Последнее отражение (мистика)"сказки зачарованного леса часть 3"

Я слышала смех волчицы.
Я видела плач пересмешника.
Я знаю, не может сбыться
Весна моя без подснежников.

Я помню, не может долго
Петлять по земле дорога.
Казалось, куда уж больше?
На самом деле не много.

Я знаю, не стоит плакать
И в кровь, изгрызая губы
Не надо ломать эту зелень
Ногой, наступая грубо.

Не стоит топтать тишину,
Не надо завидовать птице
Ведь даже имея крылья
Летать, надо научиться.

Не легче ли оттолкнуться
И камнем сорваться с кручи.
Да, пусть не полет, пусть паденье….
Так, может быть, даже лучше?....


Говорящая тень или последнее отражение.

Глава 1

Ну, вот и прошел почти год со дня моего знакомства с Василием Рудольфовичем. Все это время живу я в собственном коттедже не далеко от Академгородка. Не плохо, надо признаться живу! Жизнь в качестве физика-оборотня, работающего в НИИ цитологии и генетики ничуть не хуже жизни простого преподавателя. Если еще вспомнить, про деньги, украденные мной в ювелирном магазине, то становиться совсем здорово. Не знаю, почему мне их оставили, зато теперь я имею солидный счет в банке.
После того, как меня похитили и вынудили проявить свои способности, все очень сильно изменилось. Появилась высокооплачиваемая работа, время и возможность заниматься наукой. Поступление в аспирантуру облегчило работу в институте, которая перестала быть чистой формальностью. Писать диссертацию под руководством физиков, работающих в нашей организации – сплошное удовольствие. Конечно, приходится иногда участвовать в экспериментах генетиков в качестве подопытной крысы, но это не причиняет почти никаких неудобств и прекрасно оплачивается. Еще мы помогаем вновь прибывшим нелюдям адаптироваться в пока новом для них мире. Есть только одна сторона дара, которую я постаралась забыть, это умение «забирать жизнь». Воспоминания убиенного мной урода, до сих пор иногда тревожат во сне. Да и мое новое руководство предпочитает не развивать столь опасные способности. Кто знает, как это отражается на психике. Пару раз беспокоили военные, предлагали принять участие в их новом проекте, но Василий Рудольфович вежливо отказал им, и они отстали. Выяснилось, что в этой организации работает, вернее, служит много нормальных людей, с которыми можно договориться. Сашин отказ от дальнейшего сотрудничества они тоже приняли почти спокойно. Оказывается перестрелка на посту ГАИ в прошлом году, была не санкционирована большими людьми в погонах. Просто дурь плюс желание выслужиться – отвратительный коктейль, сгубивший карьеру какого-то майора. Хотя, возможно это только официальная версия.
В институте работают не только физики и генетики, но и медики, химики, психологи и еще неизвестно кто. В этой структуре нашлось место для всех моих недавних попутчиков. Леха вернулся в институт, теперь доучивается, а Саша стал начальником службы безопасности нашего НИИ. Сначала Василий Рудольфович был против, но Александр очень быстро доказал свою незаменимость. Отсутствие дара он легко компенсировал богатым опытом ведения боевых действий в любых условиях и навыками, полученными во время работы детектива. Помимо этого Саша виртуозно владел практически любым оружием. Организованный им тир и прекрасный руж. парк вызвали интерес у руководства НИИ и наши шефы наделили человека некоторыми полномочиями. После чего Александр нашел несколько нелюдей из числа военнослужащих и привел около десяти наиболее надежных своих сослуживцев. Они начали работать инструкторами по стрельбе и рукопашному бою. Уже через полгода в нашей конторе появилась вполне приличная служба безопасности, которая давно была необходима. Я сама с удовольствием посещаю тир. Люблю, остаться наедине с мишенью с малокалиберной винтовкой в руках. В такие моменты очень хорошо думать о бренности бытия или просто снимать стресс.
Рудольфович был почти счастлив, если бы не одно «но». Саша по жизни авантюрист. Ему скучно спокойно жить. Когда наша маленькая армия была создана, он начал искать приключения. Надо отдать ему должное, почти все его авантюры заканчивались удачно и приносили не плохие деньги, как конторе, так и самому Александру, но очень часто заставляли нервничать наше руководство. Рудольфович безусловно уважает Сашу, но не может смириться с его стилем руководства и в глубине души считает его оболтусом, однако сделать уже ничего не может. Все Сашины подчиненные свято верят своему «полководцу» и ни за что не будут подчиняться никому другому. Умеет он располагать к себе людей. Что есть, то есть. Это еще легче понять, если учесть, что он дает людям реально хорошо заработать.
Все же тогда в землянке лешего я сделала правильный выбор. Хотя, если быть до конца откровенной, то все не так просто. Мужу новая жизнь совсем не понравилась.
Ему не пришлось менять работу, только снял новый офис поближе к дому. Не пришлось отказываться от друзей, только не говорить о моих новых способностях. И все же у него не получается относиться ко мне как прежде. Никак не привыкнет к жене – оборотню. Он очень старается, но не может переступить через себя. Последнее время Володя чаще стал задерживаться на работе, старается избегать разговоров об этом. Я понимаю его, хотя ничем не могу помочь. Меня даже называют теперь по-другому.
Каждому нелюдю при приеме на работу дают позывной. Сашу, хотя он и человек, переименовали в «Джокера». Мой позывной «Пума». На работе сотрудники все чаще называю меня Умкой. Я так называю свою звериную сущность, когда она показывает когти.
Танюшка же, напротив, легко вошла в новую реальность. Возможно потому, что она не знает почти ничего про оборотней и прочую нечисть. Свои способности она, слава Богу, пока не проявляет.
Когда я первый раз почувствовала ее «дар», тогда дома, сразу после возвращения, очень испугалась и никому об этом не сказала. Пару месяцев никто из новых знакомых не замечал ничего необычного, или делал вид, что не замечал. Но беспокойство не отступало. И не зря.
Однажды Василий Рудольфович вызвал меня к себе, посреди рабочего дня.
- Я ждал, что Вы сами заговорите об этом, но этого не произошло, – сказал он.
- Вы о чем? – поинтересовалась я, хотя прекрасно понимала, к чему он клонит.
- Ольга Викторовна, дорогая, мне казалось, что это уже не секрет для Вас.
Я решила изобразить удивление, не то чтобы надеялась, что поможет, скорее на всякий случай, и спросила:
- Какое конкретно «это»? Теперь для меня многое не секрет.
- Я имею в виду таланты Вашей дочери.
Придуриваться дальше не имело никакого смысла, но я уже вошла в раж:
- Вы тоже заметили?
- Конечно – удовлетворенно кивнул шеф.
- Может быть, отвести ее в художественную школу? – поинтересовалась я с самым невинным видом.
Василий Рудольфович, которого в народе зовут «Вепрь» удивился. Даже снял очки, что случалось с ним редко. И уточнил:
- А зачем в художественную?
- Рисует она хорошо. Вы об этом таланте говорили?
Он возможно даже вышел из себя, но постарался изобразить спокойствие.
- Ольга, я бы на вашем месте не относился к этому так легкомысленно. Вы прекрасно знаете, что Таня наделена даром. Причем таким даром, который не могут распознать наши специалисты.
Пришлось рассказать ему, что я ощущаю нелюдя внутри дочери, но внешне это никак не проявляется. Возможно, еще не пришло время. Какого рода способности таит Танечка, я тоже не знаю.
После этого Таню обследовали врачи. Взяли все анализы, сделали УЗИ, томограмму и еще что-то. Никаких отклонений от нормы они не нашли. На редкость здоровый и активный ребенок. Это конечно замечательно, но после обследования путь назад был окончательно отрезан.
В обычном мире она могла случайно проявить себя, что не допустимо. Значит, будем жить здесь, и строить свою дальнейшую жизнь, исходя из своей необычности.
Самой Танюше решили ничего не говорить о том, что мы отличаемся от других людей. Если не хочешь, чтобы ребенок кому-нибудь рассказал лишнего, сделай так, чтобы ребенок не знал лишнего.
А вот Володя воспринял эту новость очень тяжело. Он еще сильнее отдалился от нас. Больно, конечно, но ничего нельзя изменить. Я не умею перестать быть оборотнем.…

Сегодня я встала в десять часов утра, сделала зарядку, выпила кофе и стала собираться на работу. Володя уже уехал в офис, Танечка с няней ушли гулять.
Танюшиной няне - Марии Тимофеевне пятьдесят пять лет. Она живет в нашем поселке вместе с дочерью – ясновидящей. Преподаватель младших классов, она отказалась от работы и привычной жизни, чтобы быть рядом с дочерью. Но желание обучать подрастающее поколение не отпускало. Внуков у Марии Ивановны не было, и она согласилась работать у нас няней. Это пришлось тем более кстати, потому что моей бабушке уже не под силу справляться с Татьяной. Она устала от наших переездов и решила погостить у своей двоюродной сестры в Алма-Ате. Я отвезла ее к бабе Мусе неделю назад.
Но вернемся к делам нашим грешным. В двенадцать у меня встреча с научным руководителем, а в четыре семинар с двумя новыми сотрудниками. Надо еще успеть заглянуть в свой кабинет (у меня теперь есть даже собственный, отдельный кабинет) забрать первую главу диссертации и позвонить в Пед. институт. Я решила получить еще одно образование, хочу стать психологом. Вепрь это начинание одобрил. Он сказал, что оборотень-психолог даже круче чем оборотень-физик. Думаю, старик прав.
От дома до института меня отделяет около двух километров. В гараже стоит машина, но я стараюсь без крайней необходимости не садиться за руль, водитель из меня не то чтобы плохой, а просто никакой. На окраине поселка есть автобусная остановка, с которой можно доехать до города и до института, то есть проехать одну остановку. Однако сегодня я имею замечательное настроение и полчаса свободного времени, значит можно прогуляться пешком.
Если обойти остановку справа, то можно увидеть тропинку, ведущую через лес, по ней можно дойти до института. До леса я дошла спокойным размеренным шагом, но как только молодая майская листва скрыла меня от глаз людей, ждущих автобуса потихоньку побежала. В подсознании заворочалось разбуженное животное, которое с некоторых пор я называю Пумой. Мои зубы заострились, скорость выросла, и скоро я неслась по лесу, перепрыгивая через коряги и кусты. Пума ликовала, принюхиваясь к весне.
Только в мае так пахнет трава. Она еще совсем свежая, ее не запачкала автомобильная пыль, и не высушило солнце. Одуревшие от долгой сибирской зимы птицы орут, как толпа сумасшедших, которым подарили милицейские свистки. Здорово!
Лес закончился очень быстро. Пришлось сбавить скорость и приобрести человеческий вид. Будь я человеком, непременно вспотела бы, но я не человек, а значит потливость и одышка при больших физических нагрузках – это не про меня. Дважды здорово!!!
И тут, у меня зазвонил телефон. Мелодия похоронного марша говорила о том, что звонит Джокер, причем по телефону экстренной связи. Интересно, что ему от меня нужно с утра пораньше?
- Да, – рыкнула я в трубку.
- Ты где? – поинтересовался Саша.
- Здравствуйте Александр, – очень вежливо ответила я. Не хотелось так быстро прощаться с хорошим настроением.
- Здравствуй! – надо же сделал одолжение, поздоровался, - Ты где?
- В лесу, – Джокера это совсем не удивило, его вообще трудно удивить, и он продолжил.
- Бегом на работу. Я жду в твоем кабинете.
- Замечательно! А как ты туда попал? – Не приятно, когда в твое отсутствие вскрывают твой кабинет. Они там что, совсем сдурели. Зачем?
- Час назад сработала сигнализация. Через минуту там были мои люди. Дверь была открыта, внутри, на первый взгляд, ничего не тронуто. Я позвонил Вепрю, он прислал Райму.
- Кого?
- Райму! Наш новый сослуживец. Месяц назад привезли из Питера. Так вот она говорит, что в твоем кабинете были гости. Гости с даром, след которого можно ощутить даже через полчаса после их ухода.
Ну что за прелесть! Вепри, Раймы, странные гости. Только этого мне и не хватало. Интересно, откуда взялся, точнее, взялась, эта Райма? То есть откуда она взялась – известно, а вот что она здесь делает и каким даром владеет, если может видеть даже след дара. Да и имя какое-то дурацкое – Райма. Недавно приехала никого не знает, а уже отирается в моем кабинете в мое отсутствие. Она мне уже не нравится.
Последнее время я остерегаюсь малознакомых людей. Каждый из них может представлять угрозу для меня и моей семьи. Пока мы находимся не далеко от НИИ, мы в безопасности, но любой выход в город может угрожать свободе. Стоит кому-нибудь из сильных мира сего случайно узнать о существовании, таких как мы, как ни один из нас не сможет чувствовать себя в безопасности. Слишком большое искушение для богатой сволочи – иметь цепного оборотня или ручного вампира, о зовущих и ведунах (предсказателях будущего) и василисках я вообще молчу.
Размышляя таким образом я дошагала до института. Уже на лестнице, ведущей на второй этаж, где располагается мой кабинет, раздался еще один звонок. Привычный похоронный марш гулко зазвучал в пустом коридоре, и я ответила:
- Саня! Заканчивай трезвонить! Я через минуту буду!
- Беги скорей. Вепрь рвет и мечет. Он что-то нашел на твоем столе и не знает, кого сожрать. Я вышел в коридор от греха подальше…
Пока Саня делился впечатлениями, я, вернее Умка, успела подняться по ступенькам, неслышно подойти к нему сзади и теперь слушала его повествование и по телефону и в живую. Получился своеобразный стереоэффект. Джокер выглядит как всегда «прекрасно». Потертые джинсы, черный свитер, двухдневная щетина, ссадина на скуле и легкий запах алкоголя, ни за что не скажешь, что перед тобой руководитель солидной структуры, солидного заведения. Вчера он собирался посетить ресторан в компании бывших сослуживцев, скорее всего это опять толкнуло его на поиски приключений. Вот он оборачивается… А морда довольная, как у нагулявшегося кота. Я до сих пор удивляюсь, вспоминая нашу первую встречу. Не понимаю, что заставило его надеть костюм перед поездкой в лес? Вообще-то он носит строгие костюмы только по особо торжественным случаям не чаще пары раз в год, и то без галстука. Предпочитает френчи.
- Мать твою! Пума! – Джокер резко повернулся, оказавшись лицом к лицу со мной, и продолжил:
- Перестань подкрадываться так неслышно. Рискуешь получить в морду. Извини. По лицу… Хотя все-таки в морду… От неожиданности.
- Увернусь.
- Уверена?
- Да. Я могу так подкрадываться, только, когда использую дар.
- Ладно, товарищ Чингач Гук. Пойдем на прием к товарищу Вепрю. Будем разбираться, что за шнягу ты на столе оставила.

Василий Рудольфович обычно отличался тем, что умел сохранять спокойствие в любой ситуации, но сегодня он оправдал свой позывной – Вепрь.
Галстук валяется на столе рядом с пиджаком (это уже не в какие ворота не лезет, о его аккуратности ходят легенды), в руках мобильный по которому он звонит мне.
- Зачем звонить, ведь Вы знаете, что я рядом.
- Просто хочу узнать, какой сигнал Вы присвоили звонкам с моего телефона.
- Танец с саблями.
- Слышу. Теперь о деле. Александр уже посвятил Вас в суть проблемы? - психует сильно, а говорит спокойно.
- В общих чертах.
- Вспомните, пожалуйста, все необычные происшествия, которые происходили с Вами за последнее время. Все, что вызвало удивление или тревогу, любую подозрительную деталь. Я понимаю, что в нашей жизни слишком много странного, но все же постарайтесь.
Пару недель назад, действительно произошло событие, вызвавшее некоторое удивление и тревогу. Но, прежде чем поделиться информацией, неплохо бы узнать, что пропало из моего стола.
- Я постараюсь вспомнить, но на это нужно время. Может быть, Вы пока посвятите меня в подробности проникновения в мой кабинет.
- Хорошо. Хотя делиться почти нечем. Кто-то, обладающий даром, проник в Ваш кабинет и похитил результаты исследований наших лабораторий, которые Вы должны были использовать в диссертации.
- Откуда вы знаете, что именно пропало из моего кабинета?
- При включении сигнализации автоматически начинают работать видеокамеры, записывающие все происходящее в кабинете.
- Тогда я вообще не понимаю в чем проблема. У нас должен быть портрет моего гостя.
- Должен быть, но его нет. Камеры не засняли это существо.
Нормально! Я застыла с открытым ртом. Саня стоит рядом и крутит в руках диск, на котором, вероятно, записан визит похитителей документов. Хоть бы слово сказал! Придется спрашивать у Вепря:
- Что же там такое странное записано…. – начала я, но меня перебили.
- С записью вас ознакомит Джокер, но это произойдет после того, как Вы подробно опишите содержимое пропавших документов. И ответите на поставленный ранее вопрос!
Ого. Он даже рыкать начал. Не часто приходится видеть Василия Рудольфовича в таком состоянии.
- Как скажите – ответила я и начала рассказывать о содержимом пропавших документов.
Это были исследования влияния перегрузок на физическое состояние лешего. Оказалось, что долгий изнурительный бег, может вызвать изменение цвета. То есть уставший леший начинает не произвольно маскироваться…
Пока я рассказывала, все хранили молчание и изображали полное спокойствие, но как только рассказ закончился, заговорил Вепрь. Вернее заорал. Я узнала, как называются люди, которые не убирают важные документы в сейф, а бросают их на столе. После этого выяснилось, что мое место не в аспирантуре, а в школе для умственно-отсталых детей и еще очень много интересного. Рудольфович так нервничал, что его глаза приобрели красноватый оттенок. Умка почувствовала в нем зверя, и мои зубы начали удлиняться.
Я уже открыла рот, чтобы возразить, но жесты Джокера, который сигналил мне из-за спины Василия Рудольфовича, говорили, что сейчас стоит заткнуться, признать свою вину и посмотреть запись ограбления.
Вепрь замолчал так же неожиданно, как и психанул и вполне спокойно спросил:
- Так, что необычного произошло с Вами за последние дни?
Я не надолго задумалась, но довольно скоро, «вспомнила» неприятный эпизод, произошедший на прошлой неделе. Во вторник мы с Танечкой и Володей ездили по магазинам. Они пошли в детский мир, а я задержалась в магазине одежды. Когда я направилась к ним в детский мир, то наткнулась на странную картину. На обочине дороге стояла маленькая девочка и плакала. Она была слишком легко одета для начала мая. Белое платьице на тонких бретельках совсем не защищало от весеннего ветерка. Я направилась к ребенку, но тут девочка посмотрела на женщину, переходящую дорогу и заплакала еще громче, почти закричала. Через секунду из-за поворота на бешеной скорости вылетела машина и сбила женщину. Люди бросились к пострадавшей. Поза женщины и огромная лужа крови под разбитой головой говорили о том, что скорая здесь не поможет. Девочка тоже подошла поближе и громко всхлипнула. Потом я повернулась к сбитой женщине, а когда опять посмотрела на дорогу, то девочки не было.
Если бы ребенок не был так легко одет, то, возможно, я не придала бы этому значению. Ну, убежала от мамы, потерялась и плачет, а потом мамаша нашлась и забрала свое чадо. Но появление и исчезновение полуголого ребенка меня удивило, и я начала расспрашивать прохожих. Оказалось, что кроме меня девочку никто не видел.
Вепрь и Джокер слушали молча и мрачнели на глазах. По окончании рассказа Саня спросил:
- Кто-нибудь, раньше с подобным сталкивался?
Все отрицательно закивали головами, а Вепрь подвел итог:
- Я буду у себя в кабинете, вы оба просмотрите запись и постарайтесь узнать все о погибшей женщине и пропавшем ребенке. Без моего разрешения институт никто не покидает, вечером встретимся у меня.
После ухода Вепря Джокер сказал:
- Проверь, не пропало ли еще, что ни будь, и подходи ко мне в кабинет.
Я кивнула и принялась разбирать раскиданные бумаги.

Через полчаса в Санином кабинете мы пили кофе и смотрели запись. В это время в моих апартаментах расположилась новая сотрудница. Это была высокая блондинка явно прибалтийского происхождения. Она говорила с акцентом и не изъявляла желания поближе познакомиться с коллективом. Короче, нам она сразу не понравилась. Хотя, не то чтобы совсем не понравилась, просто есть «наши люди», а еще есть «не наши люди», так вот она «не наш человек».
Ограбление выглядело так: дверь моего кабинета открылась и в кабинет проскользнула низкорослая четвероногая темно-серая тень. Она деловито обнюхала кабинет, зубами взяла со стола папку и скрылась через окно, разбив стекло. Собака!!!!
- Сань, это же собака!
- Может быть, а может быть волк. Хрен его знает ясно только то, что обычное животное не будет воровать документы с твоего стола, да еще непонятно как он дверь открыл. Кто его запустил. Камеры в коридоре выведены из строя. И вообще все это похоже на морок, за которым может прятаться кто угодно. Почти реальная галлюцинация. Может опять гномы чего-нибудь намудрили, они любят такие фокусы, нарыли в горах какой-нибудь магический кристалл и куражатся.
- Почему именно гномы?
- Не доверяю я им. Скрытные, наглые и постоянно копают.
Мы посмотрели запись раз десять. Просматривали в замедленном темпе, по фрагментам и ускоренно. Ничего нового. Собака как собака. Еще через час мучений в дверь Саниного кабинета вежливо постучали и в кабинет, не дожидаясь разрешения, ввалился Леха и гаркнул:
- Всем привет! А че за фигня у нас твориться? В Ольгином кабинете какая-то чапчерица белобрысая засела и всех посылает…
- Леха! Помолчи секунду! У нас неприятности.
Рассказ о последних новостях Леша выслушал внимательно и сразу уселся просматривать запись, в надежде, что зрение лешего поможет рассмотреть что-то новое.
Зря надеялся. Не помогло!
В это время Джокер сделал несколько звонков, по поводу погибшей женщины, после чего отправился в город, знакомиться со свидетелями ДТП. Охрана была поднята на ноги. Ко мне домой отправились два телохранителя, чтобы подстраховать Танечку и Марию Тимофеевну.
Вепрь распустил нас по домам около шести часов вечера. Во время беседы с начальством я получила интересную информацию. Оказывается, в то время когда я столкнулась с несуществующей девочкой, произошло еще кое-что странное. Самые сильные и опытные нелюди, в основном зовущие почувствовали какие-то изменения в окружающей среде. Никто не мог понять что это, но все были уверены, что происходит что-то новое. Потом неожиданно усилился и немного поменялся дар у некоторых леших, а две русалки напротив почти потеряли свои способности. Вероятно, некто предполагает, что я как-то с этим связана.
Я, Джокер и Леха со своей невестой кикиморой Ленкой решили встретиться у меня в восемь. Посидеть, попить пивка, обсудить дела наши грешные.
Я позвонила Володе на сотовый и предупредила, что у нас сегодня будут гости.
- Хорошо – сказал он и добавил: - Я сегодня задержусь на работе, срочный заказ, так что начинайте без меня.
- А когда ты подъедешь?
- Часов в десять, если все будет хорошо.
Дома я приготовила куриные крылышки в фольге с имбирем и шафраном, отпустила Марию Тимофеевну и занялась с Танюшкой чтением. Телохранители расположились в машине, припаркованной на дороге, рядом с нашими воротами.
В десять минут девятого в дом ввалились Леха с Ленкой и Джокер с пивом и раками. Первые полчаса все делали вид, что все нормально. Потом потихоньку перешли к обсуждению текущих проблем, но новых мыслей ни у кого не возникло, и все принялись за крылышки. Только Джокер весь вечер загадочно молчал и изображал человека, который что-то знает, но никому не скажет.
В полдесятого я отправила Таню спать, а сама спустилась к гостям и сказала:
- Ладно, Джокер. Выкладывай! Тебя просто распирает от важной информации.
- Хотел подождать до завтра, но так и быть расскажу сейчас.
Леха налил всем еще по кружке пива, Лена закурила и Саня начал рассказ:
- Погибшую женщину звали Валентина Андреевна. Она работала бухгалтером в какой-то конторе, жила не далеко от центра города с двухкомнатной квартире с мужем и дочерью. Даром не владела, в контактах с нелюдями никто из членов семьи не замечен. Погибла по вине пьяного водителя, который сейчас находится под следствием. Теперь о свидетелях ДТП. Все видели тебя, помнят и машину, и водилу, только девочку никто, кроме тебя не видел. Я опросил продавцов из ларьков, напротив которых ты впервые увидела ребенка, они клянутся, что никаких плачущих полуголых детей не было. Зато почти все свидетели отметили твое странное, не адекватное поведение.
Тут в разговор вступила Ленка:
- Оль, а тебе не могло показаться?
- Нет!
- Может быть, это особенности твоего смешанного дара. Он у тебя странно развивается, таких раньше не было.
- Ты ведешь к тому, что у Пумы могут быть галлюцинации? – спросил Саня.
- Я этого не исключаю.
Все замолчали и уставились на меня. Ленка виновато, мужики с интересом.
- Ну, чего смотрите? До этого времени глюками не страдала!
Саня пожал плечами и сказал:
- Не психуй. Ленка права, в такой ситуации ничего нельзя исключать. На, почитай сама показания свидетелей и семьи погибшей, может за что-нибудь зацепишься.
Я открыла папку и тут же ее уронила. На первом листе красовалась фотография той самой девочки, только одета она была в джинсы и розовую курточку с длинными рукавами. Леха подскочил ко мне и спросил:
- Что с тобой?
- Это она! Понимаешь она!
Быстрее всех соображал Джокер:
- Это та самая девочка?!
- Да!!!
- Пума, смотри внимательнее!
- Это ОНА!
Джокер забрал у меня фотографию и сказал:
- Опиши ее по памяти. Вспомни рост, особые приметы, все что заметила.
Я немного подумала и начала рассказывать:
- Рост около метра, может быть метр десять, белое платьице, на ногах клетчатые тапочки, на правом плече большая коричневая родинка, на левой коленке свежая ссадина.
Санино лицо вытянулось, и он прошептал:
- Это действительно она. Я видел ее сегодня. Девочка была одета в майку и шортики, на ногах клетчатые тапочки. Родинка и ссадина действительно существуют. Проблема в том, что во время смерти матери она была в детском саду на другом конце города и никак не могла оказаться на месте аварии.
Повисла пауза. Все обдумывали ситуацию, которая заставила удивиться даже таких странных существ, как мы.
Леха первый вышел из ступора, допил пиво и предположил:
- Может быть, у нее есть сестра?
- Нет – ответил Саня. – Даже, если предположить наличие второго ребенка, то ссадина и тапочки по наследству не передаются.
В течение получаса мы высказывали разные предположения, после чего зашли в тупик и решили расходиться по домам.
Володя появился около часа ночи. Рассказывать ему о новых неприятностях пока не имело смысла, и я опять сделала вид, что все нормально.

Глава 2

Утро принесло новые странности. В холле института меня встретила Райма (интересно – это имя или позывной). Она попросила срочно зайти в кабинет Вепря.
- Доброе утро, Василий Рудольфович.
- Здравствуйте Ольга Викторовна. У нас есть новости.
- Надеюсь хорошие?
- Сегодня с утренней почтой принесли бандероль. Вот, посмотрите – он протянул мне сверток.
Внутри были, украденные вчера документы.
- Все на месте? – поинтересовался Вепрь.
Я внимательно изучила каждый листик и утвердительно кивнула, а он продолжил:
- Александр узнал, что эту посылку отправили вчера днем с главпочтамта.
- Зачем? Допустим, что они сделали копии, но зачем возвращать оригинал? Какие цели они преследуют?
- Не знаю. Не хотите еще что-нибудь рассказать?
Пришлось рассказать, о фотографии странной девочки. Вепрь не удивился. Оказывается, Саша уже успел посвятить шефа в суть дела.
- У Вас есть какие-нибудь соображения? – спросил Василий Рудольфович.
- Нет. Я надеялась, что Вы сталкивались с чем-нибудь подобным.
После этого разговора мне разрешили вернуться в свой кабинет и заняться текущими делами.
Прошла неделя, которая не принесла никаких новостей. Похитители не проявляли никакого интереса к нашей организации. Зачем, спрашивается, приходили? Неужели мою диссертацию почитать. Все прибывали в недоумении, только Леха быстро успокоился.
- Может быть, по ошибке залезли, или наши одаренные дети побаловались. Что уставились? Всякое в жизни бывает. Дверью ошиблись, – сказал он и ушел.
Ответить было нечего, только Джокер выразительно покрутил пальцем у виска.
Жизнь шла своим чередом. Дом, работа, институт, дом - все как всегда.
Наступил вторник, и я поехала в институт подавать документы. Утро выдалось пасмурным. Не дай Бог пойдет дождь, а я забыла дома зонтик. К счастью автобус подошел быстро, еще больше обрадовало то, что он оказался полупустым. Я устроилась у окна и задумалась о предстоящих вступительных экзаменах. Времени на подготовку к ним оставалось совсем мало. Мы ехали по мосту, когда в глубине моего подсознания появилось уже знакомое беспокойство. Где-то недалеко появился человек с «даром». Хотя, это маловероятно. В автобус никто не входил. Если бы нелюдь вошел раньше, то я бы сразу его почувствовала. Тревога усиливалась. Остается одно объяснение – он снаружи и его «дар» настолько силен, что я чувствую его приближение.
Ну, где же он? Я прижалась носом к окну и стала всматриваться в хмурый мир за окнами автобуса. И тут…
По моей спине побежали мурашки. Уже знакомая, непонятная картина предстала моему взору.
Мальчик лет семи – восьми, одетый в пижаму, стоял на мосту через Обь рядом с проезжей частью. Он смотрел на машину, которая ехала рядом с нашим автобусом, и плакал. На улице начался дождь, но волосы и одежда ребенка не намокали!!!
Странный мальчик! Ну, очень странный мальчик!
Впереди виднеется пост ГАИ, и все машины сбрасывают скорость. Автомобиль, на который смотрел ребенок тоже начал притормаживать. И тут произошло то, что и должно было произойти. Не знаю, что случилось с машиной, но она потеряла управление, вылетела на встречную полосу и въехала под огромный иностранный грузовой автомобиль (не знаю, как он называется, совершенно не разбираюсь в иномарках).
Из-за этого столкнулось еще несколько машин. Наш автобус слегка задел задний бампер грузовика, развернулся на скользкой дороге и окончательно перегородил мост, никто из пассажиров не пострадал.
Авария получилась ужасная. Столкнулось больше десяти машин. Пострадавших будет очень много, но что-то мне подсказывает, что труп всего один. И он находится в той машине, на которую смотрел мальчик. Кстати, где он?
Я быстро выбралась из автобуса. Вокруг царит хаос. Кричат люди, плачут дети, в одной из машин включилась сигнализация, картину дополняют милицейские сирены. А вот и мальчик. Стоит себе в сторонке, смотрит на машину, плачет, и никто его не замечает, как будто нет его вовсе. Надо подойти, познакомиться.
Только знакомство состоялось не сразу. Как обычно бывает в критических ситуациях, нашлись более важные дела. Я осмотрелась и увидела, что машина, которая врезалась в наш автобус, довольно сильно пострадала. За рулем сидит женщина, вернее лежит головой на руле, а на заднем сидении кричит девочка. Двери сильно помяты и ребенок не может выбраться наружу.
Девочка увидела, что я смотрю на нее и как-то жалобно по щенячьи заскулила. Она обняла правой рукой правую и качает ее как тряпичную куклу. Похоже, что рука сломана, а я не могу здесь показывать свои способности. Слишком много народа. Но с другой стороны нельзя ждать пока приедут спасатели с автогеном. Если я позволю маленькому ребенку несколько часов терпеть боль, когда сама могу вытащить ее за несколько минут, то она будет сниться мне всю оставшуюся жизнь. Да еще не известно, что с ее мамой, может быть нужна срочная помощь.
Ну что же делать, спрашивается? Нельзя мне выпускать Пуму здесь и сейчас! Но отвернуться и уйти тоже нельзя! Господи, за что мне это!? Ладно, решено! Повернусь ко всем спиной, тогда мои кошачьи глазки увидит только девочка. Если она будет об этом кому-нибудь рассказывать, все решат, что это последствия пережитого шока.
Вылезай, зверюга. Зубы заострились, подушечки пальцев чешутся оттого, что очень быстро растут когти. Девчушка увидела мое лицо и закричала. Пора переходить в медленный мир.
Тягучий воздух и знакомый гул. Давно я здесь не была. Все люди замерли, как жуки в янтаре. Девочка застыла с открытым ртом и ужасом на лице. Сейчас я двигаюсь в сотни раз быстрее, чем окружающие или время замирает вокруг. Когти протыкают металлическую дверь, но вырвать ее в этом времени я не смогу, слишком велики перегрузки. Надо вернуться.
Стоп! Что-то не так. Вот оно!
Странный мальчик не замер вместе со всеми! Он существует одновременно в нормальном и замедленном времени! Но это не возможно!!!
Ребенок тоже увидел меня, вернее выделил из толпы. Он перестал плакать и уставился в мою сторону…. Стоим, смотрим друг на друга как два идиота. А дальше что? Мои когти уже в двери, надо доделывать начатое, а со странным ребенком потом разберусь.
Возвращение в нормальное время, как всегда ошеломляет. Терять время на адаптацию нельзя, надо действовать, пока никто не обратил на меня внимания. Я вырвала дверь одним движением правой руки. Целый год тренировала зверя, живущего внутри меня, и добилась не плохих результатов.
Девочка визжит от страха, но успокаивать ее некогда. Аккуратно, чтобы не задеть сломанную руку беру ребенка на руки и вытаскиваю из машины, теперь пора заняться мамой. Вторая дверь поддается еще легче первой, но женщина зажата между рулем и спинкой сидения, надо ломать машину дальше, а ребенок орет так, что скоро сюда сбегутся люди.
Я повернулась к девочке, оскалилась и прорычала:
- Ты хочешь, чтобы мама осталась жива?
- Да, – пискнула она в ответ.
- Тогда замочи и не мешай мне. Если ты не перестанешь орать, я уйду, а твоя мама умрет. Понятно?
Девочка всхлипнула и кивнула. Конечно, жестоко, но иначе нельзя. Ребенок действительно замолчал, а я смогла быстро вытащить женщину из машины и положить ее на асфальт. Теперь пора сваливать отсюда. Это легче всего сделать через медленный мир.
Люди и звуки опять замерли. Равномерный гул и покой. Замершее время дает возможность успокоиться и обдумать ситуацию. Нет суеты и беготни, ни один лист не шелохнется. Хотя нет! Странный мальчик живет в нормальном режиме.
Я подошла к ребенку, взяла его за руку и спросила:
- Ты кто?
Рука мягкая и прохладная. Такое чувство, что трогаешь охлажденную вареную курицу. Противно!
- Ты не можешь, – спокойно ответил ребенок, не глядя на меня.
- Что не могу?
- Ничего не можешь. Не можешь видеть меня, не можешь разговаривать со мной, не можешь прикасаться ко мне. Меня нет.
- Но я тебя вижу, слышу и крепко держу.
- Это не возможно, – мальчик говорит ровно и без эмоций, как механическая кукла. Лицо его такое же не выразительное как голос.
- Это факт. И ты объяснишь мне - кто ты и откуда взялся.
Мальчик замер, пристально посмотрел в мои глаза и вдруг пронзительно закричал. Крик перешел в визг и неожиданно оборвался. Я просто одурела от странности всего происходящего. Поведение ребенка было не нормальным даже для моего безумного мира. Помолчав, мальчик спокойно сказал:
- Все.
- Что «все»?
- Все кончено. Я опоздал из-за тебя. Теперь пойдем.
- Куда? – окончательно ошалев, спросила я.
- Куда хочешь. Теперь я буду с тобой.
- Долго?
- Не знаю. Для меня время не существует, я его не ощущаю. Хотя возможно, что до конца.
- До конца чего?
- Знаешь, у слова «завтра» есть один большой недостаток, – неожиданно сказал ребенок.
В ответ я удивилась:
- Какой?
- Завтра может не наступить.
Ой, странный мальчик. Ну, совсем не по детски говорит. То есть, что это не человек – ясно. Проблема в том, что он странный даже для нелюдя. Не видели до этого времени таких детишек, даже в сказках о них не писали. Кто же ты такой, деточка?
- Идем? – спросил ребенок.
- Куда? - еще раз уточнила я, окончательно растерявшись.
- Ты не дала исполнить мою миссию и теперь спрашиваешь «куда?». Куда хочешь. Я же сказал, что теперь буду с тобой. Может быть, теперь выйдем из замедленного времени?
Хорошо, деточка. Как скажешь. Выхожу!
В нормальной жизни продолжалась паника. Подъезжают машины скорой помощи и милиция. Мальчик стоит рядом со мной.
- Тебя как звать? – спросила я.
- Я же сказал тебе, что меня не существует. Это значит, что у меня не может быть имени.
- Логично. Тогда скажи, как тебя называть?
- Как хочешь.
- Ты не знаешь, что со взрослыми надо разговаривать на «Вы»?
- А ты действительно считаешь, что старше меня?
Кажется, он действительно удивился. Я не стала отвечать на этот риторический вопрос, а просто дернула его за руку… Вернее попыталась это сделать, но моя рука прошла сквозь его тело. Получается, что он – привидение и приобретает некое подобие плоти только в замедленном времени. Странно, но сейчас не время и не место беседовать с ним. Конечно, это произвело на меня впечатление, но с другой стороны за последний год я такого насмотрелась, что никакая странность не может выбить меня из колеи. Я пожала плечами и пошла к метро. Что-то мне подсказывает, что мальчишка действительно никуда от меня не денется.
- Не надо на метро. Давай выйдем на другую дорогу, поймаем машину и поедем к тебе.
Замечательно! От горшка два вершка, а все туда же: «Поедем к тебе». Я думала, что мужчины приобретают это с возрастом, ан нет, оказывается врожденное.
- Как скажешь.
- Куда ты хочешь ехать? – спросил мальчик через несколько минут.
- В офис. Познакомишься с моим шефом.
- Не надо. Он меня все равно не увидит. Ты же понимаешь, что кроме тебя, таких как я никто, никогда не видел? Увидеть, а тем более поймать такого как я – это не очень полезно.
- Откуда ты знаешь? Ведь такого раньше не случалось.
- Я не знаю. Я предполагаю. Но, это не важно. Если ты не хочешь угробить своих близких, то отвезешь меня туда, где никого нет. Например, на свою дачу.
Сейчас стоит поинтересоваться, откуда он знает про мою дачу, но я не буду этого делать. Не люблю поступать так, как хотят враждебные сущности, а то, что эта сущность враждебна, я не сомневаюсь.
- Хорошо. Поехали, – ответила я и пошла к перекрестку.
- Водитель меня не увидит. Когда поймаешь тачку, открой заднюю дверцу и дай мне войти, а потом садись сама.
Есть в этом голосе что-то, что заставляет верить ему на слово. Я поступила так, как попросило нечто (называть его мальчиком я больше не могу, это все что угодно, только не ребенок) и через сорок минут мы были на даче.
Мальчишка по-хозяйски вошел в дом, уселся на диван и начал говорить, не дожидаясь, мох расспросов:
- Ты уже поняла, что я человек, и даже не нелюдь?
- Да. Это я поняла. Но я не поняла – кто ты.
- Представитель смерти в вашем мире, проводник душ, если угодно. Читала греческие сказки про старикашку Харона? Считай меня его заместителем.
- Кем?!!!
- Ты меня слышала.
Это слишком даже для меня. Существо конечно очень необычное, но чтобы так…. Можно проверить, вдруг он блефует. Покажу его Вепрю, может быть, он тоже его увидит.
- Нет, – сказал мальчик.
- Что «нет»? – удивилась я.
- Не увидит. Не надо нервничать из-за того, что я слышу твои мысли. У нас теперь одна судьба, пока ты не проводишь меня.
Все! Достал!
- Послушай, дитятко! Ты начинаешь меня раздражать. Я не люблю, когда кто-то давит на меня, а когда копаются в моей голове…
- Не нервничай. Я это делаю не произвольно. Тебе же сказано: у нас теперь одна судьба.
- Можно по подробней?
- Конечно. Именно для этого я сюда и приехал, а ты мне не даешь слова сказать. Ты можешь саму смерть насмерть заболтать, – сказало существо и кажется даже повеселело. Я не разделила его радость.
- Обещаю больше не перебивать. Говори.
- Спасибо. Я на самом деле некое воплощение смерти в этом мире. Такие как я не имеют имени, или скорее названия, потому, что для людей мы не существуем. При жизни я много грешил. И не просто грешил. На моей совести много смертей. После смерти пришлось искупать свои грехи. Я провожаю умерших.
- Куда?
- Глупый вопрос. Кто как жил, того туда и провожаю. Если обобщить, то на тот свет.
- Если я тебя правильно поняла, то это наказание?
- Да.
- Не понимаю, почему это считается страшным наказанием?
- Каждый раз, провожая душу, я испытываю чувства, которые переживает ее самый близкий человек… Но самое страшное, что мне не дано забыть ни одной сопровожденной души. Страдания безутешных родственников накапливаются во мне как радиация.
- С ума сойти, – прошептала я, а существо ответило:
- Нет. Ни забыть, ни сойти с ума, ни умереть…
- Страшно, но судя по всему заслуженно.
- Да, но сейчас это не самое главное.
- А что сейчас самое главное?
- Ты не должна была меня видеть, а тем более хватать за руку, потому что мы существуем в разных реальностях. Из-за этого нарушилось равновесие, я не смог проводить душу водителя той машины и теперь не могу вернуться в свою действительность.
- И где теперь эта душа?
- Понятия не имею. Зато я знаю, что теперь будет со мной и с тобой.
- Посвятишь?
- Я буду с тобой до самой твоей смерти. Теперь я твой ангел, только не хранитель. Сразу предупреждаю: не надо спрашивать о времени твоей смерти, я не знаю.
- Альтернатива есть?
- Возможно, но я не уверен.
Ситуация как минимум тупиковая и не приятная. Не знаю почему, но я уверена, что каждое слово, сказанное этим мальчиком – правда. Хотя какой он на фиг мальчик? Мозги в шнурок заплетаются, кошмар какой-то. Сижу, молчу, осознаю весь ужас бытия. И он молчит и смотрит прямо перед собой. Надо расспросить его по подробнее, а то совсем непонятно, что дальше делать. Мне совершенно не улыбается до пенсии ходить в паре с этим… Хотя с чего я взяла, что доживу до пенсии. Интересно, а в туалет он тоже со мной ходить будет?
- Подожду около двери, – ответило существо на мои мысли.
Значит, он постоянно их слышит. Ну и что, ему же хуже. Мне иногда такое в голову приходит, что самой вспоминать страшно. Привязался, пускай теперь мучается.
- Это не я к тебе привязался, а ты ко мне, – уточнил мальчик, а я психанула.
- Перестань отвечать на мои мысли, подожди, пока скажу вслух!
- Хорошо, – равнодушно ответил он и опять уставился прямо перед собой.
- А теперь подробно расскажи о себе. Как ты приходишь в наш мир? Как взаимодействуешь с людьми? А главное, каким образом возвращаешься?
- Начну со второго вопроса. На людей я влияю очень плохо. Каждого из вас окружают беды. Их можно сравнить с болезнетворными бактериями. Некоторые приносят незначительные неприятности, как бактерии, от которых бывает насморк, а другие могут повлечь смерть. Их мы сравним с бубонной чумой или холерой. На неприятности, как и на вирусы, у человека есть некий иммунитет. Так вот когда я слишком долго нахожусь рядом с человеком, его иммунитет ослабевает.
- Ты действуешь как Лихо?
- Нет. Тут все иначе.
- Я не приношу неприятности, а просто мешаю человеческому организму с ними бороться. По этому, такие как я никогда не стоят долго рядом с человеком. Теперь понимаешь, почему нельзя вести меня к тебе домой или на работу?
- А как же я?!
- Мне кажется, что на тебя это не действует. Поэтому остается надежда, что мы сможем расстаться до твоей смерти. Поверь, мне совсем не хочется отнимать у тебя жизнь. Мне от этого будет еще больнее, чем тебе. Не спрашивай по чему. Об этом говорить нельзя.
- Понятно. Теперь ответь на первый вопрос.
- У каждого из нас есть некая дверь, которая дает нам возможность приходить в этот мир. Внешне она выглядит как сиреневое зеркало. Через него же мы уводим души из данной реальности. Мое зеркало стоит в одном частном доме. Этот дом считается проклятым, и люди туда не ходят.
- А если какой-нибудь любитель экстрима все же решит заглянуть. Кто ему помешает?
Мальчик улыбнулся, а потом даже не громко хихикнул:
- Догадайся.
Я решила, что лучше не стоит спрашивать, о чем конкретно я должна догадаться, а существо опять ответило на мои мысли:
- Правильно, не надо задавать вопросы, на которые никто не будет отвечать. Меньше знаешь – дольше живешь.
- Получается, что ты запросто сможешь покинуть этот мир?
- Нет. Возвращаясь назад, я обязательно кого-нибудь провожаю. Сейчас мне некого провожать – это раз, и я не могу отойти от тебя дальше, чем на пару метров – это два. Отсюда следует вывод: в сложившейся ситуации ты должна проводить меня.
- На тот свет?
- Надеюсь, что только до зеркала. Мне кажется, что твой срок еще не пришел.
- Почему ты так думаешь?
- Ты что совсем глупая? Кому как не мне знать?
Действительно, что это я? Сижу тут на даче, с и.о. Харона знакомлюсь. Сейчас самое время впадать в панику. Хотя, нет. Сейчас надо искать выход.
- Точно, – подтвердил пацан и продолжил, - Поехали в дом, чем быстрее расстанемся, тем лучше для тебя.
- Сейчас поедем, только расскажи подробно про зеркало. Кстати, почему оно сиреневое?
- Это зеркало – обломок скалы. В горах есть сиреневое озеро. Оно является входом в ваш мир. Люди не могут к нему подойти, потому что зеркало забирает жизнь. Дно у него зеркальное. Так вот большие осколки этого зеркального дна – двери для таких как я. Мы не отражаемся в обычных зеркалах, потому, что не существуем в этом мире. Сиреневое зеркало – осколок нашего мира, в нем не отражаются люди, только существа из моей реальности.
- Так все мило, просто и буднично. Даже не интересно. А это у всех так бывает?
- Что это, - уточнило нечто.
- Последний путь.
Нечто отрицательно покачало головой и я поняла, что на дальнейшие вопросы он не ответит.
- Ты понимаешь, что я не могу принять участие в такой игре самостоятельно, мне надо поговорить с людьми, на которых я работаю? – спросила я.
- Говори. Сейчас это не важно.
Я не решилась позвонить Вепрю и набрала номер Джокера. После второго гудка трубка сказала:
- Ты где?
- На даче, но это не важно….
Дальше я коротко изложила события последних часов. Джокер немного помолчал и сказал:
- Ты сегодня пила?
- Да пошел ты, я серьезно!
- Ну, ни фига себе! А ты уверена, что не бредишь?
- Да!
- Родная моя, если это правда хотя бы наполовину, то ты влипла, так как никто никогда не влипал. Добирайтесь до города, я позвоню Рудольфовичу. Не отключай телефон, скоро перезвоню и скажу, что делать дальше.

Глава 3

Такси я отпустила, вызвать машину на дачу – не реально, остается электричка. В город мы приехали ближе к вечеру. Всю дорогу провели в тамбуре, потому что мой спутник старается не подходить к людям. Пока ехали, я позвонила Марии Тимофеевне и сказала, что сегодня не смогу переночевать дома. Она не огорчилась и пообещала, что они с Танюшкой прекрасно справятся без меня. Теперь еще один неприятный звонок.
- Володенька, привет.
- Привет. Что-нибудь случилось?
- Да. У меня неприятности. Я пропаду на денек. Ладно?
- Нет не ладно! Меня не устраивает, что моя жена не ночует дома, но тебя, к сожалению, это не волнует. Тебе вообще наплевать на нас.
- Ты не прав. Именно потому, что мне на вас не наплевать, я не могу прийти домой. Сейчас рядом со мной опасно находиться. Я на время стала чем-то вроде Лиха одноглазого. Помнишь, я тебе рассказывала?
- Помню, ты много чего рассказываешь, только от этого никому не легче. Ни мне, ни Танечке. Ей семья нужна, а не женщина-кошка с человеком-пауком.
- Прости меня Володенька. Как только появится возможность, я вернусь и все объясню. Ты обязательно поймешь меня…
Он ничего не ответил и повесил трубку. На душе стало еще поганей чем раньше. Самое отвратительное, что он во многом прав. Он вообще почти всегда прав. Но я же не виновата, что мне досталась такая судьба!

Через двадцать минут позвонил Джокер и сказал, что мы должны подъехать в офис. К этому времени всех работников распустят по домам и дадут нам возможность поговорить без посторонних.
В городе я поймала такси, и мы за полчаса доехали до НИИ. О том, что происходит с нашими случайными попутчиками после встречи с нами старалась не думать.
В холле нас встретила тишина. Даже вахтер куда-то исчез, вернее его «исчезли». Да, Вепрь позаботился о безопасности своих сотрудников. Сразу видно, что мои слова произвели большое впечатление на руководство.
- Здравствуйте, Ольга Викторовна, - сказал Вепрь, выходя из темного коридора.
- Добрый вечер. Скажите вашим людям, чтобы перестали прятаться. Я чувствую двоих в коридоре за моей спиной.
- Они не прячутся, а пытаются увидеть Вашего спутника. Он здесь?
- Да стоит прямо перед Вами.
- Ничего не вижу.
Тут он повернулся к коридору, в котором прятались его люди, и крикнул:
- Как у вас?
- Глухо. Я не вижу, приборы не регистрируют, ответил до боли знакомый голос.
- Леха, ты что ли?
- Естественно.
- А с тобой кто? Джокер?
- Конечно. Кому кроме нас придет в голову разгребать ту субстанцию, в которую ты постоянно норовишь влезть?
Тут в разговор вступил Вепрь:
- Хватит болтать. Пора дело делать. Прошу всех в мой кабинет.
- Нет! - ответила я, - В кабинете слишком мало места. Вы должны держаться как можно дальше от меня. Я же все объяснила Саше.
Вепрь немного подумал и повел нас в зал для заседаний.
Я уселась во главе стола, Вепрь расположился напротив меня, Леший с Джокером устроились в креслах немного в стороне. Мы оказались в разных концах кабинета.
- На этом расстоянии ты можешь им навредить? – спросила я пацана.
- Нет. Это безопасная дистанция, ответил он.
Джокер напрягся и уточнил:
- Ты сейчас с этим чудиком разговариваешь?
- Да. Он говорит, что на таком расстоянии он для вас не опасен.
- Придется общаться через Вас, - сказал Вепрь и добавил, - Надеюсь, что Вы нас не разыгрываете. Уж больно дикая ситуация получается. Хотя сегодня произошло событие, которое подтверждает Ваши слова.
- Какое?
- Энергетический всплеск повторился, на этот раз его почувствовало большее количество людей. И самое интересное, что случилось это именно во время аварии на мосту. Так что рассказывайте все, что знаете очень подробно. Ситуация складывается отвратительная.
Сначала я еще раз очень подробно пересказала нашу дачную беседу. Мальчик кивал и иногда дополнял мой рассказ, напоминая о деталях, которые я упустила. Я, в свою очередь, озвучивала его замечания. Потом Леха сварил всем кофе, и мы стали думать, как из всего этого выбираться.
- Дело ясное, что дело темное, однако паниковать рано, - сказал Саня и с грохотом поставил на пол бутылку пива, которую держал в руке.
Он с самого начала беседы пытался открыть ее об стул, но Вепрь не одобрил это его начинание и Джокер согласился подождать с пивом до конца разговора. После этой не хитрой манипуляции он предложил:
- Сейчас я беру машину и везу Ольгу с этим с позволения сказать мальчиком к дому с зеркалом. Пробуем отправить его домой…
- А если не получается начинаем паниковать, - закончил фразу Леший.
- Так мы и сделаем, - одобрил Василий Рудольфович, - Только машину поведешь не ты, а Леший. Мне кажется, что нелюди менее восприимчивы к особенностям нашего гостя и более живучи и не смей мне возражать. Это – приказ. Осталось только выяснить одну вещь. Скажите, любезнейший, кто был в Ольгином кабинете и рылся в ее бумагах?
- Не знаю, - ответил «любезнейший».
- Не верю, - парировал Вепрь.
- Ольга увидела меня, в другой моей ипостаси, когда я провожал женщину, попавшую под машину. Тогда мне показалось, что все идет не совсем так. Я увидел, что она смотрит на меня, и чуть не потерял душу. Вот и все, зачем мне документы, касающиеся каких-то там леших?
Я повторила его слова и спросила:
- Действительно, зачем?
Все замолчали. Тишину нарушил мальчик:
- Ну и долго вы собираетесь здесь сидеть, - спросил он. – Ты, действительно не понимаешь, что нарушила равновесие. Чем это закончиться не знает никто. Есть вероятность, что здесь и сейчас начинается конец света.
- Ну, это ты зря, - вступил в беседу Леха, - Умка конечно женщина своеобразная, с трудным характером, но чтобы Армагеддон затеять в пригородах Новосибирска это маловероятно.
- Хорош болтать! – опять оборвал его Вепрь, - Алексей, отправляйтесь за машиной, а вы, Ольга постоянно будьте на связи с господином Джокером. Он поедет следом за Вами на другой машине. Постараемся отправить вашего спутника домой, и обойтись без конца света.
Но Леха не смог уйти молча и выдал:
- Надо ему имя дать, или позывной. А то не удобно как-то получается. У нас в гостях такая обалденная сущность, а мы его то «чудиком», то «господином хорошим» кличем.
- Действительно, - поддержал его Джокер, - Как Вас называть?
- Мне все равно, - ответил мальчик.
- Вас устроит позывной «Аид»? – спросил Вепрь.
- Мне все равно. Называйте, как хотите.
- А мне не нравиться, - не унимался леший, - От Аида трудно придумывать уменьшительно-ласкательные формы.
- Будет Адиком, - возразил Джокер, - Типа Эдика, только на «А»…
Тут Вепрь озверел:
- Прекратите базар! - рыкнул он, – Задания получены, выполнять немедленно!
Выходя, Саша все же исхитрился откупорить бутылку об любимый стул Вепря.

Через полчаса мы с Адиком и Лехой ехали по Бердскому шоссе на служебной «Волге». Следом за нами на своем «Лексусе» двигался Джокер. Дом, к которому мы стремились, находится не далеко от въезда в город в небольшом поселке. Мальчишка показал, где надо свернуть и мы принялись плутать по узким проулкам частного сектора.
Нас окружала грязь и темнота, только изредка в окнах небольших домов мелькал свет. Но вот, о чудо, показался огромный прекрасно освещенный особняк. Двор украшали декоративные фонари, расположившиеся вокруг красивого фонтана.
- Ничего себе! – сказала я.
- Это дом цыган, - прокомментировал леший, – они тут наркотой торгуют.
И тут, словно подтверждая его слова, из темноты вынырнул не опрятно одетый парнишка. Он неровной походкой добрался до ворот и нажал на кнопку звонка. Лицо парня было перекошено болью и злобой одновременно, оно уже почти потеряло человеческие очертания.
- Знаешь, на кого он похож? – спросила я Леху.
- На кого?
- На Лихо одноглазое. Та же дикость и тупость в глазах.
- А он и есть, своего рода, Лихо. Что это существо, которое почти перестало быть человеком, может принести себе и окружающим кроме боли, горя и грязи? Ты лучше на того посмотри, - Леха указал рукой на дерево, растущее через дорогу, - Это следующая стадия. Уже вмазался.
Под деревом стоял еще один типчик. Вернее не стоял… Хотя и не сидел… Скорее находился. Его тело балансировало на ватных ногах. Сначала он приседал, потом наклонял вперед туловище, слегка приподнимая зад, за тем, когда по всем законам физики он должен был упасть мордой в лужу, резко откидывал тело назад и замирал в абсолютно неестественной позе, после чего опять начинал двигаться, как при замедленной съемке. Эти дикие телодвижения сливались в жуткий противоестественный танец.
- Он сейчас упадет? – спросила я
- Нет, - ответил леший, - они, почему-то никогда не падают.
- А ты откуда знаешь?
- Насмотрелся в университетской общаге. У меня там бывший одноклассник учился.
- Где он теперь?
- Если жив, то в психушке… Смелые эксперименты с синтетическими наркотиками часто становятся причиной необратимых изменений психики, - добавил он с умным видом.
Вдруг раздался телефонный звонок. Это был Джокер:
- Мы еще немного наркоманами полюбуемся или дальше поедем?
- Уже едем, - ответила я.
Мальчишка указал на следующий поворот. Мы свернули и уперлись в заборчик старой, полуразвалившейся халупы.
- Здесь, – сказал мальчик.
Да. Место выбрано правильно. В этом поселке как на ладони видна вся жизнь. Вот добротный, но не роскошный дом. Со двора доносится сонное хрюканье. Здесь, скорее всего, живет крепкая семья, которая добивается всего своим тяжелым трудом. Мне представилось, как каждое утро статная женщина в чистом переднике отправляется доить корову или кормить поросят, а следом за ней бегут немного чумазые, но сытые и ухоженные ребятишки. Эти дети видят, что совсем рядом, за поворотом стоит шикарный цыганский особняк, под забором которого никого не стесняясь, колются опустившиеся «нелюди»… Нет! Зря я их так называю «Нелюди» - это мы, а они… Нет такого слова в русском языке. Рядом с такими разными, но крепкими домами стоят покосившиеся лачуги. В них живут или никому не нужные старики, или местные алкоголики. А на окраине поселка, слегка в стороне, красуются шикарные коттеджи, огороженные высоченными каменными заборами. Там живут бизнесмены, или бандиты, или еще кто-то. И среди этого маленького мира стоит домик, из которого иногда выходит смерть. От других домов его отличает только большое сиреневое зеркало – осколок скалы, стоящей рядом с большим сиреневым озером, спрятанное в маленькой серой комнате.
Все правильно именно в таком месте должна рождаться смерть. Дикое словосочетание: «рождение смерти». Дикое и противоречивое, как вся наша жизнь.
Голос Лехи вернул меня к действительности:
- Чего сидишь? Бери Адика и пойдем зеркало искать.
Я посмотрела на мальчика-смерть. Он кивнул, отвечая на мои мысли, и сказал:
- Пойдем, пора мне уходить, пока беды не случилось.
Мы вошли в дом. На веранде пыльно и грязно. В комнату ведет покореженная дверца. Сразу видно, что здесь никто не живет.
- Ты не боишься, что сюда кто-нибудь залезет, - спросила я у смерти.
- Нет. Я же объяснял, что сюда никто не придет. Этот дом накрыт неким куполом, который у всех живых отбивает желание сюда заходить.
Комнатка была такой же убогой, как веранда. Где же зеркало?
- Здесь есть еще одна комнатенка, оно там, – ответил на мои мысли мальчик.
Мы направились туда, но вдруг Джокер простонал что-то вроде «Опачки!» и упал на колени. Леха кинулся к нему и спросил:
- Саня ты чего?
- Убирай его отсюда, - сказал Аид, - живым здесь не место.
Я передала его слова, и мы с лешим помогли Джокеру выйти из дома. На крыльце Саше сразу полегчало, только кровь, которая пошла из носа, не останавливалась.
- Меня тоже резко затошнило, но я смог удержаться на ногах - сказал Леха.
У меня появилось несколько вопросов к ребенку:
- Ты сказал, что живым тут не место, но Леха тоже живой, однако переносит все это лучше. Почему? И почему я ничего не почувствовала?
- Не знаю, возможно, нелюди менее восприимчивы к близости подобных объектов, а может быть человеку вчера просто надо было меньше пить и раньше лечь спать. В любом случае человек дальше веранды не дойдет, это очевидно.
Я опять озвучила мысли Аида, на что Джокер, после не долгого размышления, ответил:
- План меняется. Я остаюсь на крыльце у двери, в доме от меня все равно ни какой пользы нет. Леха, ты ждешь на веранде, а Ольга идет к зеркалу.
Все согласно кивнули, а Саня хлопнул меня по плечу и добавил:
- Береги себя.
- Постараюсь, - кивнула я, и мы вернулись в дом.
Леший остался на веранде, а я пошла вслед за ребенком в комнату.
- Ольга! – крикнул мне в спину Леха, - если, что ты кричи.
- А толку-то?
- Кто знает, может я тоже смогу дойти до этого сиреневого зеркала?
- Нет, Леха. Кажется это – моя личная сиреневая дорожка.
Глава 4

Зеркало стояло в маленькой комнатушке, в углу, где в деревенских домах обычно ставят иконы. Эта комната такая же ветхая как весь дом, только чище. Неужели даже пыль боится этого зеркала? И еще запах. Пахнет свежестью и цветами или молодой травкой. Так пахнет весна в горах.
- Что это за запах? - спросила я.
- Так пахнет в горах, рядом с сиреневым озером. Зеркало навсегда остается частью скалы, как бы далеко друг от друга они не находились.
Само зеркало было не совсем обычным, вернее совсем необычным. Вытянутый обломок неправильной формы, толщиной не больше трех сантиметров, но я могу поклясться, что за ним кроется целый мир. Его поверхность покрыта туманом, который клубиться вокруг волшебного осколка. Иногда туман почти рассеивался, и из-под него показывалась гладкая зеркальная поверхность, но в этом зеркале не отражалась ни комната, ни я сама, хотя стояла напротив волшебного стекла. Только мальчик отражался в сиреневой глади. Потом туман опять сгущался и закрывал ровную поверхность, а за ним мелькали неясные тени и слышались странные голоса, певшие песню на неизвестном, давно забытом языке. Эти тени манили к себе, их голоса парализовали сознание и лишали воли. В какой то момент я увидела себя со стороны. Мое тело вытянуло вперед руки и сделало шаг навстречу двери в неизвестность.
- Не-е-е-т! Стой!!! – закричал мальчик, - Тебе туда нельзя!!! Туда можно только тем, кто уже лишился тела!!!
Я понимаю его слова, но уже ничего не могу сделать. Смертельная грань манит светящимся туманом. Так вот как выглядит свет в конце тоннеля! Он прекрасен! Делаю еще один шаг по направлению к зеркалу, и голоса смолкают. Нет больше звуков и движений. Два мира, находящиеся по обе стороны зеркала замерли в ожидании величайшего чуда. Впервые живое существо, сотворенное из плоти и крови настолько обнаглело что решило переступить грань небытия.
На задворках сознания шевельнулось: «Дальше идти нельзя. Оттуда не возвращаются». Но остановиться уже невозможно. Руки коснулись тумана, и их обожгло холодом. Все расстояние между ладонями и зеркальной поверхностью заполнено клубящейся туманной субстанцией. Он оказался вовсе не бесплотным выходцем из другого мира. Туманные клубы и завихрения на самом деле липкие, как сахарная вата и обжигающе ледяные
И тут я почувствовала сильный толчок в грудь. Адик каким то образом втиснулся между мной и гладкой поверхностью. Он оказался на грани миров. Правая нога и половина туловища были уже за зеркалом, а руки и все остальное еще существовали в нашей действительности. И здесь, на рубеже реальностей он вновь обрел тело. Его прикосновения стали материальными, поэтому мальчишка смог оттолкнуть меня от сиреневой глади.
Я упала на пол. Туман, прилипший к рукам, продолжал клубиться вокруг ладоней, окутывая их невыносимым холодом. У меня вообще руки сильно мерзнут, зимой приходится две пары рукавиц надевать, а здесь еще хуже. Я непроизвольно вытерла правую ладонь об стол, стоящий рядом, и часть туманной ваты зацепилось за столешницу. Сиреневые вихри цеплялись за руки и стол, как прилипшая паутина и медленно испарялись.
Когда взгляд упал на зеркало, моим глазам предстала странная и страшная картина. Сиреневая гладь вышвырнула мальчишку назад в комнату, и теперь он пытался уйти в свой мир. Его первое прикосновение к зеркальной поверхности отозвалось сильной болью в моем теле. Руки и ноги свело судорогой, дыхание перехватило, я не могла даже кричать, только глухо застонала, но получился не стон, а рык. Однако даже боль не помешала мне рассмотреть безумную игру теней на стыке двух миров.
Абсолютно ясно, что все идет не так как надо. Привычная геометрия и обычные три измерения перестали существовать. Сначала казалось, что мальчишка стал просто огромным, в следующий момент получалось, что это зеркало уменьшилось, превратившись в сиреневую щель, в которую не может протиснуться даже ребенок. Иногда такое снится в страшных снах. Ты пытаешься взять в руки маленькую вещь, но не можешь этого сделать, потому что она оказывается очень большой. Мозг отказывается это понимать и становится очень страшно…
Не знаю, сколько продлилось это безумие, я, слава Богу, не надолго потеряла сознание. Когда пришла в себя, мальчик сидел на полу рядом со столом. Туман на моих руках и столешнице рассеялся.
- Что это было? – спросила я.
- Не знаю. Я не смог пройти сквозь зеркало. Возникло такое ощущение, что я протискиваюсь сквозь щель, которая еще сильней сжимается.
- Короче, это зеркало теперь тебе не подходит.
- Похоже на то.
Мы немного помолчали, потом я спросила:
- Что там, на той стороне?
- Ты веришь в Бога? – неожиданно спросил он.
- Да.
- Тогда ты должна понимать, что это - не твое дело.
Мы еще помолчали.
- Ты не вернулся. Это значит, что теперь я умру? – спросила я.
- Все когда-нибудь умирают.
- А я умру очень скоро.
- Возможно. Хотя, может быть есть другой выход. Когда я шел сквозь зеркало, мне показалось, что оно слишком маленькое для меня.
- Ну и что это значит? Только не говори, что сильно поправился за последнее время и не можешь протиснуться в дверь, как Вини Пух.
- Я и не говорю, хотя чувствую себя почти как он. Это значит, что надо искать дверь побольше.
- Где?
- Придется идти к самому озеру – это самый большой проход в мой мир. А сейчас идем отсюда. Твои друзья волнуются.
Сказать, что мужики волновались – значит не сказать ничего. Они услышали странные звуки и попытались прийти мне на выручку, но силы, бушевавшие внутри зеркала, были настолько сильны, что Саша смог добраться только до веранды, где дежурил леший и потерял сознание. Вывести из строя нелюдя оказалось немного труднее. Леха добрался аж до двери в комнату, но открыть ее не смог. Сознание не покидало тело лешего, хотя лучше бы покинуло. Схватившись за дверную ручку, Леха заплакал кровавыми слезами.
В буквальном смысле! КРОВАВЫМИ СЛЕЗАМИ!
Он понял, что добраться до меня не сможет, и решил помочь хотя бы Джокеру. Леха из последних сил дотащил Саню до крыльца и тоже отрубился.
Все это я узнала уже сидя в Саниной машине, а пока…

Когда мы с мальчиком вышли на крыльцо, моим глазам предстала душераздирающая картина. Санино лицо было перепачкано кровью, она еще продолжала сочиться из носа, но он не обращал на это внимания. Джокер пытался привести в сознание Леху, который выглядел еще хуже. Вероятно, сказалось, то что леший находился ближе к зеркалу.
- Саня! Что с ним?
Ноль внимания. Я крикнула громче:
- Саша!
Результат тот же.
Пришлось подойти и похлопать его по плечу. Джокер резко обернулся и встал на ноги, но, увидев меня, улыбнулся и неестественно громко сказал:
- Ты жива! Я уже не надеялся тебя увидеть! Вот, с Лехой плохо, когда я очнулся, он лежал рядом.
- Что произошло? – спросила я.
Он слегка нахмурился и прокричал:
- Я почти ничего не слышу. Это похоже на контузию. Говори громче!
Только этого мне и не хватало. Однако сейчас не время рассиживаться и хлопать глазками. Контузия – это не смертельно. Насколько я знаю, у него уже была контузия и возможно не одна, сейчас главное помочь лешему.
Я сбегала в машину, принесла нашатырь, бинты, вату, перекись водорода и еще какие-то бутыльки. Через несколько минут Леша начал подавать признаки жизни. Первыми его словами было:
- Он ушел?
Я отрицательно покачала головой, Саня смачно выругался, а Леха закрыл глаза.
Через четверть часа он уже смог сидеть, прислонившись спиной к стене и пытался рассказать нам о произошедшем. Вернее не рассказать, а проорать, его тоже контузило.
Ну и что интересно делать? Имею две машины, двух контуженых водителей и, в качестве бонуса, Адика, который не может вернуться на тот свет.
Я помогла Лехе добраться до машины, Саша дошел сам, хотя дошел – это громко сказано, скорее доковылял. Ни один из них не в состоянии сесть за руль. Я тоже вряд ли смогу вести машину. Руки дрожат, и перед глазами все плывет. Ситуацию спас Джокер. Он проорал:
- Позвони в офис, в службу безопасности. Там дежурит Сеня, скажи, что мне срочно нужны два человека с водительскими правами, потом дозвонись до Вепря, он уже волнуется.
Я выполнила его указания. Сеня оказался сообразительным парнем, он не стал задавать лишних вопросов, только уточнил, как до нас добраться. Я объяснила, как смогла и посоветовала звонить, если заблудится. После этого набрала номер Василия Рудольфовича. Он действительно волновался.
Выслушав отчет о проваленной операции, Вепрь одобрил звонок Сене и приказал всем ехать в институт, где мы сможем поговорить в спокойной обстановке.

Глава 5

Сеня с ребятами доехали очень быстро, они сразу нашли нужный поворот. Труднее было отыскать нас в лабиринте проулков частного сектора. Я координировала его действия по телефону, когда он добрался до цыганского особняка, стало ясно, что мы скоро увидимся. Парней, которые приехали с ним, я несколько раз видела в НИИ, но по именам не знала. Некогда мне было знакомиться со всеми Саниными подчиненными, одно известно точно – они все обладают каким-нибудь даром. В НИИ постоянно работает только один человек – Саша, остальные нелюди.
Мы с мальчишкой сели в машину Сени. Саша и Леха остались сидеть в «Лексусе», к ним присоединился один из охранников, второй сел за руль служебного автомобиля, на котором приехали мы с лешим.
В холле института нас встречал Вепрь и три бригады врачей. В НИИ есть прекрасно оборудованная больница, в ней работают замечательные врачи. Джокера и Леху моментально уложили на каталки и укатили в отделение интенсивной терапии. Я отказалась от услуг медперсонала и обратилась к Вепрю:
- Нам срочно надо поговорить.
- Как Вы себя чувствуете?
- Нормально. Нам СРОЧНО надо поговорить!
- Хорошо, - ответил он и жестом пригласил меня пройти в его кабинет.
Там я еще раз подробно описала все произошедшее и шмыгнула носом.
Вепрь принялся успокаивать меня, говорить, что мы обязательно найдем выход из этой ситуации, и поил коньяком. Что оказалось очень кстати.
- Не волнуйтесь, Олечка. Только одно меня пугает – все люди с даром почувствовали вашу попытку. Когда Вы прикоснулись к зеркалу, к нам пришла необъяснимая тревога. Мой телефон пришлось отключить. На него поступило огромное количество звонков от нелюдей которые чувствуют, что что-то произошло, и не могут понять, что. Но возможно есть шанс все исправить. Не зря же наш гость вспоминал про озеро. Мы снарядим туда экспедицию и проводим его до дома. Если это можно так называть. И сделать это необходимо как можно быстрее. Думаю, что военные тоже заметили изменения, не стоит давать им шанс выйти на Вас, это может все осложнить. А сейчас надо показаться врачам и лечь спать.
Он проводил меня до палаты и передал в заботливые руки медиков.
В палате я приняла душ. Ребенок ждал под дверью. Потом мне измерили температуру, давление, взяли кровь на анализ, посмотрели глазное дно и собрались делать УЗИ головы. Все это время я почти не замечала мальчишку, который не отходил от меня дальше, чем на три метра. Кажется, я начала привыкать к нему.
И он, уже в какой раз, ответил на мои мысли:
- Правильно, относись ко мне как к тени. Говорящей тени.
Я молча кивнула.
- Врач, который осматривал меня, сказал, что необходимо сделать какой-то укол. Он проводил меня до кровати, и что-то вколол в вену. Вероятно, это было снотворное, потому, что я не помню, как уснула.


Солнце светит прямо в глаз, ничего себе жара. Неужели никто не догадается задернуть шторы? Хотя, кто может догадаться задернуть шторы, если я лежу в больничной палате?
Воспоминания о прошедшей ночи вернулись как-то сразу, даже не вернулись, а нахлынули, как только я открыла глаза.
- Доброе утро. Кофе будешь? Или тебе чего покрепче принести? Голова после конька, выпитого у шефа не болит?
Нормально! Что это за мужик предлагает мне принести кофе в постель? Может быть я все-таки, что-то забыла?
- Кто здесь?
На мой крик из-за двери, ведущей в душевую комнату, выглянул Джокер. Моему возмущенью не было предела:
- Какого черта ты здесь делаешь?
- Утром зашел навестить, меня медсестра впустила, – ответил он.
- Тебе нельзя здесь находиться, мальчик-смерть сидит на стуле у моей кровати. Для человека такое соседство не безопасно.
- Спасибо за заботу, но сейчас опасность угрожает тебе, и меня это немного беспокоит.
Очень не хочется сейчас развивать эту тему. Я прекрасно знаю, что Саша не равнодушен ко мне. Да и в моей душе иногда шевелится что-то не похожее на простые дружеские чувства, но я не свободна, а это значит, что наши отношения так и останутся дружескими, для меня слово «верность» не пустой звук.
- Как ты себя чувствуешь? – спросила я.
Выглядит он сегодня лучше, чем вчера. Даже костюм надел. С ума сойти. Наверное, что-то важное намечается. Правда, как всегда, без галстука. Хотя, по словам Саши, он не надевал галстук даже на собственную свадьбу. Правда щетина все же осталась. Вероятно, у них с бритвой стойкая взаимная неприязнь.
- Спасибо, хорошо. Медики вчера постарались на славу. Сегодня я как огурчик, только башка трещит. Хотя, возможно это от того, что я ее сегодня подстриг.
- А может по тому, что побрить забыл?
- Нет. Трехдневная щетина – это стильно. И вообще мне идет
- Кто сказал?
- Так ты будешь кофе? – решил он сменить тему.
- Да. Сейчас оденусь и составлю тебе компанию.
Он кивнул и еще внимательнее уставился на меня.
- Мне надо одеться, - еще раз уточнила я.
Он еще раз кивнул.
- Может быть, ты выйдешь?!
Он пожал плечами и молча вышел за дверь.
- Ты тоже выйди или отвернись! – рявкнула я на пацана.
Он тоже пожал плечами и отвернулся.
Я быстро переоделась и крикнула:
- Заходи!
На пороге появился Саша с подносом, на котором красовались две чашки кофе, бутерброды с сыром «Гауда» и коробка моего любимого «Птичьего молока».
- Насколько я понимаю, твой пацан в еде не нуждается?
- Угу, - сказала я и засунула в рот маленький бутербродик. Только сейчас я вспомнила, что последний раз кушала вчера утром.
Саша уселся рядом со мной на кровати и тоже принялся за еду. Странно, как он умеет беспардонно врываться в мою жизнь, не вызывая дискомфорта.
Перекусив, он посмотрел на часы и сказал:
- Половина второго. Вепрь уже заждался.
- Так почему ты меня раньше не разбудил?
- Тебе было необходимо выспаться. Сегодня будет длинный день. Длинный и трудный.
- Все так хорошо начиналось, а ты взял и все испортил.
Он улыбнулся и встал, я допила кофе и последовала его примеру.
Через десять минут я, Саня, Леша, и еще какой-то низкорослый дядька (мальчика я уже не считаю) сидели в зале заседаний и слушали отчет Вепря. Незнакомый мужичок похож на Дени де Вито, только покоренастей и с бородой. Забавный дядька.
Я и моя персональная смерть сидели чуть в стороне, чтобы не навредить остальным собравшимся.
- Не твоя, - поправил меня ребенок.
- Что? – не поняла я.
- Если бы я был твоей смертью, ты бы ушла вместе со мной за зеркало.
Я не сочла нужным отвечать на это замечание и устремила свои взоры на докладчика.
Вепрь говорил о том, что нам необходимо выдвигаться на поиски сиреневого озера. Состав экспедиции уже утвержден и обжалованию не подлежит. В горы иду я, Джокер, леший и бородатик, которого Вепрь ласково назвал Ариком. Похоже заразился от Лехи идеей придумывать уменьшительно-ласкательные формы от позывных.
Леха этого не выдержал и весело хрюкнул. На что Вепрь сказал, что полное имя нашего нового знакомого Аурум. Господин Аурум оказался гномом.
Мы все уставились на него. Никто из нас до этого момента с гномами не встречался. Повисла неловкая пауза, которую прервал Василий Рудольфович:
- Осталось только узнать, где конкретно находится озеро.
Теперь все уставились на меня, а я на мальчика. Тут я подумала, что из нас получилась безумная компания. И шансы на успех стремятся к нулю, но другого выхода просто нет. Тот, кого мы назвали Аид начал рассказывать, а я передавать его слова остальным участникам военного совета.
- Озеро находится в Алтайских горах.
- Немного конкретней. Хотя бы, на какой высоте оно расположено? Горный Алтай большой, – уточнил гном.
Голос у Аурума оказался низким и хрипловатым, как у гнома из фильма про хоббитов. Мы все, тут же опять на него уставились. Ауруму это не очень понравилось, и он сказал:
- Я не буду участвовать в этом мероприятии, если на меня будут смотреть как на говорящего мамонта!
- Если бы я увидел не говорящего, а очень молчаливого мамонта, то все равно офигел бы, - среагировал Леха.
Вепрь не одобрил веселья:
- Алексей, Вам не кажется, что уже пора взрослеть? Сейчас не время и не место для шуток. Я еще раз прошу всех собраться с мыслями и попытаться по достоинству оценить сложившуюся ситуацию. Вас, Ольга Викторовна, это в первую очередь касается!
Все закивали и притихли. Гном выпятил грудь и стал похожим на ужасно важного хомяка. Адик начал отвечать на его вопрос, а я пересказывала его слова с очень серьезным лицом, чтобы не расстроить Аурума. Кажется, он очень обидчивый.
- Высоту, на которой находится озеро точно определить невозможно, - сказал мальчик, - оно, как бы «прячется от людей». Я знаю направление, в котором надо двигаться, но не знаю на каком отрезке этого пути, озеро нам «покажется». Как туда доехать я не знаю. Надеюсь, вы понимаете, что я не добираюсь туда на машинах и автобусах? Могу сказать только, что рядом находится несколько озер очень известных в вашем мире и потому довольно часто посещаемых людьми.
- Этой информации мало. Нам необходимо знать хотя бы, на каком берегу Катуни находится все это, - возразил Аурум на что мальчик ответил:
- Я не силен в географии, но это не помешает мне почувствовать близость озера.
- Значит, будем играть в детскую игру «Горячо, холодно», - вступил в разговор Саша.
- Надо разработать несколько маршрутов к разным известным озерам, а далее действовать методом «тыка». Остается узнать, для подъема к озеру нужно альпинистское снаряжение? – уточнил гном.
- Нет. По этой дороге пройти не легко, но альпинистское снаряжение там не поможет.
- Почему по ней не ходят люди? – продолжил допрос гном.
- По той же причине, по которой они не ходят в дома с зеркалами. Для людей этих мест просто нет, они не догадываются об их существовании. Это что-то похожее на гипноз.
- Мы можем ехать на лошадях? – уточнил Джокер
- Первое время да, ближе к озеру нет.
- Почему?
- Лошади просто не пойдут к озеру, как и люди.
- А нелюди? – поинтересовался Вепрь
- Не знаю, - ответил Адик.
В комнате воцарилось молчание. Каждый думал о своем. Тишину нарушил Саша:
- Ну, чего сидим? Кого ждем? Можно, конечно еще пару дней делать умные лица и чесать затылки, только толку-то? Чем дольше мы тянем резину, тем меньше у Ольги шансов. Вы это понимаете?
- Точно! – поддержал леший, - Тут такое дело, что того и гляди, какой-нибудь Армагеддец приключится.
- Что конкретно Вы предлагаете? – уточнил Вепрь.
Саша ответил:
- Сегодня необходимо снарядить экспедицию. Разработать предполагаемые маршруты и закупить все необходимое, а завтра по утру выдвинемся…
- Вас не смущает, что рядом с озером не живет ни человек, ни животное? – спросил Аурум.
- Меня нет, а тебя никто и не зовет, - ответил Саша. Он говорил громко и резко, не давая возможности возразить, - Участие в походе – дело добровольное. Лично я буду идти пока не упаду, а когда упадет последний, Ольга пойдет одна. Около озера она или проводит мальчишку, или умрет. Все предельно ясно. Страшно, но ясно. И еще ясно, что это наш последний шанс.
Леха уточнил:
- Саня, по-твоему, какие у нас шансы на успех.
- Ты и я были не далеко от зеркала и остались живы – это плюс. К самому зеркалу ни ты, ни я подойти не смогли – это минус. Однако Ольга, не только подошла к нему, но и прикоснулась, не получив каких-нибудь серьезных повреждений – это большой плюс. Хотя зеркало во много раз меньше, а значит и слабей озера – это большой минус, - Саша немного подумал и закончил мысль, - Я думаю, что шансы выжить пятьдесят на пятьдесят.
Леший кивнул и сказал:
- Отлично. При таком раскладе я в игре. Год назад в лесу против фэсбэшников втроем выстояли, а тогда все было против нас. И Пума была не опытная, и Саня раненый, да еще Лихо это долбанное. Сегодня все намного лучше. Прорвемся.
Все-таки здорово, что Бог послал мне таких друзей. Речь идет об их жизни, а они прикинули пару минут и решили – играем. Но насколько оправданно рисковать их жизнями? Ладно, Джокер, он всю жизнь по краю ходит, причем не всегда трезвый, а Леха? Ему еще жить да жить. У него Ленка есть. Им детей надо рожать и жизни радоваться…
- Леша, ты не должен идти, - сказала я.
Он удивился:
- Почему?
- Тебя в этой жизни многое держит. Я не могу рисковать тобой, - очень пафосное выступление получилось, жаль никто не оценил.
Меня прервал Вепрь:
- Ольга Викторовна, Вы слишком много на себя берете. Присутствие мальчика в нашем мире – не только Ваша проблема. Решать, кто пойдет, а кто нет, буду я, руководствуясь полезностью каждого участника операции. Джокер и Алексей лучше всех знают суть проблемы, и при этом добровольно готовы рискнуть, а в нашем деле это очень важно. Чем меньше людей знают о существовании озера и зеркал, тем лучше, но идти втроем слишком рискованно. Вам нужно подыскать еще пару спутников.
Тут в разговор вступил гном:
- Мне кажется, хватит и одного. Александр решил, что сможет за меня решать, иду я, или нет. Так вот, что я скажу в ответ на это. В горах один гном заменит десятерых спецназовцев, так что остаться лучше человеку, у него почти нет шансов. Я, в свою очередь, готов его заменить и, при необходимости, подыскать еще одного гнома-проводника.
От такой наглости Джокер лишился голоса. Он не громко кашлянул и зло посмотрел, на Аурума. Потом, решив, что с таким гадом разговаривать не о чем, он подчеркнуто вежливо спросил у Вепря:
- Скажите, пожалуйста, господин Аурум работает в нашем НИИ?
- Нет.
- А если он, совершенно случайно сломает ногу…. Нет, две ноги. Вы очень расстроитесь?
Вепрь очень серьезно ответил:
- Да. Мы очень расстроимся. Господин Аурум – очень ценный внештатный сотрудник.
- Жаль, - огорчился Джокер и погрузился в размышления.
Мы с Лехой не могли больше сдерживаться и весело заржали. Через пару минут Вепрь и гном тоже заулыбались. А все-таки этот гном не такая уж и зануда. Рисковый мужик и не злопамятный, даже улыбаться умеет. Только Саня с серьезным лицом чертил что-то в блокноте. Не объяснимо, но факт – что бы не начинал рисовать Джокер, в результате получались или машинки, или голые тетки, причем очень страшные. Ну не умеет он рисовать, не дано. Закончив уродовать очередной листок бумаги он прервал наше веселье:
- Ну что, будем ржать как коньки-горбунки, или поговорим о деле, итоги подведем?
- Можно и итоги, - согласился Василий Рудольфович, - К озеру идут четверо: Пума, Джокер, Леха и Аурум. Следом за вами выйдет еще одна группа. В нее войдет Сеня из службы безопасности и брат Аурума Аргентум.
- Абзац! – сказал Леха и спросил у гнома: - У вас вся семья такая драгоценная?
Аурум опять выпятил грудь и важно ответил:
- Да. Почти всем гномам дают в качестве позывных названия драгоценных металлов и камней.
- Перестаньте меня перебивать! - возмутился Вепрь, – Вторая группа будет постоянно выходить с вами на связь. У них будет дополнительный запас еды и медикаментов. Если кто-то из вас не сможет дальше идти, они встретят выбывшего и не дадут ему погибнуть. Сейчас все участники похода отправляются на медосмотр, потом спать. Ночевать все будут в больничных палатах, под присмотром врачей. На прощание с семьями каждому дается по два часа. Ольге домой показываться нельзя. Для Танечки не безопасно встречаться с Вашим спутником. Я займусь сборами и приобретением всего необходимого. Старт завтра в девять часов. Осталось решить, куда идти.
Я немного подумала и сказала:
- Легче всего предположить, что это где-то рядом с Каракольскими озерами. Эти места издавна считаются магическими. Каждый год там собираются толпы шаманов и прочих колдунов, для проведения различных ритуалов.
- Что еще Вы знаете об этих местах?
- Ехать туда не очень далеко, около шестисот километров. В одной из ближайших деревень или можно пересесть на ГАЗ 66 и ехать на нем около трех часов. Дальше на выбор: восемь километров пешком в гору или двенадцать на лошадях. После этого оказываешься на пятом озере, которое расположилось на высоте тысяча шестьсот восемьдесят метров над уровнем моря. Два озера находятся ниже, четыре самых интересных выше. Всего их семь – магическое число. Самое верхнее на высоте тысяча девятьсот метров.
Вепрь удивился и спросил:
- Откуда такая информация?
- Доводилось бывать, - ответила я и продолжила. – На пятом озере есть база, где можно откупить домик, баню и получить горячий обед. Не далеко, за перевалом Багаташ, высотой находится озеро Вероники. Про эту базу ходят интересные легенды. Говорят, что дом и баня построены колдуном, который прожил там, в полном одиночестве пятнадцать лет, а когда стали часто приходить туристы, он покинул эти места и наложил на них проклятье. Потом туда даже православного священника приглашали, и он эти озера освятил.
- Жизнерадостная история, - вставил Леха, а я продолжила:
- В переводе с алтайского языка «Каракольские», значит «мертвые» озера, там не водится даже рыба. И названия у них не очень приятные, например одно называется «Озеро каменной жабы», а на перевале есть «Замки духов». Они появились на месте взорванной в тридцатые годы скалы, рядом с которой нельзя было оставаться на ночлег. Перед взрывом там группа осталась на ночь, утром нашли семь трупов. Люди умерли от разрыва сердца, но это не мешает ехать туда толпам туристов, смотреть на красивые места.
- Много еще знаете таких баек? – спросил Вепрь.
- Вы можете мне не верить, но все сказанное мной – факты.
- Тогда, возможно это то самое место. Но на всякий случай мы с господином Аурумом разработаем еще несколько маршрутов к озерам расположенным, на другом берегу Катуни.
Вепрь подвел итог и молча вышел из кабинета. Мы последовали за ним. Говорить было не о чем. Каждый думал, что скажет дома. Только Джокер слегка хлопнул меня по плечу и сказал:
- Боишься?
Я поняла, что он имеет в виду разговор с Володей, и кивнула.
- Держись! Прорвемся! А он поймет. Если любит, обязательно поймет.
- А если не поймет?
- Значит для него собственное спокойствие, важнее твоей жизни.
- И что тогда?
- Тогда тебе будет больно, когда вернешься, но до этих пор тебе будет больно много раз, и возможно, когда вернешься, окажется, что все это уже не важно.
- Ты говоришь бессвязно.
- Да, но ты меня все равно понимаешь, а это самое главное.
Он слегка приобнял меня и быстро ушел. А я осталась одна в пустом коридоре, осознавая, что эту проблему мне никто не поможет решить. Жизнь очень не справедливо поступила с Володей. Ему нужна совсем другая женщина, такая, какой была я еще год назад, тихая, скромная, податливая. Вернее не была, а казалась. Но сейчас я уже не могу ничего изменить. Я только делаю больно и ему и себе. Недавно он сказал, что мне нужен не муж, а боевой товарищ. Было обидно, но в глубине души я с ним согласилась.

Я сидела в своем кабинете и звонила Володе на работу. Адик расположился возле окна. Я совсем перестала замечать его присутствие, он действительно стал тенью, которая иногда разговаривала. Тут я поймала себя на мысли, что очень хочу, чтобы никто не взял трубку. Ну, взял бы он и уехал по делам, а сотовый отключил бы. Но нет. Трубка заговорила Володиным голосом:
- Да.
- Привет. Это я.
- Я слышу. Поговорим за ужином.
- Я не смогу прийти домой. Володя, мне надо уехать на недельку.
- Езжай, - ответил он ледяным тоном. Мне показалось, что я вижу, как он пожимает плечами и недовольно прищуривает глаза.
- Ты так говоришь, как будто тебе все равно.
Тут он не выдержал.
- Да мне уже все равно. Я уже потерял жену. Это случилось год назад, а ты не заметила? Ты уезжаешь на недельку и даже не заходишь попрощаться с семьей! Это нормально, по-твоему?
- Володенька, не надо так. Ты ведь понимаешь, что я не могу жить по-другому. Я не виновата, что родилась такой.
Нос предательски чесался, а слезы жгли глаза.
- Это уже не важно. Я беру отпуск, и мы с Таней уезжаем на две недели в Болгарию.
- Вы поедите вдвоем?
- Нет. С нами поедет Мария Тимофеевна и еще одна женщина.
- Какая женщина?
- Оля мы взрослые люди. Я не хотел говорить этого по телефону, но раз ты отказываешься встречаться….. В общем, нам пора расстаться.
- Ты с ума сошел? Володя! Не надо так шутить! Сейчас не время!
- Я не шучу. Мы уже давно не семья.
- Ты хочешь сказать, что нашел себе бабу, которая поедет с моей дочерью в Болгарию? Ты подумал, какая это травма для ребенка?
Слова застряли в горле. Как больно! Как тошно! Я не заслужила этого! Я хочу быть хорошей матерью! Нет!!! Я и так ХОРОШАЯ МАТЬ!
Надо взять себя в руки, прекратить истерику и продолжить разговор.
- Володя, не делай этого. Я вернусь, и мы все обсудим. Я не могу сейчас прийти. Это опасно для вас. Я умоляю тебя. Ты не можешь сейчас меня бросить!
- Ты считаешь, что отдыхать с отцом хуже, чем находиться с матерью, которая даже не может попрощаться с ребенком, потому что это опасно? Нам нечего больше хранить, ты это понимаешь? У тебя есть более близкие люди. Джокер, например. Зачем тебе я?
- Причем тут Джокер? Он просто друг!
- Не думаю, хотя сейчас это уже не важно.
Тут во мне закипела злоба. Злоба собаки, у которой забирают щенка, и я прошипела:
- Ты предал меня в самый тяжелый момент – это твое право, но ты не можешь забрать мою дочь!
- Не твою, а нашу. Я ее не забираю, это ты отказываешься ехать с нами.
Это – удар ниже пояса. От боли я прикусила губу. По подбородку потекла кровь. Я даже не заметила, как Умка вырвалась на свободу. Она вышла и не громко завыла, потому, что у нее забирали котенка. Кажется, Володя понял мое состояние и заговорил более миролюбиво:
- Не переживай. Я не собираюсь травмировать Таню и демонстрировать свои отношения с другой женщиной. Она поедет с нами как коллега по работе, которая случайно сняла соседний номер.
- А когда вам захочется побыть одним?
- Таня будет с Марией Тимофеевной, - красавчик, он уже все продумал и ударил, когда я не в силах ответить.
- Ты не сможешь забрать Танюшку. Она такая же, как я, ей нужна специальная школа и ограниченный круг знакомых.
- К сожалению, ты права. Я и не собирался ее забирать, просто хочу, чтобы она медленно привыкала к тому, что мама и папа больше не вместе. Это лучше для нее. Я понимаю, что сейчас делаю тебе больно, но ты сильная. Скоро успокоишься и поймешь, что я был прав. И…. Прости, если сможешь. Я не могу жить со зверем, мне нужен человек.
Горло перехватило. Я не могла выдавить из себя ни слова. Несколько минут мы молчали, потом я выдавила из себя цитату.
- Зверь самый лютый жалости не чужд. Я – чужд. Так значит – я не зверь? - не помню, кто это сказал. Возможно Шекспир, а может быть, я переврала текст.
- Прости, - еще раз сказал Володя и добавил, - Не звони домой. Я сам все объясню Тане. Скажу, что ты срочно уехала в командировку, а когда вернешься, мы вмести решим, как жить дальше.
Сказал и положил трубку. А я послушала короткие гудки и завыла. Зубами я еще раз укусила себя за губу. Мне казалось, что физическая боль может уменьшить душевную.
Чья-то рука поднесла платок и вытерла кровь с моего подбородка. Я резко обернулась и увидела Джокера. Он сказал:
- Не надо. Ты же знала, что рано или поздно это случиться. Лучше сейчас. Лучше пережить сразу все гадости, а потом жить полной жизнью, не оглядываясь назад….
Он говорил еще что-то ободряющее и вытирал мое лицо. Потом стал гладить по голове и рассказывать, что не я одна такая, что от него жена тоже гуляла и ничего, все живы и здоровы. Он говорил, а я не понимала, причем здесь его жена, какое это отношение имеет к моей дочке, и еще я начала злиться. Меня раздражало, что со мной говорят как с малым ребенком, что меня гладят по голове, что я до сих пор жива и что рядом оттирается мальчик-смерть.
- Откуда ты знаешь, что произошло? – спросила я, сдерживая ярость
- Подслушал, - ответил он просто.
- Как?
- Не забывай, что я начальник службы безопасности. Мне не составит труда прослушать любой телефон в этом здании.
Вот гад! Говорит о том, что подслушал так, как будто это в порядке вещей.
- Ты понимаешь, что это подло?
- Это нормально. Просто я волнуюсь за тебя. Если бы меня не оказалось рядом, то ты бы наделала глупостей. Вот видишь, уже губу себе искусала, рубашка вся в крови, как маленькая, честное слово.
- Я тебя ненавижу, - прошептала я.
Пришла мысль: «у меня начинается истерика». Но мысль быстро отступила, а истерика осталась. Мне надо было на ком-то сорвать злость. Саша – самый подходящий персонаж, и я заорала:
- Ненавижу тебя! Ты во всем виноват! Если бы ты не поймал меня тогда, в лесу все было бы иначе! Я бы вернулась домой и жила как все нормальные люди! Это не он, это ты отнял у меня все! Это ты отнял у меня дочь!
Он крепко прижал меня к себе, так что я носом уткнулась в его плечо, и прошептал на ухо:
- Поплачь, легче будет.
- Да пошел ты! – взвизгнула я и попыталась его оттолкнуть, - Ненавижу! Отпусти меня! Я хочу домой!
Я плакала, кричала и даже ругалась, что мне не свойственно, а он только крепче держал меня. Он держал так крепко, что даже Умка не смогла вырваться из этих объятий. Тогда я вцепилась зубами в его плечо. Я зарычала, и чужая кровь испачкала мое лицо, а он даже не застонал, только прижал меня еще крепче.
Вкус крови привел меня в чувства и принес ощущение вины. Я разомкнула челюсти, а Саша слегка ослабил хватку, заглянул мне в лицо и спросил:
- Полегчало?
Я кивнула и ответила:
- Прости меня.
И заплакала как все нормальные люди. Умка еще раз тихо заскулила и спряталась.
Он проводил меня до диванчика, усадил по удобнее и принес воды.
Я скоро успокоилась и пошла в туалет, отмывать кровь, только там сообразила, что сильно прокусила Сашино плечо. Я кинулась назад в кабинет, но наткнулась на него в коридоре. Джокер тоже выходил из туалета. Рубашки на нем не было, кровь с тела он уже смыл, но из раны на плече, она еще текла тонкой струйкой. Саша увидел меня и сказал:
- Вот пошел перекись искать, не останавливается зараза, - потом он улыбнулся и виновато пожал плечами, как будто это не я его, а он меня укусил.
- Пойдем ко мне в кабинет, там есть аптечка.
Я взяла его за руку и потащила за собой.
Кровь мы остановили быстро, я наложила повязку, а он сделал вид, что ничего не произошло. Потом мы сидели, пили чай и молчали. Сане это быстро надоело, и он сказал, что надо выпить по сто грамм коньячку, на сон грядущий и уже собрался идти, но испугался оставлять меня одну. Тогда мы вместе отправились в его кабинет, и я еще раз удивилась, насколько хорошо он знает мои привычки. Оказывается, он знает, что я люблю закусывать коньяк апельсином, поэтому нарезал колечками мой любимый цитрус, а лимон даже не предложил. Я выпила полную рюмку и…

- Подъем! Пора вставать!
Быстро открываю глаза и сажусь на кровати. Интересно: где я?
Быстро оглядевшись, понимаю, что нахожусь в одном из номеров нашей гостиницы. Адик сидит на полу и преданно смотрит на меня. Эта комната как две капли воды похожа на номер, в который меня привел Вепрь, когда я первый раз оказалась в НИИ. Тогда я тоже уснула, а проснувшись, увидела Володю…
При мысли о муже на глаза опять навернулись слезы, и я громко шмыгнула носом.
- Прекрати немедленно. Нам через час ехать, а ты решила себя пожалеть. Проблемы надо решать по мере их поступления. Сначала от Адика избавься, а потом с мужем разбирайся.
Интересно кто это там такой разговорчивый? Я встала и выглянула в соседнюю комнату двухместного номера. Там суетился естественно Саша. Вид он имел цветущий, и даже что-то напевал себе под нос. Одет был по-домашнему - в забавные клетчатые шорты. На журнальном столике дымился фирменный кофе и еще что-то в глубоких тарелках.
- Я тут кашку замутил, говорят, что с утра полезно, - сказал Джокер, увидев, что я проснулась.
- Какую, к черту, кашку?!
- Овсяную.
- Что ты тут делаешь? – я начинала нервничать и подозревать, что опять забыла что-то очень важное. Например, как заснула и как оказалась в этом номере и в этой кровати.
Вероятно, Саша догадался, что я психую, и ответил очень тихо:
- Я тут… это… Завтрак готовлю.
- Тогда объясни мне, что я здесь делаю?
- Просыпаешься.
Тут я посмотрела на себя и обнаружила, что на мне надет халат, под которым тонкое белье. Хорошо, что белье на мне, это несколько ободряет.
- А кто меня переодевал?! – спросила я угрожающе
- Это не я… Ну, честно, не я!… Я тебя сюда принес и попросил медсестру тебя переодеть. Она халат принесла и переодела…
- А откуда здесь медсестра с халатом!?
- Из больнички. Я ее по телефону позвал…
- Значит ты – собака серая подсыпал мне что-то в коньяк, и пока я спала!!!…
Он меня перебил:
- Что ты орешь, как будто я тебя невинности лишил. Я только дал тебе снотворное и принес сюда. Тебе надо было отоспаться, отойти от стресса. Сегодня дорога длинная, - Саша быстро говорил и отходил за кресло, а я перла на него, зрачки мои вытягивались.
- Умка, да успокойся ты. Я спал в соседней комнате на диване …
- Что-то я слишком часто стала обнаруживать тебя в своей спальне…
Он понял, что сейчас в него что-нибудь прилетит, и опередил меня, запустив подушкой в лицо, я прыгнула, но промахнулась, а он выскользнул за дверь. Немного порычав, я уселась за стол и громко сказала:
- Заходи, не трону.

Мы только приступили к завтраку, как дверь распахнулась, и в номер влетел Леха. Саша спокойно спросил:
- Ты никогда не пробовал стучаться?
Леший жутко смутился, извинился и даже покраснел. Потом он промямлил:
- Я же не знал, что она у тебя ночует.
Вот тут я подавилась кашей, а когда прокашлялась, спросила:
- А чей это номер?
- Джокера, - сказал леший, - А ты не знала?
Я пыталась убить Сашу взглядом, а он поставил на стол тарелку и подвел итог:
- Леха, ты не леший, а оборотень. Только нормальные оборотни превращаются во всяких хищников, а ты в барана.
Леша не стал ничего отвечать на такие нападки, только вякнул:
- Через пятнадцать минут сбор в зале заседаний, - и рванул по коридору.
Выяснять отношения было некогда. Мы быстро проглотили кофе, оделись и понеслись «на ковер».

Глава 6.

Выехали на двух машинах. Леха сидел за рулем «Паджерика», рядом с ним сидела я, Адик расположился на заднем сидении. Следом за нами следовал «Лексус» с Джокером за рулем. В его машине ехали гном, Сеня - оборотень и Вадик - еще один леший из службы охраны. Младший брат Аурума не смог участвовать в походе по личным причинам. Ни Сеня, ни его напарник ничего не знали о цели поездки. Им была дана инструкция идти в горы вслед за нами на расстоянии примерно двух километров, постоянно быть на связи и подстраховать, если что случится. Водитель в нашей машине менялся через каждые пятьдесят километров, чтобы никто подолгу не оставался рядом с мальчиком.
Я всегда любила трассу М52, она же «Чуйский тракт». Дорога потрясает красотой и балдежными названиями. Не доезжая примерно двести километров, до Бийска мы увидели табличку, которая привела Леху в восторг. Надпись гласила: «Нов. Перуново», но какова была радость лешего, когда через десяток километров мы увидели еще один указатель, согласно которому мы приехали в «Стар. Перуново».
Я всегда быстро засыпаю в машинах, эта поездка не стала исключением. Во сне мне снился чей-то голос. Он расспрашивал о жизни, сочувствовал и успокаивал. Вероятно, сказывалось волнение, пережитое предательство мужа и тоска по дочери. Я объяснила это тем, что очень волнуюсь за Танечку, и мне снится, что она зовет маму. Эту версию подтвердило то, что голос был женским. Окончательно проснулась я только в Сростках. Здесь мы сделали привал и купили у бабушек на рынке вареной картошки, малосольных огурчиков, горячих пирожков и баночку хренодера. Все это было домашним, родным и необычайно вкусным.
- Неизвестно, чем все закончится, так хоть наемся напоследок от души. Хотя это не еда, а закуска, жалко, что нельзя махнуть рюмочку водочки и закусить этим великолепием, - выдал Леха. - Кстати, что это за деревня?
- Темнота! – ответила я, - это «Сростки» родина Шукшина.
- Да ну!
- Ну да!
Дальше ели в тишине. Сеня и Вадик недовольно сопели и принципиально ни с кем не разговаривали. Их раздражало, что они не в курсе дела. Чисто по-человечески, я их понимаю. Кому понравится, когда тебя используют вслепую. И тут я впервые почувствовала тревогу. Противный холодок пополз по спине, и я спросила Леху:
- Ты ничего не чувствуешь?
Он отрицательно помотал головой, но насторожился, даже жевать перестал. К нам подошел Джокер и уточнил:
- Что-то случилось?
Я на секунду задумалась, прислушалась к себе и поняла, что не ошиблась.
- Где-то не далеко чужой нелюдь, а может быть и не один.
- Еще кто-нибудь чувствует?
Все замерли и отрицательно покачали головой. Только гном сказал:
- Конечно, нет. У Пумы дар в несколько раз сильней, чем у нас.
- Значит они еще достаточно далеко, - подытожил Саша.
Я еще раз замерла и сделала вывод:
- Да далеко, но быстро приближаются.
- Не нравиться мне все это. По машинам, - скомандовал Джокер, и мы послушно разбрелись по своим местам.
Мы проехали еще примерно сорок километров, и я опять заснула. Во сне вернулся голос, он звал и обещал намного больше, чем мог дать. Зверь внутри меня недовольно пошевелился. Находясь в полусне, я подумала, что где-то уже слышала подобные голоса.
Оба-на! От сна не осталось и следа! Такой же голос, только мужской копался в моей голове год назад в лесу, где мы ночевали с Ванькой.
ЗОВУЩИЙ!
- Леха, тормози. Совет держать будем.
Леший не стал задавать лишних вопросов и быстро прижался к обочине. Прямо за нами припарковался «Лексус» из которого выскочили Джокер и гном. Саша скорчил недовольную морду, а Аурум спросил:
- Что случилось?
- За нами идет зовущий, чужой зовущий.
- Уверена? – уточнил Саша.
- Да.
- Ты можешь, что-нибудь узнать о нем?
- О ней, - поправила я.
- Что?
- Зовущий – женщина, а рядом с ней оборотень. Очень сильный оборотень.
- Я тоже чувствую нелюдей, - сказал Аурум.
Леха замер, прислушался к себе и подтвердил наши подозрения:
- Точно. Значит, расстояние сократилось. Что-то мне подсказывает, что они ищут встречи с нами.
Саша быстро набрал номер Вепря и поделился информацией. Оказалось, что Василий Рудольфович никого за нами не посылал и ничего не знает о странных преследователях. Он пообещал провести разведку боем и постараться добыть необходимую информацию.
Мы молча смотрели друг на друга и думали об одном и том же. Общую мысль озвучила я:
- Вояки?
- Больше некому, - кивнул Саша.
- Они хотят разборок?
- Не знаю.
Мы еще помолчали. Тишину нарушил Леха:
- Н – н – да! Чем дальше в лес, тем злее дятлы! – неожиданно брякнул он и добавил, - Что делать-то будем?
Все как по команде посмотрели на Джокера. Тот ответил:
- Соваться в горы, на ночь глядя, неизвестно с кем на хвосте нельзя. Сегодня переночуем в деревне, если за ночь они себя не проявят, утром попытаемся сами выйти на связь, и узнать чего они хотят.
Тут в разговор вступила я:
- Если не хотите встретиться с ними здесь, то пора ехать. Эти граждане очень быстро приближаются.
Мы начали торопливо усаживаться по машинам, только в этот раз к нам в «Паджерика» уселся Джокер. Он достал пистолет, снял его с предохранителя и засунул за пояс. Дальше мы ехали без остановок.
В одной из деревень мы съехали с трассы М52. Чуйский тракт вел через мост, а мы поехали прямо в Чемальский район. Преследователи шли следом, сохраняя дистанцию. Складывалось впечатление, что они боялись нас потерять, но вступить в контакт не решались. Зовущий, вернее зовущая еще несколько раз попыталась влезть в мою голову, но я дала ей отпор. За последний год я многому научилась. Конечно сама «звать» не могу, но больно щелкнуть по носу, того, кто копается в моей голове, сумею. Это очень кстати, потому, что сильный зовущий вполне может довести до инсульта неподготовленного нелюдя. Подумав об этом, я вспомнила старика, который запросто вызывал у меня нестерпимую головную боль год назад, и еще раз порадовалась, что не жалела времени и сил на тренировки зверя.
Нам довольно быстро удалось найти базу, с которой можно было завтра стартовать на Караколы. Ребята брались доставить нас на ГАЗ66 в горы, там найти лошадей и проводить до базы. Все уже потирали руки в ожидании скорой развязки, только Аид молчал, хмурился и вид имел задумчивый и томный. Эту ночь мы провели на базе. Преследователи были где-то рядом, но беспокоить не решались.
Солнечное утро, горный воздух, деревенский завтрак, что может быть лучше? Все встали в семь утра и стали собираться в дорогу, но тут…
- Мне кажется, что мы едем не туда, - сказал мальчик.
- В смысле.
- В прямом. Мне кажется, что выбранное направление не верно.
Я поделилась этими мыслями с Джокером. Он не стал зря терять время. Мы прыгнули в его машину и поехали по дороге, ведущей на озера. Некоторое время мальчик мочал, но когда мы свернули с трассы и отправились в горы, он отрицательно замотал головой. Тогда мы вернулись на дорогу и поехали назад к деревне, где съехали с Чуйского тракта. Мальчик некоторое время сидел, задумавшись, а потом сказал:
- Мы проехали поворот. Озеро находится на другом берегу Катуни. До него еще очень далеко, намного дальше, чем до Каракольских. Надо возвращаться к мосту.
Новости никого не обрадовали. Такая гладкая и логичная теория рассыпалась за полчаса. Пришлось извиниться перед ребятами с базы, рассчитаться за ночлег и отправляться в неизвестном направлении. Куда то в сторону границы с Монголией, Казахстаном и Китаем, в предгорья Белухи, к истоку Катуни. Еще вчера я обрадовалась бы такому путешествию, но сейчас…


Глава 7.

Мы проехали по добротному мосту через Катунь, когда часы показывали пятнадцать минут девятого. Некоторое время ехали по Чуйскому тракту, но вскоре пришлось встать у трех дорог. Прямо как в сказке. Методом проб и ошибок мы выбрали среднюю дорогу, которая вела в сторону никому из нас неизвестного, населенного пункта Усть-Кан. Вернее выбирали не мы, а Адик.
Сначала все было хорошо, но вскоре решили разделиться, так как встретили развилку, хотя на карте была только одна дорога. Сотовая связь пропала как-то сразу, слава Богу, рации еще работали. Мы с Сашей и гномом поехали направо, а Леха с остальными налево. Через двадцать километров мы приехали в маленькую деревеньку с хитрым названием. Дальше дороги не было, оставалось надеяться на лешего. Вернувшись к развилке, мы вышли с ним на связь. Рации работали плохо, но мы кое-как расслышали Лехины слова:
- Катитесь сюда, здесь дорога нормальная. Я на перевале кукую.
- Что он делает на перевале? – уточнила я у Саши.
- Кукует, - ответил он, пожав плечами, - Поехали скорее, пока он не начал с дятлами общаться, орнитолог хренов.
Дорога шла вверх. Я ехала и улыбалась, представляя, как Леха кукует на обочине, но не долго мне пришлось веселиться. Вскоре мы увидели лешего, он стоял рядом с машиной, а прямо за ним красовалась табличка: «Перевал в.Кукуя. Подъем 3 км, спуск 3 км».
Н-н-да! Сказать нечего! Только гном поинтересовался:
- Интересно, буква «в» означает верхний?
- Судя по Лехиному гордому виду «в» значит – великий, - парировал Саня.
После этого происшествия во время переговоров по рации мы стали называть лешего «Великим Кукуем», на что он не обижался, только делал не приличные жесты из окна машины.
Асфальт закончился примерно через пятьдесят километров. Дальше шла весьма приличная грунтовая дорога, которая забиралась все выше в горы. Вскоре мы проехали еще один перевал. Места становились все живописней. Сам Усть-Кан оказался большим поселком городского типа. Мы пообедали в местном кафе и очень быстро собрались в дорогу. Все бы было ничего, да вот только те, кто едет за нами, не желали отставать. Еще раз я, а потом и Аурум с Лехой ощущали попытки зовущей повлиять на наше поведение. Кстати именно здесь нам довелось последний раз воспользоваться сотовым телефоном, дальше связи не было. Вепрь выслушал наш отчет, но ничего нового сказать не смог, только пожелал удачи. Дальше мы отправились в сторону деревни с не менее интригующим названием. Потом мы въехали в приграничную зону. На щитах расставленных вдоль дороги было написано, что здесь можно находиться только при наличии паспорта или другого документа, удостоверяющего личность.
Вскоре места стали настолько живописными, что я на некоторое время забыла о цели своей поездки. Параллельно дороге текла потрясающая речка, С такой прозрачной водой, что с горного серпантина можно было рассмотреть камушки на дне. Горы стали еще выше, показались заснеженные вершины, а потом…
Голубые горы! Те самые, прославленные Рерихом, размноженные на репродукциях. Вот, оказывается они какие.
Мы миновали еще две реки, еще один перевал и въехали в очередную деревню, где остановились, чтобы посовещаться. Адик сказал, что мы движемся в правильном направлении, только нам надо проехать еще дальше.
- Ты уверена, что мальчик выбрал правильное направление? - спросил Леха. – Тут уже совсем не далеко до трех границ. Ближе всего Казахстан, чуть дальше Китай и Монголия. Твоему спутнику виза не нужна, чего не скажешь о нас, да и вообще не хочу я к китайцам. Он уверен, что озеро находится на территории России?
Мальчик ответил:
- Понятия не имею. Могу добавить, что не далеко от него есть высокая гора, покрытая ледником.
- Белуха! – хором сказали Саша и Аурум.
- Возможно, - пожав плечами, сказал Адик, после чего все разошлись по машинам, чтобы продолжить путь.
Мы проехали еще немного, и тут я просто задохнулась от великолепия вида, возникшего за поворотом. прозрачная речка слилась с еще совсем молодой и узенькой Катунью, которая здесь была не молочно-серая, а пронзительно-голубая, будто стеклянная. Цвет был настолько ярким, что казался противоестественным. Такую воду я видела только в бассейнах со специальной подсветкой. По середине реки находилась каменная отмель, слегка прикрытая водой. Камни на берегу и на отмели не уступали в цвете самой реке, они были сиреневыми. Если бы эта фотография была напечатана в каком-нибудь журнале, я бы решила, что это фотомонтаж. В голове не укладывается, что такие краски существуют в природе. И все это на фоне голубых гор!

Обе машины остановились, как по команде. Все вышли из автомобилей и молча смотрели на немыслимый пейзаж. Казалось, что даже слово может нарушить эту фантастическую картину. Только в машине, когда мы отправились дальше, Саша сказал:
- Только сейчас, я действительно поверил, что здесь на самом деле может существовать сиреневое озеро, хотя теперь оно не кажется мне таким страшным.
Мы преодолели еще около тридцати километров и притормозили у какой-то развилки, когда Адик сказал:
- Близко, очень близко.
Это придало сил, и мы рванули дальше…

- Злезай! Приихали! – сказал Леха, разглядывая карту, разложенную на капоте. – Сейчас мы стоим в Тюнгуре. Если мы переедем на ту сторону Катуни, то окажемся в Кучерле. За Тюнгуром Монголия, за Кучерлой конная тропа на Белуху. Населенных пунктов находящихся на территории России больше не будет, как в прочем и дороги.
Все уставились на меня, а я на мальчика, который сказал:
- Озеро не далеко, но я не могу так быстро сообразить, из какой деревни будет легче до него добраться.
Я передала его слова остальным, а от себя добавила:
- Время к вечеру. Предлагаю вам найти дом для ночлега в этой деревне, а мы с Сашей пока прокатимся назад по дороге и поищем место, из которого завтра будем стартовать в горы.
Все согласились.
Мы катались почти четыре часа. В итоге приехали к той развилке, на которой мальчик подавал голос, и свернули направо, по направлению к поселку Мульта. Поселок встретил нас надписью на заборе: «Приглашаем посетить Мультинские озера», далее стоял адрес. Вот оно!!!

Тем временем Сеня быстро пробежался по крайней улице и нашел дом, который можно было снять на ночь. Он радовался, что может принести хоть какую-то пользу, хотя совершенно не понимал, что мы делаем на Алтае или делал вид, что не понимает. Домик стоял на отшибе у самой реки. В нем было две комнаты и четыре широких кровати. Спать решили по очереди. После ужина я, гном, Леха и Вадик улеглись спать, а Сеня и Джокер остались дежурить. Саша сел на мою кровать и принялся читать газету. На соседней кровати улегся Леха. Вадик и Аурум расположились в другой комнате, их покой стерег Сеня.
Меня очень удивила, что на улицах деревни нет колонок и колодцев, но гном объяснил мне, что здесь все пьют воду из реки. Выше по течению населенных пунктов нет. Это – исток Катуни, так что чище и вкуснее воду нам едва ли придется попробовать.
Гости этим вечером нас не беспокоили. Сон пришел быстро. До двух часов ничего не предвещало беды, а потом…
Я и Леха подскочили одновременно, через пару секунд в нашу комнату влетел Аурум, за ним подтянулись Сеня и Вадик. Глаза Лешего взволнованно блестели в темноте, он передернул плечами и начал менять цвет, сливаясь со стеной, гном сжал кулаки и вопросительно кивнул, по моей спине бегали мурашки размером с кулак.
Голос зовущего просто орал в моей голове.
- Ты тоже слышишь «зов»? – спросила я у гнома. Он кивнул.
- И я слышу, - подал голос Леха.
Сеня с Вадиком молча кивнули. Джокер понял все без слов. Ничего себе «зов». Это просто супер дар - «звать» сразу четверых, но зачем? Зачем так орать? Эта зовущая истеричка всех разбудила и предупредила о своей близости. Чего она хочет?
И тут я получила ответы на свои вопросы. Под окном раздался вой. Жуткий волчий вой доносился из-под самого подоконника. Огромный, сильный оборотень оказался совсем рядом. Получается, что тетка кричала в наших головах, чтобы замаскировать приближение второго нелюдя. В кустах под окном сверкнули два желтых глаза. Он увидел, что хотел. Теперь это существо знает, сколько нас и как мы выглядим. Только Саша не метнулся к окну и сохранил инкогнито. Молодец. Вот что значит хорошая школа.
Зубы и когти моментально вытянулись, Вадик и Леха уже слились с ландшафтом, Сенины глаза горели недобрым волчьим огнем, а Джокер сжимал в руках пистолет. Вот такая мы крутая компания. И куда этот придурок сунулся в одиночку против нас? Обнаглела собака серая, пора заняться его воспитанием!
Умка выскочила из подсознания, потянулась и выпустила когти. Я сиганула на подоконник, Сеня оказался у меня за спиной, а Лешие рассредоточились по дому, что делали в это время человек и гном, меня совершенно не интересовало.
Чужак хрипло засмеялся и рыкнул:
- Я жду тебя!
Я прыгнула на голос, но промахнулась, оборотень отскочил в высокую траву.
- Поиграть хочешь? – прошипела я.
- Почему нет? – прорычал он.
Ну, все, довел, не буду я за ним по кустам бегать. Не так воспитана. Сейчас эта собака получит по полной программе.
Медленный мир с радостью кинулся мне на встречу. На долю секунды я забыла, зачем здесь нахожусь, такая красота вокруг!
Сосны и кедры, прекрасные горы, укрытые облаками и волшебная Катунь, именно здесь величие природы не подавляет, а окутывает и успокаивает человека. Именно здесь хочется прошептать: «Господи, я хочу стать озером, чтобы лежать и отражать облака». Алтай прекрасен, но Алтай, замерший вне времени, прекрасен вдвойне. Даже кошка внутри меня не осталась равнодушной к картине, которая появилась перед ее вытянутыми зрачками, она наклонила голову и замурлыкала. Это великолепие не позволило мне сразу заметить не обычное состояние медленного мира.
Так и есть воздух плотнее обычного, и передвижение требует больших усилий, о чем это говорит?
- Сюрприз! – сказал хриплый голос, затем ветка разлапистого кустарника справа от меня пришла в движение и позволила лицезреть оборотня-чужака.
От удивления я прикусила язык. Капелька крови, алой бусинкой застыла на кончике языка. Что-то часто я стала саму себя кусать. Так вот значит, что произошло! Просто я не одна такая модная и такая замедленная. Получается, что чужак обладает даром, аналогичным моему.
Кстати о чужаке. Мускулистый дядька лет так тридцати с хвостиком. В гриве черных волос средней длины очень ярко выделяется седая прядь. Черты лица правильные, только нос чуточку длинее, чем хотелось бы, и верхняя губа слегка вздернута. Его можно было считать даже привлекательным, но волчья морда присутствует даже в человеческом облике и придает лицу отталкивающее выражение. Картину дополнили желтые с круглыми черными зрачками глаза и острые зубы.
- Удивилась? – спросил он.
- Да, - честно ответила я, а он удовлетворенно ухмыльнулся.
Он молча рассматривал меня и удовлетворенно кивал, а я спросила:
- Кто ты?
- Барышня желает познакомиться?
- Я спросила, КТО ТЫ? – прорычала я.
- Вельд. Тебе от этого легче?
- Чего ты хочешь?
- Я хочу очень много, но разговаривать об этом мы будем в другое время в другом месте.
- Почему?
- Потому что это важный и возможно долгий разговор.
- Тогда зачем ты пришел сейчас?
- Чтобы избавить тебя от иллюзии неуязвимости. Запомни, детка, ты не уникальна, а следовательно уязвима.
- И что из этого?
- Я прошу тебя не причинять вреда моим людям, и я не трону твоих – это раз. О встрече тебя предупредит мой зовущий – это два. На встречу, ты придешь одна – это три.
- Встреча состоится завтра в девять часов утра около почтового отделения – это четыре, - добавила я.
- Уже сегодня, - поправил он, потом кивнул, отвернулся и пошел.
Куст, который он наклонил замер в неестественном положении. В нормальное время мы вернулись одновременно. Как только это произошло, мой собеседник побежал, потом оттолкнулся от земли и, сделав несколько прыжков, достиг деревьев, росших на окраине деревни.
Я не спешила возвращаться в дом. Интуиция подсказывала, что на улице можно найти нечто интересное. Я в три прыжка долетела до забора, перескочила через него и осмотрелась. От меня удалялась женщина и не просто женщина, а женщина с даром.
- Зовущая, - прошептала я и кинулась следом, но за спиной раздался знакомый хриплый голос:
- Стоять! Не тронь ее!
Конечно, можно наплевать и продолжить путь, но если чужак войдет в медленный мир, он сможет уничтожить моих провожатых, следовательно, стоит остановиться.
Я спокойным шагом возвращалась в дом, где меня ждали, ничего непонимающие, Леха, Саня и Аурум. Про остальных я вообще молчу, они до этого мало знали, а теперь просто ошалели. Конечно, для них прошла одна секунда. Вот я стою на подоконнике, а через мгновенье меня уже нет, а еще через несколько минут возвращаюсь с улицы.
Пока я шла до калитки меня не оставляло ощущение, что «зовущая» мне кого-то напоминает…
- Умка.
Ой, кто это?
Слава Богу, это Леха. Он все время стоял у калитки и изображал из себя вольно растущий куст.
- Напугал до смерти, - вздрогнула я и посмотрела во двор.
Саня с гномом стояли на крыльце, Вадик приобретал человеческий окрас под яблоней, а Сеня сверкал желтыми глазами из-за смородинового куста.
- Привет Чингач Гуки. Чего так напряглись?
- И ты не болей – скво, - ответил в тон мне Джокер, - расскажи, где тебя носило?
Он не очень успешно делал вид, что его совершенно не напрягает такое течение событий.
Когда все расселись за кухонным столом, я подробно пересказала все, произошедшее, за последние пять минут. Некоторое время все молчали. Паузу прервал Леха:
- Ни чего себе здравствуйте! – сказал леший и замолчал с философским выражением лица.
Его глубокую мысль продолжил Саша:
- Одна ты не пойдешь – это ясно.
- Нет не ясно, - парировала я.
- Почему?
- Потому, что если я приду не одна – встреча не состоится.
- Им же хуже, если не состоится. Ты не забыла, что это они следят за нами, а не наоборот. В такой ситуации мы вполне можем диктовать условия.
- Нет, Сашенька не можем. Этот оборотень имеет дар огромной силы и зовущая у него тоже очень сильная. По сравнению с ней дедок с которым вы меня в прошлом году по полям гоняли просто бездарность.
- Их двое, а нас шесть человек, пять из которых – нелюди. Себя я со счетов скидывать тоже не собираюсь.
Тут в наш разговор влез гном:
- Ну, Вы то чем сможете помочь в данной ситуации? – спросил он у Джокера, который в ответ пожал плечами и уже приготовился очень грубо ответить, но я его перебила:
- Вы еще подеритесь, сейчас это будет как нельзя кстати. Хотя хочу обратить внимание господина Аурума, что у Александра огромный опыт ведения боевых действий и есть еще одно преимущество, которое очень выгодно отличает его от нелюдя.
- Какое? – удивился гном
- Против него зовущая бессильна. Для нее и Вельда он просто один из людей, они не почувствуют его приближения и не смогут копаться в его голове. Мне и самой не очень хочется идти на встречу в одиночку, но присутствие нелюдей может поставить под удар всю операцию. Джокер – единственный, кто сможет меня подстраховать.
В следующие два часа мы обсуждали детали завтрашней встречи и последующего выхода в горы. Было много разговоров, от которых было мало пользы. В конце концов, все сошлись на том, что утро вечера мудренее и разошлись по кроватям.
Я моментально заснула. До утра меня ничто не беспокоило даже сны.

Глава 8

Когда я проснулась солнце заливало пустую комнату, а из раскрытого окна доносились недовольные крики Лехи. Оказывается он опять попал в дурацкую ситуацию.
Проснувшись рано утром, Леший испытал стандартную человеческую потребность. Его потянуло посетить удобства, расположенные во дворе. Про сами удобства есть смысл поговорить отдельно. Покосившийся дощатый домик был немного шире обычного, прямо перед дверью на не большом возвышении находилась дырка известного назначения, а немного правее, в самом углу, на том же возвышении стоял унитаз. Зачем его туда поставили неизвестно, но всем было очевидно, что в данном строении канализацией и не пахнет, поэтому белоснежный красавец никого в заблуждение не вводил. Леху он тоже не смутил и даже не удивил. Заспанный, измученный вечерним пивком организм не насторожила неуместность унитаза.
Как известно зрение резко ухудшается, когда входишь из ярко освещенного помещения в затемненное. Вероятно, поэтому леший не заметил дырку (утреннее солнце всю дорогу до удобств светило ему прямо в глаза, а туалет стоял в тенечке), зато он заметил унитаз и поперся к нему. Не знаю, о чем он думал в этот момент, но когда его правая нога провалилась в пустоту, Леха вскрикнул, а когда сообразил – что с ним произошло, уже не замолкал.
Леший сквернословил и жаловался на жизнь. Именно эти звуки, а не пение птиц вернули меня из мира снов. Здесь стоит отметить, что дырка была глубокая, и Леха не испачкался, но все равно очень расстроился. Остальная компания напротив вовсю веселилась. Сеня так смеялся, что опрокинул на гнома ведро воды, которое нес к умывальнику, после чего леший немного повеселел, а гном напротив потерял душевное равновесие.
За завтраком все издевались над лешим и избегали разговора о грядущем рандеву. Джокера за завтраком не было, он заранее ушел к месту встречи, чтобы подготовиться к возможным сюрпризам.
После еды я Леха и Сеня пошли к почте, а гном с Вадиком остались около машин.
Почта стояла на обычной деревенской улице, которая стандартно именовалась «Советская», единственная проблема была в том, что на ее двери висел здоровый замок. Зато соседняя дверь с табличкой «АТС», гостеприимно открыта. Рядом с дверью, на крылечке стоит уже знакомая волчья фигура. Оборотень успел изменить свое человеческое обличье. Сейчас он – волк, только хорошо замаскировавшийся. Желтые глаза скрывают темные очки, зубы не видны, пока он не оскалится, а руки спрятаны в карманы, так что когтей тоже не видно. Рядом с ним отирается не совсем трезвый местный житель, который убеждает его купить Алтайский оберег, защищающий от нечистой силы. Волк с трудом скрывал веселье, а алтаец становился все настойчивей, наконец, оборотень достал какую-то купюру, сунул ее в руку мастера и забрал поделку. Человек, измученный похмельем не обратил внимания на его когти. Интересно, что бы сейчас было, если бы волк снял очки и улыбнулся?
Наш мир – театр абсурда. Мало того, что люди на полном серьезе считают, что изготавливают вещи, защищающие от нечисти, так они эти самые обереги, этой самой нечисти и продают! Интересно, у них есть, что ни будь против Адика.
- Не думаю! – с улыбкой ответил на мои мысли мальчишка.
Он уже научился улыбаться, значит, все не так уж плохо. Самое удивительное, что я почти сутки не замечала присутствие Адика, то есть я его видела, но не обращала на него внимания. Наши новые знакомые тоже не смогли заметить его присутствие.
В этот момент Вельд заметил меня. Он посмотрел в нашу сторону, и я почувствовала, как волк рассердился.
- Я пришел один, в отличие от тебя!
- Почему ты считаешь, что я не одна?
- Я с детства очень любопытен. Но детали мы обсудим позже. Отправляй мальчиков и иди сюда.
- А где твоя девочка?
- Не дури, если бы она была рядом, то ты давно бы ее почувствовала.
Я кивнула лешему, и он вместе с Сеней пошел назад по улице, а я поднялась на крыльцо. Когда я оказалась рядом, волк надел на шею, недавно купленный оберег, и ухмыляясь сказал:
- Как ты думаешь, поможет?
- Нет, - спокойно ответила я и уставилась на него. Он в свою очередь, принялся рассматривать меня.
- Ну что, так и будем в гляделки играть? – спросила я.
- Как пожелаете, хотя я рассчитывал на большее.
Этот тип явно решил вывести меня из себя. Не стоит доставлять ему такое удовольствие.
- На что, например?
Он немного помолчал и ответил уже более дружелюбно:
- Может быть, не будем толкаться на крыльце, а пойдем, куда ни будь?
- Куда?
- Рядом есть заведение, которое здесь почему-то называют кафе.., - начал он, но я перебила.
- Только не надо говорить, что вы приехали черт знает куда, чтобы со мной в кафе посидеть! Сейчас идем на АТС, садимся за стол, обсуждаем дела и расходимся каждый в свою сторону.
- Жаль. Я хотел сделать этот день приятным.
- Если это все, то я ухожу, - сказала я и демонстративно отвернулась, а волк, так же демонстративно вошел в помещение.
Помещение было довольно просторным. АТС и переговорный пункт находились в одном помещении, которое в это время было почти пустым, только одна телефонная кабина была занята какой-то женщиной, да еще мужик, одетый в телогрейку и резиновые сапоги ждал, когда его соединят с домом, сидя к нам спиной. Такой прикид совсем не соответствовал дорогим джинсам, заправленным в сапоги. В этом мужике я без труда узнала Джокера. Интересно, где он достал эти шмутки? Вельда Сашино присутствие не насторожило, хорошо, что вчера он не смог его рассмотреть. Когда мы вошли, телефонистка как раз обращалась к Джокеру:
- Мужчина, ваш номер не отвечает, может быть, вы время перепутали?
- Я никогда ничего не путаю, продолжайте дозваниваться, - раздраженно ответил он и погрузился в чтение газеты.
Штирлиц недобитый!
Телефонистка недовольно фыркнула и еще раз попыталась дозвониться до адресата. Долго же ей придется продолжать попытки. Думаю, Джокер оставил ей номерок, по которому точно никто не ответит, например свой.
Мы с волком уселись за столик, стоящий в углу и он спросил:
- Где ты заметила нас?
- В Cростках? – ответила я.
- В какое время вы там были?
- Теперь моя очередь спрашивать.
- Пожалуйста, - ответил волк и пожал плечами.
- Зачем вы следили за нами и какую организацию представляете?
Он ждал этого вопроса и ответил сразу, без паузы:
- Примерно месяц назад произошло нечто, какой-то непонятный всплеск энергии. Его почувствовали только очень сильные зовущие. С этого момента что-то неуловимо изменилось. У некоторых нелюдей начал изменяться дар, некоторые стали сильнее, другие наоборот ослабли. Мои люди много работали и пришли к выводу, что все происходящее каким-то образом связано с тобой.
- Это еще, с какого перепуга?
- Один из нас видел, как ты металась по улице рядом с местом аварии, как раз во время первого всплеска. Эдакая удачная случайность, которая, как известно, является частным случаем закономерности. Ты искала какую-то девочку. Кто она?
- Об этом позже, продолжай.
Он подозрительно легко согласился и продолжил:
- Так вот мы сделали предположение, что это может быть связано с твоими исследованиями…
- Значит – это вы рылись в моем кабинете, а я то думала… Но кто это был?
- Не важно.
- Нет важно. Морок?
- Да, пусть будет морок, - недовольно ответил он и продолжил: -Однако эта вылазка не принесла никакой полезной информации и я уже решил, что это никак с тобой не связано, но тут произошел еще один небольшой всплеск, после которого в вашей конторе все всполошились, а ночью ты в сопровождении двух архаровцев отбыла в неизвестном направлении после чего почти все мы почувствовали сильную тревогу. И вот вы здесь. Только не говори, что тебя в отпуск на Алтай потянуло. И не забудь объяснить, что произошло той ночью в частном секторе на Бердской трассе.
- Ой, как хорошо вы информированы, - удивилась я. – Кто же вам сливает такую информацию?
- Я согласен поделиться даже этим, если ты объяснишь, что происходит.
- А если не объясню?
- Что-то мне подсказывает, что эта поездка очень важна для тебя, а я могу ее сорвать.
- Уверен?
- Абсолютно. Два дня назад принято решение, что ты представляешь собой угрозу национальной безопасности. Не забывай, что, став нелюдем, ты не перестала быть гражданином Российской Федерации.
- Только не надо лишнего пафоса!
- Это детка не пафос, я имею полномочия задержать тебя и твоих сопровождающих, хотя нет, их я задерживать не буду, ты сама все расскажешь, потому что ордер на твой арест лежит у меня в кармане. Пойми, дура, сейчас все слишком серьезно и ни Вепрь, ни вся ваша контора вместе взятая тебя не отмажет. Даже если ты сможешь сейчас скрыться, то домой тебе путь заказан, а у тебя там дочь. О ней ты еще не забыла?
Все, довел! Зубы начали расти, а глаза меняться. Ну не люблю, когда всякие сволочи пытаются шантажировать меня дочерью.
- Спокойней, барышня. Не будем шокировать местное население, вдруг у них обереги от оборотней закончились. Это только осложнит Ваше положение.
Самое отвратительное, что он прав. Пришлось взять себя в руки и вернуть человеческий облик. Он довольно кивнул, а я сказала:
- Дай мне час. Я должна все обдумать и посоветоваться с Вепрем. Ты ведь ничем не рискуешь. Мне некуда деваться.
Он думал довольно долго, а потом кивнул, встал и молча пошел к выходу, бросив через плечо:
- Через час на трассе. Выедешь из Тюнгура, проедешь десять километров и увидишь меня. Можешь взять с собой одного спутника.
Я кивнула и пошла следом.
На дороге перед почтой толпился какой-то народ. Мы с чужаком не стали задерживаться и разошлись в разные стороны.
Леший с Сеней ждали меня не далеко от нашего временного жилья, где они мирно лузгали семечки и трепались с местным нетрезвым жителем. Увидев меня, оба поднялись, пожали дядьке руку и отправились навстречу. И тут: «у меня зазвонил телефон. Кто говорит?» Нет, не слон, а Джокер. Конечно, сигнал подал не телефон, а рация, но сути это не меняет.
- Я слышал, где вы встречаетесь, и буду ждать там. Сейчас коротко о вашем разговоре.
- Может быть, встретимся и обсудим?
- Тебе голова для чего дана? Чтобы ей думать или чтобы в нее есть?! Сейчас мы встретимся, потеряем время, а я засвечусь!
И чего так нервничать? Ну не сообразила сразу, так что надо сразу хамить и орать? И я обиделась, а потом подумала и решила, что сейчас на это действительно нет времени и рассказала о чем шла речь на почте.
Он выслушал и ответил:
- Возможно, придется вводить его в курс дела. Если они нас задержат неприятностей не миновать. Похоже, пакостная натурка твоего мальчишки начала проявляться. Сегодня меня чуть не сбила машина.
Я вопросительно посмотрела на мальчишку. Он пожал плечами и сказал:
- Вполне возможно, хотя я не уверен, но если это действительно так, то скоро вас ждут более серьезные неприятности.
- Я сейчас позвоню Вепрю, пока АТС работает, а потом срочно свяжусь с тобой, - сказал он и отключил рацию.
К дому мы прибежали очень быстро. Там Леха с Семеном принялись собирать вещи, а я рассказала все гному и Вадику.
Тем временем Саша позвонил Вепрю. Потом он рассказал мне, что Рудольфович рассказ выслушал, не допуская комментариев, и ответил:
- Постарайся отвязаться от них, хотя это маловероятно. Меня уже беспокоили коллеги в погонах, к сожалению, они очень хорошо осведомлены. Мне сказали, что в распоряжении их посланца есть группа спецназовцев, которые, при необходимости помогут вас задержать. Устраивать игрушки в войнушку мы сейчас не сможем, скорее всего, придется сотрудничать.
- Только их нам и не хватало, - огорчился Саня, а Вепрь прокомментировал:
- Не удивительно, что случаются гадости. Мальчик говорил, что приносит неприятности, похоже, он не соврал.
Саня кивнул и обещал перезвонить после встречи.

Глава 9

От домика, в котором мы остановились, до места встречи было около пятнадцати километров, поэтому неудивительно, что я немного опаздывала. Леха, я и гном ехали на Сашином автомобиле и молились, чтобы нас не остановила милиция (документы на машину остались в кармане у Джокера). Следом на другой машине двигались Семен и Вадик, ребята уже смирились с тем, что их используют в слепую и почти не возмущались по этому поводу. На чем добирался Саня, не знал никто.
За три километра до назначенного места все остановились. Леший пересел во вторую машину, а я и Аурум продолжили путь. Мы решили сделать именно так, потому что встреча была назначена рядом со скалой, а гном умеет брать энергию у камней и отдавать ее нуждающемуся в помощи. Это умение могло оказаться полезнее, чем маскировка лешего, тем более что Вельд все равно почувствовал бы Лешино присутствие.
Машина волка стояла на обочине, рядом со своим хозяином. Чужак ездил на здоровом черном джипе, марку которого я сразу не смогла определить. Интересно, почему взрослые, серьезные дядьки очень любят кататься на больших черных джипах. Это, наверное, какая-то страшная «моднявость», хотя мы на «Лексусе» тоже выглядели страшно «понтовито». Примерно в пяти метрах от чужака припарковались две машины: девятка и РАФик. Я осмотрелась и увидела пять человек, рассредоточившихся по округе, судя по звукам в зарослях было еще несколько людей. Скорее всего, это – отдыхающие любуются местными красотами, хотя, судя по местным номерам, это могут быть и собиратели трав, грибов и кореньев. Кроме них не далеко от подножия горы маячил нелюдь, вероятно это чужой зовущий.
- Опаздываете, Оленька, - сказал Вельд, абсолютно игнорируя Аурума.
- Для Вас Ольга Викторовна, - поправила я и добавила. – За опоздание прошу прощения.
Волк ехидно хмыкнул и знаком предложил пройти на полянку, раскинувшуюся рядом с горой. От дороги ее отгораживала стена высокого кустарника, такая же стенка справа от нас скрывала чужую зовущую. Несколько человек оказались довольно близко от нас, но это не встревожило Вельда.
Разговор начал чужак:
- Ну, так что вам приказал Вепрь. Так кажется, зовут в народе Вашего шефа.
- Он посоветовал предложить Вам сделку.
- Занятно. Я думал, что вы очень торопитесь, а вы вздумали торговаться.
Это заявление я проигнорировала и продолжила:
- Я предлагаю Вам проводить нас до пешей тропы в горы. Дальше я уйду с тремя спутниками, а вы и еще два моих человека остановитесь на середине пути. Тропа там одна и другой дороги для возвращения нет и на обратном пути я с моими товарищами поступим в ваше полное распоряжение и дадим все необходимые комментарии.
- Если я Вас правильно понял, Ольга Викторовна, то лично Вы предлагаете лично мне взять Вас в свое ПОЛНОЕ распоряжение, взамен на пару дней свободных от моего внимания, - он очень двусмысленно хмыкнул и добавил. – Очень заманчивое предложение, но, к сожалению, я на работе, посему оставим наши с вами личные отношения на потом.
Вот сволочь! Так исковеркать мои слова. Ненавижу мужиков, всех, начиная моим чертовым супругом, заканчивая этой волчьей мордой.
Он понял, что все-таки вывел меня из равновесия и продолжил:
- Если вы заинтересованы в продолжение похода, придется все объяснить сейчас и если Ваше объяснение меня удовлетворит, то я пойду в горы вместе с вашей компанией, вместо одного из спутников. Иначе Вы, Ольга Викторовна, поступите в мое полное расположение прямо сейчас. Поняла? - его тон резко изменился. - Надеюсь, ты не рассчитываешь на помощь своего гнома?
Аурум в это время стоял, всем телом прижавшись к огромному камню. Мне показалось, что он вообще не слышал нашего разговора. Вот послал Бог защитника. Меня скоро убивать будут, а он с булыжниками обнимается.
Немного подумав, я пришла к выводу, что выхода у меня действительно нет и сказала:
- Если говорить коротко, то дела обстоят примерно так: В момент первого всплеска я впервые увидела проводника душ, который является существом из другого мира. Потом я его поймала и теперь должна проводить этого типа в его мир, - вот пусть теперь мучается и пытается понять, что за ерунду я сказала.
Вельд хрипло засмеялся, потом внимательно посмотрел на меня и…
Прыгнул.
Он намотал мои волосы на руку, так что голова запрокинулась назад, а он наклонился так низко, что я почувствовала его дыхание на щеке. Волк очень тихо заговорил, бросая слова прямо мне в лицо:
- Если ты действительно думаешь, что я проделал длинный путь, чтобы услышать эту хрень, то сильно ошибаешься. Даже если в твоих словах есть доля правды, то ты будешь рассказывать про нее подробно, очень подробно. Причем там, где я скажу и столько, сколько я скажу. Так что можешь радоваться, я принимаю ваше предложение. Считай, что уже поступила в мое полное распоряжение.
Гном сделал несколько шагов по направлению к нам, но замер, увидев, что Умка уже вышла из подсознания и готова действовать. Однако волчьи когти, воткнувшиеся в горло, остановили ее.
- Не дергайся, кыся, - прорычал он в мое ухо.
Аурум опять двинулся к нам, но тут его лицо перекосилось от боли. Зовущая, как по мановению волшебной палочки, появилась за спиной не подготовленного гнома и довольно улыбнулась, осознавая свое могущество. Странно, что Аурум не смог противиться ее натиску.

Так вот почему мне показалась знакомой ее фигура. Теперь понятно кто сливает им информацию. Райма!!! Вот с..а! Прости Господи, за сквернословие.
И вот в момент, когда удача уже улыбалась противнику, за спиной Вельда раздался знакомый голос. Обалденно эффектный выход. Волк, действительно не заметил приближения человека. И он и зовущая остерегались визита нелюдей и просмотрели опасного противника, стоящего прямо за спиной. Сработало!!! Нельзя недооценивать людей. Мамонты, тоже так делали, потому и вымерли!!!
- Сюрприз! – сказал Саша.
Он успел избавиться от ватника и жутких сапожек, так что теперь выглядел вполне прилично. Ствол его пистолета уже упирался в затылок волка, а левая рука крепко держала его за запястье. Когда волк попробовал повернуть голову Джокер продолжил:
- Ты, конечно, можешь попытаться оторвать мне голову, но тогда я выстрелю, и ты сдохнешь. С другой стороны ты можешь попытаться свалить в медленный мир, но я крепко держу тебя, а ты держишь Умку. Ты знаешь, что туда мы провалимся втроем? Если да, то как расцениваешь свои шансы на успех, восстав, против нас двоих?
Волк ощерился. А я, глядя на Джокера поняла, что он действительно сейчас выстрелит. Ни один мускул не дрогнул на его лице, он не испытывал злости или презрения по отношению к волку, а просто радовался что представилась возможность убрать преграду, вставшую на пути. Волк тоже это понял, как любой хищник, он чувствовал людей, которые умеют нажимать на курок, не мучаясь угрызениями совести, а просто выполняя свою работу. Лапа разжалась. Когти больше не упирались в шею, а через мгновение другая лапа отпустила волосы. В ответ на этот «дружелюбный» жест Саша отвел в сторону ствол.
Мы с Вельдом прыгнули практически одновременно. Он отлетел в сторону, а я приземлилась рядом с Саней, гном и зовущая остались в стороне. Только сейчас я заметила, что Райма очень бледная и вообще выглядит не лучшим образом. Позже гном расскажет нам, что он собрался с силами и швырнул энергию, впитанную из камня в голову зовущей, которая не ожидала такой реакции от безобидного, бородатого дядьки.
Волк пристально посмотрел на человека и спросил:
- Ты охотник?
- Нет. Мне всегда было жалко зверушек.
- Никогда бы не подумал.
- В одном хорошем фильме я услышал фразу, которая показалась мне справедливой.
- Интересно.
- В человека стрелять легче, чем в животное, потому что всегда есть за что.
- Ты прав. И именно поэтому я без сожаления перегрызу тебе горло.
Джокер пожал плечами и с ухмылкой предложил:
- А ты попробуй прямо сейчас.
Пришло время вмешаться:
- Может быть, вы, как ни будь, в другой раз выясните отношения? - спросила я. – А то мне совершенно не светит склеить ласты за компанию с одним из вас.
На то чтобы все успокоились и пришли в себя, понадобилось несколько минут. После чего я начала делиться информацией. Мне очень не хотелось этим заниматься, но времени на разборки уже не осталось.
Выслушав мой рассказ, Вельд присвистнул и произнес:
- Интересно, вы просто не умеете врать, или действительно придурки?
На что Джокер ответил:
- Никто не собирается тебе ничего доказывать. Ты спросил, она ответила. Теперь нам надо идти.
- Если то, что она здесь наговорила хотя бы на половину правда, то вам действительно стоит поторопиться. Причем в этом заинтересована не только ваша организация. Поэтому я тоже пойду к озеру.
- С какой радости? – поинтересовался Саша, а волк ответил:
- С такой, что это дело затрагивает интересы национальной безопасности, а я еще не сошел с ума, чтобы доверять выполнение подобных поручений такой смешной компании.
Ну, мы и попали. Если взять его с собой, то придется постоянно ждать какой-нибудь пакости, а если послать его, куда подальше то он может нас просто арестовать. Нас шестеро, а у него на подходе серьезная группа поддержки, и даже если Вепрь вышлет к нам, кого ни будь из Сашиной структуры, они все равно не успеют вовремя приехать да и полномочий у наших ребяток значительно меньше.
Паузу прервал Джокер. Он сказал:
- Хотите ехать с нами – пожалуйста, только мы не можем ждать, пока вы подготовитесь. Мы выдвигаемся сейчас, если хочешь, можешь ехать с нами, а не хочешь, собирай вещи и попытайся найти нас в горах. Мне кажется, что для твоей девки это не проблема?
- Планируешь убежать и спрятаться, - спросил волк, на что Джокер ответил:
- Послушай, щенок, я никогда ни от кого не бегаю и, тем более не прячусь, сейчас я просто выполняю свою работу и не имею свободного времени, чтобы стоять здесь и трепаться.
Он повернулся к гному и скомандовал:
- Садись в машину и двигай за мной.
Аурум не заставил себя ждать, а Джокер схватил меня за руку и потащил к чужой «девятке», стоящей рядом с машиной Вельда. Мы запрыгнули в автомобиль и, не задерживаясь, рванули к повороту на Мульту. Хотя «девятка» сильно проигрывала в скорости «Лексусу», гном не обгонял нас, а ехал следом, за ним держался волк. Я несколько раз попыталась спросить о наших дальнейших планах, но Саша только отмахнулся, схватил рацию и вызвал Леху. Мой дорогой попутчик, мальчик из-за которого все это происходит, как всегда сидел на заднем сидении. Я уже совсем к нему привыкла и не обращала внимания, а он тактично старался не напоминать о себе. Понимает пацан, что и без него тошно.
- Леха, - рявкнул в рацию Джокер. – Мы едем по дороге в сторону поворота на Мульту. Быстро догоняй нас и иди следом.
Леший не стал ничего уточнять, а только угукнул в трубку и отключил связь.
Через пятнадцать минут уже четыре машины неслись по горной дороге. Через пять километров показалась развилка, на которой мы ушли влево, на дорогу, ведущую к деревне. Машина волка развернулась и поехала назад в Тюнгур. Он не был готов к походу прямо сейчас и был вынужден вернуться в поселок за вещами.
- Надеется найти нас в горах. Хорошо. У нас появилось несколько часов форы, - сказал Джокер и придавил педаль газа.
Сразу за развилкой Саша остановился, две другие машины тоже замерли. Он сел за руль своего автомобиля, я и Леха составили ему компанию. Гном, Вадик и Семен остались во второй машине. «Девятку», которую, оказывается, Саша угнал в деревне, пришлось бросить на обочине. Надеюсь, что ее скоро найдут и вернут владельцу. Лехе обо всем произошедшем на «солнечной поляночке» рассказала я, а с остальными информацией поделился Аурум. Они вообще ребята не плохие, хорошо выполняют свою работу и не лезут без надобности в чужие дела. Я бы на их месте уже умерла от любопытства, а они ничего, живы. Все же молодец Саня, выдрессировал.
Примерно через полчаса мы должны были приехать в деревню, где нам необходимо пересесть на УАЗики и продолжить путь в горы. Наши машины придется оставить в той самой деревне. Но этого не произошло, потому, что с нами поравнялась машина, в которой сидело четверо незнакомых мужиков. Несколько минут они ехали непосредственно за нами, оттеснив машину с гномом и остальными
А волк не такой уж идиот. Быстро учится на своих ошибках. Он не обратил внимания на Джокера, притаившегося за кустом, а мы не заметили его людей, едущих следом.
По горной дороге неслись на перегонки два больших внедорожника, а третий ехал следом и пытался не отстать. Все как в третьесортном боевике. Глупо и банально. Бедный гном. Ни он, ни Сеня с Вадиком не понимают, что сейчас происходит, а вызывать их и объяснять нет времени.
Через некоторое время, нашим новым товарищам наскучила игра в догонялки, и они решили прижать нас к обочине. Ну «прижать» - это мягко сказано. Вообще-то они просто стукнули нас в бочину. Слава Богу, водительский опыт у Саши богатый, он смог вырулить и мы не свалились в кювет.
Саша тихо выругался, а Леха выругался громко. После чего Джокер сказал:
- Хотелось бы, конечно, обойтись без стрельбы на проезжей части, но боюсь, не получится. Леха, подготовься, на всякий случай.
И Леха начал готовиться. Из-под сидения он достал три ствола. Длительное и не всегда позитивное общения с нелюдями научило Сашу тому, что отсутствие дара можно компенсировать только наличием огнестрельного оружия и умением им пользоваться. По этому он тщательно собирался в дорогу. Все мы имели охотничьи билеты и разрешения на хранение и перевозку охотничьего оружия. Если по дороге, при досмотре, у милиции возникали какие-то вопросы, мы «честно» говорили, что везем оружие на пристрелку в частное охотничье хозяйство.
Помимо Сашиного пистолета в машине лежали: пятизарядный карабин «Соболь» оформленный на Леху; Сашин карабин «Тигр» и мой «Бекас» (помповое, шестизарядное охотничье ружье, шестнадцатого калибра). Следует особо отметить, что на обоих карабинах, красовались хорошие оптические прицелы. Так что в случае третьей Мировой Войны, мы вполне можем продержаться некоторое время против вражеской армии.
Пока леший собирал стволы, я перебралась на заднее сидение. С детства люблю стрелять из малокалиберного оружия. Когда дедушка впервые привел меня в тир, мне было тринадцать лет. Уже тогда я выбрала свое оружие. С тех пор предпочитаю снимать стресс в тире с «мелкашкой» в руках. Именно поэтому я сразу выбрала «Соболя». Легкий, прикладистый карабин с биатлоническим затвором и двумя дополнительными магазинами, спрятанными в прикладе, просто создан для стрельбы в экстремальных условиях. Затвор передергивается одним движением пальца, а магазин меняется одним движением руки – сказка, а не оружие.
Тем временем наши попутчики, тоже не теряли времени даром. Они еще раз ударили нас в бок, а потом заднее окошко приоткрылось, и из него показалась рука с пистолетом.
- Саня, жми! – крикнул леший.
Сразу же после этого грянул вражеский выстрел. Он целился по колесам, но промахнулся. Прямо как в киношке про войнушку.
Теперь уже не приходится рассчитывать на мирный исход переговоров. Я открыла окно и высунулась в него почти по пояс, а Леха вцепился в ноги, не давая мне вывалиться из окошка. Мы проделали это как раз тогда, когда наши машины поравнялись.
Скажу без ложной скромности, что стреляю очень хорошо. Три выстрела - два пробитых колеса.
А я всегда говорила, что попасть в цель, особенно движущуюся, из винтовки легче, чем из пистолета. Так что неверный выбор оружия на некоторое время вывел наших оппонентов из игры. Их машина резко вильнула, слегка задела нашу вторую тачку и благополучно отправилась в кювет.
В деревню мы ввалились на двух изрядно помятых машинах и сразу же разделились на две группы. Я, леший и Саша отправились закупать продукты, а остальные пошли на базу договариваться насчет машин и лошадей. Когда мы спрашивали у местных жителей, как найти эту базу все говорили, что нам надо ехать «за Мульту». Каково же было наше удивление, когда, выехав из деревни и перебравшись по шаткому мостику через горную речку, мы увидели табличку, на которой было написано «Замульта».
Здорово! Хотели уехать за Мульту, пожалуйста, вот вам Замульта. Интересно, есть здесь Домульта или нет?
База принадлежала трем братьям, которые занимались тем, что отвозили людей до озер и провожали к месту стоянки. Кроме них подобную услугу могли оказать еще два человека. На сегодняшний день оба были заняты. Они увезли группы в многодневный поход. Получается, что если мы оплатим все три машины, то наши преследователи смогут подняться в горы только завтра или отправиться на лошадях, что займет еще больше времени. Эти же братья взялись договориться с местными жителями насчет лошадей, которых нам должны доставить прямо к озеру поздно вечером.
От проводника мы отказались, в горах гном – лучший проводник. Когда все было готово, Аурум вышел на окраину деревни и долго стоял, прижавшись всем телом к огромному валуну, потом он принюхался к воздуху и сказал, что знает, куда надо идти. Мальчик по имени Аид подтвердил предположение гнома.
Мы решили плотно пообедать перед дальней дорогой в местной столовой. Кормили здесь на удивление вкусно и до безобразия дешево. Леха ел с аппетитом и говорил, что теперь точно знает, как выглядит коммунизм, построенный в отдельно взятой деревне.
После обеда все собрались около УАЗиков, на которых нам предстояло продолжить путешествие. Водитель одного из них сказал, что сможет отвезти нас до нижнего Мультинского озера, вернее почти до него. От машины до домика лесника надо пройти почти два километра. К вечеру туда приведут четырех коней, на которых будет можно продолжить путешествие. Мы заплатили за четырех плохоньких лошадок сумму, которой могло хватить на приобретение целого табуна. Ну… Или, хотя бы колхозного стада. Хотя на кой черт нам колхозное стадо? Хорошо, что все расходы взяла на себя контора.
Вещей у нас оказалось много. В основном – еда, оружие и теплая одежда. В конце мая в горах еще очень холодно, почти зима, а нам, возможно, предстоит подниматься на ледник. Преследователи пока не появлялись, но надежды на то, что нам удастся сбить их со следа, не осталось. Думаю, что четверка самураев, отправленная нами в кювет, уже успела наябедничать. Теперь наша основная задача – выиграть как можно больше времени.
И вот, когда все расположились в машине, я почувствовала нечто странное.

Глава 10

Голод! Зверский голод!
И это притом, что только что наелась и не могла больше проглотить ни одного кусочка, прекрасно приготовленного, жареного мяса. Я задумалась и поняла, что и сейчас сыта, но при этом, все же чувствую….
Нет! Не чувствую, а осознаю голод! Это было как минимум странно. Никогда раньше я не сталкивалась ни с чем подобным. Складывалось впечатление, что часть мозга принадлежит не мне, а другому, ужасно голодному существу.
Я поделилась своими ощущениями с остальными, на что Леха ответил:
- Да не переживай ты так. Это все от волнения. Вот я, например, когда волнуюсь всегда жру как лошадь.
- Не суди всех по себе, - ответил Саша и продолжил, обращаясь уже ко мне. – А ты сначала разберись, что к чему, а потом паникуй. У нас без твоего не здорового аппетита проблем хоть отбавляй. Хочешь кушать – возьми колбасу. Лучше подумай о том, где находится Вельд?
- Понятия не имею, - ответила я и обиженно замолчала.
Через некоторое время я начала отличать свои эмоции от чужих, но голод не давал сосредоточиться на более важных вещах. Он становился то сильнее то слабее. Возникло ощущение, что существо, которое на самом деле испытывает этот голод, то приближается, то удаляется. Потом чужие эмоции на некоторое время совсем пропали. Я мысленно поинтересовалась у мальчишки, что это может быть. Он, так же мысленно ответил, что не знает.
А тем временем мы ехали по одному из самых живописных мест в мире. Дорога поражала своей красотой (особенно если не замечать полное отсутствие дороги, грязь по колено и огромные корни на которых машины вставали на два колеса). Мы миновали маральник (такой заповедник, где выращивают маралов, чтобы каждый год отпиливать у них рога) и стали подниматься в горы, склоны которых были покрыты пихтами, и кедрами. Горные речки, которые искрились среди камней, преодолевали в брод. Когда проезжали по наиболее ровному участку дороги, я не заметно задремала. Очень скоро пришел голос. Он искал и звал. Этот голос не имел ничего общего с тем голодным существом, но все же был очень хорошо знаком. Райма приближалась. Она еще не могла точно определить, где мы находимся, и прощупывала все вокруг. Я почувствовала, как обрадовалась зовущая, обнаружив мое сонное сознание. Пришлось срочно просыпаться, чтобы прервать эту связь, хотя теперь уже поздно, она слишком сильная зовущая и, наверняка, уже знает в каком направлении им необходимо двигаться, хотя кто знает…
Когда я рассказала всем о том, что Райма и волк на подходе. Леший сказал:
- Ну, вот это – полезная информация. Не то, что до этого. То хочу есть, то не хочу есть.
Я прислушалась к себе и поняла, что еще сильнее проголодалась. То есть желудок по-прежнему был полон, а вот мозг просто кричал о необходимости подкрепиться.
Только такой дури у меня еще не было! Именно этого мне не хватало для полного счастья! Ну, за что все это простому русскому оборотню?
Дорога становилась все хуже и хуже. Огромные валуны мешали проезду, а корни, торчащие из земли, заставляли нас весело подпрыгивать. Близость преследователей, ощущалась все меньше. Скорее всего, они задержались в деревне, в поисках подходящей машины. Это хорошо. Единственный ориентир, по которому нас можно вычислить – это озеро, но Мультинских озер три, а вероятность купить там лошадей минимальная. Появляется реальный шанс оторваться, хотя боюсь, что Райма тоже это поняла и теперь она очень торопится.
В общей сложности дорога от деревни заняла около двух часов. Почти все это время мне хотелось кушать, но вдруг произошло, что-то странное. Мое тело против воли напряглось и возникло ощущение прыжка, хотя сама я не сдвинулась с места. Через некоторое время что-то внутри меня заурчало и зачавкало, еще чуть позже начал проходить голод.
Странно. Может быть, когда существуешь одновременно как человек и как животное, через некоторое время наступает раздвоение личности?
Хотя, вряд ли. Если размышлять подобным образом, то получается, что Умка только что кого-то поймала и съела, но у нас с ней одно на двоих тело. То есть, чтобы она кого-то съела, я должна этого кого-то поймать и прожевать, а я никуда из машины не пропадала. Следовательно – это не мое звериное «я», а еще кто-то. Осталось узнать кто?
Хотя возможно, ответ намного проще. Просто у меня шизофрения и все эти странные мальчики, и голодные зверушки – плод моего больного воображения. Правда именно сейчас зверушка мне совершенно не мешает. Налопалась себе и идет своей дорогой, а вот мальчик, как сидел рядышком, так и сидит. Остается надеяться, что его зловредное воздействие не успеет навредить моим спутникам. Пока все обходилось более или менее удачно.
Леший заметил мое состояние и спросил:
- Ты чего такая задумчивая? Кушать хочешь? Так, ты не стесняйся, ешь. Говорю же тебе, от волнения многие немеряно кушают, а потом ничего, проходит.
- Спасибо, Лешенька. Уже прошло, - ответила я и попыталась нащупать наших преследователей, но что-то мне мешало. В окружающем нас мире появилось, что-то новенькое.
Еще перед выездом Вепрь предупреждал меня, что в Алтайских горах есть множество мест, которые странно влияют на нелюдей. Много веков подряд сюда тянуло различных шаманов и магов, да и в наше время они предпочитают собираться именно здесь. Сейчас я чувствовала присутствие дара вокруг себя. Он был, как будто растворен в воздухе. Маленькие волшебные искорки вспыхивали то здесь, то там, как роса на заре. Именно они мешали сосредоточиться на приближении Вельда, Раймы и неизвестно кого еще. Я поделилась своими мыслями с остальными, оказалось, что все нелюди чувствуют то же самое. Будем надеяться, что этот магический туман, и нас укроет от преследователей.

Глава 11.

Уазики остановились на высоте тысяча восемьсот метров над уровнем моря, не доезжая двух километров до нижнего озера. Дальше шли пешком. У нас было слишком много вещей, что замедляло спуск. Особенно «радовали» переправы через маленькую, но бурную речушку, коих я насчитала три. Местный колорит мостов не предусматривал, поэтому приходилось преодолевать препятствия по поваленным деревьям.
Когда мы, наконец, дошли до домика лесника, я в очередной раз ахнула. Гладкое как зеркало сине-зеленое озеро, было абсолютно прозрачным. На его берегах, поросших невысокими кедрами, кроме бархатной травы можно было увидеть кусты карликовой березы и курильского чая. А там, на другом берегу красовались заснеженные вершины. Лесник предложил нам разбить палатки в специально отведенных для этого местах и отдохнуть до утра, но мы отказались. Тогда Олег, так звали лесника, за отдельную плату истопил нам баню и приготовил горячий ужин. За что мы были ему несказанно благодарны.
После бани я расположилась на берегу озера со стаканом горячего чая с баданом и стала свидетельницей еще одного волшебства. В горах темнеет очень быстро. Солнце садилось за гору, а озеро менялось на глазах. Если бы я увидела такое по телевизору, то точно решила, что это компьютерная графика. Озеро вдруг начало менять свой цвет. За несколько минут из изумрудно-голубого оно превратилось в зеркально-ртутное. Перед моими ногами вместо огромного сапфира появилось идеальное зеркало, в котором отражались горы, снега и деревья.

За спиной послышались шаги. Саша встал рядом со мной и тихо сказал:
- От такой красоты можно сойти с ума. Оказывается, в мире полно зеркальных озер, а люди по своей глупости не хотят в них верить.
Мы еще посидели в тишине, но не долго длилась идиллия. Скоро пришли лошади, и мы отправились навьючивать на них палатки, теплые вещи и припасы. Нам повезло. Олег одолжил нам еще одну из своих лошадок, на седле которой мы закрепили самые тяжелые вещи, что позволило разгрузить остальных.
- Зря вы уходите в горы на закате – дурной знак, - сказал лесник.
- Спасибо за заботу, только все наше путешествие один большой дурной знак, - ответила я. – За нами придут еще люди, я прошу Вас, не указывайте им направление, в котором мы ушли.
- Я не смогу им об этом рассказать, сейчас я уйду в домик, а вы поедете туда, куда вас зовет дорога. Мне не обязательно знать в какую сторону она вас позвала, - сказал Олег и добавил: - С Богом.
Когда дверь за ним закрылась, мы отправились в путь. Лошади были не особенно рады таким седокам. Они вообще недолюбливают оборотней, но я специально брала уроки верховой езды, что немного облегчило задачу.
Семен и Вадик остались без лошадей. Радовало только одно. Волку еще труднее будет найти вьючных животных.
Выдвинулись мы немедленно, чем вызвали недоумение туристов, стоявших у этого озера. Ехать решили по очереди. Хотя, нет. У меня была своя постоянная лошадь, а мужики менялись местами через каждые двадцать минут.
Сначала перешли в брод речку Мульту, которая вытекает из нижнего озера и поехали вдоль берега к шумам. Шумами называют место, где второе Мультинское озеро сквозь нагромождение каменных глыб перетекает в первое.
Скоро начало темнеть, и мы стали подыскивать место для ночлега. Пока подыскивали, стемнело окончательно. Благо, что для нелюдей темнота не является большой проблемой, а вот Саша постоянно спотыкался и нервничал. В конце концов, его отправили привязывать лошадей, а сами занялись ночлегом. Леха развел костер, я готовила ужин, а остальные ставили наши две палатки. Когда все было готово, гном пошел проверять Сашину работу и остался недоволен. Он выбрал для лошадок другое место, где они могли бы щипать травку. Джокера это совершенно не задело и уж тем более не испортило ему аппетита.
После ужина, если так можно назвать лапшу быстрого приготовления и салатик, все решили посидеть немного у костра. Трепались о всякой ерунде, травили анекдоты и старались не думать о том, чем закончится эта дорога. Хотя я точно знала, что она обязательно закончится сиреневым озером и зеркальными скалами. Наверное, это очень красиво, только, боюсь, когда мы это увидим, то уже не сможем по достоинству оценить красоту пейзажа. Тогда будет важно только одно - что там, за зеркалом. А дальше уже как Бог даст. Я подумала об этом и перекрестилась. А потом…
Потом, как и следовало ожидать, я опять почувствовала голод, но на этот раз ощущения были еще менее приятными. Кроме голода, я ощущала тревогу, почти панику и потребность найти темное и тихое место. Вот это было более чем странным. Еще ни разу в жизни, я не хотела найти подобное убежище и тут нате, получите. И главное, как вовремя!
Около получаса я боролась с желанием все рассказать спутникам. Но потом, нечто, чувства которого я ощущала, или мне казалось, что я их ощущала… Короче, Оно опять кого-то поймало, съело и принялось с удвоенной силой волноваться и искать укрытие. Тут я не выдержала и рассказала все своим мужчинам.
Реакция на услышанное превзошла все мои ожидания. Семен поперхнулся чаем и теперь кашлял и плевался, пытаясь при этом извиниться за свое не подобающее поведение за столом. Саша и Вадик молча уставились на меня с нескрываемым сочувствием, а гном сказал, даже прошептал:
- Неужели…
Но Леха его перебил:
- Ага! Неужели! В самом деле, все газели офигели? – непонятно к чему сказал он, явно пытаясь процитировать Чуковского. Кстати цитата не удалась.
Но гном не сдался и продолжил, одарив лешего презрительным взглядом:
- В одной старой книге, я читал о подобном случае…
На этот раз его перебил Саша:
- Я тоже эту книгу читал, она называется «Телефон». Только там не газели офигели, а качели погорели. Учи классику придурок, - сказал он Лехе, после чего обратился к гному: - А с Вами, милейший, давайте поговорим в палатке.
И они удалились.
Понятно. Саша хочет сначала сам выяснить, насколько все серьезно, чтобы остальных не пугать. И так слишком много всего происходит в последнее время, а тут еще я подаю признаки слабоумия. Могла бы быть и посообразительнее, надо было отозвать их с Лехой в сторонку и все объяснить, а не пугать так всю толпу. Оставшиеся у костра, постарались сделать вид, что ничего не произошло. У них это плохо получалось.
Аурум вернулся через пятнадцать минут. Он позвал меня в палатку, где сидел Саша, и они стали выспрашивать о моих ощущениях очень подробно. Просили вспомнить с точностью до минуты, когда я впервые это почувствовала, какие физические ощущения при этом испытывала, чувствовала ли не знакомые запахи и все тому подобное.
Потом гном спросил:
- А сейчас? Что ты сейчас чувствуешь?
Я немного подумала и ответила:
- Да вроде ничего.
- Не может быть, подумай еще.
Я подумала еще и сказала:
- Ну, говорю же ничего. Как будто «Это» нашло удобное место и уснуло.
Мужики многозначительно переглянулись, а я заныла:
- Это очень серьезно, да? У меня, что – галлюцинации?
Мне ответил Аурум:
- Похоже, что это не галлюцинации, а кое-что посерьезней.
От волнения у меня похолодел затылок, а еще стало очень себя жалко. Ну почему все гадости достаются именно мне? Это же не справедливо. Мало того, что пацан гадкий прицепился и муж бросил, так еще волчара этот не отстает, а теперь еще какая-то новость.
Я шмыгнула носом и почувствовала, что глаза мои предательски часто заморгали.
- Только без истерик, - сказал Джокер и продолжил, - не случилось ничего страшного. Даже наоборот… Интересно как-то.
Он замолчал. Вместо него слово опять взял гном.
- Видите ли, в чем дело, Олечка, - начал он. – Существуют различные легенды и сказки о родстве некоторых людей с каким-нибудь животным или птицей. На основании этого многие сказания содержат информацию о том, что у каждой ведьмы было свое животное.
Ну, это уже слишком. Я не смогла дальше терпеть и перебила Аурума:
- Не стоит забывать, что я не ведьма, а оборотень. И еще вот что, у многих людей тоже есть свои домашние животные, но это не заставляет их вместе со своими хомячками норки искать. И вообще у меня и так есть звериная сущность…
- Да подожди ты, - вступил в разговор Саша. – Тебе никто не говорит о домашних животных. Это совсем другое. Ну, как животное-побратим. Если можно так сказать. Вот, например, из современных источников следует, что у Гарри Поттера была своя сова, которая понимала его без слов, а у Гингеммы, из «Волшебника изумрудного города» филин.
Тут я все же вспылила:
- Вы это серьезно?! Я тут с ума схожу, а вы мне про Гингемму и Гарри Поттера рассказываете?! Может быть, еще про трех поросят с Дюймовочкой вспомним?! Самое время!
- Вы зря так нервничаете, - сказал гном. – Никто и не думал над Вами издеваться, просто Александр решил рассказать все, используя наиболее наглядные примеры. По сути, он все правильно сказал. Ваше кошачье «я» не имеет к этому никакого отношения. Существа, которое вы все называете Пумой, на самом деле нет. Это просто ваши не ординарные физические возможности плюс тяжелые характер. Все это вместе взятое, иногда делает Вас похожей на хищницу из семейства кошачьих. Сейчас мы столкнулись с совсем другим явлением. Животное, мысли которого Вы понимаете, на самом деле существует. И оно где-то рядом. С одной стороны его тянет к вам, а с другой животный страх противится этому сближению с человеком. Известны случаи, когда такие звери-братья, оказывались сильнее человека и просто убивали его от страха. Однако если зверь один раз подчиниться, то уже останется навсегда преданным. Это не человек, он не бросит и не продаст. Он станет Вашими вторыми ушами и глазами, потому что, в отличие от Умки может находиться в другом месте и остаться незамеченным другими нелюдями.
Гном договорил, и мы замолчали. Чтобы переварить такую информацию, потребовалось не мало времени.
- Ну и кто – это? – спросила я.
- Да кто угодно! – ответил гном. – Это может быть хомяк, слон или жираф. Короче любое животное, которое можно здесь встретить.
- Ну, со слонами и жирафами на Алтае временные перебои, - уточнил Саня, - а вот грызунов с пушистыми хвостами, которые роют норы и тырят припасы у туристов, здесь полно. Может быть ты человек – имуранк. Так, кажется, называют их местные жители.
Аурум не одобрил Саниного веселья и сказал:
- Не вижу ничего смешного. Выяснить, кто идет к Ольге надо как можно быстрее. Если это хищник, а охотничьи повадки говорят именно об этом, первая встреча с ним может оказаться очень опасной.
- Ну и как это выяснить? – спросила я.
- Очень просто. Мы примерно знаем, какие животные здесь водятся. Вы должны внимательно прислушиваться к своим, то есть его ощущениям и методом исключений выяснить, кто ищет встречи с Вами.
- Последнее время слишком многие ищут встречи со мной, вот только все эти встречи оказываются не самыми приятными.
На этом беседа закончилась.
Когда мы вышли из палатки и уже собирались все рассказать, ожидавшим нас лешим и волку, Сеня сказал:
- Не напрягайтесь, мы все знаем.
- Откуда? – удивился Джокер.
- Подслушивали. Конечно, это очень не красиво, но экономит много времени, - просто ответил Семен и вернулся к костру.
Ну что тут можно добавить? Коротко и справедливо. Разговаривать больше не о чем, пора идти спать. Спать пошли все, кроме Вадика. Он первым остался сторожить. Не знаю, кто его сменил, но до меня очередь не дошла. Ночь прошла спокойно, до утра я не просыпалась.

Глава 12

Утро, уже традиционно началось с Лехиных опусов. Он все никак не мог оставить в покое Чуковского и голосил:
- И такая пофигень целый день. То тюлень позвонит, то олень.
Когда я вышла из палатки то увидела, что он цитирует бессмертное произведение, сидя на дереве. Причем никого кроме меня это не удивляло. Саня умывался, Вадик с Аурумом пили чай, а Сеня резал колбасу на бутерброды. Я подошла к костерку и налила себе чай, не спуская глаз с Лехи, который не унимался и карабкался все выше.
- Ну и что все это значит, - спросила я у завтракающих, кивнув головой в сторону лешего.
Прокомментировал происходящее Семен:
- Да ничего особенного. Просто мы подумали, что на высоте тысяча восемьсот метров над уровнем моря может появиться сотовая связь. Попробовали найти место повыше – результат тот же. Вот Леха и решил залезть на дерево.
- А-а-а,- задумчиво протянула я. – А то я уже испугалась. Думала, что мы его теряем.
Тем временем Леха все-таки упал с дерева и подвел итог:
- Безрезультатно.
Остальные оставили его падение без внимания и продолжали завтракать.
В этот день дорога была рутинной и однообразной. Мы петляли по каким-то горным тропкам и очень медленно приближались к перевалу. Ближе к обеду всем надоело любоваться местными красотами, говорить было не о чем, короче все ехали, а некоторые шли, молча, каждый думал о своем. Мальчик, из-за которого все это закрутилось, старался не привлекать к себе внимание. Остальные его не видели, а для меня его облик стал несколько изменяться. Адик стал полупрозрачным, как приведение в мультике про Каспера. Он действительно превратился в говорящую тень. А я прислушивалась к себе и пыталась понять, что за животное ищет встречи со мной.
Оно вело себя довольно странно. Периодически оно охотилось и кушало, потом на некоторое время возвращалось назад, а потом, уже медленнее шло за нами. Я путалась в чужих ощущениях, но что-то в эмоциях животного показалось мне неуловимо знакомым.
На привале мы перебирали все зверье, которое обитает на Алтае и может подходить под мое описание. Хотя, какое это описание?
Имуранков мы быстро отмели. Они совершенно не похожи на моего зверя. Он в отличие от них не суетится и не бегает туда сюда, а еще, по-моему, он не живет в норах. А шустрые грызуны, явно не умеют охотиться, зато дивно умеют воровать. Стоит на секунду отвернуться, как из-под земли высовываются несколько зверьков с наглыми, но весьма симпатичными мордами, которые хватают все, что можно просунуть в нору и там съесть, после чего буквально проваливаются под землю. Утром после завтрака мы отошли довольно далеко от импровизированного стола и разговаривали, стоя рядом с лошадьми. Когда Семен повернулся к столу, он не смог удержаться от смеха. Около десятка грызунов хозяйничали в пакетах. Причем, что интересно. Они съели или уперли все печенье и сухари, а вафельки с очень вкусной прослойкой надкусали и бросили. Ну не катят им вафли на завтрак!
После этого происшествия Семен задался целью накормить несчастных животных досыта. Он кидал в них сушки и куски сухариков, но животные не торопились ловить подачки, а просто прятались в норы, что очень расстраивало Сеню. Леха попытался его утешить.
- Да не бери в голову, - сказал он. – Просто они все поголовно клептоманы, им впадлу есть, то что они не сперли.
Как раз в этот момент Сеня исхитрился, особенно метко метнул кусок сушки и попал прямо в голову рыжему зверьку. Тот на мгновение потерял ориентацию, потом мотнул головой и спрятался в нору, бросив Сенину сушку. Семена это осень огорчило, и он принялся с удвоенной силой швыряться припасами. На этот раз его «успокоил» Саша.
- Сеня, - сказал он. – Представь себе, что ты голоден. Очень, очень голоден. И тут кто-то кидает тебе банку тушенки, причем очень метко кидает, прямо в голову. Представил? А теперь скажи, ты бы попытался спрятаться в норку?
Семен ничего не ответил, но доводить грызунов перестал.
Однако вернемся к нашим баранам. Хотя, очень хочется надеяться, что это, все-таки не баран.
По повадкам, которые я периодически описывала, ребята пытались определить зверя.
- Может это марал, или коза какая-нибудь? – предложил Леха. – Я слышал, что их тут до фига водится.
- Мало вероятно, - сказал гном. – Как я понял, Ольгин зверь охотится. Он прыгает перед тем, как поесть. Это похоже на прыжок хищника на добычу. А копытные – травоядные животные.
- Ну и что, что травоядные, - не унимался Леха. – Вот эта травоядная коза прыгала, прыгала, а потом поела. Еще я знаю, что здесь кабаны водятся. Может это – кабан?
- А кабан, по-твоему, тоже перед тем, как корешок вырыть, попрыгать должен?!
- Почему, нет?
- Тогда скажи. По-твоему, кабаны перед едой в длину или в высоту прыгают?
Леха не счел нужным отвечать на поставленный вопрос. Он просто пожал плечами и замолчал.
- Значит, копытных и грызунов отметаем. Остаются хищники, - подвел итог Аурум.
Вадик задумался и перечислил:
- Волки, лисы, рыси, медведи. На кого «это» сильнее похоже?
- А я знаю? Я его не видела. Хотя… Я конечно не уверена… Но по-моему на медведя это не похоже.
- Я очень на это надеюсь, - вздохнул Саша и встал.
Все сразу поняли, что пришла пора собираться в дорогу.
Мы очень устали за первую половину дня и сейчас поняли, что совсем не успели отдохнуть во время привала. Для большинства из нас конные прогулки были не очень привычным времяпрепровождением по этому… Ну короче… Короче, лично у меня побаливало то место, на котором обычно сидят. Я предложила свою лошадь Вадику, но он по-джентельменски отказался, а жаль. Я еще немного промучилась и все же слезла с животного и пошла пешком.
Все было по-прежнему. Мой зверь жил своей жизнью, но начинал сильнее нервничать. Животное испытывало потребность идти за мной, но не могло понять – зачем ему это нужно. Такой расклад злил животину. К этим чувствам примешивалась все та же знакомая тревога. Я стала лучше разбираться в звериных повадках, но никак не могла понять, почему оно периодически возвращается назад. Настолько близкое взаимодействие со зверем очень удивляло гнома. Он говорил, что в книгах описаны подобные случаи, но он ни разу не слышал про людей, которые так остро ощущали бы потребности животного.
- Может быть, это из-за близости озера? – предположил Адик.
Я озвучила его предположения, с которым все согласились.
Дорога, тем временем становилась все хуже. Алтайские горы коварные. Издали они смотрятся как пологие, мягкие, ровные холмики. Однако на практике оказалось, что все не так просто. Самая большая проблема – трава. Во-первых – она скользит под ногами, из-за этого приходится идти по узкой тропинке гуськом, иначе можно просто рухнуть в какую-нибудь яму или расщелину, которые являются второй серьезной проблемой. Густая растительность не дает их увидеть. Здесь можно наступить на травку и провалиться в трещину, что и произошло с Вадиком, когда он сошел с тропы. Парень слегка оступился, шагнул в сторону и чуть не сломал ногу, которая провалились сквозь травяной ковер, и застряла, зажатая между острыми камнями. Вадик порвал штанину и сильно поранил щиколотку. Хорошо, что у леших, как и у оборотней, организм прекрасно регенерирует, короче, заживает на нас все, как на собаках. Хотя не знаю, как долго мы еще сможем пользовать своим даром. В любом другом месте я могла преодолеть этот подъем бегом, вытащив на поверхность Умку. Только не здесь. Здесь путешествие в зверином обличье утомляет сильнее, чем в человеческом. Такое ощущение, что на поддержание животного облика требовалось энергии больше чем на сам подъем. После, того как я пробежала около километра как Пума, мне было очень тяжело попасть в медленный мир. Посему решили беречь звериные силы для более серьезных моментов. Ну и в дополнение ко всему здесь были змеи. Этих тварей тут полно. Не хочу даже думать о том, как мы пойдем к озеру, когда тропа закончиться. Хотя, наверное, тогда будет уже все равно.
Самое противное, что в борьбе со всем этим наш дар абсолютно бесполезен. Мы не можем чувствовать каждую ямку и отслеживать каждую змейку. Конечно, острый слух и зрение немного помогает, но, в конечном счете, опыт оказывается полезнее. Именно поэтому дорога легче всего давалась Саше. Он сказал, что когда-то воевал в каких-то горах. Распространяться на эту тему он не захотел, а мы не настаивали.
Когда дорога в очередной раз пошла вниз я стала волноваться, но Аурум меня успокоил.
- А Вы, Оленьна думали, что мы заберемся на ближайшую от домика лесника горку, а там озеро. Лежит себе и ждет нас в четко обозначенном и легкодоступном месте? К сожалению так не бывает. Я только примерно чувствую направление, в котором нужно двигаться, да ваш мальчик корректирует маршрут. Но ни он, ни я не знаем насколько далеко и высоко нам предстоит топать. Сейчас мы идем по так называемой «козьей тропке». Ее протоптали какие-то копытные. Пока нам с ними по пути, будем ехать на лошадях, а потом…
- Потом оставим лошадей, часть вещей, оружия и Семена с Вадимом внизу, а сами пойдем дальше, - закончил за него Саша.
Интересно получается. Вот едут с нами Сеня и Вадик. Мы говорим про какое-то озеро, решаем, в каком месте оставим их одних, а им все равно, не волнуются, ни о чем не спрашивают. Сдается мне, что они знают намного больше, чем я думаю. Интересно им кто-то рассказал, или они опять сами подслушали? Хотя какая разница. Того же Джокера данный расклад вполне устраивает, да и вообще, он слишком ценит своих людей, чтобы использовать их втемную. Так что не буду об этом думать дальше, пусть Саня сам все решает. В конце концов, наша безопасность – это его головная боль.
Ближе к вечеру мне показалось, что рядом появился нелюдь. Хотя горы, которые оказались почти волшебными, мешали осознать, где он и куда движется.
Мы решили перестраховаться и не делать привал до самого позднего вечера. Хотя это было легче сказать, чем сделать. Конечно, оборотни отличаются выносливостью, но длинная конная прогулка пагубно сказалась на моем самочувствии. К вечеру болела не только попа, но еще спина, руки, ноги и голова, вероятно от постоянной тряски, короче не болело только горло. Так что временами я все же уговаривала кого-нибудь занять мою лошадь, а сама прогуливалась пешочком.
Еще через час присутствие нелюдей стало очевидным не только для меня. Наши преследователи шли медленно, петляя по козьим тропам, и временами, сбиваясь с пути. Мой зверь тоже не отставал, хотя я чувствовала его усталость. У животного очень много сил отнимала охота и то, что он постоянно возвращался немного назад, прежде чем идти за нами.
Ближе к девяти часам вечера решили сделать очередной привал и начали искать место для ночлега. К этому времени преследователи окончательно вышли на наш след и уже не сбивались. Конечно, по хорошему надо собрать все силы и постараться оторваться от них, но я уже не могу даже думать о том, чтобы сесть на лошадь, а ведь еще недавно конные прогулки казались мне очень романтичными. И вот еще что. Мой зверь устал, очень устал. Он уже ненавидел меня за ту связь, которая толкала его по моему следу.
Я сказала всем, что не буду злить неизвестное животное и дам ему отдохнуть. Хотя, на самом деле, просто начала сочувствовать ему. Ведь зверь тратит силы на поиск пропитания и еще эта тревога. Никак не могу понять что это, и почему, все-таки она кажется мне такой знакомой, как будто я сама часто испытываю подобные чувства.
К ночлегу готовились быстро и молча. Мы с Вадиком занялись ужином, а остальные принялись ухаживать за лошадками и ставить палатки. Пока Вадик делал салатик и бутербродики. Я решила приготовить картошку с тушенкой. Долго тащить на себе картофель бессмысленно, так что надо порадовать народ перед самой трудной частью пути. Да и легкие припасы, типа лапши и картошки быстрого приготовления, а так же вяленого мяса и еще какой-то дребедени пригодятся, когда мы оставим лошадей.
Еще ни разу мои отношения с картошкой не были такими напряженными. Я пыталась чистить проклятые корнеплоды, стоя и сидя на корточках, а так же полулежа. Организм любую позу отвергал. Особенно забавно было попробовать положить ногу на ногу. Это сказывались последствия долгой «конной экскурсии по живописным местам Горного Алтая». Кажется, так это называют туроператоры. Наконец я победила количество картофеля достаточное, для того чтобы прокормить нашу ораву. А Вадик тем временем уже сервировал стол.
Я ни разу не ела ничего вкуснее этого ужина. Особенно порадовал чай, который заварил Вадим из травок, собранных лешими по дороге. После этого волшебного напитка тело перестало болеть, по мышцам разлилась приятная истома и, даже, в голове прояснилось.
На наше счастье лешие прекрасно разбираются во всех травах. Они не изучают это на курсах и даже, зачастую, не знают названия трав. Леший просто видит растение и знает, как оно подействует на человека или животное. У них это врожденное.
- Утром я вам «чай-бодрячок» приготовлю. Он тонизирует, обезболивает и вообще обалденно бодрит, - сказал Вадик.
- А чего сегодня не приготовил? – уточнил Сеня.
- Мы с Лехой нужные травы только к вечеру нашли. Здесь вообще не место, а мечта травника. На одном склоне растут десятки полезных растений. Аптечку можно с собой не таскать.
Все согласились с мнением леших и выразили свой «респект» богатой и щедрой природе родного края, после чего разбрелись по палаткам.
Ночью меня побеспокоил только Леха. После своего ночного дежурства он впал в задумчивость и, возвращаясь в палатку, где уже дрыхли в своих спальниках я и Саша, наступил на меня.


Глава 13

Ночь прошла спокойно, а вот утро принесло новые тревоги. Стало ясно, что Вельд с товарищами плотно упали к нам на хвост. Помимо этого мне показалось, что животина стала испытывать любопытство, которое очень скоро могло привести к нашей с ней, или с ним встрече. Все это я поведала свои спутникам, на что Саня сказал:
- Понятненько. Неприятностей нас ждет масса, а избежать их шансов ноль. Следовательно, не будем метаться, и суетиться, а начнем готовиться к встрече с тем, кто первый придет.
Его поддержал Леха:
- Правильно, - сказал он. – Будем переживать неприятности по мере их наступления. Я вот еще о чем хотел поговорить. Припасы надо беречь. Сколько придется идти, неизвестно, а еда она почкованием не размножается. Так что, пора на охоту, господа.
- На кого будем охотиться? – уточнила я.
- Если твой зверь на кого-то охотиться, то и мы можем последовать его примеру.
- А если он – лиса, которая охотится на мышей?
- Ой, ну какие мы привередливые! Нам уже и мышь не мясо. Извините, но буквально вчера креветки и омары в алтайских речках закончились. А если серьезно, то здесь зайцы должны водиться и птицы всякие, не говоря уже о горных козах и кабанах.
- Ну, охоту на кабана мы устраивать не будем, - вступил в беседу Саша. – А птичка или зайчик к ужину не помешает.
На охоту отправился Семен. Оборотень-волк с ружьем – это просто трындец для всех зайцев. Так, что на обед мы кушали весьма приличное жаркое.
До привала все было нормально, и я уже решила, что Аид не так уж силен в своей вредоносности. Все испортилось, когда мы двинулись в путь после ночного привала. Примерно через час споткнулась лошадь, нагруженная припасами, и повредила ногу. Она могла медленно идти, но нести груз ей было не по силам. Пришлось Лехе освободить свою конягу и двинуться пешком. Но не долго мы шли без приключений. Примерно через час Семен решил еще раз попытать охотничье счастье. Он удалился в лес.
Крик мы услышали через четверть часа. Когда я и Леха подбежали к месту «аварии» Сеня уже начал терять сознание. Он слишком увлекся выслеживанием добычи и не заметил расщелины в горе. Нога оборотня была неестественно выкручена и зажата между двух острых камней, из глубокой раны хлестала кровь…
Освободить ногу из каменного капкана удалось не сразу, как впрочем и остановить кровь. В этом помогли травы, собранные Лешими и жгут, наложенный Сашей. Ступня была развернута примерно на девяносто градусов, сломанная кость отвратительно торчала из кровоточащей раны. В том, что все очень серьезно сомневаться не приходилось. Такая страшная рана не спешила затягиваться, и в этом не было ничего удивительного, странно, что мелкие порезы и ссадины тоже не заживали. В другое время раны на телах оборотней заживали намного быстрее. Ситуацию прояснил Адик.
- Чем ближе вы подходите к сиреневому озеру, тем ближе вы становитесь к обычным людям. Ваш дар постепенно отказывает, - сказал он.
Слава Богу, гном сохранил еще часть своих способностей. Он припал телом к валуну, который очень тщательно выбирал и закрыл глаза. Камень делился с гномом своей силой не охотно, поэтому процедура «подзарядки» вместо пяти минут заняла четверть часа. Оторвавшись от обломка скалы, Аурум подошел к Семену и положил левую руку ему на лоб, а правую на грудь и опять замер. Так они провели еще десять минут. Когда все закончилось, пострадавший выглядел намного лучше. Щеки порозовели, он перестал терять сознание. И тут пришла следующая неприятность.
Я остро почувствовала присутствие чужих нелюдей, но было поздно.
- Здравствуйте, товарищи! – жизнерадостно сказал Вельд и вышел на полянку, за ним следовала Райма и еще какой-то парень.
Его приветствие мы проигнорировали, но, занимаясь своими делами, не забывали поглядывать на вновь прибывших. Троица оказалась хорошо экипированной. Почти такие же, как у нас камуфляжи, компактная горная палатка, удобные рюкзаки к которым приторочены туристические коврики и две весьма приличные лошадки. А, что особенно важно, два ствола. Оба зачехлены, но явно собраны. Один висит на плече волка, второй приторочен к седлу Раймы, что само по себе глупо на такой дороге.
- Не вежливо так встречать гостей, - не унимался волк, - Особенно после того, как вы поступили с моими людьми. А вдруг бы они покалечились.
- А они что, не покалечились? – уточнил Леха, - Очень жаль.
- Ну откуда столько агрессии? Это мы должны предъявлять претензии. Мои ребята, оказались в кювете, где вы их бросили, даже не предложив помощь. Стыдно, господа.
- Дело в том, что ваши люди тоже не подумали, что мы можем пораниться об пули, которые они всадили в нашу машину.
- После того, как вы открыли огонь, полагаю? Их задачей было настойчиво попросить вас подождать нас.
- Отнюдь, милейший. Вы отвратительно информированы, а ваши люди крайне не воспитаны. Ну, кто так просит! - продолжал ерничать леший, но мое терпение кончилось и я громко сказала:
- Может быть, вы заткнетесь, милостивые господа!? А ты, собака серая, если хочешь, можешь идти с нами, а не хочешь, вали в …, только не мешай!
Такой пламенной речи не ожидал никто. Волк на секунду замолк и все же обратил внимание на нашего раненого. Остальные посмотрели на меня. Только Джокер одобрительно хмыкнул и продолжил накладывать повязку.
Надо отдать должное врагам. Они не стали мешать, а напротив предложили свою помощь. Всем было ясно, что Сеня не сможет продолжить дорогу, но очевидно и то, что он не сможет сам спуститься. Когда суета вокруг сломанной ноги немного утихла, слово взял Саша
- Идти куда бы то ни было в ночь бессмысленно, - сказал он и продолжил, - Сейчас надо устаиваться на ночлег. После ужина решим, кто пойдет вниз с Семеном, а кто продолжит дорогу к озеру. Сейчас надо приготовить ужин и решить, как мы поступим с вновь прибывшими.
Такой расклад не устроил Вельда и он возмутился:
- Это ты – щенок, будешь решать, как со мной поступить?! Это я буду говорить тебе, куда идти и что делать, а ты будешь радоваться, что еще жив.
Саша уже открыл рот, чтобы ответить, но тут в разговор влезла я и опять заорала:
- Вы действительно идиоты, или так умело притворяетесь. Нашли время отношения выяснять? Может быть, оставим этот номер нашей программы для обратной дороги? Неужели не все поняли, в какое дерьмо вляпались? Здесь уже начало действовать озеро, плюс вред от постоянного присутствия Аида. Сейчас каждый шаг стал опасным. Задача озера, сделать так, чтобы мы не дошли. Смысл его существования – не допустить попадания в эти места людей. Теперь прибавьте то, что мы теряем дар и следом идет неизвестный зверь с неизвестными намерениями, что получается?
- Готовый сюжет для фильма ужасов, - подала голос Райма.
- Точно и выбраться получится, только если действовать слаженно.
Не знаю, что произошло, пока мы не виделись, но общаться с ними стало намного приятней. Райма, так та вообще просто паинька. Говорит редко и кротко. Да и волк пообтесался меньше хамит. Похоже, что их начальство объяснило всю серьезность происходящего. Это возможно, только если Вепрь сошелся во мнениях с кем-то из вояк. Следовательно, с этого дня мы в одной упряжке. Поэтому они и пришли только втроем. А Рудольфович не смог нас предупредить из-за отсутствия связи. Все верно. Вояки испугались, что про озеро могут узнать левые люди, и примутся сюда шляться всякие любители острых ощущений. Они могут вызвать новые всплески, которые повлекут новые неконтролируемые мутации нелюдей. Короче, это озеро, а настоящий ящик Пандоры. Если вдруг существование, таких как мы, станет очевидным для широких масс, то получится проблема, освещенная в америкосовском фильме «Люди Х».
Позже, за ужином Райма подтвердила мои предположения.
- Предлагаю временное перемирие, только расскажите подробнее про зверя, - сказал Вельд, на что Саша кивнул и пошел разжигать костер.
Все занялись подготовкой места для ночлега, а Аурум и Леха пошли на рыбалку, к горной речушке, которая протекала неподалеку. Не могу сказать, что в лагере воцарились любовь и взаимопонимание, скорее молчаливое презрение, но это лучше чем банальный мордобой.
Рыбалка оказалась самым приятным событием этого дня. В речке водился хариус. Теперь, благодаря стараниям гнома и лешего мы имели просто царский ужин. Семен тоже немного поел, после чего я дала ему антибиотиков из походной аптечки, и он уснул. На вечернем совете решили, что с Сеней вниз пойдут Вадик и Антон, парень который пришел с Вельдом. При необходимости они смогут сделать носилки и снести вниз раненого. Ребята возьмут одну здоровую лошадь и ту, которая повредила ногу, немного припасов, одно ружье, и рано утром начнут спуск. Антон воспринял новость спокойно. Он вообще оказался неестественно спокойным. За весь вечер произнес от силы десяток слов, просто молча выполнял приказы Вельда и отвечал на, заданные вопросы.
- Он у тебя, что зомби? – спросила я.
- Нет, хуже, он – человек. Исполнительный и не очень умный человек.
- Зачем тебе такой спутник?
На этот вопрос Вельд ответил цинично, жестоко, но честно, и как-то совсем по-волчьи.
- Его не жалко, - сказал волк.
Теперь я поняла, почему он так легко простился с одним из своих людей и даже не предложил взять с собой оружие. Вельду просто не важно, дойдет он до базы или нет.
После военного совета я рассказала вновь прибывшим про зверя, который тем временем охотился и нервничал.
Ни Вельд ни Райма не слышали ни о чем подобном и принялись с интересом расспрашивать меня о повадках животного. Я пыталась анализировать его поведение и все чаще находила сходство с большой кошкой.
- Ты сама частично кошак, - сказал Вельд, - дома у тебя кошка живет, любишь ты эту поганую породу, вот они тебе кругом и мерещатся.
То, что кошек назвали «поганой породой» меня не обрадовало, но я сдержалась. Остальные, пусть в более мягких выражениях, но все же согласились с Вельдом. Только Леха встал на мою сторону.
- Ну, чего вы на нее напали? Ей же виднее кто за ней идет. Логично, что к человеку, который любит кошек потянуться именно кошки, а не черепахи. Может быть это рысь?
Не могу сказать, что предположение Лехи обрадовало, но все же приятно, что есть человек, который всегда встает на твою сторону.

Примерно в два часа ночи Семену стало хуже. Рана загноилась, поднялась температура.
- Происходит то же, что было со мной год назад после встречи с Лихом Одноглазым, - сказал Саша и начал собирать вещи, для спуска. – Его надо быстро отправлять подальше от Умки с ее мальчиком и от самого озера, которое, судя по всему уже не далеко.
Перед выездом Семена основательно накачали лекарствами, а гном повторил процедуру «подзарядки». Аурум отдал ему почти всю свою силу и сам едва держался на ногах. Зато Семен некоторое время мог держаться в седле. Он ехал очень медленно, почти лежа на спине лошади и постоянно морщился от боли, но все же ехал, и это радовало. Впереди их ждала почти двухдневная дорога к Мультинским озерам, откуда лесники по рации должны были вызвать помощь и переправить раненого в деревню до того как у него начнется гангрена или заражение крови. Они ушли, а нам оставалось, только смотреть в след и молиться за них. Так нас осталось трое, почти как в книге про мушкетеров, да еще бонус в виде двух попутчиков от которых не знаешь какой гадости ждать.
Продолжить путь прямо сейчас мы не смогли, потому что гном был слаб и уснул, на лапнике у костра. Я тоже решила прилечь и устроилась, не раздеваясь в спальный мешок. Леха занялся завтраком и чаем на травах. Сейчас как раз настал час его дежурства. Ему вызвалась помогать Райма, вероятно они с Вельдом боялись оставлять нашу компанию без присмотра. Волк, к стати сразу ушел в свою палатку и затих.
Я лежала с открытыми глазами и думала о том, как плохо все складывается. В голову лезла всякая гадость. Я думала о Танюшке и о Володе, который еще совсем недавно был одним из самых близких мне людей. Потом пришел страх. Страх перед подъемом и перед возвращением, страх перед дальнейшей жизнью. Я кожей ощущала, что все вокруг меняется, или уже изменилось. Из глаз опять покатились слезы.
В палатку зашел Саша. Он сел на сумку с теплыми вещами и опустил голову на руки. Через некоторое время я почувствовала, что он смотрит на меня, точнее на мою спину. Говорить не хотелось, пришлось прикинуться спящей. Я уже думала, что обманула его, но…
- Не притворяйся.
- Я не притворяюсь.
- Ты плачешь?
- Нет.
- Не переживай, все будет хорошо. Я обещаю, - сказал он, потом подошел ко мне и взял на руки, как маленькую девочку. Я хотела возразить, но передумала. Было так здорово опять уткнуться в его широкую грудь и поплакать. Он ничего не говорил, не успокаивал и не лез в душу, только гладил по голове и качал на руках как грудного ребенка.
Когда я наплакалась, он сказал:
- Ничего не бойся. Мы дойдем до озера и обязательно вернемся. А когда встретимся внизу, окажется, что все живы и здоровы. И мы закатим гулянку в самом шикарном ресторане, а ты будешь самой красивой и счастливой, как принцесса из сказки. Рядом с тобой будет Танюшка и другие близкие люди. На этом празднике соберутся только те, кто тебя по настоящему любит и никогда не предаст. А потом будет ночь и утро. Ты проснешься уставшей от ночного праздника и слегка пьяной, улыбнешься и скажешь: «Я счастлива».
- Здорово! - сказала я.
- Как в сказке, - согласился он.
- Только, боюсь что наша сказка с несчастливым концом, - все испортила я, а он возразил.
- Нет, ты не права. Посмотри вокруг. В страшных сказках всегда страшный лес, страшные звери и проклятые места, а здесь покой и красотища. Такая сказка не может плохо закончиться.
- Саша, ты не дойдешь до озера, - уже серьезно сказала я, - человеку это не по силам. Если я тебе не безразлична, ты вернешься назад и подождешь внизу.
- Ты так ничего и не поняла, - он смотрел мне в лицо и улыбался, - Перед этим озером, как перед Богом все равны. Там не будет людей и нелюдей, сильных и слабых. Туда дойдет тот, кто верит. Верит в само озеро, а главное в дорогу к нему. Потому что по этой дороге может провести только вера. Странно и страшно то, что здесь не важно во что именно ты веришь. Можно верить в Бога или черта, в удачу или в свои силы, в свою жестокость или в свою слабость, а в конце как в святом писании: «Каждому дано будет по вере его». Там в доме с зеркалом я не дошел до комнаты, только потому, что не спал сутки и на работу пришел с похмелья, а Леха наоборот был в прекрасной форме. Мы тогда перемудрили, все происходящее не имеет никакого отношения к дару, просто нелюди острее чувствуют изменения в природе, - сказал он и очень крепко прижал меня к себе.
А я прильнула к нему всем телом, и мне стало очень хорошо и спокойно. И я поверила, что ничего плохого со мной не случиться, пока эти руки крепко обнимают меня, а эти губы…
Было хорошо и хотелось большего, но к сожалению…
Леха как всегда появился в самый не подходящий момент и предложил нам чаю.
За разговором с Сашей я не заметила, что зверь в это утро подошел как никогда близко.

Глава 14.

Путь мы продолжили рано утром, но в этот день шли не очень быстро. За прошедшую ночь никто не успел выспаться и отдохнуть. Я уже не говорю про волнение за жизнь Семена. У нас осталось всего четыре лошади на всех и те с каждым часом шли все медленнее и очень часто спотыкались. Одну мы нагрузили припасами, а на двух других ехали по очереди. Дорога была не хуже чем раньше, но, несмотря на это идти становилось все труднее. Вельд считал, что это сказывается стресс и усталость, но каждый из нас знал, что мы пришли в зону, не предназначенную для человека. Если сами Мультинские озера находятся в «зоне покоя», то сейчас мы оказались в «зоне полного покоя» и своим присутствием нарушили этот покой. Сейчас на смену умиротворению пришла постоянная тревога, которая временами граничила с паникой. Иногда мы все одновременно начинали испытывать страх, почти животный ужас, хотя вокруг ничего не менялось и ничто не предвещало беды.
Зверь, идущий следом мучился еще сильнее. Он испытывал те же эмоции, что и люди, но к этому примешивалась все та же навязчивая тревога, пока не понятная, но очень знакомая. Из-за необходимости постоянно возвращаться у животного почти не осталось времени на охоту. Зверь голодал и злился. Он подбирал за нами кости и еду оставленные на местах привалов, но этого было мало. На одном из пней я оставила животному немного рыбы и открытую банку тушенки, которые остались после завтрака. Это просто взбесило Вельда.
- Может быть не надо приманивать диких животных? Ведь никто не знает, что это за зверь. Его отпугивать надо, а не зазывать. Ты или дура, или хочешь выглядеть святой. Только не забывай, что святых при жизни не бывает, ими становятся после смерти.
- Не психуй! Зверю сейчас плохо, даже хуже чем нам. Я уже не могу прервать связь с ним, а значит, не могу игнорировать его потребности.
- Скажите, Ольга, - вступил в разговор гном. – Вы так и не поняли, зачем животное возвращается назад, прежде чем устроиться на отдых?
- Пока нет, но в его эмоциях проскальзывает что-то человеческое.
Мы бы еще поболтали, однако в этот момент лошадь, нагруженная припасами, споткнулась и упала на колени. Все ее тело взмокло, на боках появилась пена.
Мы остановились, а Саша стал расседлывать животное. Осмотрев других лошадок, пришлось прийти к выводу, что их состояние не намного лучше. Похоже, они не смогут идти дальше. Это очень, очень плохо.
- Ну что будем делать, братцы кролики? – поинтересовался Леха.
На вопрос ответил Аурум:
- Предлагаю, часть вещей зарыть здесь. С собой взять только самое необходимое. Минимальный запас еды, одну палатку, теплые куртки и оружие. Сейчас я попытаюсь взять немного силы у камней и отдать их лошадям, это позволит еще немного поберечь себя и преодолеть несколько километров верхом. Потом придется оставить лошадей и одного человека, который спуститься к месту, где спрятаны вещи и будет ждать нас там.
-И кто это будет? – уточнил волк.
- Я думаю, что сейчас самый бесполезный человек – зовущая.
- Откуда такие мысли? Может быть, ты просто ее боишься?
- А ты хочешь сказать, что она может здесь звать? Если это так, то я сам останусь на склоне с лошадьми.
Все это время Райма молчала. Не заговорила она и тогда, когда все посмотрели на нее.
- Ну что молчишь? – спросил Вельд, - Ты же не хочешь сказать, что коротышка прав?
- Я останусь с лошадьми, тихо ответила она.
Брови волка удивленно поползли вверх.
- Что это значит? – спросил он.
За нее ответил Леха:
- Когда она попробовала звать, горы чуть не убили ее.
- А ты откуда знаешь!?
- Сегодня утром я видел, что происходило с тобой, когда ты ушла от лагеря. Насколько я помню, кровь из носа шла еще минут пятнадцать? Здесь вообще часто у всех идет кровь из носа. Может быть, вблизи озера с давлением что-то происходит. Около зеркала, в городе было то же самое.
- Получается, мы почти пришли, - кивнул Джокер.
Райма опустила голову и тихо заговорила:
- Здесь горы сами «зовут» и не допускают чужого вмешательства. Я попробовала залезть в ее голову, - она кивнула в мою сторону, - и чуть не умерла от боли. Зато теперь точно знаю, где находится озеро. Все горы, как живые существа зовут в одну сторону.
- Ну и где это? – спросила я.
- За вторым перевалом. Вон за тем снежником, она махнула рукой в сторону ближайшей вершины, с которой будто бы стекали снежные полосы. - Если идти с такой же скоростью завтра к обеду будете на месте.
- Получается, что ты с нами не идешь?
- Да. Я с вами не иду. После того, как попыталась звать, у меня постоянно болит голова, и чем дальше идем, тем сильнее. Днем опять шла кровь из носа. Я просто не дойду.
- Н-н-да, - промычал гном, - горы наказывают за вмешательство в магическую инфраструктуру. Это плохо. Полагаю, что нам не стоит терять время. Если никто не против, давайте выбирать самые необходимые вещи, и в путь. А я пока попытаюсь подлечить лошадей.
Мы принялись устраивать тайник, в котором должна храниться большая часть вещей, а Аурум пошел искать подходящий камень. Он довольно быстро его нашел и опять припал всем телом к глыбе.
Вещи паковали быстро и молча, говорить было не о чем. Я все время прислушивалась к зверю, который сейчас был очень близко. Иногда мне казалось, что я слышу звуки и запахи, которые его окружают. И тут …
Так вот в чем дело! Разгадка странного поведения животного была просто очевидна!
Я услышала ушами зверя мурлыканье! Это действительно кошка, но не просто кошка, а кошка с котенком!!! Так вот почему она возвращалась. Ей было необходимо проводить или отнести детеныша дальше по дороге. Бедная. Как же она намучилась! И все из-за меня. Если бы я сразу догадалась, то оставляла бы ей еду на каждом привале. Понятно, что за знакомые чувства испытывала кошка, это просто тревога за ребенка. А сейчас она голодна и боится, что котенок умрет, потому что у нее не достаточно молока. Дура я дура! Как можно не узнать тревогу, которую сама испытываешь ежесекундно!
Я окликнула остальных и рассказала им о своем открытии.
- Плохо, - сказал Вельд. – Самка с детенышем опасней.
Его размышления прервал Саша:
- Зато теперь ясно кто это. Насколько я знаю из семейства кошачьих здесь водятся только рыси, хотя возможно я ошибаюсь. А рысь на группу людей не нападет. Райме оставаться тоже безопасно. Кошка уйдет за Ольгой. Предлагаю двигаться дальше, но оставить зверю еще еды. Там со вчерашнего обеда кусок зайчатины остался, надо будет положить его на каком либо пне выше по склону, подальше от тайника с припасами.
На том и порешили и уже собрались двигаться дальше, но тут леший заметил, что Аурума нигде не видно.
Гном стоял, прижавшись к камню, в десяти метрах от места, где мы остановились. После «подзарядки» у первого камня он пошел искать еще один. И нашел…
Аурум явно был без сознания, но при этом стоял. Становиться жутковато, когда видишь бледного до синевы человека с приоткрытым ртом и закатившимися глазами, который словно прилип к огромному камню. Гном напоминал огромную бородатую муху попавшую в цепкие объятья липкой ленты.
Саша первый подбежал к валуну и схватил Аурума за плечо. После этого гном, как большая тряпичная кукла осел на землю. Сознание к нему вернулось только через полчаса.
Оказалось, что здесь все предметы изменили свои свойства, как впрочем, и наши организмы. Гном получил от первого камня очень мало энергии и пошел искать еще одну «кормушку», которая оказалась капканом. Вместо того чтобы отдать Ауруму свою силу, камень чуть было не «съел» самого гнома. Самое не приятное, что гному негде было взять энергии для восстановления своей жизненной силы. Через два часа он едва смог ходить, если так пойдет дальше, то до его полного восстановления может пройти около двух дней.
- Ясно, - сказал Джокер. – Здесь ваш дар оборачивается против вас. В этих горах самое страшное – это собственная сила. Зовущей нельзя выходить в «эфир», гному касаться камней. Логично будет предположить, что для лешего наибольшую опасность будут представлять травы. А вот чего ждать от оборотней? По крайней мере, в медленный мир я бы на вашем месте не совался. Можете не вернуться
Я кивнула и сказала:
- Возможно, ты прав.
Волк добавил:
- Получается, что вопреки ожиданиям, самым неуязвимым становится человек.
Все промолчали, а Вельд презрительно сморщился и смачно сплюнул.
Передохнув еще полчасика, мы двинулись в путь. Гном, зовущая и лошади остались у тайника. К озеру отправились четверо: два оборотня, леший и человек. До заката оставалось два – три часа. За это время надо преодолеть максимальное расстояние. Каждая секунда вблизи сиреневого озера могла оказаться последней для одного из нас. Саша шел уверенно, леший старался не прикасаться голыми руками к растениям, а мы с волком не знали чего бояться.
Закат застал нас на перевале. Решено было спуститься немного вниз и там найти место для ночлега. Идти ночью по этим местам не рискнул бы никто.
Мои предположения насчет поведения животного оправдались. Кошка не обратила внимания на выбывших гнома и зовущую и пошла за нами. Ее тревога усиливалась, иногда переходя в панику. Кошка боялась, что котенок не переживет дорогу. Я действительно хотела ей помочь, но, к сожалению, это было не в моих силах.
Спать пришлось вчетвером в одной палатке. Я улеглась между Лехой и Сашей, уткнувшись носом в Санино плечо. Он крепко обнял меня, прижал к себе и тихо сказал в самое ухо:
- Моя. Ни кому не отдам.
Леха тактично промолчал, а Вельд съехидничал:
- Получается, что все бабы дуры, и жизнь вас ничему не учит. Неужели не ясно, что орлы не вьют гнезда с утками. Они ими питаются.
Мы проигнорировали его слова, но это не остановило волка, который продолжал доводить нас гадостями.
- Вот, например Вы, Ольга. Неужели мало одного брака с человеком, чтобы понять, что вы не сможете существовать вместе с этим убожеством.
Слово человек он произнес так, как будто это было ругательство. Леха замер в ожидании продолжения, я в надежде на мирный исход, а Саша просто ждал удобного момента, чтобы вдарить по наглой серой морде. Ждать пришлось не долго, Вельд выдал еще несколько гадостей, которые не оставили Джокера равнодушным. Хотя говорил это все Волк как-то не зло, скорее лениво, по привычке или из вредности.
Вообще интересно, зачем он провоцирует скандал? Проверяет боеспособность человека или пытается вывести из строя максимальное количество участников похода?
- Нет, ты не способна сама принимать решения, тебе нужен ведущий и конечно же не человек, - в конец обнаглел волк, будто подтверждая мои мысли….
Через секунду Саша упирался коленом в грудь Вельда, а его правая рука сжимала горло серого.
Не могу сказать, что Вельд хуже физически подготовлен. Просто он привык полагаться на свои сверхчеловеческие способности, которые отказали в самый не подходящий момент, что дало Сане фору.
- Запомни, тварь. Если после спуска ты не то, что подойдешь к ней, если ты хотя бы посмотришь в ее сторону, я тебя закопаю. И мне по…. Кто ты такой и кто за тобой стоит. Понял? – спросил он и крепче сжал волчье горло.
Волк съехидничал:
- Ой, боюсь, боюсь, - но на всякий случай кивнул.
Саша отпустил его шею.
- А ты злой. Из тебя мог бы получиться хороший зверь, жаль что так и останешься щенком, - бросил Вельд напоследок и вышел из палатки.
Эту ночь он спал у костра на кедровом лапнике.
Утром нас разбудил не крик петухов и даже не будильник. Страх, панический страх пришел во сне. Я, Саша и Леха подскочили одновременно. Выбежав из палатки, мы увидели бледного от ужаса, заспанного волка. Никто из нас не смог понять причину этого внезапно нагрянувшего и так же стремительно пропавшего чувства. Одно я знала точно, что кошка, идущая следом чувствовала этим утром то же что и я.
Так начался последний день пути к озеру, который не обещал ничего хорошего. И первая беда пришла через два часа после выхода.
Впереди шел Вельд, за ним я, Саша, замыкал шествие Леха. Мы не боялись сбиться с дороги, Аид не забывал указывать нам направление. Помимо этого к озеру вела звериная тропа. Когда я спросила, зачем туда ходят животные, мальчик сказал, что не знает, а леший предположил, что некоторые звери приходят сюда умирать. Аид с каждым часом все менее походил на человека и все больше напоминал приведение из мультика.
Единственный, кто почти не изменился, был леший. Даже сейчас он травил анекдоты, цитировал дурацкие стишки и иногда матерился на змей, которых не пугала близость озера.
Внезапно эмоции кошки нахлынули на меня с огромной силой. Я прозевала момент, когда животное подошло вплотную. Сейчас я не только понимала ее мысли, но даже чувствовала некоторые запахи и слышала звуки, используя ее органы чувств.
Утренний приступ страха доконал измученное животное, тревогу за котенка сменила какая-то лютая тоска и ужас. Сейчас кошка ненавидела меня и моих спутников, но самое интересное, что какая-то часть моего сознания сочувствовала ей и не давала ответить злостью на ненависть.
Кошка повела головой, и я услышала обрывки наших голосов ее ушами. Забавно. Звук Лехиного голоса доносился одновременно с двух сторон. Потом я почувствовала запах, который раздражал животное, а мне казался смутно знакомым. Этот запах стал последней каплей, переполнившей чашу ее терпения. Кошка больше ни секунды не могла выносить нашей близости. Она собралась и напрягла задние лапы так сильно, что у меня тоже заболели ноги. В этот момент я жила двумя жизнями и, наконец, поняла, как можно ненавидеть саму себя.
Я поняла, что делает животное, но слишком поздно. Сначала узнала запах, а потом кошка прыгнула.
- Леха! Это твой дезодорант! Ее раздражает запах твоего дезодоранта! Берегись!
Леший услышал меня, но естественно ничего не понял, а жаль.
Его спасло, что он всем телом повернулся ко мне, реагируя на крик. Именно по этому животное промахнулось и вцепилось не в открытое горло, а в правое плечо лешего.
Я попыталась выдернуть из подсознания Умку. Человеческая реакция была бессильна в данной ситуации. Но, к сожалению, Умка не отозвалась. Оставался один выход.
Я провалилась в медленный мир, а через мгновение за мной последовал Вельд.
Никогда еще переход не был таким болезненным. Мне показалось, что кто-то схватил меня за копчик и выдернул позвоночник. Тело выгнулось в судороге, голова откинулась назад. Когда я немного пришла в себя, сразу увидела волка. Он тоже выглядел отвратительно.
- У тебя глаза красные, капилляры полопались, - сказала я, а он ответил
- У тебя тоже, особенно левый.
Мы осмотрелись и, если говорить не литературным языком окончательно офигели. Мир вокруг нас уже не был тем красивым замершим чудом. Воздух перестал быть прозрачным. Он окрасился в серо-сиреневый цвет, стал мутным и дрожал как противная медуза от каждого движения. Мы напоминали двух мух, попавших в обойный клей. Но сильнее всего потрясла картина, которую мы увидели. Перед нами в прыжке, вонзив острые зубы в Лешкино плечо, в необычайно красивой позе замерла никакая не рысь. Это была настоящая самка ирбиса.
Вельд обошел вокруг этой замершей композиции, преодолевая боль, которая сопровождала каждое движение, и спросил:
- А разве здесь водятся снежные барсы.
- Нет, - ответила я. – Ирбисы живут выше в горах, ближе к границам Китая и Монголии. Что привело ее сюда?
Волк немного помолчал и озвучил мою мысль:
- Она пришла к тебе. Не знаю почему, да и она этого не знает. Но очевидно одно. Если одна из вас не уничтожит другую в ближайшее время, то дальше вы должны будете жить рядом. Не зависимо от того, нравится вам это, или нет. Пока у тебя еще есть шанс. Ты можешь избавиться от нее сейчас. Дальше может быть хуже.
Я только отрицательно покачала головой. Непонятная сила не давала мне причинить еще больший вред этому несчастному животному, которому я и так принесла много страданий. Как ни странно волк не стал со мной спорить, вероятно, в нем слишком много звериного естества. Если бы на месте ирбиса был человек, он разделался бы с ним без сомнений и сожалений, а на кошку рука не поднялась, пожалел. Он принялся разжимать челюсти, сомкнувшиеся на человеческой плоти. Разжать зубы барса и так не просто, а проделать это, находясь в субстанции, которая нас окружала, почти невозможно. От напряжения лицо Вельда стало красным, а у меня заложило уши и начала дико болеть голова, но мы все же справились.
После того как Лехина рука оказалась на свободе, мы потратили последние силы на то, чтобы отнести животное немного в сторону, это должно сбить ее с толку и дать нам время в нормальном мире.
Вернувшись в наше время, Вельд первым делом повалил лешего на землю, а я закричала:
- Всем лежать!
Хотя это было лишним. Удивленная кошка просто убежала, но я была уверенна, что в ближайшее время она не повторит свою попытку.
Леха так и не понял, что это было, пока мы подробно ему не рассказали о происшествии, героем которого он оказался. Рана на плече была глубокой и сильно кровоточила. Определить задета ли кость не было никакой возможности. То, что Леша не сможет дальше идти с нами, не стоило даже обсуждать. Радовало одно. Мы не успели отойти далеко от места, где оставили гнома и Райму. Значит, он еще сможет самостоятельно вернуться. В том, что рана загноиться, а травы не помогут, почему-то никто не сомневался. Не то чтобы мы все были пессимистами, просто ждать здесь чего ни будь хорошего – значит признать собственное слабоумие. Наложив жгут, перевязав и обработав рану, мы отправили Лешку назад за перевал, пока он не ослаб и не подцепил какую-нибудь заразу в этих замечательных горах.
Каждый из нас тяжело переживал потерю, любого члена экспедиции. Но начать жалеть себя и выбывшего, на этом этапе означало – подписать себе приговор. Как только Леха отправился назад к стоянке, мы продолжили спуск. Нам осталось пройти около пяти, шести километров вниз до речки, за которой начинался подъем. Последний подъем к последнему перевалу, за которым нас ждало озеро. Где-то в глубине души каждый знал, что туда дойдут не все, но никто не позволял себе зацикливаться на этой мысли и переживать за выбывших. В данной ситуации депрессия – непозволительная роскошь.

Дорога вниз оказалась на редкость ровной и легкой. На переправе нас поджидало, будто специально поваленное дерево, которое позволяло форсировать реку, не замочив ног. Обеденный привал решили устроить на берегу. Еще один подарок судьбы. В этом водоеме рыбу можно ловить руками. Так что обедали мы жареным хариусом, которого могло хватить на десятерых голодных мужиков. Наевшись до отвала, мы разлеглись на травке, даже не догадываясь, что этот чудесный сытый и спокойный привал был чем-то вроде последнего желания приговоренного.
Подъем оказался не высоким, тропинка ровная и не очень крутая, этот участок пути был бы самым легким и приятным, но…
После обеда мы пошли верх и примерно через час пересекли последний рубеж, границу, за которую нельзя заходить человеку. По крайней мере, живому человеку.
Сначала пришла слабость. Она наступила так неожиданно и была такой сильной, что буквально свалила с ног. Мы одновременно повалились на колени, как споткнувшиеся лошади. Можно подумать, что здесь сила тяжести в несколько раз больше чем на всей остальной планете. Немного посидев на земле, мы решили все же двигаться дальше, но оказалось, что это легче сказать, чем сделать. Я почувствовала себя коктейлем, который пьют через соломинку. Такое ощущение, что сама земля высасывает из меня жизнь.
Первым упал волк. Но, «Отряд не заметил потери бойца и «яблочко» песню допел до конца». Когда мы отошли на несколько метров, Вельд окликнул нас:
- Как только Ольга отошла подальше, мне сразу полегчало. Возможно мальчик, который не отходит от нее усугубляет действие озера.
- И что из этого, - уточнил Саша.
- То, что мы не дойдем вместе. Подняться можно, только если идти разными дорогами. Так, по крайней мере, мы можем сохранять друг друга в поле зрения и подстраховать пострадавшего. Что-то говорит мне, что осталось совсем не долго.
Тогда мы разделились. Волк сразу отошел немного вниз и вправо, а Саша долго не мог оставить меня одну. Из его носа текла кровь, но к этой милой детали мы уже почти привыкли, белки глаз стали алыми из-за лопнувших капилляров, а он все равно шел слишком близко. Некоторое время я уговаривала его уйти, потом ругалась, а потом…
Я потеряла ощущение реальности. В какой то момент реальный мир опять пропал, как тогда у зеркала. Меня и моих спутников больше не было на земле, мы существовали в пограничной зоне, принадлежащей озеру. Хотя этой территорией правило не озеро, а Озеро. Считать его неодушевленным предметом больше не получалось. Спустя некоторое время я почувствовала, что в этом мире стало на одного человека меньше. Оборотень выбыл. Возможно, он потерял сознание и вернулся на землю, или просто умер, сейчас это уже не важно. Здесь цель оправдывает средства, здесь важно идти вперед и вверх. Это – единственная цель и единственный смысл существования в данной реальности. Последняя картинка, которую я смогла осознать это – упавший Саша.
Сначала он шел, потом полз, но что-то мешало мне подойти к нему и помочь, возможно, осознание того, что моя близость не принесет ему облегчения, скорее наоборот. Он упал и больше не смог даже ползти, а я обрадовалась, тому, что у него появился шанс, вернуться домой. Я ползла вверх и успокаивала себя очередной сказкой, которую только что придумала сама для себя. В этой сказке все мои друзья были живы и здоровы, вернувшись, домой и даже не знали о том, что я когда-то жила на свете. Это спасало их от памяти, которая заставляет людей чувствовать себя виноватыми в том, что им не под силу было изменить.
Я не знаю, сколько длился этот путь. Может быть час, а может быть год. Здесь не существует времени. Единственное что я знаю точно, что в этом мире я была не одна, когда люди сошли с дистанции, рядом осталась Ирбис.

Глава 15

Вот и все. Озеро! Его сиреневая поверхность клубится ледяным туманом, а скалы вокруг отражают эти мистические вихри. До этого предела дошла только я. Остальные не смогли одолеть подъем. Сил уже совсем не осталось. Последние метры пришлось преодолевать ползком, втыкая охотничий нож, который всю дорогу болтался на моем поясе, в землю. Руки и колени, разодранные в кровь, и не думали заживать. Здесь, у этого жуткого озера не регенерирует моя плоть, нет медленного мира и Пума, тоже куда-то пропала. Да уж, во истину: «Перед смертью все равны», здесь не существует дара, здесь все одинаковые. Надо было забраться сюда, чтобы опять стать человеком.
Я посмотрела на мальчика и не увидела его. Человеческая фигура, которая стоит передо мной, соткана все из того же сиреневого тумана. Она меняет очертания и только иногда, там, где полагается быть лицу, возникают знакомые образы. Все чаще из тумана на меня смотрит мамино лицо, иногда я вижу дедушку, но самое страшное произошло, когда я преодолела последние пол метра. Нож выскользнул из правой руки. Я попыталась поймать его левой, но только разрезала ладонь. Порез оказался глубоким, почти до кости, а нож с веселым звоном покатился в пропасть.
Странно, я совсем не почувствовала боли. Просто лежала, смотрела, как течет на камни кровь, и думала о том, как я буду спускаться без ножа. Но тут мой взгляд упал на то, что было мальчиком, и я чуть не потеряла сознание.
Танечка!
Из тумана на меня смотрела дочь!
Так вот значит, кому будет больнее всего, когда меня не станет. В том, что я не спущусь с этой горы, уже нет смысла сомневаться. Мальчик к концу пути все же стал именно моей смертью.
Вот и все! И никого нет рядом. Хотя…
Зверь. Ирбис. Она здесь! Я слышу ее мысли, я наконец-то понимаю ее чувства. Она плачет. Она оплакивает своего котенка. Маленький комок шерсти тяжело перенес эту дорогу. Ему срочно надо поесть. Кошка плачет как женщина, на руках которой от голода умирает ребенок. И пусть из глаз с вертикальными зрачками не капают слезы. Кошке от этого только больнее.
Я лежала на краю сиреневой пропасти и думала, что когда призрак так похожий в эти минуты на моего ребенка, уйдет в свой мир, мне надо постараться упасть не в озеро, а на берег. Мое тело должно довольно далеко скатиться вниз по склону. Тогда у барса будет шанс добраться до него, а значит, у нее будет мясо и котенок все же выживет.
Странно. Сейчас и здесь. На рубеже миров, оказалось, что самое главное в этой жизни, можно сказать мое жизненное предназначение – достать еду для котенка. Ну, или стать едой. На самом деле мы живем, чтобы кому-то было хорошо рядом с нами. И даже, когда жизнь прошла, важно сделать так, чтобы твоя смерть тоже принесла кому-нибудь пользу. Вот он – смысл бытия.
Все просто! Все очень просто!
Значит я – счастливый человек. Моя смерть может спасти чью-то жизнь, а следовательно не стоит медлить.
Я приподнялась, встала на колени и толкнула призрак в спину, здесь это существо опять приобрело некое подобие плоти, оно пожало плечами и шагнуло в сиреневую муть. Озеро среагировало на его возвращение туманными вихрями и синими молниями, которые вспыхивали где-то в глубине и освещали своим ярким светом голубые кедры, которыми порос противоположный берег. Я бы смогла лучше оценить красоту картинки, если бы не дикая боль, пронзившая все тело.
Такое ощущение, что вместо позвоночника у меня раскаленный шест. Тело выгнулось в страшной судороге, и я почти встала на мостик. В этот момент моя голова раскололась от нахлынувших чужих чувств. Остаток сознания объяснил, что сейчас я чувствую то, что ощущали разные люди в момент смерти. В основном это были боль, страх и гадкая не человеческая злоба, иногда похоть и совсем редко любовь и умиротворение. Нескольких мгновений хватило, чтобы возненавидеть весь род людской. Потом упала, больно ударившись спиной о камни. Очень много сил ушло на то, чтобы снова сесть. Кровь, которая уже давно текла из носа, капала на грудь, окрашивая камуфляж в бурый цвет. Еще один приступ боли вышиб из головы все мысли. Осталось только одна мысль.
Все!
А озеро продолжало бесноваться. Когда ветер разгонял туман, в ртутной глади виднелось отражение, только там был не прекрасный горный берег, а какие-то дома и улицы. Хотя, возможно это - просто галлюцинация.
Сознание уже почти померкло, когда я увидела человеческую, фигуру, которая выползла на берег на несколько десятков метров правее меня. Человек оперся на руки и встал, он качнулся, но смог удержать равновесие.
Саша! Это он!
Странно, что он смог дойти, я думала, что он лежит без сознания намного ниже, а возможно и умер, а он – вот он. Правда, Джокер всегда верил, что доберется до этого рубежа. И вот, пожалуйста, смог. И это верно, ведь в библии написано: «Каждому дано будет по вере его». Жалко, что я уже не могу верить в красивую сказку, придуманную им по дороге.
Саша тоже увидел меня и попытался даже махнуть рукой, но тут…
Она не смогла больше ждать. Каким то чудом она добралась почти до самых зеркальных скал и теперь прыгнула. В момент прыжка я увидела мир ее глазами. Вот мое тело стоит на четвереньках. Голова опущена, и шея ничем не защищена…
Лапы ударили в спину, а зубы вонзились в правое плечо. Странно, почему она не вцепилась в шею? Перекусила бы позвоночник и все…
Саша тоже увидел напавшего зверя. Он что-то закричал, но сиреневый туман поглотил звук его голоса. Тогда он попытался добраться до меня. Он сделал шаг, оступился и сорвался в сиреневую воду или что там наполняет это ужасное озеро.
Это было последнее, что я увидела. Хотя, нет.
Зубы зверя еще плотнее сомкнулись на плече, я обернулась и очень красивые желтые глаза с вертикальными черточками зрачков заглянули мне в душу. Из всех существ, живущих на земле, вертикально вытянутый зрачок имеют только змеи и кошки. И сейчас из этих золотых глаз с угольными зрачками на меня смотрела неземная тоска. Тоска два раза моргнула и пропала, ее место заняла темнота.

Больно! Очень, очень больно!
Интересно, что может так болеть?
Да все!
Легче ответить, что у меня не болит. Пожалуй, опять только горло. Сознание возвращается медленно и неохотно. Ясно одно – я еще жива. Осталось выяснить – это хорошо или плохо. Особенно много «удовольствия» доставляет то, что кто-то тащит меня волоком по камням, вцепившись зубами в воротник куртки. Ирбис не может удобно ухватить за одежду и иногда ее зубы впиваются в спину и шею. Интересно, зачем она меня куда-то тащит? Ей же тяжело. Загрызла бы на месте, а потом могла бы мясо по кускам перетаскать. Эти веселые размышления прервал камень, об который я стукнулась головой и опять отключилась.

Сознание возвращается, тонкой струйкой втекая в голову, принося с собой боль и память. Тело противится его возращению. Намного спокойнее и легче лежать, ничего не чувствуя, не помня и не осознавая. Зачем мне нужно это возвращение? Я знаю, что когда разум вернется придется вспомнить, что-то страшное и опять почувствовать боль. Но уже поздно.
Боль вернулась первой, но даже она не помешала вспомнить произошедшее у озера, а жаль. Я много раз думала, что страшнее боль или память. Сейчас я точно знаю – память. Боль как таковая существует только в нашем сознании. Это реакция мозга на потерю работоспособности одного из органов. Сама по себе боль существует только тогда, когда мы про нее помним. Если подумать то тело пациента, находящегося под наркозом, во время операции чувствует ужасную боль, просто наркоз не дает ее осознать и запомнить. Значит болевые ощущения – есть наше осознание чувства потери, то есть осознание боли намного страшнее боли как таковой.
Господи! Пошли мне смерть в беспамятстве.

Тут моего лица коснулась что-то мокрое и шершавое. Я открыла глаза и увидела пасть с большими зубами. После чего едва опять не потеряла сознание.
Кошка сидела рядом и вылизывала мое лицо и волосы. Странно! Почему она меня не загрызла. Но сейчас у меня слишком мало сил, чтобы анализировать причины, которые движут животным. Ясно одно.
Зверь понял, что я не смогу спуститься и прыгнул мне на спину. Потом она тащила меня волоком по камням, схватив зубами за шиворот, как котенка. Это отняло у нее почти все силы. Из кошачьих лап сочится кровь, Ирбис порезала подушечки об острые камни, но все же оттащила меня на безопасное расстояние, и еще она еще смогла привести меня в сознание, вылизывая лицо.
Спасибо тебе, кошка!
Я точно знаю, что она очень голодна, но теперь уже не сможет напасть на меня. Значит надо собраться и добыть для нее еду. Долг платежом красен. Только это легче сказать, чем сделать. Опять эта боль физическая и моральная. Я слишком хорошо помню, как Саша сорвался в озеро и только сейчас осознаю, как много значил для меня этот человек. Мне одиноко, страшно одиноко. Это ужасно признаться себе в том, что любишь человека, только после того, как он умрет из-за тебя. Да «с добром надо спешить, а то оно может остаться без адресата» не помню, кто это сказал. А я опять опоздала. Я не умею ничего созидать, а только приношу беду. От моего существования всем только хуже. Не сохранила семью, погубила любимого человека.
Я повернула голову и увидела картину, от которой мне стало еще хуже.

Котенок лежал, безвольно раскинув лапки, а кошка вылизывала его высохшее от голода тельце и мурлыкала, как будто пела колыбельную или плакала. Она все еще не хотела верить в то, что он больше не проснется, хотя умом давно поняла это.
Так вот почему ты плакала, когда прыгала на меня. Уже тогда ты знала, что ему не помочь и решила сохранить хотя бы мою жизнь. Жаль, что я этого не достойна.
Кошка еще раз лизнула маленькое тельце, которое перевернулось и замерло в совсем неестественной позе. Котенок был мертв уже несколько часов и начал коченеть. Она подняла морду и посмотрела мне в лицо. Желтые глаза спрашивали: «За что?» и просили помочь.
Не знаю, откуда у меня взялись силы, но я встала и начала искать подходящий камень. Плоский камень размером с развернутую ладонь нашелся не сразу. После того как он оказался в моих руках, пришлось прилечь и отдохнуть. Кошка смотрит с удивлением и не отходит оттого, что еще недавно было ее сыном. Подожди, киска, я немного отдохну и закончу свое печальное дело.
Копать яму камнем очень тяжело, особенно, если левая ладонь рассечена и из нее течет кровь.
Прошло около часа, или больше….. или меньше…. Не знаю.
Яма получилась не глубокая, с не ровными краями. Извини, киска, большее мне не по силам.
Я с трудом поднялась на ноги и, качаясь, подошла к кошке. Она смотрела на меня, не мигая.
- Ему уже не поможешь, - сказала я, как будто она могла меня понять. – Позволь мне закончить.
Она зарычала, шерсть на холке встала дыбом.
- Зря ты так, тебе надо жить. Если мы останемся здесь, то тоже умрем. Ему это не поможет.
Кошка, кажется, поняла мои слова. Она посмотрела в лицо и ткнулась мордой в тело котенка. Я поняла, что ей надо проститься и отошла. Вернее попыталась отойти, а получилось отползти. Через несколько минут я увидела, как она пошла вниз по склону.
Маленькое лохматое тельце оказалось почти невесомым. Я смутно помню, как положила его в ямку и укрыла землей.
Сознание стало затухать, когда мне удалось доползти до сосны и сесть, прислонившись к ней спиной. Ирбис не возвращалась.
Интересно, существует боль, которая сможет заставить меня забыть все это? Если да, то боль – это великое благо….

Когда я опять пришла в себя, было уже темно. Темно и холодно. Я открыла глаза и поняла, что кошка опять спасла меня. Я лежала на боку, а она прижалась к животу и согревала меня теплом своего тела. Я прислушалась к ее состоянию и поняла, что мое тепло было ей так же необходимо, как мне ее. Измотанная походом к озеру и голодом, она тоже могла погибнуть от переохлаждения. Я подвинулась поближе к ней и крепко обняла худое пушистое тело, изо всех сил стараясь отдать ей немножко своего тепла. Так мы уснули.
Эту ночь мы пережили только благодаря друг другу.

Утро было теплое и солнечное. Когда я проснулась кошка сидела напротив и жевала какую-то траву. Она посмотрела в мою сторону и продолжила свое дело. Я подошла к ней. Она подвинулась и начала вылизывать пораненные лапы. На мягких подушечках оставалась кашица из пережеванной зелени. Я еще немного понаблюдала за животным и тоже взяла пучок травы, принесенной кошкой. Растерев ее между камней, я приложила зеленую кашицу к загноившемуся порезу на ладони и ранам на шее и плечах. Сначала очень щипало, а потом пришло приятное тепло, и я опять уснула.
На этот раз меня разбудила ирбис.
- Ну что будем делать? – спросила я ослабевшее животное и поняла, что не знаю, как ее называть.
- Можно, я буду звать тебя Ирка? По-моему хорошо звучит – ирбис Ирка.
Кошка, оценивающе на меня посмотрела и удовлетворенно муркнула. Будем считать это знаком согласия.
Потом Ирка пошла вниз по склону. Пройдя несколько метров, она обернулась и молчаливо позвала меня с собой. Теперь мы вместе и можем понимать друг друга без слов. Я отчетливо чувствую душевную боль этого прекрасного животного. Говорят, что у них нет души. Ерунда! Я поднялась и медленно пошла следом, надеясь, что сознание не покинет меня.
Кошку качало из стороны в сторону. Она вот-вот упадет от голода. Сил для охоты у нее не осталось. Это значит, что пришла моя очередь, спасать нас. С этого момента нет больше «я» и «она», зато есть «мы». Но как это сделать?
Я села на траву и задумалась, а Ирка легла рядом и положила морду на мои ноги. Шанс, конечно не велик, но попробовать стоит.
Я немного напряглась и вот…
Спасибо тебе, Господи!!!
Медленный мир с трудом и болью, но все же принял меня. Теперь у нас появился шанс. Сегодня этот мир на редкость негостеприимен, каждое движение отзывается мышечными судорогами и головокружением. Но на данный момент это не важно. Я встала на четвереньки и начала шарить руками по траве. Не знаю, сколько прошло времени до того, как я нашла довольно крупную мышь, замершую не далеко от своей норки. Даже этот грызун оказался слишком тяжелой ношей для меня, и я положила мышь на пенек. Еще через несколько минут мне повезло и я увидела имуранка. Вот это уже мясо.
Если уж мышь оказалась сейчас очень тяжелой, что говорить о таком крупном зверьке. Посмотрев вокруг, я увидела острый камень, взяла его в правую руку и подползла к зверьку.
Хорошенький. Глазки черные, хитрые, хвостик пушистый…
Подумала я и ударила необычайно тяжелым и острым камнем по хорошенькой голове, зверька, который сейчас – просто мясо.
Расправившись с мышью, я с трудом приволокла эти два кусочка мяса поближе к, замершей Ирке и вернулась в нормальное время.
Кошка ела с аппетитом, но не забыла и про меня. Она оставила заднюю часть имуранка и подтолкнула ее мордой ко мне.
- Спасибо, я не буду.
Но Ирка была настойчива. Тогда я погладила по голове и начала кормить с рук. Она съела мясо и благодарно ткнулась носом в мое плечо.
- Не переживай киса. Я не ела всего сутки, так что голодная смерть мне пока не грозит, - успокоила я кошку, и мы продолжили спуск.
Примерно через час мы увидели родник. Напившись, я почувствовала себя намного лучше, но все же решила остановиться и передохнуть у воды.

Ближе к вечеру я опять отправилась в медленный мир за мясом. Перед этим мне удалось развести маленький костер. Спасибо тебе, Саня, ты практически во все карманы напихал нам спички и зажигалки. От воспоминания о Саше на глаза навернулись слезы, но я взяла себя в руки и отправилась на охоту. Мне надо вернуться, ведь у меня есть дочь, а теперь еще и Ирка. Этого достаточно, для того, чтобы бороться за жизнь.
На этот раз мне повезло больше. Кроме трех мышей я нашла зайца. Сегодня на ужин у нас мясо. Ирка сначала сторонилась огня, но потом осмелела. Она подошла поближе к костру и села за моей спиной, изредка вздрагивая. Спали мы опять, обнявшись.

На второй день спуска стало ясно, что я не знаю, куда мы идем. Мое звериное чутье отказало. Пума иногда показывалась в глубине подсознания, но пользоваться своими кошачьими способностями в полной мере я пока не могла. Спасал только медленный мир, хотя охота в нем отнимала очень много сил. Ирка потихоньку начинала приходить в себя, голодная смерть ей уже не грозила. Только тоска грызла кошачью душу. Несколько раз я поскальзывалась на скользкой траве и катилась вниз по склону. Два раза мое падение останавливали деревья, а один раз Ирка поймала меня зубами за бок, добавив к ранам и ссадинам, еще один кровоточащий укус.
Кошка все уверенней возвращалась к жизни, а я напротив слабела с каждым часом. Раны не хотели заживать и гноились, только рассеченная ладонь почти не беспокоила. Я еще раз приложила к ней траву, принесенную кошкой, и перевязала куском ткани, оторванной оттого, что недавно было моей рубашкой. Зато остальное тело бунтовало. Вечером я уже не смогла пойти на охоту. Кошка сделала это вместо меня. Она принесла зайца и пару грызунов. Моих сил хватило только на маленький костерок. Разделать нормально тушку и хорошо прожарить дичь не получилось. Снаружи куски подгорали, а внутри оставалось кровавое мясо. Я ела, перебарывая природную брезгливость. Один раз чуть не вырвало, но сейчас еда – это жизнь, ей нельзя разбрасываться.
После ужина меня тошнило, потом пришла дрожь и жар. Если это заражение крови, то Ирка останется совсем одна. Жало бедную. Надо держаться. К вечеру мне показалось, что рядом появился нелюдь. Отголосок чужого дара был очень слабым, и я е смогла определить направление, откуда он пришел. Это была надежда. Очень слабая, призрачная надежда на спасение, хотя близость озера могла создавать мистические иллюзии присутствия нелюдей. Я прислонилась к дереву и мысленно закричала: «Саша! Сашка! Зачем ты меня бросил?» и опять заплакала. Кошка услышала этот мысленный вопль. Она вздыбилась и зашипела, потом узнала мой «голос» и успокоилась.
Ночной сон был больше похож на обморок. Помню только, как Ирка лежала рядом и мурлыкала, вылизывая мою голову.

Глава 16

Утро не принесло особого облегчения. Температура не спадала, раны гноились не так сильно, только благодаря траве, принесенной Иркой, но заживать все же не спешили. Меньше всего на свете сейчас хочется двигаться, а мысль о том, что опять придется карабкаться то вниз, то вверх по горам вызывала приступы тошноты. Сомневаюсь, что я смогу вернуться. Слишком уж отчетливо маячит на горизонте заражение крови. Ясно одно – если мне это удастся, то только благодаря заботам ирбиса. Она заботится обо мне, как о погибшем котенке, но ей сейчас тоже не легко. Ирбис вымотана путешествием и еще у нее перегорает молоко. Каждая женщина, кормившая грудью, знает, что во время этого процесса чувствуешь себя не самым лучшим образом. Сейчас мне очень нужны антибиотики. Дар возвращается слишком медленно, и организм плохо регенерирует. Если бы рядом был Леха, возможно подобрал бы нужную травку, а так шансов очень мало.
- Ну не так уж и мало, если ты не совсем одна.
Оба-на! Похоже, прибывая в полуобморочном состоянии, я начала говорить в слух. Но это не страшно и даже не удивительно. Странно, что кто-то откликнулся. Ирка выгнула спину и зашипела, услышав не знакомый голос, а я просто обернулась на звук и не знала радоваться или плакать. За моей спиной стоял Вельд. Выглядел он не лучшим образом. Близость озера никого не могла оставить равнодушным. Красные белки глаз, ссадины на лице и разодранный камуфляж не делали его особо привлекательным, хотя, судя по выражению его лица, я выглядела намного хуже.
- Ты киску успокой, пожалуйста. А то кинется, не равен час и изуродует меня до твоего состояния.
- Я что так плохо выгляжу?
- В гроб краше кладут.
- Спасибо за откровенность, - сказала я и закрыла глаза.
- О, подруга. Да ты никак ласты склеивать собралась. Хорошо, что я тебя быстро нашел.
- Ни чего себе быстро. Я за эти два дня два раза чуть не умерла.
- Тебе лечиться надо! Какие два дня? Мы расстались вчера вечером. Прошло меньше суток.
- Кто-то из нас спятил, и я склонна думать, что это ты. Я ползаю по этим горам почти двое суток.
Он задумался и внимательно посмотрел мне в лицо.
- Ты серьезно?
- Я похожа на человека, которому хочется пошутить?
- Получается, что у озера время течет иначе. Во всем мире прошел день, а там больше двух. Возможно, что и пространство здесь искривляется. Я не удивлюсь, если узнаю, что ты побывала в Индии или на Тибете.
- Я тоже больше ничему не удивляюсь, только от этого не легче.
Он потрогал мне лоб, неодобрительно покачал головой и принялся рыться в своих необъятных карманах. И… О чудо! В его руках оказалась маленькая аптечка военного образца. Мои шансы растут! Волк набрал, какую то жидкость в шприц и уколол меня прямо через брюки. Потом дал мне выпить пару таблеток. Я ни о чем не спрашивала, а просто слушалась опытного человека и надеялась на лучшее. Вскоре мне полегчало, а потом опять пришел сон. Что-то в последнее время я слишком много сплю. Совсем изнежилась.
Проснувшись, я увидела приличный костер, на котором жарилась рыба на палочках. Рядом с костром Вельд устроил лежанку из лапника на которую он перенес мою тушку.
- Проснулась? Хорошо. Кошка у тебя молодец. Суслика принесла. Мы с ней поели. Правда она сначала меня к тебе не подпускала. Шипела, рычала, даже за ногу укусила.
Ирка зарычала у меня в ногах, подтверждая слова Вельда.
- Ну и как ты вышел из положения?
- Никак. Пошел на рыбалку и угостил ее хариусом. Здесь рядом, вон за тем камнем речка течет. Похоже та самая, на которой мы отдыхали перед последним подъемом. А может быть и не та, здесь этих речек и ручьев как грязи. А потом она ушла на охоту, а я перенес тебя на топчан и приготовил обед.
- Спасибо.
- Не стоит благодарности, лучше расскажи, куда ты дела моего заклятого друга Сашу?
- Нет больше Саши.
- В смысле?
- В прямом. Он дошел до озера и упал в него.
- Странно. Я имею ввиду, странно, что дошел.
Нос предательски зачесался, глаза наполнились слезами, и я рассказала волку обо всем, что случилось со мной за последние два дня. И про Сашу, и про Ирку, и про мертвого котенка. Он слушал молча, изредка кивая головой, а когда я замолчала, сказал.
- Жалко… Жалко кошку, намучилась, бедная.
- А человека тебе не жалко?!
- Нет! Человек не достоин жалости.
- Да ты просто урод. За что ты нас так ненавидишь?
- Не нас, а их. Ты, слава Богу, не человек.
- Нет человек!
- Да ты дура, но не человек! Доказываешь свою принадлежность к этому цирку уродов и рыдаешь, потеряв одного из них. Неужели так трудно понять, что они не достойны этого. Они не достойны даже жалости. Нет ни одного более презренного существа на этой земле.
- Почему ты такой?
- Потому что я трезво смотрю на жизнь. Скажи, ты знаешь зверей, которые насиловали бы детенышей своего рода, которые убивали бы из мести, зависти и тупости? Или еще хуже, гробить толпы себе подобных в концлагерях, теша свои политические амбиции. Ты знаешь животное, которое будет терзать и медленно убивать, просто получая удовольствие от процесса, как это делают маньяки и серийные убийцы? Нет! Нет таких среди зверей. Это все «достижения человечества». А самое интересное, что те, которые считают себя нормальными людьми, наблюдая все это называют этих тварей животными или нелюдями. А я говорю, что для любого человека прозвище «зверь» должно звучать как комплимент.
- Но ведь не все такие. И ты не всегда их так ненавидел.
- Да! Ты права. Я тоже хотел раньше жить на благо человечества, очищая мир от скверны, защищая обиженных и угнетенных. И они даже были мне благодарны. До тех пор пока не узнавали, что я отличаюсь от них. А когда узнавали, то просто травили. Запомни, детка. Такие как мы для толпы всегда будем объектом охоты. Тебя совсем не учит жизнь. Вспомни своего мужа. Он забыл о прожитых вместе годах, о том, что ты мать его ребенка и предал, как только узнал, что ты другая. А твой дорогой Сашенька. Как ты с ним познакомилась? Напомнить? Он гнал тебя по лесу, так же как Ирка гонит козу и не задумывался, что охотится на человека. Он не вспоминал о том, что тебе тоже может быть больно и страшно, что тебя не травить, а защищать нужно! А добрым и хорошим стал, когда сам в дерьмо вляпался, а ты – ненормальная его вытащила. Как ни старайся, нельзя спрятаться от жизни. Каждый раз, выходя за пределы зоны, контролируемой вашим НИИ. Ты рискуешь. И твоя дочь рискует. И рано или поздно настанет день, когда те ради кого ты трудишься и кого защищаешь, погонят тебя по лесу. И ты будешь бежать и задыхаться, а когда тебе покажется, что ты спасена, поймешь что бежать больше некуда, и кто-то за твоей спиной свиснет и спустит собак, или просто передернет затвор. И вот тогда тебе станет по настоящему страшно. За себя, за кошку, которая тебя спасла или за дочь. Не важно за кого. Но будет поздно.
Я ничего не ответила, просто отрицательно покачала головой, а он продолжил:
- Ты молчишь, потому что знаешь - я прав. Все история человечества служит подтверждение моих слов. Люди всегда так обращались с теми, кто не похож на большинство, таких пытали, жгли на кострах, вешали и забивали камнями.
- Но еще были поэты и философы, художники, музыканты и врачи. Люди, которые тратили свои жизни, чтобы спасти других.
- Да. И такие люди полностью согласны с моим мнением.
Он резко встал и пошел к реке, кинув мне на колени МП3 плеер, который голосом господина Леонидова пел хорошую песню, которая медленно довершала деградацию человека внутри меня:
«…Но до этого дня я побуду немного волком
И меня не страшит, что однажды весной,
Я услышу в лесу вертолет надомной.
Полыхнет из винта или из калаша
И отправится в рай моя волчья душа

Это вы научили меня выживать
Гнать лося по лесам, голосить на луну.
И теперь, когда некуда дальше бежать,
Я вам объявляю войну»


Он вернулся примерно через час. Все это время я сидела на земле и думала о том, что слова волка справедливы. От этого мне становилось страшно и Ирка, чувствуя этот страх, прижималась к моим ногам. Он кинул на траву пучок, каких-то листьев и сказал:
- Тебе надо вымыться. Там на реке есть заводь, в которой вода не такая холодная. Когда промоешь раны, я их обработаю антисептиком из аптечки и привяжу эти листья. Леший говорил, что они вытягивают гной. Сама справишься, или помочь?
- Спасибо. Я как-нибудь сама.
- Как знаешь. А то я бы мог…
Я не стала дослушивать и поплелась к воде.
Сначала было холодно, потом больно, зато, когда раны были обработаны и перевязаны, тем, что раньше было футболкой Вельда, я почувствовала себя значительно лучше.
Ближе к вечеру мы решили отправляться в дорогу. Шли до темноты. Перед ночным привалом волк сделал мне еще один укол, который принес заметное облегчение.
К Мультинским озерам вышли вечером следующего дня. Странно, что дорога к озеру отняла больше времени, чем обратный путь. Волк предположил, что сиреневая муть путала нас, меняя место своего расположения. Мне оставалось только согласиться. На озере у дома лесника нас ждал сюрприз.

Леха сидел у костра и пил водку из граненого стакана. Увидев меня, он поморщился, отвернулся, сплюнул и сказал:
- Допился. Белочка.
Потом налил еще и выпил.
Несмотря на такой ужасный прием, я была рада увидеть такого родного лешего.
- Ты чего, совсем обнаглел! Может, мне предложишь или один все вылакаешь?
После этих моих слов Леха подскочил, схватил меня в охапку и стиснул так, что я пискнула. Он еще держал меня на руках, когда к костру подошла Ирка, а за ней Вельд.
Потом была баня и водка. Конечно водка вместе с антибиотиками «не есть хорошо» но после всего пережитого… Да и Умка возвращалась очень быстро. Раны начали затягиваться, звериный организм брал свое. Лесник поделился своим старым камуфляжем, так что я смогла переодеться и выбросить грязные, провонявшие кровью и еще какой-то дрянью тряпки.
Потом была ночь разговоров. Я второй раз за два дня рассказала о том, что произошло на сиреневом берегу. Потом вволю наплакалась. Потом мы помянули Сашу. Вельд почти всегда молчал, только спросил о том, что произошло с Раймой и остальными.
Леший рассказал, что Семен с Вадиком и Антоном спустились быстро и без приключений, но это не очень помогло Сене. Олег вызвал по рации Алексея, старшего из братьев, отвозивших нас на озера. Алексей рискнул ехать в ночь и чуть не разбил машину, но все закончилось благополучно, и ночью оборотень был уже в фельдшерском пункте. Но на этом везение закончилось. Фельдшер решил, что у Семена началась гангрена и в условиях сельской больницы ему невозможно помочь. Утром наши ребята выехали в Бийск. Что с ними было дальше неизвестно.
Леха быстро нашел гнома и зовущую, но толку от них было мало. Озеро не давало оправиться никому. Рана лешего начала распухать и гноиться. После одной ночевки гном и Леха решили возвращаться к дому лесника. Райма оказалась плохой помощницей. Из-за постоянной головной боли женщина почти ничего не соображала и скорее тормозила спуск. К счастью Леха быстро обнаружил рубеж, на котором начали возвращаться нечеловеческие способности. Он предположил, что травы тоже приобрели свои нормальные свойства, и оказался прав. К сожалению, гному это не могло помочь. Камни, которые высасывали из Аурума жизненную силу, окружали ребят слишком долго, и к Мультинскому озеру Леха тащил гнома уже волоком. Пришлось отправлять Райму и Аурума в Мульту вторым рейсом.
Лесник Олег просто ошалел от нашей «везучести» и совершенно ничего не понимал. Его радовало только то, что вернулись почти все, даже лошади. В то, что вернусь я, Саша или Вельд не верил никто кроме Лешки. Который ждал того из нас, кто выживет. Спасибо ему, большое. Присутствие Ирки всполошило всех собак и лошадей, Олег же просто офигел. Но мы дали ему немножко денег и вежливо попросили молчать. Он согласился.

Уазик приехал в три часа дня. За рулем сидел средний брат Алексея, Андрей. Он привез к озерам группу туристов. Поэтому мне пришлось прятать Ирку в кустах, чтобы не испугать людей. За отдельную плату водитель согласился отвезти нас вместе с животным, но все равно всю дорогу заметно нервничал и один раз чуть не перевернул машину. Однако Ирка вела себя очень смирно и безоговорочно меня слушалась, чем заслужила уважение и даже любовь Андрея, который предложил нам переночевать в отдельном домике на базе. Он же рассказал, что у него снимают номер два наших спутника со странными именами. Их звали Аурум и Райма. Местные жители некоторое время обсуждали странных туристов, а потом решили, что они «рерихнутые» (так здесь называют поклонников Рериха) и успокоились.

Глава 17

В Новосибирск мы выехали рано утром. Обратная дорога оказалась очень грустной. Разговаривать было не о чем. Леха сидел за рулем Сашиного «Лексуса», гном рядом с ним, а мы с Иркой устроились на заднем сидении. Каждому было тошно от того, что мы не могли привезти домой даже его тело.
Я решила позвонить на сотовый своему драгоценному супругу, как только появится связь. Связь появилась в Укть-Кане. Я знала, что она опять пропадет через несколько километров. Сначала было страшно. Закралась мыслишка, что лучше уж пожить еще с предателем, чем остаться совсем одной.
- Слушаю, - сказала трубка знаком голосом
- Как дела у Тани?
- А, объявилась, наконец. Тебя я вижу, не очень заботит дочь. Даже позвонить все это время не могла.
- Как дела у Тани?!
- Нормально. Мы сегодня вернулись домой. Я сейчас на работе, а она с няней.
- Хорошо. Я буду завтра рано утром. Будь ласков, забери необходимые вещи и свали до моего прихода. А также готовь документы для развода. Я подпишу все бумаги.
- Ты думаешь, что я оставлю тебе дочь?
- Я не думаю, я знаю! И ты знаешь, что тебе никто не позволит забрать маленького нелюдя из НИИ.
- Она не нелюдь, а моя дочь!
- Нет, Вовочка! Она МОЯ дочь и ты ничего не можешь с этим поделать. Насчет дома не волнуйся, я компенсирую твою долю, и ты сможешь купить квартиру подальше от нас, - сказала я и отключила телефон.
Леха одобрительно кивнул, а гном тактично промолчал, и мы поехали дальше. За нами на машине волка ехали Вельд и Райма. Когда-то враги, а теперь почти товарищи, они шли, следом подстраховывая от возможного вмешательства ГАИ. У нас не было документов на эту машину, зато у них имелись замечательные бумаги, подписанные каким-то большим чином из МВД.
В голове и на душе пусто и тоскливо. Миссия выполнена. Почти все живы и почти здоровы. Как мало человеку надо чтобы шагнуть из счастья в беду. Одно слово «почти». Хотя что я заладила: человеку, человеку. Какой я к черту человек? Я НЕЛЮДЬ и вести себя должна соответственно: «Гнать лося по лесам, голосить на луну». Не знаю как насчет лося, а вот голосить на луну самое время.
С этой жуткой пустотой в голове и душе я задремала.
- Привет, - сказал кто-то в моей голове.
- Ты кто? – автоматически ответила я и открыла глаза.
- Угадай с трех раз, - не унимался голос, а я подумала, что, наконец-то, окончательно свихнулась, и эта мысль успокоила меня.
- Так не бывает, - сказала я мысленно и посмотрела на Аурума и Леху.
Они естественно ничего не слышали.
- Ерунда, - сказал голос. - Если очень хочется, то все бывает.
- Хорошо, - согласилась я и продолжила. – Только ты не молчи, поговори еще немножко. Мне будет одиноко без тебя.
- Уговорила, я сейчас приду.
- Хорошо бы, - сказала я и посмотрела в окно.
- Договорились.
Мы ехали по грунтовой дороге, идущей вверх на перевал. На обочине сидел какой-то оборванный человек, с виду бомж. Он сидел на земле, уронив голову на руки. Мы пролетели мимо него, а Леха процедил сквозь зубы
- Вот блин, и здесь бомжи. Чем он тут живет интересно? Даже помойки ни одной нет.
Он еще что-то говорил, но тут голос в моей голове закричал:
- Ты куда?! Может быть, вы меня подвезете?!
- Стой! - заорала я так, что Леха топнул на педаль тормоза. Машину занесло, она встала поперек дороги и остановилась. Через мгновенье в наше правое крыло вписался Вельд.
- Ты чего орешь?! – закричал Леха
- Вы там, что все ….., - матерился Вельд.
А я выскочила из машины и побежала назад по дороге. Он уже встал и шел ко мне на встречу. Мозг отказывался это принимать и говорил, что я скоро окажусь в дурдоме, но я уже не могла остановиться. Не знаю, что это было счастье или просто безумие, но сейчас уже все равно.
Саша схватил меня в охапку и прижал к себе. Он был такой же, как всегда, только глаза. Они стали неестественно, пронзительно голубыми, от этого он стал еще красивее.
- Так же не бывает. Ты же умер, - пробормотала я захлебываясь слезами.
- Кто сказал? – просил он, целуя мое лицо.
- Я видела.
- Ты видела, как я упал в озеро.
- А что было дальше?
- Не знаю. Наверное, там не было ничего, а может быть, там было все, не знаю. Знаю только что, потом ты меня позвала. Ты звала очень сильно, тебе было очень плохо и больно, вот я и вернулся.
- Но как?!
- Не знаю. Просто нормальный человек иногда не может не вернуться.
- Но даже нелюди…
Но он не дал мне закончить фразу.
- Ерунда. И то, что говорил тебе волк, там, в горах тоже ерунда. И Волк это знает. А злится, потому что не давно потерял самого главного своего человека. Теперь не знает на ком отыграться. На самом деле нет людей и нелюдей, вообще не людей без дара. Есть те, кто не умеет или боится открыть свой дар и сломать стереотипы и шаблоны. А другие, такие как ты, напротив, не умеют его скрывать. Дар бьет из вас как фонтан. Мне надо было почти погибнуть, чтобы понять, в чем мое предназначение, мой дар, только давай поговорим об этом позже.
- Давай. А откуда ты знаешь, что мне говорил волк.
- Не знаю, откуда, просто знаю и все. Я знаю все, что с тобой происходило за время моего отсутствия. И про тебя и про Ирку. После того, как ты позвала меня, я очнулся у подножия какой-то горы, а потом нашел дорогу и пошел по ней. Я просто шел и все, потому что знал – ты скоро проедешь здесь. А потом ты заплакала в моей голове, тогда я постучал.
Пока мы говорили, подошли остальные. Сказать, что они удивились, значит не сказать ничего. У Вельда даже уши зашевелились от пережитого стресса.
Потом все долго обнимались и говорили ненужные вещи, а Саша сказал, что с остальными нашими все нормально, только Семену ампутировали ступню, но он выживет, и даже будет ходить. Странно, но никого не интересовало, откуда он это знает. Даже Вельд выглядел радостным и растерянным.
А потом Джокер повернулся к лешему с гномом и сказал:
- Ребят, может быть, вы доедете до города с Вельдом. Извините, конечно, но не до вас сейчас. Ты же подвезешь? - уточнил он у волка.
Тот даже поперхнулся от такой наглости, потом сплюнул и засмеялся.
- Да ты хам. А может быть, у меня на нее тоже есть виды?
- Ну, извини, здесь тебе не светит. Хотя врешь ты все, она тебе не нужна, у тебя на другую виды, - сказал Джокер и хлопнул волка по плечу.
- Ошалеть можно, - сказал волк и продолжил, обращаясь к повеселевшим Ауруму и Лехе, - Ну что стоите? По машинам.
- Мы вас догоним, - пообещал Саша, потом слегка присел, обнял меня правой рукой под коленями, так что я оказалась у него на плече. Совсем как в день нашей первой встречи. И отнес в «Лексус».
Я только успела крикнуть Вельду:
- Теперь ты понял, за что можно любить человека?
Он отрицательно покачал головой
- Он может наплевать на все, перестать быть человеком и вернуться даже с того света. А тебе стать простым человеком слабо?
- Слабо, - согласился волк и сел за руль.

Я сидела рядом с Сашей, держала его за руку и не шевелилась.
- Ты чего замерла?
- Боюсь проснуться.
Тогда он засмеялся, как-то совсем по-мальчишески и уточнил:
- Думаешь, что я тебе снюсь?
Я только кивнула, а он наклонился к моему лицу, не выпуская руля, и укусил за нижнюю губу.
- Ты чего, с ума сошел что ли? Больно же!
- Что и требовалось доказать.
- Что больно, или что ты с ума сошел?
- Ты это брось, ругаться, а то воскресать перестану. Хотя приятно опять увидеть настоящую, стервозную мою любимую Ольку.
Он еще раз поцеловал меня и крепко прижал к себе свободной рукой.
Потом мы ехали следом за машиной волка. А немного позже, совершенно случайно перепутали направление и свернули на проселочную дорогу, которая привела нас в какой-то лесок.
Ирка тактично покинула машину и затаилась в кустах. Позже, ближе к обеду, когда мы проголодались и решили ехать дальше, оказалось, что она спит в траве за машиной.

Леху с Аурумом мы действительно догнали…. На следующий день… В НИИ перед дверью, ведущей в кабинет Вепря.

PS. А потом, все было как в сказке. Все были живы и здоровы. И мы закатили гулянку в самом шикарном ресторане, а я была самой красивой и счастливой, как принцесса из сказки. Рядом со мной была Танюшка и другие близкие мне люди. На этом празднике собрались те, кто меня по настоящему любит и никогда не предаст. А еще за одним столом впервые собрались мои друзья и Вельд и Райма, и их друзья и начальники. И оказалось, что люди в погонах, на самом деле нормальные ребята. Танюшка сидела с нами до двенадцати часов ночи, а потом отправилась домой с няней. Но особенно отличилась на этом вечере Ирка. Она лежала рядом с моим стулом, кушала парную телятину и молочного поросенка, принесенных специально для нее официантом. Весь персонал ресторана был удивлен, но деньги в этом мире творят чудеса. Позже, когда мы с Сашей танцевали, он вдруг сказал:
- Меня вот, что беспокоит.
- Что?
- Где мы Ирке жениха будем искать? У нас то все нормально, а вот у нее с личной жизнью проблемы. Не хорошо.

А потом была ночь и утро. Я проснулась утомленной, бессонной ночью, и слегка пьяной, посмотрела в любимые небесно-голубые глаза, улыбнулась и подумала: «Я счастлива».


Качина Анна 2006 год
Новосибирск.

Отзывы, предложения и пожелания читателей можно отправлять на адрес
anna-kachina@mail.ru