ЗАЧАРОВАННАЯ ПОЛЯНА

Каких только легенд о чудесных исцелениях не наслушаешься в наше просвещенное время. Надо обладать не просто здравым смыслом, не просто скепсисом, а каким-то особым железобетонным скепсисом, чтобы удержать себя от экспериментов со своим любимым организмом. Конечно, я верю во все, без исключения, методы оздоровления организма. Я уже давно перестал интересоваться парадоксом: какие бы манипуляции со своим здоровьем население не совершало, оно, т.е. его здоровье, только крепнет и улучшается. Население с радостью предается многодневному голоду, пьет мочу, сосет подсолнечное масло, питается сырыми овощами, ест раздельно. Ест мало, чтобы похудеть, и перестает ограничивать себя в еде с этой же целью. Все это приводит к поразительным результатам - население просто не узнать через некоторое время после начала борьбы со своим организмом. Конечно, апологеты, а их большинство, поют гимны. Скептики, их тоже немало, произносят мудреные слова: мобилизация психики, эффект “плацебо". И я, пытаясь разобраться, спрашивал сам себя: неужели, например, длительное употребление мочи не должно привести к отравлению? А между тем иногда видны поразительные результаты самого невероятного и садистского обращения со своим любимым организмом. Вероятно, существует еще какое-то объяснение этого феномена.

Вполне может быть, что организм оказывается крайне устойчивым к экстремальным воздействиям. Ему просто приходится мобилизоваться для сохранения устойчивости. Впрыскивается существенно больше адреналина в кровь, увеличивается концентрация какого-нибудь фермента и тому подобное. Поскольку, в отличие от населения, организм себе не враг, то, чтобы от него отстали с идиотскими экспериментами, он показывает видимый эффект. И вот, вам, пожалуйста: у дамы, пьющей по утрам мочу, перестают отекать ноги. Приятельницы ахают и немедленно перестают пользоваться унитазом. Происходит всеобщая мобилизация; некоторым подтверждением этого является эффект мобилизации организма при тяжелых лишениях, например, в концлагере. Те, кто выживает, у кого организм устойчив в широких пределах, становятся крепче и живут дольше контрольной группы. Хотя, надо сказать, что здравомыслящие люди предпочитают оставаться в контрольной группе. И мой жизненный опыт подсказывал, что надо держаться к ним поближе.


Единственное, что я позволил себе, когда врачи сказали, что надо завязывать с пьянством, курением, работой по двадцать часов, с непрерывными командировками и связанными с ними пьянством, курением и работой по двадцать часов, это согласиться с женой и купить квартирку в лесной зоне вблизи нашего города. Квартирка была так себе, поселок – обычный, пригородный, но лес…! Сосновый лес способен вернуть к жизни каждого, кто еще не умер. И некоторую часть тех, кто уже. У нас был небольшой холодильник, который мы забивали продуктами, чтобы не было ежедневных беспокойств, и каждое утро выходили с женой гулять в лес. Я брал с собой гипотензивные средства, но в лесу забывал о них. Мы слушали шум ветвей. Мы разглядывали красные ягоды рябины, пробовали их, плевались от горечи и смеялись. Мы подолгу стояли под соснами, наблюдая разных забавных дураков, которые колотили клювами по стволам так, что в лесу раздавалась какая-то несинхронная дробь. А жена утверждала, что они вовсе не дураки.
- Ну, как же не дураки, - возражал я, - если ты сама видела, как один из дятлов сел на ртутную лампу на столбе возле нашего дома и долбил ее жестяный корпус в поисках червяков.
- А что мы понимаем в жизни дятлов, - резонно возражала мне жена, - ты бы лучше пошел померить себе давление.
И, конечно, она была права. Что я понимал в жизни дятлов? И я шел мерить давление.

С соседями нам повезло. Это были простые ребята, готовые ответить на любые жизненные вопросы, помочь с овощами, яйцами кур, очисткой канализационных труб, обсуждением вопросов воспитания детей, выборов главы администрации и, самое важное, секретной информацией о разных местах в лесу, где можно брать грибы, малину, клюкву, бруснику и чернику. Узнав от жены про мое высокое давление, про запреты врачей, про лес, как последнее средство, про – бог ее знает, что она еще рассказывала, - соседи, все как один, как-то естественно (не безразлично, а так, как будто мы сюда для этого и поселились) упоминали Зачарованную Поляну. Махали рукой в направлении и предлагали показать, чтобы, дескать, мы не шарахались в поисках. Мы вначале не придали значения этому поэтическому названию, но позже, гуляя и встречая поселковых, обратили внимание на их вопросы, что, мол, были уже на Зачарованной Поляне? Или; ну, как, помогла Полянка - то? Или; что, терпения хватило? А сосед с первого этажа, проезжая на своем бензовозе, остановился и спросил жену вполне серьезно, не замучил ли я ее после Зачарованной Поляны, а то он вот так замучил, что баба еле ноги таскала, но все-таки забеременела. Он уехал, а мы долго смотрели друг на друга, понимая, что просто так, в одночасье, сосед рехнуться не мог и что в его речи мог быть смысл, но какой?

Наконец, стало ясно. Мы возвращались из города с набором продуктов на неделю и подсадили медсестру со второго этажа. И она, нисколько не сомневаясь в нашей информированности, засыпала нас теми же вопросами. Тут жена осторожно поинтересовалась, а правда ли это все, что говорят о Зачарованной Поляне. Медсестра была обескуражена. Она спросила, знаем ли мы про Филимоновых? А Евгений? И про него сомневаетесь? Ну, может, вы сидели там не достаточно долго, А? Надо аккуратно. Вот она только со второго раза избавилась от радикулита. Потому что притащился этот, и ну обниматься. А сидеть надо спокойно. Забыть обо всем, не думать, не беспокоиться. Просто сидеть под трешкой, кайф ловить. Она это знает. И предложила с нами пойти, показать, как мне сидеть, а они пока рядом погуляют, про свое, бабье, поговорят.

Жена сказала, что мне сейчас полежать надо, а с ней она с удовольствием пройдется, посмотрит, что да как надо делать. Да и без мужика им удобнее кое о чем поговорить. И упомянула про беременность, о которой сосед прокричал с бензовоза. Медсестра спокойно согласилась, но заметила, что не все беременеют. Цистит лечат, желтуху. У жены Евгения, пока он здесь жил, ну то есть не уехал в Лондон, грудь большая выросла. Я чуть руль не отпустил. Переглянулись с женой. Лондон. Грудь. А попутчица резонно доказывала, что беременность не только спокойствия требует на Зачарованной Поляне, но и мужиковской активности. А это еще проявить надо. Тут я вмешался в беседу и попросил рассказать подробнее про Филимоновых. Что там с ними? От чего они-то излечились. Попутчица искренне удивилась, что мы ничего про Филимоновых не знаем, и рассказала их историю.

Сами-то Филимоновы ничем не болели, а вот девочка у них. Ну, в общем, умственно отсталая девочка. Кричала. Говорить спокойно не умела. Вроде все понимала, но отвечала криком. Хватала все, что попадется. Швыряла. А ела! Прямо глотала, будто сто лет не кормили. Они сюда из города переехали. Там, во дворе, ее просто затравили. Девочка красивая, рослая для своих шести лет, да вот, беда. Мы их конечно сразу же на Зачарованную Поляну отвели. А там как надо? Там надо спокойно сидеть под тремя соснами. Ни о чем не думать. Просто сидеть, отдыхать. Ну, с полчаса. И, конечно, одному. Компанией собираться там смысла нет. Филимоновы-то нам сразу поверили, а вот как девочку уговорить посидеть спокойно. Нормального ребенка и то трудно уговорить, а тут! Но они все-таки как-то уговаривали. Прямо плакать хотелось, когда эту картину видишь. Тропинка-то к автобусу мимо трех сосен идет. Вот всем и видно. Отец на пеньке сидит, девочку на колени посадил, прижал к себе, ручки ей гладит, головку, шепчет что-то, уговаривает. А мать за кустами стоит, белая, не шелохнется. Они вначале по утрам туда ходили, потом, через несколько дней, девочка поспокойнее стала. Уже её можно было уговорить самой посидеть. Уж как мы радовались. Сидит малышка на пенечке, смотрит на маму с папой, а те ей издали улыбаются, успокаивают.
- И, что, помогло? – спросил я.
- Конечно. Во второй класс уже пошла, отличница. Они сюда иногда наведываются.
- Так она в спецшколу ходит? – спросила жена.
- Да, что вы, в самую обычную, – воскликнула медсестра.
Мы с женой тупо уставились друг на друга.

Когда машину разгрузили и перенесли продукты в квартиру, я прилег отдохнуть. И задремал. Спал недолго, может быть чуть менее часа. Проснулся один. Жена, вероятно, пошла с медсестрой на эту самую Зачарованную Поляну. Ох уж эти легенды. Так всем хочется исцелиться. Я заварил себе чай и с чашкой пошел обратно к дивану. Там у меня лежала распечатка из интернета о пользе фолиевой кислоты. Жена регулярно подбрасывала мне разные медицинские новости. Я, чтобы ее не расстраивать, их исправно читал. Прихлебывая чаек, я разбирался в английском тексте и постепенно узнавал из него что, во-первых, фолиевая кислота - это витамин В, во-вторых, она особенно необходима на ранних стадиях беременности и, в-третьих, нехватка этого витамина ведет к слабоумию. Я разозлился и решил заявить жене, как только она вернется, чтобы она немедленно начала глотать фолиевую кислоту. И если сама не будет, я её насильно заставлю слопать целый килограмм.

Жена пришла буквально через пару минут, но поязвить мне не удалось. Непреклонным тоном было указано одеться и идти с ней знакомиться с Зачарованной Поляной. Оказалось, что мы оба знаем это место. Мы как-то ходили к автобусной остановке встречать наших гостей и как раз проходили мимо Зачарованной Поляны, не зная, конечно, этого названия. Я тогда обратил внимание на необычную группу сосен поодаль от тропинки. Одна сосна упала, выворотив корни, на две другие. Те, под тяжестью упавшего дерева, немного наклонились. Образовалась наклонная трехгранная пирамида, под которой расстилался толстый пружинистый ковер из иголок и шишек. И еще одинокий пенек прямо в центре этой композиции. Тропинку от поляны отделяли несколько кустов и чахлая рябинка. Вот и сейчас жена привела меня к этому месту и заставила усесться на пенек. Я сидел на пеньке, осматривал наклонные сосны и чувствовал себя полным идиотом.

Что сказать, сами сосны были действительно хороши: та, с вывороченными корнями, имела голый ствол какого-то сизого цвета, хотя далеко вверху сохранялась зеленая хвоя. Кора двух других сосен была вполне здоровой - черная внизу, она постепенно становилась светло-коричневой кверху. Я сидел, жена ожидала меня на тропинке за кустами. Тут послышался говор, шли и разговаривали какие-то люди. Я немедленно очутился на тропинке рядом с женой, зашипев ей, что не желаю выглядеть дураком и вызывать смех у окружающих. Мы разминулись с группой людей, спешащих к автобусу. Жена тихо проговорила что-то типа ну, как хочешь, не хочешь вызывать смех, так вызывай слезы. У нее, по крайней мере, я эти слезы постоянно вызываю.
- Ну, хорошо, - сказал я, - давай начнем с тебя. Давай полечи свою язву.
- Нет у меня никакой язвы, - огрызнулась жена.
- А ты все же полечи. Помнишь, какое весной было обострение.
- Это всё из-за тебя.
- Не спорю. Из-за меня. Вот и полечи. Посиди на пенечке. Сколько там надо сидеть?
- Говорят, лучше всего там пробыть час. Некоторые сразу после этого чувствуют облегчение. Только надо настроиться, ни о чем не думать. Просто отдыхать. А что, и посижу. Пойду после обеда и посижу.
- Обычно лекарства принимают натощак, - засмеялся я.
- Ничего. И натощак тоже посижу.
Чем жена и завершила нашу увлекательную беседу.


У жены есть несколько подруг, с которыми она ведет многочасовые разговоры по телефону. Подруги разные, жена с каждой говорит по-своему, и я почти безошибочно узнаю, с кем она разговаривает. Одна из подруг - Ира, молодая, вздорная и, по-моему, очень глупая. Она в очередной раз не замужем, но встречается с человеком, которого называет мешок. Это, по-видимому, остаток словосочетания «денежный мешок». У него есть семья, с которой он совершенно не желает расставаться. Тема мешка является основным предметом телефонных разговоров. Через несколько дней, когда мы были в городской квартире, я услышал заключительную часть очередного разговора. Но обсуждалась другая тема.
- А я тебе повторяю, - сказала жена, - я два часа там провела и чувствую себя, будто заново родилась.
- Нет, не хочет. Он, видишь ли, стесняется прохожих.
- Я! Да, черт с ними, пускай ходят.
- Конечно. Приезжай, и я тебя отведу. Только ты дерганная вся, импульсная. А там нужно посидеть спокойно, настроиться. Понимаешь?
- Вязать? Ну, не знаю. А попробуй. Вязание успокаивает. Повяжешь, потом так посидишь. Ладно, пока, звони. Мой ходит тенью. Надо накидать ему что-нибудь в тарелку. Аха. Аха. Давай.

- А, чего, - сказал я, когда жена положила трубку. – Глупость это болезнь. Пусть посидит на Зачарованной поляне. Может, умнее станет.
- Ты бы сам стал поумнее, - огрызнулась жена. – Пошел бы и посидел часик.
- Пойду, обязательно пойду. Как только эта балаболка поумнеет, и я туда наведаюсь.
Буквально на следующий день заявилась Ира на своем маленьком «Пежо», подаренном ей мешком. Она немедленно внесла суматоху в нашу загородную квартиру, и я вздохнул с облегчением, когда они обе направились на Зачарованную поляну. Они вернулись через час. Ира отказалась от чашки чая и умчалась, унося с собой суету и суматоху. Я заметил жене, что три сосны как-то слабо подействовали на подругу. Жена возразила и рассказала, что сидя на пеньке, Ира была паинькой, вначале повязала немного безрукавку для своего мешка. Потом вязание опустила на колени и так спокойно сидела, просто необычайно спокойно.

Наутро, когда я только встал и чистил в ванной зубы, раздался звонок в дверь, и возникла Ира.
- Ничего, что я так рано?
- Нормально, - ответили мы. – Как раз к чаю.
- С удовольствием, - воскликнула Ира. – За чаем, я вам кое-что расскажу.
И она рассказала о вечернем посещении своего экстрасенса. Ира имела постоянного экстрасенса, какого-то кандидата наук, точно так же, как иные имеют своего психоаналитика или своего зубного врача. Так вот, сразу от нас она поехала к экстрасенсу и рассказала ему про Зачарованную Поляну. И экстрасенс нисколько не удивился. Дело в том, что наклонная трехгранная пирамида обладает повышенной концентрацией интегрированного силового поля, и это хорошо известно. Я попросил повторить все слова, и к моему удивлению Ира повторила все без запинки. И добавила, что пенек, по мнению экстрасенса, как раз находиться в фокусе этого поля, который является узлом силовых линий, создающих в этом месте положительную бифуркацию. Я рассвирепел и предложил ей прогуляться до бифуркации, пока жена будет готовить мне завтрак. Ира заявила, что идет немедленно и что я слабо знаком с современными научными методами. Жена перехватила мою руку, и Ира исчезла совершенно не поврежденная.

Глупость глупостью, но через неделю жена сообщила, что мешок решил развестись и взять в жены Иру. Так что завтра мы должны быть на маленьком свадебном торжестве, которое будет проходить в банкетном зале ресторана. И жена назвала какого. А я поднял брови и так их и держал, покачивая головой. Может ума не прибавилось, но удачу она схватила несомненно. Черт его знает, что делает с человеком самоубеждение.

На следующий день после банкета я поехал к своему старому другу на работу, о чем договорился с ним уже давно. Мы должны были обсудить одну нашу совместную публикацию. Мы корректировали текст, пили кофе, спорили. И в качестве отдыха я рассказал ему про Зачарованную поляну. Не забыл пересказать все известные мне мифы. И добавил историю про Иру. Мы весело хохотали, а потом мой приятель разом остановился и спросил, может ли он привести Митьку с женой. Я знал проблему. Сын был женат уже несколько лет. Все ждали малыша, но не получалось. Делали анализы, ездили по клиникам, но пока без толка.
- Знаешь, - сказал приятель, - сильная штука самовнушение. Пусть попробует, а?
- Конечно, - согласился я, - все лекарства и таблетки. А тут бифуркация!
- Положительная, - поддержал меня, смеясь, приятель.
- Интегрированного поля, - добавил я.
- Вот именно.
- Приезжайте немедленно. Сядете на пенек, съедите пирожок.
На том и порешили. Уж как мой друг уговаривал сына и невестку, я не знаю. Но они приехали. И мы с женой проводили молодую смущающуюся публику к трем соснам.

За его невесткой нам было даже неудобно наблюдать. Сколько надежды таилось в каждом жесте. Муж заботливо посадил ее на пенек, что-то пошептал ей, поцеловал ее и вернулся к нам. Жена сказала, что они могут менять друг друга, а потом вернуться к нам в квартиру. Мы с его отцом будем там ждать. Но вот что забавно, посидев с нами, мой приятель, виновато пряча глаза, заторопился проверить сына с невесткой. На что моя дальновидная жена заметила, что и ему не помешает после ребят немного посидеть на Зачарованной Поляне. Выкинуть из головы бифуркацию и чуть-чуть расслабиться.

Потом они еще несколько раз приезжали. Как-то, на третий или четвертый раз, пока невестка сидела под соснами, мы с приятелем прогуливались, и он мне признался, что сосны действуют на него. Как-то успокаивают, что ли. Серовато-сиреневый цвет ствола наклонной сосны и темная возле корней кора двух других сосен. Забавно, что у этой, сизой - коры почти нет, а верхушка свежая, зеленая. Я подтвердил, что тоже не понимаю, как питается зелень этой сосны. Впрочем, спросить бы лесника. Еще приятель рассказал мне, что сын пытается уехать за границу. Он послал свои предложения во множество университетов, пытался получить гранты в нескольких фондах, но пока все напрасно. Работы у него хорошие, но вот никак не получается. И с работой, и с ребенком. Не сломался бы.

Все как-то так получилось ко времени. Сложилось так хорошо, что поневоле задумаешься, не производят ли эта сизая, без коры сосна и две ее товарки положительную бифуркацию, черт бы побрал Ирку и ее экстрасенса. Дело в том, что приятель дозвонился до меня и сообщил, что Митька отхватил двухгодичный грант в Калифорнии, в каком-то там университете. Сейчас они с женой оформляются, и уже с начала года Митька приступает к работе. Я искренне за него порадовался. А еще через неделю его же звонок выбил нас с женой из колеи. Невестка-то залетела. Они все с ума от счастья сходят. Врачи утверждают, что это результат их лечения, но сами себе не верят. Приятель орал в трубку, что никакой это не результат и не лечения. А дело здесь в Зачарованной Поляне. И что мы оба два старых дурака. Профессоры. Ученые. Не ученые, а два старых дурака.

Вот тут я и сломался. Хватит глотать гипотензивные средства. Пойду, посижу. Да пусть себе смотрят. Расслаблюсь и посижу часок под этими тремя соснами. Неважно, что там влияет. Самоубеждение или Зачарованная Поляна. Пойду. И наутро, встав пораньше, я зашагал по еще безлюдной тропинке по направлению к Зачарованной поляне. И только я углубился в лес, послышался рокот мотора, и навстречу мне вылез трелевочный трактор, который тащил по земле три красавицы сосны. Две с коричневыми стволами и одну сизую, без коры.