Зеркало Химеры Продолжение2

Глава четвертая. Арена Вохтас.
Мир – это зеркало,
и он всегда возвращает каждому
его собственное отражение.
Теккерей.

Они вошли в столицу вохтасианцев, когда химерийское солнце начало садиться. Нужно было искать ночлег. Право выбора место остановки Разгуляев предпочел уступить тцианбанцам. Они повели их в противоположный конец города. Это позволило людям осмотреть добрую часть вохтасианской столицы. Дома были у вохтасианцев очень интересные. Они были похожи на большие грибы с двумя шляпками, которые располагались одна над другой. Верхняя часть крыши изгибалась вверх, вторая же была вогнута вниз. Тцианбанцы объяснили, что верхняя «шляпка» представляла собой группу солнечных батарей, расположенных на искусственной платформе из мембранного материала. Вода, которая попадала на эту платформу, фильтровалась этим материалом и уже отфильтрованная поступала на нижнюю платформу, выполненную из какого-то природного гидрофоба. Она использовалась для нужд, проживающих в этом доме. Дома располагались группами, треугольными секторами по девять штук. Сектора утопали в роскошной зелени, в каждом секторе был фонтан. Это заинтриговало Виноградова, и он обратился к тцианбанцам с просьбой рассказать, откуда у вохтасианцев столько воды. Оказалось, что вода поступает в некоторое подобие водонапорных башен из подземных скважин и колодцев с помощью специальных устройств, представляющих собой вакуумные насосы следующей конструкции. На трубу скважины или трубу колодца надевались хорошо герметизируемые емкости. Они соединялись с трубами, после чего из них откачивался воздух. Делалось это очень просто. Эти емкости заливались водой со стороны подачи воды в город. Насос работал благодаря постоянному изменению в течение суток атмосферному давлению и непостоянству силы гравитации Химеры. Разгуляев иногда ловил на себе взгляды местных жителей, которые были, в основном, выше ростом. Одеты они были в самые различные одежды без какого либо определенного стиля. Тцианбанцы показали военных вохтасианцев. Большинство из них были одеты в униформу: коричневые безрукавные жилеты из материала, напоминавшего кожу, из под которых виднелась серосинемуаровый материал. Из такого же материала были высокие сапоги и гофрированный шлем. С задней части шлема выходило несколько широких лент, закрывавших шеи войнов.
Высокие растения, похожие на земные папоротники, располагались по бокам дорожки. Вершины далеких гор виднелись за легкой дымкой, предупреждающей о том, что завтра будет жаркий день. Слабый ветерок уже нес в себе прохладу приближающейся ночи. Они приближались к противоположной окраине города. Впереди показалась прекрасная роща деревьев с синевато-серой корой, усыпанной маленькими белыми соцветиями, и разноцветными, похожими на длинные перья, листьями. Пройдя ее, они вышли во двор довольно длинного двухэтажного здания.
Тцианбанцы объяснили, что это здание называется «Дом гостей города». Все, кто посещает Омеркорт, найдут здесь отдых и достойный прием, уверяли Разгуляева и его спутников их сопровождающие. Они дали понять, что этот Дом гостей им очень нравится, и как понял Разгуляев, они рассчитывали, что здесь понравится и землянам.
Разгуляев вместе с другими землянами последовал за ними и, пройдя сквозь дверной проем, они попали в помещение, в котором за десятком столов сидели представители всех трех Химерийских рас. Они ели, пили и разговаривали. Тцианбанцы прошли к трехуровневой протяженной стойке, за которой явно находился хозяин заведения. Их разговора с хозяином Разгуляев не слышал, он только видел, что хозяин, получив от Шант - Ша-ди небольшой светящийся тетраэдр, кивнул головой. Шант - Ша-ди указал на землян. Его собеседник, внимательно посмотрев на землян, кивнул головой еще раз и показал рукой на свободный столик.
Они расположились за указанным столом. Стол был покрыт богато вытканным гобеленом с изображениями различных сцен из жизни жителей планеты; тцианбанец рядом с огромным рогатым змеем, койбы танцующие с веерами, большого черного ящера, летящего на фоне всех химерианских лун и двух вохтасианцев черного и белого цвета, сходящих вниз по лестнице с облаков. Начали подавать пищу в резных ониксовых чашах, которые ставили на предварительно разложенные перед каждым гостем плетенки. Земляне воспользовались своими припасами.
Разгуляев огляделся. Внутренние перегородки изгибались причудливыми арками и сводами, уходящими в бесконечность. Стены были окрашены в различные оттенки зеленого цвета с тонкими, замысловатыми вкраплениями ярко красного и серебряного цвета, создающими эффект морской глубины. Его внимание привлекли две картины-проекции на космические сюжеты: одна изображала закрученную серебряную спираль с рубиновой звездой, другая, судя по всему, космический корабль на берегу моря.
Вокруг царил приятный полусумрак. Простая темная мебель почти сливалась со стенами. На полках буфетов громоздились сосуды самых различных форм и цветов. Подсвеченная большим количеством разноцветных светильников, взору открывалась мозаика, расположенная на потолке - изображение женской фигуры на фоне звездного неба. В середине комнаты располагался небольшой подиум, представляющий собой овальной формы постамент. Генерал отметил интересный визуальный эффект - помещение то увеличивалось, то уменьшалось, в зависимости от степени концентрации взгляда наблюдателя.
Почувствовав чей-то взгляд, Разгуляев обернулся и встретился взглядом с койбом, монументально возвышавшимся за самым дальним столиком. Он был просто огромен, впечатление от его размеров усиливала рельефная мускулатура. В витых рогах этого создания, походившего на бога Пана или фавна, были видны вставки из золотого металла. Красная татуировка, покрывавшее лицо койба, усиливала впечатление необузданной силы, исходившее от этого существа. Шант - Ша-ди, заметив, что Разгуляев смотрит на койба, попросил его этого не делать. Но, судя по всему, было уже поздно. Койб поднялся со своего места и направился к ним. Подойдя к Разгуляеву, койб что-то негромко сказал. Шант - Ша-ди ответил ему. Койб сказал еще несколько слов. Шант - Ша-ди, указав на Разгуляева, ответил койбу. Тот шумно выдохнув и качнув головой, удалился обратно. Разгуляев поинтересовался у Шант - Ша-ди:
- Что ты ему сказал?
- Я ему объяснил, что вы инопланетяне.
- А чего он хотел?
- Ему не понравилось ваше любопытство.
- Вот как!
- Им всем не нравится любопытство. Особенно во время гона.
- Ого! Сезон гона!
- Да, вы могли бы догадаться по красному узору на лице койба. Он у них появляется только во время брачного сезона.
- Понятно. И как часто у них сезон этот брачный наступает?
- Один раз за цикл.
Тришин прервал их разговор, предложив выпить по стаканчику коктейля.
Это внесло определенное оживление в их компанию. Все дружно согласились с предложением нейробиолога. Разгуляев сделал глоток и поставил чашу на стол. Он слушал рассказ Тцианбанцев о брачных традициях койбов. Рассказ был довольно увлекательным. Оказывается, большая часть этого народа жила в крупных поселениях и подчинялась совету шаманов. Но некоторая часть, отличающаяся высокой и зачастую неконтролируемой агрессивностью жила в отдалении в походном лагере. Их называют банли, «Слепая Ярость». Управляет ими только их вождь, самый могучий из банли. В ночь, когда в небе Химеры встречались Рирлиа и Уаб, начинался праздник Встречи Двух Лун. В этот день, а точнее ночь, все койбы собираются на арене своей столицы - города Сайктуслим. Удивительного города, целиком вырубленного койбами в огромной скале. Для того что бы войти в него, нужно было проделать винтовой подъем по внешней части, затем такой же спуск по внутренней части скалы. В полночь под бой барабанов в город вступают банли. Начинаются ритуальные поединки, выступающие койбы надевают одежды определенного цвета. Женщины койбов, наблюдающие за боями на арене, подымают в правой руке лоскуты ткани, цвет которых соответствует цвету избранника. Победитель вправе выбрать любую из женщин, из числа поднявших лоскут его цвета. Разгуляев аккуратно потягивал сильно разбавленный нейрококтейль, пальцы его левой руки, лежавшей на столе, выбивали какой-то незатейливый ритм.
Он не заметил, как рядом возник хозяин заведения.
- Все ли хорошо? – он обратился к Разгуляеву.
- Да, вроде бы, - ответил генерал.
- Ты не ешь нашу пищу. Твои люди тоже. Тебе не нравится наша еда?
- Мы не знаем, можем ли мы ее есть.
- А! - понимающе сказал хозяин, - У меня есть для вас фруктовая паста! Я знаю, что такие как вы, ее ели во Дворце Правительницы, и она им понравилась. Я думаю, ты сможешь правильно оценить ее. Она стоит на особой полке в моем погребе. Я сейчас принесу ее тебе.
Он исчез так же неслышно, как и появился.
- Мне обещают принести что-нибудь съедобное для нас. Будет ли кто еще есть местное угощение?
Шант - Ша-ди посмотрел на генерала и проговорил:
- Здесь за все надо платить.
- Чем?
Шант - Ша-ди достал из походной сумки светящийся тетраэдр насыщенного желтого цвета и положил его перед Разгуляевым. Генерал взял его в руки и стал его рассматривать. Ровная, идеальная форма, гладкая поверхность…
- Что это такое?
- Это часть жизни.
Разгуляев с изрядным удивлением посмотрел на тцианбанца. Тот подтверждающее кивнул головой и продолжил.
- Это действительно часть жизни, заключенная в обработанный кристалл таллиума. Того вещества, которое вы здесь добываете.
- Понятно. И как часть жизни оказывается в этом кристалле?
- Я покажу вам. Когда пойдем в комнаты. Спать.
- Хорошо, - Разгуляеву было неприятно, но тцианбанец был прав.
Вскоре появился хозяин с блюдом из дымчатого кварца лимонного цвета, на котором разноцветными слоями была выложена обещанная паста.
Генерал блестящим металлическим черпачком взял кусочек изумрудного цвета и попробовал его. Он был действительно великолепен и напоминал по вкусу гречневый мед с молоком. Он предложил попробовать всем остальным. Тцианбанцы отказались, сославшись на то, что это они не едят. Землянам же угощение очень понравилось. Когда трапеза закончилась, Разгуляев подозвал хозяина и поинтересовался, сколько он должен заплатить за это блюдо.
- Один малый кристалл таллиума.
- Когда я должен это сделать?
- Ваши друзья оплатили ночлег за вас и ваших друзей, - хозяин кивнул в сторону тцианбанцев, - Завтра с утра оплатите ужин.
- Не могли бы вы в качестве оплаты принять средство, позволяющее снять усталость? - спросил у него Разгуляев.
- Вы не можете использовать это средство в качестве оплаты, - хозяин заведения ответил сразу, не задумываясь. Разгуляев понял, что не договорится, но все же поинтересовался у своего собеседника:
- Почему?
- Вы должны зарегистрировать его в Палате Выплат и Обмена. Служители палаты выявят полезные свойства вашего средства и установят справедливые ценовые отношения в кристаллах таллиума и других товарах.
Разгуляев с интересом слушал своего собеседника. Поблагодарив его за предоставленную информацию, он поинтересовался у него:
- Скажите, вы знаете вохтасианца по имени Волмаер?
- Конечно. Его здесь все знают.
- Где его я могу найти?
- Обычно он бывает в Палате Выплат и Обмена. В торговых рядах.
- А как мне найти эту Палату?
Хозяин гостиницы улыбнулся:
- Это не составит для вас никакого труда. Спросите у любого и вам подскажут.
- Благодарю вас.
- Ваша комната в конце коридора направо.
Разгуляев поднялся на второй этаж Дома гостей, он дошел до указанной комнаты. Он вошел в комнату и, закрыв за собой дверь, увидел Шант - Ша-ди, сидящего на кровати.
- Ложитесь на кровать, - проговорил Шант - Ша-ди.
Разгуляев лег.
- Подымите одежду.
Разгуляев снял куртку цвета хаки и поднял майку. Шант - Ша-ди положил тонкую металлическую пластинку, предварительно увлажненную каким-то гелем. В пластинку он ввернул металлический стержень, на другой стороне располагалась скоба из белого блестящего металла. В эту скобу тцианбанец вставил кристалл. После чего раздался щелчок, и Разгуляев почувствовал, как холод растекается по телу и тошнота подступила к горлу. В голове зашумело, и Разгуляев отстраненно зафиксировал, что боковое зрение почти исчезло. По бокам он видел только серую рябь.
Вновь послышался щелчок, и ему стало легче. После некоторой паузы он приподнялся и увидел, что Шант - Ша-ди протягивает ему светящийся кристалл.
- Сделайте еще один, - тихо проговорил Разгуляев.
Шант - Ша-ди внимательно посмотрел на него и сказал:
- Это год Вашей жизни.
- Сделайте еще один, - повторил свою просьбу Разгуляев.
Тцианбанец повторил процедуру. Ощущения были еще менее приятными. Когда все закончилось, Разгуляев встал и начал приводить в порядок свою одежду. Шант - Ша-ди, собрав свой инструментарий, направился к выходу, но генерал остановил его.
- Возьмите один кристалл.
Шант - Ша-ди обернулся и посмотрел на генерала.
- Я не просил вас об этом.
- Вы же заплатили за нас. Хочу вернуть вам долг.
- Я вижу, вы испытываете негативные эмоции. Совершенно зря. Вы должны были понять, что такое «платить» и узнать что такое «цена». Это произошло. Вы должны осознать, что вы в другом мире и для вас же будет полезней как можно быстрее понять законы этого мира.
Шант - Ша-ди, закончив говорить, повернулся и вышел из комнаты, оставив предложенный ему кристалл Разгуляеву. Разгуляев спрятал кристаллы и лег в кровать. Он уснул почти мгновенно. Спал он тревожно, два раза встал и пил воду. Проснулся он от того, что услышал как поет за стенкой Большаков. Ощущая некоторую слабость, он начал одеваться. Одевшись, он спустился вниз. Там его уже все ждали. Он заплатил хозяину за угощение, и они дружно покинули «Дом для Гостей». Разгуляев попросил Шант - Ша-ди проводить их к Палате Выплат и Обмена. Шант - Ша-ди согласился. Они двигались опять через запомнившуюся им рощу, обмениваясь редкими репликами. Еще хотелось спать, но ночной холод делал свое дело. К тому же, сверху, где скапливалась влага, сверкнув, сорвалась вниз крупная капля. Упав на ветки и листья, расположенные ниже, она разлеталась брызгами, часть которых попала на генерала. Желание спать немедленно улетучилось.
- Сегодня Большие Игры и Шоушпад. Вам нужно побывать на вохтасианской арене, - наконец прервал молчание Шант - Ша-ди.
- Не могли бы вы нас туда проводить? – спросил у него Разгуляев.
- Мы собираемся посетить арену. Если вы не будете задерживаться в Палате, мы сможем вас проводить, - ответил ему тцианбанец.
- Очень хорошо, - генерал был удовлетворен его ответом.
Через несколько секторов, они вышли на более широкую дорогу. Отряд начал приближаться к красивому архитектурному ансамблю, показавшемуся невдалеке. Он располагался на берегу большого водоема. Они шли мимо низкорослых, причудливо изогнутых с какой-то гротескной красотой деревьев, мимо гирлянд, качающихся в утреннем свете, прудов с изящными водяными растениями, судя по всему двух различных видов. Одно было очень похоже на голубой пион, другое - на переплетение ниток жемчуга. Они прошли через мостик, мимо свисающих эллипсов из белого металла, мимо почти прозрачных светильников, стоящих на черных каменных постаментах, окруженных разноцветными облачками дымов. Несмотря на довольно раннее время людей было довольно много. Здание Палаты Обмена и Выплат, выстроенное из белого, голубого с розоватыми вкраплениями и желтого мрамора, располагалось в правой части этого ансамбля. Его стены были выложены абстрактной мозаикой. На фоне алой черепичной крыши золотом сверкали непонятные конструкции. Вооруженные неизвестным оружием часовые в серых одеждах и доспехах из серовато синего сплава и блестящих шишаках, которые переходили в строгие маски, неподвижно застыли в арочных проемах и возле каждой двери.
- Вам туда! – жестом указал на одну из арок Шант - Ша-ди.
- А вы? – поинтересовался Разгуляев.
- Нам нужно в тцианбанское представительство. Оно вон там, – Дальда Кин
указал на одно из зданий, - Давайте встретимся здесь.
- И пойдем на вохтасианскую Арену, - проговорил один из тцианбанцев, до этого момента не проронивший ни слова.
- Хорошо, - Разгуляев жестом предложил землянам следовать за ним.
Они вступили в прохладные коридоры, бдительно охраняемые живыми
статуями-охранниками. Где-то трижды громко прозвонил колокол. Разгуляев и его спутники поднялись по лестнице к двустворчатой бронзовой двери.
Там за дверью их остановил охранник.
- Мы ищем вохтасианца по имени Волмаер, - обратился к этому стражнику Разгуляев.
Охранник их внимательно осмотрел и молча, указал на большую дверь в конце коридора.
- Подскажите, где мы можем зарегистрировать наше лечебное средство в качестве платежного?
Охранник указал на ту же дверь и потерял к посетителям всякий интерес.
Разгуляев попросил Тришина и Виноградова подождать, а сам вместе с Большаковым отправился к указанной двери. Открыв дверь, они увидели великолепно сложенного высокого лилововолосого представителя вохтасианской расы, сидевшего за большим столом. Стол был черного цвета, украшенный тонкой ажурной резьбой. Он был окружен стульями, обтянутыми кожей вишневого цвета. На столе стояли кубический светильник из прозрачного материала. Рядом с ним находился металлический диск с узкими полями, в котором располагался светящийся мягким желтым светом шар.
Сидевший за столом вохтасианец поднял голову и обернулся к вошедшим.. Разгуляев хорошенько рассмотрел его. Хорошее пропорциональное телосложение, открытое лицо, холодный взгляд голубых, как лед, орлиных глаз, в глубине которых тлел веселый, лукавый огонек. Он поднялся из-за стола, и Разгуляев заметил под накинутым плащом мелкочешуйчатый муаровый доспех. Плащ был застегнут у шеи пряжкой из огненного опала.
- Слушаю вас, - отчетливо прозвучали его слова.
- Мне нужен Волмаер.
- Он перед вами.
- Очень хорошо. Я глава российской миссии на этой планете. По имеющимся у меня данным у вас с предыдущим главой были некоторые отношения, не так ли?
- Да, - вохтасианец был краток и не подавал ни малейших признаков волнения или страха.
- Вы закупали у него таллиум по пониженной цене?
- Вообще-то, он продавал и назначал цену.
- Но вы- то покупали?
Вохтасианец моргнул и его глаза изменили цвет с голубого на зеленый, после чего в них замерцали иррадирующие темно-красные огоньки.
- Мне кажется, что мне тоже надо представиться - проговорил Волмаер и продолжил, - Я являюсь главным смотрителем Палаты Обмена и Выплат, а также состою в числе советников правительницы Вохтас. И не я пришел к человеку из Вашей миссии с предложением продать кристаллы. Он несколько дней искал покупателя на них по всему городу, в том числе и среди предлагающих свой товар и услуги торговцев в открытых рядах на третьем этаже нашей палаты.
- Замечательно. А куда вы дели эти кристаллы?
- Кристаллы поступили в вохтасианскую казну.
- Все до одного?
- Вы хотите, что бы я вызвал вас на Шоушпад? – с угрозой в голосе проговорил Волмаер.
- Шоушпад? Что это такое?
- Это обряд восстановления справедливости на Арене.
- Поймите меня правильно. Я расследую убийство человека, у которого вы покупали кристаллы, - Разгуляев изучал, какую реакцию вызовут его слова у его собеседника.
- Мы знаем, что его убили, - очень спокойно ответил ему Волмаер.
- Кто это мы? – заинтересовался генерал.
- Вохтасианцы, - кратко ответил Волмаер.
- Может быть, вы знаете, кто его убил?
Вохтасианец отрицательно покачал головой.
- Может быть, у вас есть какие-либо версии произошедшего?
Волмаер ответил, что никаких версий у него нет.
- Могу ли я рассчитывать на вашу поддержку при проведении этого расследования?
- Мы окажем вам необходимую поддержку.
Разгуляев, помолчав, продолжил:
- По этому делу у меня нет к вам вопросов.
- Скажите, есть ли у вас вопросы по каким-то другим делам?
- Есть. У нас имеется лекарственное средство, которое, как нам объяснили, нужно зарегистрировать как товар. Скажите, как это сделать? – деловито поинтересовался Разгуляев.
- Мне нужен образец Вашего лекарства, - Волмаер с большим интересом разглядывал генерала.
Разгуляев обернулся к Большакову:
- Позови Тришина.
Большаков открыл дверь и позвал нейробиолога. Тришин передал им полулитровую стеклянную бутыль, наполненную нейрококтейлем, Разгуляеву, а тот, в свою очередь Волмаеру. Вохтасианец достал из тумбы, выполняющей роль ножек стола, странную небольшую металлическую конструкцию с эллиптическим лепестком по центру. В этот лепесток Волмаер аккуратно налил немного нейрококтейля. После совершения ряда манипуляций над устройством появилась светящаяся разноцветная голограмма. Внимательно ее изучив, Волмаер объявил:
- Стоимость этого вещества определена как один малый кристалл таллиума к десяти таким же объемам этого вещества. Завтра вы сможете получить официальное уведомления о разрешении на торговлю и торговые пропорции с основными вохтасианскими товарами.
Разгуляев поблагодарил Волмаера и вышел со своими людьми во двор, на договоренное место встречи с тцианбанцами. Тех еще не было. Разгуляев обратился к Большакову:
- Ну как впечатления от нового места службы, капитан?
- Неоднозначные.
- Это как же?
- По моему, в нашей миссии салат оливье, а здесь так прямо полный винегрет. Как называется смесь этих двух блюд, я не знаю. Но уже очевидно, что все отчеты, которые мы изучали, как бы это покультурней сказать…
- Не отвечают действительности.
- Так точно.
- Н-да, - подключился в разговор Тришин, - мы узнали, что ничего не знаем.
- Ну почему же. Кое-что мы уже знаем. По крайней мере, совершенно очевидно, что военного превосходства мы не имеем. В случае вооруженного конфликта, тцианбанцы имеют значительные преимущества. Невидимость, телепатическая связь, своя территория... В рукопашном бою их превосходство еще более значительно.
- Значит, будем дружить, - сказал Виноградов.
- Совершенно верно, будем дружить, - сказал Разгуляев.
Разговор прервали появившиеся тцианбанцы.
- Ну что, на Арену? – спросил Тришин.
- Да, мы идем туда, - ответил Дальда Кин и предложил жестом землянам следовать за ним. Где то через час они достигли Арены. Она вполне соответствовала представлениям землян о том, каким должно быть это место. Арена была очень похожа на римский Колизей, только поменьше размерами.
В общий сектор Арены вход был бесплатным. Тцианбанцы и земляне отправились туда и заняли места на скамьях. Вокруг располагались вохтасианцы. Через некоторое мгновение проревели трубы, и глашатай на неизвестном, но очень приятно ласкающем слух языке, что- то громко объявил. Разгуляев попросил Шант - Ша-ди перевести сказанное глашатаем.
Тцианбанец, перевел, что тот объявил о начале первого показательного боя. Койб по имени Слэд будет драться с пятью пленными скуппо. Бой до явного преимущества.
Трибуны возбужденно гудели. С одной стороны на поле Арены выбежало пять скуппо, с другой стороны вышел койб. Он был обнажен по пояс, и, не смотря на свои огромные габариты, шел легкой походкой. Скуппо набирая скорость, понеслись к койбу. Тот встряхнул руки, и на его кулаках с грохотом распахнулись веера. Он тоже перешел на бег, и встретился со скуппо в центре поля. Их разделяли три массивных столба естественного происхождения. Они были разной высоты, находились на общем основании и расходились в разные стороны, подобно ветвям могучего дуба. Койб, развивая скорость, двинулся на одного из скуппо, начавшего обходить эти столбы. Как только они оказались в поле полного визуального контакта, скуппо попытался нанести удар дубиной. Но койб, мгновенно сблизившийся со скуппо, блокировал только начавшую двигаться вниз дубину и нанес удар головой в район дыхательных отверстий скуппо. Удар был сильным, а сопроводивший этот удар звук наводил на мысль, что получивший его потеряет изрядную порцию здоровья. Скуппо покачнулся, его голова сильно отклонилась назад, и в открывшееся пространство тут же последовал удар локтем с разворота. Скуппо рухнул и угодил под ноги начавшему появляться из-за столбов следующему ящероподобному. Тот споткнулся и, стремясь не оказаться на земле, оперся своими верхними конечностями на уже пораженного ударами койба своего сородича, пытавшегося в этот момент приподняться с земли. Легким движением койб запрыгнул ему на спину. Третий скуппо, вылетевший на скорости из-за столба, попытался нанести удар дубиной по койбу, но тот, ловко свернув веера, сделал прыжок с переворотом на один из столбов. Дубина угодила по хребту стоящему на всех четырех конечностях скуппо. Тот взревел, огревший его захныкал. Это выглядело очень комично. Генерал и Большаков переглянулись. Павел, криво усмехнувшись, иронично хмыкнул. Арена с восторгом шумно вздохнула. Койб перешел на следующий столб, спрыгнув на ноги. Он, не делая пауз, высоко выпрыгнул вверх и на мгновение завис в воздухе, и демонстративно вскинув руки, развернул веера. После чего он начал падать прямо на четвертого и пятого противника, которые двигались в противоположную от остальных скуппо сторону, пытаясь окружить своего врага. Его руки совершили могучие маховые резкие движения в направлении скуппо. Из вееров вылетели дротики и с глухим звуком вонзились в тела ящеров. Через мгновение после серии хлопков оба скуппо рухнули на землю. Койб приземлился на лежавших скуппо и поднял руки вверх, приветствуя трибуны. Зрители повскакивали со скамей с криком «Решен!» с ударением на первом слоге. Койб, сойдя со скуппо, направился к выходу. Двое оставшихся на ногах скуппо беспокойно бегали вокруг столбов и не пытались преследовать его. Служители арены длинными пиками выгнали их в те же ворота из которых они вышли.
- Очень неплохо! – возбужденный увиденным боем проговорил Разгуляев, обращаясь к Большакову.
- Да ну, так себе свинобойня, - ответил Большаков. В его голосе слышалась смесь напускного пренебрежения с завистью. Разгуляев, хорошо знавший его, уже собрался пошутить по этому поводу, как вдруг услышал чистый женский голос:
- Нашим гостям не понравилось наше представление. Может быть, пришельцы из далекого мира под названием Земля, покажут свое искусство боя?
- Ты слышал это? – он обратился к Большакову и, глядя в его глаза, понял, что Большаков слышал. Оглядевшись вокруг себя, он увидел, что все зрители смотрят на них. Поддавшись интуиции, он обернулся назад и в верхней ложе для почетных гостей, на расстоянии метров пятнадцати он увидел необыкновенно красивую представительницу гуманоидной расы. На ней было бледно-голубое платье. Огненно-рыжие волосы заплетены в косу и уложены вокруг головы в виде короны. При взгляде на нее, Разгуляев почувствовал, как что-то ледяной иглой впилось в его зрачки. Неожиданная ситуация поставила его в тупик. Его сознание пыталось найти какое-то решение, выход в создавшейся ситуации. Краем глаза он увидел, как Большаков поднялся. Разгуляев сделал останавливающее движение.
- Извини, генерал… - Разгуляев знал этот тон, и понял: его уже не остановить. Оставалось поддержать. Он хлопнул его по плечу:
- Ну, давай, Паша! Ни пуха, ни пера!
- К черту!- Большаков сбросил с себя рюкзак и бронежилет. Отстегнул с пояса мачете и, подняв его к небу, закричал:
- Ну, давайте мне ваше скуппо!
Зрители взревели. Глашатай долго кричал под нарастающий рев толпы. Большаков вышел на поле Арены. С противоположной стороны появился скуппо. Увидев Большакова скуппо набирая скорость, побежал на него. Большаков, согнув ноги в коленях, ждал его. Добежав до Большакова, скуппо глухо заревел и нанес удар своей дубиной. Большаков хотел блокировать удар дубины своим мачете. В принципе, ему это удалось. Но удар был настолько мощный, что мачете вылетело из руки и отлетело на пару метров. У Разгуляева перехватило дыхание. Скуппо взмахнул дубиной еще раз. Большаков поднырнул под противоположную неударную руку, но скуппо нанес удар хвостом в корпус Большакову. Павла отбросило на метр. Хорошо, что в момент удара Большаков находился почти вплотную со своим противником. Если бы в него угодил конец хвоста, битва была бы закончена. Скуппо нанес очередной удар своей дубиной, но Большаков успел перекатиться в сторону своего лежащего невдалеке мачете и удар пришелся в землю.
Схватив свое оружие, Большаков поднялся. Скуппо готовился нанести очередной удар. Капитан перешел на бег, стремясь забежать ящеру за спину, при этом этот маневр он проводил по стороне «руки» скуппо, в которой не было дубины. Большаков начал заходить за спину скуппо, ящер, постоянно поворачиваясь, пытался нанести удар. Удар не получался. Скуппо стал приходить в ярость и, поддавшись этому чувству, решил настигнуть Большакова в прыжке. Он промахнулся, но по инерции продолжал двигаться. Хвост, выполняющий роль руля и балансира, в этой ситуации не мог больше ему помочь.
Большаков этим немедленно воспользовался. Капитан, развернувшись, прыгнул прямыми ногами вперед и, подкатившись под скуппо, врезался в его ногу, которая в этот миг оказалась опорной. Скуппо начал медленно валиться. В момент, когда он упал, Большаков приподнявшись на колено, нанес рубящий удар по опорному большому пальцу ноги ящера и, совершив перекат, оказался у головы скуппо, который делал по попытку подняться. Капитан нанес режущий удар по морде ящера. Скуппо взревел и попытался поднять дубину. Большаков легко переместившись в бок, нанес рубящий удар по его опорной руке.
Скуппо грохнулся на землю. Громогласно взревев, скуппо попытался нанести колющий удар своей дубиной. Павел уклонился и нанес легкий, но очень резкий удар в район запястья скуппо. Дубина выпала из лапы противника Большакова. Толпа на скамьях опять взревела: «Решен!».
Большаков, с перекатом встал на ноги, подняв с земли дубину. Зрители одобрительно гудели. Скуппо с большим трудом поднялся и жалобно квохтал. Большаков вернулся на свое место к генералу со своим трофеем. Два погонщика увели побежденного скуппо с поля.
- Ну как, Иванович? – Большаков, сияя, явно выпрашивал комплимент.
- Молодец!- Разгуляев был более чем доволен и, не скрывая своих чувств, обнял Большакова и расцеловал. Тришин с Виноградовым так же присоединились к поздравлениям. Тцианбанцы во главе с Шант - Ша-ди то же выражали свое одобрение. Между тем, объявили новый поединок. С пятью скуппо дрался один тцианбанец. Этот бой представлял изящную демонстрацию боевого искусства Тциан-Ба и их меняющего форму оружия. Внимание зрителей полностью переключилось на арену.
- Я очень рад, что все хорошо закончилось. Но прошу тебя учитывать впредь, что мы находимся среди телепатов. Ты меня понял? – выговорил Разгуляев Большакову.
- Понял, Иванович, не дурак, - взъерошенный, но очень довольный Большаков улыбался широко и как-то по- детски, почти светясь от счастья.
- Очень на это рассчитываю, - Разгуляев смотрел на него и сам заряжался от Большакова флюидами радости.
Неожиданно на плечо Разгуляева легла чья-то рука. Генерал обернулся и увидел перед собой Волмаера.
- Правительница Вохтас приглашает вас и ваших друзей в свой дворец.
- Где она сама?
Волмаер показал глазами на ту самую красавицу, которая предложила им поучаствовать в выступлении на Арене.
- Хорошо. Когда нам нужно прийти?
- Правительница вас будет ждать после Шоушпада. На крыше ее резиденции появится голограмма сегодняшнего боя вашего друга со скуппо. Это будет означать, что вас ждут.
-Мы обязательно будем.
Они досмотрели бой. Потом было еще несколько боев, после которых начался Шоушпад.
Ритуал Восстановления Справедливости, именно так переводился Шоушпад, происходил очень торжественно. Обвиняющие вызывали обвиняемых, предъявляли обвинения. После чего торжественно произносилось Слово Теней. Рядом с обвиняющим на некоторое очень короткое время проявлялась сверкающая прозрачная фигура, после исчезновения которой, над головой обвиняемого появлялась голографическое изложение ситуации. После такого подтверждения, Волмаер подымал на вытянутых руках большую книгу, и над ней появлялся текст, который сопровождался озвучкой. Как поняли земляне, это был нарушенный закон и меры по компенсации и наказанию. Обычно к виноватым применялись процедуры, подобные той, которую проделал Шант - Ша-ди с Разгуляевым в комнате Дома Гостей. Это было очень необычно для остальных представителей русской миссии. Что бы удовлетворить свое любопытство, Разгуляев пересел к Шант - Ша-ди:
- Скажите, что это за ритуал?
Шант - Ша-ди обернулся к нему и ответил:
- Некоторые нарушают свое слово и пытаются не делать обещанного. Это приводит к тем последствиям, которые вы наблюдаете. У нас, в нашем мире, расплата производится жизнью. Точнее, частью жизни.
- А вы не боитесь ошибиться и забрать часть жизни у невинного? – Задал провокационный вопрос Разгуляев
- Это невозможно, - сухо ответил тцианбанец.
- То есть?
- Вы видели появляющиеся почти прозрачные фигуры? – Шант - Ша-ди развернулся к нему.
- Да.
- Это Тени Гайдрарена. Когда мы заключаем сделки, одалживаем, обещаем, мы говорим Слово Теней. Тени слышат нас и, в случае нарушения слова, они свидетельствуют на Шоушпаде. Хотя, как вы можете видеть, у нас нарушителей почти нет. Пять существ на весь наш мир – это не много, - немигающий взгляд разумной рептилии вызывал неприятные ощущения у генерала.
- Пожалуй, я с вами соглашусь, - Разгуляев, пересев обратно, продолжил смотреть за окончанием Шоушпада, - Однако мне не совсем понятна ваша уверенность в Тенях.
- Только тот, кто сам каждый день ощущает смерть, способен быть судьей, - довольно витиевато ответил тцианбанец. Разгуляев не понял ответа, но решил не задавать больше вопросов. Между тем, действие на арене закончилось быстро, и все направились к выходу. Они вышли вместе с тцианбанцами и, тепло попрощавшись с ними, отправились ко дворцу правительницы. Так как тот располагался рядом с Палатой Выплат, дорога им была знакома, и они добрались без особых затруднений. Многие из химерианцев приветствовали Большакова. В особенности, койбы подчеркнуто демонстрировали свое одобрение. Они замедлили шаг на небольшой лужайке перед Дворцом. Он светился феерическими огнями, так же как и остальные здания, стоящие рядом, пленяя античной простотой линий, подчеркнуто стройными стволами деревьев, очень похожих на земные кипарисы. В вечернем небе над Дворцом на розовеющих облаках демонстрировался голографический фильм, передающий со всеми тонкостями бой Большакова со скуппо. Группы горожан смотрели это представление, шумно сопровождая возгласами удачные действия голографического Большакова. Несколько койбов одобрительно похлопали по спине капитана. Большаков тоже старался выразить свою благодарность. Тихим шепотом, обратившись к Разгуляеву, он сказал:
- А мне здесь нравится! Они довольно милые создания, эти химерианцы.
Когда они подошли ко Дворцу, их встретил Волмаер, появившийся из высоких прозрачных дверей:
- Мы очень рады, что вы пришли, так как мы хотели бы засвидетельствовать свое уважение к руководству вашей миссии и выразить восхищение боевым искусством, которым владеет один из Вас, - подчеркнуто вежливо проговорил вохтасианец, - Я буду иметь честь лично проводить вас в Зал Приемов.
Он повел их через двор, сад и площадь, раскинувшуюся перед ярко
освещенной башней, которая иллюминировала дополнительными огнями, сверкала голубым и янтарным цветом. По стенам башни струились постоянно меняющиеся голографические изображения то морских глубин, то глубокого космоса. С древка бархатного темно-красного штандарта, который держал последовавший за ними стражник, свисали странные металлические предметы.
Они подошли к главному входу.
- Леди желает видеть вас, - проговорил Волмаер и распахнул перед ними двери из бронзы.


Разгуляев и его спутники прошествовали мимо стражников в золотисто- голубых доспехах, стоявших, точно манекены, по обе стороны вестибюля. Кроме них вокруг не было ни души. Сверкающие алмазные занавеси с другой стороны залы покачнулись, и в помещение вошла уже знакомая Разгуляеву Правительница. Леди в голубом балахоне, сделав несколько шагов, направила телепатическое послание генералу и его свите.
"Приветствую вас, представители далекой планеты!»
«Очень рады нашей встрече!» - ответил Разгуляев за всех.
Правительница подошла к Большакову и проговорила вслух:
- Я очень рада, что Ваш бой закончился успешно. Я прошу простить меня за эмоциональную несдержанность. Вы должны понять меня, Ритуалы на Арене очень важны не только для нашей расы, но и для всех обитающих на этой планете. Они позволяют нам иметь общую систему ценностей.
Большакову было неудобно до крайности, и он, покраснев, пробормотал:
- Ну что вы, Ваша Светлость… - Правительница улыбнулась, и проговорила:
- Зовите меня Эрминия.
- А меня зовут Павел… - Большаков смутился еще больше и пребывал в состоянии крайней растерянности.
Разгуляев понял, что Большакову нужна его помощь.
- Позвольте представиться, Аркадий, - слегка поклонившись, представился он
Эрминия учтиво кивнула головой.
- Андрей, Игорь, - представил он двух других своих спутников.
Эрминия удостоила кивком головы каждого.
- Прошу принять участие в нашей трапезе,- она указала на дверь, из которой появилась. Они прошли в покои следующей залы. Ее убранство завораживало. Из-под пола, выполненного из прозрачного материала светило большое количество маленьких источников света, что создавало впечатление прогулки по звездному небу.
Внимание Разгуляева привлекли две голографические проекции на космические сюжеты: одна изображала закрученную спиралью галактику, покоящуюся на серебряных вытянутых руках, другая - неведомую планету, где взметнувшиеся к самому небу хребты перемежались реками, впадающими в океан. Под потолком на невидимых нитях висел большой макет космического корабля. В центре зала был расположен длинный стол, на котором находилось много серебряных блюд с дарами химерианской земли. За ним сидели Волмаер и еще двое вохтасианцев. Эрминия представила землян и вохтасианцев друг другу. Один из вохтасианцев оказался Распорядителем Врачевания, его звали Ланли. Второго звали Нуншван, он был Главой Палаты Технологий. Разгуляев и его свита расселись на указанные им места. Волмаер сообщил гостям, что по местной традиции гости не должны стесняться. Ланли заверил их, что все, что есть на столе, не нанесет ни малейшего вреда их здоровью и настоятельно рекомендовал начать с эшенби, местного вина стоящего на столе в витых прозрачных зеленоватых графинах. Представители русской миссии разлили напиток по полосатым керамическим плошкам и попробовали вохтасианское угощение. Оно им понравилось, тем, что мгновенно весело пьянило, вызвало чувство раскованности и легкости. На вкус оно было похоже на абрикосовый нектар.
- Тцианбанцы, которые нас сопровождали в ваш город, нам сказали, что изначальными обитателями этой планеты являются они. Так ли это и если это так, то не могли бы вы рассказать о том, откуда вы и как случилось, что вы здесь оказались?

- Давным-давно,- начала свой рассказ Эрминия,- в нашей далекой галактике, на пятой планете, вращающейся вокруг своего солнца, жила наша раса. За тысячелетия ее наука и техника поднялись на такой уровень, что позволили сконструировать космические корабли, в основе которых был положен симбиоз вохтасианцев с искусственными биомеханизмами. Обладая способностью к телепортации, эти корабли были способны перемещаться со скоростью большей, чем скорость света. Тогда началась колонизация соседних планет и систем. Мы проникали все дальше и дальше, в глубины космоса, пока не встретились с представителями Межгалактической Конфессии. Нам было предложено вступить в это объединение трехсот разумных рас. Процедура вступления была довольно сложная и долгая, в ходе которой нашей расе были указаны пределы колонизации, а так же присвоен сорок четвертый звездный ранг развития.
- Извините, что перебиваю, если не секрет, что означает этот ранг?
- Сорок четвертый означает право двух голосов в Сенате Межгалактической Конфессии, право на открытую колонизацию планет и систем с рангом до четвертого и латентную колонизацию планет и систем до девятого ранга. Это основные права. Вообще список прав и обязанностей систем сорок четвертого ранга очень большой. Порядка тринадцати тысяч пунктов. Поэтому давайте остановимся на мною названных.
- Понимаю, - улыбнулся Разгуляев, - А скажите, какой ранг был бы присвоен нам?
- Восьмой, - не задумываясь, ответила Эрминия.
- А что же нужно для того, что бы мы получили девятый? – поинтересовался Разгуляев.
- Вы должны представить существ с вашей планеты и вашего вида, достигших уровня в четыреста пятьдесят баллов по шкале интеллектуального развития. Это означает, что кто-то из людей должен продемонстрировать возможности по психокинетике, телепатии и восприятию проекций из энергоинформационных полей, причем это восприятие должно позволять создавать действующие модели. В технологическом плане раса девятого класса должна иметь космические корабли, позволяющие совершать полеты за пределы собственной звездной системы.
- - Ну, мы можем осуществлять переброску на большие расстояния.
- В классификаторе указано четко: космические корабли. У вас их нет.
- Спасибо. Извините, что заставил вас отклониться от темы вашего рассказа.
Она улыбнулась и продолжила:
- Но, к сожалению, нам не повезло. Так получилось что та планета, которую колонизовали те, кто сейчас находится на Химере, была очень далеко от метрополии и была отделена от нее. Ко всему прочему, права на эту планету оспаривались другой цивилизацией, имеющей более высокий звездный ранг и обладающей значительно большим влиянием в Межгалактической Конфессии. Воспользовавшись неблагоприятным для вохтасианцев расположением планеты, эта цивилизация напала на них, располагая и численным и технологическим преимуществом. Из полумиллиона жителей-колонистов, спастись удалось только тридцати тысячам, совершившим на своих кораблях Прыжок Хаоса. Этот Прыжок не позволил преследователям найти и настигнуть беглецов. Так мы оказались на Химере. Мы не знаем, где расположена наша метрополия. Мы не знаем, где мы. И, несмотря на то, что мы храним веру в то, что однажды сможем встретиться, и объединиться с нашей цивилизацией, мы отдаем себе отсчет в том, что скорей всего, между нами и другими вохтасианцами будет большая технологическая и культурная пропасть…
Разгуляев почувствовал нотки грусти в ее голосе.
- Мне кажется, что Вам и всем вохтасианцам нашедшим приют на этой планете, нужно делать упор на положительных моментах. Вы живы, вы не влачите нищенское существование. На мой взгляд, это не так уж мало.
Эрминия улыбнулась:
- Вы правы.
Она обернулась к Нуншвану:
- Господин Нуншван, я хотела бы, что бы вы продемонстрировали нашим гостям нашу технологию записи эмоций и памяти.
- Все готово, госпожа Эрминия. Прошу всех проследовать в соседний зал.
В соседнем зале стояли кресла перед столиками. Нуншван предложил всем занять места. Когда все сели, Нуншван обратил внимание гостей, на предметы положенные на столики:
Видите шары с темными пятнами по бокам?
Земляне кивнули головами в знак того, что видят.
- Это клалитл. Его делают из кристаллов таллиума. Пятна на его боках это места для расположения рук. Видите рядом с ним предмет похожий на блюдо?
- Да, - ответил за всех Разгуляев.
- Этот предмет называется шрункл. Вставьте клалитл в шрункл.
Когда все сделали то, что просил их Нуншван, тот продолжил.
- Теперь возьмите предмет похожий на скобу и вставьте его в отверстия расположенные на шрункле. Этот предмет называется сарс.
Когда его распоряжение было выполнено, он предложил взять шнур, так же лежащий на столике и один его конец поместить в отверстие в левой стороне шрункла, другой конец вам необходимо разместить на височной области своей головы. Разгуляев выполнил все его инструкции и почувствовал приятную дрожь, пробежавшую по позвоночнику. В одно мгновение его втянуло в звездный круговорот; он повис над черным бархатом бесконечного космоса. Чернота стала приближаться, Разгуляев пролетел сквозь нее, сквозь разреженный белесовато опаловый туман, что плывет в холодной звездной пустоте. Генерал почувствовал страх. Он явно ощущал, что ему не подконтрольно ничего. Звездное пространство выгнулось и завибрировало. Раздался тонкий звук, как будто лопнула струна, и Разгуляев услышал нарастающий мегатональный напев. Он никогда его раньше не слышал. Ритмика, звуковой ряд – все было крайне необычно. Звучание становилось все выше по тональности и, достигнув кульминации, неожиданно остановилось. Разгуляев почувствовал, как в лицо ему подул прохладный ветер. В тишине полыхнула молния, и прозвучал громовой раскат. Все звезды стали приближаться к нему, кружится, и затем, подхваченные ветром, они полетели к нему, целясь в его глаза. Когда первые две попали в его зрачки, все залило белым светом, почти ослепляя его. Но это длилось только мгновение, свет стал более мягким, сместился в область теплого спектра, и когда все окрасилось в различные оттенки желтого, воздух стал рябить и мерцать, как это обычно происходит очень жарким летом. Разгуляев начал слышать сначала какофонические звуки, потом видеть расплывчатые образы. Наконец, все обрело четкие черты и звуки упорядочились. Восприятие генерала обрело силу, ясность и давно уже позабытую свежесть. Он увидел себя на вершине небольшого холма в окружении трех тцианбанцев. Солнце стояло за их спинами, а на другом краю горизонта виднелась подымающаяся Киома. На фоне ее он увидел построения враждебных армий: вохтасианская пехота и волновая артиллерия, расположившиеся рассыпанным строем, тысячи скуппо, стоящие плотными, но нестройными рядами, беспристрастно ожидающие приказов своих десятников. Холм переходил в приболоченную низменность, на которой находились россыпи валунов самых различных размеров. Он отдал приказ, и шеренги тцианбанских стрелков двинулись в сторону противника и исчезли из поля зрения, перейдя в режим невидимости. Вохтасианцы открыли огонь. Мелкие и средние валуны, которыми было усеяно это плато, либо раскалывались, либо обращались в пыль. У тцианбанцев появились первые потери. Удачный вохтасианский выстрел разрывал аборигена на несколько частей. Несмотря на это, тцианбанцы, используя невидимость и прячась за глыбами, подошли к враждебным построениям на расстояние выстрела из пайцеля. Их пули дождем осыпали врагов. Попадая в цель, пуля превращалась в нейрожгут с жалом. Беспощадно хлеща жертву, в конце концов, нейрожгут находил незащищенное место, в которое вонзалось жало, и впрыскивался яд. В передних рядах скуппо были очень большие потери. У вохтасианцев они были меньше, благодаря тому, что все вохтасианцы были в доспехах. Повинуясь его приказу еще несколько десятков тцианбанских стрелков отправились на фланг для того что бы выбить орудийные расчеты вохтасианцев. Вскоре плотность тцианбанского огня по позициям вохтасианцев стала нарастать. В это время послышался быстро усиливающийся шум справа. Он обернулся в эту сторону и увидел приближавшихся на большой скорости несколько сотен койбов. Немедля ни секунды он быстрым шагом подошел к стрелкам тцианбанцам, стоящим в резерве, и отдал распоряжение выдвинуться вперед для того, что бы начать перестрелку. Стрелки отправились к вражеским построениям, и вскоре закружились, словно в диковинном танце, в своих кругах, осыпая противника жалящими пулями. Они то подвигались к позициям противника, то уходили обратно, словно дразня врага. Его внимание, между тем, переключилось на вохтасианцев. Это было впечатляющее зрелище. Подымая тучи пыли, койбы на большой скорости заходили во фланг вохтасианским построениям. Артиллерия, усилия которой были сосредоточены на тцианбанцах, не представляла никакой угрозы для атакующих. Они уже начали перестраиваться в клин, несколько снизив скорость движения. Тяжеловооруженные выдвигались вперед, бойцы в легком вооружении уменьшали скорость и оказывались во второй линии. Вохтасианцы тоже начали перестраиваться, стремясь отреагировать на созданную койбами угрозу, и сразу же попали под тцианбанский огонь. Вохтасианец в черном, стоявший на небольшом возвышении вместе с Эрценом, младшим сыном Джодаха, верховного вождя Ву, оживленно зажестикулировал, привлекая внимание своего соседа к сложившейся ситуации на вохтасианском фланге. Взмахнув крыльями, Эрцен отдал приказ толпам скуппо и те начали атаку в лоб на позиции Тциан-Ба. В приближающихся скуппо полетели тцианбанские гранаты. Это были почки греффы, пораженные специфическим хищным насекомым, называемым среди тцианбанцев «беши». Беши были очень маленькими по размеру, но их способ существования в виде подобия роя, делал их очень опасными . Эти насекомые были очень агрессивны, прожорливы и плодовиты. Беши находились в анабиозе, и их активация происходила, если почки греффы лопались, и на беши попадал прямой солнечный свет. Если при этом находилась пища, то они начинали размножаться. Являясь живородящим существом, беши производили потомство, которое почти мгновенно становилось полностью функциональным. Набиваясь в уши, глаза и прочие отверстия тела скуппо, они начинали поедать его, увеличивая свою численность всемеро каждые три секунды. Пораженный скуппо за пару минут превращался в горку праха из которой торчал начисто обглоданный скелет. При этом беши были абсолютно безопасны для тцианбанцев, которые использовали специальные натирки, отпугивающие этих насекомых. Благодаря долгой работе цендиков, вносивших различные усовершенствования в организм беши, они полностью погибали, если «перерыв на обед» у них длился один римн, что в земном отсчете составляло полторы секунды, либо если наступала ночь. Без этого все живое в радиусе тысячи шагов было бы обречено на тотальное уничтожение. Несмотря на серьезные потери, скуппо продолжали движение на тцианбанцев. В это время он услышал, как глухо заработали инфразвуковые орудия вохтасианцев, которые они успели перетащить. Они били по бешено мчащимся койбам. Инфразвуковой или волновой разряд, попадая в койба, выбивал его из строя и под действием кинетики этого импульса бойца уволакивало на пятнадцать- двадцать метров. Скуппо перешли на максимальную скорость и, невзирая на возрастающие потери, начали достигать порядков тцианбанцев, переходя в рукопашную. Сражение стало распадаться на множество мелких схваток. Тцианбанцы и скуппо схватывались по всему полю. Тцианбанцы виртуозно владели своим полиморфическим оружием - голмтастром. Они убивали своих врагов самими разнообразными способами. Разгуляев видел, как один тцианбанец одним ударом убил сразу троих. Его клинок, войдя в глазницу первому врагу, вышел из его другого глаза, пробил горло второму стоящему рядом и, наконец, пронзил височную часть третьего скуппо, изрядно при этом утончившись. Ожесточение обоих сторон достигло критической точки. Там, где из-за скученности невозможно было применять оружие, противники рвали друг друга зубами. Вскоре поле было усеяно трупами, но ни одна из сторон не добилась решающего преимущества. Стоявший рядом вождь Тциан-Ба скомандовал тцианбанцам отступать. Исполняя приказ своего предводителя, они смогли оторваться от скуппо. Осыпая своих врагов градом пуль, они начали расходиться на фланги, образуя разрыв по центру. Довольно большая брешь образовалась как раз напротив холма, на котором стоял генерал. Находившийся по его правую руку тцианбанец, одетый в кремовую набедренную повязку и расписанный по всему телу различными знаками зеленого и красного цвета, вышел на несколько шагов вперед. Разгуляев посмотрел в его глаза и почувствовал, как по всему телу забегали мурашки. На него взглянула сама Смерть. Он на клеточном уровне ощутил холодною и непреклонную решимость этого тцианбанца отнять как можно больше жизней. Этот тцианбанец уже не думал о себе. Он не собирался выживать. Генерал понял это, и внутренне вздрогнул, когда этот ящер посмотрел сквозь него и сделал два шага вперед. Он медленно развел руки в сторону и, от него в направление приближающихся скуппо побежали синие электрические разряды. Захватив несколько наиболее близких скуппо, разряды парализовали их. Вызвавший их тцианбанец свел руки вместе и, превратившись в бегущую огненную волну, ударил по нестройным, но плотным рядам наступающих. Эффект был настолько неожиданным, что схватка остановилась. Вохтасианцы с ужасом смотрели на нагромождения мертвых скуппо. Над полем боя повисла тишина. Как из- под земли появился еще один тцианбанец, одетый и раскрашенный подобно предыдущему камикадзе. Он тоже прошел несколько метров и повторил подвиг предыдущего бойца. Запах горелой плоти ударил в ноздри генерала. В этот же момент волна койбов врезалась в еще не перестроившиеся порядки вохтасианцев. Вохтасианцы из первого ряда, попавшие под таранный удар койбов, были подброшены в воздух и упали на стоящих во вторых порядках вохтасианских бойцов. Тяжеловооруженные войны койбов протаранили еще две линии и увязли в четвертой. Как только это произошло из задних рядов легковооруженные бойцы стали легко перепрыгивать переднюю линию и атаковать задние линии вохтасианцев. Они обрушивались на них сверху поражая противника дротиками из вееров, стремясь при этом вывести из строя как можно больше вохтасианских офицеров. В этот же момент на вохтасианцев посыпались бойцы койбов, вооруженные секирами и молотами, которыми они наносили удары в падении со всей своей огромной мощи. Это было жуткое зрелище; оторванные головы отлетали прочь как пушечные ядра, а грудные клетки и плечи превращались в кровавое желе от могучих ударов молотом. Удары секирами разваливали вохтасианцев на две части. Кровь лилась фонтанами, а воздух наполнился звоном оружия и криками ярости и ужаса. …
Ряды вохтасианцев окончательно перемешались, и было видно, что еще немного и койбы одержат верх. Их тяжеловооруженные воины применяли секторные клинки, которые использовались в качестве режущего и рубящего оружия. Ими наносили большое количество секущих ударов, обычно переходя с груди на голову, а потом на ключицы. Острыми краями этих клинков удары наносились в нижнюю часть туловища, после чего проводилась атака в височные части головы. Кровь вохтасианцев действовала на «банли» как наркотик, в исступлении они выкашивали десятки бойцов противника, не обращая внимания ни на свои раны, ни на потери.
Скуппо, еще неоправившись от шока, заметались по полю. Предводитель Ву, Эрцен, поднялся в воздух и, набрав небольшую высоту, попытался атаковать стоящего на холме вождя Тциан - Ба. Выпустив несколько разрядов из своего жезла, он убил одного из стрелков, оказавшихся поблизости. Решив уничтожить вождя и этим изменить ход сражения, он снизился над холмом. Разгуляеву показалось, что рядом взорвался снаряд. С удивлением он увидел, как большая змея, подняв тучи пыли, вынырнула из-под земли, бросилась на Эрцена и вцепилась ему в левое крыло. Схватив свою добычу, инкан начал стремительно опускаться вниз, увлекая за собою Эрцена. Схваченный змеей, предводитель Ву яростно взревел и поразительно ловко перекинулся на спину инкана. Его свободная рука со всего размаха ударила в глаз инкана. Глаз змея от этого удара повис на нервных жгутах. Эрцен, не медля ни мгновенья, погрузил свою руку в глазницу инкана и с победным ревом достал из нее часть мозга каменного змея. Инкан рухнул замертво на поле боя, придавив Эрцена и двух скуппо, случайно оказавшихся на пути падения. Скуппо истерично заметались по полю, явно потеряв управление. Летающие лидеры Ву бросились к своему повелителю и прикрыли его от лавины тцианбанских пуль. Несколько из них были убиты, но скуппо снова попали под контроль и стали группироваться вокруг Эрцена, уже поднявшегося на ноги. Эта секундная паника перекинулась к вохтасианцам. Их построения смешались, и попытки их вождя в черном сохранить порядок не привели ни к чему. Бросая на поле свое оружие, вохтасианцы подобно мощному потоку мчались прочь. Ву отступали, яростно защищая своего предводителя. Любые попытки приблизиться к нему пресекались с первобытной яростью. Несколько койбов и тцианбанцев, попытавшихся пробиться к Эрцену, были буквально разорваны в клочья. Вождь Тциан - Ба приказал только обстреливать Ву и не препятствовать их отходу. Всю свою ярость койбы и небольшие группы тцианбанцев излили на беспорядочно бегущих вохтасианцев. «Убийство, превратившееся в усердный труд, сокрушает сердце и меняет глаза… Прав был Грок Грайдрен… » - пронеслось в его голове, когда Разгуляев увидел горы тел, устилающих поле брани. Он видел, что погоня за убегающим врагом еще не остановлена, и койбы, несмотря на усталость, продолжали мчаться следом за вохтасианцами, никого не щадя на своем пути. Резня прекратилась только с закатом Солнца… Громадный койб, весь перепачканный вражеской кровью, подошел к нему и сказал:
- Гайдрарен! Мы победили! Как ты и обещал!
- Я знаю,- ответил он. Все начало расплываться в тумане. Звуки исчезли, генерал почувствовал, как с него снимают шлем. В голове был шум, комнату и собравшихся в комнате он некоторое время плохо видел.
- Как впечатления, генерал? – послышался голос правительницы.
- Я впечатлен. У нас есть технологии, близкие к этой. Но… Я чувствовал, думал и переживал как совершенно другая личность… впечатление очень сильное, такого я никогда ранее не испытывал.
- Значит, Вам понравилось?
- Да. Правда есть вопросы.
- На ваши вопросы я с удовольствием отвечу. Позже. А пока что, не могли бы вы позволить записать какие-нибудь ваши воспоминания.
- Военные?
- Любые.
- Ну …
- Взамен вы можете забрать один комплект оборудования и эту запись…
- Я согласен.
К нему быстро подключили устройство, заботливо показали, куда нужно положить руки, и он как будто провалился сон. В туманной дымке начали мелькать картины из прошлого. Немного воспоминаний из детства… Отец… Мать… Служба, секретные миссии, Война на Шельфе. Цинковые гробы и менеджер межгосударственной корпорации, объявляющий о подорожании продуктов питания. Память бесстрастно, как экран, разворачивала ленту событий… Управляющий с разбитым лицом, допрос, полярная ночь, атака на офисы межгосударственной компании. Ночью, в тишине, в масках, молча.… Без жертв, но с большим количеством разрушений. Взрывали все – аэродромы, станции сжижения газа, станции подкачки нефтепроводов. За два часа были уничтожены годы работы.… Это уже из речи обвинителя на процессе. Увольнение, никчемная жизнь… Разгуляев вынырнул из этого сна с огромным чувством сожаления, что ему это все вспомнилось...
Правительница его поблагодарила и забрала кристаллическую сферу с его записью. Волмаер принес обещанный подарок. Разгуляев поблагодарил и его, и правительницу. Эрминия предложила ему и его спутникам продолжить трапезу.
Когда они заняли свои места, и в их кубках заплескались напитки, Эрминия обратилась к генералу:
- Расскажите о своей цивилизации.
- Это будет не просто, - Разгуляеву в этот момент не очень хотелось разговаривать.
- Почему?
- Мы очень противоречивы.
- Это как?
- Мы можем пожалеть убитую птицу и убить без всякого сожаления тысячи человек.
- Хм.… Наверное, вы просто очень молодая цивилизация. Каково общее время жизни Вашей расы? – Эрминия с интересом посмотрела на него.
- Мы точно не знаем, по некоторым данным порядка шести тысяч лет, по другим восемь тысяч лет.
- И что, вы не пытались как то выяснить точный период вашего развития?
- Я – нет.
- Странное безразличие к собственной истории.
Генерал замолчал. Ему на помощь пришел Ланли:
- Эрминия! Мне кажется, вы слишком строги к нашему гостю. Мы слишком мало знаем о них. Я не думаю, что стоит спешить с выводами.
В глазах Эрминии замерцали оранжевые искорки. Несколько смутившись, она обратилась к генералу:
- Прошу прощения, я действительно слишком безапелляционна.
- Вам не за что приносить извинения. Ведь те мысли, которые возникли у вас, вполне естественны, - в голосе генерала послышалась с трудом скрываемая горечь. В воздухе повисла тяжелая пауза. Ее разрядил Большаков:
- Скажите, Эрминия, как у вас организовано управление вашим обществом?
- Самые лучшие управляют Вохтасианцами.
- У нас тоже самые лучшие, - проговорил Большаков и похабно оскалился.
- Я не могу понять ваше эмоциональное излучение, - с удивлением рассматривая его, проговорила Эрминия.
- И не надо это понимать. Считайте это некоторым рудиментом очень молодой цивилизации, - генерал тяжело посмотрел на Большакова, и с лица последнего исчезла глумливая гримаса.
- Расскажите, что за события мне удалось увидеть и пережить? – Разгуляев повернулся к Эрминии.
- Это Последняя Война или Вохтасианский мятеж. То, что вы увидели это эмоциональный слепок Фейенлирнга. Того, кого тцианбанцы называют Гайдрарен, - В ее глазах замерцали черные крапинки. Голос ее зазвучал глухо.
- Мне кажется, вам не очень приятно говорить об этом.
Эрминия посмотрела на него и как-то беззащитно кивнула головой.
- Простите, я не хотел вас расстраивать, - извиняющимся тоном проговорил Разгуляев.
- Ничего. Рано или поздно этот разговор все равно состоялся бы. И лучше будет, если об этом расскажем мы. После прыжка Хаоса, мы оказались на этой планете. Мы высадились именно здесь, в этом месте. Мы построили Омеркорт и стали расширять свою территорию. Естественно, мы столкнулись с тцианбанцами. Поначалу мы приняли их за животных и решили использовать в своих целях, не подозревая о том, что они разумны. Тем более что у нас уже был положительный опыт – койбы. Да, сейчас они свободны. Но изначально они были нашими слугами, созданными нами и управляемыми нами же. Работы проводились с одобрения Большого Совета, которым руководил мой дядя Ледан. Практической частью работ занимался Фейенлирнг, родной брат Ледана. Он был очень талантливым ученым и очень быстро понял, что он имеет дело с разумными и довольно развитыми существами. Его брат Ледан и большая часть совета крайне отрицательно отнеслись к информации о разумности тцианбанцев. Это очень усложняло ситуацию и без того крайне непростую для вохтасианцев. Ко всему прочему были найдены кристаллы таллиума. Ледан настаивал на том, что бы Фейенлирнг не обнародовал информацию о разумности Тциан - ба. Но тот не соглашался. Он собирался продемонстрировать своих подопытных на Шоушпаде. Тогда Ледан и часть его единомышленников решили уничтожить всех подопытных Фейенлирнга. Но Фейенлирнг совершенно случайно задержался в своей лаборатории и столкнулся лицом к лицу с заговорщиками. Ледан решил убить его. Фейенлирнг защищался как мог, но силы были слишком неравны. Ему удалось спасти часть своих подопытных, телепортировав их в Длинные Болота. После этого он телепортировался в свой дом. Ледан и его единомышленники решили убить его, иначе Фейенлирнг мог бы предъявить им обвинения на Шоушпаде и потребовать испытания на клалитле с массовой ретрансляцией. Они напали на него в его же доме, убили его жену и сына. Тяжело раненному Фейенлирнгу удалось телепортироваться в Длинные Болота, где его случайно подобрал тцианбанец-охотник из клана Тарсунс. Он сумел перенести его в Чич-Подану. Там его увидел один из бывших подопытных, наследник клана Пондиари, младший цендик слова Рейдана. Его звали Лунл да Лахитл. Надо сказать, что клан Пондиари имеет большое влияние в среде Тциан-Ба, так как каждый из тцианбанцев знает и почитает Великого Рейдана, легендарного вождя этого клана.
Разгуляев сделал несколько глотков и осмотрелся. Он заметил, что собранные в этом зале, уже разбились попарно. Виноградов о чем-то крайне оживленно общался с Нуншваном. Тришин очень увлеченно слушал Волмаера, а Большаков вел беседу с Ланли.
Эрминия, судя по всему, уловила мысль генерала. Она улыбнулась и сказала:
- В том, что каждый из собравшихся за этим столом нашел интересного собеседника, я не вижу ничего страшного.
Разгуляев улыбнулся:
- Я тоже.
Эрминия рассмеялась. Весело, раскованно.
- Вы сейчас совсем не похожи на Правительницу.
В глазах Эрминии заплясали розовые искорки:
- По вашей эмоциональной окраске я понимаю, что это комплимент. Не так ли?
- Так, - генерал улыбнулся и подтверждающе кивнул головой.
- Вам не скучно слушать, то, что я говорю? – Эрминия испытывающе смотрела в его глаза.
Разгуляев усмехнулся:
- А что говорит моя эмоциональная окраска?
Эрминия внимательно посмотрела на него и ответила:
- Нет.
- Так чем же закончилась эта история?
- Фейенлирнг был представлен Ду-би – Велену. Они долго с ним говорили один на один. Итогом этой беседы был договор: Фейенлирнг помогает тцианбанцам выиграть войну у Вохтасианцев, Тцианбанцы дают ему сангасар, силу для преобразования.
- Несколько не понятно. Что значит «силу для преобразования»?
-Фейенлирнг был очень талантливый ученый. Вместе с этим он до крайности серьезно увлекался теорией эволюционной трансформации. В частности, ему очень нравилась Аларнийская Доктрина, суть которой сводится к тому, что любое существо овладевшее искусством баланса взаимодействия с миром способно познать мир и стать миром.
- Вам не кажется, что как-то все чрезмерно нагромождено. Вот, например, объясните, что такое искусство баланса взаимодействия с миром?
- Мы все что-то берем и что-то отдаем. Это и есть баланс взаимодействия с миром.
- А сила для преобразования?
- Сила для преобразования, или в терминах Аларнийской Доктрины, сангасар она и переводится как Взял и Отдал. Точно так же как и Гайдрарен с тцианбанского.
- Интересно, что говорит эта ваша доктрина про операцию «взял и не отдал»?
- По такому закону может жить только часть мира. Надеюсь, что я не открою для вас секрет, если скажу, что часть целого и целое – это не одно и то же, - в ее тоне Разгуляев ясно угадал насмешку.
- Я понимаю, что могу показаться не очень разбирающимся в вопросах вохтасианской философии, но, собственно говоря, я и не могу в них разбираться, - Разгуляев внимательно посмотрел на Эрминию. Она смутилась.
- Понимаете, Аларнийская Доктрина, считается довольно простой и ее знает каждый вохтасианский ребенок…
- Понимаю. Но давайте вернемся к истории с Гайдрареном.
-Фейенлирнг смог то, что считалось сказкой. Он сумел построить преобразователь-накопитель, тцианбанцы отдали свое умение летать, а Фейенлирнг смог начать утончающую трансформацию.
- Что значит «утончающая трансформация»?
- Это некоторое преобразование живого существа из плоти и крови в многополевую форму жизни с сохранением личностной идентификации.
- Это что получается, личность сохраняется, а всего прочего нет?
- Приблизительно так – в глазах Эрминии явно плескался смех.
- Честно говоря, нам очень трудно это представить.
- Неужели ваша цивилизация не сталкивалась с чем-либо подобным?
- Судя по всему, сталкивалась.
- Тогда в чем трудности?
- Я лично этого не видел.
Она внимательно посмотрела на него:
- Я думаю, что у вас будет возможность ликвидировать этот пробел.
- Скажите, а можно ли послушать музыку? – неожиданно донесся голос Тришина.
- Музыку? То есть звукоряд? – уточнила Эрминия.
- Да, что бы что- нибудь звучало для фона, - поддержал Тришина Большаков.
- Пожалуйста, - проговорила Эрминия. Она закончила фразу, и отовсюду полились звуки, шелест дождя, убаюкивающий шепот прибоя, пение неведомых птиц… Звуки зачаровывали, генерал через минуту был в блаженном полузабытьи.
- А песни есть у вас? – разрушая секундное блаженство, опять прозвучал голос Тришина.
- Песни? Что это?
- Это … Ну я сейчас покажу, - Тришин, выпив остатки вина в своем кубке, выдохнув, затянул:
- Разлука, ты разлука, Чужая сторона…
- Никто нас не разлучит, лишь мать сыра - земля, - подхватил Большаков.
Они грянули последние две строки еще раз, и к ним присоединился Виноградов. Разгуляев с немым изумлением смотрел на это, и в голове проскакивали мысли: «Боже мой, какой ужас!»
Пели старательно, выводили гладко, только от натуги краснели. Когда поющие захотели грянуть второй куплет этой песни, Разгуляев не выдержал:
- Я думаю, хватит на сегодня…
Певцы прервались с видимым неудовольствием.
- Ну, прямо вот такого у нас нет, - проговорила Эрминия, - но исполнение текста на ритмичной основе, это пожалуйста. Комната наполнилась ритмичным звучанием нескольких ударных инструментов. Сухое щелканье, серебряные перезвоны, глухой ритм какого-то барабана. Далее зазвучали высокие женские голоса, после каждого пятистрочия раздавался грохот морского прибоя.
- Очень интересно. Только мы абсолютно не понимаем, о чем поется в этой песне, - сказал Разгуляев.
- Это гимн Основания. Он рассказывает, как произошло основание колонии на нашей родине.
Неожиданно послышался шум из-за дверей, затем двери распахнулись, и в комнату быстрым шагом вбежал невысокий поджарый человек, отдаленно напоминающий Луи де Фюнеса, одетый в короткую куртку, сделанную из красного материала, похожего на замшу. Он шумно поприветствовал Нуншвана, Волмаера и Ланли. После чего, легко одним движением, сбросив с себя верхнюю одежду, он обратился к Эрминии:
- Здравствуй, солнце мое. Представь меня нашим гостям.
- Это мой дядя, Вилакон, Хранитель Ритуалов.
Каждый из землян поприветствовал Хранителя Ритуалов и назвал свое имя.
Вилакон поблагодарил их, после чего предложил выпить по кубку за знакомство. Опорожнив кубок одним махом, он обратился к землянам:
- Итак, о чем была беседа, пока ее не прервал?
- Да обо всем, - Тришин, в голосе которого чувствовалось опьянение, разливал по бокалам сильно разведенный нейрококтейль, - о философии, о ритмике, о песнях…
- О философии? - Вилакон очень оживился и, наблюдая за Тришиным, поинтересовался у того: - Что это вы разливаете по нашим кубкам?
- Это мое изобретение – нейрококтейль. Попробуйте, мне будет очень интересно ваше мнение.
Разгуляев отметил про себя, что центр внимания перешел с Эрминии на Вилакона. При этом Эрминия явно была этим довольна.
- Давайте-давайте, - пробарабанив ладонями по столу, улыбаясь, проговорил Вилакон, - Так что там вы говорили о философии?
- Я рассказывала им про Аларнийскую Доктрину.
- Ну и как вам понравилась эта Доктрина?
- Я боюсь, что нам не все понятно, - проговорил Тришин и протянул кубок со своим коктейлем Вилакону.
- Дымовой самосвят! Чего же там может быть непонятного? - с изумлением воскликнул Вилакон.
Тришин несколько исподлобья посмотрел на Вилакона, поднял кубок и проговорил:
- Прозит, - и выпил.
Все немедленно присоединились к нему.
Выпив, Тришин опустился на свое место и проговорил:
- Ну что это за сказки, про баланс взять и отдать. Вы это можете вдувать в уши своим крестьянам. Которые должны понять, что они должны давать, давать и давать.
Брови Вилакона моментально поднялись вверх:
- Пусть в меня плюнет люль, коктейль очень интересен, а вот тезисы его изготовителя как-то не очень.
- Нечего вдувать нам в уши всякую лабуду.
- Скажите, а у вас есть философия? – Вилакон облокотился на стол и стал бесцеремонно рассматривать нейробиолога.
- Да есть, и очень много разновидностей этой фигни.
- Почему вы считаете это фигней?! – искренне возмутился Вилакон.
- Да потому что это не наука! – Тришин в подтверждение сказанного произвел рубящий жест правой рукой.
- Почему? – несколько изменив наклон головы, проговорил Вилакон.
- Эта вся ваша философия, экономия и прочая, прочая… Они могут лишь объяснить случившееся, но не могут предсказать…. Поэтому они и не наука… - Хотя Тришин вел себя агрессивно, но чувствовалось, что он был искренен, и это нравилось генералу.
- А как вы думаете, что должно являться основной задачей философии? - задав этот вопрос, заинтригованный Вилакон придвинулся к столу и взял какой то фрукт со стола.
- А я не философ. Мне это все не нужно.
- А что вам нужно?
Тришин, несколько приподнявшись, сосредоточил вес тела на ладонях и проговорил:
- Мне? Мне нужна наука!
- Зачем?
Тришин рассмеялся и постучал ладонью по столу:
- Хорошо, очень хорошо! Наука мне, лично мне,- он выделил интонацией два последних слова, - нужна для более глубокого понимания своего предмета, а именно – нейробиологии…
- А как вы оцениваете, на правильном ли вы пути?
- Экспериментально, как же еще!
- Вы всегда по каждому поводу устраиваете эксперимент?
- Нет, вы что серьезно думаете, что я обожженный на всю голову? Что я только тем и занимаюсь, что делаю эксперименты. Конечно, нет! Я не фанатик- экспериментатор! - Тришин указательным пальцем поправил свои очки.
- А как же вы тогда без эксперимента оцениваете правильность своих изысканий?
- Ну, по некоторой предварительно имеющейся гипотезе…
- А что такое гипотеза?
- Это, грубо говоря, модель, предположение, допущение…
- То есть, вы предварительно оцениваете достоверность моделируемого результата исходя из некоторой Доктрины, так ведь?
- Ну, грубо говоря, да.
- Спасибо, я вас благодарю, - Вилакон торжествующе обвел взглядом всех собравшихся, - Вы слышите, доктрина! А доктрина – это философия. Прежде всего, это философия.
- Философия, может быть - но вероятность прогноза, предсказуемость в области скажем элементарного строения материи, ядерных реакций.… Как ваша философия или доктрина может помочь нам?
- Любой, самый высокий дом стоит на фундаменте. И любые самые специализированные науки все-таки строятся на может быть специфических узко действующих, но все-таки доктринах. Их бесчисленное множество, но в основе этого бесконечно большого количества Доктрин есть только две – Аларнийская и Дарносская. Суть первой вкратце звучит следующим образом: Цель разумного существа в наиболее точном понимании законов мироздания. Суть второй: Цель любого разумного существа состоит в обеспечении своего преимущественного выживания и получение утонченного и нарастающего комфорта и удовольствия, - Вилакон, посмотрев на Тришина, всплеснул руками, и, обращаясь к своему визави, призвал его: - Парируйте, мой друг! Парируйте!
- Да что тут парировать! Мысленные умозаключения! Да это схоластика! В нашей истории был такой период, когда наука строилась исключительно на умозаключениях авторитетных мыслителей. Аристотель решил, что тела разной массы должны падать с разной скоростью, и полторы тысячи лет человечество считало этот факт непреложной истиной! Только Галилей, который поставил опыт и сбросил с башни два тела разной массы, экспериментально установил, что оба тела падают на землю с одинаковой скоростью! Вы понимаете, полторы тысячи лет! – Тришин был чрезвычайно возбужден.
- Ха-ха-ха!!! Мы смогли установить этот факт исключительно путем логических умозаключений!!! - Вилакон торжествовал, - Судя по всему, вам необходимо для установления какого-либо простого факта проведение множества глупых опытов.
- А на что способны вы, кроме как на самозабвенное умничанье? Хотелось бы узнать, какое отношение это имеет к реалиям, скажите мне господин позер!
- Это уже оскорбление! – Вилакон наклонив голову изучающее посмотрел на Тришина, и вдруг быстрым движением направил клинок, неизвестно откуда взявшийся в его руке, к голове Тришина. Острие клинка застыло, почти коснувшись переносицы нейробиолога, - Заберите свои слова обратно и извинитесь!
Никто не успел даже хоть как то среагировать на происходящее, но создавшаяся угрожающая ситуация тут же разрядилась.
Тришин не спеша, коснулся пальцем клинка Вилакона и несколько отвел его в сторону. На пальце появилась кровь, взглянув на нее, Тришин с усмешкой проговорил:
- Острый клинок! Но сейчас мы соревнуемся остротой наших разумов, разве не так, господин Вилакон?
Вилакон убрал клинок и вновь обратился к Тришину:
- Согласен с вашими доводами, господин Тришин, но прошу вас впредь быть как можно аккуратней со словами.
Разгуляеву, несмотря ни на что, нравились эти люди. Красивый, похожий на сокола Ланли, плотный, с умными глазами Нуншван с интересом рассматривающий Тришина, Эрминия, Вилакон… В самой обстановке было что-то очень притягательное, несмотря на ожесточенную пикировку Тришина и Вилакона.
«Интересно, если бы люди были телепатами, были бы мы похожи на них?» - подумал Разгуляев. Он заметил, что Нуншван как то по особенному переглянулся с Эрминией. «Заглянули в мои мысли?» - Полковник снова посмотрел на них, но к полной уверенности, в том, что его мысли были кем то прочтены, у него не появилось.
- Конечно, господин Вилакон, - Разгуляев услышал, словно сквозь сон голос Тришина, - Но давайте вернемся к нашей дискуссии. Вы несколько под другим углом заставляете меня рассматривать эту проблему… - Разгуляев с некоторым интересом наблюдал за этой дискуссией. Неожиданно он почувствовал, что за ним то же наблюдают. Обернувшись, он столкнулся взглядом со взглядом Эрминии. Несколько смутившись, она отвела взгляд.
- Скажите, ваш дядя всегда такой? – Разгуляев обратился к ней с вопросом.
- Какой? - В ее глазах заблестели искры.
- Активный, - нужное слово нашлось сразу.
Она улыбнулась:
- Всегда. Мне это в нем нравится. Но я себя сейчас чувствую несколько уставшей. Не составите мне компанию в прогулке по саду?
- С удовольствием.
Они вышли из залы, не привлекая всеобщего внимания.
… Внутренний двор, погруженный в густые вечерние сумерки, освещался плавающими в воздухе фонарями самых различных форм. Они прошли к водоему и Разгуляев с удивлением, увидел, что гирлянды синих цветов не спрятались, а наоборот, несколько распустились и выбросили из себя фосфорицирующие пурпурные длинные витые нити. От них шел обвораживающий тонкий запах.
- Вы чувствуете? – обратилась к Разгуляеву Эрминия - это меняющийся запах.
Разгуляев действительно отметил, что запах начал меняться и приобрел оттенок приятной свежести. Он молча кивнул. Мелодично гудели ночные насекомые, привлеченные цветами этого растения.
- Скажите, зачем вы здесь? – Она подошла к небольшой перголе и аккуратно трогая лианоподобные растения, расположилась так что пергола оказалась между ней и генералом.
- Это …- Разгуляев подбирал слова, - это не так просто объяснить…
- Генерал, - ее голос звучал волнующе, свет фонаря бросал на лицо слабый отблеск и Разгуляев видел только ее губы, - вы забываетесь, с кем вы разговариваете. Мы вас видим и слышим… Если вы хотите соврать мне, то это просто смешно, если себе, то это совсем никуда не годится.
Она посмотрела вверх, на черный бархат неба, на котором уже мерцали звезды.
- Вы сами не знаете, зачем вы здесь… - она замолчала, он тоже ничего не говорил.
- Я знаю это. Я видела ваши эмоции, когда вы записывали их на шрункл, - Разгуляеву показалось, что в ее интонации прозвучали нотки сочувствия. Она снова смотрела на него.
- Вы похожи на сгоревшее дерево, угли которого вмерзли в огромную глыбу льда. Я не видела такого никогда. Почему ваш мир сделал это с вами? У нас это невозможно.
- Потому что вы видите друг друга?
- Мы видим не все, - она немного сместилась и Разгуляев больше не мог видеть ее глаза.
- Скажите, генерал, - тон ее голоса изменился, она вышла из-за перголы:
-Как в вашем мире строятся отношения мужчины и женщины?
- По-разному…
- А бывает у вас так, что оба растут и дышат?- Она подошла к нему и смотрела на него снизу вверх.
- Да, - не особенно задумываясь, находясь будто бы в тумане, брякнул генерал.
- Часто? – она сместилась еще немного, ее лицо осветил Чидан. Эрминия пытливо заглянула ему в глаза, как будто бы стремилась что-то прочесть в его душе.
- Да…. Наверное… - он чувствовал себя совершенно потерянным.
Приглушенно доносились голоса спорящих, затем на
минуту воцарялась тишина, а затем гвалт начинался снова. Когда послышался очередной взрыв смеха, Разгуляев инстинктивно повернул голову и почувствовал прикосновение ее ладони к своей щеке. Генерал повернулся и столкнулся со взглядом, похожим на взгляд ребенка, открытым и доверчивым. Она прошептала:
- Не бойся, все будет хорошо…
По телу Разгуляева будто бы прошел электрический ток, а в горле пересохло:
- Я – он был в полной растерянности и не знал что сказать. Его спасло, то, что дверь открылась и на порог вышли Тришин, поправляющий галстук и Вилакон.
-Эрминия! Генерал!- позвал Вилакон.
- Мы идем, - громко ответила Эрминия. Они подошли к позвавшему их Вилакону, и Разгуляев отчетливо услышал голос Вилакона в своей голове: «Чужеземец! Ты нравишься мне, но не думай, что я не замечаю, что начинает происходить между тобой и моей племянницей….» Далее послышался всплеск эмоционального негодования Эрминии «Дядя!!!» «Эрминия! Ты знаешь наши законы! Не вмешивайся!!!» «Запомни пришелец, я могу для тебя сделать только одно: осуществить проверку совместимости до Унар-ди, ритуального поединка! И помни, если ты войдешь против меня на Унар-ди, никаких послаблений не будет!»
«Дядя! Ты ведь сам Чан-ли!» «Замолчи!» - всплеск негодования Вилакона зазвенел в голове и вызвал боль в височных долях. Разгуляев заметил, что это ощущение испытали все земляне. Он прошел мимо Вилакона, несколько отодвинув стоящего в дверях Тришина. Пройдя в комнату, он налил себе нейрококтейля и взял с блюда очередной неизвестный фрукт. Эрминия, дядя и Тришин не заставили себя долго ждать. Они заняли свои места, и над столом повисло неловкое молчание. Разгуляев, отхлебнув нейрококтейля, разрушил эту тишину. Повернувшись к Вилакону, он проговорил:
- Так что же такое Унар-ди и кто такой Чан-Ли?
- Унар-ди – это… - начал было Ланли, но был остановлен резким взмахом руки Вилакона:
- Я сам все расскажу - Вилакон повернулся к Разгуляеву, и генерал услышал мысленный посыл Вилакона: «Наглец!»
- По нашим обычаям женщина знатного рода может выйти замуж за мужчину, только если тот в ритуальном поединке победит самого сильного мужчину из ее рода, или закончит поединок вничью. Оружие выбирает противник претендента. Это и есть Унар-ди. Чан-Ли – это дети, произошедшие от брака Вохтасианцев и Харлианцев.
- Кто такие Харилианцы?
– В период освоения дальнего космоса, Вохтасианцы высадились на планету населенную генетически совместимой с ними расой. Чан-Ли довольно малочисленны, довольно часто сталкиваются со скрыто подозрительным отношением.
- Я смотрю и у вас есть расизм,- с улыбкой проговорил Большаков.
- Нет. Просто у Чан-Ли очень часто встречаются такие метафункции, которые почти нераспростанены среди Вохтасианцев.
- Это какие же?
- Знание будущего, телекинез, захват воли. Я удовлетворил ваше любопытство?
Разгуляев молча кивнул.
- Ну, что ж тогда пора спать - Вилакон поднялся и надел на себя свою куртку.
Подойдя к выходу, он обернулся и проговорил:
- Приношу извинения за свою эмоциональную невоздержанность. Надеюсь, что следующая встреча пройдет более позитивно и укрепит наши взаимоотношения.
Все стали из-за стола. Эрминия попросила Ланли отвести гостей в комнату, которая была для них приготовлена. Спальня им всем очень понравилась, несмотря на то, что все кровати стояли в одной комнате. Каждая кровать была большая и над каждой располагался свой балдахин. Вяло перебрасываясь словами, они расположились каждый на избранном месте и довольно быстро уснули. Утром их разбудил Волмаер. Он пригласил их позавтракать. Завтрак проходил в той же комнате, что и вчера. Эрминия присоединилась к ним несколько позже. Все держались несколько напряженно. Разгуляев попытался разрядить гнетущую обстановку. Он поинтересовался у Волмаера, встречались ли они с другими землянами.
- С какими?- очень заинтересовался Волмаер.
- С американцами, китайцами, европейцами… - Разгуляев взял со стола заинтересовавший его продукт местной кулинарии, являющийся, судя по всему, местным пирожком.
- Встречались. Но вряд ли мы сможем отличить одних от других.
Вкус у этого пирожка был потрясающий, Большаков, последовавший его примеру, от удовольствия глаза и пробормотал:
- Боже мой! Это ж просто какие-то соловьиные языки!
- М-да…- выдохнул Разгуляев, - это лучшее, что я когда-либо пробовал.
- Это наш семейный рецепт, - ответила Эрминия.
Волмаер заинтересованно спросил:
- Что значит «соловьиные языки»?
Большаков ему объяснил. Волмаер, покрутив языком, в некоторой растерянности выдохнул:
- Вырывать живым организмам языки? Ну что за дикость?
- Это наше очень древнее блюдо. Сейчас оно уже не приготавливается.
- Потому что соловьи перевелись.
Тришин рассмеялся и добавил:
- А вместе с дикостью закончилась нормальная пища.
Обстановка за столом оживилась и к концу завтрака от напряженности почти ничего не осталось. Встав из-за стола, Разгуляев пригласил Эрминию и Волмаера при случае посетить его. Он так же попросил передать приглашение Нуншвану, Ланли и, конечно же, Вилакону. Волмаер и Эрминия обещали при возможности посетить их базу. Волмаер передал официальное уведомление о разрешении на торговлю и торговые пропорции с основными вохтасианскими товарами. К нему так же прилагался сфероидный клалитл с голографической записью этого официального уведомления. Как объяснил Волмаер, это было сделано для того, что бы они могли понять все, что сказано в уведомлении. Эрминия предложила им посетить вохтасианскую шахту, которая была расположена непосредственно перед шахтой, которую разрабатывали земляне. Это предложение очень заинтересовало генерала, и он, прощаясь, пообещал обязательно посетить вохтасианскую разработку таллиума. Они вышли из дворца правительницы и прошли мимо водоемов. Разгуляев обернулся и увидел, что Эрминия стоит на пороге. Остановившись, он посмотрел на нее. Ему не хотелось расставаться. В сердце покалывало, как будто кто-то кончиком иглы касался его в разных местах. Он прощально махнул рукой и, повернувшись, пошел дальше. Они двигались под утренним солнцем среди домов, похожих на грибы с двумя шляпками, мимо площадей с фонтанами. На улицах уже было много народу, спешившего по своим делам.
-Эй! Индивидуумы с планеты Земля! – услышали Разгуляев и его спутники и обернулись на крик, но никого не увидели среди проходивших мимо вохтасианцев, койбов и тцианбанцев. Они было возобновили движение, но их опять остановил крик, звучавший явно ближе:
- Постойте, друзья!
Земляне увидели приближавшегося к ним мужчину, одетого в халат яркого оранжевого цвета, опирающегося на посох при ходьбе. Приблизившись, он блеснул линзами очков на солнце и приветственно помахал рукой. Подойдя к ним, человек стал радостно обнимать каждого из маленького отряда русской миссии. Разгуляев с трудом, но узнал его. Это был криптопсихолог. В каждом движении специалиста по контактам пульсировала радость.
- Соскучился! – восторженно выдохнул криптопсихолог, - по единоплеменникам. Соскучился, ей-богу!
Генерал, несколько оттаяв от такого бурного выражения чувств, поинтересовался:
- Вы, насколько я понимаю, криптопсихолог, не так ли?
- Ага! – пуская очками солнечных зайчиков, радостно согласился тот.
- Молчанов Игорь Александрович?
- Да! А Вы, как я понимаю, наш новый руководитель?
- Точно.
Криптопсихолог внимательно осмотрел Разгуляева и сказал:
- Н-да… Явно выраженное невротическое состояние, нарушение сна. Беречь себя надо, батенька, - и улыбнулся, как ребенок, которому вручили сахарной ваты.
Разгуляев, поморщившись, продолжил:
- Скажите, Игорь Александрович, почему вы не возвращаетесь на базу?
- А зачем? – как-то по- детски трогательно и наивно поинтересовался криптопсихолог.
- Как зачем? Вы что, сами по себе? А если с вами что-нибудь случится, а? – недоуменно проговорил Разгуляев.
- Я – криптопсихолог. Моя работа – общение, установление контактов. Как я буду ее выполнять, если буду сидеть на базе?
- Знаете что, хватит тут разводить свою гегемонию. Вы можете не сидеть на базе, но мы должны точно знать насколько вы уходите, куда и когда вы должны вернуться. Это очень сложно?
- Да, - Молчанов снял очки и расплылся в широкой улыбке.
- Почему?
- Потому что очень много работы. И никто ее кроме меня ее не сделает. А работа у меня такая, что провести ее по составленному вами графику не получится. На сегодняшний день мы находимся на планете, располагающей запасами уникального вещества, таллиума. И это все, что мы можем сказать о Химере. Мы не знаем ничего об этом мире, о существах его населяющих и абсолютно не понимаем сути событий, в центре которых мы оказались. Мы ничего не знаем о том, что происходит на этом континенте, а их еще два. Вы понимаете это?
- И все-таки, когда же вы удостоите честью нашу миссию и посетите нас?
- Не знаю, - криптопсихолог продолжал улыбаться. Разгуляеву захотелось хорошенько пнуть его в живот. С трудом сдерживаясь, генерал проговорил:
- Послушайте, вы специалист по контактам или нет?
- Да, кончено!
- Тогда потрудитесь ответить. Мы сможем с вами установить контакт?
- Конечно сможем.
- Так давайте установим.
- А давайте! – ответил Молчанов, - предлагаю пройти сейчас в одну из местных забегаловок и установить контакт.
Глядя на эти лучистые светящиеся глаза, генерал подумал: « Не человек, а эшелон позитива!»
- Идемте, - Молчанов двинулся вперед, показывая путь. Они пересекли квартал Омеркорта и оказались в парке, в котором находился большой крытый павильон. Внутри его было двадцать столиков с большими мохнатыми пуфами. Больше половины из них было незанято.
- Немноголюдно, - вслух заметил Виноградов.
- Они собираются вечером.
- Понятно, - Разгуляев разместился за столом, на который указал Молчанов.
- Я хочу угостить вас очень интересным местным напитком. Называется он кеоба. Очень рекомендую, - он подал знак хозяину заведения. Тот подошел к нему, и криптопсихолог довольно бегло объяснился с ним на непонятном, судя по всему вохтасианском языке.
- Послушайте, Молчанов, как вы установили, что у меня нарушения сна? – спросил у криптопсихолога генерал, окинув взглядом помещение вохтасианской харчевни.
-Хм, - с видимым удовлетворением хмыкнул Молчанов, - А Вы – везунчик! Моя любимая тема – сны. Профессиональное хобби, так сказать. Вы не читали Юнга?
Разгуляев отрицательно покачал головой.
- По Юнгу, сны играют важную компенсаторную роль в психике. Уделяя пристальное внимание форме и содержанию сновидения, Юнг пытался раскрыть значение символов сна и при этом постепенно отходил от свойственного психоаналитикам доверия к свободным ассоциациям в анализе сновидений. Свободные ассоциации выносят на поверхность комплексы, но не облегчают задачу по пониманию значения сна. Чтобы понять значение сновидения, я должен придерживаться, насколько возможно, его образов. Образ является сконцентрированным выражением психической ситуации как целого, не единственным и даже не преобладающим - простым и чистым содержанием бессознательного. Сон – это диалог между сознанием и бессознательным, важный шаг их интеграции. Я предполагаю, что архетипы являются одним из языков сновидений. Вы знаете, что такое архетипы?
- Нет.
- Очень печально, дружочек, - генерал поморщился, но его собеседник не взирал на видимое выражение неудовольствия своего визави, -Архетипы – это кирпичики, из которых состоит коллективное бессознательное. Это одна из форм бессознательного, единая для общества в целом и являющаяся продуктом наследуемых структур мозга. Оно является общим для разных людей, не зависит от индивидуального опыта и истории развития индивида, представляет собой некий единый «общий знаменатель» для разных людей. Архетипы – это древнейшие, изначальные типы, всеобщие образы. Они нашли свое отображение в примитивных родоплеменных учениях. Правда уже в осознаваемом виде. Ну и конечно же, в мифах и сказках. В связи с тем, что все сны говорят на универсальном языке - языке метафоры и символа, мы можем предположить, что основой этого языка так же является архетип.
Юнг призывает нас рассматривать сны не как изолированные события, но как сообщения, идущие из бессознательного. Судя по всему, наше сознание не вполне понимает язык нашего подсознания, так как каждый из нас обладает индивидуальностью, в основном, закрепленной в сознании . И наше сознание так же имеет свой набор символов, кодов и шифров. Соответственно, при трансляции подсознанием своих сообщений возникает некоторый эффект разрывов и неточностей компиляции информации из подсознания в сознание. И наоборот.
В этот момент появился вохтасианец и начал на столе стояли каплевидные керамические сосуды, из которых доносился зовущий аромат, схожий с запахом ванили.
Генерал окинул взглядом всех сидевших за столом. Судя по оживленному интересу к тому, что принес вохтасианец, лекция криптопсихолога не была воспринята никоим образом.
«Ясно. Не в коней корм», - подумал генерал.
- Итак, что за сны вас беспокоят?- Поинтересовался Молчанов у генерала.
- Ну, наверное, этот, - генерал рассказал криптопсихологу свой сон про московскую сторожевую и три менгира. Тот слушал очень внимательно и не перебивал рассказчика. Когда генерал закончил, Молчанов отхлебнул из каплевидного сосуда и проговорил:
- На языке символов-архетипов - собака является единственным животным, которое воспринимается как друг. Три каменных столба, которые вы видели – это продолжительность, время. Ощущения от прикосновения к менгирам – это ощущения от жизни в тот период. Итак, на выходе этого перевода с языка символов на язык слов мы получаем. Что вы встретите друга, которого не видели три нехороших года…
Генерала будто ударило током: « Не может быть…» Он посмотрел в сторону Большакова. Павел, почувствовав взгляд генерала, и повернулся к Разгуляеву. Может быть под влиянием рассказа криптопсихолога, может быть причиной была специфическая игра света и тени, но цвет глаз капитана был синего холодного цвета... «Московская сторожевая…» - пронеслось в голове Разгуляева. Генерал, стремясь скрыть от всех свое состояние, совершил несколько глотков горячего напитка, которым их угостил Молчанов. По вкусу он напоминал компот из алычи. Стремясь скрыть свое волнение, он рассыпался в комплиментах местной кулинарии. Криптопсихолог радостно закивал головой и начал читать лекцию про тонкости вохтасианской кухни. Он не успел закончить свой рассказ, как Разгуляев ощутил невероятную душевную и телесную легкость. Он вдруг увидел себя на поляне сплошь покрытой розами. Окинув взглядом других, он, по румянцу на щеках и возбужденно блестящим глазам, понял, что все остальные испытывают такие же ощущения.
Он отодвинул от себя недопитую чашку и поинтересовался:
- Что это такое?
- Кеоба!
- Что б тебе, тварь, башку оторвали!!! – не меняя тона, с видом как будто ничего не произошло, проговорил Разгуляев, - Кто тебе разрешил делать над нами опыты?
Тришин, Большаков и Виноградов хихикнули. Разгуляев посмотрел в их, сторону, они стали прятать глаза.
- А вот вы о чем, - Молчанов снял очки и положил их рядом с собой, - этот несколько ошеломляющий тонизирующий эффект сейчас пройдет. Не стоит беспокоиться.
- Хорошо, я не буду беспокоиться, - генерал почувствовал, что по его лицу расползается дурацкая улыбка, - мы все не будем беспокоиться. Правда, ребята? – обратился к своим Разгуляев. Ответом ему был дружный приступ смеха.
- И ты не будешь беспокоиться! Я тебе обещаю. Мы сейчас сгоняем домой, приедем на бронетранспортере и будем тебя гонять по всей этой планете, - Генерал не выдержал и зашелся в истеричном приступе смеха.
- Будем тебя гонять и хохотать, а ты – не беспокойся! Шмалять в тебя солью со щетиной… Чтоб не беспокоился! – с трудом сквозь приступы смеха проговорил генерал. Он видел, что Тришин сложился пополам и беззвучно трясся от хохота, Виноградов хихикал, спрятав лицо в руки, а Большаков сползал на пол, держась за живот.
Это состояние кончилось так же неожиданно, как и началось.
- Это что, местная дурь, что ли? – вытирая слезы спросил у Молчанова Разгуляев.
- Да нет, конечно. Вы, к сожалению, не дослушали мой лекции про местную кулинарию. Для вохтасианцев это не только источник калорий, минералов и прочих «питательных веществ». Ко всему прочему, это еще и способ регулирования собственного эмоционального состояния.
- Что еще они регулируют?
- Все. Вплоть до пола своего ребенка.
- Насколько достоверна ваша информация?
- Так как я не сижу на территории миссии, а непосредственно работаю в среде жителей планеты, достоверность этой информации очень высока.
- Хорошо. Я приму это к сведению, - генерал поднялся из- за стола и окинул взглядом всех присутствующих. Все, за исключением криптопсихолога, дружно засобирались.
- Мы должны вам что-нибудь за угощение? – спросил у Молчанова генерал.
- Нет, что вы! Я же сказал, что я угощаю.
- Ну, что ж, тогда до встречи. Надеюсь вас увидеть на территории миссии, - Разгуляев было развернулся, что бы выйти из заведения, но криптопсихолог окликнул его:
- Генерал!
Разгуляев повернулся к нему, пропуская идущих за ним к выходу Виноградова, Большакова и Тришина.
- Слушаю Вас, - в тоне Разгуляева слышалось трудно скрываемое раздражение.
- Мне нужно поговорить с Вами с глазу на глаз, - с радостным видом ребенка ждущего подарков, сказал криптопсихолог и отхлебнул кеоба.
- Подождите меня на улице, - попросил остальных Разгуляев и вернулся к Молчанову за стол.
- Что вы хотели мне сказать? – обратился Разгуляев к криптопсихологу
- У меня для вас есть очень важная информация, - Молчанов полез во внутренний карман и что-то извлек из него. Его рука коснулась руки генерала, и Разгуляев почувствовал, что в его ладони что-то есть. Разжав пальцы, он увидел что на его ладони лежит трубочка из полупрозрачного материала.
- Что это?
- Это очень точная карта материка на котором мы находимся, с городами, лесами и полями. Ко всему прочему, в карту встроен спутниковый навигатор с автоматическим определением Вашего местоположения.
- Это как это?
- Разверните пленку.
Разгуляев развернул трубочку. Она была размерами формата А4.
-Положите ее на руку.
- На ладонь, что ли?
- Закатайте рукав и положите на голое место пленку.
Разгуляев подчинился. Как только пленка оказалась на руке, на ней засветилась зеленая точка и появилась карта.
- Поздравляю, вас генерал! Вы обладатель пленочной сенсорной touch-панели. Работает она от электричества, вырабатываемого вашим организмом. Желтая точка на карте указывает месторасположение панели, зеленая – месторасположение русской миссии. Устойчива к ультрафиолету, влаге, кислотам, щелочам и радиации. Из строя ее может вывести только прямое механическое повреждение. Ко всему прочему, в нее встроена база данных по некоторым представителям вохтасианцев и тцианбанцев. До койбов руки не дошли. Так же есть справочник по некоторым видам животных и растений. Но он очень неполный, - криптопсихолог развел руками и вздохнул, - Только начал над ним работать.
- Очень хорошо. Огромное спасибо, - Генерал был приятно удивлен.
- Да не за что. Пользуйтесь, наслаждайтесь.
- Еще что-нибудь? – поинтересовался Разгуляев.
- Ну пока что, ничем порадовать больше не смогу. Справочный раздел по психологии и культуре аборигенов еще не готов. По их технологическим возможностям – тоже. Так что, увы! – Молчанов опять развел руками.
- Кстати, у вас сформировалось хоть какое-нибудь впечатление от этой планеты? – совершенно неожиданно поинтересовался криптопсихолог.
- Сложно сказать, – немного подумав ответил Разгуляев. Он был явно заинтригован таким вопросом криптопсихолога.
- Поточнее, пожалуйста
- Ощущение странное, - немного подумав ответил генерал.
- Какое то не естественное. Это не означает, что я не чувствую запахов, не слышу звуков и не ощущаю вкуса. Конечно, я все это ощущаю. У меня такое впечатление, что химерианский мир смотрит на нас и изучает нас. Этот мир, в который мы были посланы, еще не принял решение, как к нам относится. Он к нам пока что нейтральный. Поэтому, наверное, такое интересное ощущение.
Молчанов внимательно посмотрел на своего собеседника. Очень серьезным тоном, резко контрастирующим с тем образом, который генерал уже создал себе криптопсихолог заговорил:
- Эта планета мне больше всего напоминает комнату с зеркалами. Каждая из химерианских рас является одним из зеркал. Вы бывали в комнате кривых зеркал?
-Я в детстве посещал в парке имени Горького такую комнату.
- Вы, наверное, помните, что там в каждом зеркале происходит повышенное искажение определенной части тела человека. В одном голова, в другом лоб, в третьем ноги… - Молчанов, проговорив это, сделал еще один глоток кеобы.
- Да, помню, конечно же! - Разгуляев пытался понять, к чему его стремится подвести криптопсихолог.
- Ну так вот. Здесь не кривые зеркала. И не прямые, - глаза криптопсихолога возбужденно блестели. Он сделал очередной глоток и, опустив веки, продолжил:
- Эти зеркала подчеркивают некоторую общность между нами и химерианцами. Посмотрите на Ву, разве их жесткая иерархия не является идеалом для некоторой части человечества? - с кривой усмешкой проговорил Молчанов.
- Какой именно части человечества? – поинтересовался у него Разгуляев
- Ну хотя бы той части, которая нами управляет. Нет инакомыслящих, беспрекословное подчинение избранным, - Молчанов сладко потянулся и взял в руку плошку с кеобой.
- Ну, может быть… - с некоторой осторожностью согласился Разгуляев.
- Но есть некоторая существенная разница. У них выбор лидера осуществляет некоторое стороннее существо, судя по всему, по какой-то своей, ни от кого не зависящей системе. Вождь Ву, по уверениям Тциан-Ба, уже изначально должен обладать очень большой выносливостью и силой. Все остальное дает ему гриб. Отымая у других, более слабых. У нас сейчас лидеров выбирает продажный сенат, которому помогают Средства Массового Изнурения.
Разгуляев вздохнул и согласно кивнул головой.
- Тциан- Ба… Непонятная цивилизация, с одной стороны глубоко интегрированная в природу Химеры, с другой стороны – города, телепортеры, объединенное сознание, невидимость… Дети цветов со сказочными технологиями… Это то же ведь мечта некоторой части человечества. При этом, не до конца нами понимаемая, их великолепная система ценностей не транслируется на соседей, не продается и не продвигается. Уж мы то точно стали бы навязывать подобное достояние каждому встречному- поперечному.
- Не сомневаюсь, - В голове генерала пронеслось: « Ну и гружево, интересно, он сам этого набрался или обработали аборигены?»
- Вохтасианцы… Наиболее близкая нам химерианская раса…. - в задумчивости проговорил Молчанов.
- Почти наша копия, - согласился с ним генерал
- Почти, да не почти. Мы можем только завидовать некоторым их технологиям и их неукротимому желанию изучать мир и себя. У Вохтас, в отличие от нас, есть четкое и адекватное понимание того, кто они и что здесь происходит, - криптопсихолог помолчал, а потом продолжил,- Ну и последнее. Койбы… Мощь и бесстрашие. Это наши сказки и былины, легенды и сказания. Эта раса просто олицетворяет наши представления о нашем же «золотом веке». Никаких рефлексий, первобытная мощь, дикая завораживающая красота. Что мы можем предложить им? Ничего! На фоне их мы смотримся смешными карликами- каннибалами, суть жизни которых сводится не к схваткам на полях брани, а к постоянной череде обманов и самообманов.
- Ну и что же будет дальше? - поинтересовался у него Разгуляев, несколько потерявшийся от рассуждений криптопсихолога.
- Дальше, генерал, будет вот что. Химера определится с тем, как с нами обращаться. И это, поверь мне, значительно важнее того, что будет со мной или с вами. И определиться она просто. Как только она превратит нас в очередное зеркало, все живущие здесь посмотрят в него, вы меня понимаете? - в состоянии полнейшей отрешенности проговорил Молчанов, глядя на генерала.
«Так, мне пора», - решил генерал, - « А то этот обдолбыш заморочит все мои мозги своей психоделией!»
Он поднялся из-за стола:
- Я понял вас. Я бы еще с вами пообщался бы. Но не могу. Меня ждут.

- Что ж, тогда до встречи! – они обменялись рукопожатиями, и Разгуляев отправился к выходу, пряча пленочную панель во внутренний карман.
- Генерал! – вновь услышав голос криптопсихолога, Разгуляев обернулся:
- Да!
- Вы знаете что значит термин «химера» в медицине и биологии ?
- Нет… - несколько растерянно ответил Разгуляев.
- Химера - это организм, состоящий из генетически разнородных тканей. Химеризм может быть достигнут как в результате индивидуального развития, так и в результате трансплантации органа или ткани. Химера может дать потомство. Тип потомства зависит от того, из какой линии клеток начнется ее формирование, - от улыбки криптопсихолога ничего не осталось. На генерала смотрел холодным изучающим взглядом абсолютно адекватный человек.
- Как вам эта информация? – после некоторой паузы сухо поинтересовался Молчанов.
Генерал ответил почти не раздумывая:
- Очень хорошо! В самую, так сказать, жилу!
- Я рад, что вам понравилось, - Молчанов опять заулыбался, и Разгуляев молча отправился к выходу. Сделав несколько шагов, он обернулся к Молчанову и спросил:
- Что бы вы порекомендовали нам сделать в первую очередь?
Тот, посмотрев на него, с абсолютно серьезным видом ответил:
- Я бы порекомендовал бы вам бежать с этой планеты, уносить отсюда ноги, вместе с китайцами, европейцами и прочими…,- вздохнув, он продолжил свою мысль, - Но вы ведь этого не сделаете, - и его губы расползлись в широкой улыбке.
- Понятно, - проговорил генерал и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, пошел прочь от криптопсихолога.
Выйдя из заведения, он обратился к ждавшим его Тришину, Виноградову и Большакову:
-Пойдемте.
Вернувшись назад, они прошли еще несколько кварталов, после чего обратились к первому попавшемуся вохтасианцу с вопросом, как пройти к выходу из города в сторону их базы. Вохтасианец узнал Большакова и сначала похлопал в знак одобрения по плечу. Потом подробно рассказал им как добраться до городских ворот, и где-то через полчаса, они их достигли.