Горение

Сергей Земцов

Горение.

Фанаты и удовольствие.

Конечно, симфоническая музыка, которую играют праздничные мужчины во фраках, женщины в вечерних туалетах, будет жить вечно. Публика, которая собирается в концертных залах – разная, но атмосфера на концертах классической музыки теплая, по настоящему духовная. Счастливы те дети, родители которых научили их понимать, слушать и любить музыку Моцарта, Баха, Чайковского, Стравинского, Шонберга.

Что касается музыки иных направлений, новой и современной музыки, которую играют и в концертных залах иногда, но чаще на стадионах, и просто на улицах – гораздо сложнее оценить это явление с точки зрения вечности. Иногда это принципиально «одноразовые» перформансы, иногда это просто «фон». Но, можно встретить людей, которые не стесняются говорить, что они не любят классическую музыку и не хотят вообще ее слушать, а вот всякие «песни», «перформансы», и даже передачу American Idol – обожают. За этим стоит не просто отсутствие культуры, плохой вкус – а нечто, о чем весь двадцатый век рассуждали экзистенциалисты – свобода воли и вызов собственной «заброшенности» в этот мир.

С одной стороны существует популярная музыка, которая в общем то есть как говорится просто «fun» и товар. Точно также существует загадка фильмов ужасов, которые продаются и приносят колоссальные прибыли, только потому что современным людям нужен адреналин. Это явление скорее должно интересовать социологов, и они, вероятно, могут предложить интересные теории. С другой стороны, есть непопулярная музыка, музыка тяжелых и альтернативных направлений, которая вызывает часто недоумение в компании людей, собравшихся, чтобы иметь «fun». Такую альтернативную музыку слушают фанаты – «fans» - и группа таких любителей, часто напоминает секту.

Поскольку инакомыслие и оригинальный вкус, до сих пор пока никто не запретил окончательно и бесповоротно, эксперименты разного рода с ценностями, вечными вопросами, концептуальные и конструктивные «находки», авангардизм – все это успешно соперничает с академическими формами. Более того, их влиянию подвержены дети, и, так сказать, «простые люди» - особенно это касается современной музыки, которую достаточно один раз услышать и принять независимо от какого-либо интеллектуального дискурса. Например, если задуматься – это загадка, или это то, что психологи называют подростковым негативизмом: вместо того, чтобы получать удовольствие от телепередачи, запланированной «фабриками звезд» - дети индиго, да и «простые дети» уходят на улицу слушать песни с ненормативной лексикой, панк-рок и рэп.

Если есть спрос, то находится и предложение. В Англии, в Манчестере открывается нового типа Фабрика, Faсtory Records. Это, конечно, бизнес-предприятие, иначе в Англии не бывает. Но отголоски распространяются по всему миру. В СССР, Москве группа музыкальных интеллектуалов, Сергей Жариков и Сергей Летов, промывают мозги младшему брату Игорю Летову, который решает для себя, что будет сочинять музыку и стихи «еще круче» чем его старшие братья. “Окуппация» Жарикова трансформируется в «Гражданскую оборону». Воля к творчеству Игоря Летова оказалась реализованной на полную катушку, в Англии его назвали отцом русского панк-рока, а в России существует мнение, что он вообще единственный гений на данном направлении.

Мы имеем дело с воистину уникальным явлением, противостоящим известной культуре. Возможно, читатель хорошо знаком с жизнью и творчеством поэта, нобелевского лауреата, Иосифа Бродского. Можно заметить, что Иосиф Бродский начинал карьеру, почти так же как Игорь Летов. Они оба подвергались преследованиям Системы и КГБ. Но Иосиф Бродский, в Архангельской ссылке, стал читать стихи Одена, антологию английской поэзии, и пережив некоторое внутреннее обращение, решил, что «части речи» это его призвание и оправдание всей жизни. Оказавшись в Америке, Бродский сразу же был взят на литературную должность в университет. Игорь Летов пережил внутреннее обращение иного рода, о котором пока что ничего не написано, но можно предположить, что таковое имело место. Путь, которым пошел Игорь Летов – определенное уважение, серьезное отношение к определенной категории своих фанатов. В отличие от панк-рока своего предтечи, Сергея Жарикова, Игорь Летов не «стебается», и не «бьет мужика палкой». Игорь Летов сделал все, что он мог сделать для того, чтобы его фанаты поверили в то, что он принимает всерьез все то, о чем он говорит от их имени.

Я бы не хотел писать исключительно о творчестве Игоря Летова или других достойных отцов новейшего искусства, а хотел бы оставаться на несколько более метафизических позициях и видеть некие горизонты. Хотя я хотел бы прочесть книгу, посвященную Игорю Летову и его стихотворениям, напоминавшую бы исследования, которые пишут про Иосифа Бродского. Ясно, что это пока моя фантазия, так как литературоведы не изучают поэтическое творчество Игоря Летова. Это поэтическое наследие пока что пребывает в странном состоянии, и неизвестно будет ли изучено вообще когда-нибудь в будущем. Но, как знать? Мы имеем дело с чем то, для нас новым, и «недиссертабельным».

Так или иначе мои пролегомены, возможно заставят задуматься достаточно серьезных людей вообще о соотношении классического искусства и, скажем так, любительского. Но классическое искусство может быть сытым, скучным и клишированным академиками, в то время как что-то, подобранное на улице, может оказаться стихией огня, случаем, самосожжения, который увлекает кого угодно глубже, чем проработанный экзерсис по всем, освященным традициями правилам.

This world threw me away
This world never gave me a chance
This worlds gonna have to pay
I don’t believe in your institutions
I did what you wanted me to
Like cancer in the system
I’ve got a little surprise for you

Something inside of me has opened up its eyes
Why did you put it there did you not realize
This thing inside of me it screams the loudest sound
Sometimes I think I could Burn

(Trent Reznor)
Эпоха нигилизма.

Для того, чтобы обсуждение известных, но собственно говоря довольно частных, событий музыкальной жизни, поднять до вышеупомянутых метафизических горизонтов, необходимо ввести некий контекст данной истории. А именно, вспомним в какое время мы живем – наше время это затянувшийся конец света, или апокалипсис своего рода. Радикальные атеисты, например, Мишель Онфрей, требуют деконструкции религии, теократии, христианства, и не оставляют места для сомнений в том, что следующая пост-христианская эпоха будет эпохой науки. Как писал и Ленин на полях конспекта Гегеля – «боженьку жалко, сволочь идеалистическая...». Мишель Онфрей пишет очень остроумно и почти энциклопедически, но все эти сочинения для таких же как он сам любителей науки, не нуждающихся в «гипотезе» существования Бога.

Атеисты недовольны, что для понимания классического искусства студентам до сих пор предлагают изучать историю религии, недовольны деизмом и «богом философов», когда существование Бога все же «протаскивают», вместо того, чтобы заявить, что в принципе Бог никогда не существовал, все религиозные книги сплошь сказки и фольклор.

Начало эпохи современного нигилизма связывают отчасти с Ницше, который заявил, что «Бог умер». Быть ницшеанцем, как пишет Мишель Онфрей, значит делить историю на эпоху «до Ницше» и «после Ницше» - также как было деление «до Христа» и «после Христа». В этом что-то есть, так как после заявления «Бог Умер» до сих пор не сформировалась альтернатива. Деконструкция христианства, деконстукция монотеизма не закончена. Нельзя сказать что на смену иудо-христианской теократии пришла какая-то новая столь же могущественная наукократия или технократия. Мы живем в переходную эпоху, если вообще переход окажется возможен. Эксперимент СССР с «научным коммунизмом», мягко выражаясь оказался спорным и неубедительным.

Мишель Онфрей вспоминает слова Достоевского от том, что «если Бога нет, то все позволено» и утверждает, что это полная чушь, по его мнение надо говорить как раз наоборот – because God exists, everything is permitted. Ксати, судя по голливудским экранизициям Достоевского, представление американцев о русских, о братьях Карамазовых совершенно нелепое. В то же время отец русского панк рока Игорь Летов в своих интервью неоднократно заявлял, что Достоевский его любимый писатель, и более того завлял: в своем творчестве «я иду более от религии», чем от эстетики.

Я отдаю себе отчет, что с академической и просто снобисткой точки зрения, упоминание Игоря Летова в контексте «метафизических горизонтов» для многих ученых гуманитариев несколько странно и неубедительно, но мое сочинение абсолютно субъективно, и, если кому то не нравится, можно не читать дальше.

Так или иначе, а стоит ли без всякой оглядки доверять науке? Ведь нам не нравится массовая или поп-культура – культура маленьких людей, которые по Ницше считают, что «образование это то, что отличает их от пастухов». А нравится ли нам, так называемая «нормальная наука», армия маленьких ученых, ищущих теплое место на faculty positions, и поддерживающих коммунистические и атеистические идеи любого государства, готового взять их на содержание?

Далее, что касается людей, имеющих образование в бизнесе, в коммерческих науках, какую веру они часто исповедуют? Да весьма простую и упрощенную – что все можно купить за деньги. Более точно, они верят, что люди, как они говорят on the top of the food chain управляют миром, и обеспечивает так называемый «уровень жизни», когда контракт с работодателем, или просто зарплата, делает работника счастливым. Зарплата – как питание для дрессированых животных – если есть куда эту зарплату потратить с супермакетах, то не надо ни бунтовать, не вобще чего то там «хотеть». Бизнесмены, научно руководящие обществом, и счастливые и солнечные прикормленные люди попроще. Ну там существует еще системы welfare и asylum – опять же это формы счастья для людей «слегка больных» или «безнадежно неизлечимых». Предлагается вариант рационального христианства – христианства без Бога, но выжимка из религии светской идеи социальной справедливости.

Это тот фон, на котором вдруг появляются странные, для рационально мыслящих людей, формы искусства, когда какие то «битники», «хиппи» , «панки» уводят их буржуазных ( или совестких в 70-80х годах 20 века) семей благополучных подростков. Впрочем, если бы благополучные семье занимались всегда воспитанием благополучных детей, и сплошь прививали бы им любовь к Моцарту, Диккенсу, или там Кобзону, Шолохову – можно сказать не было бы беды, или, скажем, не было бы вечной проблемы отцов и детей.

При наличии реальных противоречий в обществе неизбежно появление Зеркал Революции – что становится в свою очередь объектом противоречивого отражения– так владелец магазина модной одежды основал группу Sex Pistols. Герои психоделического фронта, последователи харизматических поэтов, скажем Cида Баррета, становятся динозаврами, гастролирующими ради обычной прибыли. Как не печально, актуален призыв к тому, что поэту лучше уж умереть лет в 40. Иначе творчество перестает быть творчеством, а как известно «долгая счастливая жизнь» без творчества презираема. “У них есть свое маленькое удовольствие для дня, и свое маленькое удовольствие для ночи.” Они считают, что “здоровье - превыше всего”.


Приступы постмодернистского веселья.

Современная музыка это есть все же способ не только войти в депрессию, но и выйти из депрессии, то что называют также катарсисом, и дионисийским экстазом. Существует «смеховая культура», разнообразные формы народности, философствования «на полуночных кухнях» - все это не академическая, не классическая, не формальная диссертабельная, подающаяся статистической cоциологической обработке, культура, – а скорее духовность. Нечто за пределами конструктивного и рационального дискурса вообще.

В древней Римской империи свободные граждане требовали зрелищ. А также можно быть увереным, что рабовладельцы были уверены, что их рабы счастливы, если получают в достатке свою пищу. Сложнее представляется ситуация с ранними христианами, которые не отказывались от своих «современных убеждений» под пытками, и отказывались просто «подписаться» под хвалой императору, вместо этого за свои убеждения предпочитали лишиться кожи или поджариться в кипящем масле.

Если ожидать от науки ближайшего будущего революций в сфере социальной справедливости, деконструкции Judeo-Christian teaching и блестящих результатов в построении коммунизма или чего-то там столь же «научного», о чем мечтали в СССР, то науке придется решать вопросы, связанные с человеческой природой. А человеческая природа оказывается очень консервативной и, порой кажется, не подтвержена никакому прогрессу. Иные поклоники классической музыки, поклоники тех вершин духа, которых достигли Бах и Моцарт, говорят что вся неклассическая музыка типа рока, авангарда и панк-рока есть не что иное как регресс в каменный век, в эпоху пещерной дикости. Правильно ли это в буквальном смысле не знаю, но идея определенная идея тут высказывается, что со времен палеолита человек не изменился. Да и Ницще со своим эстетизмом высказывался, что человек это неудачное животное.

От массовой культуры, шоу-бизнеса нельзя ожидать рафинированых продуктов, отфильтрованных лучшими умами человечества. Подпольная параллельная, частично народная, культура существует как реакция на массовую. Люди со времен древнего Рима нуждаются в зрелищах. Удовольствия, доступные за деньги, ограничены – can’t buy me love – кто-то изначально ими не удовлетворен, и вакуум заполняется странными способами, которые иногда напоминают сумасшествие. Но и на долю сумасшествия есть спрос. Более того, этот спрос превращается в «боевой стимул» для дальнейшей эволюции эстеблишмента и бизнеса.

Если Игорь Летов, по-моему, безусловно одаренный поэт, и также считают многочисленные его поклоники, то рядом с ним существуют многочисленные соратники и эпигоны. Впрочем, так было всегда, скажем с Элвисом Пресли и Джимом Моррисоном. Но слово «эпигон» не просто ругательство, а скорее важно, как раз то, что существует боевой отряд – соратники, или, скажем, уважаемые деятели андерграунда. Точно также, рядом с Иосифом Бродским, находится плеяда лениградских поэтов, которых декламируют на литературных вечерах как «друзей Бродского».

Между литераторами постмодернизма и уличными музыкантами безусловно огромная разница. Музыканты гораздо более маргинальны и более подвержены горению – light my fire. В принципе рокеры соглашаются с тем, что «рок-н-ролл мертв», и выбрасывают в окружающую среду свое, как говорили в 20 веке, экзистенциональное сушествование. Для подобного акта самосожжения не надо иметь специфических талантов, точнее crafts типа музыкального слуха или способности к поэтике. Достаточно воли – желания от души повеселиться.

В эти дни весь мир прощается с Майклом Джексоном. Являясь свидетелем такого «праздника», я не могу не заметить, что мир прощается с бизнесменом и шоуменом – celebrity -, а вклад Джексона в искусство находится за кадром, хотя наверное кто-то есть, кто может оценить нечто в области поп-культуры. Судьба не столь знаменитых и не столь богатых музыкантов более тесно связана с «ценностями» эпохи. Для рок-музыкантов часто типична судьба по признаку самосожения и горения.

Но какую представляет ценность данный выбор и какие есть альтернативы? Хорошо известно какое место занимает эстетика в ницшианском мировозрении. Ницше провозгласил, что «Бог Умер». Постмодернисты провозгласили, что «Автор Умер» и искусство более не служит прогрессу нравственности. Творчество стало «транцендентным» и предполагает многозначность. Удивительно сочетается какой-нибудь грамотный фа минор и какое-нибудь «вот так вот так бу бу всех вас» в концертной деятельности мультиинструменталиста и концептуалиста Сергея Летова. Гораздо более открытый Игорь Летов так выразился в своем интервью:

«поэты делятся на две основные категории: на тех, которые всю жизнь пишут один единственный идеальный стих, как скажем, Пушкин и, собственно, тех, кто своим творчеством как бы завоевывает новые пространства, территории, горизонты. Так вот, я и есть такой завоеватель. Я именно завоевываю внутри себя новые рубежи Безграничности, вседозволенности и дерзновенной вдохновенной всевозможности.»

Вобщем то и Гегель считал, что Мировой Дух сам себя познал окончательно и создал идельную философскую Систему. И марксизм, который приделал себя ярлык «научный», трактовал истину рабочего класса как истину идеальную, совпадающую с итогом прогресса. Как мы знаем, все эти идеальные итоги прогресса поступают в оборот свиньям Оруэлла. Люди on the top of the food chain cтановятся манипуляторами и конспираторами, следуя каким-то программам, заложенным в человеческую природу. Pigs Can Fly.

Ужасно как красиво звучит стих апостола Павла:

«Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая и кимвал звучащий.»

Но ведь НЕ имеют любви проповедники, батюшки, инструкторы и идеологи, про которых говорят, что Бог шельму метит!

Поэтому современная позиция многозначности Творчества вызывает интерес у всех свободных людей. Все что могут свободные люди – игнорировать прогресс и единственно возможную для контрольной группы «объективную» истину. А это и есть горение и самосожение, или «веселая наука».


Наука.

Все же Ницшианское мировозрение, пессимизм Шопенгаура сделали свое дело – создали Рубеж Времени. Последствия запрещенной для известных категорий народонаселения в тоталитарных странах философской доктрины – проявляются во всем.

Кажется что единственный реальный институт общества, который готов взять на себя ответственность за «демонтаж» и «реконструкцию» ценностей цивилизации – это Наука. Благодаря Науке мы летаем на самолетах, пользуемся компьютерами, смотрим телевизоры и т.п. Но главное – существуют Деньги. Хорошо смазанный механизм товарного обмена, возможность эквивалента общественного труда, возможность «зарабатывать деньги», не слишком задумываясь о направлении денежных потоков.

В СССР не было возможности хорошо зарабатывать, и существовало высокомерие по отношению к деньгам. Даже у Виктора Пелевина, который пишет про новых русских, и для новых русских – лейтмотивом является ирония по отношению к деньгам. А в Северной Америки – никакой иронии, если отбросить особое мнение, можно сказать хобби, скажем возьмем пародию Франка Заппа на Beatles. Имеется возможность зарабатывать деньги, есть куда их тратить, и этот процесс доставляет удовольствие. Упомянутый выше Майкл Джексон популярен в первую очередь как знаменитость – celebrity – с большими деньгами, и уже во вторую очередь – кому то нравится музыка.

Люди, имеющие образование в области финансов, слывут в Америке обладателями научного менталитета и придерживаются атеизма. Такие люди ответсвенны за «создание рабочих мест». Карьера какого-нибудь assistant manager в банке является идеальной с точки зрения Счастья простого человека для которого якобы и существует вся цивилизация, в которой кто-то продает, а все остальные покупают и должны быть счастливы и благодарны науке. С другой стороны, простые нападки на «доллар», на якобы примитивное сознание трудоголиков в Америке нуждается в обоснование большем, чем просто высокомерие, исходящее из Русского Хаоса – так как все же «доллар» работает. Но, конечно, плохо и то и другое – и русский дурак Емеля со щукой, и банковский клерк из О’Генри, зацикленный на биржевом курсе.

Упрощенная экономическая модель не устраивает людей в моменты разного рода душевных кризисов. Для укрощения бунта, дисбаланса на рынке существует целая армия психологов, и просто инструкторов фитнесса, но кто-то не хочет идти к психологам за коррекцией сознания, и идет на «тусовку» типа панк клуба. Конечно же, и этот уровень пытаются поставить под контроль, но все же есть разница. Харизматические музыканты и их поклоники как-то отбиваются от стаи.

Наука, вобще основана на абстракции. То есть, упрощение необходимо, чтобы иметь подходящую для случая модель. «Если не клетке написана Слон, значит это Слон». Для занятия наукой, точнее для того образа жизни, который называется Наукой, не обязательно иметь какой-то талант. Ученым может стать каждый, вступить в Науку как в партию, получить образование, ученую степень, терпиливо оформить положенное число публикаций – это процесс точно такой же как и любая другая карьера – «лишь бы кто случайно не помешал». Далее, в академическую среду путь закрыт для чужих. Faculty positions, гранты разного рода – это ресурс, распределяемый как талоны на продукты. C другой стороны, это работает. И самолеты строят и хирургов учат быстро вырезать апендицит.

Проблема возникает, когда ставится вопрос о доверии. Если Наука заявляет, что знает как должен идти всякий прогресс, да еще торгует ярлыком «научный» - это уже касается людей, не имеющих отношения к ученым, как субкультуре в себе. Научная или какая иная Демократическая партия, или Отдел милиции, или звено продавцов Гербалайф – человек не принадлежащий к партии спрашивает себя – кто это такие?

Тут и попадаются под руку аморальные «Речи Заратустры», или тому, кто ничего такого не читает, масса суррогатов, просто песня со странными словами и причудливым звуком.

Глобальная цифровая деревня.

Ясно, что человечество не созрело для того, чтобы стать «расой, населяющей планету Земля», и для того, чтобы убрать границы между странами. Это полная утопия. Нации будут бороться за свое существование. Американский глобализм также не состоятелен как и миссионерство христиан. Хотя мне и попадались труды ученых методологов, которые уже мыслят категориями всего человечества. Если бы «все человечество» готово было к подобной стадии прогресса, то можно было бы говорить и об объективной или общезначимой истине. Пока что общезначимые истины есть только в математике, которая как известно царица всех наук и универсальный Язык науки. Впрочем, один из основателей нейро-лингвистического программирования – математик – и описывает «структуру магии» в терминах формальной грамматики. Поэтому то НЛП и не любят в России, считают выдумкой манипуляторов.... но не будем отвлекаться.

Так или иначе, глобальная цифровая американская деревня – global village – такая же ересь как и коммунизм Хрущева, который в 80-м году 20-го века не дал о себе знать прогрессивному человечеству. С другой стороны, «цифровую» сторону как-то приспособили в мобильных телефонах и компьютерах для журналистов, которые те носят в своих портфелях. Да и билеты на элитные концерты и перформансы крутых деятелей авангарда продают online.

Игорь Летов, в одном из самых своих депрессивных видеоклипов "Насекомые", заклинает:

“Новый прекрасный мир
Новый прекрасный мор
Апофеоз, апофеоз, апофеоз, апофеоз
В трeх сосeнках, блуждая насмерть, замeрзли оба
В трeх сосeнках, блуждая насмерть, замeрзли оба
Замeрзли оба раба божьих - это я и ты
Раба божьих - это я и ты
Вот оно как, вот оно как
Вот оно как, вот оно как
Во веки веков, во веки веков
Во имя щеночка и смятой бумажки
Заклинаю! Заклинаю!
Усохшую речку, усопшую птичку
Разинутый пламень, обугленный камень
Уберечь нас прочь от злой натуги
От мясистых очей, водянистых речей
От обильных музеев, хмельных комментариев
От повальных пролетариев и прочей жизни!"


Это в общем-то чистая декларация Русского Хаоса., довольно точная по сравнению с каким-нибудь наивным гимном типа «Убей Жида» или «Звезда Свиней». Безусловно под этими словами подпишутся не только русские, но многие другие носители неконформисткого сознания в момент душевного кризиса. Что здесь неразумного, кроме ФОРМЫ – это вроде как формальный БУНТ – против порядка вещей. Так нам запрещают бунтовать или как?

Конечно, даже если бы и хотели – просто так, без воспитательной работы, не запретишь. Вот вспомним советских Стругацких, эпизод из «Хищных Вещей Века», там же агент КГБ ужаснулся, испытав на себе действие фантастического наркотика, но окончательно пришел к идее воспитания. Воспитывать, а не карать!

Но вот другого рода бунт – антология альбомов ДК Сергея Жарикова заканчивается призывом к русскому бунту со всеми атрибутами сознания члена общество «Память». Тяжелый вариант русского бунта.

А вот как отвечает на это раввин Михаил Лайтман:
”Весь мир – одна семья. Каббалистические принципы должны, в итоге, охватить весь мир, дав всем равный уровень жизни. Однако процесс этот постепенный. Каждый народ, большинство которого на практике примет на себя эти основы, т.е. уже будет воспитано в духе отдачи другому и будет иметь надежный источник мотивации, – тут же войдет в международное сообщество, основанное на альтруистических законах. У всех народов, вошедших в рамки этого сообщества, будет одинаковый уровень жизни - так, что излишки от богатого или прилежного народа будут улучшать уровень жизни народа отсталого или бедного природными ресурсами и средствами производства.”

Как говорил Том Уэйтс в своем интервью – «Piano Teachers were shoсked ».... Цитирование, мной сделанное не уместно! Подбор цитат оскорбит многих читателей, щеки сгорят от стыда, не так ли?

Кратко, о необходимости душевного баланса.

В свое время, когда мне было около 20 лет, я читал «Науку Логики» Гегеля, который, как помню, писал о необходимости соблюдать Меру. Я Меру не соблюдал. Я случайно оказался в компании каких-то хулиганов и что-то там стал вещать из онтологического доказательства существования Бога, на что некий хулиган, «узрев корень», сказал сразу же – «Да, Бога то нет!». А было это в Омске, на родине Игоря Летова, и будущей Нью-Москве Эдуарда Лимонова – так что у меня в молодости был опыт реального общения с русскими бунтарями.

Удивительно, что о необходимости соблюдать Меру я прочитал, уже позже, в конце статьи одного Курганского философа, политэконома, критика марксизма, и почти такие же слова нашел у известного польского антикоммуниста.

“Материалист утверждает себя в мире тем, что отказывается от себя, идеалист – тем, что отказывается от мира. При этом оба терпят поражение, ибо совершают в сущности одну и ту же ошибку: в обоих случаях НЕТ действительного контакта с реальностью, проникновения в реальность, у тех и других разум недействителен, действительность неразумна. Иначе говоря, те и другие не умеют ни жить, ни мыслить.”

(Александр Усов “Против религии и атеизма”, newlit.ru)

“Therefore it is likely that two kinds of mentality - the skeptical and the utopian - will survive separately, in unavoidable conflict. And we need their shaky coexistence; both of them are important to our cultural survival. The victory of utopian dreams would lead us to a totalitarian nightmare and the utter downfall of civilization, whereas the unchallenged domination of the skeptical spirit would condemn us to a hopeless stagnation, to an immobility which a slight accident could easily convert into catastrophic chaos. Ultimately we have to live between two irreconcilable claims, each of them having its cultural justification.”

(Leszek Kolakowsky, “The Death of Utopia Reconsidered”, The Australian National University)

Однако, я не совсем за «Let It Be», которое может быть и справедливо ставят в упрек Beatles. К сожалению, школа ненависти более соответствует реальности, чем уроки любви. Любовь для нас уже как ностальгия, идеал – «как молоды мы были...». А то, что в так называемой реальной жизни нас ненавидят – уже привычка. Спрашивается, так стоит ли реальность того, чтобы издеваться над фантастическим грезами? Это уже вечный вопрос, на который каждый отвечает по своему, т.е. не отвечает никак с точки зрения Истины. Да и какая там еще Истина, какая там еще Душа?! О чем это мы, с самого начала...

Многоножка сгорает в огне.

Как-то хочется избежать пафоса. Эмоции хороши для определенного класса ситуаций, когда надо, чтобы «чувство не обмануло». А когда в голове много мыслей, да еще таких, от которых хочется избавиться – хороший рецепт – в огонь. Даже книги сжигали, но пришли к мысли, что рукописи не горят. Так что «огонь» для мышления это переработка фактов в некие результаты, которые уже важнее переработанных фактов, и позволяют об использованных фактах частично забыть.

О чем мы хотим забыть? В красивой еврейской «Агаде» пророк 40 лет водил народ по пустыне, чтобы вымерли старики, сожалевшие о сытой жизни в рабстве. Предполагается, что эту историю надо помнить 4000 лет, а может быть и дольше. А Карл Юнг исследовал память и обнаружил там архетипы. То есть, то что не горит, и очень хорошо спрятано.