Пенёчки

- Во-первых, надо вылить борщ! Или что это? – Добавил я чуть тише. – Уже вся квартира провоняла этим борщом. Это непременно надо сделать.
- Погоди! Коленька голодный придет с работы, не выливай!
- Твой Коленька – идиот.
Так как по понятным причинам остановить она меня не могла, я вывернул огромную кастрюлю с густым красным варевом в унитаз. Всё равно она никогда не умела готовить. Ну, кто режет свеклу так крупно и неровно?
Почему то я всегда был уверен, что живу правильно, что только я знаю, как надо это делать. И если кто-то где-то жил иначе, я тут же с усердием, которому позавидовали бы миротворцы НАТО, приступал к исправлению ситуации. Хотели этого люди или нет – меня мало интересовало, ведь прав только я, и я это знаю.
- С мужиком, у которого есть живот, считаться не надо вообще. – Я продолжил ходить по квартире, перешагивая через ползающего по паласу ребенка, ища глазами всё, что не так. Так быстро и нервно я ходил не потому, что дел было много, скорее, не мог сосредоточиться. - Кого интересует мнение мужика, если он даже не может контролировать свой желудок? Спорим, он еще и рыгает за столом? Если бы он ещё выделялся интеллектом! Какую книгу он прочитал в последний раз? «Менты: месть оперов»? И о чём ты с ним говоришь вечерами? Кроме цен на бензин. Так, телевизор!
Меня давно что-то раздражало в комнате помимо всего прочего, но до сих пор я не мог понять что ещё. Это ведущий вечерних новостей. Они могли бы записать один выпуск и крутить его всю неделю, никто ничего бы не заметил. Каждый день одно и тоже – Пукин куда-то съездил, Пукин встретился с рабочими завода, Пукин приказал разобраться с нечистым на руку чиновником… Иди к чёрту! Я резко потянул телевизор на себя, и он с искрами, шумом и всеми проводами рухнул с тумбочки. В комнате стало тихо.
- Знаешь, он стоил недешево!
- Ничего, что я тут намусорил немного? Пропылесосишь потом? Так, ковер. Тебе он что, от бабушки в приданное достался?
Я кинулся к холодильнику. Просто он попался на глаза.
- Господи! Зачем ты просила меня скачать аэробику, если ты ешь всё это?
Сначала я начал выкидывать на пол все продукты, которые мне не нравились: сало, застывшие котлеты, банки с пивом, колбасу. Потом я просто опрокинул холодильник на пол, как телевизор, и он заглох.
- Без обид, но у тебя появился целлюлит и животик. Я понимаю, ты родила, семейная жизнь, растяжки, борщи и всё такое. Но тебя никто силой не заставляет есть всю эту дрянь. Твоё тело – это просто инструмент, ты можешь с ним делать вообще всё, что захочешь. Никто не ждет от тебя сверхъестественного, но пробежаться пару раз в неделю по утрам можно. Ты не подумай, я говорю это не чтобы унизить тебя или оскорбить. Просто твой муж каждый день смотрит телевизор, а там девчонки всегда в форме. И тут он видит тебя, вряд ли интимная жизнь на высоте после такого.
Я присел рядом с ней, поймав себя на мысли, что пора немного успокоиться.
- С тобой у меня развиваются комплексы.
- Извини, но я буду стряхивать прямо на палас! – Я достал сигарету и закурил. – Можно же купить нормальную пепельницу! Потому что использовать банку из-под кофе вместо пепельницы – это уже мещанство.
Она пыталась устроиться удобнее, насколько это возможно, будучи прикованной наручниками к батарее. Нет, это сделал не я, я ведь не собирался с ней спать. Это сделал её Коленька, потому что он полицейский (хотя ему больше подходит - мент), и у него есть наручники, а она должна ждать его с работы у батареи, потому что ему так нравится. Хотя, может быть, она сделала это сама. Тем не менее, она сейчас смотрела на меня немного снизу вверх с улыбкой. Не будь она прикована, наверное, положила бы мне голову на плечо.
- Извини, но кто тебе ещё скажет всё это, если не я? – Я понял, что говорил сам с собой всё это время, и хотел исправиться.
- Ты прав. Говори.
- У тебя тут пенёчки. – Я провел рукой по её ноге. – Надо чаще бриться. Я не только про ноги. – Так как она была обнажена полностью, я мог судить и о других местах. – Никто не любит небритости. Да и вообще, все эти маски, крема – говорят, это иногда помогает.
Она поджимала губы и смотрела на меня.
- Мне кажется, тебе больше шёл темный цвет.
- Тебе тоже.
- И у тебя засаленный волос.
Однако, волосы тут не при чем. Запах борща немного рассеялся и теперь я сквозь дым сигареты почувствовал кое-что другое. Что-то гораздо хуже.
- Твою мать, чуть самое главное не забыл! – Я, поднимаясь, быстро докурил пару затяжек. – У тебя ребенок обделался!
- О, я потом всё сделаю. – Она почувствовала какую-то неловкость от этой ситуации.
- Ребенка надо обязательно выкинуть.
- Нет, нет, нет! Подожди! – Закричала она, кинувшись, но наручники её никуда не пустили.
Ребенок лихо полз мимо меня в грязных ползунках, я схватил его за ногу и не без отвращения от запаха поднял. Этот детский запах, как его вообще переносят люди? Стоит завести ребенка и вся твоя квартира, весь ты, твоя куртка уже насквозь пропахли. Даже с собакой проще, если её мыть каждый день. Я понимаю, за мной родители точно так же убирали, но тут совсем другая ситуация, потому что… ещё не придумал почему.
- От ребенка надо срочно избавляться. – На ходу пояснял я.
Я подошел с ребенком к окну и открыл его, впустив легкий январский морозец. Комната находилась на пятом этаже, а внизу как раз мусорные баки. Ребенок не плакал, не кричал, немного, как бы кряхтел и махал руками.
- Пожалуйста, может, не стоит? – Она виновато улыбалась, сама не веря в исполнение своей просьбы.
- Упс.
Я нечаянно стукнул ребенка головой об подоконник, когда вытаскивал его из окна, по-прежнему держа за ногу. Немного раскачал и отпустил. Он падал так же без крика и упал на снег, в бак я не попал. Ребенок перевернулся на спинку и стал двигать одной только ручкой, будто махал мне, должно быть, живой, хотя вокруг растекалась лужа крови. Какая-то прохожая старуха подняла голову, обматерила меня последними словами, потом подошла к ребенку, также взяла его за ногу и докинула до мусорного бака. Я закрыл окно, а то холодно.
- Не стоило… - она сожалела, как если бы я спустил с лестницы её хамоватого мужа.
- Это очень важно, ты должна была избавиться от ребенка. – Я старался объяснять всё в сотый раз как можно терпеливее. – А это что? Ты серьёзно? – Я случайно остановился у полки с музыкальными дисками. – Да ты издеваешься!
Роняя некоторые на пол, я лихорадочно перебирал все диски, надеясь найти хоть что-то стоящее.
- Коленьке нравится... – Она будто извинялась.
- Рэп? Да это же обезьяньи вопли! В мусор! Всё в мусор!
Я скинул всю полку на пол. Коробочки трескались, ломались, а диски раскатывались по комнате, как бусинки.
- Так, ладно, осталось последнее.
Я нашел на полочке с косметикой подходящую шпильку, согнул её в двух местах под прямым углом и подошел к ней.
- Ой, нет! Этого точно не надо делать! Коленька любит, когда я здесь его дожидаюсь.
- Он толстый, потный импотент. А тебе так будет лучше, ты просто не понимаешь. Поверь мне, я точно знаю.
Открыть наручники оказалось очень просто, я не делал этого раньше, просто видел однажды обучающий ролик в Интернете. Она робко растирала освободившееся запястье, но продолжала сидеть у батареи.
Скоро Коленька открыл дверь ключом, тяжело дыша, разделся в коридоре и грузно вошел в комнату уже только в штанах и в когда-то белой майке с дыркой. Через ремень свисал огромный живот, а капли пота стекали с его залысин по красному жирному лицу и дальше по всем подбородкам. Я в это время сидел рядом с ней возле батареи и курил. Она стыдливо постаралась прикрыться, но потом подумала, что это лучше, чем её свободные руки и схватилась за батарею.
- Наша полиция нас бережет? – Я встал.
- А если поймает, то стережет. Опять тр...л мою жену?
- Да, после пяти сантиметров была как новая.
Рваные вонючие носки, которые он пытался стянуть, перегибаясь через живот, интересовали его больше.
- А что это на паласе? – Он косился на осколки телевизора.
- За палас прости, не знал, что твоя старушка так течёт.
- Ты не забывайся. – Он выпрямился под потолок и посмотрел на меня.
Впрочем, я уже взял пуховик и направлялся к выходу.
- У тебя с животом что-то. – Я ткнул пальцем в его огромное жирное мокрое от пота брюхо.
- Это пресс. – Он поправил майку.
- Вот это пресс, - я приподнял свою рубашку, - а у тебя с животом что-то. – Я перевел взгляд на неё, которая тихо смотрел на происходящее, испытывая неловкость. - Да кому нужна твоя шл...?
Закрывая за собой дверь, я услышал, как замок наручников снова щелкнул. Значит, всё-таки она сама.

31.01.2013