Чёрный квадрат Казимира Малевича

Картина «Чёрный квадрат» привлекает всеобщее внимание. Одни возмущённо говорят: «Шарлатан!» Другие с уважением говорят: «Шарлата-а-ан! Ведь это надо уметь: нарисовать чёрный квадрат и остаться в истории искусства!» Но ещё есть люди, в глубине души которых живёт сомнение, что Малевич – шарлатан. Они чувствуют, что за всем этим что-то кроется. Да, поистине картина – Сфинкс!
Однако есть ещё искусствоведы и критики, которым давно уже всё понятно. Но любопытно, что их толкования картины дословно переходят из статьи в статью. Как будто кто-то один написал, а остальные прилежно переписывали. Я сейчас приведу это толкование, но только прошу вас, не усните:

«Полное затмение” произошло в его историческом Черном квадрате на белом фоне (1915), где и была осуществлена настоящая “победа над Солнцем”: оно, как явление природы, было замещено, вытеснено соприродным ему явлением, суверенным и природоестественным - квадратная плоскость целиком затмила, заслонила собой все изображения».

И ещё для тех, кто вытерпел первый абзац:

«Черный квадрат словно вобрал в себя все формы и все краски мира, сведя их к пластической формуле, где доминируют полюсность черного (полное отсутствие цвета и света) и белого (одновременное присутствие всех цветов и света). Подчеркнуто простая геометрическая форма-знак, не увязанная ни ассоциативно, ни пластически, ни идейно ни с каким образом, предметом, понятием, уже существовавшими в мире до нее, свидетельствовала об абсолютной свободе ее создателя. Черный квадрат знаменовал чистый акт творения, осуществленный художником-демиургом».

Итак, критики всё поняли и нам растолковали, но сам Малевич картину «Чёрный квадрат» не понимал. И критик, которого я цитировал, знает об этом. Он вдруг начинает говорить своим собственным голосом и перечёркивает всё, что сказал до этого. Критик пишет:

«Казалось бы, что может быть проще: на белом фоне черный квадрат. Любой человек, наверное, может нарисовать такое. Но вот загадка: черный квадрат на белом фоне - картина русского художника Казимира Малевича, созданная еще в начале века, до сих пор притягивает к себе и исследователей, и любителей живописи как нечто сакральное, как некий миф, как символ русского авангарда».
И продолжает:
«Рассказывают, что Малевич, написав “Черный квадрат”, долгое время говорил всем, что не может ни есть, ни спать. И сам не понимает, что такое сделал. И действительно, эта картина - результат, видимо, какой-то сложной работы. Когда мы смотрим на черный квадрат, то под трещинами видим нижние красочные слои - розовый, зеленый, по-видимому, была некая цветовая композиция, признанная в какой-то момент несостоявшейся и записанная черным квадратом. Художник впоследствии много думал о черном квадрате, писал теоретические работы, связывал его с космическим сознанием. Малевич считал, что “Черный Квадрат” - это вершина всего».


Искусствоведы и критики стоят между художником и зрителем и говорят на языке, который художников ужасно раздражает. Степень отчуждённости художника и критика видна во фрагменте из книги Георгия Данелии “Безбилетный пассажир”. В этом эпизоде Данелия и Резо Габриадзе пишут сценарий фильма “Не горюй!” Габриадзе спрашивает у Данелии:

- Гия, скажи, а о чем наш сценарий? Меня спрашивают, а я никак не могу сформулировать.
- И я не могу. Скажи, что заранее никогда не говоришь, о чем фильм, — это плохая примета. А когда фильм выйдет, критики напишут, а мы запомним”.

Что может знать такой критик? А художники о многом не распространяются. Поэтому я и расскажу о собственном видении, основанном на опыте. Но хочу отметить, что «Чёрный квадрат» подобен многогранному алмазу. То, о чём сегодня пойдёт речь, – лишь одна из его многочисленных граней.

То, что сделал Малевич, - красиво и поразительно. Его «Чёрный квадрат» - это не дешёвый эпатаж, а шаг, не имеющий аналога в истории искусства. Никому из вас не надо любить эту картину. Этому ЯВЛЕНИЮ можно только поражаться.
Говоря о Малевиче, надо помнить, что формировалось его художественное направление в начале 20-го века. Это было время громких деклараций и манифестов в искусстве. Но каждый настоящий художник является не только демиургом, создающим свои миры, но и инструментом той таинственной среды, которая называется – искусство. И тогда он «сам не понимает, что такое сделал», как это произошло с Казимиром Малевичем.

Представим спящего человека и мёртвого. Внешне похожи. Но разница в том, что спящий – живой. И вы это ЧУВСТВУЕТЕ. Так же есть произведения искусства – живые и есть картины мёртвые, которые произведением искусства не являются. От произведений искусства действительно исходит какая-то энергия. Мастер подходит к работе ученика, что-то делает, и мы говорим, что “работа ожила”. Что же делает картину живой? Это тайна. Но, видимо, во-первых, сюжет, потом цвет, композиция, ритм, фактура. Но при всём этом картина может быть всё ещё мертвой. При описании человека я бы сказал, что нужны кожа, кровь, сосуды, волосы и т.д., но всё это есть и у покойника. Необходимо наличие жизни в этой коже, сосудах, крови… Что же это за последняя, неуловимая энергия? Что же это за «21-й грамм»?

Первая живая работа появилась у меня в Академии на третьем курсе. Вы когда-нибудь задумывались о том, что художник неделями, месяцами или ещё дольше, работая над картиной, всё время на неё смотрит? Это важно! Нет ни одного квадратного сантиметра, на котором бы не остановился напряжённый взгляд художника. С третьего курса я стал замечать, что очень напряжённо всматриваюсь в то, что рисую. Я писал большую картину, большой кистью, а глаза при этом были прищурены и напряжены так, что после работы всё вокруг какое-то время было мутным. Я делал себе установку не напрягать так глаза, зачем их портить. Но забывал, и всё повторялось. Однажды я вдруг понял, что в такие моменты я не просто смотрю напряжённо на картину, а ВЫДАВЛИВАЮ ИЗ СЕБЯ ВЗГЛЯД, как мы выдавливаем зубную пасту из тюбика. Несмотря на все усилия, мне никогда не удавалось прогнать это противное ощущение, так же, как и ощущение, что из меня при этом что-то уходит. Чем более опустошённым чувствует себя художник после работы над картиной, тем большее впечатление она производит на зрителей.

Когда-то Пётр Капица упомянул древнеегипетский текст - “Когда человек откроет последнюю тайну бытия, Сфинкс улыбнётся, и жизнь на земле прекратится”. Последняя тайна бытия - это тайна жизни и тайна строения. Искусство, как и наука, тоже двигалось к последней тайне бытия. Абстракционисты отказались от содержания. Таинственная энергия в картинах осталась. Отказывались от формы, ритма, композиции. Лучшие вещи продолжали оставаться живыми. Абстракционисты интуитивно занимались определённым поиском, пытались приблизиться к некоему живому ядру, чтобы понять, в чём оно заключается. Малевич в “Чёрном квадрате” сделал последний шаг, не имевший аналога. Он отказался вообще от всего: от содержания, цвета, композиции, ритма, фактуры, чтобы в работе осталась только чёрная плоскость, заряженная чистой энергией.

Но этот квадрат «чёрный» ещё и потому, что художник чувствовал - эта таинственная энергия опасна. Тайна её не случайно заботливо скрыта от нас. Так мы закрываем дверь на ночь от опасностей, которые могут таиться в ночи. Казимир Малевич чувствовал, что мир, скрывающийся за этой последней дверью, чёрный и может быть смертельно опасным для нас, если подойти слишком близко и попробовать расщепить его подобно атомному ядру.
Эта картина удалась художнику, его волнение после её написания говорит об этом. На белом фоне чёрный квадрат, и он излучает энергию. Но мысль Малевича идёт дальше – а что если отказаться даже от чёрного цвета и сделать белый квадрат на белом фоне? И художник делает такую картину.


Чувство живого» в искусстве не является принадлежностью какого-то замкнутого клана художников. Да, художник чувствует иначе и гораздо острее, но всё это чувствует и большинство людей на земле. Но это проявляется на уровне интуитивного чувства - “нравится – не нравится”. У художников существуют разной широты спектры восприятия. Они тоже не свободны от вкусовщины. Лишь немногие были способны ощущать эту энергию в любом художественном произведении, где она есть.
А теперь вслушайтесь в то, что говорит художник.

Из писем Ван Гога к брату Тео.

“Почему я всегда жалею, что картина и статуя не могут ожить? Наверное, во мне очень мало от художника”.

“Если хочешь доставить мне очень большую радость, вышли мне несколько кусков горного мела. В горном меле есть душа и жизнь, тогда как в обычном меле я нахожу что-то мертвенное. У горного мела звучный глубокий тон. Я сказал бы даже, что горный мел понимает, чего я хочу, он мудро прислушивается ко мне и подчиняется; обыкновенный же мел равнодушен и не сотрудничает с художником. У горного мела душа настоящего цыгана; пришли мне его, если это не слишком тебя затруднит”.

“Ты пишешь, что, хотя мои работы и не войдут в моду, на них со временем всё-таки найдутся любители. Что ж, так, в сущности, думаю и я. Если мне удастся вдохнуть в мои вещи тепло и любовь, они найдут себе друзей”.

“Теперь я немного отпустил вожжи и, вместо того, чтобы вглядываться в структуру вещей и анализировать её, смотрю на предметы прищуренными глазами, а это позволяет мне более непосредственно воспринимать их как цветовые, взаимно контрастирующие пятна”.

Я не ставил сегодня своей целью делать обзор всего творчества Казимира Малевича. Но об одном эпизоде из его жизни хочу упомянуть, так как эпизод этот связан с «Чёрным квадратом».
В своих воспоминаниях Малевич пишет о случае в детстве, который имел огромнейшее значение в его жизни. В тот день, о котором пойдёт речь, у него впервые проснулся интерес к краскам, кистям, живописи. Казимир Малевич, будучи ещё маленьким мальчиком, шёл по улице и увидел, как маляры красили зелёной краской крышу. В какой-то момент они оставили кисти, спустились с лесов, а мальчик поднялся, взял оставленную кисть и погрузил её в краску. Он стал зелёным цветом красить крышу. Он не рисовал, он накладывал на поверхность ровный слой краски и при этом испытал огромное потрясение. Что же это за энергия, которая исходила от мальчика и, отражённая поверхностью локального цвета, снова возвращалась к нему? Это тайна. Но в тот день маленький мальчик рисовал первый в своей жизни «Зелёный квадрат»!