Путь в Селембрис, главы 17-18

ПУТЬ В СЕЛЕМБРИС, фэнтези
продолжение


ГЛАВА 17. Ведьмина педагогика

Вероника Марковна шла на работу, как на пытку. С каждым днём в школе становилось всё гаже. Нечистая сила бесцеремонно вторгалась в учебный процесс, портила имущество. Устраивала беспорядки. И директор ломала голову: не стоит ли пойти ва-банк. Заявиться в департамент и объявить тревогу? Но тогда придётся признаться, что она не справляется с ситуацией. Её спросят: «Что вы говорите?! Сумасшедшая метла? Пироги и самовары? Какой ужас! Кот испортил ваш спортивный зал? Ведьма шляется по школе? Кто-то ведёт у вас уроки истории, а вы не знаете - кто именно?»
Она остановилась на переходе. Рядом пережидали поток машин бабушка с маленькой внучкой.
- Смотри, - назидала бабуля ребёнка, - машины тебя задавят!
Ребёнок заревел.

«А что им скажешь? – размышляла далее Вероника Марковна. – Кого нынче убедишь нечистой силой? Не принесёшь же им гнома в сумке! Впрочем, и на это найдётся убедительное объяснение».
Она уже подходила к школьным воротам. Мимо торопились в детский сад молодые мамы и бабушки с дошколятами. Час ранний, дети не выспались и капризничали.
- Вот отдам тебя тёте! – сердилась одна мама. – Пусть тебя тётя украдёт!
Вероника неожиданно остановилась. Такие сцены она наблюдала каждый день и давно привыкла к ним. Но сегодня её отчего-то задело.
- С чего вы взяли, - сдержанно спросила директриса, - что я украду вашего ребёнка?
Мамаша недовольно глянула на неё и поволокла сыночка дальше, приговаривая:
- Вот какая тётя злая! Смотри, украдёт!
Далее по списку должны числиться баба-Яга, дядя-милиционер, бандиты и злые собаки.

У школы ещё было тихо. Крик и беготня будут постепенно нарастать где-то минут через двадцать. Потом пронесётся шквалом последняя волна. А потом будут отдельно тащиться опозданцы. Но некоторым детям дома не сидится. Особенно из младших классов. Родители убегают на работу и подбрасывают своих чад к дверям школы.
Гардеробщица, тётя Люба, жалеет сироток и пускает их погреться меж дверей. Там сиротки и хламят, чем могут. Рисуют на стенах толстыми чёрными маркерами, плюются в трубочку и, самое скверное, швыряют свои бесконечные петарды. От всего этого уборщица приходила в ярость и налетала на этих маленьких варваров с некоторыми выражениями.
Варвары радостно визжали, убегали на улицу и отругивались так виртуозно, что косноязычная тётя Паша плакала от невозможности достойно отвечать. На помощь уборщице приходили учителя, бегущие в школу.
- Ты знаешь, что с тобой будет дальше?! Ты вырастешь хулиганом и попадёшь в тюрьму!
Варвара тюрьма не пугала. Он таращил глазёнки и ждал, когда его перестанут трясти за рукав. В кармане лежала куча свеженьких петард.
Вот и сейчас то же самое. И снова очередной учитель уверяет, что маленький поросёнок вырастет и станет большой свиньёй.

Пройдя далее в вестибюль, Вероника Марковна бросила взгляд в спортивный зал.
- Они ругають по-матному! – пожаловалась уборщица.
Директор молча прошла мимо котовских причуд в кадушках. Гномы дружно отсалютовали.
«Я перестала удивляться дикости просходящего», - подумала она.
***
Вероника Марковна, охватив голову руками, сидела у себя - в директорском кабинете.
- Кхм, – раздалось от двери.
Директор устало подняла голову. Прямо перед ней образовывали большую букву «Т» два стола, составленные торцами и примыкающие к её столу. Вокруг них стояли стулья. Здесь собирались совещания. Теперь напротив неё, в корне буквы «Т» сидела ведьма. В своих обычных лохмотьях и с клюкой. Она опиралась подбородком на ладони. Её длинный крючковатый нос нависал над ручкой клюки. А маленькие острые глазки неотступно смотрели на директрису.
- Что вам нужно? – обречённо спросила Вероника Марковна.
- Я вам помешала? – осведомилась ведьма.
- Нет, но я хотела бы знать конкретно, в чём вопрос?
- Конкретно… - старая карга задумалась. – Мне нравится это слово. Но, у меня нет особенных претензий. Так, несколько вопросов касательно просвещения. Знаете, ваш опыт показался мне интересным. Я бы хотела знать, какова конкретно, как вы изволили выразиться, цель вашего всеобуча? И какие конкретно опять же, цели ставите лично перед собой вы, уважаемая коллега?
Вероника Марковна вздрогнула. Она подумала, что ведьма нарочно оскорбила её. Но, сердиться за это на какую-то сказочную бабу Ягу было глупо.
- Ну, какие же могут быть задачи у просвещения? – спокойно ответила она. – Конечно же, само просвещение.
- Просвещение ради просвещения? – задумалась ведьма. – Не понимаю. Какие конкретно выгоды это даёт?
Слово «конкретно» явно полюбилось ей.
- Вам это, возможно, и в самом деле непонятно, – усмехнулась директор. – У вас в сказке булки растут на деревьях. И реки молочные текут в кисельных берегах. Достаточно любому лентяю поймать рыбу в проруби, как он тут же выгодно женится на богатой невесте. Ведь Иван-дурак любимый персонаж русских сказок.
- Вы не любите сказки? – спросила баба Яга.
- Не люблю, – призналась Вероника Марковна. – Они отвлекают от жизни. Кроме того, едва ли можно упрекнуть современность в том, что детям недостаёт сказок. Ими буквально кишат экраны.
- Это вы про покемонов? – догадалась ведьма.
- И про них тоже.
- Давайте вернёмся к просвещению, – предложила необычная собеседница. – Что входит в понятие просвещения? Правильно ли я поняла, что в вашем мире под этим термином понимается сумма знаний, вложенная в головы детей? И эти знания нужны для того, чтобы далее выполнять некую работу?
- Примерно так, – согласилась директриса.
- То есть ваш всеобуч занимается производством роботов?
- Да вы что?! – вскипела директриса. – К чему так утрировать?
- Хорошо. Сознаюсь, некоторый перебор. Я уже заметила, что в программе вашего всеобуча заложен некоторый морально-этический аспект. Только не поняла, является ли это некоторым придатком всеобуча, так сказать, побочным эффектом. Или является той основной идеей, что объединяет ваши довольно разрозненные дисциплины.
- Не надо демагогии, – отбрила директриса.
- Не надо, – согласилась ведьма. – Отвечайте на вопрос.
- Да, безусловно, морально-этический вопрос является главенствующим в программе формирования личности. Если общество не позаботится о воспитании своих молодых членов, то это общество начнёт погружаться в хаос.
- Какие верные слова! – с воодушевлением воскликнула ведьма. – Я вам аплодирую!
Она и в самом деле энергично похлопала в ладоши. И тут же спросила:
- Ну, и как успехи?
- Наша школа лучшая в районе по успеваемости, – достойно отвечала директриса. И это было правдой.
- Мы говорили о морально-этических аспектах воспитания, – лукаво напомнила ведьма. – Вам удаётся воспитывать будущих членов общества в пределах требуемых норм?
- Нравственность молодого поколения пока ещё оставляет желать лучшего, – сухо призналась директриса.
- Мне приятна ваша прямота. И так же ободряет это «пока». Я так поняла, что раньше с нравственностью дело обстояло ещё хуже?
- Вовсе нет, – загрустила Вероника Марковна. - Раньше как раз было лучше. Люди были проще, открытее, доброжелательнее.
- А что случилось с тех пор? Урезали программы? Сократили количество предметов? Ухудшилось качество морально-этического аспекта?

Вероника Марковна окинула взглядом противную посетительницу, как делала с теми, кто ей не нравился. К ней и раньше являлись качать права. Для таких существовал набор дежурных фраз. Опытному педагогу ничего не стоит отделаться от нелепых претензий при помощи общих положений. А такого добра у педагогов всегда хватает.
- Вы, очевидно, упустили из виду человеческий фактор. Современное общество подвержено унифицированности, и процесс продолжает углубляться. Статистические данные говорят…
- Это всё абстракции, – улыбнулась баба Яга. – Человеческий фактор, говорите? Этим термином вы обозначаете детей? Живых, конкретных Колек, Васек, Светок вы затискали в понятие человеческого фактора? Даже более того, я слышала рассуждения педагогов о рабочем материале. И, как я поняла, педагогический коллектив испытывает определённые проблемы с негодным качеством исходного сырья.
- Что вы хотите от меня?! – резко спросила директриса.
- Ну почему, - ласково проговорила ведьма, - почему вы, педагоги, так болезненно воспринимаете всякие вопросы в свой адрес? Неужели вы находите возмутительным естественное желание родителей знать, что делают с их детьми в процессе просвещения? Ответьте мне, как коллеге, вы добились результатов? Достигли планового уровня в деле нравственного воспитания подрастающего поколения?
- Негуманное общество не может продуцировать гуманную личность.
- Новый термин. Вы прямо, как фокусник. Ответьте прямо, вы довольны своими выпускниками?
- Прямо? Нет.
- Выпускаете в общество производственный брак и желаете, чтобы этот брак сам себя продуцировал? Чушь какая-то получается.
- Что вы ко мне пристали? Что вам от меня надо?! Хотите, чтобы я ответила на все вопросы, которые ставит перед нами жизнь? Да вы хоть знаете, как мы работаем?! По две ставки на человека! Финансирование недостаточное! А сколько всяких комиссий и прочих проверяющих! Люди измотаны! Мы не работаем, мы пашем, как лошади!
- И что родит ваша общеобразовательная нива?

Вероника Марковна не отвечала и только смотрела на занудливую посетительницу. Ну, что ей нужно? Что пристала?
- Сердитесь? Понимаю. Над вами столько инстанций. И вы не можете в одиночку исправить все общественные изъяны. По-видимому, вы и сами слабо представляете собственные цели. Нет, я не говорю о сумме знаний. И даже не говорю об этом вашем мифическом гуманизме. Я просто пытаюсь понять, отчего среднестатистическая школа напоминает поле битвы. Отчего так много враждебности, недоверия. От самых ваших стен тащит негативизмом. Да, ваше общество морально изношено, нравственно больно, этически ущербно. Но вы-то каждый на своём месте разве не призваны преодолевать этот порог? Разве вы не сеете разумное, доброе, вечное? Раньше к педагогам было больше уважения? Вы желаете, чтобы вам кредитовали доверие? Но разве это не происходит каждый год, когда первоклассники приходят на первую в своей жизни линейку? Вы берете это нежное существо и формируете из него всего за несколько лет общественный хлам. Простите, коллега, но вы так и не просветили меня касательно задач всеобуча. Ни в морально-этическом аспекте, ни в общеобразовательном.
Ведьма встала.
- И что же теперь? – выдавила измученная Вероника Марковна.
- Читайте сказки, коллега. Читайте сказки. Слышали о гамельнском крысолове? Наш человек!
И ушла в стену.
***
По коридорам слонялся кот. Он заглядывал в двери кабинетов и спрашивал, где седьмой класс «Б».
- Иди и посмотри по расписанию, – отозвалась учительница экономики.
Наконец, Вавила нашёл искомое.
- А можно Косицына на минуту в коридор? – и тут же насочинял: - У него мама ключи забыла на рояле.
- Ты что, Вавила? – удивился в коридоре Лёнька. – Какой рояль?
- Лён, - закручинился кот-сказочник, – у меня проблемы.
И поведал эпопею борьбы за чистоту в школе. Для защиты своих творческих достижений он поставил охрану в виде гномов. Только оказалось, что ученики слабо понимают увещевания устного характера. Тогда он вооружил на второй же перемене гномов ложками. На третьей – рогатками. Однако бой гномов с мутантами потряс гуманного Вавилу до глубины души. Он позорно оставил свою армию самостоятельно справляться с ситуацией и только наблюдал из укрытия.
- И что? Не справились? – посочувствовал Косицын.
- Справились! – с гордостью отвечал Вавила. – Противник наголову разбит! Они не прошли!
И всё же он был потрясён! Не думал кот-сказочник, что придётся такими методами отстаивать дизайн!
- И вот теперь я не знаю, что мне делать. Сдаётся мне, что Изольда была права! Неужели мне придётся отказаться от мысли облагораживать души школьников эстетикой?!

Лёнька обещал подумать над проблемой. Но думать было некогда - после английского должна идти матика. А Лёнька пообещал маме, что не будет больше вызывать огонь на себя. Он-то думал, что достаточно просто тихо сидеть и решать примеры. Но вышло иначе. Неосторожная Платонова опять попалась. Маргуся вызвала её к доске вместе с темя другими ребятами. И ещё десятерым дала листочки. Остальные должны решать примеры из учебника. Нормальная рабочая обстановка. Но, Платоновой надо выступать!
- Неправильно, – бросила Маргуся, лишь взглянув на доску.
- Как это неправильно? – удивилась Наташа.
- Так это: неправильно, – раздражённо отозвалась Маргуся.
И стала объяснять, как надо правильно.
- Но это то же самое, только другим методом! – не соглашалась Платонова.
Девчонки с торжеством переглядывались. Сейчас этой рыжей нагорит!
- Каким таким методом?! - рассерчала Маргуся.
Вглядевшись, она поняла, что решение и вправду верное. Только материал этот они ещё не проходили. Ситуация оказалась некрасивой. Формально Маргарита Львовна права, к графическим методам они ещё не приступали. И по существу, Платонова не ошиблась.
Все смотрели на учителя и ждали, как она развеет ситуацию. И решение требовалось немедленное.
- Ладно, иди на место, – проронила Маргарита Львовна.
- Что мне поставили? – не сдавалась Платонова.
- Три тебе поставили, потому что ты не сделала задание тем способом, что мы проходим, – холодно отозвалась математичка. – Цель не в решении задачи, а в освоении метода.
- Но ведь решено верно! – не выдержал Лёнька.
- А ты откуда можешь это знать? – ехидно поинтересовалась Маргуся. – Или у тебя есть ещё один учитель? Иди к доске и продемонстрируй нам свои познания по теме.

- Чего они все лезут ко мне?! – едва сдерживая слёзы, прошептала Наташа, выходя за школьную ограду.
- Кто все? – осторожно поинтересовался Лёнька.
- Говорю тебе – все! – отозвалась Платонова и резко ускорила шаг, намеренно отрываясь от соседа.
Он не стал догонять, вполне понимая, что происходит сейчас в душе девочки.


ГЛАВА 18. На поиски Натинки

Лён заворочался. Во сне к нему лезла Маргуся с дневником. Она что-то невнятно говорила. Потом явилась историчка и принялась шипеть. Вдвоём они тыкали Лёньку в лоб учебниками. Он отбивался подушкой, что было сил. Тогда враги призвали на помощь Гондураса. Втроём они загоняли Лёньку в пропасть. А оттуда уже лезли живые мертвецы!
Он придушенно завопил и заколотил ногами, убегая. И вскочил, растрёпанный, с дикими от сна глазами.
Пафнутий тоже сел в кровати.
- Опять воюешь? – спросил он. – Не с Долбером?
Лён уже успокоился и подумал: «А как там Долбер?» Нет, с Долбером он уже давно не воевал во сне. Куда там этому простоватому увальню до Гондураса! Вот кто был настоящим монстром в ночных кошмарах. И откуда только взялось это идиотское прозвище?

Увидев на столе в трапезной знакомый сундучок, Лён понял, что Волшебник опять собирается в дорогу, даже знал, кого возьмёт с собой Гонда. И обрадовался.
Но всё же немного ошибся. Магирус брал с собой обоих.
- А как же Зоряна? – спросил он у Волшебника.
- Она сказала, что потерпит, – отвечал тот. – Дело того требует.
И более не добавил ничего. Всему своё время, как сказал он уже однажды.

Так было ещё лучше. Вдвоём Лён и Паф чувствовали себя гораздо веселее. Само путешествие приобрело характер увеселительной прогулки. Даже молчаливый обычно Гонда смеялся вместе с ними. Мороз их не тревожил. В санках на удивление тепло. Так и домчались до города, в котором Лён бывал уже два раза, а Паф – ни разу. Можно только догадываться, как далеко он был от северной реки Шеманги, от замка на горе. Здесь уже чувствовалась близость весны - не так сух мороз, не так кусает щёки ветер. И снег уже тяжёлый, словно напитавшийся усталостью от долгих холодов.
Лён рассказал Пафу про девочку-прислугу. И оба теперь ждали, что Магирус освободит Натинку от недобрых пут, и в замке на горе появится третий ученик. Так же знал Паф и о Зоряне: Лён показал товарищу книгу с верхней полки. Вот именно поэтому Гонда брал с собой в поездки только одного ученика. Чтобы Зоряна не тосковала без человеческого голоса. Замок молчаливо проявлял к обоим свою симпатию. Наверное, она обрадуется девочке.

Но в трактире было всё иначе.
- А где же Натинка? – растерянно спросил Лён, увидев, как по оживлённому залу бегают сразу три щекастые девицы. В ярких юбках, с пышными плечами. Словно копии самой хозяйки, только помоложе. Все посетители оживлены, раздаются шуточки, играет музыка в углу.
Магирус помрачнел и направился прямиком к хозяйке.
- Ой, господин мой! – обрадовалась та, сразу узнав посетителя. – Как помог ваш талисманчик! У меня уж на другой день пошла торговля! Какой посетитель валит, с какой деньгой! Какие вина пьют, какие просят угощения!
- Мой талисман здесь ни при чём, – резко отвечал Магирус. – Я сказал тебе только, что ты не потеряешь ничего в доходах. Но богатства тебе не обещал. Где девочка?
Хозяйка процвела и с большими глазами поведала, что девчонку забрал какой-то господин. Такой солидный с виду. Кошелёк набит, шуба дорогая. И денег дал. Только глаза у него дурные. Прямо так скажем – дрянь глаза! Зрачки-то вертикальные! А сами жёлтые, как у козы.
- Ну, мне-то что? Были б деньги! Главное, избавилась от доходяги!
- И вы отдали девочку в такие руки? Вертикальные зрачки! Вы хоть понимаете, что это такое?! – холодно спросил Гонда.
Хозяйка пожала пышными плечами. Ей всё равно.
- Кушать будете?
- Нет. Не будем, – сдержанно ответил Гонда.
- А отчего бы не поесть? – тихо спросил у Лёна Паф, когда они уже пошли на выход.
Волшебник обернулся.
- Закрой-ка левый глаз рукой и посмотри вокруг, – посоветовал он.
Лён тоже последовал совету. Они оба прикрыли ладонями левые глаза и посмотрели в зал. Все посетители притихли, даже музыка умолкла. На пришельцев уставились внимательные взгляды. Те, кто сидел спиной ко входу, тоже обернулись. И три прислуги тоже застыли на месте. Лён не понимал, в чём дело. Почему они так смотрят?
- Лир-от, – негромко произнёс Магирус, за их спинами.
И тут же лица сидящих в зале стали изменяться. Выросли на месте носов свинячьи пятаки. Вытянулись вверх и обросли волосами уши. Всё помещение оказалось заполненным гнусными тварями самого разнообразного вида. С рогами, копытами, хвостами. Даже три пышные красотки с подносами оказались мертвяками. И только хозяйка не изменилась. Она оживлённо вертелась у прилавка, наливая пиво в кружки.
Никто не трогался с места, только смотрели на троих у входа. Лён убрал ладонь. Все снова стали прежними.

- Кто же забрал девочку? – подавленно спросили они у Волшебника.
- Ещё не знаю, – задумчиво отвечал Магирус.
- А почему они нас не тронули? – спросил Паф.
- На вас охранная магия Фифендры. Таких, как она, немного. Она дарит ученикам частичку сердца.
- А с этой что? – спросил Паф, кивнув на трактир. Они уже садились в сани.
- А с этой всё, – ответил Гонда. – Она дала согласие на зло. Люди для неё ничто. Поэтому и людей теперь вокруг неё не стало.
Сани полетели.

Уже вечером, прибыв в жилище, Магирус собрал всё их маленькое сообщество в столовой. Замок был необыкновенно добр и постарался украсить стол более обычного. Но, есть никто не спешил.
- Я мечтал оставить вас обоих здесь, – сказал им Волшебник. – Мне казалось, что ещё много лет здесь будет хорошо и спокойно. Зоряна радовалась вам. Теперь будущее не определено. Всех жизненных невзгод не развести руками. Магией от жизни не закрыться, что-то неизбежно будет утрачиваться. Вопрос лишь в том, насколько человек готов идти спасать другого человека. Моя жизнь подле Зоряны, я сделал выбор и далеко не лучший. Вокруг меня замирает время, и ничего иного уже не будет. Но перед вами есть дороги. Вы можете избрать жизнь в спокойствии и безопасности подле меня. А можете выбрать неизвестность.
- Я пойду искать Натинку, – упрямо проронил Лён. Он понял, что всё это означало.
Волшебник кивнул.
- А я пойду с Лёном, – словно извиняясь, проронил Пафнутий.
Волшебник опять кивнул. По его лицу было не понять, как он относится к этому решению. Ясно было только то, что пойти с ними он не мог. Зоряна навеки привязана к жилью, к замку на горе. Долг Магируса был в том,чтобы оставаться с ней и питать собой это призрачное существование.
- Серебряный шарик с аквамарином – вот то, что поведёт тебя по следу, Лён, – сказал он. – Лунное серебро – большая редкость. Мой шарик серебряный, погубивший Зоряну, был из лунного серебра. Сам по себе он не является магической вещью. Мне только не следовало дарить его болотной нечисти. Сокрытый в нём аквамарин – особый камень. Он притягивает к себе подобный и обладает магией охраны. Пока Натинка не отдаст по доброй воле мой подарок, она не пропадёт. Но это не спасает от неволи. Я снабжу вас немногой магией. Только сражаться при помощи магии с опытным ведьмаком – гиблое дело. Нас не тронули в трактире лишь потому, что я ничего не попытался сделать против нечисти. Природа волшебных сил неисчерпаема. Ты, Лён, приобщён к другому миру. Ты в нашем только гость. И постепенно твоя память в обоих мирах будет общей. Время в твоём и нашем мире течёт иначе. И помни, что ты переходишь из мира в мир в теле. Ты изменяешься и здесь и там.
Магирус Гонда достал из рукава голубой прозрачный камень на цепочке.
- Это тебе, Лён. Он будет указывать дорогу.
- А мне будет какой-нибудь талисман? – спросил Пафнутий.
Волшебник засмеялся.
- Пафнутий, ты сам и есть талисман! Ты приносишь удачу! Тебя я выбрал у Фифендры.
- Вот спасибо! - проворчал Лён. – А я-то вообразил, что подлинная ценность – это я!
***
- Это правда? - спросил Лён. – Правда, что я перехожу из мира в мир в теле? Что это значит?
Было утро. Они вышли из замка Гонды на светлый двор. Магирус не прощался со своими учениками, как когда-то не прощалась лесная колдунья. Но, он обещал им обоим кое-что.
- Я и раньше видел, как ты иногда исчезал ночью, - ответил Паф. – Ляжешь спать и пропадёшь. А утром снова возвращался.
Лён задумался. Значит, там, в мире, где живёт мама, а так же Маргуся и Гондурас, он тоже исчезал ночью. То-то ему снятся такие странные сны! Вот как он приносил в тот мир всякие вещицы из мира Гонды и Пафнутия! Теперь Лён понял, отчего заплясала щётка тёти Паши. Он принёс в волосах веточку с метлы в жилище кикиморы Дёрки. И сабелька, с которой он шёл в атаку, тоже из другого мира. Хочет ли он туда вернуться? Тот мир показался ему почти нереальным. Все проблемы, связанные с Маргусей и прочими, теперь были так несущественны! Только мама служила немеркнущим маячком, зовущим его к себе. Он засмеялся, вспоминая, как переживал из-за нелепых придирок пожилой учительницы. Какие пустяки!
- Как же мы спустимся? – спросил он.
- Смотри, – ответил друг.
И Лён увидел.
Издалека летели кони. Лунные кони Магируса. Развевались гривы, копыта взбивали в пену воздух. Тонкое, серебряное ржание пронзило утро. Вздымая снег, выбивая искры копытами, кони с шумом опустились на замерший двор. Они были уже осёдланы и серебряные попоны укрывали их стройные корпуса. Узда звенела. Едва коснувшись твёрдой поверхности, жеребцы утратили прозрачность и обрели реальную ощутимость живых существ. Никогда ещё не видел Лён таких коней!
- Два нам, а третий – Гонде, – промолвил Паф, не отрывая глаз от серебряного чуда. - Серебряные кони сударыни Луны не терпят тьмы в душе всадника. Они не всякому даются.

Два серебряных вихря взвились над замком и пошли вкруг высоких башен, вкруг неприступных стен. На смотровой площадке неподвижно стояла высокая фигура. Синий плащ, как флаг, трепетал на утреннем ветру. Волшебник провожал своих учеников.
***
- Куда лежит наш путь? – спросил Паф.
Оба они мчались по земле. При желании кони могли взвиться и лететь по воздуху, и очень быстро лететь. Но не стоило этого делать над населёнными местами. Гонда тоже всегда опускался наземь, когда приближался к городам. Лунные кони на земле имели вполне земной вид, если бы не их диковинная стать - они были полным совершенством. А в воздухе принимали нереальный вид, словно бы просвечивали. Но, и в воздухе, и на земле они не теряли своей неутомимости.
Лён взял в пальцы аквамарин, висящий на его шее на серебряной цепочке. Магирус сказал, что камень укажет путь. Но, пока не было заметно никаких подсказок со стороны вещицы.
Почему-то Лён выбрал путь на юг. Наверно, потому что на юге пролегало множество дорог. А на востоке совсем мало жилья. Гонда забрался далеко, чтобы удалиться от нескромных глаз. Запад тоже был соблазнителен, но там большие города. И Лён рассуждал, что едва ли тот, кто держит Натинку в плену, выберет для обитания густонаселённые места. Лёну представлялась глухая местность. Может, дикие леса. А, может, гористые равнины. Где-то среди них живет ведьмак с жёлтыми глазами и вертикальными зрачками. Он похищает детей? Всё это следовало выяснить, а пока Лёна тянуло на юг.

Иногда они взмывали в воздух на своих волшебных скакунах и осматривали землю с высоты птичьего полёта. Если поблизости не наблюдалось населённых мест, то летели воздухом. Во время одного такого взлёта, на горизонте завиднелся город.
Лён уже хотел забрать в сторону, чтобы облететь это место стороной. Не может, по его представлению, там быть ничего достойного их интересов. Следовало искать нечто более таинственное, нежели большой человеческий муравейник.
Но тут ожил аквамарин на его груди. Камень словно воспламенился и воспарил сам собой.
- Эй, эй, что это? – удивился Лён. – Смотри, Паф, он тащит в город!
Цепочка в самом деле натянулась на его шее. Камень определённо указывал на город. Едва всадники определились с направлением, как камень успокоился. Более сомнений не было. Путешественники опустились ниже. Первое время они летели низко над землёй, потом кони сами перешли на бег и звонко застучали копытами по ледяной земле.
Дорога расширялась. Лесной путь превратился в большак. По нему скользили сани, ехали верховые. Кто-то смотрел с удивлением на двух подростков на великолепных скакунах. Но большинство не обращало никакого внимания. Везли скирды сена. Везли горы бочек, деревенскую живность, мороженую рыбу, мешки с мукой. И много-много всего иного.
- Вот будет скверно, - пробормотал Пафнутий, - если к нам начнут приставать. Не хотелось бы тут же взлетать на воздух.
Лён и сам немного опасался, но предпочёл ничего не говорить. Там будет видно.

Целый день друзья ездили по городу. Аквамарин ничего не подсказал им. Непонятно было, зачем вообще сюда явились. И решили оба, что ошиблись. Просто солнце выбросило лучик сквозь тучи, и камень заиграл. Поэтому было решено отправиться на ночлег в какой-нибудь постоялый двор. Благо, что Магирус щедро снабдил их деньгами.
Подходящее место нашлось скоро. Вокруг базаров всегда имеется множество мест для приезжих. Зимой не всякий решится ночевать в санях. Оттого народу в гостинице оказалось много, и Лён с Пафом лишь за двойную плату получили небольшую комнату и устроили своих коней.
- Вы приезжие, господа? – спросил их хозяин.
Узнав, что они точно приезжие, посоветовал не пугаться, если случится обыск. При виде удивления своих гостей, он поведал, что уже с месяц рыщут по всему городу и окрестностям солдаты. А кого ищут - неизвестно. Так что обыск может случиться как днём, так и ночью. Так оно и произошло.

Ночью, когда Паф с Лёном забились под грубые покрывала, щёлкая зубами от холода, их внезапно разбудили. В лица им засветили фонари и чей-то простуженный голос произнёс:
- Похоже?
- А кто его знает? – ответил другой.
Лён спросоня сел и зажмурился от света.
- Кто это? – недоумевал он, забыв о предупреждении хозяина.
- Волос рыжий. – между тем продолжал голос.
- Зато конопушек сколько! – возразил другой.
- Эй, вы меня обсуждаете? – недовольно спросил Лён.
- А что конопушки? У рыжих обычное дело по весне конопушки.
- Кончайте тут разлагать меня на множители! – рассердился обладатель злосчастных конопушек.
Тут из-за фонаря выбралась рука с грязным ногтем и устремилась прямо в нос Лёну.
- Ты посмотри, какой нос!
- Паф, ты слышал?! Мой нос им не угоден!
- Давай отправим, куда следует, пусть разбираются без нас! – продолжали решать свои дела невидимые собеседники.
- Что такое? – сонно отозвался Паф. – Опять кормить лягушек?
И тут их ловко выхватили из постелей и плотно завернули в какие-то многочисленные одеяла. И никакие оправдания не помогли. Из своих обёрток Лён слышал торопливый говорок хозяина постоялого двора:
- Так я коняшек, значит, заберу? Я тоже так подумал, какие справные коняшечки! Зачем этим детям такие чудные лошадки? Небось украли.
Ему ничего не отвечали. Оба путешественника чувствовали, как их несут по лестнице.
«Вот так попались!» - подумал Лён.

Сначала их везли в санях. Потом понесли куда-то. Потом аккуратно уложили на полу и стали раскатывать многочисленные покрывала. И вот испуганные Лён и Паф увидели, что оказались в каком-то богато украшенном помещении.
- Что-то не похоже, – с сомнением проговорил некто, по виду похожий на солдата.
Теперь незадачливые путешественники могли рассмотреть своих похитителей. Немолодые мужики, с усами, в зипунах и высоких шапках.
- Что вам нужно от нас? – сердито спросил Лён.
- Я и сам теперь вижу, что не похоже, – с огорчением отозвался другой.
- Извольте объясниться! – Паф вскочил и подбоченился.
На него никто не обратил внимания. Оба мужика рассматривали Лёна.
- А с другой стороны, ежели постричь волосья…
Послышался шаркающий звук шагов, и оба похитителя с испугом обернулись к двери.
- Вашество, - начал объяснять один, - ошибочка внове вышла. Сызнова принесли не то.
- Пустите, сам взгляну. – раздался недовольный голос.
Похищенные увидели небрежно одетого пожилого человека. Едва взглянув на Лёна и опять-таки, никакого внимания не обратив на Пафа, он вздохнул.
- А второй зачем? – спросил он.
- Да ведь, - замялись похитители, - в одной койке-то лежали!
- А другой и не было, – недовольно отозвался Паф. – И холод собачий. Мало двойную цену заплатили. Да ещё и лошадей теперь отняли.
- Так обратно отнести? – спросили двое. – Или сами добегут?
- Неслабый сервис! – изумился Лён.
Человек, собравшийся было выйти, обернулся и внимательно посмотрел на него.
- Откуда вы взялись? – спросил он. – И что делаете в моей стране?