Глава.XXIV.АЗАРТ. Роман "Онанисты".

Яровской спешил на деловую встречу в один из загородных пансионатов, предназначенных для отдыха VIP-персон. Служебный «Ниссан Максима» за полтора часа незаметно, без шума и пыли домчал его до места назначения. Начальник администрации очнулся от лёгкого сна, когда водитель несколько раз подал звуковой сигнал возле ворот пансионата.
Подробно описывать пансионат, вероятно, не имеет смысла. Все равно нам никогда не удастся туда попасть. Впрочем, может быть, и нам улыбнётся фортуна, и мы войдём в зал приёмов гостей? На всякий случай надо знать, что в пансионате есть бильярдная, казино, тренажёрный зал, бассейн, русская баня и сауна. Обслуживающий персонал вышколен до блеска. Эскорт из девушек всегда готов сопроводить вас в шикарные номера, где вы можете предаться прелестям эротического массажа. Секс здесь подаётся по особому заказу и только постоянным клиентам. Были случаи, когда заезжие гастролёры с толстыми кошельками пытались учинить оргии в этом респектабельном заведении, но были вышвырнуты вон охранниками, бывшими чемпионами восточных, западных и русских единоборств.
Начальник администрации любил такие заведения. Нахождение в них повышало его жизненный тонус и приводило в высокое расположение духа. Здесь он чувствовал себя частью элиты общества, приближенной к небожителям. Если бы не необходимость каждодневной работы, то жизнь могла бы показаться раем.
Конечно, проблемы были. Увы! За все надо платить! Деньги сами не идут в руки. Надо найти их владельцев, ухитриться изъять эти деньги без выстрелов и поножовщины.
Юрий Андреевич Яровский был цивилизованным человеком и не допускал «мокрухи» даже в мыслях. Он был убеждённым сторонником отмены смертной казни и поддерживал президента, наложившего на неё мораторий.
Конечно, люди в большинстве своём завистливы. Зависть толкает их на борьбу против предприимчивых и умных людей. Завистники считают, что собственность и деньги надо делить между всеми, включая бездельников и дураков. Но, как только деньги попадают им в руки, они вдруг забывают о равенстве, братстве и всеобщем счастье.
Юрий Андреевич был готов делиться, но не со всеми, а только со своими подельниками. Системный подход к жизни был его законом. Он давно усвоил основное правило игры на деньги: в игре можно использовать краплёные карты, можно блефовать, но нельзя обыгрывать всех и оставлять партнёра по игре голым. Проигравшему всё нечего терять, и он способен на самое худшее – физическое насилие с целью вернуть проигранное.
Яровской представлял собой рабочий элемент коррупционной системы, через него деньги перемещались во многих направлениях, обеспечивая её устойчивость. Вне системы начальник администрации был никто, а кто-то мог посчитать его и вором, грабителем, мерзавцем, казнокрадом. В системе он имел статус уважаемого человека, солидного чиновника, надежного партнера.
Пока мы размышляли над жизнью нашего героя, в зале приёма гостей собрались люди. Было приятно посмотреть на их выглаженные стильные костюмы, на белые рубашки и яркие галстуки. Они курили дорогие сигареты, прикладывались изредка к рюмкам с французским коньяком или к фужерам с итальянским вином, тихо разговаривали, улыбались, похлопывали друг друга по плечу, пожимали руки. Среди них не было мрачных лиц.
Но подойдите поближе и загляните им в глаза. Это глаза игроков. В них страх. Страх проигрыша.
Вы можете представить себе человека, пересевшего с «Мерседеса» на старенькие «Жигули»? Или человека, переселившегося с загородной виллы с несколькими спальнями, ванными и туалетами в однокомнатную квартиру в «хрущевке», с веселящимися каждую ночь соседями-пьяницами наверху и шпаной, вечером шумно распивающей дешёвый портвейн и пиво на лестничной клетке? Или человека, пересевшего из кожаного кресла в огромном кабинете на расшатанный стул в обшарпанной комнатке маленькой конторы? Или VIP-больного, лечащегося в современной платной клинике в отдельной белоснежной палате с туалетом и ванной, и вдруг перемещённого в набитую больными, пахнущую хлоркой палату районной больнички с вонючим туалетом, где на полу плотным слоем лежит использованная по назначению туалетная бумага? Вы можете это себе представить?
Респектабельное собрание, среди которого мы находимся, может. Тот, кто играет в азартные игры, всегда рискует. И чем выше ставки, тем выше риск. Людей, собравшихся в пансионате сегодня, пригнал сюда страх. Они, конечно, в этом себе не признаются. Да и кому хочется признаваться в своих слабостях, когда ты находишься в силе?
Вечерняя встреча открылась с выступления Яровского. Чиновник начал с того, что президентом вот-вот будет подписан федеральный закон о размещении игорного бизнеса в специальных зонах – русских Лас-Вегасах.
Все присутствующие, конечно, знали об этом давно и собрались сюда не ради обсуждения статей закона, а ради вопроса: «Что делать?». Этот вопрос, отнесённый к русской интеллигенции, на самом деле является вечным вопросом и деловых кругов. Отличие заключается только в том, что интеллигенция постоянно его задаёт, а деловые люди постоянно его решают.
- Что будем делать?- прервал увертюру чиновника Колесов, председатель столичной ассоциации игорных заведений.
- Кто поедет играть в эти русские Лас-Вегасы? Основные доходы от игры мы получаем от массовки, а не от народных артистов в законе. Америка и мы - две большие разницы! Какому идиоту такое пришло в голову?– закончил бизнесмен.
- Верно! Верно!- заволновались присутствующие, но не все.
Кое-кто из них уже побывал в столице и знал, что проект закона, лежавший в темных ящиках бюрократических столов без движения, был вытащен на свет по политическим, а не этическим или экономическим причинам. Наступали президентские выборы. Избиратели должны были почувствовать стремление властей к правовому высокоморальному обществу. Национальная идея, так необходимая для консолидации общественной энергии электората в нужном направлении, ещё не была найдена. Приходилось брать напрокат вечные идеи христианской морали.
- Не нужно волноваться, господа! – успокоил чиновник бизнесменов.
- Все будет чин чинарем! Мы уверены, что кой-какие права в области размещения игорного бизнеса будут переданы местным властям.
- Вы разве не довольны нашим уже принятым городским законом? Понятно, что нужно будет пойти на дополнительные расходы. Например, у нас в городе наметилась очень правильная тенденция – финансировать выборы кандидатов правящей партии! Россия всегда была едина!
- Предлагаю выпить за успех нашей фирмы! – произнёс чиновник, поднимая рюмку с коньяком.
Присутствующие согласно закивали головами и, наконец, обратили внимание на закуски, расставленные на столе и девушек, переминающихся возле эстрады с ноги на ногу, как застоявшиеся лошадки. Метрдотель дал отмашку. Заиграла музыка. Девушки рассыпались по сцене и затопали ножками в такт звукового сопровождения.
Вернулся Яровской домой поздно. Жена уже спала. Он тихонько разделся и лег на свою кровать: «Черт возьми! Некогда даже поздороваться, а не только трахнуться!»
Посреди ночи он проснулся в холодном поту. Глубоко в груди ныло сердце. «Надо бы сходить к кардиологу, – подумал он.- Что-то боли в сердце стали повторяться. Проклятая работа!»
Заснул он с большим трудом только к утру, считая в уме баранов. Количество баранов увеличивалось в геометрической прогрессии. Они заполнили всю спальню, бились рогами в недавно покрашенные стены и новые двери, пока не проломили их, и не открылась картина.
Он сидел в казино за карточным столом с незнакомым прокурором. Играли в очко. На кону лежали их души.
Душа его была аморфной. Она все время меняла форму, как амеба, и светилась зеленоватым светом. Сквозь тонкую оболочку души просвечивались пачки долларов.
Душа Юрия Андреевича в виде портмоне имела форму инфузории-туфельки и так же, как инфузория, шевелила многочисленными волосками, пытаясь взлететь над столом. Полет у инфузории не получался, и она ползла по столу, оставляя след в виде надписи: «Не забуду мать родную».
Душа прокурора лежала на столе тяжёлым книжным томом с золотой надписью «Кодекс».
Юрий Андреевич взял последнюю карту и раскрылся. «Перебор!» – резанула по сердцу боль. Послышались отрывки слов из песни: «… к одиннадцати туз». И душа его вдруг съёжилась и стала стремительно уменьшаться в размерах.
Крохотная душонка подползла к книжному тому с надписью «Кодекс» и пыталась спрятаться под ним.
Рядом сидящий прокурор поднялся из-за стола взял в руку книгу, прихлопнул ею инфузорию и со словами: «Фенита ля комедиа!» - исчез.
В комнате материализовались два милиционера с рожками, пробивающимися сквозь форменные фуражки и хвостами, свисающими из заднего разреза брюк, которые сгребли осколки души Яровского в мусорное ведро и улетели с ним прочь.
Тело его, закрыв глаза и обмякнув, безвольно сидело за столом. В груди было пусто и холодно.