"7 Дней полнолуния" (отрывок, книга третья, день шестой)

ДЕНЬ VI

I
Планета стремительно уходила вниз. Исчезла крошечная точка поселка возле почти совсем замерзшего океана. Исчез Город, прикрытый засыпанным снегом термальным колпаком. Затем остались только извилистые очертания континента в мутно-лиловом ореоле разряженной атмосферы. И, наконец, громадный сизый шар тоже стал уменьшаться на экране в своих размерах, раздвигая фон бархатисто-черного неба, усыпанного россыпью созвездий.
Внутри летательного аппарата царило странное оцепенение. Все парами сидели в своих креслах и почти не мигающими глазами смотрели на удаляющуюся родную планету, на которую они не вернуться никогда. Твердый сидел рука об руку со Спутницей, ощущая ее горячую трепещущую ладонь в своей. Сбоку расположились Мать и Сестра. Мать со страхом смотрела на экран. По лицу Сестры текли слезы.
Наставник замер возле пульта с застывшим лицом. Твердый смутно различал его отражение на выпуклой поверхности экрана. Были заметны и его большие темные, как космос глаза, отражающие в зрачках блеск далеких галактик. По мере удаления планеты, на другой стороне экрана рос в своих размерах тусклый оранжевый шар, похожий на гниющий плод черно-серыми очертаниями широких кратеров, остывших вулканов и окружающих пустынных долин. Неужели это та самая планета, на которой им придется жить? И почему она так близко?
- Нет, это не она, - ответил на непроизнесенный вопрос Твердого Наставник. – Это – спутница вашей планеты. Властитель ее уже почти переоборудовал под огромный космический корабль. Скоро он сам перелетит сюда со своими приближенными, чтобы не погибнуть во время взрыва Планеты. Они захотят найти для этой спутницы нового «хозяина». И я боюсь… - Наставник не закончил фразу и замолчал, пристально глядя на темные кратеры, проносящиеся внизу. И тут на экране промчался и исчез в одном из кратеров, опередив их аппарат, его близнец, похожий на черную сплюснутую каплю, оставившую за собой короткий всплеск тени. Видно, скоро дождь из этих черных капель прольется над оранжевой пустыней, оживленной внутри спутницы Планеты.
- Летим отсюда, - негромко сказал за спиной Твердого Горбоносый.
- Да, пожалуй, нужно улетать, - поддержал его Наставник, - путь нам предстоит неблизкий. Но, думаю, к сроку мы успеем.
Он развернул аппарат чуть в сторону, нацелив его на маленькую голубоватую звездочку, блиставшую в крошечном верхнем уголке, оставшегося на экране небосвода. Вскоре этот уголок стал стремительно расширяться, и оранжевый диск окончательно исчез из поля зрения. Вокруг было только звездное небо. Без конца и без края. Летательный аппарат, словно замер среди этого звездного океана, словно легкой пушинкой повис на невидимой тончайшей ниточке в неподвижной, сияющей черноте. А ведь он, судя по всему, мчался вперед со все возрастающей скоростью.
Пассажиров вжало в кресла. В ушах загудела кровь, сдавило виски, руки и ноги невероятно потяжелели. Ими нельзя было пошевелить. Сердце ухало в груди глухо и тяжело. И вдруг все сразу переменилось. Кресло вытолкнуло легкое, невесомое тело, будто воздушный шарик, и если бы не пристегнутые ремни, Твердый подлетел к потолку кабины. Те же самые ощущения испытывали и остальные. Они удивленно оглядывались друг на друга, несмело и слегка испуганно улыбаясь.
Наставник парил, возносясь над креслом и над пультом управления, и спокойно смотрел на своих спутников.
- Это – невесомость, - негромко сказал он, - Мы разогнались и теперь летим по инерции. Перед приземлением аппарат станет тормозить, и вы опять ощутите тяжесть. А, сейчас, - добавил он, - вы все должны уснуть. Вы очень устали и хотите спать. Вы проспите до конца полета и проснетесь бодрыми и отдохнувшими, полностью готовыми к своей миссии. Засыпайте! – и Наставник простер обе руки над сидящими в креслах женщинами и мужчинами.
Твердый взглянул на Спутницу. Ее глаза стали покрываться поволокой. Она сонно улыбнулась ему, склонив голову на его плечо. У Твердого тоже стали слипаться глаза. Сознание медленно провалилось в бездну забвения. Он заснул.