ПЛОДЫ СТРАСТИ. Часть II: Дневник Веры Зиминой. Главы 8-9.

ПЛОДЫ СТРАСТИ.



ЧАСТЬ II: ДНЕВНИК ВЕРЫ ЗИМИНОЙ.


ГЛАВА 8. БУНТАРСТВО И МЕЧТЫ.

Первые страницы дневника радостно заявляли о том, что девочке исполнилось целых (!) семь лет. Родители преподнесли ей этот дневник в качестве подарка. Чтобы купить его, отец и мать Верочки экономили на всём аж четыре месяца. Улыбка их девчушки с лихвой окупила все хлопоты. Поначалу записи были корявы, скупы и полны грамматических ошибок. Но от них веяло очаровательной непосредственностью, жизнелюбием, присущим только детям. Постепенно строчки стали ровнее, буквы каллиграфичными, а фразы ёмче и содержательней. Это несколько умерило живость, но своеобразный шарм не покинул письмо. Мысли обрели чёткость, не растеряв ничуть парадоксальности мышления. Малютка в начале и врослая женщина в конце дневника - в равной степени были полны и дерзостью, и талантом.

Итак, семилетняя девочка писала, что месяц назад пошла в школу. Ей нравилось учиться, но порядком досаждали ехидные комментарии в свой адрес одноклассниц. Другие девочки попросту завидовали сказочной красоте Веры и небезосновательно побаивались из-за неё растерять всех ухажёров. Не меньшей проблемой и являлись вечно "хромающие" русский язык и литература. Мама Веры, работающая в школе как раз учительницей по этим предметам, ругала дочку за ошибки пуще прочих учеников. Только лучше правописание не стало. Вконец потерявший терпение отец лупил дочь ремнём. Мать охала, противясь силовому методу воспитания, однако поделать ничего не смогла. Унылое житьё Веры озарялось лишь триумфом в музыкальном школьном спектакле и принятии в городской хор. Там она подружилась содной девочкой по имени Люба Цветкова. Подруги стали неразлучны. строгие родители Зиминой не разрешали дочери большинства маленьких невинных шалостей, свойственных девочке её возраста. Но к изумлению окружающих, не запретили этой странной, на первый взгляд, дружбы. Девчушки разнились, как говаривал Пушкин, точно лёд и пламень. Вера, от природы обладавшая бунтарским нравом и мечтательной душой, под давлением родителей-консерваторов сгодами превращалась в забитое и помыкаемое ими существо. Люба же, несмотря на некоторые несовершенства во внешности (впрочем, добавлявшие ей пикантности), была очень подвижной, озорной и смышлёной. Единственным началом, объединяющим двух юных созданий, - была любовь к музыке и пению. Люба заявляла: "Хор - только хобби. Когда я вырасту, стану известной актрисой". Но Вера-то знала наверняка: подруга также не может прожить ни дня без уроков вокала, как и она.

Далее шли банальные будни, изредка разбаляемые спонтанными проишествиями, показывающими Вериным родителм бойцовский характер дочери. Правда, с летами бунты случались реже и происходили менее бурно. К таковым, например, можно отнести несанкционированный привод в дом котёнка в десятилетнем возрасте. Когда на следующий день родители случайно обнаружили спрятанный "этот ходячий сборник клещей, грязи и инфекции", устроили настоящий разнос. Невзирая на мольбы, слёзы малышки, котёнка повторно выкинули на улицу. И ещё иллюстрация поведения Веры. В седьмом классе к ним из параллельного перевели красивого мальчика, Мишу Шилова. Все девчонки сохли по нему, но из огромного числа учениц он выбрал ЕЁ. На переменках они гуляли под ручку и украдкой учились целоваться. На школьных праздниках он танцевал только с Зиминой. Но это длилось недолго: однажды Вера "застукала" Шилова целующимся с другой. Бойкая девчонка не погрузилась в сплин, а мигом накинулась на разлучницу и неверного возлюбленного. Она так их "отметелила". На шум драки прибежал весь класс, но никто не собирался разнимать побоище. Ребята возбуждённо "болели" кто за кого, наблюдая зрелище. Но тут появилась директорша школы. Драку прекратили. Влепив строжайший выговор Зиминой, она вызвала в кабинет мать и отца девочки. Дома Веру ждал страшный скандал. Семейный совет постановил в наказание посадить смутьянку под домашний арест и нагрузить штрафными работами по хозяйству. Это было нелегко, но гораздо тяжелей для маленького сердечка драчуньи приходилось иное. Миша после того случая держался как можно дальше от Веры, а вскорости и вовсе перевёлся в другую школу. Шиловы посчитали, что их сыну не место там, где происходят столь вопиющие хулиганства. Больше никогда Вера не увидела Мишу. Сердце девочки впервые разбилось.

С того момента словно что-то надломилось в ней. Ещё делая различные попытки супротив догм отца с матерью, но вяло. В душе она уже смирилась споражением. На пороге совершеннолетия проказы полностью истребились. От милого чертёнка в юбке сохранилась лишь бледная тень вместо цельного человека. Единственная, кто давала ей стимул жить - Люба. Шли года. Девочки превратились в девушек. Настала пора выбирать профессию. Безропотно Вера подчинилась воле старших. Она сдала экзамены в ненавистный педагогический институт. Мечта о музыке так и не умерла в ней, но Вера давным-давно махнула на себя рукой... Люба же, - младший в семье, вечно балованный ребёнок, - по своей охоте в театральное училище. Веру не сердил успех Цветковой: она была доброй, независтливой девочкой. Люба же терзалась своим благополучием на фоне бед подруги. Она искренне хотела помочь. Но терялась, не зная чем. Ах, как Люба заблуждалась!.. Полагая, что боевой дух веры рухнул окончательно. Не прошло и полгода: грянула буря, разверзлись небеса. Случилось, нечто навсегда изменившее судьбу подруги Любы, и пробудило забытые чувства. Спящая красавица встретила-таки своего принца, заставившего её поцелуем любви бодрствовать и... Впрочем, с этого места Верин дневник расскажет подробности сам.


***


ГЛАВА 9. КЛУБ "ТАЙНА НОЧИ".

"25 апреля 1999 года.
Мне так грустно!.. Родители совсем не понимают меня: заставляют учиться в педагогическом, хотя я нутром чую (как сказала бы моя мама), что моё призвание - музыка и танцы. Конечно, в педагогическом учение не непосильная ноша и сокурсники дружные, весёлые ребята... Но это - НЕ МОЁ! Моя душа жаждет петь. Пускай, я скорее всего не встану под софиты и сорву овации. Мне бы хоть выступать в ресторанах, хоть в бэк-вокале.

А то, что родители никуда не отпускают меня без них, делает ещё несчастне. Могу по пальцам пересчитать все разы, когда уезжала из города без предков. Первый раз случился в позапрошлом году: мы с Любкой отправились к её бабушке в деревню. Второй - туда же в прошлом. А в третий раз наша группа во главе с деканом ездила в октябре в турпоход. Вот и всё! Да и по городу с Любой лишь отпускают гулять, а одной - нет. Смешно сказать, я даже пиво попробовала тайком от родителей год назад. Узнай они, что я пила - подняли бы жуткий скандал. При них на праздниках до сих пор наливаю газировку, точно маленький ребёнок! Я достаточно взрослая и вполне отвественна за своё поведение: почему же родичи до такой степени мне недоверяют?!.. У меня и в мыслях неохоты быть вечно пьяной или обкуренной травкой, сыпать из уст матом, спя со всеми парнями района. Точно Вика Стрелкина, соседка из одиннадцатой квартиры.

Я уже достала своими жалобами на жизнь Любку: ведь. она единственный на свете человек, понимающий меня. И сегодня она, точно ангел небесный, - спасибо, родная! - улыбаясь сказала:

- Харе грузиться! Давай лучше туснём в "Тайне Ночи". Там через пять дней костюмированная вечеринка в честь Вальпургиевой ночи.

Надо добавить, у моей подружки живой нрав и довольно экзотическая внешность: малеький рост при милой пухлости, румяные щёки, вечно смющиеся ярко-зелёные глаза изумительно контрастируют с огненными струями волос. В школе или в гостях у меня дома никто и не скажет, что она гот и викканская колдунья. Родители разрешают носить ей "атрибуты", но только не в школе. Поэтому Любовь Цветкова знает обо всех отворотах-приворотах, гаданиях и т.п. Она посещает подобные мероприятия в том готическом клубе. Сказать по правде, мне очень хотелось развеяться, но я боялась. Я призналась Любе:

- Не знаю. Не особо хочется наряжаться зомби или упырём. Потом, родоки не одобрят похода в клубэшник, даже с тобой. Хоть они тебе и доверяют. Если бы ты перестала хитрить и заявилась ко мне на хату в том прикиде, заведя речи о магии, то зуб даю - предки бы вышвырнули тебя с порога. Они бы категорически запретили бы мне с тобой общаться.

- Не парься, говорю: сегодня в виде исключения маскарад решили провести на свободную тему. Хоть телепузиком или Микки Маусом явись! Кроме того, готы посещают клуб строго по пятницам, а в остальное время это вполне пристойное для серостей место. - так Любка назвала презрительно обычных людей: ни ведьм, ни готов и их вечных противников эмо, ни панков или просто фриков. - И-за Первомая их сюда много съезжается. Место-то пафосное, знатное на весь наш городок. Поэтому организаторы дискача перенесли слёт наших на третье. Не ссы, публика смирная: драк, торчков и прочей "прелести" не водится. А охранники-бугаи, если что за милую душу так отделают хулиганьё - век помнить будут. Алкоголь и сигареты отпускают только с восемнадцати.

- О, коль там продают спиртное и сигареты, родоки точняк туда меня не отпустят.

- А мы им не скажем! - Люба озорно подмигнула глазом. - Правда?..

Не отвечая, я лишь добавила:

- Ну, ты знаешь... Понимаешь, я нигде ещё не была и мне... немножечко некомфортно. Короче, я стесняюсь.

- Это полная ерунда. Выпьешь парочку, - только не перестарайся, - бокалов мартини и робость как рукой снимет. А предков твоих я уломаю. Ты меня знаешь: уболтаю любого. Даже Кощея Бессмертного с Бабой-Ягой. - хихикнула Цветкова.

- Так что, пойдёшь? - выбивала из меня согласие подружка.

- Подумаю. - напустила тумана я.

- Оставлю, на фиг, тебя в покое. Думай, но только не особо долго: вход в клуб свободный, но столик стоит заказывать дня за два. Народ валит толпами!.. Звони мне двадцать восьмого, скажи чего решила. Я специально останусь на весь день дома: у тебя, ведь, нет мобилы.


28 апреля 1999 года.
Я решилась. Два дня колебаний между "за" и "против". А потом прикинула: при такой "жизни", какую мне прочат мать и отец, любое развлечение - подарок Небес. буду вести себя сдержанно: выпивка в меру и нет флирту с парнями. Любчик сказала, пойдёт замасливать моих не завтра а в день Х. Иначе, они могут передумать. Их надо брать тепленькими.

29 апреля 1999 года.
Невтерпёж ждать заветный день!.. так хочется среди унылых будней найти праздник!.. В институте всё по-старому. Хотя нет, новость есть. Танька Беглова, говорят, переспала с каким-то парнем не то во время, не то после дискотеки и "залетела". Её родители, когда узнали - чуть не убили. Позанимали у всех знакомых денег и поведут завтра Танечку на аборт. Имея вышеизложенное, постараюсь быть не просто осмотрительна, а СУПЕР-ПУПЕР-ОСМОТРИТЕЛЬНА.

30 апреля 1999 года.
Утро. проснулась сегодня с ощущением радости и счастья, каких не испытывала в жизни. Неохота тащиться в институт, но надо. Хорошо, что перед праздником сделали короткий день
17 часов. Только что вернулась из педа. Жду Любку. У неё созрел хитрый план. Она мне его вчера поведала, когда я с ней после института гуляла в центральном парке. Везёт же Любке, к слову, её предки как желала, устроили в театральное!.. План таков: она уламывает моих; потом делаем видимость при тех сборов - одеваемся в кошмарные тряпки, что родители заставляют меня напяливать, причёсываемся а-ля лох и т.д.; далее в подобном гардеробе уходим, но не в клуб, а на Любкину квартиру и уже там одеваемся по-человечески. Шикарными девчонками, а не фуфлом из помойки.
Около 19 часов. Любка - гений!.. Родичи не только без единого писка отпустили меня веселиться, но и гордятся, что в нашем городе открыли этакий клуб: работает с семи до одиннадцати вечера; спиртного и сигарет не продают там; одежда допускается только такая, в какой мы вырядились перед "шнурками в стакане" (слышала недавно в своей группе это забавное выражение, означающее: родители дома). Чуть не заржала, когда Любка с серьёзным выражением лица вдалбливала эту туфтень отцу и матери. Держалась из последних сил, прикрывая улыбку ладошкой или отворачивалась. Через полчаса подошли к дому Любы. Любина мать - святая: отпустила её хоть до зари, но с условием звонить после полуночи каждые два часа и сообщать где, пока не вернётся домой. Едва Екатерина Фёдоровна узрела наш "имидж", то расхохоталась:

- И в этом убитом молью блузоне, юбке времён Второй Мировой, и туфлях, видавших ещё Колчака, вы пойдёте на танцы?!..

- Да нет, мам. - вздохнула Люба. - Это для занудных Веркиных маразматиков. Иначе бы нас на дискач не отпустили. И сверх того ещё пришлось с три короба соврать.

- Ясно... Только, Любчик, не называй их, пожалуйста, маразматиками. Родители Веры любят свою дочь и заботятся на свой лад о ней.

- Нормалёк, ма.

Мы экипировались заново, вплоть до потрясающей красоты нижнего белья.

- Девочки, нате. Вот вам на двоих. - зашла после нашего переодевания в комнату Екатерина Фёдоровна. Она протянула Любе несколько крупных купюр. - А то, как я понимаю, Вере мама с папой денег не дали.

- Они думают, будто мы будем пить только сок и дали лишь сотку. Ой!

- Ничего, я вас понимаю. Все молодые девушки иногда пьют спиртное. Я тоже когда-то была юна. Помню, как вчера, мы всей шпаной втихаря собирались на чердаках и пили самогон под песни...

- Мама!

- Всё-всё... Ухожу. Не буду докучать своими старыми байками.

- Спасибо. Только, неудобно... столько денег... - краснела и запиналась я.

- Удобно, удобно. Для хорошего человека ничего не жалко.

Мама любы ласково потрепал меня по голове и удалилась. Я и подружка стали причёсываться, водить макияж. Любовь распустила свои длинные, до попы, рыжие волосы и наложила театральный грм "под зайчика": на ней был фирменный костюм плейбоевской зайчихи. Экстравагантный наряд ей очень шёл. Мне же Любаша к облачению Женщины-кошки выдала чёрную бархатную узкую маску. хвостик из меха и обруч с остреньким пушистыми кошачьми ушками. Легонько и со вкусом накрасила моё лицо, добавив: "А вдруг захочется снять маску. Девушка должна выглядеть при любой ситуации на все сто". Довершением образа стаала сделанная ей замысловатая элегантная причёска. Ну всё, писать некогда. Пора: уже приехало такси. Когда в ернусь домой - черкану пару строк о том, как прошёл вечер. Чмоки-чмоки, дневник!..

23:48. Это был самый потрясающий вечер в моей жизни!.. Домой воротилась минут сорок назад. Перкусила по-быстрому (знаю, на ночь есть вредно: но в клубе почти не ела и страшно проголодалсь), ополоснулась под душем и легла в кровать. На душе радостный сумбур и сон бежит от меня. Думаю, это попровимо: выплесну содержимое сердца на белые страницы и усну.
Где-то в 21 доехали на такси до "Тайны Ночи". Выглядели так шикарно, что водитель пялился на нас в стекло заднего вида. Охранник у клуба облизнулся, увидя нас. Без всяких возражений он пропустил нас в помещение. В начале вечера я и Люба сидели за столиком вместе. Мы болтали, смеялись и пили. В промежутках танцевали и "отшивали" подкатывающих к нам кавалеров. Через час Цветкова не выдержала испытания отсутствием у неё последних. К ней "подъехал" нахальный блондин с серыми глазами в одеянии Робина. Он пригласил её на танец, назвав самой красивой и очаровательной девушкой. Люба зарделась точно маков цвет, улыбнулась:

- Да, конечно. Спасибо за комплимент.

Подруга повернулась ко мне и извиняющимся тоном спросила:

- Вер, ты не против? Я на чуть-чуть.

Я кивнула и натужно улыбнулась. Подружка упорхнула танцевать с тем типом. Я отправилась к барной стойке. Нервно теребила большую блестящую серую сумку, в которой находились деньги любиной мамы и моя "сменка". Заказала с короткими перерывами и выпила семь мартини. Порции там граммов по семдесят, но для девушки пьющей во втрой раз в жизни - этого хватило с лихвой. Я моментально "наклюкалась". Отвернувшись от барной стойки, я принялась выискивать глазами Любу, чтоб сказать: я еду домой на такси. Неожиданно мой взгляд наткнлся на шикарного мужчину: высокого и мускулистого, но поджарого шатена. Светлые карие глаза и лёгкая щетина на лице (видать, брился только утром). Он одиноко сидел за столиком, ближе к углу помещения, в костюме Бэтмена. Не соображая своих действий, немного вихляющей походкой я направилась к нему. Мужчина сидел грустный и не заметил меня даже при подходе вплотную. Чуть провела рукой по плечам и спине незнакомца. Затем села рядом, касаясь своими бёдрами его бёдер.

- Можно ли мне здесь сесть? - кокетливо поинтересовалась я. - А то совсем нет свободных мест.

Мужчина чуть вздрогунул, выйдя из транса. Непонимающе разглядывая меня, он изумлённо ответил: "Да, садитесь". От растерянности он не заметил, чтоя уже села. Зрачки больших золотисто-карих глаз под тёмной маской впол лица расширились. Я явно понравилась ему. Мы завязали, не называя имён и не снимая масок, непринуждённый разговор о том и сём. Этот красавец-мачо оказался на редкость умным и приятным собеседником. Минут через двадцать я встала из-за стола и взяда сумку. Язык отдельно от мозга произнёс:

- Мне нужно попудрить носик.

Сделав было шаг в строну, я остановилась и обернулась.

- Не проведёте меня в дамскую комнату, кавальеро?

Бэтмен молча провёл меня до дверцы женского туалета.

- Может, дверь откроете даме? - вновь кто-то ужасно страстный предложил за меня.

Мэн открыл дверцу и жестом пригласил зайти в проход. После чего хотел было уйти. Молниеносным броском кобры я обвила его руками и жарко впилась в губы. Мой минутный знакомец замер на мгновение от неожиданности. Но потом, не менее проникновенно ответил на поцелуй. Не отрываясь от моих губ, сзади нащупал ручку и захлопнул входную дверь. Благо в туалете никого не находилось. Изредка прерывая поцелуй, мы потопали к кабинкам. Я бросила висевшую на плече сумку на пол. Мачо обернулся, открыл дверцу, и мы впихнулись туда. Щеколда кабинки захлопнулась. С растущим возбужденим скидывали с себя вещи. Когда мы стояли в чём мать родила, на нас ещё оставались маски. Незнакомец помедлив, протянул руку к моему лицу. Пресекая замысел, впилась ногтями в его запястье:

- Не стоит. Не надо открывать лиц и имён. Это всё испортит. Есть только этот миг и наша страсть.

Мой герой кивнул и убрал руку о моего лица. Я разжала запястье мужчины: оно немного покраснело. Он смотрел на меня снизу вверх, изучая и любуясь моим телом. Я бесстыдно пожирала чёрными очами подтянутое, загорело тело незнакомца. Мускулистый торс был безупречен: ни грамма жира. Но когда я переместила взгляд ниже, едва не ахнула узрев его ГРОМАДНЫХ РАЗМЕРОВ ДОСТОИНСТВО. После краткой передышки мужчина набросился на меня точно коршун на горлицу. Я скорее упала, чем села на закрытое сидение унитаза. От его умелых и дерзких ласк я таяла Снегурочкой в июльский полдень. Я вся извивалась, дрожа от нетерпения. Любовник понял мою готовность принять его. "Таран" мужчины пронзил плоть. Я легонько вскрикнула от боли. Кровь липкой тоненькой струйкой пролилась из лона. Но спустя мгновение, я млела от новых "атак" незнакомца. Мужчина уловил, как отзывается моё тело на каждое его движение. И нашёл верный ритм. летя по волнам страсти, я и выше и выше поднималась к дикому, первозданному экстазу. Я растворилась в Вечности в оглушительном крике оргазма. Через пару мгновений ко мне присоединился гулкий стон партнёра. Одновременно я ощутила, как что-то мощной струёй пролилось внутрь меня. После взятия пика мужчина в изнеможении закрыл глаза и откинулся спиной на дверь кабинки. Когда дыхание чуть выровнялось, а сердце перестало ёкать - глаза мужчины распахнулись. Он увидел кровь на мне и на себе.

- Маленькая бестия, почему не сказала, что ещё девочка? - ругался он без тени злости или разочарования. - Я был бы с тобою нежнее.

- А меня привлекают сильные, а не нежные мучины! - гордо вскину голову, изрекла я.

- Ах, чертовка!.. - улыбнулся широко он.

Я принялась смущённо утирать кровь туалетной бумагой.

- Поделишься? - весело подмигнул он.

Я отрвала большой кусок бумаги и протянула Бэтмену. Он утёр мою кровь со своего "мустанга". Далее кое-как разыскав в невообразимой свалке вещей на полу нужное, мы принялись одеваться. Через пару минут дверца кабинки открылась и мы высыпали наружу. В туалете по-прежнему не было ни души. Незнакомец уже коснулся входной двери туалета, как вдруг обернулся.

- Ну, до встречи, малькая плутовка! Надеюсь, я тебя ещё увижу. Женщина-кошка. Теперь уже Женщина-кошка не только по названию, но и по сути. - он лукаво усмехнулся, намекая на потерю мной невинности.

- До свидания, мой Бэтмен! Мой любимый супер-герой!.. - томно прошептала я красавцу на ушко и нежно поцеловала на прощание.

Он скользнул прочь в ночную прохладу мая. В душу закралась безотчётная грусть и страх никогда его больше не увидеть. Тут прокравшаяся издалека мысль о прохладе майской ночи затопила тревогой моё сознание. Взглянв на подаренные Любой на моё совершеннолетие изящные часики, я ужаснулась: "Без четверти одиннадцать! Кошмар!.." Я пулей понеслась в танцзал сказать Любе, что уезжаю домой. Люба всё ещё танцевала с тем наглым блондином. Купаясь в мужском внимании, она и не заметила, что подруга "навеселе". А может, под огнём страсти весь хмель улетучился из меня. Такси приехало довольно быстро. Озираясь по стронам, я переоделась в парадной подъезда. Стремительно несясь по лестнице пятиэтажки к своей квартире, тряслась в ожидании скандала.

- Где ты таскалась? - с порога хмуро спросил отец.

- Почему ты так задержалась? - прессинговала мать.

- Мамаа, папа, не сердитесь!.. Сегодня канун праздника: такси вечно опаздывают, так как у водителей много заказов.

- Будем считать, что поверили. - несколько смягчившимся тоном сказал отец.

- Покушай, помойся и в постельку, дочка. - проговорила мама, целуя мой лоб.

Когда жевала бутерброды с крепким чаем на кухне, слышала через приоткрытую дверь родительской комнаты:

- Избаловали мы её вконец.

- Да не ворчи, ты!.. Может, девочка и правду говорит.