Тернистый путь любви Глава 28

ГЛАВА 28

В гостиной родители с нетерпением дожидались свою дочь. По ее просьбе Тодд отменил свои дела. Вплоть до появления Элизабет он готовился к сложному разговору.

Мужчина был благодарен дочери за готовность выслушать. Неизвестность пугала, а ожидания щекотали нервы уже немолодым родителям. Девушка, вошедшая в комнату, выглядела счастливой и умиротворенной. Первым делом она предложила родителям пообедать.

Не отказываясь от такой возможности, Брауны дружно накрыли стол и принялись за дело. За едой шел непринужденный разговор, посреди которого Элизабет объявила о своем увольнении. Родители спокойно восприняли эту новость. Отец даже отчасти поддержал своего ребенка.

- Давно нужно было так поступить. Прости, что из-за меня тебе пришлось заниматься нелюбимым и чужим делом.

Трапеза подходила к концу. Несмотря на старания Элизабет разрядить обстановку волнение старших накаливалось. Юная мисс опасалась услышать худшее. Она не имела представления о своей реакции. Оттягивая разговор Элизабет чувствовала себя лгуньей и лицемеркой. Именно к подобным людям она испытывала неприязнь.

Родители сидели на диване попивая чай, когда дочь умастилось напротив. Девушка смотрела на лица и глаза своих собеседников.

- Папа, скажи мне, насколько я тебя идеализировала? Как часто ты пользовался своим положением? И что вообще тебя сподвигло на эту грязь? Я хочу знать правду, всю правду. Если вы сейчас от меня что-то утаите, а я об этом узнаю, ваш ребенок навсегда исчезнет из вашей жизни.

Элизабет изначально была жесткой и непоколебимой. Она дала понять ход своих мыслей и желаний. Дабы впредь избежать конфликтов и недомолвок родители изначально собрались говорить правду.

- Около десяти раз за весь период своей карьеры – произнес мужчина, перебирая пальцами. Его жена непрерывно теребила и одергивала свой халат. Только Элизабет сидела неподвижно с идеально ровной спиной.

- Когда и почему это началось? Я хочу знать все – поинтересовалась она.

- Тебе тогда исполнилось десять лет. Я только начал карьеру судьи. Это было мое первое громкое дело, открывавшее двери в другой идеальный и совершенный мир. Для нашей семьи те времена оказались одними из самых тяжелых. Больная бабушка, которой требовалась операция, и кредит за квартиру… Я находился на дне, но институтский знакомый предложил свою помощь. Денежная компенсация. Сумма, которую нам с Джиной сложно было представить, могла стать нашей. Я пожадничал. Захотел, чтобы все это стало моим – высказался Тодд, наблюдая за Элизабет.

- Кто этот знакомый? И что же требовалось сделать, для получения тех денег? – Нетерпеливо спросила дочь, желая поскорее все узнать.

Девушка выглядела напряженной. Внутри она отчасти оправдывала желание и намерения отца. Жить лучше и спасти свою мать – это можно было понять, но эмоции неподвластно закипали.

- Дядя Алекс…

- Ну, кто бы сомневался – не выдержав, перебила она.

Девушка подскочила с кресла. Родители продолжали сидеть на месте, будто школьники на уроке. Немного успокоившись Элизабет заняла прежнюю позицию.

- Именно тогда началась наша дружба. Все что от меня требовалось – обвинить мужчину в убийстве.

Я не должен был разбираться в правдивости информации. Тот человек был хорошим бизнесменом, имевшим все в те времена. Ничего страшного бы не случилось. Меня в этом умело убедили.
Алекс сказал, что максимум – это четыре года.

За хорошее поведение вообще возможно было досрочное освобождение. Небольшие финансовые трудности только закалили бы их семью. После освобождения они свободно могли все начать с нуля. Я так считал сначала.… Но после суда это дело обернулось совсем по-другому –
оправдывая себя, говорил отец.

Тодд долго не решался перейти к сути. Мужчина закашлялся. Джина подала мужу стакан с водой и взяла его за руку. Женщина одарила его одобряющим взглядом и кивнула головой. Сердце девушки начало колотиться в сумасшедшем ритме.

Предчувствие предвещало что-то плохое, но отступать было поздно. Сделав глоток, мужчина решился продолжить.

- После суда все имущество того мужчины конфисковали. Весь бизнес и активы распродали. Мне удалось выкупить фирму. Это как раз та фирма, которую Майк Морган перекупил у меня недавно.

После этой фразы разум Элизабет помутился. В ее глазах потемнело. Она не слышала дальнейший рассказ. Девушка рукой оперлась на кресло, что бы ни рухнуть на пол.

Отец умолк. Элизабет будто оказалась в другой реальности. В голове начала всплывать история Марка о тяжелом детстве и всемирном предательстве. Это был худший конец, который сложно было предположить. Юная особа решилась задать тяжелый, бьющий в лоб вопрос. Про себя она молилась и надеялась на опровержение своих догадок.

- Его сына с женой выгнали на улицу без копейки за душой? А заключенный… Заключенный умер в тюрьме от тяжелой болезни? – Ее тело и голос начали содрогаться, сердце сжималось.

По затяжному молчанию и опущенным головам родителей все стало ясно.

- После этого я перестал этим заниматься. Спустя годы Алекс снова объявился с подобными просьбами. Дела больше не были такими громкими. В основном обвинения в мелких махинациях и отмывании денег. Поверь мне Элизабет, я отказывался. Правильно составленные просьбы и небольшой шантаж делали свое дело. Мой категоричный отказ прозвучал около года назад. Тогда я сказал, что больше не хочу принимать в этом участие. Возможно, то дело и сподвигло его на твое похищение. Дочь, прости меня – продолжил мужчина.

Он заметил, что девушка перестала его слушать.

Для Элизабет все оказалось кошмаром. Не оставалось ни единого сомнения. Несправедливо осужденный мужчина оказался отцом любимого. Из-за Тодда Брауна Марку пришлось пережить болезненную потерю родителей.

Слезы из девичьих глаз стекали по лицу. Ладонями она старалась прикрыться, но все оказалось слишком очевидным.

- Нет, не может быть. Этого не могло с нами случиться. Неужели судьба настолько жестока? – Девушка молвила приходившие мысли вслух.

- Мне стоило умереть в тот день. Он не должен был меня спасать. Я не достойна и вы не достойны! – Истерически продолжала она.

Родители всерьез испугались за дочь. Они не могли понять такой реакции. Мать с отцом ждали криков, упреков и нравоучений. То, что она произносила дочь, выглядело непонятным и пугающим. С заплаканными глазами Элизабет посмотрела на мать.

- Мой спаситель, Марк… Он сын того человека. Вот зачем ему бумаги. Теперь мне понятны причины его долговременного равнодушия ко мне. Тот ребенок должен был ненавидеть меня всеми фибрами души, а вместо этого ему приходилась спасать и защищать отродье своего обидчика. Если бы я только знала.
Вам стоило рассказать мне всю правду! Я доверила свое сердце человеку, на которого даже не имела права смотреть.

Рыдания юной особы не прекращались. От безвыходности она била стены кулаками. Физическая боль в тот момент ничего не значила. Родителям оставалось лишь корить себя за все происходящее с дочерью. В какой-то Элизабет перестала наносить себе увечья. Она резко бросилась к отцовским ногам.

- Папочка, я прошу тебя сдаться и сознаться. Расскажи, что тот человек ни в чем не виновен. Путь страна и весь мир узнает об этом. Марк замечательный. Я уверена, что его родители были такими же. Ты должен был так поступить сразу, как почувствовал неладное. Как вы вообще могли спокойно спать? Человек умер из-за вас. Из-за того, что медики свысока смотрят на заключенных. Да вы хоть знаете, что жена того бизнесмена вскоре наложила на себя руки. Она бросила своего ребенка. Марк познавал и боролся с бедностью и несправедливостью в одиночку. Он не должен был меня спасать. Ему следовало придушить меня собственными руками.

Чувства боли и сострадания к возлюбленному лились через край, не позволяя закончить начатое. Перед глазами Элизабет безостановочно всплывали страшные картины. Она представляла себе тяжелую юность Марка.
Переживала непреодолимое чувство ненависти и желание отомстить самой себе и своей семье. Все это было для нее невыносимым.

Девушка испытывала отвращение к тому, как жила. Она навязывала чувства своему спасителю и эгоистично игнорировала его просьбы и старания отдалиться. Марк и вправду любит ее.

Элизабет наглядно удостоверилась в этом. Человек, которому она доверила свое сердце, оказался замечательным. Имея миллион возможностей отомстить, воспользовавшись Элизабет, он предпочел другой путь.

- И еще… Я хочу, чтобы ты ползал в его ногах, вымаливая прощение. Простить или нет – ему решать. Я бы никогда этого не сделала – произнесла она, поднявшись с колен.

Юная мисс никому не позволила коснуться себя. Одернув смявшиеся складки на платье, девушка второпях поднялась к себе.

Тодд и Джина остались наедине со своим чувствами стыда и вины. Возмездие для семьи наступило неожиданно. Все случившееся заставляло сполна расплатиться за свои грехи.

Элизабет в разбитых чувствах стояла посреди своей комнаты. Она мечтала сбежать от тяготившей и сводившей с ума правды. Одной кучей она скинула вещи из своего гардероба в чемодан, после чего вызвала такси.

Стараясь успеть до захода солнца, девушка уже знала куда направиться. Багаж Элизабет оказался незначителен. Оставив всю технику, служившую доказательством человеческой эволюции и прихватив с собой лишь телефон, она приготовилась покинуть отчий дом.

Родители все еще оставались в гостиной. Брауны видели сбегавшего из дому ребенка. Стянув чемодан со ступеней, Элизабет уверенно приближалась к выходу.

- Дочка, пожалуйста, не оставляй нас. Я не прав. Моя совесть твердила мне это все двенадцать лет. Знаю, нужно было прислушаться к ней еще тогда, но сейчас.… Сейчас я сделаю все возможное. Я постараюсь все расставить по местам – отец молил Элизабет остаться.

Блеск в его глазах служил доказательством раскаяния, но юная особа не собиралась менять своих решений.

- Со временем я смогу вас понять. Я не могу принять правду так просто. Мне нужно время. Еще не знаю, сколько мне его понадобиться, но я обязательно вернусь. Делай то, что должен. Я хочу вернуться к той семье, которою знала и боготворила всю жизнь. Даже если у нас не будет ни копейки за душой, мы останемся друг у друга. Хочу, чтобы честный и справедливый отец вновь ожил. Трус, которого я сейчас вижу в тебе – он должен навсегда исчезнуть из наших жизней.

Обняв родителей на прощанье, девушка каждому шепнула на ухо о своей любви. Все что могли сделать Тодд с женой – проследить, как Элизабет садилась в авто и диктовала водителю место направления.

С грустными глазами и расшатанными нервами она отправилась вдаль ото всех невзгод и ошеломляющих вестей. В то место, где никто не смог бы ее отыскать, или почти никто…