Тянет их клей нюхать, воровать

Ольга Васильевна отмывала Иринку в ванной, с жалостью рассматривала худенькое тело девочки, многочисленные царапины и синяки, и не спеша расспрашивала:
- Родители, говоришь, в Воронеже.
- Только мамка.
- А папа?
- А отца у меня нет.
- Ну, и что же ты от мамы убежала?
- Так она же пьяная все время. А когда трезвая, бьет меня. Уж лучше, пьяная.

- Боже мой, - вздохнула Ольга Васильевна, и ласково погладила девочку по спине. – А кормил тебя кто?
- Никто, - беззаботно ответила Иринка, - что сама раздобуду, то и поем. И мамке дам. На рынке чего-нибудь у теток украду, принесу в дом, а она, пьяная, плачет, руки мне целует.
- А в Москве ты как оказалась.
- Как. Села на поезд, и все. Мамка куда-то пропала. Ну, я села на поезд. В Москве лучше. Тут прокормиться – пустяк. И курева полно, и клея.
- Ох, - опять вздохнула Ольга Васильевна, - лет то тебе всего одиннадцать, а ты уже и куришь, и гадость эту нюхаешь.
- Почти двенадцать, - гордо заявила девочка.
- И сколько ты уже в Москве.
- А с зимы. Здесь удобно. Вокзалов полно. Рынков разных. Местечки такие – закачаешься!

- Вот, и помыли тебя. Давай, вытирайся. Только ты должна мне пообещать, что забудешь про сигареты эти ваши и клей.
- Обещаю, - с готовностью ответила Иринка.
- Смотри, я женщина строгая. Если что, могу и отшлепать.
- Ой, тетя Оля, отшлепать! – девочка смеялась звонко и радостно. – Вы хорошая.
- Ладно тебе. Пойдем-ка обедать. А после подгоним тебе одежду. Есть у меня несколько платьишек, вот я на машинке их тебе и подгоню.

Соседки по дому относились к Ольге Васильевне очень хорошо. Это надо же, на свою пенсию она еще и беспризорных девчонок кормит. Одевает их. Заботиться. В поликлинику водит. Лечит. Вот, смотрите, Иринку из беспризорниц вытащила. Куда это они сейчас пошли? В зоопарк. Ох, молодец. И свою на ноги поставила, выдала замуж. Теперь оба учатся в институте. Зять, парень-то неплохой. Заботливый. Но, дочь уже отрезанный ломоть. Вот она свою энергию и тратит на беспризорниц.

А девки-то, какие бывают неблагодарные. Не говорите! Прошлая-то сбежала. Уж как Васильевна переживала. А им то что, тянет их, понимаешь, к вокзалам. Клей нюхать, воровать. Не говорите! А Васильевна свое гнет, вот другую подобрала. Говорит, списалась с Воронежем. Хочет девочку в семью вернуть. Это хорошее дело.

Ольга Васильевна ждала звонка от дочки, поэтому взяла трубку с собой в ванную, где мыла Танюшку. Она уже вытирала ее, и собиралась смазать царапины зеленкой. Раздался звонок.

- Алле. Доченька. Ну что? Как начало учебного года? А ты вытри, как следует головку. А после я тебя полечу немного. Нет, я не тебе, это я Танюшке говорю. Да, нашла на вокзале. Да, подкормить ее надо. Кожа, да кости. Так как у тебя дела с учебой? Надо платить за семестр? Сколько? Ты, вот что, ты сегодня после лекций заезжай. Я тебе денег дам. Откуда, откуда. От верблюда. Да, выручила. А знаешь оптовый рынок в Измайлово. Там огромный фруктовый павильон. Кому, кому, хозяину, конечно. Тысячу баксов за нее получила.
А ты еще сомневалась, что забота не окупается.