Куколка

Колючая проволока не кончалась. Ленка ползла вдоль нее, казалось, несколько часов! У нее уже не было сил, боясь сбиться с пути, она все время прижималась к забору правой рукой, поэтому рука была исцарапана и саднила, но Лена терпела. Постоянно слышала лай собак. Она была уверенна - собак в полночь спустят с цепи, тогда ей конец! Неожиданно маняще запахло клубникой. «Как у мамы на даче»,- подумала она, и тихо заплакала, судорожно сглатывая слюну.
Лена вспомнила мать, такую ласковую, еще молодую, с едва заметной проседью в каштановых волнистых волосах. Как там она? Последнее их утро на даче не удалось. Ленка хотела сорваться пораньше на пляж, а мать возражала, матери нужна была ее помощь. Лене тогда казалось, что дача отнимала полжизни, связывала по рукам и ногам. Надо было сажать, поливать, полоть, собирать урожай, делать заготовки на зиму. И всегда без нее не обойтись. Иногда она проклинала эту дачу, она ее ненавидела. Ей бы плескаться в ласковых морских волнах, загорать, ей бы на дискотеку или в кафе-мороженое, в парк на аттракционы! А она пашет и сеет! Сейчас Ленка полжизни отдала бы за эту дачу, она бы все делала. Но, где дача? И где она?
Вчера, проснувшись и пытаясь отпроситься у матери, она получила твердый отказ, и взбрыкнула:
- А я пойду, и не ищи меня! И вообще, уйду на квартиру!
В этот момент прорвалось молчавшее более суток радио: «Продолжение передачи вы услышите сегодня, 5 июня в 16 часов». Ленка бросилась бежать. Мать в след крикнула:
- Чтоб ты провалилась!
В сердцах, конечно. Сколько времени прошло с тех пор? Сейчас глубокая ночь. Убежала утром. Вчера или позавчера? Как долго продолжается этот кошмар? Как узнать? Она выскочила из сада, побежала на автобусную остановку, сглатывая слезы. Было так обидно! «Пашу, пашу, как поденщица! Хватит!» - пронеслась мысль. Она уже видела поворот перед остановкой, слышала гул мотора автобуса, как, неизвестно откуда, свалилась на голову тонкая, прозрачная сеть. Сзади кто-то подхватил, скрутил ее в кокон, и сеть стала плотной и непрозрачной. Уверенные руки легко забросили кокон на плечи и понесли куда-то вниз по ступенькам. Спуск Ленка ощутила по походке несущего ее человека. Ей стало холодно. «Но здесь нет никаких ступенек» - вспоамнила Лена. Она пыталась кричать, густой кокон из непонятного материала отразил звуки вовнутрь, она даже немного оглохла. Снаружи в кокон не попадало ни звука. Спуск закончился. Ее несли еще какой-то период времени по ровной поверхности, показалось – долго. Бросили на холодный пол. И ушли. Она догадалась об этом по вибрации почвы под телом. Неизвестно, где она, кто ее похитители, что им надо. Денег у них нет, живут на материнскую зарплату и ее стипендию. Отец ушел, когда она была маленькой. Так вдвоем с матерью и жили.
Сколько пролежала так, не знает, может – сутки? Наконец, Елена почувствовала, что путы ослабли, стали слышны шорохи. Лена пошевелила руками, кокон прорвался с треском. Это обрадовало, - она слышит! Что-то шуршало около ног. В темноте она заметила блеск черных бусинок и поняла, это – глаза. Мышь. Или крыса?! Быстро заработав руками и ногами, сорвала с себя остатки кокона. Кусочек прилип к ее ладони, она машинально сунула его в карман.
Снова возникла гнетущая тишина. Видимо, животное, потревоженное ее движениями, спряталось или убежало. Лена села, оглянулась. Ничего не видно. Ей стало страшно, сердечко затрепетало, к горлу подкатила тошнота. Как бы то ни было, но, переборов страх, встала на затекшие, неуверенные ноги и пошла, как ей казалось, назад. Уперлась в стену. Ощупав ее руками, поняла, что находится в земляном мешке. Если бы она не помнила уверенные руки, и покачивание при спуске по лестнице, решила бы – да, таки она провалилась. «Спасибо, маменька!» Внутри начала разгораться злость. Чем больше она злилась, тем холодней становилось вокруг, и земля пошла под уклон. Вниз. Она развернулась, побрела обратно. Земля, казалось, развернулась с ней. Опять уклон вниз, а не вверх, как должно быть по всем законам физики. Если шел вниз, то, повернувшись на сто восемьдесят градусов, пойдешь вверх. Лена села. Ее бил озноб. Ей казалось, что она чувствует на себе плотоядные взгляды из темноты. Появились звуки – хлопали крылья. « Летучие мыши?»
Страшно хотелось пить. Чего-нибудь горячего, чаю или кофе. Услышала тонкий чайный аромат. Ощупывая землю вокруг себя, наткнулась на чашку, испугалась, но жажда пересилила. Взяла чашку, отхлебнула. Чай был цейлонский, умело заваренный, в меру сладкий, не обжигающий. Такой, как она любила. Выпив чай, подумала: « Надеюсь без яда?» «Да, уж, без яда», - ответило ей что-то в мыслях. Голоса она не слышала. «Кто ты?» - спросила. «Воля», - ответ снова прозвучал в ее голове. «Чья воля?» «Просто, воля и все» «Это твое имя?» «Воля носит имя того, кому принадлежит» «А ты кому принадлежишь?» «Сейчас, я свободная воля» « Мне надо выбраться» «Выбирайся», голос в голове звучал спокойно и безразлично. « А где я?» «Я - то откуда знаю? Я – просто воля, мне знать не положено, мне делать надо» «Так выведи меня» «Не я занесла, не мне выносить» «Почему – выносить?» В ответ – тишина. «Воля, воля, ты где?» В голове, но уже издалека, пронеслось: «Ищу хозяина».
Она вздохнула, поднялась и пошла, придерживаясь рукой за стену. Иногда земляная стена сворачивала, она сворачивала за ней, один раз за поворотом услышала шумное дыхание. Остановилась в страхе, постояла и пошла обратно, но угла, из-за которого она вышла, уже не было. Она шла прямо, стена оставалась под рукой, а дыхание неотвратимо приближалось. Ужас сковал мысли и тело, она прижалась к стене. Стена мягко уступила. Ленка слилась со стеной практически в одну плоскость, затаила дыхание. Шаркающие шаги, свистящие вдохи и шипящие выдохи приближались. Нечто огромное и лохматое протопало мимо, смазав ее лицо и тело зловонной и мокрой шерстью. Ленка продолжала стоять, у нее тряслись руки и ноги. Когда шум отдалился достаточно, попыталась выйти из стены. Стена крепко держала ее в своих объятиях. При попытках пошевелиться, вытащить из земли руку или ногу, она глубже в ней увязала. Перехватило дыхание, колени подкосились, и Ленка выпала из стены. Встать на ноги не смогла, так и поползла в ту сторону, откуда пришло непонятное существо. Она уже не злилась, ее обуял ужас, мысли исчезли, она просто ползла, не думая о направлении. Постепенно заметила, что уклон пропал. Земля стала ровной. Было больно и обидно. И матери не помогла, и на море не попала, в какой-то «капкан» угодила. Выберется ли? Продвигаясь наощупь, она почувствовала, легкий подъем вверх. Она ждала ступенек, нет, ступенек не было. Видимо, выкравшие ее не знали о существовании этого хода, иначе закрыли бы его. Внезапно поразила мысль, от которой приостановилось сердце: «А может, и нет выхода, может, выход один, а это лабиринт, который никуда не ведет. Медленно поднимаясь, она думала о матери. Та ждет ее. Небось, обзвонила всех подруг, может и больницы. Мысль о звонках в морг вызвала новый прилив страха. Нервничает. Переживает. Бедная мама! Как ей достается! Она почувствовала, что стало теплей. Скоро выход?
«А почему, собственно, я должна быть ей поденщицей?»,- подумала она. «Что это за эксплуатация! Надо ей, пусть сама копается! У меня своя жизнь, мне эта ее дача со всеми прибамбасами, в гробу не снилась!» Она снова начала распаляться. «Да еще и есть хочется!» Она почувствовала, что ткнула рукой во что-то легкое, затарахтела тарелка. «Вот это да! – мелькнула мысль, - только я пожелаю что-то, тут же сбывается!» Она села на землю, взяла в руки тарелку, понюхала, пахло свежевскопанной землей. Странный запах для пищи, опустила в тарелку руку, там копошились какие-то комочки, скользкие и длинные. С омерзением отбросила тарелку подальше от себя! «Дождевые черви», - поняла она, есть расхотелось сразу. Теперь она поднялась на ноги, пошла, стена по спирали вела ее вниз, это почувствовалось по усилившемуся холоду. Ленка села на пол, и разрыдалась. Многократное эхо разнесло ее плач по коридорам лабиринта и вернуло к ней, значительно усиленным и громким, со звуками хлопающих крыльев, шипящего дыхания и очень далекого хохота. «Даже эхо ненормальное здесь», - подумала она, к страху присоединилась дикая усталость, ноги налились тяжестью, она не могла двинуть ни пальцем, ни – бровью, прислонившись спиной к земляной стене, обмякла, появилось чувство пустоты внутри, она упала в обморок.
Очнулась от боли, не очень сильной, но боли. Тьма стала не такой густой, несколько разрядилась. Из этой полутьмы-полумрака на Ленку смотрели холодные злые глаза. У нее в ногах сидела огромная крыса. Крыса уже съела носки ее дорогущих импортных туфель (мама занимала деньги у соседки и выплачивала потом три месяца) и уже прокусила палец. Ленка заверещала, пыталась задергаться, но осталась неподвижной. Руки и ноги переплели корни трав и деревьев, они крепко держали ее. «Мама!» - заорала она, - Мамочка, помоги!» Крыса убежала, а корни отскочили от нее со свистом. Их на ее глазах втянуло в землю. Ленка вскочила на ноги. Перед ней стояла давешняя тарелка, посередине которой валялся мертвый дождевой червь. И тут же свалился прежний мрак.
Ленка попыталась бежать, но ноги не слушались ее. Переступая ватными ногами, она постоянно обо что-то спотыкалась, прежде ровная дорога стала бугристой, как лесная тропинка. Она падала, поднималась, бежала, снова падала, ползла, уже не думая о направлении. По щекам текли слезы, она всхлипывала: «Мамочка, прости, милая! Только бы тебя увидеть еще раз, разочек, мамочка, мамочка!». За спиной послышались шаги, Ленка боялась прислониться к стене, она собрала последние силы и побежала. Почувствовала, что бежит вверх. Это главное. Увидела круглое отверстие, сквозь него поблескивало несколько звездочек на небе.
Волосы за что-то зацепились. Взглянув вверх, она опять потеряла сознание. На нее смотрела огромная летучая мышь, лапками вцепившаяся в ее волосы. Снова боль вернула ее к жизни. Собрав все свои силы, Ленка оторвала от головы омерзительное создание, потеряв при этом клок волос, и выползла наверх. Со всех сторон слышался собачий лай. Совсем рядом. По правую руку ощутила колючую проволоку. Ее все время там царапало. Заметила свет фонарика слева. Упала на землю и затихла. В голове прозвучал голос: «Ну что же ты?» «Воля, ты здесь? Ты не нашла хозяина?» «Да твоя я воля, твоя, попугала малость и вернулась» «Спасибо»,- прошептала Ленка и поползла, плотно закрыв глаза, боясь увидеть окружающее. Земля ей стала родной стихией. Она ползла и ползла, забор из колючей проволоки повернул влево. Может, есть где-то лаз в проволоке? Она надеялась на это. А тут еще манящий запах клубники. Она готова была снова расплакаться. «Как теперь мама без меня? Она не переживет». Ленка услышала поскуливание. Ей в лоб уперся холодный влажный нос. Она открыла глаза. Это же ее собака! Это ее Дик! Оглянулась: дача. Родная дача! Ленка вскочила, откуда и силы взялись!. Справа от нее тянулась изгородь из малины, это она ее колола и царапала. Ленка чмокнула в нос пса, заскочила в летний душ, вода еще и остыть не успела. Помывшись, прошла на веранду. Летом она спала там. Постель приготовлена. «Милая, милая мамочка», - подумала она и заснула.
Разбудил ее манящий запах клубники. Аромат звал и тянул к себе. Клубника в белой тарелке стояла на столике около ее кровати. Только Ленка протянула руку к клубнике, как рядом появилась тарелка с мертвым дождевым червем. Сглотнув подкатившую тошноту, Ленка бросилась к матери. Та уже полила пол-огорода.
- Мамочка, прости меня, родная!
- Что ты, что ты, все хорошо. Ты ведь сегодня не пойдешь? Я тебя прошу, не ходи. Душа у меня не на месте!
- Не пойду, мамуля, не пойду!
- А что это у тебя с рукой?- спросила мать.
- Я за малину оцарапалась! Не пойду, никуда сегодня не пойду!

Ленка прошлась по саду, подошла к месту, где должен был быть лаз. Ничегошеньки нет. Трава по пояс. На этот угол у них никогда не хватало сил. «Надо выполоть», - подумала она. Ленка чмокнула мать в щечку и, счастливая, вернулась на веранду. На столе стояла одна тарелка, с клубникой. В этот момент прорвалось радио: «Продолжение передачи вы услышите сегодня, 5 июня в 16 часов». «Что это? Дежавю?» Она взглянула на туфли. Один стоял, как новенький, кончик второго на ее глазах затягивался. Ленка схватила вчерашние шорты. Карман слегка оттопыривался. Она достала из него куколку. Разглядывая ее, почувствовала, как хитиновый кокон с легким треском порвался. Появились крылья. Ленка осторожно положила куколку на стол. Наблюдала, как юный майский жук врывается в жизнь. А потом он улетел.
Потекла обычная жизнь. Но, каждое утро на прикроватной тумбочке у Ленки появлялась тарелка с мертвым дождевым червем, а у кровати - туфли с безобразными, обгрызенными носами. Пока Ленка умывалась, тарелка исчезала, а туфли принимали первозданный вид. «Интересно, как долго это будет продолжаться?»- как-то раз подумала она. На следующее утро тарелки не оказалось, а туфли она выбросила – вышли из моды.
Но никогда больше Ленка не позволяла себе резких слов в сторону матери. А если конфликт и возникал, ее всегда останавливало чувство боли в прокусанном крысой пальце.

04.06.2009