Лес

ОСЕНЬЮ. ЛЕС

Снимок сделан с хребта - ширь и даль необъятные. На переднем плане, в свете яркого солнца, полого спускается дубовый лес с контрастными тенями, загадочный, манящий. Даль - волны леса, только у горизонта, где, наконец-то, небо сходится с землей, то же высокий хребет.
Бывало ни раз - перспектива с горным лесом возвращала в детство, в мечты, в лирику. А что там в лесу и что скрывается за хребтом? Как хотелось познакомиться с лесом по ближе. Нет, не просто придти и сказать лесу здравствуй, но пожать ему руку, похлопать по плечу, может быть обнять. Чтобы лес стал другом и запомнился навсегда нужно пройти его неведомыми тропами, обливаясь потом взбираться по крутым склонам, продираться сквозь чащобы, встретиться с грибами. Конечно же, это будут грибы неповторимой красоты и достоинств. Уставши обнять могучий дуб и попросить у него силы. Напиться из родника. А на вершине хребта постоять у скалы, остудить голову прохладным ветерком, восхититься горным пейзажем и с сожалением подумать - нет времени и сил, а хорошо бы взобраться и на тот следующий хребет.
Один из пародоксов времени - теперь, когда открыты, покорены и замусорены все наиболее труднодоступные точки планеты - ближайшие к густонаселенным районам леса обезлюдили и одичали. Сказанное справедливо для многих регионов России, но здесь речь идет о предгорье, что юго-западнее Краснодара.
О прошлой и настоящей жизни леса нигде не прочитать. Нет и крупномасштабных карт, да и просто достоверных карт. Хребты и реки для жителей края были и остаются безымянными. Из рассказов старожилов, наблюдений и размышлений вырисовывается примерно следующее. Во времена не столь отдаленные ( довоенные ) горы были покрыты многовековым лесом. Теперь кажется странным, но лес был, в основном, хвойным ну и дуб, бук, чинара, каштан...Лес спускался на равнину, местами достигая Кубани. В лесу жили люди. Да и как могло быть иначе? В лесу немало полян, лугов и безлесья пригодного ( верней прекрасных ) для земледелия и скотоводства. Следы той жизни в виде одичавших садов и едва заметных остатков жилья и теперь встречаются в лесу. Куда же делись жители лесных хуторов и отдельных усадьб? Видимо жизнь и руководство вытеснили их в близь лежащие станицы. Помнится было такое веяние - одни поселения объявляли перспективными, другие - нет. К перспективным строили дороги, ЛЭП, выделяли деньги на соцкультбыт...Жителям бесперспективных поселений полагалось переселиться в станицы и те, кто не хотел оставались без снабжения и поддержки. Были и другие причины одичания леса. В прежние времена жители предгорья хорошо знали лес, кормились его щедротами. Лес пронизывало множество троп и дорог. Такие станицы как Ильская и Азовская, Убинская и Крепостная, Ставропольская и Шабановка, Калужская и Пятигорская... были связанны между собою лесными дорогами напрямую. Позабыты, позарастали те тропки-дорожки. Ставропольская, Крепостная, Убинская, Дербинка...стали тупиковыми. В них можно попасть только с трассы Краснодар - Новороссийск, а дальше - некуда, разве что по гравийке на лесоповал. Когда-то в этих станицах начинались туристические маршруты в горы и через горы к морю. Позаросли и они, многих троп просто не найти.
Однажды на мотоцикле пытался углубиться в лес на участке между поселками Черноморским и Холмским. Есть там дороги к промышленным объектам и лесоповалам, но все они уходят от автострады километров на десять, не больше. А дальше к югу, на сотню километров, да самого моря...Что там? Ответа нет. Выходит, прямо перед густонаселенным районом образовался неведомый, безлюдный край, заросший диким лесом.
Небольшое отступление. Историк Ф.Щербина писал, что в период заселения правобережья Кубани казаками, в горах на территории теперешнего Краснодарского края проживало порядка 1-го миллиона адыгов. Приводит подробные карты местности и расселения племен. Лес кормил их.
Как уже говорилось, довоенный лес был совсем другим. Широкомасштабная, невиданного размаха рубка началась в послевоенные годы. От тех времен в горах остались такие поселки как Мирный и Новый, построенные заключенными, гравийные дороги ( или их остатки ), склоны, покрытые новым лесом, среди которого пни, поражающие своим размером.
В 70-ых, в центральной прессе проходила дискуссия. Началась она статьей "Черные Карпаты". Автор обстоятельно и эмоционально описывал состояние Карпат. Горы стали черными, древние (даже реликтовые ) леса всплошную вырублены. Природа, государство ( больше того - человечество ) лишились уникального достояния. Позже аналогичное писалось и о Кавказе, да и других регионах страны. В дискуссии приняли участие ученые и крупные ведомственные руководители. По мнению ведомства леса у нас много. Лесом заросла вся Россия, не говоря уж о Сибири. Лес нужно рубить своевременно, иначе он перестаивает ( подобно траве ) портится, гниет, бесполезно занимает место. К тому же , он так нужен народному хозяйству. И потом - на месте вырубленного вырастит новый. Ученые придерживались другого мнения. Лес генерирует чернозем, очищает атмосферу...Лес не может постареть. Чем старше дерево, тем больше оно прибавляет в весе за год, тем эффективней работает на человека. Новый лес совсем другой - вместо ценных хвойных и твердых пород в нем преобладают мягкие быстрорастущие породы - береза, осина, ольха...Постепенно аргументы иссякли, дискуссия утихла. Да и зачем спорить - чиновника не переубедить. Деловой древесины на европейской территории почти не осталось... однако интенсивная рубка продолжалась.
От Афипской, что на автостраде, к Ставропольской ведет асфальтовая дорога. Дальше, по лесу, гравийка. Ее протяженность была километров 25. По сторонам дороги хребты, покрытые лесом- молодым и по старше, дорожные ответвления к вырубкам. Дорога почти не расстается с речками. На лесоповалах или там где еще недавно лес валили - картина безрадостная, но об этом чуть позже.
В лесу, том, что валят, больше дуб, граб, осина...Средняя высота деревьев метров 15-20, толщина их сантиметров 25-30. Деревья кривые, гнутые. В горах за Крепостной, Мирным и некоторых других местах среди примерно такого же леса изредка встречаются сосны одиночки или небольшие группы, но и их потихоньку вырубают. Теперешний лес им по пояс. Сосны ровные, как свечи с темно-зеленой кроной, стволы отсвечивают бронзой. Мощь, величие, красота. Они напоминают пришельцев из другой геологической эпохи. Красавицы и знаться не хотят с теми дубами и грабами, что собрались внизу. Представляется, что лес из деревьев гигантов не просто вырос за столетие, но в жестокой борьбе за выживание формировался веками, может быть тысячелетие.
Лес валят бензопилами. Очищенные стволы ( хлысты ) волокут к месту погрузки трелевочными тракторами. Крону и ветки сгребают в ложбины и овраги, отчего они становятся непроходимыми долгие годы. Видимо, их положено сжигать. Появились даже транспортабельные металлические печи для выжигания древесного угля. Но заниматься этим не стали. Печи вскоре превратились в металлом. Почва под лесом мягкая, не защищенная растительностью, истерзанная техникой, легко смывается ливневыми дождям. "Тракторные дороги" превращаются в овраги. На крутых склонах вид ужасный. Пологие участки то же не радуют глаз - замусорены оставшимися стволами и ветками.
Хлысты, собранные на погрузочной площадке в груду, производят странное впечатление. Они как труппы солдат павших в наступлении и замерзших в неестественных позах, а потом свезенных для захоронения в братскую могилу. Стволы гнутые, кривые, на брус и доски не годятся. Хлыстовозы мощные, 18-ти тонные. В начале 90-ых на вышеназванной дороге ежедневно работало по 6-8 машин. Ни раз спрашивал рабочих - на что идут хлысты? Никто толком ответить не мог. - В Афипской хлысты грузят в вагоны - говорили водители. По поводу использования вырубленного леса у меня возникало множество версий и предположений. Среди них - на дрова, древесный уголь, бумагу, крепеж, паркет... Ни одна не казалась убедительной. Лес вывозили и в виде бревен, длинна которых позволяла грузить их в кузов вездехода.
Один механизированный отряд лесозаготовителей ( так его назовем ) за год выметал со склонов несколько погонных километров леса. Но отрядов много. В лесах за Крепостной, Убинской, Мирным, Саратовской, Фаногорийской, Хадыженском...приходилось видеть работу таких же хлыстовозов и пейзажи, подобные лунным.
Эти работы не освещались прессой, но их уровень, с точки зрения организации и интенсивности, я оценил бы как высокий. Дороги поддерживались в хорошем состоянии, даже лучше чем проезжая часть многих наших городских улиц. Хлыстовозы работали с раннего утра до позднего вечера. Видимо, водители частенько ночевали в лесу. Кстати, встреча с хлыстовозом в горах не грозила бедой. Хлысты, хоть и кривые, но водители добивались хорошей укладки - хлысты за габариты не выступали. Водители, в основном, джентльмены - не пытались прижать бедную легковушку обрыву или скале.
Давно заметил, что всякое абсурдное или вредное производство всегда работает ритмично, без сбоев или затруднений. В то тяжелое время ( начало 90-ых ) многие заводы стали или сильно уменьшили выпуск нужной продукции - здесь полный ажур. Похоже, не было проблем с финансированием, с горючим или запчастями.
Наверное, компетентный в лесном деле канадец или швед описанное оценит как полный беспредел. И не только они. Возмущались и мы, любители природы и даров леса. Очевидно, наши молитвы дошли до Бога, а может быть реформа брала свое - в последующие годы рубка леса стала сокращаться. Одновременно в лесах происходили и другие изменения. Леса скуднели. По крайней мере, леса доступные посетителям выходного дня. Все меньше становилось грибов, плодов и ягод. Причин оскуднения, наверное, много - меняется экология, климат, резко увеличилось число грибников и сократилась протяженность лесных дорог ( их теперь никто не ремонтировал )...Но одна из причин ( как ни прискорбно ) связана с уменьшением рубки леса. Вырубки и молодой лес главные поставщики грибов и ягод.
Лес прекрасен и любим. Но когда мы думаем и говорим о лесе, то прежде всего имеем в виду не его красоты, а сбор грибов, ягод, трав, цветов...Природа и ее красоты лучше воспринимаются, когда их много. Поэтому - то, что я пишу о лесе, как таковом, больше попутные впечатления. Главное же внимание плодоносящей растительности.
Некоторые мои друзья и я вот уже лет тридцать, а то и более, являемся завсегдатаями леса. Но прежде чем говорить о тех изменениях, которые произошли в лесу - пройдемся по улицам города. Краса и гордость Краснодара - бульвар по Красной. Поражают своей высотой и мощью платаны - ствол не обхватить, кажется им лет, лет и счету нет. Хороши дубы, березы, липы... но они выглядят откровенно молодо. Зато тополя по улицам вымахали выше пятиэтажек, возле которых были посажены. Некоторые состарились. Неужели в начале 60-ых ничего этого не было!?
Нет, как мне кажется, лес растет не столь стремительно. Я не пытаюсь сказать что-то новое, просто делюсь впечатлениями.
Вырубки. Конечно же голую почву вырубок вскоре покрывает трава, ростки кустарника и деревьев. Если почва рыхлая ( очевидно имеют место и другие факторы ), то среди первых поселенцев может оказаться - земляника. Именно на молодых ( недавних ) вырубках он торжествует и обильно плодоносит. В жестокой конкурентной борьбе с более высокими и сильными травами ей удается отстоять свое место под солнцем в течением нескольких лет. Кустики земляники жмутся друг к другу, стараясь не пустить между собою конкурента. И потом земляника весной выбрасывает лист раньше всех и пока листва конкурентов закроет солнце она успевает отцвести и ягодки тат же наливаются соком и краснеют. Однако в последующие годы конкуренты все же одолевают землянику, она перестает плодоносить или гибнет. Такое наблюдал неоднократно. Поселения земляники могут быть устойчивыми где-нибудь на лесной опушке или поляне, но они слабо плодонося.
Через несколько лет вырубка зарастает травой, кустарником, побегами быстрорастущих деревьев. Осина, береза, ольха...шиповник, ажина, терн, кизил, боярышник, алыча...Ну не весь набор сразу, какие-то растения преобладают. Иногда такая густота - не продерешься. А где-то внизу, у земли могут быть саженцы сосны или дуба ибо лесовосстановительные работы велись.
Приходилось наблюдать, как на вырубках, что за Ставропольской ( 18-21-ый километр от станицы по гравийке ) в борозды, проделанные однолемешным плугом, высаживали сосенки - малютки. Там же на пригорке питомник, где их вырастили из семян. Занималась этим группа женщин, с ними машина-вездеход. В последующие несколько лет саженцев в чащобе незаметно. Возьмут они свое позже.
У каждой вырубки-чащебе своя жизнь, своя динамика. На определенном этапе могут доминировать кусты потом кизил, боярышник, алыча...Хорош молодой кизильник - листва пышная, ягода крупная, мясистая. Это же можно сказать и о других плодоносящих деревьях. Но их постепенно обгоняют в росте другие завсегдатаи леса. Обгоняют и подавляют. Мне встречались большие площади кизильника, оказавшиеся под сенью дубового леса. Такой кизильник почти не плодоносит
Грибы предпочитают молодой светлый лес, хотя известно, что могут обходиться без солнца и даже без света. Собирая грибы в сравнительно молодом парковом лесу удивляешься - неужели и здесь была чащоба, а теперь ни кустика. Да, наверное, так. Старые пни свидетельствуют - этот лес на бывшей вырубке.
Наверное, вырубка никогда не становится лугом или поляной. Но и поляны не пускают к себе лес. Целые десятилетия известные мне луга и поляны остаются ими же. Кустарник - другое дело. Ажина, терн, шиповник... уживаются с травой. Но кустарник не долговечен - стареет, перестает плодоносить... иногда агрессивно расселяется, но и часто вымерзает или сохнет по непонятной причине.
На лесных полянах и лугах такие высокие и сочные травы. Трудно представить себе более подходящие выпасы. Но они остаются невостребованными. Видимо есть проблемы с сохранностью скота, да и далековато от станиц. Ну, а если луг распахать и превратить в поле? Такие попытки делались. Плантажный плуг и мощная техника превращали гладкую поверхность луга в волнистую. Выкорчевывались кусты. Пахоту обычно засевали подсолнечником, кукурузой или ячменем. Что бы ни сеяли, к осени поля покрывала амброзия - мощная, в рост человека. Бедные кукуруза или подсолнечник выглядели хилыми расточками с до смешного маленькими шляпками или початками. Но откуда взялась амброзия? На бывшем лугу ее не было заметно. Пахота - на пахоте амброзия сильнее всех. Потом, естественно, новую пашню оставляли на произвол судьбы. Почва уплотнялась, травяной покров восстанавливался и вытеснял амброзию. Она превращалась в скромную, едва заметную травку. Особенно губительна для амброзии густая трава-мурова. Она вытесняет амброзию полностью.
Сказанное приходилось наблюдать в лесах между Григорьевской и Ставропольской, Ильской и Азовской...Нужно несколько лет, чтобы травяной покров и кустарник восстановились. Но поверхность бывшей пашни так и остается волнистой. Косить такой луг нельзя. Правда никто и не пытается этим заниматься.