Милости провидения. Глава 1.

Часть вторая.
Милости провидения.
« Целый мир отступает, чтобы дать дорогу тому, кто знает, куда он идет»…


Глава 1. -
Татти.
Злость Татти не знала границ и полностью затмила остатки рассудка. Хлопнув дверью, она покинула дом Гаев, не удосужившись даже попрощаться. Некто окликнул ее, но девушка даже не оглянулась. Единственное, что зафиксировал ее мозг – это прилюдно униженное ее имя. Ворвавшись в свои комнаты, милостиво выделенные семейкой для сбора, дала волю эмоциям и уже не сдерживала рвущийся из нее гнев:
- Я этого так не оставлю! Им это даром не пройдет! Выделяют мне милость жить. Мне! Заставляют выполнять дурацкие, придуманные ими же правила. Меня - кому аплодировали лучшие залы Европы! Мне - кому бросали к ногам меха и бриллианты, и только за то, что бы увидеть мою милость. Мне - чье тело – эталон для всех! Для всех, вот уже, какое столетие!
Она кипела, мерила нервными шагами комнату, изо всех сил стараясь успокоиться, но перед глазами всплывал образ Эда - обнимающего эту рыжую девчонку, и все больше и больше разум ее затмевал. Она подняла руку, отмахнулась от очередного видения их образов. Задетая ваза упала на пол и разлетелась миллионами мелких осколков. Она, как зачарованная, стояла и смотрела на бриллиантовый блеск, во рту появился привкус крови…
- Кровь! Вот он выход…. Вот оно решение…. -Твердила она, переходя от крика на шепот. Тут же собрала свои вещи и умчалась на встречу с семьей оборотней: «Ничего! Вы еще не раз пожалеете. Оборотни! Они давно точат зуб в адрес бессмертных. Я знаю, как вас столкнуть! - План ее был прост – сдать семью Эда. А потом - явиться Роду как спасительница. И как в добрых сказках, получить в награду – принца и полцарства.
Только все пошло не так как задумала. Ее выслушали, но ответ сразу не дали – «мол, надо все взвесить». Ждать - не в правилах Татти. Самолюбие было настолько задето, что она потеряла голову и уже готова была на все, что подвернется.
Сидя вечером в открытом кафе, она увидела мужчину, не сводившего с нее глаз. «Слюни» просто текли от того, что она изредка бросала в его сторону взгляд. А ведь было на что посмотреть!
Сказать, что она красива - нагло солгать. Она была прекрасна. Волосы цвета соломы струились до пояса. Черные брови, карие глаза, точеный носик и алые губы. Голос как мед. Осиная талия и высокий бюст, стройные, длинные ноги. Некогда, один кутирье, увидев ее, потерял голову. Для Тат это была очередная победа и развлечение. А он, впечатленный ею как, принял за эталон женской красоты и с тех пор по ней устанавливали параметры. Мужчины. Практически все теряли голову лишь оттого, что она проходила мимо. Братья Гаи стали исключением. Своим хладнокровием не давали ей покоя, заводили и заставляли идти напролом в достижении Эдгара. И вот сегодня, все крутилось вокруг них.
- Пожалуй, этот может мне пригодиться, - подумала она и достала мундштук. Мужчина подошел, предложил помощь.
Ночь была страстной. Он был дьявольски хорош. Во всех смыслах!
- Слушай! А я ведь забыла спросить твое имя!
- Герман! Меня зовут Герман!
- О! Не плохо! Я бы сказала, даже красиво. Как в прочем и ты, и твоя страстность! – потянулась, показывая всю себя, поманила и с легкость получила, что хотела.
- Знаешь ли ты, - проворковала она в одну из пауз их пристрастии, осушив энный бокал вина, - с кем провел время!?
- И с кем же? – спросил он, проведя рукой по ее белой шее, бархатной, как персик и тонкой настолько, что видно было, как пульсирует кровь в венах.
- С бессмертной дивой сцены!
- Ты что, вампирка? – Ухмыльнулся парень, показав ровные зубы, всем своим видом давая понять, что она несет бред.
- Как ты можешь сравнивать меня с этими кровососами, снующими по ночам и вздрагивающими от луча солнца.
- А ты не такая? – Он прикрыл глаза, зевнул. А Тат побелела от гнева, вцепилась в его плечо коготками:
- Я! Я - живущая вечно в лучах солнца и славы, - язык не слушался, но она этого не замечала, все больше пьянея.
- А в чем разница? В чем твоя тайна? – Тут он будто встрепенулся, повис над ней, обдавая холодом.
- Разница? Ты хочешь знать разницу? Я – человек! А не какое-то там пресмыкающееся. А вот тайну я тебе не скажу. Но если ты будешь паинькой, - она уселась к нему на колени, взъерошила его волосы, совсем опьяневшей рукой. – Будешь любить свою королеву, то я поделюсь с тобой, чуть-чуть, своим бессмертием. - И рухнула на кровать в пьяном сне. Он сбросил ее ноги, поправил рукой свои волосы и произнес с усмешкой:
- Отсталая ты, блондиночка, мы давно не прячемся по углам. Начитаются же всякой дряни. Ну что ж, повременим, растянем удовольствие. - Взял свою рубашку и вышел из гостиницы в ночь.
****
Едва лучи солнца коснулись крыши, темная тень проскользнула в дверь. Отворив шторы, мужчина сел на кровать и принялся будить Татти, делая вид, что всю ночь провел в номере:
- Дорогая! Не хочешь ли обнять своего раба.
- Что? Что ты кричишь? – схватившись за голову, проскрипела она.
- Ой, а что это у великой примадонны с голосом?
Она села – лицо посерело, выказывая отпечаток перепоя, черные кругами под глазами от бурной ночи и размазанной туши, всклокоченные волосы, торчащие во все стороны:
- Что у меня с голосом?! – Вытаращив глаза, спросила она сипло.
- Скрипишь как не смазанная телега.
- Кто, я?! – Тат была взбешена.
- Ты дорогая! Ты! – он опрокинул ее на кровать. Проведя рукой по шее, втянул запах, но, даже не поцеловав, встал, произнеся с издевкой:
- Что тебе дать выпить, бессмертная?! – Взял стакан и подошел к бару. - Ну и чушь же ты несла…
- Да как ты смеешь, червяк! – Гаркнула Тат, вскочила в бешенстве, выровняв спину, даже не думая прикрыть свою наготу, уставилась спесивым взглядом.– Я тебе тайну доверила, а ты!
- Ну, что ты, я же пошутил! – Притянул к себе, заключил ее в объятья, всунул руку во все еще растрепанные волосы и запрокинул голову назад. – Да и потом, поставь себя на мое место, услышать такое…! – Его песочные, практически прозрачные глаза, в темные разводы, похожие на листок василька, на миг потемнели, но тут же обесцветились. - А ты действительно говорила правду, это не было пьяным бредом?
- Я всегда говорю правду! - Татти не дернулась, даже не пыталась освободиться. Ей нравился он, по крайне мере сейчас. Единственное, что она не сдержала, - это искрометный взгляд, полный надменности.
- И поделишься со мной, как обещала? - Ухмылка, едва заметная, пробежала по его губам.
- Подумаю! – убрав, наконец, его руку, взяла предложенную им воду, пила жадно, прямо из бутылки.
- Одевайся! Пойдем, буду приводить тебя в норму. – Бросил он черство и всунул ей в руки платье.
Тело все еще находилось под властью любви и заглушало рвущееся наружу высокомерие, а вместе с ним и остатки рассудка - она согласилась. Почему бы и нет. Очередное развлечение, очередное оружие в ее руках. Так думала она.
****
Три дня и три ночи они отдавались друг - другу бездумно, безотчетно, тупо следуя животному инстинкту, не расставаясь и на час. Вследствие этого, вопрос, который он задал, застал ее врасплох:
- Так ты говоришь, вампиры – это снующие ночами пресмыкающиеся? - Они лежали посреди леса на залитой солнцем поляне. Его оскал открыл сильные, белые зубы, намного крепче и острее, чем у простого человека.
Татти вздрогнула, поняв - над ней возвышается молодой и дерзкий вампир. Не задурманенная страстью и вином, она увидела всю его мощь, силу, жестокость, с какой он добывал себе пищу. А главное, настоящее желание – выпить ее жизнь до дна. Ее сковывал этот взгляд, полный жажды крови и игры… Игры несущей смерть. Испугалась - до принятия эликсира остались считанные дни, что будет, если он укусит прямо сейчас? И как же можно было так лопухнуться? Вопросы неслись один за другим. На счастье, он не заметил ее беспокойства:
- Ты немного отстала, прелесть моя. Мы давно не прячемся по углам, мы научились питаться даже в транспорте. Но вот «ТАКИХ» как ты, я еще не пробовал. - Медлительность его прелюдии, позволила Татти вернуть себе внутреннее самообладание, и она уже смотрела на него, улыбаясь:
- И ты собираешься сделать это прямо сейчас? – Прищурила глазки, как бы от солнца, а на самом деле пряча их, что бы он, не смог прочесть ее импровизации.
- А что мешает? Лично я всегда был любопытен. – Он наклонился, втянул ее запах, холодные губы коснулись кожи, Тат даже показалось, что зубы его удлинились и вот-вот пронзят ее. Но он тянул. - Боишься? – Прошептал на ухо и отстранился, изучая ее реакцию. Прижал рукой грудную клетку так, что девушка дышала с трудом, но по-прежнему была внешне спокойна. Немного разочаровался, что нет истерики, просунул руку под ее шею. Тут-то кровь и ударила Татти в голову, а злость закрыла все, что еще осталось от здравого смысла. Она поднялась на локтях, изогнула шейку, произнося:
- Давай! Отдамся тебе с радостью. Ведь вы же тоже живете вечно.
- А кто сказал, что я оставлю тебя в живых. Я хочу попробовать тебя на вкус, выпить всю, до последней капли. - Она громко и дерзко захохотала:
- Дурак! Это тебе надо бояться. Ты знаешь, чем напичкана моя кровь? Давай, кусай! Но пока ты не сделал это, хочу, чтобы подумал. Ведь я – это то, что тебе надо! Я та, кто знает тайну всех бессмертных. И могла бы дать тебе много власти. Но если ты отказываешься от всего – испей! Я лишь посмеюсь над твоей конвульсией. - Блеф – та же игра, а уж в этом она была превосходна!
- Как это? – смутился он ее словам. Не чувствуя грани правды и вымысла, сам не заметил как сдался ей, как потерял время.
- Очень просто! Надоело жить – действуй! А если хочешь иметь пищу – иди за мной. И я приведу тебя туда, где кучка ослабленных бессмертных соберется за порцией жизни. Вот это может быть пир!
- Что значит - ослабленных?
- Бывает такое время, когда кто-то из нас на острие лезвия, балансируя между обновлением и концом. А это время благоприятно для тебя. Так что, повеселишь меня?! – и она еще раз залилась звонким смехом.
- Повременю. А если и так, то, что я смогу один. И где гарантия, что ты не блефуешь. Не заманиваешь меня?
- Мы не воюем и не охотимся. Иначе вас бы уже не существовало. Лгать мне нет резона. Нужна помощь – найди ее, ты же мужчина, в конце - концов! И помни, если мы объединимся – мир будет в наших руках! Да и под ногами тоже. - Она смотрела на его дрогнувшее желание, и начинала торжествовать. Победа! Первая победа над этой, так раздражающей ее семейкой. Выждав паузу, Татти продолжала: - Только дай слово, что одного человечка ты отдашь мне!
- Да, хоть двух! – пообещал он, тем самым закрепив ее превосходство.
- Вот и славненько! – Татти потянула его к себе. Опасность – опасностью, но отметить, хоть и маленькую победу, никто не запрещал.
Теперь уже никому из них не требовалось скрывать, что либо, друг от друга. Он исчезал в ночи, как только начинал чувствовать, что ее похоть остывает. А Татти, в полудреме, приоткрыв свои ресницы, наблюдала как этот привлекательный, но такой же глупый, как все мужчины, вампир, идет на охоту.
- Глупый, как все самцы! – думала она засыпая. – Как все! Но не как Эдгар!