Ильмар смотрел поверх наконечника стрелы.
- Что это такое в Норкуоле? Мы не можем домой попасть. Все ловушки какие-то… Девочка эта вооруженная до зубов…
Выдох. Лук опущен.
***
Ильмар был совершенно счастлив и потерял счет времени. Вокруг были люди, которых он помнил немного другими. Это были отцы его друзей. Он был героем этого собрания. Юношу слушали, задавали вопросы, иногда одобрительно хмыкали. Уже, сжимая в руках лук, Ильмар понял, что картинка изменилась. Из-за деревьев и ближайших кустов были видны луки и арбалеты. Кора держала бывшего незнакомца Ильмара за волосы, упираясь в его спину коленом, и приставила к горлу мужчины острый нож.
- Разоружайтесь – скомандовала она. – Ильмар! Ты ведь знаешь, как сигналить о том, что ты в беде!
- Я не в беде… - лук опущен – Это наши отцы. Опускайте оружие
Предводительница отпустила свою, довольно возмущенную, добычу. Дети вышли из укрытий. Вглядываясь в лица взрослых.
В этот момент появился Георг. Он кричал задыхаясь.
- Только не стреляйте сразу. Всегда можно договориться! Все мы дети Божьи
- Угу, а некоторые приходятся другим отцами - мрачно заметила Кора. Она поправляла одежду.
- Ну, теперь мы, наконец, попадем домой? - предводительствующий отцов взял в руки палку, которая ему служила посохом, и приготовился двигаться.
- Не так быстро. Для начала мы обойдем все ловушки. А потом, дружно заявимся в деревню
- Еще чего. Веди нас домой.
- Я могу их отвести, Кора – обратился к ней сияющий от счастья Ильмар
- Вот, что мистер Бродерик - как можно более холодно заметила наследница лесного народа – Вас тут очень долго не было. Вы многого не знаете. А должны.
- Еще скажи, что я не знаю правил, по которым должен жить в собственном доме!
- Наверное, и это правда. Но сейчас сделаем, как я говорю
Этот разновозрастный отряд поднялся и двинулся в обход деревни. Не пропуская ни одной мелочи. Поправляя те ловушки и пугалки, которые или сработали по назначению или просто сломались от сильного ветра, а может, были потревожены крупными животными. Спустя некоторое время отряд стал ворчать на разные голоса. «Зачем эти ловушки? Мы ведь вернулись! Война кончилась! Девочка посмотри на нас!»
- Вы вернулись. Ваши дома на месте. Но у некоторых из вас больше нет детей. А в соседних деревнях у многих больше нет ни домов, ни жен, ни детей. Теперь у войны будет лицо ваших боевых товарищей, ваших соседей… Вы должны знать, как ваши дети спасали ваши дома все это время.
Отряд двинулся за последней из лесного народа. Мистер Бродерик взял за плечи Ильмара и не глядя на него сказал:
- А зачем ты оставил в ямке внутренности?
- Ну, как зачем. – молодой человек приосанился и важно произнес- Когда что-нибудь из леса берешь всегда надо что–то оставить или позже посадить дерево например.
- Так и мой дед говорил,… Правда с тех пор как люди герцога убили Форестов, почти никто так не делал,… Ходили слухи, что малыша пощадили, чуть старше тебя должен быть. Да, кто же теперь узнает.
***
С возвращением мужчин настроение деревни сильно изменилось. Теперь не все женщины были приветливы с Корой. Мужчины вернулись не все и не ко всем. Многие стали заглядываться на заневестившихся ровесниц Ильмара. Не все мальчики приходили в свое дежурство проверять ловушки. Если вы думаете, что мужчины стали сразу помогать своим женщинам, вы в команде Георга. Тоже думаете, что люди очень ответственные и сочувствующие. Бывшие воины герцога много времени проводили в попивании пива и эля и воспоминаниях о былой доблести. Мальчики иногда подслушивали эти солоноватые беседы. Они наблюдали вернувшихся, как смотрят на непостижимо прекрасный океан. Чего же теперь бояться! Доблестные вернулись и теперь они рядом. Привычка щипать девочек появилась из этих наблюдений. Молодой священник был доволен пополнением своего прихода, они приходили на проповедь каждую неделю. Ему ведь и не могло прийти в голову, что они приходят не слушать, а причащаться. Им понравилось сладкое вино. Дни потекли один за другим. Близнецы – неотличимые друг от друга. Все стали забывать об опасности. Теперь Кору можно было часто увидеть с сундучком на плече. Она спешила то в один, то в другой дом. Не только былые раны беспокоили ее пациентов, многие были приобретены в спорах за право, назвать любой свой синяк боевой раной и доказательством доблести. Однажды за чашкой сладкого напитка и очередной партией шахмат Георг попросил Кору рассказать кто такие Форесты. Он последнее время часто слышит эту фамилию. Они, видимо, были тут наставниками.
- Ну что же. … Помнишь, я говорила тебе, о том, что к нам приходил только один человек из деревни?
- Да, да, конечно
- Обычно, это был один из Форестов. Фамилия у них не случайно такая. Они хранили наши знания, учили способных разбираться в травах, читать созвездия. Форесты были желанными гостями в наших домах. Они умели почти все то же, что и мы. Хранители были хорошими учениками – они двигались бесшумно, были уважительны к лесу. Как и мы легко обучались языкам. Когда герцог решил отправиться на эту непонятную войну, он живо припомнил Форестов. Лучшего шпиона и желать невозможно. Двигается бесшумно, из иноземных языков не знает только птичий, легко управляется с оружием. Да и жена у него такая же. Сразу два шпиона! Назовем герцога Лисий Ум. И вот Лисий Ум
- Подожди. А почему такое имя?
- Потому что лиса хвостом показывает не ту сторону, в которую уйдет. Лисы делают все иначе и потому врагам нелегко с этими маленькими умниками
- Продолжай
- И вот Лисий Ум с добрыми словами, гостинцами и золотом приехал в дом Форестов. Он долго им объяснял, как важно, чтобы именно они сражались «за наше правое дело», затем пытался подкупить. На последок сказал, что не следует отказываться от хорошей работы, если у тебя маленький ребенок и ветхий дом. Не прошло и трех дней как дом загорелся, и в нем погибли Форесты. Оба… их малыша там не нашли. Мы его не нашли и позже.
- Как же вы не уследили?
- На герцога все-таки работают другие из лесного народа. Каждый ведь для себя решает, как помогать тем, кто живет на нашей земле.- Кора опустила голову и стала сосредоточенно играть с маленьким ножичком. Она вскинула на него совершенно сухие и какие-то необычно страшные глаза. Мы нашли лишивших нас хранителя…. Это было страшное для нас время. Мы воевали со своими соплеменниками. Дошло до того что нас стало совсем мало.
- Воевали? Зачем?
- Нас одолел гнев и горе. Мы хотели, чтоб был соблюден закон. Убить человека большой грех, а уж хранителя! Этого нельзя было оставить так. И наш народ разделился. Часть хотела возмездия преступникам, а другая кричала, что люди давно уже нарушают все, что можно и нельзя. Их давно пора выгнать. И был бой, и были слезы. Как говорит любимый тобой Августин: « Воля в нас всегда свободная, да не всегда добрая». В общем-то, я здесь из-за Форестов. Я должна быть тут в нехорошее время. Они не хотели покидать своих людей беспомощными. На месте дома Форестов торчит коряга с писульками - грустно улыбнулась Кора. Сначала соседи попытались делить эту землю для огорода, но из этого вышла крупнейшая склока. Так что Бродерики и Бэрри до сих пор стараются не только не разговаривать, но и находиться друг от друга, по возможности, дальше. В итоге заявили, что там растет склочная трава и потому жить там нельзя. Растить тоже опасно и место долго зарастало дикими травами, цветами. Мы туда закинули семена Вероники. Кто помнит, поймет. Так звали жену Фореста. Она их любила. И вот коряга…
***
Ночью сработало несколько ловушек. Кора шла, чуть опережая свой отряд, в который вошли и знакомый нам Бродерик и несколько из большого семейства Бэрри. Георг перехватил какой-то странный взгляд Бродерика. Последний не спускал с Коры глаз.
- Скажи Георг, а кто-нибудь из нас может к ней посвататься?
- Я не знаю, связана ли она словом. Но никто из вас ей не ровня. Она очень высокого рода.
Бродерик быстро и недоверчиво глянул на Георга. Ухмыльнулся и сплюнул на землю.
- Это он все забыть не может, что она была первой женщиной запрыгнувшей на него по возвращению - заржали за спинами Георга и Бродерика.
- Тише! Кора недовольно махнула рукой. Луки наизготовку.
Все вышли на поляну. В ловушке было несколько человек. Быстро выяснилось, что они разбойники. Они клялись, что больше не вернутся. Сулили всю свою добычу. Только за то, чтобы их не отдали в руки герцога.
- Возьмите у них то, что есть сейчас. И гоните. Можно побить.
- Кора! Что ты говоришь!- Георг поднял палец – как говорит блаженней Августин: «Больше доблести в том, чтобы словами убивать войны, чем железом — людей…»
- Знаешь, иногда с людьми надо общаться на доступном им уровне.
- Мне все же, кажется, что это ошибка
****
Дети наряжали двор к празнованию дня святого Дунстана. Не надо говорить, что теперь это был их любимый праздник. К тому - же малыши выяснили, что отцы совсем одичали на этой войне и позабыли такой важный праздник. Надо им показать, как это делается! Дети трудились с серьезным видом. Повзрослевшие мальчики притащили те самые огромные котелки и устраивали их на подпорки. Никому они, конечно, уже не доверят и разведение огня! Девушки плели из цветов и гибких веточек ивы венки. Даже Георг с подкатанными рукавами помогал, чем только мог. Суета была хорошо отлажена, и никто никому не мешал, каждый делал то, что должен. Было похоже на маленький улей.
Кора, Ильмар и еще несколько мужчин добыли в лесу необходимое для праздника мясо. Все были довольны. Праздник обещал, удастся. На этот раз торжество будет с музыкой и танцами. Многие с удовольствием вспомнили, как звучит от их дыхания волынка не маршами, а танцевальной музыкой или печальной любовной песней. Были найдены и очищены от пыли дудочки, и даже у кого-то отыскался барабан. Георг настоял, чтоб Кора оделась в женскую одежду и распустила волосы. Результатом он был очень доволен. Он гордился Корой, будто она была его сестрой. В волосы Коры были вплетены ленточки. Платье было оливкового цвета, которое подчеркивало цвет ее необычных темно-зеленых глаз. На бедрах у нее был какой-то серебристый гибкий пояс. На запястьях серебряные украшения. Эти вещи почему-то неприятно поразили Георга. Но он решил, что это из-за того, что сам он воспитан в аскетизме. Но непонятная тревога не отпускала. Со всех сторон слышались тосты и смех. Казалось злые воспоминания – это дурной сон. Счастье – вот оно. Все рядом. Все едины в этой легкости духа. Было тепло и немного терпко. Как бывает от детской проделки. Веселой и простой. Ильмар кружил Гвен в танце чуть быстрее ритма. И его будущая жена искала опоры в его плечах. Они были похожи на летящий цветок. Непонятно было где, чьи волосы. Юбка Гвен окружила их обоих. Но волшебство, будто рукой сняло. И эта злая рука принадлежала всаднику. Позади всадника был небольшой отряд конных лучников. Среди, которых все легко опознали Бродерика.
- Так значит! Долги мы не платим, зато охотимся в герцогском лесу! Да еще и нагло празднуем свое воровство!
Георг протиснулся поближе к Коре. Он знал ее нежелание признавать герцога законным правителем. По ее мнению его надо было бы выпороть и отправить на какие-нибудь работы. Чтоб гордыню смирил и сочувствию научился. Он почувствовал ее напряжение.
- Я буду стрелять если что. Детей уведешь к Старому дубу. Там большой дом и запас провизии не возвращайтесь пока за вами не придут. – шепнула Кора Георгу
На лице Георга отразились ужас, решительность и возмущение. Он поднял руку и громко произнес
- Дети мои! Неужели мы не сможем решить этот небольшой спор без оружия
- А что здесь делает отродье Форестов?!
- Не тебе, Лисий Ум, решать, где должен жить Гифу! – в руках Коры уже были два маленьких серебристых арбалетика. Она демонстративно заслонила Георга
- Ну, Бродерик! Она и, правда, из лесных. – Не оборачиваясь с непонятной улыбкой произнес герцог
- Гифу… - растерянно произнес Георг – Форест.
- Ты – Форест. Это отпечатано у тебя на правой руке – сказал Бродерик
- Гифу , а ты помнишь про некого человека, который за деньги продал того, кто учил его умным вещам? – глаза Коры были страшными и Георг не стал ее поправлять. Он только кивнул и тихо полувопросительно сказал
- Искариот?
- Ага.- Уже с какой-то страшной веселостью произнесла Кора. – Вот Бродерик, наследник традиции. Может, ты нас поцелуешь, Бродерик? Так, для полноты ритуала?!
Все это время празднующие подавленно наблюдали за происходящим. Мужчины кусали губы от бессилия, хоть как-то противостоять. Женщины боялись, что у них сейчас могут отобрать детей. За долги. Ведь они это слышали на ярмарке. Герцог забрал в деревне за холмом ребятишек в залог. А затем продал их как медвежат каким-то купцам.
Герцог презрительно осмотрел присутствующих. И произнес.
- Я вернусь за своим через три дня. Вы должны мне тысячу золотых. Впрочем вы можете мне отдать эту ведьмочку и ваш долг будет прощен.- он хитро улыбнулся, и прежде чем все успели опомниться ускакал в ночь вместе со своим страшным отрядом.
***
Все заговорили одновременно. Тысяча золотых это сказочное богатство! Если бы у них были такие деньги!! А все она, они не тронули бы чужих оленей сами! Очень надо! Дураки ! а вы помните как было голодно до того? А как у нас воровали последнее? А у Хэмов и Милнов украли детей?
- А давно вы знаете что я – Форест?
Стало тихо. Все не знали с чего начать. Мама Гвен вышла из толпы и сказала.
- Когда ты, мальчик появился в деревне и приводил свое жилище в порядок, мы уже все видели руну на твоей руке.
- Руну? Это георгиевский крест. Матушка хотела, чтоб мой небесный покровитель никогда меня не покидал. Она не знала,что нельзя …
- Это руна. Ее название Гифу. Так же как и твое имя. Это руна щедрости и сопереживания. Умения договариваться. Это был знак для всех, что ты тот, кто может говорить с лесным народом. – говорила Кора снова превращая арбалетики в заколки на рукава.
- Почему ты не сказала мне раньше?
- Мне казалось, так безопаснее для тебя. Ты ведь даже не замечаешь, унаследованный дар своих родителей. Ты читаешь в подлинниках все, что в руки попадает. Тебя не пришлось учить двигаться в лесу тихо и почтительно, видеть знаки. Дело в том, Форесты одни из нас. Ты тоже из лесного народа. Но ты наследник и человеческих традиций в тебе есть мудрость и тех и других. Потому ты нам очень нужен.
По щекам Георга текли слезы. Его мир еще час назад, такой стройный и понятный встал на руки ,как акробат на ярмарке и кривя рот издевался над ним. Был Георг – стал Гифу. Был монах, а стал хранитель. Не то друид, не то колдун. Кора хотела обнять его, но он оттолкнул ее и куда-то убежал.
- Не надо его догонять. Пусть мальчик поплачет. – Остановили Кору мамы Ильмара и Гвен.
Все стали потихоньку разбредаться. Праздник был испорчен, и всем было о чем подумать.
***
Георг сидел перед корягой с ленточками. В руках у него были голубые цветы.
- Вероника Форест, вот как звали мою матушку. – думал он. Я не безродный сирота. Не чума лишила меня всего.… Сколько лжи! И вся оттуда, где ее не должно было быть вовсе! Он сидел в оцепенении и не замечал проходящих мимо людей. Не замечал хода времени, словно его не было вовсе. Он не почувствовал как легкие руки накинули на него плед. Георг был далеко. В нем рождались то гнев, то удивление. Горечь, сменялась радостью открытия.
В Норкуоле было тихо. Как-то ужасно тихо. Так бывает летом перед грозой. Внезапно становится тихо, темно, воздуха будто нет. Всё ждет. Страшится и ждет. Вот и деревня, кажется, погрузилась в такую тишину. На самом деле в доме Бродерика стоял такой ор и, такое витало электричество, что удивительно как он только не развалился. Все взрослое население Норкуола решало судьбу Коры. Ясно, что тысячи золотых у них нет. «Отдать ведьмочку,ей у герцога может еще и понравится! Такой статный мужчина!» говорили одни. «Какая она вам ведьмочка! Он ее не замуж зовет. Забыли, что творилось после смерти Форестов?». Тогда лес не давал житья Норкуолу. Лисы воровали кур, медведи утаскивали и разоряли все что можно. А хорьки!? Эти твари просто выпивали кровь из всей птицы. Одним словом люди нашли повод снова разделиться надвое и воевать. Не все Бэри думали, что отдать лесную девушку, это плохая идея. Но если надо испортить предприятие Бродерику! Ха! Шыш ему! а не денежки герцога и не лесная девушка! Будто никто не знает, что он подглядывал за ее купанием, как шкодный малец! Все стали раздраженно расходиться по домам. Иногда было слышно тут и там «Мы еще посмотрим, чья возмет!» И так же как их руки с удовольствием вспоминали, как пользоваться волынкой и рубанком, они вернулись к оружию. Теперь дело было даже не в том, что надо было герцогу. Теперь каждый считал, что его дело право и правее не бывает.
***
В лесу у знакомого нам дуба сидел человек и озадаченно разглядывал мешки, спущенные им с веток, остатки явно «веселых» грибов в костре. В доме, то есть внутри дуба уже давно никого не было. Кора никогда не уходит не оставив знака куда ушла. Хотя кому ей теперь оставлять знаки. Он ведь уходя, крикнул, что не вернется ни за что. Запах опасности ясно шел от Улитки. Но там давно так. Война никогда не пахнет хорошо. Упрямица не может быть там. Она считала, что жить с людьми нельзя. Им почему-то вечно мало того ,что у них есть. Герцогам – власти, купцам – золота, то одного ,то другого. А главное это им кто-то обязательно должен это подарить. А если не подарит надо его или убить, или вынудить подарить. И чтоб продолжал дарить и дарить… Как она была права. Ну вот, уже кто-то рысью сюда бежит. Интересно. Давненько к нам из Улитки не было так уверенно идущих гостей.
Молодого мужчину, о котором сказано выше, звали Бадарн. Он был высок. Тонок в стане и широк в плечах. У него были немигающие глаза стального цвета. Они с Корой родились в один день, и их дружба иногда казалась конкуренцией, иногда они были союзниками в шалостях. Потом началась война, и они воевали плечом к плечу. Ему всегда казалось это само собой разумеющимся. И только оказавшись далеко от своей подруги, Бадарн понял, что совершенно не представляет жизни без нее. Каждый раз, обернувшись к правому плечу, пошутить или увериться в своем решении он ощущал ее отсутствие. Новые боевые товарищи приписывали эту привычку оборачиваться вправо присутствием его ангела-хранителя.
- Я знал, что я тебя найду! Я так молился, ты не мог не почувствовать, что она в беде!
- Сделай вдох и объясняй яснее.- Бадарн был так удивлен, и ему хотелось получше рассмотреть гостя
- Времени мало я буду рассказывать на бегу. Идем, … и дернул Бадарна за одежду
Бадарн и не шелохнулся. Люди указывали ему, что делать последние три года и ему это порядком надоело. На секунду ему показалось, что юноша хочет, что-то достать из рукава. Вот это был сюрприз! Гифу! Это был сын Форестов. Ну,конечно! Наша кровь. Он не мог пропасть вот так просто. Так тебе Лисий Ум! Бадарн издал не то свист, не то произнес какое-то неведомое слово и из глубины леса выбежали три коня.
***
Дом, обвитый плющом, превратился в место противостояния. Уже три дня он щетинился копьями и стрелами. А по ту сторону забора находились люди похожие на защитников дома травницы. Кроме вооружения при них были связки веток, называемые «ведьмино помело» и факелы. У бывших воинов герцога было затишье, они все его ждали. Одни хотели его предводительства, другие же очень хотели затребовать с него долг, за навсегда утерянных детей, за навсегда утерянное время счастья, за унижение на празднике, за Форестов. Дети не могли участвовать в этом и потому разыскали единственного человека, который всегда считал, что лучшее оружие - слово. Теперь как никогда нужно было, чтоб он показал искусство владения этим грозным оружием. Его было нелегко растолкать. Затем он поднялся. Молча, кивнул и двинулся куда-то, будто кто-то вел его. Обе воюющие стороны четко слышали громко произнесенные слова на непонятном языке. Внимательные могли увидеть, удаляющуюся в лес маленькую точку. Это бежал Георг. Он горячо молился, чтобы в доме Коры был тот, с кем она поссорилась. Или хоть кто-нибудь из лесного народа. По пути он рассказал Бадарну все, что знал. Теперь у Георга был настоящий враг, которого он не мог простить, как ни призывал к себе смирение. И единственное существо, в котором он чувствовал родство сейчас в беде из-за его врага. Запах опасности преследовал его и вызывал ярость. Эта странная эмоция разливалась по всему телу и приливала силой к рукам. Все его существо ощущало какую-то морозную ясность. Он знал, что и как делать. В седле он сидел не хуже Бадарна, и, нащупав под седлом оружие, чувствовал, что знает как применить в случае надобности. Бадарн на секунду остановился, посмотрел на него. Затем достал из-под седла легкую серебристую полоску и сцепил ее на бедрах Георга.
- Пусть у тебя будет меч, Гифу. Я буду спокоен за тебя. Кроме того это твоего отца вещь. – Огнем и мечом – буркнул Георг
Бадарн не то улыбнулся, не то поморщился. Они продолжили путь.
***
С двух сторон в Норкуол въезжали всадники. Одна кавалькада была более многочисленной. Герцог думал произвести впечатление и избежать возни с деревенщиной. То, что он увидел, было совсем не той картиной, на которую он рассчитывал. Когда же он остановился у дома травницы, его ждал еще один приветственный сюрприз. На ближайшей осине висел мешок с лисьим хвостом утыканный стрелами и облепленный мухами. Наверно не надо объяснять, чем дети наполнили мешок. Так дети изобразили Герцога. Разумеется, и корону соорудили, и герб у кого-то из отцов с плаща спороли. Ну, так. Чтоб сомнений не было. Кого они имели в виду. Несомненно, отцы ни с одной стороны воюющих не мешали это водружать. А может и помогали. Герцог им уже достаточно надоел, и поглумиться над ним было приятно. Тем более что потом можно будет свалить вину на проигравших. Кора спокойно сидела на крыше и наблюдала. И не с такими воевали… Вот только Гифу, побежал в лес напрасно. Ну, хоть далеко будет. Не нужно ему видеть, как люди превращаются в зверенышей неразумных. Она заметила всадников и подумала: « Как Гифу говорит? Божий промысел непредсказуем!»
В полосу между воюющими въехал всадник и привлек к себе такое внимание, о котором может мечтать даже Римский Папа.
- Дети мои! Слушайте меня! Кто ненавидит мир? спрошу я вас! Те, кто растерзал истину. Кто более нечестив? Тот, кто сам творит зло или тот, кто помогает ему? Господь ведающий помыслами и сердцами спросит вас в день Страшного Суда : Где братья ваши? Что сможете вы ответить? сможете ли подобно Каину всю оставшуюся жизнь избегать ответа? А ведь все вы братья не только в Божьем доме. Многие из вас родня. Дети мои! Лукавый искушает вас поднять оружие друг против друга. Подумайте. Ведь такой грех не замолить, ни забыть не сможет никто. Вы видевшие смерть не один раз, не можете не знать, что это навсегда.
Пока Георг вдохновенно увещевал паству в дом вошел человек. Вернее не вошел он возник как из ничего. У него был немигающий стальной взгляд. Не задавая вопросов, полез на чердак. Через мгновение он уже держал в руках Кору. Немного опомнившись, он ее отпустил и, стараясь не смотреть ей в лицо, сказал:
- Ну и… Что мы тут затеваем против Лисьего Ума? Как ты могла затеять такую шалость без меня?!
Она улыбнулась. Слегка подпрыгнула и поцеловала его в щеку. Все же она была была меньше Бадарна ростом и значительно. Уже влезая в шестиугольное окно, она шепнула: «идем, мы тебе все расскажем». Дважды просить не пришлось.
***
Слова Георга заставили задуматься его воинственных подопечных и даже нескольких сопровождающих герцога. Люди стали обсуждать и склонялись к тому, что стрелять по, итак ставшей немногочисленной, родне и глупо и плохо. Бес их попутал в это ввязаться. Прав, конечно, святой отец.
- Зачем вы слушаете этого оборотня? Защитника ведьм. Не знаете, что ли, сколько он тут (Лисий Ум ткнул пальцем в сторону дома) ночей провел? Уж наверняка клятвопреступник. Не может быть, чтоб он не делил с ней ложе.
В ответ раздался такой хохот, что побывавшая в боях лошадь герцога приподнялась на задних ногах и всхрапнула. Герцог все ниже падал в глазах своих воинов. Это надо же быть таким дураком! Георг на ложе с женщиной! Он и сейчас опоясанный мечом предков, был больше похож на архангела из его книг, чем на человека. Это им гордились и хвастались. Вот наш-то истинно священник, не пьет, не гуляет, целый день пишет и читает. Может забыть поесть. Совершенно не знает земной жизни. Где такого еще найдешь? Ни у кого такого нет! А теперь, оказывается он еще и Форест! Защитник и перед Богом и перед лесом. Да даже если спал с ней! Не такой большой грех для юноши.
- А разве, ты не знаешь, сын мой, что лжесвидетельство смертный грех? Как и убийство.
- Убийство людей да, а лесной народ не люди, они это часто поясняют. Вот и Форесты, как известно, были из этого лукавого племени.
Георг сидел в седле как окаменевший. Его глаза стали сухими и страшными. Казалось, сейчас за его плечами расправятся соколиные крылья. Он молчал.
Герцог воодушевился. Он принял это за слабость своего оппонента и продолжил:
- Это по моему приказу из тебя волчонка выбивали язычество и вдалбливали истинную веру.
За спиной герцога поднялся гул. Его признание было не в его пользу. Через мгновение он со своим отрядом оказался окружен вооруженными и грозно молчащими людьми. Вот, это новость. Так это не совпадение. Это он убил родителей и похитил ребенка! Это он обрек их на голод и смерть от лесного гнева!
- Может, ты сообщишь мне свое христианское имя, Лисий Ум? Или ты все же обойдешься без освященной земли? Как Каину и положено? – тихо, но отчетливо сказал Гифу
- Убивать меня позволишь? А как же твоя проповедь?
- Что ты. Просто ты только, что поведал о таком количестве страшных грехов… думаю, у тебя в запасе еще есть. Вот Норкуольцы, хоть будут знать, чей призрак будет являться к тем, у кого совесть так же смердяще нечиста, как твоя.
Норкуольцы озадаченно смотрели на своего Георга. Они хотели разделаться с тем, кто принес им столько несчастий. И вот во время этой заминки, прямехонько в лицо герцогу угодило тухлое яйцо. А затем направляемые непонятно кем, подобные ядра летели и летели ужелтив мерзавца с головы до ног. Но этого мало над головами просвистела синяя металлическая стрела. Она перерезала нетолстую веревочку, и герцог был весь осыпан перьями.
- Чудо в перьях - смеялась толпа. Георг – ты еще и чудотворец!
***
После позорного бегства, герцог стал распространять слухи о том, что власть в Норкуоле захватили ведьма, оборотень и колдун. Он собирал войско из опытных наемников. Своих солдат и солдат, сочувствующих ему лордов. Даже рыцари-монахи присоединялись к нему. К Георгу же стекались люди из окрестных деревень. Все те, кто помнил Форестов, не могли допустить, чтоб снова с одним из них случилось что-то страшное. У всех был свой счет к герцогу. Так лесной народ оказался причиной и центром новой войны. Кора и Бадарн обошли Норкуол вокруг, и нашли старый механизм поднимавший стену вокруг деревни. Она была придумана для защиты от стихий и маскировка от любопытных. Каркасом был какой-то прочный и гибкий метал. К нему были прикреплены искусно сделанные ветки. Казалось это часть леса. Они готовили дом своих предков к войне. Уже однажды они такое переживали. Тогда они потеряли друзей, родню. В те дни их народ сражался с себе подобными, из других лесных поселений. И в рядах противников были знакомцы. Они не знали, сколько теперь таких как они и есть ли они в войсках герцога. Из дома они принесли своим союзникам кольчуги и оружие. Норкуол готовился сражаться за себя. Работы было много. К концу дня Кора просто падала на кровать и засыпала. Они с Бадарном делили дом травницы. Как с детства привыкли делить, еду, книги, игрушки и наказания за общие проделки. Оба упрямые и гордые не решались признаться даже себе, что их связывает нечто большее, чем дружба. Иногда просыпаясь на одной кровати, одетые и помятые, они завтракали без слов, и уходили в разные стороны вплетать военный орнамент в здание жизни. Предчувствие неизбежной войны было так сильно, что все тело звенело сталью и, было солено и сухо во рту. Проходя между работающими и учащимися искусству боя людьми, важно было не задуматься, сколько из них не вернется в жизнь связанную с запахом травы после дождя, ожидания теплой земли под босой ногой. Несколько раз отряды герцога проходили мимо. Не опознав Норкуол за хитрой, старой стеной лесного народа. Это дало немного времени.
***
Войско герцога все же подошло к звонким стенам. Для многих стена оказалась подтверждением слов о том, что колдовство тут правит бал. Однако были и те, кого эта стена навела на другую мысль. Это был небольшой отряд, вооруженный серебристым оружием. Все воины этого отряда отличались, странно невоенной грацией движений. Говорили они на языке, который не понимали остальные воины герцога, откуда бы они ни были.
-Дункан, а тебе это ничего не напоминает?
- Думаю нам это всем,это что-то напоминает.
- Не навестить ли этих «волшебников», посмотреть, что там внутри? Верней кто
- Герцогу, я думаю необязательно, знать наши семейные дела
- Это последнее дело, в котором я ему помощник, а потом я погиб - Дункан подмигнул и хитро улыбнулся.
- Нууу, мы все собираемся тут « умереть» – захохотал отряд
Дункан и Гверн спешились и неслышно двинулись вдоль стены. Вскоре они были уже в Улитке. Они с удовольствием узнавали очертания домов. С удивлением уставились на корягу с ленточками, потом они будто что-то услышали и пошли к дому священника. Удивления словно не хотели их отпускать. В окружении домов предков кружится голова и видимо тут действительно какое-то колдовство.
- Гифу! Не станут они слушать о грехе братоубийства! Они могут и матерей своих убить за достаточную плату! Это наемники. Они воюют не первый год. Для них, тут за стеной не люди, товар, за каждую шкурку отваливают пять золотых. Или, например, можно захватывать на продажу детей и здоровых девушек.
- Ты, не прав, Бадарн. Люди изначально добры. Зло – это болезнь. Вроде цинги. Просто они остались без наставника и сбились с пути. – Георг был счастлив, предвкушая миссию
-Кора! Скажи, наконец, ему! Его же могут убить на первом слове!
- Для этого я есть, - невозмутимо сказала Кора, играя арбалетами, то легким движением расправляя их, то так же легко складывая их в заколки на запястья
- Вы оба совершенно ненормальные – в отчаянии произнес Бадарн и беспомощно всплеснул руками.
Дункан и Гверн забыли о том ,что они разведчики и вышли в пятно света. Они потрясенно смотрели на Кору, Бадарна и Георга. Бадарн же в запале произнес фразу, которая мигом заставила всех очнуться
- Дункан, вот у тебя-то трезвый ум. Скажи, наконец, Форесту, что он не имеет права рисковать своей жизнью. Может он последний Хранитель остался.
С криками Кора, Бадарн, Дункан и Гверн бросились друг к другу. Они обнимались, смеялись то и дело, стараясь прикоснуться и обняться. Вся компания ввалилась в дом Георга. Там за столом иногда перебивая друг друга, Георг и дети лесного народа рассказывали, что привело их в Улитку и как они жили до того. Затем пришло время прощаться, и гости неслышно покинули сначала дом, а затем и Норкуол.
После возвращения Дункана и Гверна, было что обсудить. Оказывается Ведьма – это их сестричка Кора, а колдун Бадарн. Но мало того оборотень-то оказывается Хранитель. Герцогу уже давно пора с ними расплатиться за то, что втянул их в бесконечные бессмысленные войны. За то, что он превратил их в грязных наемников.
- Господа, а не устроить ли нам шалость как во времена нашего ученичества?
Лесной народ довольно улыбался. Им в голову пришла одна и та же идея. Они бесшумно разбрелись по лагерю осаждающих. Ночь была теплой и луна совсем их не выдавала.
***
Кора и Бадарн шли к дому, обвитому плющом и впервые, за долгое время, они не хотели оказаться подальше друг от друга. Георгу почему-то стало горько и, он поймал себя на том, что очень сердится на своих друзей. Когда они остались одни, им казалось, они превратились в подобие меда. Сладко, тягуче и солнечно растворяясь, друг в друге они таяли и снова становились собой, чтоб увидеть и знать, что это не сон. Это действительно они, во плоти. Это не сон. Они вплетали свои руки в волосы друг друга и снова таяли как горячий воск. Засыпали и просыпались в тревоге. Как долго они были в разлуке. Как давно не слышали они голосов друг друга. Как страшно было думать, что больше никогда, никогда они не увидятся и не будут вместе. Все это пришло с их друзьями-братьями. Ведь они думали - те погибли. Нет, они больше не потеряют друг друга!
Утро, как известно добрым не бывает. Даже после такой ночи. Барабаны напоминали о том, что не время для любви с обеих сторон стены, ограждавшей Норкуол. Георга было легко найти, он облачился в белое, и уже взбирался к лучникам на стену. Ильмар и Гвен помогли ему взобраться. Бадарн и Кора поспешили за ним, но места на стене было немного, и они оказались в некотором отдалении от молодого священника. Юные защитники были в радостном расположении духа. Им хотелось показать, как многое они умеют и ничего не боятся. Гвен даже надела беленую льняную рубаху. Ее очень порадовало, что они со святым отцом выбрали нечто похожее. Они рассматривали всё и всех в радостном возбуждении, какое бывает в ожидании праздника. Георг же был раздосадован на своих друзей и нарочно сделал всё, чтоб оказаться от них подальше. К тому же с этого места палатка Лисьего Ума была виднее. Если бы он мог он испепелил бы ее взглядом. Еще мысленно Георг готовил очередную блестящую речь, которая отменит всю эту войну, и умение метко стрелять никому не пригодится.
- Дети! В это грозное утро обращаюсь к вам. Для многих из нас оно последнее. – Георг видел паству с обеих сторон стены. Его слушали. Воздух будто сжался и тишина звенела. Он говорил о грехе, о том, что всевидящий знает чего ради, затеяна эта война. И как сказано в послании к римлянам «возмездие за грех – смерть». Хотят ли они умереть, воюя за греховные желания того, кто их привел. Что скажут они там, на суде? Как оправдают себя, чем смоют с себя слезы и кровь сестер и братьев своих?! И в середине его речи прозвучал какой-то тоненький звук, от которого все будто умерло в самом Георге. Он видел, как стрела прошла сквозь Гвен, и ее рубаха стала цвета подвенечного платья королев. Дальше все происходило быстро, как в страшном сне. Георг только к закату понял, что тоже стреляет из лука. Он видел Кору и Бадарна, они были похожи на единое существо. Дети лесного народа двигались в едином ритме, успевая защищать, не только друг друга, но и нескольких «воинов» находящихся рядом. Ночь была страшнее дня. Ильмар держал в руках убитую Гвен. Он положил ее голову себе на плечо, и, казалось, девочка просто спит.
***
А внизу несколько рыцарей монахов вложили мечи в ножны и зачехлили луки.
- Бриан, а ты узнал малыша?
- Как же не узнать, ты помнишь, как его наказали, когда он стал говорить, о том, что мы превратимся в простых разбойников, что Бога нельзя принести на конце меча. Мертвые уже не услышат от нас Святого Писания. Им об этом расскажут уже в другом месте и другие проповедники.
- Да-да.
- А помнишь, как ему на глаза попал Святой Августин и он не выходил из библиотеки сутками?
- Я, так понимаю это он оборотень…
Оба воинственных монаха улыбались при воспоминании. Улыбались и другие их братья. Еще немного обменявшись теплыми воспоминаниями о ребенке монастыря, Рыцари приняли решение.
***
На рассвете все вооруженные защитники Норкуола вышли за стены родного дома. Они были готовы к последнему бою в своей жизни. Георг был с ними. Уговорить его остаться за стеной и в случае надобности увести детей в лес, не удалось. Он винил себя в смерти Гвен и хотел разделить эту горькую ярость со всеми. Юноша горячо объяснял своим собратьям по оружию, что Бог не оставит их. Потому, что они защищают свой дом. Норкуольцы невольно улыбались его наивности. Кора и Бадарн, на этот раз не позволили ему оказаться далеко от них. Они заняли свои места по оба плеча от Георга. Лисий Ум уже мысленно сравнял Норкуол с землей и подсчитывал золото за проданных детей и женщин. Его войско было явно больше и опытнее. Против него стояли бывшие его же солдаты, слегка обученные подростки и двое из лесного народа. Так ведь в его войске их с пять десятков. Дело сделано. Глупый Форест, что он там болтает о призыве на Божий суд! Ну скоро он увидит того кого любит больше всех. Как известно, туда все не опаздывают. А его уже лет шестнадцать как заждались. Зазвучали волынки, и солнце взвилось над этим местом спора о правоте. И когда Георг произнес «Аминь» , ему эхом ответили не только стоящие вдоль стены. Эхо воплотилось в отряд монахов рыцарей и несколько отрядов лесного народа. Все они повернули свое оружие против, тех с кем пришли в эти места.
- Малыш, мы помним, ты предупреждал о том что, мы станем просто грязными ворами и опозорим свои рясы. Разбойники святыми не бывают. Но мы еще можем отличить голубку от змеи!
Лисий Ум уже почти убедил своих солдат, что ушедшие поддались дьявольскому искушению. И его войско обрело некое подобие порядка, как вдруг за их спинами стало происходить нечто непонятное. Из остатков костров стали выходить грозные крылатые воины, иногда драконы, синие, красные и с разными подпалинами. Все они обязательно как-то срывали свой гнев на большой, с человеческий рост, лисе. Намек был так прозрачен и ясен. Он подействовал как приказ. Вот так землю избавили от негодяя, его же оружием.
***
Уже прошло много лет. Жизнь в Норкуоле стала ровной и плавной. Георг- почтенный священник, к нему приезжают за толкованием не только со всех сторон королевства, но и из разных удивительных стран. Он мудрец, каких мало. Ильмар стал главой Норкуола и новым хранителем. Они с его доброй женой воспитали детей, знающих дорогу в дом лесного народа. Их семья хранит традиции и полученные умения. Ильмар редко заходит к Георгу. Хоть и прошли годы, а забыть, что Гвен погибла из-за призрачного сходства с ним, Ильмар не мог. Это не правда, что время лечит все раны. Эта носила имя Гвен и выстреливала с двух рук по Ильмару и Георгу. Они всегда это помнили и это общее горе, не давало им взглянуть друг другу в глаза. Бродерик не вернулся в деревню. Говорят, он подался в дальние страны, кто-то видел его в каком-то монастыре. Да кому до него мерзвца есть дело?! Кора и Бадарн жили в лесном доме - большом дубе. У них были дети. Упрямые как Бадарн и легкие как Кора. Они знали о людях только то, что рассказывали родители и немного наблюдали за Норкуолом, тайком от родителей конечно. Уж очень они сказочно удивительные эти люди. Ведь как у них все сложно и интересно! Чудеса ведь могут видеть все, но не каждый способен заметить.
http://www.ecosystema.ru/08nature/flowers/023.htm цветок Вероника лесная
http://www.goroskop.ru/publish/open_article/2498/ руна Гифу