тени 2050

Глава 2овый год.
Что-то шершавое и теплое, лизало мой нос. Я приоткрыл глаз, на меня смотрели два задумчивых карих глаза, шелонской овчарки.
- Ну что дружище, Феликс, пора вставать?- Спросил я у пса, и окончательно проснувшись, из положения лежа принял положение сидя.
Взглянул на часы, стрелки указывали уже на цифру десять или если по армейски быть точным двадцать два ноль ноль. До наступления нового года оставалось еще часа два. Наступал новый год, и мне предстояло вступить в сорокалетие. Поскольку родился я первого января 2010 года.
Чтобы окончательно прогнать сон я вышел в коридор, взглянул в зеркало, оттуда из-за заиндевевшего стекла на меня смотрела сонная слегка закопчённая физиономия, высокий лоб, залысины, крючковатый горбатый нос, серо стальные глаза. Надо умыться. Пробив, лед на поверхности ведра ополоснул лицо и шею, тело привычно обожгло холодом, смывая грязь и остатки сна. Быстро вернулся обратно на кухню.
- Феликс, как ты думаешь? Проводим с тобой старый год?
Пес внимательно смотрел на меня, думая о чем-то своем собачьем. По ногам неприятно потянуло холодом, пора было подкинуть дров. Накинув куртку, вышел в коридор, разница в температуре между кухней и остальными комнатами составляла не менее пятнадцати градусов, отапливать всю квартиру было накладно, а для жития мне было достаточно кухни.
Пройдя в соседнюю комнату, взял охапку толстых напиленных веток, подсвечивая себе фонарем, вернулся на кухню, служившую мне прихожей и спальной, подошел к печке. Открыв топку подкинул пару поленьев, в комнате приятно запахло дымком. Снаружи печка напоминала старую морскую мину, только вместо детонаторов, в разные стороны торчали элементы «петье», благодаря которым, она не только дает тепло, но и вырабатывает электроэнергию. Занялся приготовлением праздничного ужина. Достал из своих скудных запасов мареновые огурчики, открыл банку домашней свиной тушенки и поставил варить картошку. Все эти деликатесы были выменяны еще по осени в деревнях, и на последний день уходящего года пришлось выложить все остатки на стол. Приподняв сидушку дивана, я вытащил литровую бутыль самогона, приготовленного из варенья пятилетней давности. Ну и пусть что пойло, у многих в этот праздник на столах пожрать вдоволь нечего.
Взяв большую миску, я замешал кушанье, из сухарей с остатками бульона, подал Феликсу. Себе налил в стакан мутноватой, жидкости провозгласил тост и выпил стакан самогона.
Показалось, пес поглядел на меня неодобрительно. Присев на диван вытащил из загашника неполную пачку «Мальборо» и с удовольствием закурил, новый год всё-таки. Такое я позволял себе редко. Обычно курил как все вонючий самосад. Я, взглянув на старые механические часы, стрелки которых равнодушно перемалывали время, превращая настоящее в прошлое. Секундная стрелка вышла на прямую финишную линию, тем самым готовясь превратить еще один отрезок времени, размером в 365 дней, в историю.
-Дружище, Феликс! – Обратился я к собаке – Вот и прожили мы с тобой, старина, еще один год.
Он поднялся с пола, большой, лохматый подошел ко мне и заглянул в глаза, глаза преданной собаки, в них бескорыстная любовь, для нее я верховное существо - «Бог»
Ничего подобного, в глазах людей не увидишь. Собака понимала много слов, но в отличие от людей ему была важнее интонация голоса, а не текст.
-Феликс, живем с тобой, дрова с боем добываем, провизию достать, опять жизнью рискуй. Завтра пойдем к Мельнику в гости, там оторвешься от души-
При слове Мельник, пес оживился. Именно Сашка Мельников пять лет назад на мое день рождение и новый год, преподнес мне щенка в подарок, который рос, рос и вырос в большого лохматого пса с умными грустными глазами. Но благодаря этой псине последние пять лет я не ощущал резкого одиночества.
Я привык с ним разговаривать и мне порой кажется, что он все понимает из того что я говорю. Я ему обязан жизнью. Бывали такие ситуации, что только его чутье и нюх выручали меня.
- Ну что пес, послушаем президента или как?- Спросил я, включая радио.
Из приемника послышалась бравурная мелодия . Министр обороны, он же президент, он же председатель правительства уверенным голосом начал свое новогоднее выступление по приемнику.
«Граждане России. Пик кризиса в нашей стране миновал. Начинается виток подъема. Да за прошедший год мы несли потери, не только финансовые, но и людские. Но неоднократно Россия поднималась из пепла и становилась еще краше и лучше. В это тяжелее время всем нам необходимо сплотится, …..». Мне бы его уверенности. Я выключил радио, из года в год одно и тоже . Вероятней всего он был прав в той стране в которой живет он, кризис миновал, а в той в которой живем мы нет. Вывод напрашивался сам собою, видимо мы жили в разных странах.
С расстройства включил старый комедийный фильм на допотопном ж.к. телевизоре. Дисков с небольшим разрешением, от старых времен у меня накопилось много, а этот телевизор мог работать от преобразователя 12 вольт, и ему хватало этой мощности. Что позволяло мне, иногда развлекаться, просмотром фильмов. После кино навевались воспоминания об абсолютно другой, прошлой и нормальной жизни, а не той, в которой живет народ России в настоящее время.
Глядя на мутноватое изображение, мысли постепенно переключались на дела насущные. Заканчивался запас дров, с продуктами становилось туго. Опять надо рисковать. Хорошо есть друзья, одному в этом мире практически не выжить. Завтра встречусь со всеми ребятами, отметим мои именины и порешаем насущные вопросы. Меня постоянно донимал один вопрос, ладно мы одинокие волки, сбившиеся в стаю, но каким образом выживают семьи? И не мог найти ответа на этот вопрос. Я присел на диван, закурил последнюю сигарету и глядя на быстро догорающий окурок, постарался отключиться от мучивших меня проблем.
Запищал передатчик. Я подошел к радиостанции, стоявшей на подоконнике, и включил ее на прием.
- Здорово братишка – раздался веселый голос Мельника – от себя лично и ото всех наших, поздравляю тебя с Новым годом и днем рождения. Стол за мной.- Закончил он.
- Санек, огромное спасибо за поздравление, у меня все нормально, привет тебе от Феликса и до встречи.- С благодарностью проговорил я и отключил рацию.
Из средств связи, остались радиостанции. Интернет, спутник и сотовая связь были отключены. Для их работы была необходима электроэнергия, которую простые люди себе позволить не могли. Я присел вновь за стол, собираясь продолжить праздновать. Неожиданно на улице прозвучали выстрелы. Феликс, прижав уши, вопросительно посмотрел на меня, и полез под стол
- А ведь по дому стреляют, нарушая этим, все договоренности между группировками города. Надо разобраться, как думаешь, Феликс? – вслух проговорил я.
Проблема была в том, что от автоматной пули, ставни на окнах почти не защищали, а судя по звукам, стреляли именно из автоматического оружия. Сейчас существует паритет о прекращении стрельбы по всему городу. Мне пришлось накинуть куртку, и направиться в ванную, которая служила мне оружейной комнатой. Основной арсенал находился у Мельника, но и у меня кое, что имелось. Судя, по звуку выстрелов, стреляли не далее пятидесяти метров от дома. На этом расстоянии, что-то из спец. Оружия мне не понадобится. Я выбрал «Глок» с лазерным прицелом и «Стечкин», на всякий случай прихватил прибор ночного видения. Закрыв оружейку, прошел в одну из комнат, наиболее подготовленную для оборонительных целей. Выглянув в бойницу, проделанную в ставнях, понял оптика ночного видения, мне не понадобилась. На улице при свете от горящих покрышек, бесновалось человек десять. Похоже, ребята были в изрядном подпитии, а возможно накурились. Человек пять из этой толпы были вооружены автоматами «Калашникова» старого образца, и они стреляли во все стороны, трассирующими зарядами. Выбирая в качестве мишеней окна домов. Похоже, это были «свалочники».
«Свалочники» - базировались напротив моего дома, в здании бывшего автосервиса. Ребята спокойные, особо не доставляли хлопот близко живущим жителям. Целыми днями они копали на бывшем районном свалочным полигоне. Все что они добывали, складировали у себя на объекте за кирпичным забором. И занимались переборкой и сортировкой, добытого. Металл, цветной и черный, электронные плата, из которой они выпаривали драгоценный металл, серебро и золото. Короче собирали все, на чем можно было заработать. Они входили в одну из элитных каст жителей города. Находились под крышей «центральной» бригады, им они и платили дань.
Сами напросись, сидели бы за своим забором да жрали бы потихоньку самогон, так нет, надо было выползти на центральную дорогу и испортить жителям праздник. Выбрав самого буйного из компании, я снял предохранитель, дослал патрон в ствол и прицелился. Стрелять решил не на поражение. Плавно нажал на курок пистолета, глушитель, накрученный на ствол пистолета, понизил звук выстрела до простого щелчка. На улице послышался крик боли. Моя «мишень» бросила автомат и схватилась за руку. Его товарищи, немного протрезвев стали оглядываться, а затем покидать место гульбища, прячась за забором своей территории. И что бы не испытывать судьбу, вовсе удалились в здание с вывеской «шиномонтаж». Концерт, начатый ими, закончился. Я закрыл створку окна, и пошел обратно к себе на кухню. Задумался, мой мозг погружался в воспоминание, и воспроизводить картинки из прошлой жизни.
Детство вспоминалось тяжело. Особо ярких воспоминаний не было. Школа, занятие в спортивной секции, учеба в высшем военном училище. Все это было серо и мимолетно. Ярко всплыло в памяти выпускной день в военном училище. Командир вызвал меня из строя и сказал: «Шахов Сергей, Вам присваивается звание лейтенанта» и вручил мне кортик и диплом об окончании. Затем нам выдали направления по воинским частям, но меня сия чаша миновала. Несколько офицеров вошло в группу, которая была отобрана руководством бригады боевых пловцов. Мне повезло попасть в их число.
Под кодовым названием «тень», числились диверсионные подразделения ВМФ. Нам предстояло, пройти физическое и умственное тестирование, для пригодности службы в данных войсках. Из двадцати пяти человек тестирование прошли только трое, в том числе и я. После прибытия на базу бригады начались занятия – изнурительная физическая подготовка, изучение теории подводного плавания, отработка приемов рукопашного боя. Следующий этап подготовки проводился подводно. Освоение всех видов аквалангов, боевого оружия подводных пловцов, рукопашного боя под водой, а также масса специфических занятий. Но самое крутое, из всего этого, представляли психологическая и умственная подготовка. Необходимо было из ста вариантов моментально научиться выбирать единственно правильный. Для чего преподаватели использовали самое современное оборудование и методы воздействия на мозг, от компьютеров до гипноза. Отучившись, я и несколько офицеров, получили внеочередные звания и были направлены в разные точки службы. Меня судьба привела в Абхазскую независимую республику. Бесноватого президента в Грузии давно уже не было, но отношения между Сухумом и Тбилиси оставляли желать лучшего.
Я долго размышлял, как же так получилось, я пошел служить на флот, начитавшись книжек про странствия по морям, романтику путешествий. А закончилось все тем, что я стал профессиональным убийцей.
Гудаута – база Российского контингента, осуществляющего задачу по поддержанию мира между двумя республиками.
Свою первую и последнюю супругу я встретил в Гаграх. Однажды находясь в увольнении, на пляже я увидел красивую отдыхающую девушку. Познакомившись с ней, я узнал, что она приехала из Курской области со своей подругой, провести каникулы на море. Лена была классическая блондинка высокого роста, с голубыми глазами и роскошной фигурой, и почти полным отсутствием серого вещества под копной прекрасных белокурых волос. Видимо именно этот контраст и стал для меня решающим аргументом. Полтора месяца я все свои увольнительные проводил с ней.
Получив очередной отпуск, совместно с невестой, мы выехали на ее родину, где приняв благословение ее родителей, расписались. Но ее учеба в университете и моя служба, конечно же, не могли привести нашу семью к долгосрочному браку. Конечно, Лене было приятно, что офицер морского спецназа, москвич высокого роста, на которого заглядывались многие отдыхающие женского пола, выбрал именно ее. Но столкнувшись с реальностью жизни, она предпочла лучшую партию, оставив меня одного. Первые боевые выходы, первые потери друзей, все это отодвинуло личную жизнь в сторону.
Приближалось время хаоса, которое больнее всего стукнула именно по армии.
Спец. операции остались позади. Нашу группу расформировали, раскидав кого куда.
Какое-то время я отслеживал судьбы ребят, но везде был один и тот, же хорошо организованный бардак. Сбылась моя мечта, я стал просто офицером морского флота. Но каждый раз, заступая на боевое дежурство, сердце обливалось кровью. Корабли были морально устаревшими, многие текли как решето. Моряки в дырки вбивали деревянные чепики, железо давало течь в другом месте, куда снова вбивалось дерево. Время и собственное правительство сделало с флотом то, что не удалось не одной державе за всю историю, как старой России, так и новой. Зарплату стали сокращать, отменили боевые доплаты. Потихоньку Гудаутский контингент стал таять. Мне предложили Тихий океан, а конкретно остров Русский. Где как говориться «Макар телят не пас». В звании капитана третьего ранга я вынужден был написать рапорт об увольнении и покинуть вооруженные силы. Вернувшись на родину в город Ступино, в пустующую квартиру начал поиск более или менее достойной работы. Все мои усилия были напрасны. Как-то вечером раздался звонок мобильного телефона.
- Серж, здравствуй, Это я, Саша Мельников.
Его голос я узнал сразу.
-Проблемы Шах? У меня свой бизнес в Озерском районе. Требуется помощник, я тебя жду – сказал он и оставил свои координаты.
Первое января.
Стальная дверь квартиры отрылась с протяжным скрипом. Феликс, опередив меня, знаков тревоги не подавал. Заперев за собой дверь, отворил осторожно вторую, открывающею выход на лестничную площадку. Собака вела себя спокойно. Здесь приходилось быть особо бдительным, поскольку с четвертого этажа и выше жилье было заброшено, и ожидать можно было чего угодно. Феликс смело начал спуск вниз по лестнице. Я двинулся следом за ним. На улице шел мелкий снег, температура не превышала 10 градусов. Это моя любимая погода. Пусть хоть немного занесет городские отходы – из-за отсутствия канализации и водоснабжения, горожане выливали отходы жизнедеятельности человека прямо на улицу под окна своих квартир. По весне здесь будет весело.
Феликс, сделал небольшой круг, совмещая приятное с полезным, то есть пометил территорию, и уменьшил давление жидкостей в своем собачьем организме. Радостно завилял хвостом, и мы двинулись по улице Ленина к центру города. Он - то отставал, то нагонял меня, в радостном порыве. Но идя по этому маршруту, при виде окрестности я не разделял радости пса. Частный сектор, начинавшийся после микрорайона, когда-то состоявший из нескольких сот деревянных домов, теперь представлял собой пустырь, с останками развалившихся печных труб, фундамента и поржавевшей рухляди. Мы приближались к, нелюбимому мною, месту. От улицы Ленина, если свернуть направо и пройти метров сто, стоит девяти этажный семи подъездный дом, полностью черный от копоти.
Это была первая зима хаоса. Люди, привыкшие к нормальным условиям жизни, воде, теплу и свету, остались без ничего. Исчезли все блага, для нормального существования. Многие жители не умели даже пользоваться обычными «буржуйками». Леса в городе хватало, чтобы топиться дровами. Жители домов стремились набить квартиры домов дровами с запасом. Тросы от лифтов переделывали в подъемники для груза и забивали поленьями все свободное пространство в квартирах. Можно себе представить, во что превращались дома. При возникновении на нижних этажах пожара, огонь моментально поднимался вверх. Спастись живущим на верхних этажах, не представлялось возможным. Этот самый дом подвергся той же участи, что и все погорельцы. Мне пришлось в первые, стать очевидцем пожара, возникшим в этом доме . Затем были другие горевшие дома, но этот мне запомнился наиболее сильно – языки пламени, крики, выбрасывающиеся из окон люди, потрясли меня в тот день. Но самое страшное, что ты здоровый, тренированный мужик, не можешь им ничем помочь. В таких домах никого не хоронили, никто и никогда не заходил в них, даже из простого любопытства. Миновав это страшное место, ускорили шаг. Начинало смеркаться, а идти до конечной цели еще порядочно.
Показался забор ткацкой фабрики. Не доходя до забора, мы перешли на другую сторону дороги. Идти вдоль забора ткацкой фабрики было крайне опасно. На территории фабрики мог скрываться кто угодно, от бродяг до леших, проникших в город в поисках добычи. Они ждали в цехах удобного случая для захвата жителей города.
Другая сторона улицы оставалась относительно безопасной. Вдоль улицы располагались дома старой купеческой постройки. Они представляли собой, здания высотой в два, а то и в три этажа, и пользовались у жителей города большой популярностью. На первых этажах, где раньше располагались магазины, жители этих домов создавали дровяные склады и хранилища для продуктов. Второй этаж предназначался под жилое помещение. Как правило, несколько семей, объединившись со своими друзьями и родственниками, занимали такие здания. Поскольку легче было прокормиться и защититься, от не прошеных гостей. Как правило, в зимнее время в таких домах проживало до сорока и более человек. Возраст их обитателей колебался от тридцати до пятидесяти лет, плюс маленькие дети. Теснота и стыд за эти годы отошли на второй план, а чувство самосохранения стало преобладающим. Мне не приходилось жить в такой семейной системе, и о взаимоотношениях в этих семьях можно было только гадать? Летом основная масса жителей выезжала на заработки в сельскую местность, но и там они держались вместе. Я и мои товарищи, шутя, называли их «коммунарами». Иногда они нанимали меня и моих ребят для охраны, самих семей и их продуктов, при возвращении осенью из сельской местности, обратно в город. Наблюдая за ними, у меня сложилось впечатление, что это не объединение семей, а одна сплотившееся за прошлые годы семья. Так в раздумьях я быстро дошагал до церкви. Отсюда было уже рукой подать до жилища Мельника.
Церковь единственная на весь город и район работала, остальные храмы были закрыты. Я хорошо знал священника и по мере возможности посещал его. Сегодня решил обязательно зайти навестить батюшку. Дав команду Фелексу сидеть, вошел внутрь. В помещении было довольно прохладно, горело несколько лампадок и свечей. Из посетителей в зале Храма находились только две пожилых женщин, помогающих батюшке по уходу за Храмом. Они проживали тут же. В глубине зала у канона молился