Если отменить понедельники...

По мнению Хилари Клинтон - жены американского президента, национальный позор Америки в том, что многие американцы куда тщательнее планируют свой отдых на выход-ные, чем свою семью.
Америка, тем не менее, не скоро исчезнет с лица Земли. Там престиж семьи, особен-но семьи многодетной, очень высок. Большая семья - показатель благополучия и стабиль-ности, поэтому трое - четверо детей в ней - почти норма.
По статистическим данным 80-х годов в СССР, каждая пятая семья должна была иметь трех детей для обеспечения прироста населения. Государственная политика решила эту демографическую проблему. Стоило только увеличить сумму детских пособий, про-длить сроки выплаты пособия на новорожденного, обеспечить сохранение трудового стажа матери, воспитывающей ребенка до трехлетнего возраста, и произошел "демографический взрыв".

Женщины, родившие третьего ребенка, были уверены в благополучном будущем де-тей. Тогда и одинокая женщина могла их воспитать и дать им высшее образование, съездить с ними в отпуск даже на Черное море.
Моя подруга, не имея копейки на сберкнижке, и собирающаяся родить третьего ре-бенка, снисходительно объяснила:
- Это тебе трудно родить второго, ответственность большая - 50 % детей добавиться. А в моем случае речь идет о 33 % детей. Если вязать вечерами, я еще одну зарплату зарабо-таю. Проживем!
Но все изменилось...
Теперь проявляют беспечность - не обращают внимания на возможность зачатия - только очень богатые люди и пьяницы. Для остальных и с одним ребенком - семья очень многодетная. Бездомность молодоженов делает проблематичными даже их интимные от-ношения, не говоря уже о деторождении.
Не имея трудового стажа по специальности, невозможно получить высокооплачи-ваемую работу. Посчитайте, сколько минимальных зарплат потребуется для покупки при-даного ребенку, коляски и кроватки, соков и других необходимых ребенку продуктов и ве-щей. Если молодые приплюсуют к расходам на дитя стоимость обучения, то они решатся на этот ответственный шаг только в возрасте Мафусаила.
На фоне богатой Америки и относительно благополучного Советского Союза 80 -х годов ХХ столетия наша Россия ХХ1 века - просто гигантский остров невезения.
"Вроде не бездельники и могли бы жить..." Но счастья нет..
В нашей стране жизнь народа и правительства протекает как будто на разных плане-тах и совершенно не пересекается. Мы не понимаем друг друга и строим разные миры. Но от законотворчества настоящих государственных мужей, заботящихся о благе страны, очень многое зависит. Вспомните первые годы правления Горбачева. "Глоток" свободы, разрешение частного предпринимательства и всякой инициативы, возможность честного заработка воодушевили всех. Я помню дебаты в коридорах учреждений; пассажиров элек-трички, бурно обсуждающих преимущества фермерства; общий интерес к телепередачам о работе парламента. Продлилась эйфория недолго, но смертность народа в то время была минимальной. Людям захотелось жить и работать, они поверили в то, что у страны есть бу-дущее.
Затем "120 дней" Ельцина. Борис Николаевич "спекульнул" на авторитете Рузвельта с его 120 днями кардинальных преобразований и воспользовался доверием нашего самого читающего населения к печатному слову. Популярность брошюры Ельцина позволила ему победить на выборах. Плагиат политического лозунга нашего президента касался только названия и не имел ничего общего с достижениями американского президента. Рузвельт за 120 дней изменил налоговую и банковую политику. Государственная забота о народе в трудные для Америки дни кризиса дала молодым гражданам возможность выжить - есть и одеваться, строя сеть автомобильных дорог.
Наши ребята в аналогичной ситуации голодали и носили отрепья, либо уходили в криминальные организации, хотя в нашей стране - огромное поле деятельности для моло-дых рук.
В 1992 г. ставший знаменитым астролог Глоба пророчествовал, что 1994 год будет самым тяжелым для нашей страны, затем начнется рост экономики. А сколько лет, год от года тяжелее, прошло с тех пор! Нет в нашей стране правителя, оправдывающего чаяния народа.
Чтобы быть пророком в нашем отечестве не нужно знать астрологию, достаточно быть пессимистом.
Укорачиваются сроки жизни граждан, возросло число самоубийств. В других стра-нах для детей и людей преклонного возраста самоубийство - большая редкость. Это обстоя-тельство многократно отмечалось исследователями его причин.
Наше общество (которое уже нельзя так определять, поскольку социальные связи почти отсутствуют) деградировало до такой степени, что совсем не заботится о самых сла-бых своих членах - стариках и детях. И они уходят.. .
Никто не борется с алкоголизмом и тунеядством. Никто не помогает трудоустройству и не обеспечивает жильем взрослых людей без определенного места жительства. А уж по-ложение детей, оказавшихся на улице, просто катастрофично! Каждый десятый ребенок в нашей стране нуждается в помощи.
Два года тому назад я встретилась с женщиной, работающей в распределителе, куда привозят детей с вокзалов, улиц, рынков. Пребывание их в этом учреждении кратковремен-но - обычно не более трех месяцев. Дети поступают в ужасном состоянии: очень грязные, страдающие педикулезом (вши), чесоткой, порой избитые, изголодавшиеся. Попала девоч-ка, изнасилованная и зараженная гонореей в 9 лет! (Был случай развратных действий, со-вершенных в извращенной форме двенадцатилетним мальчиком, по отношению к восьми-летнему). Одичавшие, озлобленные, неграмотные в 10 - 12 лет, иногда развращенные, они не ощущают сытости почти неделю, хотя кормят в распределителе очень хорошо. Через ка-кое-то время порции уже не доедают, привыкают к регулярному питанию. Детям дают овощи и фрукты, благодаря спонсорам. Добрые люди помогают обуть и одеть детей. Все это к тому "довольствию", что обеспечивает государство.
Дети отогреваются, а потом их передают в другие руки. У многих ребятишек, ли-шенных семьи, в прошлом - целая цепочка детских учреждений. Дом малютки, детский дом или интернат. При этих перемещениях грубо обрываются возникшие привязанности. У ка-зенных домов много и других недостатков, независящих от самоотверженного труда персо-нала. Но для тысяч детей пребывание даже в "казенном доме" означает жизнь в тепле и сы-тости. Уже это для них - счастье! Таких учреждений не хватает. Меры, предпринимаемые государством для спасения брошенных детей, недостаточны.

Как и английская писательница Эйлис Эллис, я твердо верю в жизнь после смерти, но уже не так уверена насчет жизни до смерти.
А Вы уверены, что живете? Оглянитесь вокруг! Разве такая жизнь достойна челове-ка?! Даже у гражданина, имеющего работу, родственников и друзей, неглупого и работаю-щего изо всех сил, нет обычных человеческих радостей: видеть, что его дети растут полно-ценными и полноправными членами общества, физически и духовно развитыми людьми с перспективой дальнейшего роста способностей и талантов. Наши дети лишены занятий в развивающих кружках и спортивных секциях. У них нет возможности путешествовать, по-лучить высшее образование по специальности, выбранной в детстве. Много ли Вы знаете семей, способных не только обучать ребенка в ВУЗе, но и обеспечить его проживание в другом городе?! Так называемая потребительская корзина рассчитана по нормативам уз-ников Освенцима или Майданека. На полноценное белково-витаминное питание денег не хватает. Вот и становимся сами себе агрономами, благословляя предков и свои крепкие крестьянские корни. Становимся швеями, вязальщицами, холодными сапожниками...
Посещение кино и театров - непозволительная роскошь. Зато алкоголь и наркотики вполне доступны. Водка дешевле, чем 2 часа катания на коньках с подружкой.
Если уж наши дети так многого лишены, что же тогда вынуждены переживать дети, родители которых не хотят или не могут их воспитывать?! Мы сталкиваемся с этими несча-стными детьми каждый день ( по данным "АиФ" это - каждый седьмой ребенок). Встречаем их у хлебных ларьков, просящих денег или булочку. Открываем дверь на их звонок, выно-сим еду и видим, что они действительно голодны. Они продают газеты в электричках и уч-реждениях, моют машины и крутятся на бензоколонках, собирая мелочь. Они первыми становятся жертвами пьяных дебоширов и людей с агрессивными и патологическими на-клонностями. Таких, предоставленных жестокой судьбе ребятишек, сотни тысяч! Мы все об этом знаем. Кому-то наплевать на бродяжек, кто-то запрещает себе думать о них, спасая жизнь собственных детей. А думать о них надо было сорок лет тому назад. Тогда сейчас этих сирот у государства было бы во много раз меньше.
Их жизнь не дороже жизни новорожденного котенка. Их невозможно всех устроить, так как детские учреждения не справляются с потоком брошенных или убежавших из дома детей. Но они вырастут. Они не сознают ценности человеческой жизни, ведь их жизнь цен-ности никогда не представляла и никаких радостей им не дарила. И с легкостью распоря-дятся чужой жизнью.
Как Вы собираетесь существовать, зная, помня , что каждую секунду сейчас и через десять лет для Вашей жизни, жизни каждого члена Вашей семьи, для Вашей собственности существует реальная угроза?! Вы надеетесь эмигрировать?
Хотя бы из чувства самосохранения (я уж не упоминаю о самоуважении) нужно вы-растить этих детей людьми.
Ведь с каждым годом взросления ребенка утрачивается возможность возвращения его к нормальной жизни, к служению обществу и стране. Золотое для воспитания время - до пятилетнего возраста. Позднее действует уже личный опыт выживания: не верить никому, ничего хорошего от жизни не ждать, не просить ничего ни у кого. Воспитываются уже кри-минальные привычки.
Всегда дешевле профилактика. Не нужно взращивать преступников. Куда меньше сил и средств общество расходует на воспитание законопослушных граждан, чем на пере-воспитание правонарушителей. Наша пенитенциарная система не столько служит исправ-лению преступника, сколько ломает ему жизнь. Может "наградить" неизлечимым недугом, озлобить и обучить криминальной деятельности. Пребывание в "местах не столь отдален-ных" зачастую обрывает последние связи с семьей и обществом.
Мы обязаны дать детям шанс вырасти полезными людьми, прожить жизнь, достой-ную человека! Не нужно ждать милостей у чиновников, у государства, надеяться на Бога. Каждый из нас может сделать хоть немного для детей. Нас столько, что эти капли добрых дел сольются в океан добра. Оставим государственным мужам их заботы и способы помо-щи семьям и детям.
Вы не можете позволить себе усыновить брошенного ребенка? Не можете регулярно приводить группу детей, лишенных родителей, в дом, чтобы у них был пример жизни в се-мье? Не можете обогреть, накормить и приласкать всех, кто в этом нуждается? Но каждый из нас не пожалеет немножко денег для сирот, особенно, если будет уверен, что не станет жертвой мошенничества.
Даже в существующих социально - экономических условиях существует несколько способов спасения детей, кроме тех, что применяет государство.

В мире накоплен огромный опыт спасения детей, не подлежащих усыновлению. Идеальный вариант – патронажная семья. Но число детей, нуждающихся в помощи – ог-ромно. Взрастить малолетний народ могут детские деревни по модели Германа Гмайнера. Ни детский дом, ни интернат не сравнятся с домом, где у детей есть мать, сестры и братья. В этом - суть педагогического метода Гмайнера, спасавшего сирот после второй мировой войны. В последние годы наша страна во многом напоминает земли, опустошенные войной: потерянные отцы, осиротевшие дети, одинокие женщины... В то же время жесткие рамки, регламентирующие жизнь гражданина, раздвинулись. Работа в частном благотворительном обществе узаконена, обеспечивает пенсию и дает другие социальные гарантии. То есть су-ществуют необходимость и условия для повторения чужого опыта.
Первый дом в детской деревне для воспитания, приближенного к семейному, по-строен в 1949 году в Австрии. Детская деревня создавалась частной благотворительной ор-ганизацией на добровольные пожертвования сограждан, собранные по шиллингу в месяц. Возглавлял организацию Герман Гмайнер, выросший в многодетной семье. Мать умерла рано и осиротевшим детям её заменила старшая сестра.
Воспитывающие сирот военного времени женщины в детской деревне Гмайнера по-ходили мудростью и самоотверженностью на его сестру. Дети в домах детской деревни бы-ли разного возраста, как в обычной семье. Жили обыкновенной жизнью: помогали в до-машней работе, учились, заботились о младших. Получали необходимые жизненные навы-ки для создания собственной семьи, организации своей взрослой жизни.
Жизнеспособность идеи Гмайнера давно доказана и не нуждается в рекламе. Такие детские деревни построены более чем в 80 странах. В нашей стране преимущества семей-ного воспитания признаны давно. Но опыт Гмайнера не применялся. Было издано Поста-новление правительства о создании семейных детских домов, где родительской парой, а не одной матерью воспитывались родные и усыновленные дети. Я расскажу о другой детской деревне, отличающейся и от детских учреждений, бытовавших в нашей стране, и от авст-рийских детских деревень. Главное отличие от отечественных домов с приемными детьми - в отсутствии бюрократического вмешательства.
Воспитание детей приближено к семейному, а жизнь семьи - к общечеловеческой. Хотя детская деревня - контролируемое и управляемое место заботы о ребенке, но без административного надзора; строгого, порой нелепого регламента расходования средств; без мелочной опеки и подозрительности, чем порой грешат государственные организации по отношению к опекунам приемных детей. Это - негосударственная форма опеки, органи-зованная гражданами.

Детская деревня оказалась ближе, чем в 40 км от города, и недалеко от райцентра. Маршрутку, чтобы доехать до места, я ждать не стала. Последний километр дороги оказал-ся аллеей. С двух сторон меня провожали невысокие коренастые деревца. Белые кисти со-цветий с непривычным запахом и длинные острые шипы на ветках выдавали боярышник.
Теплый, настоянный на чабреце ветер развевал волосы, но я не щурилась. В степном воздухе нет ни песка, ни пыли. В конце пути дорога превратилась в широкую улицу. Около домов группами и поодиночке стояли огромные лиственницы и сосны. Издали казавшаяся небольшой, деревушка прижалась к лесу у подножия гор. Перед ней раскинулась бескрай-няя степь. Палисадники перед домами тоже украшали ярко-зеленые лиственницы с малино-выми шишечками. Расцветала рябина. По этой деревне лес разгуливал давно и не собирался её покидать.
Около двухэтажной школы на доске объявлений я прочитала адрес, где меня сегодня ждут.
Я шла по асфальтированной дороге, а рядом несся прозрачный быстрый поток - на-стоящий горный ручей. Как-то привычнее видеть на обочине дороги мутные глинистые лужи. Из-за этой первозданной чистоты воздуха и воды казалось, что город далеко, где-то на краю света.
На недавно вымытом крыльце нужного мне дома блаженствовала рыжая кошка, принимая солнечные ванны. Дверь после моего звонка открылась будто бы автоматически. Переведя взгляд вниз, я увидела девочку лет семи с забавными хвостиками из светлых пря-док, прихваченных разноцветными резинками. Таких хвостиков было не меньше десятка.
- Мама, к тебе! - звонко крикнула девчушка и унеслась на второй этаж.
- Проходите сюда, - отозвалась невысокая женщина, выглядывая из-за открытой дву-створчатой двери.
Комната, куда меня пригласили, оказалась просторной и светлой, с широкими подо-конниками, уставленными белыми ящиками с комнатными растениями. Большой стол, ок-руженный дюжиной стульев, напомнил мне цель приезда. Мы познакомились.
- Давайте сначала выпьем чаю, а потом я Вам все покажу, - предложила хозяйка. - Молоко у нас получше, чем в городе. Могу и козьим молоком угостить. Располагайтесь!
- Ну, тогда нам не хватает только птичьего молока. - Я выложила свое угощенье. К визиту в дом, полный детей, я готовилась со вчерашнего дня: купила фрукты, конфеты "Птичье молоко". Теперь все это пригодилось. Хозяйка, усадив меня, вышла. В стене, раз-делявшей нас, было окошко, как в столовых, и я могла видеть Наташу, хлопотавшую на кухне. Управилась она быстро и вот мы уже пьем чай с молоком, и мне кажется, будто я знакома с этой спокойной, приветливой женщиной давным-давно.
- Наташа, а что привело Вас в детскую деревню? - Мне думалось, что такая милая женщина могла бы счастливее устроить свою жизнь, чем воспитывать чужих детей.
Приятное лицо, непринужденные манеры, открытый взгляд серых глаз... Нет, глаза зеленые. Ресницы темные, брови, что называется, соболиные. Красивая женщина. Пожалуй, худенькой её не назовешь. Но фигура ладная, легкая походка, движения точные. Эта жен-щина нисколько не походила на многодетную одинокую мать, какими я их представляла. И если сейчас ей лет сорок. То 10 лет назад....
Наташа, видно, привыкла к расспросам.
- Работала медсестрой, жили вдвоем с мамой. С семьей как-то не сложилось. Потом мама тяжело заболела. Помочь ей уже не могли. Я оказалась одна. Сестры с семьями живут в другом городе. Стала задумываться о приглашениях SOS-деревни (сначала благотвори-тельная общественная организация называлась "Фондом SOS - деревни"). Большой дом, много детей, своя семья. Понимаете, для большинства женщин все-таки главное - семья. Это у мужчин на первом месте - дело, работа.
И детей жалко. Даже тех, кого можно усыновить, не торопятся забирать. В газете чи-тала: за год усыновили 40 детей из 80. А сколько таких, что не подлежат усыновлению!? Бродят голодные, грязные. Мест в детских учреждениях всегда не хватает. Подумала-подумала и решилась. Сейчас у меня семеро детей. Скоро привезут еще трех ребятишек. Вы видели самую маленькую - Оленьку. Она к нам попала в два года. Лучше не вспоми-нать, какой она была! Мать спилась, отец неизвестен. Мои старшие - Таня и Виталик не-давно уехали учиться. Рома служит в армии. Многие наши дети сейчас учатся или работают в городе. Там для них есть молодежное общежитие фонда. Фонд платит дополнительную стипендию способным ребятам. Помогает приобрести специальность, найти работу. По-мочь этим детям больше некому. Хотя многие, пока учились в старших классах, заработали деньги на первые месяцы самостоятельной жизни.
- Ну, Вы сюда приехали не на один день, сами все увидите. Здесь есть небольшая гостиница, можете там остановиться. К некоторым детям приезжают родственники. Чтобы эти родственные связи не обрывались, фонд и построил гостиницу. Там есть столовая, го-товят по-домашнему, очень вкусно. И дешевле, чем в городских столовых, потому что есть подсобное хозяйство. Мы сами там изредка покупаем чебуреки. У меня почему - то такие никогда не получаются.
- Наташа. А Вам не жалко себя? Простите мою бесцеремонность, но мне трудно свыкнуться с мыслью, что тридцатилетняя женщина ставит крест на личной жизни ради чужих детей. Вы и другие матери сознательно отказались от женского счастья. Эта ваша детская деревня просто женский монастырь какой-то!"
"Ну, у многих жизнь - не любовный роман. И не только у нас в детской деревне. Вы-бор и в молодости невелик. После учебы - работа - дом, дом - работа. Зарплата маленькая. Из - за "подработок" дома бываешь мало. На работе - одни женщины. А в трамваях и по га-зетным объявлениям я спутника жизни не искала. Это только в книгах встречаются нежена-тые респектабельные джентльмены, умные и добрые. Этакие благополучные красавцы со сложным характером, которые мечтают о Ней, единственной. Что-то в жизни такие не по-падаются. Наши одинокие мужчины чаще потому и одиноки, что уже разведены. Стоит ли радоваться тому, от кого одна женщина уже отказалась? Любви к женатому мужчине я и врагу не пожелаю. Тоже напрасный душевный труд. Я смотрю на своих одноклассниц: кто-то замуж не выходил, многие уже разведены, лишь одна во втором браке. Сейчас, видно, проще и легче жить одной даже и с ребенком. Так что не одна я одинока. А здесь я нужна. И медицина моя пригодилась. Мне легче, чем обычной многодетной матери. Той приходится сочетать дом и работу, и никогда ей не освободиться от материнских забот. От моей работы матери я могу отдохнуть в очередном отпуске. Я имею право на больничный. В свое время уйду на пенсию. Не могу только усыновить ребенка, пока здесь работаю. А женское счастье никому не заказано. Если тебя судьба и за печкой нашла, можешь уехать. Мужчинам здесь трудно найти работу, поэтому и придется уехать. Но из нашей деревни никто еще не уезжал. Порой бывает трудно, но о другой жизни как-то и не думается.
-А зарплата стимулирует такое самоотречение?
- Зарплата не может быть высокой, потому что деньги фонда , в основном, - взносы малообеспеченных людей. Эти деньги они отдают, чтобы дети жили в тепле, учились, были сыты, одеты, здоровы. Благотворительность не должна распространяться на взрослых теток. Наша зарплата, конечно, выше, чем у воспитателей в интернатах, ведь мать круглосуточно на посту. Но обеспечиваем детей не мы. На их содержание тратятся деньги фонда. От подаренных игрушек, книг, одежды мы, конечно, не отказываемся. У фонда много друзей. Дарят компьютеры, велосипеды, бытовую технику. Большой аквариум в дирекции фонда - тоже подарок.
И сами мы подрабатываем. В совете фонда у нас коммерческие гении, они никогда не упускают возможности дать семьям дополнительный заработок. Мы все равно отчитываем-ся за деньги, истраченные на детей. Один раз в месяц отчет с чеками отдаем совету. Так для желающих выхлопотали зарплату за составление подробных отчетов для Госкомстата. Там мы записываем абсолютно все расходы: траты на еду, одежду, лечение, обучение, культур-ный досуг... Такие отчеты из разных краев страны, из городов и деревень помогают опреде-лить точно прожиточный минимум для каждого региона. Во времена "застоя" тоже опреде-ленное число семей с разным достатком регистрировали приход - расход. Без таких отчетов потребительская корзина будет рассчитана на узника концлагеря. Кроме того, у каждой се-мьи есть свой подпитывающий источник. В зависимости от интересов. Видите ящики на подоконниках? Мы выращиваем комнатные лекарственные растения. Это - "золотой ус", его ещё называют комнатным женьшенем. Вот достроим веранду и развернемся. А пока разводим посадочный материал. Потом горшочек с растением и статьей о нем станет това-ром. И нам хорошо, и людям - польза.
Чтобы детей побаловать, нужны деньги. Вот сами и зарабатываем, особо не надрыва-ясь. У фонда есть павильон, где продают излишки того, что мы производим. А чего мы только не делаем!
Эти производства дают и дополнительные рабочие места для одиноких матерей с родными детьми, и помогают сберечь деньги друзей. У детей множество возможностей по-лучить специальность и разные трудовые навыки ещё в школе. Там только в мастерских можно стать столяром, слесарем, научиться водить трактор и машину; окончить курсы ку-линарии, кройки и шитья, вязания, вышивания и даже изготовления меховых шапок. Наша студия художественного слова известна и в городе и в других районах республики. Ребята с концертами и спектаклями частенько выезжают на гастроли. А спортивная база у школы такая, что работают 6 секций. Впору малые олимпийские игры устраивать.
Наши дети и на Марсе не пропадут! Каждый ребенок получает возможность заняться тем, что ему интересно. Вы не думайте, что это - глушь! Нашим детям и городские ребята позавидуют.
Аквариумные рыбки, декоративные птицы, цеха вёшенки (грибы такие), пасека, козы, индюшки, куры, гуси. Нам уже и страусов предлагали. У каждой семьи есть куры-несушки, цыплят из инкубатора фонда покупаем. Летом почти все гусей выращивают. А без индейки Новый год уже и представить нельзя. У каждой семьи свой фирменный рецепт.
- Простите, звонят.
- Мама, ты была права. Сережа опять к Пал Палычу прилип. Он к обеду придет, - до-носится из прихожей девичий голос.
Наталья вернулась с высокой смуглой девочкой - подростком.
- Знакомьтесь. Светлана Ивановна, это - Ксюша.
- Ксюша, покажи, пожалуйста, дом гостье. Я пока займусь обедом. Может ты для Светланы Ивановны небольшую экскурсию и по деревне организуешь?
Начали обход с первого этажа. В гостиной я уже была. Это - самая большая комната, там семья собирается за столом или по вечерам перед сном. По словам Ксюши, школа в де-ревне славится своими "шашистами", увлечение из школы перекинулось в некоторые дома. Победитель недавнего Красноярского турнира живет в соседнем доме.
Для любителей выполнять домашние задания "на миру" в самом светлом месте - два стола и стеллаж с книгами. Ксюша похвасталась, что стеллаж делали Рома и Виталик. А в прихожей ещё и самодельные скамеечки для малышей и табуретки на кухне.
- Правда здорово получилось? В магазинах нисколько не лучше. Виталик вообще ра-ботать с деревом любит. Сказал, что ещё сделает шкафы для прихожей.
- Здесь у нас кладовка. Там - банки с домашними заготовками, лыжи; одежда, обувь, которая не скоро пригодится. Зимнее же летом только мешает.
- А это - мамина комната. (Туда меня не пригласили).
- Здесь - горшок. (Заглядываю и обнаруживаю унитаз).
- Вот ванная. А наверху - душ и ещё один туалет. А это - комната для гостей. Если кто-то болеет, то сюда перебирается, чтоб других не заразить. И маме удобнее, когда боль-ной рядом. Недавно мама ездила к родственникам, с нами тетя Маша здесь жила. Она тоже хочет работать матерью.
- Вот комната самых младших: Оли и Сашеньки. Еще пять комнат наверху.
У девочек очень уютно. На одной кровати спит довольно большой "мягкий" медведь. Видно, что это - ветеран, любимая игрушка. Около другой кровати - компания кукол.
- Это мы вместе им наряды шили. Меня мама учила, а я Сашу учу. Оле больше нра-вится с живыми куклами играть. К соседям бегает с Динкой поводиться. Диночке три года. Забавная такая!
Наверху в комнате "Лёшиков" - Лени и Алеши - девятилетних близнецов - замеча-тельный порядок.
- Они с Павликом в скаутов играют, малолетних разведчиков, - поясняет Ксюша.
- Как начали играть, сразу перестали лениться. А то раньше мы с ними с греха про-падали. Всюду тетради и учебники разбросают, постели не застилали целый день, хоть в комнату к ним не заходи. Вот скоро "гнездо" в огороде совьют. В прошлом году им Виталик шалаш построил. Они в этом гнезде от Таниных поручений спасались. Таня любит, чтобы все вместе бригадой всё делали, а им надо работать, чтоб было прохладно и тихо. До обеда успевали со своим заданием управиться, а потом от дополнительных дел прятались. У них в шалаше хорошо было. Олю с Сашей все лето шантажировали: "Будете слушаться, пустим поиграть".
В следующей комнате живут Виталик с Пашей.
- Виталик в город переехал, учится на ветеринара. Павлик теперь с Сережей жить бу-дет.
- А это - наша с Таней комната. Таня тоже уехала. Сейчас её к себе тетя зовет жить. Пока Таня в деревне жила, раз всего и приехала. А теперь зовет. Не знаю, как Таня решит. Мама говорит: "Смотри сама, как вам обеим лучше будет". Пока Таня живет в общежитии. А я буду жить с новой девочкой. Она должна была пятый класс закончить, а год не училась.
И еще две сестры приедут. Они у бабушки были. Мать у них жива, но с ними не жи-вет. А бабушка болеет и попросила их забрать. Им восемь и пять лет. Мы с мамой огромный торт к их приезду испечем. И ужинать будем при свечах. Только зимой со свечами уютнее, сейчас допоздна светло, не так красиво.
- Вот эту комнату сестричкам приготовили. Красиво? Мы сами обои выбирали и клеили. Маму Виталик от ремонта давно освободил. Сказал, что нам нужно только общее руководство и клей, а опыта своего хватит.
Я подошла к окну. Внизу - ухоженный огород, на грядках уже что-то всходит.
- Какой у вас большой участок!
-Это только кажется. У нас сад большой, чего только нет: смородина четырех сортов, малина, крыжовник, ирга, вишня, слива, барбарис, полукультурки - яблони такие, облепиха, даже абрикос есть. Осталось черешню посадить для полного комплекта. Ещё жимолость растет не горькая. Это - самая первая ягода. А землянику мы в школьной теплице круглый год выращиваем. Да и в лесу её можно насобирать. Лесная ягода вкуснее и ароматнее, да и уход за ней не нужен, - сверкает на меня лукавыми глазами девочка.
- А что это за ирга такая? - я с трудом вклиниваюсь с вопросом в эту ботаническую лекцию. Чуть не забыла название неведомого растения.
- Это большой куст, как черемуха. Ягоды черные, очень сладкие, только без косто-чек. Это - лекарственное растение, даже воробьи это знают и очень иргу любят. А грядок у нас немного, продолжает она свой доклад. Свежие овощи можно покупать у фонда. Стар-шие дети на большом огороде помогают и зарплату получают. И лежит этот овощной запас по всем правилам в большом овощехранилище. Мы около дома садим немножко зелени для салатов - борщей, а овощные консервы в нашем цехе при столовой можно купить, а можно и самим там приготовить.
- Забыла! Ещё горох и лиановидную фасоль выращиваем. Фасоль для еды и красоты, она все крыльцо до второго этажа укрывает. А горох, чтобы мальчишки в чужой огород не забирались, - смеется Ксюша.
-У нас на большом фондовском огороде и бахча есть, хвалится этот маленький агро-ном, -вот увидели бы Вы нашу осеннюю ярмарку!
- Пойдемте дальше. Здесь живут Паша и Сережа. Оля, а ты что здесь делаешь?
- Смотрю. Мне Сережа разрешил. У нас рыбки гнездо построили. Мальки скоро бу-дут. Я уже с утра смотрю.
Девочка неохотно повернулась, стараясь не упустить из виду объект наблюдения. На поверхности воды плавала шапка пены из прозрачных пузырьков воздуха. Под ней завора-живающе медленно кружили две крупные голубые рыбки.
- Это Пал Палыч наших ребят "заразил", - поясняет Ксюша. - Построил целый аква-риумный цех. И наш Сережа завел аквариум. Антоша Лукьянов даже зарабатывает. У них полкомнаты занято рыбками. Стеллаж с небольшими аквариумами для нереста и выращи-вания мальков и ещё плоский, как большая картина - показательный. Такого аквариума ни у кого нет. Он ещё и корм живой выращивает. Маленьких червяков и инфузорий. А летом они с Сережей за дафниями охотятся. Наш Пал Палыч - молодой пенсионер. Раньше работал ихтиологом в институте и увлекался выращиванием тропических растений. Даже брошюру издал, как прививки делать по его способу. У нас есть оранжерея с лимонами, апельсинами, кофейными деревцами. Многие ребята помогают. Люся Иванова на своей черемухе 4 разных сорта привила, и на яблоне у неё - целый сад. Я тоже умею прививки делать. Мы с Сережей дыню на тыкву прививали, когда учились. Здесь в райцентре давно работает опытно - производственная станция. У некоторых агрономов со станции огороды, как рай-ские сады. Всего соток семь, а из-за разнообразия, кажется, что час идешь до забора. Тро-пинка то мимо декоративных кустарников вьется, то травами разноцветными окружена. Цветы повсюду. Грядки хоть и небольшие, но урожайные. А всего на таком участке бывает больше двухсот видов растений. И лекарственные травы, и съедобные и декоративные. Мы теперь знаем, к чему стремиться, каким должен быть огород. С нами и посадочным мате-риалом всяких диковинок делятся. Сашенька наша после экскурсии к соседям занялась пряностями. Красивая грядка получилась, разноцветная. И в разных углах сада куртинки трав. Вот Вы знаете, что такое тархун? А у нас и мелисса лимонная, и иссоп, и петрушка двух видов, и любисток, и майоран, и шафран. Только кориандр не понравился. А укроп и бураго растут, где хотят.
Узнав, что бураго - огуречная трава и заменяет в весенних салатах огурцы, а тархун (эстрагон) придает пикантность мясным и рыбным блюдам, я решила, что получила доста-точно информации к размышлению и попросила меня проводить до гостиницы.


Директора фонда - Веру Степановну - я нашла в назначенное время в конторе - зда-нии многофункциональном. После краткого знакомства мы прошли до её кабинета, минуя несколько дверей. На ходу Вера Степановна давала пояснения:
- Наш клуб. Здесь мы сообща решаем все проблемы, устраиваем праздники. Это - наш самый большой зал, ну и используется он соответственно, при больших сборах. Ино-гда мы сдаем его соседям в аренду в дни свадеб и юбилеев.
- Библиотека и фильмотека.
- Пункт проката.
- Компьютерный зал.
- Живой уголок.
- Кабинет правления фонда.
Кабинет может вместить человек двадцать. Обставлен просто, но здесь уютно. Те-перь я получила возможность разглядеть Веру Степановну. Невысокая, в довольно строгом костюме, моложавая, стройная и со свежим лицом безо всякой косметики. Мы устроились по разные стороны широкого стола, и она молча ждала, когда я заговорю. Под этим благо-желательным, но прямым, почти строгим взглядом, я мигом проглотила вопросы о личной жизни директора и её пути в детскую деревню. Попросила рассказать, как начинали, что было первой вехой фонда. И почему детская деревня, а не городок? Вера Степановна сна-чала ответила на последний вопрос:
- В городе или в пригородной зоне нездоровая экологическая обстановка. Кроме то-го, город поделен на территории криминальными структурами, больше порочных соблаз-нов. Нет условий для честного безопасного заработка подростков. Восточные мудрецы со-ветовали голодному давать не рыбу, а удочку. Дети должны иметь свои деньги "на карман-ные расходы", должны уметь их зарабатывать и знать им цену.
В наших условиях жизнь ребенка вообще безопаснее и здоровее. Нет такого интен-сивного движения транспорта, меньше чужих людей в окружении, больше возможностей для занятий спортом.
Все необходимое для жизни у нас располагается более компактно, чем в городских условиях. Нет необходимости преодолевать огромные расстояния, тратить время и деньги на дорогу, чтобы посетить, например ипподром и библиотеку. И верхом прокатиться, и взять нужную книгу у нас можно, не покидая поселка. В городе наши дети бывают часто, так что они не чувствуют себя неотесанными ковбоями на городских улицах. Театры и му-зеи, цирк, аттракционы они посещают чаще, чем дети из обычных благополучных семей. Такие выезды регулярно устраивает дирекция фонда. Любая мать может вывезти своих де-тей дополнительно к нашей программе. Кстати, общие выезды вовсе не обязательны.
Наверное, можно было организовать и детский городок типа кондоминиума. Но такое строительство организационно труднее и дороже. Фермерская жизнь не лишает человека достижений цивилизации. Все зависит от школы и окружения. В деревне можно получить и добротные знания и необходимые жизненные навыки. И здоровый образ жизни доступнее - свежий воздух, движение, экологически чистые продукты...
- Я сегодня побывала в гостях у Надежды Смагиной и заметила, что о ваших дости-жениях, вернее - достопримечательностях школы и детской деревни она рассказывает, как о любимом детище. Она - член правления фонда? - спросила я.
Вера Степановна улыбнулась:
- У матерей своя работа.
В создании благотворительного фонда и управлении им участвовали сначала один, а потом два человека: директор, он же специалист по связям с общественностью; и бухгал-тер, он же секретарь и инспектор по кадрам. Теперь существует правление фонда, где рабо-тают и получают зарплату бухгалтер, специалист по связям с общественностью и секретарь (он же инспектор по кадрам). Я работаю "на общественных началах".
А такая причастность к общему делу воспитывается тем, что жизненно важные ре-шения мы принимаем на общем собрании правления фонда и матерей. Какие объекты не-обходимо построить, каких специалистов пригласить, где построить дом ветеранов, каков должен быть прожиточный минимум для ребенка в этом квартале, - подобные вопросы ре-шаются только с участием матерей. Явка необязательна, но приходят почти всегда все. Это - наша жизнь. Все думают, как её улучшить. Все эти мастерские, ремесла, различные трудо-вые навыки - плод коллективного труда и разума. Работать к нам приходят сложившиеся люди. У них есть давние добрые друзья. Всем хочется хоть как-то детям помочь, научить чему-то полезному, познакомить с необыкновенным человеком. Вот и получается такой "калейдоскоп талантов" на небольшой площади.
И хотя мы не можем платить привлеченным специалистам сообразно их трудовому вкладу, люди нас не бросают. Такие как Павел Павлович, создавший аквариумный цех и оранжерею, Валентина Викторовна - руководительница кружка вязания, - уже на пенсии по выслуге лет или по возрасту. Но это - активные, очень трудолюбивые люди, кроме того, об-ремененные заботами о детях и внуках. Они просто не способны бездельничать и все равно вынуждены были бы работать, так как существовать на одну только пенсию невозможно. "Подработка" в городе - обычно труд неквалифицированный и мало оплачиваемый. А с помощью средств фонда они занимаются любимым и интересным делом, приносят огром-ную пользу обществу (и все это понимают и ценят), чувствуют свою необходимость и мо-лодеют. Да и попросту получают возможность воплотить свою мечту в действительность.
А воплощенные замыслы приносят доход. И пять процентов этого дохода (решено на общем собрании) выплачивается автору и реализатору идеи.
- Есть ли у вас педсовет? - я пользуюсь шпаргалкой, заготовленной в гостинице, - Или что-то похожее на такой комитет? Ведь бывают, наверное, и педагогические трудности и правонарушения? Ведь не ангелочки к вам слетаются?
- В школе педсовет, конечно, есть. А у нас коллективное обсуждение поведения ре-бенка не практикуется. Мать имеет возможность посоветоваться с психологом, обратиться с любой просьбой к директору фонда (а в мое отсутствие - к заместителю). Всё это - конфи-денциально. У нас не принято хвастать достижениями детей и жаловаться на них. Помощь бывает нужна в редких случаях. Обычно матери хватает терпения и мудрости, чтобы пре-дотвратить конфликт с ребенком или изменить неблагоприятную ситуацию в школе или дома. Дети чувствуют отсутствие фальши в материнской заботе, искреннее желание им по-мочь, обогреть. Обычно такое отношение находит отклик. Матери наши - чудесные жен-щины: добрые, чуткие, внимательные. Приступают к своей службе, а потом действительно становятся матерями своим детям.
- Может ли мать сама выбрать ребенка в семью или отказаться от воспитанника?
- Да, ребенка передают, учитывая пожелания матери. Конечно, ни одна мать не зака-зывает объект воспитания "с русыми волосами и синими глазками". Но просьбу передать семье девочку до пяти лет или мальчика до десяти - всегда стараемся учесть. И отказаться от ребенка можно. Сложно установить контакт с человеком лет четырнадцати, который выжил в очень непростых условиях, приобрел такой опыт, что и разговаривает-то он на другом языке. У матери - русский, а воспитанник "по фене ботает". Хоть и не сразу, но че-ловеческие, вернее - человечные, отношения все-таки устанавливаются. Помогают и дети. Такого озлобленного, никому не верящего, жалеют за неприкаянность, стараются помочь прижиться в доме.
- Красота спасает мир, а любовь - семейный мирок - улыбнулась Вера Степановна. - Главное - мы никого насильно не удерживаем. Не может и не хочет подросток здесь жить - принуждать не станем, но сначала покажем, как мы живем, расскажем о наших планах. Ко-гда знакомой Вам Наталье привезли десятилетнего Рому, он бился в истерике:
- Все равно убегу! Не надо мне ваш дом, у меня мамка есть!
А мамка-то есть, да из дома его выгоняет, пьет, не смотрит за ним. Родительских прав лишена. Наталья ему говорит: "Что же ты, добрый молодец, кричишь? Или сказок не читал? Даже баба-яга сначала в баньке вымоет, потом накормит. А я-то - вовсе не баба-яга! Утро вечера мудренее. Поживи с нами три дня. Не понравится, Василий Александрович те-бя назад увезет." А через пару дней снова с ним поговорила. Объяснила, что мама не готова пока с ним жить. Что она его любит, но им вместе трудно. Она, конечно - хороший человек, но болезнь её сейчас победила. Вот вылечится мама, бросит пить, и будут они с сыном вместе. А видеться они всегда смогут. Мама будет приезжать, ведь недалеко живет. А забыть Рому мать не сможет. К праздникам подарки будут вместе делать.
Так он и делает все эти годы по два подарка - Наталье и матери. Мать приезжала раза два, но это было давно. Женщин от алкоголизма вылечить практически невозможно. Но до-кументы на дом оформлены с участием юриста, интересы Ромы соблюдены. Сейчас он служит в армии. Хороший парень вырос и руки у него - золотые!
Задаю следующий вопрос:
- Гмайнер собирал с миру по шиллингу. Его деревни строились и жили благодаря участию всего населения Австрии. На какие средства существует ваша деревня?
- Также благодаря ежемесячным взносам друзей фонда. Бывают и крупные "разовые" вклады, но они "погоды не делают". Основные средства составляют хоть небольшие, но по-стоянные взносы населения. Несмотря на опыт девяностых годов: мошенничества, финан-совые пирамиды, фальшивые акции, - люди нам поверили. Бедных в нашей стране 80 %, им легче понять голодных. Большинство людей сострадают брошенным детям. Взносы не ра-зорительные, посильные. Каждый сам взял на себя это обязательство и сам его выполняет.
А теперь с развитием нашего подсобного хозяйства у нас появились собственные средства. Эти деньги мы вкладываем и в строительство семейных домов, и на содержание детей, школьных мастерских, кружков и секций, на развитие подсобного хозяйства. У самих детей тоже есть возможность заработка. Даже двенадцатилетние ребята имеют собственные доходы, получают зарплату за дежурство в инкубаторе, выращивание экзотических растений в оранжерее, выгонку тюльпанов, проданное молоко на козьей ферме, связанные салфетки или пинетки для новорожденных, - за все, что ими делается. Рассаду для большо-го огорода мы выращиваем свою, излишки продаем. Есть у нас и плодово - ягодный питом-ник. Выращенные там саженцы облепихи, вишни, смородины, жимолости, айвы, китайского лимонника тоже продаем. Работа детей строго учитывается и оплачивается.
Людям, постоянно переводящим деньги на счет фонда, выданы удостоверения, по-зволяющие приобретать всё, что мы производим, с десяти процентной скидкой. Они - наши друзья, и мы рады лишний раз их отблагодарить за участие.
Так же, как у Гмайнера, у нас двусторонняя связь с друзьями фонда. Ежеквартально мы отчитываемся за использование народных средств с помощью редакций трех газет, ме-стного телевидения. Люди должны чувствовать свою причастность к жизни деревни, ведь благодаря их участию делается хорошее дело. Поэтому их адреса и имена хранятся в картотеке и запоминаются компьютером.
У нас и "всенародные акции" иногда проводятся. Когда были построены первые 10 домов детской деревни, пригласили всех желающих на субботник, названный "Поднятая целина". Нужно было перекопать приусадебные участки и посадить сады около домов. То-гда наш инспектор по связям с общественностью развернулся! Василий Александрович ор-ганизовал не только помощь населения, но и спонсорскую помощь, и автобусы для добро-вольцев, и саженцы, и огромное количество лопат, и бесплатный обед. Желающих порабо-тать было много. Некоторые приехали семьями. Из-за энтузиастов после обеда пришлось снова отправить машину за саженцами сливы, облепихи, боярышника для подъездной ал-леи. Видели нашу дорогу? Кстати, плоды боярышника, высушенные по всем правилам, сда-ем (не бесплатно, конечно) в аптеку. Это - прекрасное гипотоническое средство.
Потом такие субботники устраивались для заливки фундамента при строительстве фермы, оранжереи и теплиц. Приглашали ребят 16 лет и старше, взрослых добровольцев. Кроме транспорта и двухразового питания организовали после работы спортивные аттрак-ционы: бег в мешках, бой подушками на бревне, перетягивание каната, - всего и не вспом-ню. Музыкальное сопровождение, призы, солнечный денек, ядреный квасок и другие осве-жающие безалкогольные напитки в изобилии - и снова получился коллективный праздник, - вспоминает с улыбкой Вера Степановна.
- После первого субботника некоторых ребят, самых старательных работников, при-гласили на месяц летом поработать. Они строили палисадники около домов, изгороди на территории фонда для огорода и плодово-ягодного питомника. Дали мальчишкам возмож-ность заработать. За то время, что ребята жили в детской деревне. Василий Александрович узнал о их материальном положении, семейных обстоятельствах. Особо нуждающихся премировали: купили одежду или обувь. Жили строители-добровольцы в здании школы. А пока шел ремонт в спортзале, поставили для них палатки. Столовая была в летнем павильо-не. Ребятам понравилось жить у нас и подаркам они были рады. Некоторые из них с той поры дружат с нашими детьми. Приезжают в гости, на лыжах зимой ходят, помогают за животными ухаживать. Старшие ребята из семейных домов ведь тоже помогали, а матери всех угощали обедом, пока они рядом с домом работали. Вот они познакомились и подру-жились. Наши дети не изолированы от сверстников ни в городе, ни в деревне. В наши кружки и секции вход свободный для всех. Никто не делит детей на "своих и чужих".
- Вера Степановна, Вы говорите, что дети получают деньги. А как они их тратят?
- Так же, как и другие дети тратят заработанные деньги. Они не обязаны работать в 14-16 лет, поэтому распоряжаются своими доходами сами. Одни подарки покупают, другие копят на летний отдых или поездку к родным.
Старшие дети предусмотрительно откладывают деньги для самостоятельной жизни. Первые шаги во взрослой, автономной от деревни жизни, мы им помогаем сделать. Подыс-киваем работу, выплачиваем стипендию тем, кто успешно учится. Купили в городе дом и перестроили его под общежитие, с двухместными комнатами. За жильё платят 5 % заработ-ка. Студенты живут бесплатно. В общежитии есть ларек, где с десяти процентной скидкой продаются продукты из детской деревни: овощи, молоко, выпечка.
Задаю следующий вопрос:
- Обычно приемные родители хранят тайну усыновления, в детских домах детям не рассказывают о их семье, если нечем гордиться. Даже меняют фамилии детей. А как у Вас?
- Мы действуем только в интересах ребенка. И речи быть не может о смене фамилии. Сколько людей утратило родственников из-за этого! Все подробности биографии ребенка мы сберегаем, вдруг они помогут впоследствии найти близкого человека: брата, сестру, те-тю или дядю... Сами ведем такие поиски.
А семейные тайны раскрываем, если нельзя избежать огласки. Пусть ребенок узнает всё от нас в общих чертах, без смакования душераздирающих подробностей, чем стороной и без психологической подготовки.
У одной девочки родители пили вдвоем, отец убил мать. Конечно, пока мы ей не рас-сказываем всю правду об отце. Но то, что родной мамы нет в живых, а папа нарушил закон и отбывает наказание, она знает. Через три года он должен освободиться. К этому сроку придется решать, как сообщить ребенку историю семьи. А может быть и не придется ничего рассказывать, пока она не станет взрослой. Вдруг отец не захочет с дочерью встретиться.
Если ребенок спрашивает о своих родственниках, он получает правдивую, но смяг-ченную информацию. Ведь в интересах ребенка - не чернить его родителей, постараться примирить его с ними. Если уж не оправдать их, то постараться убедить его простить их. Ведь не все люди находят в себе силы устоять перед жизненными невзгодами.
- Да, ты не живешь дома. Твои мама или папа поступили плохо, но они, наверное, все поймут с годами и исправятся. Вероятно, ты станешь взрослым и сможешь их простить.
- Вот, примерно так говорим о родственниках.
Если родственники хотят сохранить связь с ребенком, мы им помогаем, но при этом охраняем детей от дурного влияния. Они могут встречаться, переписываться с ребенком. Если близкие родственники захотят и смогут его опекать, мы препятствовать не станем. Но случаев, чтобы ребенка пожелали забрать родственники, ещё не было.
- Какими педагогическими методами руководствуются матери, если они не имеют специального образования?
- Лучше иметь среднее соображение, чем высшее образование - парировала Вера Степановна. Пусть у матери нет специального педагогического образования, но методам воспитания, продиктованным мудростью и тактом матери, не научат в институте. Осново-полагающее правило: вся жизнь семьи строится для блага детей. И главное для нас в выбо-ре матери - её человеческие качества: сострадательность, достоинство, уверенность в себе, уважение к людям. А такие женщины сердцем угадывают гуманные способы воздействия на ребенка. У них не может быть порочных методов воспитания.
В одной семье давно произошло чрезвычайное происшествие - у матери пропали деньги. Надо сказать, что почти у каждого обычного ребенка желание иметь какую-то вещь бывает настолько сильным, что он не может устоять перед соблазном. Мать пришла посо-ветоваться со мной. Тогда многие наши матери были молоды и неопытны, не очень уверены в своих силах. Она догадывалась, кто мог это сделать. Её подозрения подтверждало и беспокойство ребенка. Я посоветовала ей не говорить ему ничего, раз он и так переживает. Прошло восемь лет и недавно сын признался матери в краже и поблагодарил её за молча-ние. Он тоже понял, что мать знала о его проступке и простила его.
Для повышения "материнской квалификации" друзья фонда из лечебных учреждений читают лекции матерям о методах скорой медицинской помощи в экстренных случаях, кон-сультируют при необходимости. Ко всему у нас прекрасная библиотека. При увеличении числа семейных детских домов, конечно, придется организовать школу матерей. У Гмайне-ра подготовка к должности матери была поставлена профессионально: учебный план был точно известен: 35 недель занятий, 5 недель практики. Лекции с половины девятого до по-ловины пятого (с небольшим перерывом на обед), семинарские занятия с 9 до 18 часов.
440 часов учебного времени посвящали педагогике и психологии. (Возрастная пси-хология, дефектология, социальная психология, педагогическая психология. На семинарах обсуждались: работа с родителями, актуальные проблемы молодежи, педагогика сексуаль-ного образования, проблемы школы, проблемы самообразования, проводились организаци-онные и коммуникационные тренировки).
132 часа занимали общеобразовательные предметы. (Жизненные проблемы - эколо-гия, детская и юношеская литература, экология и т.д.)
108 часов преподавали творческие предметы - педагогика игр, устройство праздни-ков, пение, танцы, труд, рисование.
Наша просветительская деятельность среди матерей такого расцвета еще не достиг-ла. На перечисленные темы матерям читают лекции друзья фонда. Психологи проводят за-нятия по коммуникационной тренировке. А в основном ограничиваемся обучением гигиене и проблемам оздоровления, ведению домашнего хозяйства, даем консультации о правовом положении матери детской деревни, по молодежному праву. Проводим экскурсии в другие социальные детские учреждения. Энтузиастов - педагогов много. Собираем по крупицам драгоценный опыт.
- Каких женщин никогда не пригласят на должность матери? - спрашиваю я.
- Женщина нервная, раздражительная, неулыбчивая, пессимистично смотрящая на жизнь, не годится для детской деревни, - без раздумий ответила Вера Степановна. - У Вас будет возможность побывать во всех домах нашей деревни, и вы сами нарисуете портрет матери, коль скоро собираетесь написать книгу о воспитании, приближенном к семейному.
Вера Степановна вернулась к началу нашего разговора:
- Основать фонд, службу психологической помощи семье и детям, организовать круглосуточную работу "телефона доверия" и вести постоянную рубрику в трех республи-канских газетах - дело нескорое, но очень важное. А до строительства первого дома необ-ходимо было организовать общественное мнение. Нужно было завоевать доверие и собрать деньги для строительства и жизни первого дома.
Квалифицированную психологическую помощь семье я считаю самым главным де-лом. Консультация, полученная при личной встрече или по телефону, может помочь не только установить контакт с "трудным ребенком", но и спасти жизнь отчаявшемуся челове-ку.
"Телефон доверия", его круглосуточная работа (так называемая "горячая линия") бы-ла необходима в относительно благополучные "застойные" времена. А теперь в условиях безработицы, обнищания, алкоголизации населения люди ещё больше нуждаются в под-держке и участии, добром слове и совете.
То, чего не скажешь никому, доверишь случайному попутчику, зная, что вы никогда больше не встретитесь. Мы все нуждаемся в исповеди. Выговариваясь, лишний раз анали-зируешь ситуацию. Пока объясняешь другому, сам лучше понимаешь предмет разговора. А уж если получишь разумный совет, исповедь облегчит не только душу, но и ситуацию. Если доверительный разговор с психологом удержит кого-то от самоубийства, то все затраты по организации психологической службы, я считаю, окупаются. А такой отчаянный поступок совершают не только взрослые, но и дети. Ребенок даже в благополучной семье может ис-пытывать острое одиночество и неприкаянность, ненужность. А если добавятся конфликты с друзьями и в школе... Не каждый взрослый человек может справиться с душевной болью и отчаянием. Не каждый человек понимает, что "утро вечера мудренее", что нужно подумать о своем горе завтра, а сейчас нужно заставить себя отдохнуть от тягостных мыслей. Дети переживают свои беды очень тяжело. Они еще не научились владеть собой, обуздывать чувства. И любовь, и гнев, и отчаяние у ребенка достигают накала шекспировских страстей, если оценивать их по нашим взрослым меркам. Из-за этого отсутствия жизненно-го опыта ребенок еще и не верит до конца в необратимость смерти. Своими действиями он не только избавляет себя от душевной боли или невыносимой жизненной ситуации, но и наказывает своих обидчиков. Мысленно стоит рядом со своим гробом и наслаждается сле-зами и муками раскаяния виновников своей гибели. Самоубийства среди детей совсем не редкость.
Кроме того, отвечая на звонки отчаявшихся детей и женщин, мы получили первые адреса людей, нуждающихся в помощи.
Многим семьям нужны помощь и дружеская поддержка. Задолго до создания фонда я шла по улице следом за парой бомжеватого, скажем, вида. На первый взгляд им было лет по тридцать. Мужчина и женщина промышляли, видимо, сбором бутылок. Они целеустрем-ленно двигались в сторону контейнера для приема стеклотары и перепирались на ходу. Женщина настаивала на продолжении работы до трех часов, потому что близится 1 сентяб-ря, сына нужно собрать в школу.
Невольно подслушав их разговор, я пожалела ребенка, но подумала, что для этой ма-тери ещё не всё потеряно. Если бы ей помогли - дали работу, поддержали, приободрили... И друзей бы ей новых! Эта встреча убедила бы любого в необходимости заботы о неблагопо-лучных и неполных семьях.
Как много вокруг женщин, достойных лучшей доли! Работают в двух - трех местах за жалкие копейки, потому что в свое время некому было помочь получить образование или специальность, или квалифицированную высокооплачиваемую работу. А заработок дома делит муж - тунеядец и пьяница. Как они находят силы ещё и детьми заниматься?! Такая трудная, безрадостная жизнь из года в год подтачивает здоровье, отнимает силы и материнскую любовь, терпение и самоуважение. Они озлобляются и опускаются. Не в че-ловеческих силах выдерживать и этакого соседа и беспросветную нищету. На алкоголиков не действуют ультиматумы. Выгнать бывшего супруга самим женщинам не удается, судебные решения о разводе остаются на бумаге. Сами экс-мужья от кормушки не уходят. Схватить детей и убежать некуда. Нет родственников совсем или нет родственников, желающих помочь. Вот и множатся преступления "на кухне". Женщины получают увечья, гибнут, или в состоянии аффекта лишают жизни своих мучителей. Даже если не произойдет уголовного преступления в такой семье, детям не позавидуешь.
Нужны приюты для спасения этих женщин, пока они живы и хотят сами растить своих детей. Иначе ребята станут сиротами или бродягами.
Поэтому мы построили малосемейное общежитие. Пришлось подумать и о занятости этих женщин. Так возникли дом ветеранов, мини - пекарня, прачечная, пункт проката, не-большая молочная ферма, теплицы (работающие почти круглый год), цех по изготовлению овощных консервов, кондитерский цех, столовая, детский сад, цеха выращивания вёшенки, станция юннатов, инкубатор, индюшачья, гусиная, перепелиная фермы. Десять процентов заработка матери, нашедшие у нас приют, тратят на жилье. Продукты, производимые нашим "многопрофильным колхозом", покупают с десяти процентной скидкой. Женщины, имеющие детей моложе 14 лет, работают неполный рабочий день.
Стоит ли говорить, что уход за беспомощными ветеранами у нас на уровне мировых стандартов? Кстати, идею симбиоза стариков и детей мы "слизали". В Японии на террито-рии детских деревень строили и дома престарелых. Продолжительность жизни стариков увеличивалась, а жизнь детей становилась духовно богаче. Не только воспитывается со-страдание и великодушие у ребят. Старикам есть, чем поделиться. Пользуясь литературны-ми рекомендациями и советами наших ветеранов - специалистов, мы оборудовали малень-кую гончарную мастерскую с небольшим шкафом для обжига и цех народных ремесел. Те-перь изготовление сувениров - подарков для членов семьи и друзей - не проблема. Любой желающий может научиться. Кто лапоточки дарит, кто - кувшинчик.
- Эксклюзив! - шутит Вера Степановна, - Кто хочет заработать, тот имеет возмож-ность пользоваться оборудованием этих мастерских. Вопросы руководства и техники безо-пасности нами отработаны.
Среди ветеранов есть искусница, увлекающаяся макраме. И в наших домах многие дети учатся этому искусству.
Дети устраивают концерты, спектакли для ветеранов, выполняют их поручения. Ста-рики не чувствуют себя одинокими, никому не нужными. Построен наш дом ветеранов с использованием всех технических достижений для ухода за людьми с ограниченной под-вижностью. Есть подъемники и пандусы, на коляске можно передвигаться по всему дому и выезжать в сад. В ванной есть специальное кресло - подъемник. Эти люди столько пережи-ли и столько сделали для страны, что достойную жизнь и квалифицированный уход в ста-рости давно заслужили.
Пункт проката - тоже жизненная необходимость. Детские кроватки, двухярусные кровати, коляски, велосипеды, спортивный инвентарь, бытовая техника, аудио - видеотех-ника, сервизы, столовые приборы, - всегда пользуются спросом. Да и для матери лучше в течение 4 лет брать пять велосипедов на полгода, чем купить их и самой ремонтировать. Ведь зачастую купленный одинокой матерью велосипед со сломанной педалью или со спу-щенной шиной так и простоит, пока ребенок не вырастет.
Кухонную мебель и стеллажи для книг, столы для учеников, детские уголки изготов-ляем в нашем столярном цехе. Мебель добротная, красивая. Цех дает рабочие места, а его изделия - не прессованные опилки, пропитанные ядовитым составом, а почти произведения искусства из дерева.
Еще одна достопримечательность нашей деревни - клуб служебного собаководства. Вырастают из наших детей кинологи, воспитывают собак - поводырей, собак для службы на границе и в охранных организациях. Собак - поводырей мы дарим инвалидам по зрению, четвероногие друзья сопровождают наших призывников на службу, есть и склады, охра-няемые нашими питомцами. Это наш дополнительный заработок. У многих семей возника-ет необходимость оставить на охраняемом складе мебель и другой домашний скарб на два - три года. Кто-то едет за границу и собирается вернуться на родину. У кого-то муж учится в академии, семья следует за ним. В общем, тоже сочетаем приятное с полезным.
Слушая Веру Степановну, я поняла, что детская деревня для неё не просто подхва-ченная добрая идея, а замысел, лелеемый многие годы. Итог долгих раздумий и изучения специальной литературы. Отсюда и точные формулировки и логически оправданный поря-док деятельности, и целесообразность всех мероприятий и всех объектов "колхоза", как она с доброй иронией назвала детскую деревню. Кстати, местные жители называют детскую деревню соцгородком.
Остался невыясненным самый главный вопрос.
- А где вы нашли деньги на свой замысел? Ведь на всю эту организационную работу по созданию и работе фонда нужны немалые средства!
- Это было непросто, - соглашается Вера Степановна. - Наша компания единомыш-ленников была немногочисленной и свободных капиталов не имела. Просить деньги, даже на святое дело, очень трудно.
Моя единственная дочь вышла замуж за местного предпринимателя, и они переехали в Ирландию. Там для молодых семей создан режим максимального благоприятствования. Она уже подтвердила свой российский диплом ветеринара. Живут они в прекрасном доме, ссуда за который частично погашалась при рождении каждого из двух детей. Пособия, вы-плачиваемые для каждого ребенка, и для матери, воспитывающей детей, позволили бы им безбедно существовать. Дочь уже работает, зять - удачливый бизнесмен. Так что у меня нет материальных обязательств перед семьей и меня нельзя упрекнуть за преследование лич-ных выгод при создании благотворительного частного общества. Благодаря "северному" стажу, у меня есть и средства к существованию и досуг для общественной работы. Поэтому я отказалась от зарплаты директора фонда, и это развязало мне руки, позволило с чистой совестью обратиться за финансовой поддержкой.
- Мы составили устав частной благотворительной организации, зарегистрировали её во всех инстанциях. Составили бизнес - план, включающий создание пункта психологиче-ской помощи и проект строительства дома для воспитания детей, приближенного к семей-ному. С этими документами и сметой расходов обратились в администрацию района и рес-публиканский союз предпринимателей. Благодаря их содействию мы арендовали участок земли, достаточный для осуществления наших планов: для самой деревни, её огородов, те-плиц, плодово - ягодного питомника, мастерских. Первоначальная сумма позволила по-строить и содержать первый дом. А потом и взносы начали поступать.
- Вот таким образом, миром обиженные дети, не подлежащие усыновлению, миром и спасаются. На этой оптимистической ноте, - улыбнулась Вера Степановна, - мы с Вами сегодня и закончим разговор о детской деревне. Вечером Вы можете навестить одного из наших психологов. Я её предупрежу о Вашем визите.
Это - дочь моей давней подруги - Нины. Зовут её Катюшей. Окончила институт с красным дипломом. Ей прочили место на кафедре и блестящее будущее в ученом мире, но мы заманили её сюда. Ещё студенткой она была частым гостем в интернате, центром при-тяжения для ребят во дворе. Нина рассказывала, как Катюшка в 16 лет из дворовой "дур-ной" компании организовала команду. Проходила вечером мимо скучающей группки мате-рящихся подростков и вслух пожалела, что они без пива и водки себя развлечь не могут. Предложила им доказать, что бывает безалкогольное веселье. Пригласила всех в дом и весь вечер изображала затейника. Нина всю компанию угостила чаем с оладьями и с трудом их выпроводила чуть не в полночь. Мальчишки потом сопровождали Катюшу во всех вылаз-ках на природу. Записались в секцию восточных единоборств, помогали ей в детском ин-тернате. Я после этих рассказов и лелеяла свой замысел заполучить её в качестве штатного психолога. Взяла грех на душу, сломала её научную карьеру. Посулила ей живое дело, сиюминутную отдачу и огромную пользу обществу.
Родилась и училась Катюша в Кызыле - столице Тувы (ныне Республика Тыва), куда по распределению попала её мать - Нина. Нина работала в противочумном институте и сво-их дочек (Катюша - старшая) таскала по экспедициям в Тувинские степи с полугодовалого возраста. Эти "фронтовые" дети с младенчества закалились и очень многому научились. В нашем городе у Катюши живет тетя. Сначала мы для неё снимали квартиру в городе, как для молодого специалиста, но потом она переехала в "малосемейку", захотела быть ближе к детской деревне, хотя её рабочий день проходит большей частью в городе, в пункте психологической помощи семье, поэтому на дорогу она тратит по 2 часа ежедневно. Здесь она консультирует по заявкам. В свободное время придумывает сценарии и организовывает наши праздники. В общем, мы её нещадно эксплуатируем. Признаться, когда она была ма-ленькой, я сочувствовала подруге: нелегко воспитывать ребенка с мощным интеллектом. Представляете, просыпается двухлетняя крошка утром и спрашивает, где папа. Оказывает-ся, родители поссорились, и папа улетел в Кызыл. И этот маленький философ изрек:
- От себя не убежишь.
Моя подруга - тоже личность неординарная, и справилась с педагогической задачей. Вы не смотрите, что Катюша по виду - ребенок. Она шутит, что "маленькая собачка до ста-рости - щенок" и это помогает ей в работе с детьми. Хрупкость её обманчива. Она чуть не мастер по таэ кван - до, и альпинизмом занималась. Под внешностью обычной девицы скрывается стальной характер, крепкие мускулы и большая душа. И человек она замеча-тельный, и собеседник интересный, и умница. Её у нас все любят. Так что я себя частенько хвалю, что воспользовалась старой дружбой и заманила такого специалиста.
- Вот Катюшина "визитка". Желаю Вам интересных встреч в нашей деревне! Прихо-дите без церемоний! - тепло улыбнулась Вера Степановна на прощание.

Мы с Катюшей договорились встретиться около школы и прогуляться, уж очень ве-чер был хорош. Как и предупреждала Вера Степановна, на свидание ко мне явилась совсем юная девушка. По виду даже и не старшеклассница. Невысокая, стройненькая, в джинсах и кроссовках, легкой курточке. Совсем ребенок.
То ли Катюша была отличным психологом, то ли сверхобаятельной личностью, но уже через десять минут общения мне казалось, что это - дочь моей подруги и именно я знаю её с детских лет. Да и началось наше знакомство весело.
К месту встречи мы шли параллельным курсом с двух сторон усадьбы ветеранов. Между нашими дорожками зеленел сад. И обе мы с двух сторон поглядывали через невы-сокую ограду. На скамейках расположились отдыхающие пенсионеры. На одной лавочке сидела милая круглолицая и курносая бабулька. Распахнутые по-детски голубые глаза и бесхитростное, безмятежное выражение лица, да ещё и детская челочка делали её совер-шенно очаровательной. В довершение всего она по - ребячьи болтала ножками. Когда мы с Катюшей подошли друг к другу, обе улыбались до ушей, оглядываясь на симпатичную ста-рушку.
- Прелестное зрелище, правда?
- Видели бабушку? - прозвучало это у нас одновременно и мы расхохотались.
Так как я понимала, что мне не удастся присутствовать на приеме у психолога в пункте помощи семье, я решила вознаградить себя за лишения и задала вопрос повышенной сложности:
- Что ты считаешь самым главным своим достижением?
Катя думала недолго:
- Я привела в школу Любовь Александровну - руководителя нашей студии художест-венного слова. Если не скромничать, фактически это - режиссер детского театра. Это - такой человек! У неё чувство юмора, как у Фаины Раневской. Такая невозмутимая, такая ори-гинальная! Своим сарказмом она может сразить наповал. Я её ужасно люблю! Она создала прекрасный коллектив. А ребятишки как раскрылись! И сколько они уже сделали! У театра обширный репертуар, ездят с гастролями и по детским садам города и по деревенским шко-лам. Нашу публику тоже не обижают. Сами понимаете, денег на костюмы у театра немного. А этим артистам, оказывается, ничего и не нужно. Они так играют, что все забывают, во что они одеты. В сказках для малышей скупиться, конечно, нельзя. Но наш театр стоит затрат. Оправдывает и финансовые затраты и ожидания зрителей. Театр - полезнейшее занятие, особенно для наших ребят. Это и творчество, и труд души, и новые светлые впечатления. Им легко будет "влезть в шкуру" другого человека, значит, меньше будет конфликтов с людьми. И самооценка повысится. Очень много плюсов! Если бы каждой школе такого ру-ководителя, в общественных местах никто бы не сквернословил!
Знаменитая болгарская целительница Ванга воспринимала "гнилые" слова как что-то гадкое, мерзкое, липкое и, услыхав сквернословие, читала в ответ староболгарское заклина-ние:
Чтобы ты всю свою жизнь пребывал
В компании, на работе, в семье -
В таком окружении, где
Без скверного слова, мата, перемата
Не услышал ни одного предложения.
Чтобы ты всю свою жизнь,
Как только раскроешь рот,
Так и матерился.
Да будут у тебя на всю жизнь
Такие друзья, такая любимая,
Такая жена, такие дети.
Чтобы ты с ними и они с тобой
Общались только скверными словами!
А мать твоя и отец твой -
Пусть слышат каждое твое
Паскудное слово!
Аминь!
Кто после сказанных ему слов проклятия продолжал материться, тот уже не мог ос-тановиться до смерти. И жили они потом так, как сказано в этом заклинании.
Ванга их не жалела. И Любовь Александровна не пощадила.
Сценарий таков: трое мальчишек, сидя в парке на одной скамейке со старушкой и перебивая друг друга, оживленно разговаривают о том, как они провели выходные. На ба-бушку внимания не обращают. Размахивают руками, показывают, какую рыбу выловили, какие комары на них пикировали. Слушателям остается о многом догадываться, потому что это не рассказы, а сплошной писк, заменяющий сквернословие в телепередачах. Старушка не выдерживает, подходит к ним и, воздев руки к небу, произносит это заклинание. Немая сцена…
Потом показывают первого мальчишку на уроке. Учительница видит его поднятую руку и вызывает к доске. Он с радостной улыбкой поворачивается к классу, открывает рот, говорит что-то, но слышен только писк. Мальчишка в ужасе приседает, зажимает рот рукой и выскакивает из класса.
Второго показывают в кассе кинотеатра. Он разглядывает билет и мечтательно улы-бается. Следующая сценка - во дворе дома. Он протягивает билет девочке, та кивает голо-вой, мило улыбается и отвечает. Сами понимаете, - снова писк. Такой контраст! Хорошень-кая девочка - нарядный ангелочек… Мальчишка сражен!
Третьего мальчишку показывают, когда он возвращается домой. Мама у него очень славная. Она его целует и, приобняв за плечи, ведет к гостям. Те сидят за красиво накрытым столом: вазы с фруктами, цветы, именинный торт со свечами, коробки конфет. Мальчишка пытается поздороваться… Понятно, что звучит. Мама оседает на пол…
Последние кадры – трое героев на коленях вымаливают у старушки прощение, боясь сказать хоть слово. Видели бы Вы эту сцену! А сюжет мы потом в тележурнал «Ералаш» отправили.
- Так что мне есть чем гордиться!
- Катюша, расскажи о последнем празднике! - попросила я.
- Это мы нашего новобранца - Толика - провожали "всем колхозом". Мамы пироги, торты настряпали. Столько всего наготовили, что у столов "ножки гнулись". Театр несколь-ко миниатюр показал "на злобу дня" - об армии, новобранцах. Пели, танцевали и стар и млад. Хорошо было. Коллаж, посвященный герою дня, занимал чуть не полстены. Такие фотографии Толика у Зои Константиновны хранились! Получилась забавная летопись его жизни с фотографиями друзей на память. Использовали двустишия Вишневского. Ну при-мерно так: наши бабушки - рукодельницы сидят у самовара и призывают солдатика : "И с девушками надо бы встречаться!" И ещё все матери, и его старшие друзья - наши специа-листы и учителя сфотографировались так, чтобы сделать наглядными свои пожелания.
Пока готовили коллаж, просили позировать и не говорили, что получится. Просто предлагали что-то сказать, сделать. Так что для всех это был сюрприз. Полчаса, наверное, гости толкались у стены, разглядывали картинки с фотографиями, хохотали.
- Катюша, как ты думаешь, какие главные качества должна воспитывать детская де-ревня и как этого достигнуть?
- Великодушие, силу духа, желание быть полезным стране и помогать людям, трудо-любие, самоуважение. А как достигнуть? Вот прошлым летом уже достигли. Наши ребята - не бедные сиротки, живущие здесь из милости, а щедрые благодетели. Не хуже тех, кто из крошечной зарплаты или пенсии ежемесячно переводил годами деньги в фонд детской де-ревни. И ребята, и матери, и специалисты, в общем, все наши отдали недельный заработок (и друзья помогли) для покупки инкубаторов. Привезли их в рыбацкую деревушку на Бай-кале. Там население бедствует. Рыбопромысловые предприятия давно разорились. На про-дажу рыбу ловить невыгодно, так как транспортные расходы, получение сертификатов и уплата налогов всю прибыль съедят. А если учесть, что нужны ещё орудия промысла, кате-ра, лодки... Других предприятий там нет. Развивать животноводство нельзя из-за отсутствия пастбищ и сенокосных угодий.
- Подарили эти инкубаторы многодетным семьям, проинструктировали, брошюрки с руководством о выведении цыплят, гусят, индюшат оставили. Первые закладки сделали. (С собой свежие гусиные яйца привезли.) Несколько рецептов изготовления сыра нашли. Тоже брошюру распечатали и отдали желающим.
Местную администрацию приобщили. Посоветовались с ними, кому помощь оказать необходимо и целесообразно. Чтобы не пропили подарок родители.
Такой вот "рейд по тылам" устроили, а в этом году откомандируем ребят в другой район - отрапортовала Катюша.
- Катюша, что у вас ещё интересное есть, чего нигде нет?
- Ну, - протянула Катюша, - Тогда очень многое надо показывать и рассказывать. Я Вам советую познакомиться со Станиславом Николаевичем. Это наш физрук в школе. А знаменит он тем, что возрождает движение скаутов. Ни октябрят, ни пионеров сейчас нет, а свято место пустовать не должно, - так он считает.
С разговорами мы добрели до гостиницы и распрощались. Я чувствовала себя палоч-кой в эстафете. И мне это нравилось. Каждый новый день обещал новые интересные зна-комства.


Дом, где матерью работает Зоя, внешне ничем не отличается от других в детской де-ревне. В этот день он не был открыт для посещений. Я просто проходила мимо и останови-лась полюбоваться юной лиственницей и голубыми елями в палисаднике. Зоя высаживала там георгины. Так мы и познакомились. Я спросила, где в природе встречаются такие ели. Мы разговорились, и я получила приглашение.
Внутреннее убранство домов между собой существенно различается. Книг в этой гостиной тоже было немало, а на стенах - несколько фотографий прекрасного качества. Под некоторыми были шутливые подписи, выполненные шрифтом от руки:
Кавалерист - девица в расцвете сил. (На низкорослой мохнатой лошадке восседала смеющаяся девушка. Из- под шапочки выбивались темные локоны).
Цыплят на маковке считают. (Мальчик лет восьми в деланном испуге вытаращил глаза и втянул голову в плечи. По его стрижикам на голове разгуливали два желтых цып-ленка).
Андрюша так "хлопотал" лицом, что все веснушки осыпались. (Пьеро в костюме с длиннющими рукавами и загримированным меловым лицом стоял около украшенной елки).
Под другими фотографиями была только дата.
Самая смешная фотография заставила меня расхохотаться: так заразительно закаты-вались смехом две девчушки. На оборотной стороне черно-белого снимка пояснение: Свете - 6 лет, Жене - 4 года и дата.
Головенки запрокинуты, глаза прищурены от хохота так, что превратились в щелоч-ки, щербатые улыбки с неровными меняющимися молочными зубами... Девочки были про-сто неотразимы!
- Глянешь на эту фотографию и получишь заряд бодрости, - оторвала меня от созер-цания снимка Зоя.
- Фотография - наше общее хобби. Благо, сейчас необязательно возюкаться в собст-венной лаборатории с реактивами. Щелкнул, заплатил за печатание, и приходи, кума, лю-боваться!
- А чем вы еще увлекаетесь?
- Пожалуй, шахматами. Еще у нас есть детский поющий квартет. Я сама в детстве все время голосила. Субботнюю генеральную уборку делала часа четыре. И не умолкала ни на минуту. Мама всё повторяла:
- Несчастная ты, Зойка, будешь. Слишком много поешь!
Утром приговаривала:
- Рано, пташечка, запела. Как бы кошечка не съела!
- Потому что я и за завтраком с набитым ртом мычала, - вспоминает Зоя.
- А теперь поете? - спросила я.
- Редко. И только в компании детей или друзей. А одна я во взрослой жизни пела, ко-гда вещички мужу в уголок ставила. Надеялась, видимо, что уйдет и предвкушала свободу.
- И сколько раз Вы ему чемоданы собирали? - полюбопытствовала я.
- Да не меньше четырех! А зачем ему было уходить? - продолжала Зоя -Детей у нас не было. Сыт, пьян, нос в табаке! Забот - никаких. Пришлось самой уйти. И ни секунды не пожалела!
Я считаю, что воспитывать детей - дело государственной важности! Раз у нас так мало политиков - женщин, будем сами строить социализм в отдельно взятом доме - пере-фразировала Зоя ленинский лозунг. - Помните такую анекдотичную личность - депутата Жириновского? У меня была любимая шутка, что я буду голосовать за него на выборах. Уж лучше помереть со смеху, чем мучительно агонизировать от холода, голода и обманутых надежд.
А потом я поняла, что каждый должен делать свое дело и мне совсем не надо ждать, когда государство решит семейные проблемы, проблемы молодежи и детей, проведет оче-редную антиалкогольную атаку. Вот и нашла себе работу.
Мне нравится Зоя. Представляю, каким сорванцом она была в детстве! Плотная, но не толстая, крепко скроенная, с широко расставленными яркими зеленущими глазами, вы-разительной мимикой. Лицо у неё очень подвижное, и сама она неугомонная.
Зоя по натуре - лидер. За ней и я бы пошла. Конечно, с её здоровым оптимизмом, жизнерадостным характером и умением смеяться над собой она замечательно должна справляться со своей должностью.
У расторопной хозяйки дом сияет чистотой, но салфеточками она его не украсила. Не только дамская сумочка характеризует хозяйку. Интерьер кухни и комната хозяйки говорит мне о том, что "эта изба красна не углами". Это - живой дом и у его владельцев множество интересов и увлечений. Им не нужны хрусталь и наряды. Стиль здесь спортивный и обста-новка служит удовлетворению насущных потребностей, вовсе не стремится к роскоши. Комната матери поражает меня спартанской простотой и строгим порядком - ничего лиш-него. Каждая вещь "знает свое место".
Детей в этой семье девять. Старший сын Толик недавно призван в армию.
- Молодежь моя ускакала сегодня в город, - сказала Зоя. - Вот, знакомьтесь с Ванюш-кой. Это - наш крошка - енотик, потому что любит полоскаться в воде. Не захотел ехать с ребятами в этнографический музей. Вызвался мне помогать. У нас сегодня запланирована большая стирка и пироги с вишневым вареньем. Конечно, без Ванюшиной помощи мне не управиться.
Шестилетний мальчуган застенчиво взглядывает на меня из-под материной руки, ласково поглаживающей его по голове. Молча улыбается при её словах об енотике.
- Вы не смотрите, что он такой смирненький сегодня. Мал да удал! И тесто месить - мастер. Притих, потому что недавно болел.
- Правильно, что ты, Ваня, не поехал, - приговаривает Зоя, поглаживая прижавшего-ся к ней сына. - Целый день тебе гулять ещё рано, как бы снова не простудился!
Так как от чая я отказалась, а обедом заниматься было ещё рано, мы решили посмот-реть фотографии.
- Сегодня приемные часы у Ваших соседей. Вы с ними ладите? - спросила я новую знакомую, переворачивая страницы альбома со школьными фотографиями.
- С Федоровной? Мы с ней ближе всех домами и вообще она мне - близкий человек. Мы с ней и Валентиной Дудиной дружим. Все родились в год белой лошади с интервалом в один день. Я их обеих люблю, как сестер. Мне с ними легко. Камня за пазухой они не таят. Заметят что - сразу скажут. На критику мы не обижаемся.
- А из-за детей вы не ссоритесь? Ведь бывает, дети поссорятся, уже и помирились, а родители стали врагами.
- Нет! - решительно тряхнула она головой - я не представляю, чтобы из-за ссоры де-тей мы с кем-то стали бы выяснять отношения. В междусемейные конфликты мы бы не стали вмешиваться, пусть дети сами разбираются. Только ссор никогда не бывало. Может быть дело в том, что у детей мало контактов за пределами семьи, не то что врагов нет, но и друзей-то мало со стороны. Меня это сильно тревожило сначала. Думала, что они у меня необщительные какие-то. Как таким людям жить трудно! Обычно ведь орава друзей ввали-вается в дом к мальчишке, девочки то и дело друг к другу в гости бегают. Ну, вспомните свое детство! А потом решила, что им хватает общения в семье, и успокоилась. Друзья у моих детей есть, долго они не размышляют, кого пригласить на день рождения, или с кем пойти погулять.
- А Вы советуетесь с подругами, как лучше поступить, если ребенок что-то натворил? -задаю я коварный вопрос. (Ведь речь идет о компетентности воспитателя).
Зоя ненадолго задумывается:
- Нет! - твердо сказала она. Как бы это выглядело!? Представьте, Вы стоите с под-ружкой и жалуетесь на сына: "Он - такой-сякой!"
- Красиво? А за спиной у человека говорить о нем плохо - того гаже! Нет, никто не жалуется друг другу на детей! - подытожила Зоя.
- И хвастать успехами детей как-то не принято - продолжает она, - хотя поводы и бы-вают. Смешно это! Вот я - такая умная, у меня сын - чемпион! Сын бы не стал хвастать, а уж мне-то не за свои заслуги чего хвалиться!?
- Я попробую написать книгу о российской детской деревне, призналась я, - и мне потребуется перечислить черты характера, человеческие качества, по которым выбирают кандидатов на должность матери. Как вы думаете, почему выбрали Тоню?
- Я не знаю, что увидела в Тоне Вера Степановна, но она не ошиблась. Мне Тоня нравится за то, что она сохранила какую-то детскость. Трудно сказать. Это не ребячливость, скорее - подвижность натуры, легкость нрава. Точнее - она, как ребенок, радуется солныш-ку, любой малости. Быстро забывает неприятности, быстро переключается. Детям с ней легко. Она их прекрасно понимает. То ли свое детство хорошо помнит, поэтому находит общий язык? И ещё... У неё - обостренное чувство справедливости. Может быть благодаря этому с детьми - душевный контакт.
- Она немножко деспотична, - продолжает Зоя, - я её иногда называю веселым дикта-тором. Покрикивает и на детей и на взрослых: "Давай-давай, ну-ка!"
- Но детям это на пользу. Они вырабатывают сильный характер, учатся противодей-ствовать любому натиску. Ей все хочется сделать быстро и ещё лучше - самой. И поручения должны выполняться немедленно, - посмеивается Зоя, - лучше вчера. Дети научились её урезонивать, гасить организационный пыл, если уж сильно раскомандуется:
- Да, мамочка, сделаем.
И выпроваживают, чтобы не торопила и не кидалась сама работать. Меня это всегда забавляет, ловко у них получается.
- Человек она очень добрый и внимательный, - продолжает Зоя. - И интерес к людям у неё совершенно неподдельный, по-детски искренний. Она не забудет отчество нового знакомого, помнит все подробности его жизни. Где работает, какие дети, где они учатся. С днем рождения поздравит. Надо очень любить людей, чтобы сохранить такой интерес к ним. Это ведь не любопытство из желания посплетничать. Я знаю всего трех таких людей. В таком внимании какая-то особая уважительность к каждому человеку. Вот наша учитель-ница математики - Зинаида Ивановна - такая же, хотя молоденькая совсем.
- А что о Валентине Дудиной скажете? - спрашиваю я.
- Я Вам лучше случай из её жизни расскажу. В этом анекдоте она - вся. Приехала ма-маша к дочери. Тогда ещё гостиницу не достроили. Да её бы и не пустили в гостиницу, она "лыка не вязала". Её и в дом, где девочка живет, не пустили. Попросили приехать в другой раз, когда протрезвеет. Вот эта тетка, пошатываясь, добрела до Валиного дома и попросила пустить её переночевать. Наше Солнышко с дробным топотом "спроворила" ужин и по-стельку белоснежную. А тетку ночью похмелье замучило. Она обыск учинила чуть не во всем доме. Все перерыла, но нашла "лекарство" - спирт медицинский. Валюшка тот спирт для компрессов и банок хранила. Выглотала спирт баба и что-то ей "похужело". В общем, утром гостьи не было, а уборки на троих бы хватило.
Я решила не мешать стирке, а вернуться вечером. Зоя меня пригласила "на пироги". Уж если каждая кухарка по призыву большевиков должна уметь управлять государством, то женщина - политик, вероятно, прекрасно справляется с заботами кухарки. Представляю, какие вкусные у Зои пироги!
А голубые елочки привез с Байкала и посадил брат Зои. Дети относятся к нему, как к родному дяде. Он их любит и балует. Семьи брата и сестры дружны между собой, они час-то бывают в гостях друг у друга.
Ранним вечером я шла к соседям, приглашавшим визитеров, и радовалась, что моя тактика действует. Сам себе человек не даст достоверной и развернутой характеристики. Да ещё и для чужого человека. Друзья расскажут о нем подробнее отдела кадров.
Помню, как в 8 классе я, преисполнившись желания исправить все свои недостатки, попросила двух своих подруг перечислить мои пороки. Одна была оптимисткой. Отразила богатства моей души, указав лишь парочку мелких изъянов. Другая была помудрее (она была старшей из восьми детей). Безжалостно открыла мне глаза на мою сущность. Сначала я обиделась, потому что не узнала себя в её портрете. Потом подумала и согласилась.
Себя мы видим белыми и крылатыми, не то, что пушистыми.
С тех пор я всегда использую этот метод в сборе материала для статей на морально-этические темы. "Перемывание косточек" знакомым - наша женская радость. А женщина - она и в Африке женщина и в детской деревне.


Антонина Федоровна, несмотря на свою готовность посмеяться и кажущуюся весе-лую беспечность, ухитряется безо всяких усилий устанавливать дистанцию между собой и собеседником. Пышное облако волос, лукавые глаза, звонкий голос, шутливые интонации... Но назвать её просто по имени у меня язык почему-то не поворачивается, хотя мы и ровес-ницы, пожалуй.
Такими я себе представляю русских красавиц. Ей только кокошника не хватает и са-рафана. Может я поэтому и робею? Я с детства "слепну" при виде красивого человека. Взгляну, но потом не могу вспомнить, какое у него лицо. Хотя глаз подолгу не отводила и на зрительную память никогда не жаловалась.
Кстати, Антонина Федоровна из семейских. То есть - потомок русских староверов, которые крестились двоеперстием. Ещё в допетровские времена они бежали семьями от го-нителей "истинной веры" и ухоронились в Забайкалье и на других окраинах России. Еди-новерцы неистового Аввакума до недавнего времени хранили древний уклад, говор, песни, костюм, не смешивались с местным населением, знали свою родословную до седьмого ко-лена, не пили водку и не курили. Так что Федоровна действительно русская в большей сте-пени, чем большинство россиян, предки которых не так придирчиво выбирали пару своим детям и, поверьте мне, - красавица. Среди её пра-пра-прародителей не было пьяниц, гуляк, табакуров, сумасшедших и иноверцев. (Последние, впрочем, породу бы только улучшили, что доказано множеством примеров и не одним десятком исследователей - генетиков).
О её пути к должности матери я не стала расспрашивать, поняла, что для неё я - штатный посетитель, которому охотно и любезно покажут все достопримечательности, но душу открывать не станут.
Мы поговорили об обязанностях матерей. С первого дня жизни ребенка в семье мать ведет записи - характеристики на каждого. Так было заведено у Гмайнера. Так делают из-вестные отечественные педагоги. Я слышала об этом на педагогической конференции (из опыта заслуженной учительницы). За несколько лет такие записи составят отчет о развитии личности. Очень интересный документ получается. Такие отчеты на каждого ребенка и ежедневные, пусть лаконичные, записи о жизни семьи входят в должностные обязанности матери. Правлению фонда ежемесячно представляются отчеты об использовании средств и о развитии детей. А дневник "расставляет вехи на пути" матери. Оглянется и увидит, как много прошла. Да и другим матерям в будущем эти заметки помогут.
- Антонина Федоровна, все ли в детской деревне Вам кажется правильным? Может, Вы с чем-то не согласны? Смирились, поступаясь собственными принципами?
После недолгой паузы Тоня признается:
- Была я не согласна. Но принципам я не изменила, изменились сами принципы. Приняла я детей, анкеты с Верой Степановной почитала и ужаснулась: у восьми из десяти человек жив кто-то из родителей. А дети-то! У одного в шесть лет больной желудок, у дру-гого головные боли непонятного происхождения. У третьего в восемь лет трехлетний стаж курильщика. Кто-то кричит по ночам. Кто-то в мокрой постели проснется... Обязательное образование для этих детей - необязательно! Да, что тут говорить! - махнула она рукой, - Пришибла бы таких родителей! А в детской деревне принцип - относиться к родственникам гуманно. Не казнить их, не бойкотировать, не давать им отрицательных характеристик. Поддерживать и улучшать отношения детей с родными.
- Меня всегда возмущал такой гуманизм, - демонстрирует детскую прямолинейность Тоня, - Там, где я раньше работала, одну из сотрудниц оставил муж. Бросил двух малень-ких детей и не оглянулся. Ушел к женщине с восемнадцатилетней дочерью. Утер, называ-ется, ей вдовьи слезы. Короче - муженек кайфует в тихой гавани, а бывшая жена хлещется одна с детьми. Коллектив у нас дружный, все экс - муженька осуждают, а ей стараются по-мочь: один гардину к бетонной стене прибьет, другой крепления на детских лыжах наладит, третий велосипед по мере надобности ремонтирует. Урожай с дачи вывезли. Шефствуют, значит. А он по старой памяти нет-нет, да и зарулит к нам. И хоть бы один из "шефов" руки ему не подал! Лапу ему жмут, улыбаются, о жизни спросят, об успехах на работе. Я раз не выдержала, едва дождалась его ухода и выговорила им все, что думала. Если подлецам руки не подавать, таких бы меньше было. Пулю себе в сердце нынешние негодяи, конечно, не пошлют, но нельзя же им все прощать!
Мужики вообще, как я поняла, избегают конфликтных ситуаций и выяснения отно-шений. Кодекс дворянской чести мне внедрить не удалось, - невесело улыбается Федоров-на.
- А тут, когда возник разговор об отношениях брошенных детей и заблудших роди-телей, я поняла, что Гмайнер был прав. И Вера Степановна совершенно справедливо требу-ет использования положительного педагогического опыта. Нет у нас ещё христианского милосердия, и сами мы от этого страдаем.
Вот мой сосед - инженер женился на молоденькой продавщице. Его мать без отца воспитывала. Вырастила интеллигентного, порядочного, скромного человека. Он ни разу по лицу никого не ударил. Говорит: "Как это!? Живого человека и - по лицу!" А у его жены папа - бульдозерист, а мама - рыночная горластая торговка. Денежки у родителей всю жизнь поврозь держались, у каждого своя заначка. И вообще сошлись дети из чуждых се-мей. Теща с первого дня шипела, что дочь за голодранца замуж вышла, что копейки зятек получает. Хотя все у них было, что для жизни необходимо, да еще и его мать помогала по-стоянно. Молодая жена три года с ребенком просидела и дальше отдыхает. Муж устроил её уборщицей, сам за неё работает и все равно виноват. В выражениях её маменька не стесня-ется, кроет зятя "в три наката". Уже и жена стала маменьке своей подпевать. Он жену уре-зонивает:
- Вот и вышла бы на работу. Денег бы тогда хватало.
Кончилось у них разводом. Жена выгребла из дома мужа всё. Что от деда оставалось, и то прихватила. Умчалась с ребенком в другой город. А сосед мой алименты платит, но ре-гулярно посылает дочери дорогие подарки. Его мама на пенсии, но подрабатывает. То шуб-ку, то шапку, то сапожки любимой внучке пошлет. Одевают и обувают девочку несколько лет. А жена бывшая, оказывается, их самих "обула". "Похоронила" обоих, а их щедрость своей маменьке приписала.
Пять лет прошло и всё у неё изменилось. И замужем она снова побывала. И ребенка второго родила, и снова развелась. Поняла, наконец, что отец у старшей дочери - золото. Возникла необходимость отправить ребенка на лето к папе с бабушкой, и они бы рады были принять девочку... А как их воскресишь?! Разве легко признаться в своей подлости? Вот и получилось, что наказала себя, да ещё и ребенок пострадал.
- И ещё одна история на эту же тему, - продолжала Тоня, - У моего двоюродного бра-та жена тоже лихо с ним "расплевалась". На суде заявила, что причина развода - измена мужу. Развелась. Сына воспитывает одна, потому что кандидат в мужья потерялся. Отца при этом помоями обливает, внушает сыну, что нельзя такого гнусного человека любить. Брат мой очень добрый, просто беспомощный в доброте человек. Ушел, в чем был. Жили они в Якутии, заработки были "северные", квартира - полная чаша, великолепная библиотека. Всё бывшей жене с сыном оставил. А она ему даже встречаться с сыном не позволила. А через четыре года в ноги брату упала: "Забери сына!"
Ей операцию назначили (опухоль на челюсти, диагноз страшный, шансов мало на удачный исход). Брат к тому времени женился. Девочка у них родилась. Хоть и жалко ему было бывшую жену, но он ей отказал: "Как мы будем с Сережей жить, если ты его воспита-ла в духе ненависти к отцу!? Я же у вас - враг номер один."
Вспомнила я эти житейские истории и усовестилась. Обидно, конечно, сначала было, что какая-то кукушка приедет и хвастает: "У меня - прекрасный сын." Будто она что-то сде-лала для него. Да ещё и гнездо мое ей хочется проинспектировать. Она - мать, а меня убор-щицей наняли. А теперь всё "устаканилось." Помудрела я, наверное. Мне эту кукушку жаль. Он такой забавный в три года был, её сын. Плывет крокодильчиком вдоль берега, руками по дну перебирает. Попка круглая, рожица сияет! А она, бедная, его не видела.
И сейчас, если эти "далекие родственники" мне что-нибудь посоветуют, драники, на-пример, на завтрак подавать (картофельные оладьи) или носочки шерстяные в зимние сапо-ги ребенку надевать, я эти рекомендации приму с благодарностью без внутреннего сопро-тивления. И ребенок видит, что я маму его ценю. А носочки он на лыжную прогулку наде-нет, а в школу в них не пойдет. Скажу мальчику, что мама беспокоится за его здоровье, но не знает, как у нас в школе тепло. Вот только поэтому мы и не воспользуемся её добрым со-ветом.
- Мама, ты только посмотри, что он творит! - влетает с воплем шестилетняя девочка. За руку она тащит четырехлетнего мальчишку, в другой руке у неё - изрисованная книга.
- Я ему помогаю игрушки складывать. А он их разбрасывает, и ещё вот что наделал!
Мальчишка сердито взбрыкивает и норовит вырваться. Ворчит недовольно:
- А что она? В угол бы она меня ещё поставила!
На его лице нет и тени раскаяния. Тоня мгновенно оценивает ситуацию:
- Ну ладно, Машенька, сейчас разберемся, успокойся!
И мальчику:
- Что же ты, милый? Ты ведь знаешь, что книги портить нельзя.
Спрашивает дочь с утвердительной интонацией:
- Он ведь с утра хорошо себя вел?! Помогал и тебе и Феде. Ну вот и устал быть хо-рошим. Сейчас отдохнет немного и снова будет человеком. Правда, Сережа? Ненадолго прижимает сына к себе и подталкивает обоих к двери, приговаривая:
- Помощники мои. Не ссорьтесь! Скоро ужинать будем. Потом Сережа сам все иг-рушки уберет. Правда, сыночек?
Успокоенные ребятишки уносят пострадавшую книгу. За дверью Сережа гудит шме-лем:
- Я больше не буду! Я ластиком каракули сотру!
- Ну, вот и помирились, - повернулась ко мне Тоня с лукавой улыбкой.
Воспользовавшись затишьем, продолжаю разговор:
- Я уже побывала в нескольких домах и поняла, что у каждой матери свои секреты педагогического мастерства. А что бы Вам хотелось перенять у Валентины Дудиной? Зоя Константиновна сказала, что вы дружите, значит, хорошо друг друга знаете.
- Мне этого не перенять при всем желании! - заявила Тоня. - Это просто сумасшед-шая мать! Беспокойная, как наседка. Ей надо, чтобы все было идеально. Чтобы дети полу-чили все положенные калории и вовремя легли спать. Бельё должно быть отутюжено чуть ли не с двух сторон. Устраивает себе кошмарную жизнь и детям дотошной опекой покоя не дает. Мы её притормаживаем. У матери должно быть и свободное время и свои интересы. А у Валюшки весь смысл жизни - в детях, о себе готова забыть. Однажды Виталик со Светой пропустили обед, потому что в школе задержались. Так она прилетела к ним с деньгами, чтобы хоть в столовой поели, раз домой прийти некогда. Я на такое не способна. Я, конеч-но, "снимаю шляпу", но такого и родная распрекрасная мать делать не будет. Ну, не поели дети один раз вовремя, велика ли беда?! Такой, как Валя, больше нет! Она ведь такая не только в своей семье, но и ко всем. Откуда силы берутся!? Недаром её все, не сговариваясь, солнышком зовут, она всех готова утешить и обогреть.
У нас у соседки молодой в деревне третий ребенок родился. Старшая дочь стала у Вали частенько задерживаться. Помогать кидается, лишь бы домой попозже идти. Валя уговаривает девочку, что её маме тоже помочь надо бы, трудно с малышом без такой хоро-шей помощницы. Почувствовала, что домой девочку не тянет, и побеседовала с мамой. Объяснила, что ребенку внимания и любви не хватает, что не такая уж большая у неё стар-шая дочь. Да и в чужих домах дети охотнее помогают, потому что их награждают востор-женной благодарностью и хвалят, не ленясь. А дома помощь выглядит, как обязательное, да еще и воспитательное мероприятие. Вот и помогают порой дети больше у соседей, чем до-ма. Мама той девочки до сих пор Валюше благодарна. Девочка стала чуть ли не одной нож-ке домой скакать. Сейчас они очень близки, и никаких трудностей подросткового переход-ного периода у них не было. Что значит - вовремя получить добрый совет, посмотреть на себя "со стороны".
- Тоня, покажите, пожалуйста, свое приусадебное хозяйство, - прошу я. (Близится ужин, мне надо двигаться поближе к выходу).
- Цветов у нас меньше, чем у Зои и Вали, - признается Тоня. - У меня на них сил не хватает. А дети больше животных любят, им тоже не до цветов. У нас есть коза, кормят и ухаживают за ней дети. Я только дою.
- Фонд сарайчик построил для живности, - показывает Тоня. - Там у нас коза, куроч-ки, гуси. Напрасно говорят, что, если хочешь поссориться с соседями, купи козу. Наша Крошка Долли (а теперь просто - Долька) - совсем ручная, ласковая, послушная. На коз нельзя кричать, тогда они воспитанные, - внушает мне хозяйка.
- Я взяла козу, чтобы лечить детей молоком. Дети с удовольствием её пасут, учат всяким фокусам. Это необременительное занятие - козоводство, если поблизости есть козья ферма. Павлушка кроликов завел. Наш главный зайцевод. Кристина ему помогает. Гуси са-ми пасутся. Двое моих мальчишат ходят в школу служебного собаководства. В теплице все вместе работаем. Вот так и живем, - заключает Тоня.
- Хорошо живете, - радуюсь я, - И все у вас в семье - животноводы?
- Конечно, все животных любят, но есть у детей и другие увлечения. Олеся шьет хо-рошо. Света вяжет. Обе пробовали макраме плести. Видели дома плетеные кашпо? Сумку мне хозяйственную из лески сплели. То одним, то другим займутся. Пусть во всем себя ис-пытывают, все пригодится. Миша в свои одиннадцать лет уже в третьей секции занимается - борьбой всех видов. Подружка моя ему настоящее кимоно подарила. Он четыре раза в нем на занятия сходил, повыхвалялся и бросил свое карате.
- Не любит, видно, битым ходить, - смеется Тоня.
- Отдали кимоно Кирюшке Валиному. Тот - упорный, третий год карате занимается. Миша наш тоже свое физическое развитие не забрасывает. Он у нас конькобежец и культу-рист. Но это у него для удовольствия. Рекордов он ставить не собирается. Вспомнит о ган-телях, поиграет. Или к турнику подойдет. В армии не пропадет.
На прощание я выведала способ лечения больного желудка. Оказывается, заключает-ся он в диете из козьего молока с медом. Мед тоже местного производства. Я спросила, где в деревне пасека, и решила обязательно сходить туда. Пора было возвращаться к Зое Кон-стантиновне, знакомиться с детьми и пробовать пироги.


Зоя не обманула моих ожиданий. Очень высокие, пышные, золотисто-румяные пиро-ги радовали глаза. Их количество веселило душу, а упоительным ароматом я наслаждалась ещё на крыльце.
Зоя, поглядывая на часы, накрывала на стол. Дети обещали приехать к ужину. Я по-просила показать коллаж, который украшал банкетный зал в день проводов Толика в ар-мию. Ванюша давал пояснения.
Над фотографией членов правления и школьных учителей, среди которых я разгля-дела Катюшино лицо, нарисована вывеска "Коррекция крыши".
Под самой большой общей фотографией:
"И долго будешь Тем любезен ты и Этим!"
А вот учитель физкультуры со скаутами в лесу. Под фото - двустишие:
"Не то чтоб мы оторваны от дома
Не то чтоб одичалые мы люди"
Вот Зоя Константиновна со своей семьей в цветущем саду. "Не страшны в саду даже шорохи"
Толик с ровесниками работают на большом поле. "Халява нам и даром не нужна!"
Силуэт денди в смокинге и котелке с лицом Толика, а рядом девочки - одноклассни-цы, которые приняли позы манекенщиц, демонстрирующих наряды. "Нет, никакие силы на Земле сорвать не могут наше дефиле!"
На следующей картинке мальчишки изображают поле битвы , в центре - цветное фото атлета с мускулатурой чемпиона по бодибилдингу и задумчивым лицом Толика "А гра-мотно я вас всех раскидал?!"
Столярный цех и Толик с табуреткой. "Вот мой диван - Обломов отдыхает!"
Ребята в компьютерном зале. "Ничего на свете лучше нету, чем бродить впотьмах по Интернету".
Толик держит на плечах карзубую, несмело улыбающуюся первоклассницу. Одной рукой она прижимает к себе букет, в другой - поднятый над головой колокольчик. За ними - шеренга учеников и школа. "Мадам, да уберите свой гербарий! Вообще не улыбайтесь, это страшно!"
Вот и старушки - рукодельницы у самовара. Хоть на девушек и не похожи, но вид у них бодрый, все смеются.
Вид детской деревни издалека. "Как Горький книгам, всем тебе обязан."
Личные и общие пожелания с фотографиями друзей заняли четверть площади газеты.
Да, такую стенгазету захочется хранить до старости и внукам показать! На фотогра-фиях Толик - высокий, широкоплечий парень с большими, серыми , широко поставленными глазами. Лицо серьёзное и доброе. Неудивительно, что его с такой помпой провожали. Он - общий любимец, его часто вспоминают в деревне.
Ванюшка, потыкал пальцем в фотографии, называя должности и имена, потом уст-роился за большим столом рисовать подарок Свете. У неё, оказывается, скоро день рожде-ния. Глядя, как он старается, сопя и высунув кончик языка, я спросила:
- Ванюша, ты какую сказку больше любишь?
- Толину, - последовал немедленный ответ.
- Расскажи, о чем эта сказка, - попросила я.
- Про меня. Как мой предок сражался с пещерным медведем, чтобы спасти от зимы и опасных зверей свою семью. Потом они брели весной по огромному болоту, искали хоро-шее место, чтобы было тепло и много еды. Их ребенок вырос и его пра – праправнук жил в большом городе. А когда в город пришла чума, многие люди заболели и погибли. А он со своей семьей убежал из города. Они долго шли по лесам, по долам, переправлялись через реки. Мерзли и голодали. А потом он построил дом, охотился и разводил диких пчел. Его дети выросли и у сына выросли дети, а потом родились внуки. Ну, как матрешки. Достанешь самую маленькую, а в ней еще одна. Ну, вот внуков внук, оказывается, мой прадедушка. Он тоже воевал. Когда была война с фашистами, до Чехословакии дошел. Толик сказал, что каждый человек - самый ценный, потому что все долго - долго старались, чтобы он был на свете, берегли его маму и всех бабушек, ну, я же рассказывал.
- А он откуда эту сказку знает?
- Ему мама рассказывала, когда он болел. Он был маленький и ещё боялся темноты. Мама всегда ему отставляла ночник и длинную сказку рассказывала. У его предка был руч-ной мамонт, а потом он приручил дикую козу и коня, и волка, ну, как в мультике про дико-го кота из дикого леса. А у его бабушки все родственники были рыболовы.
- Ура! - завопил вдруг крошка - енотик. Дядя Гоша приехал!
С шумом - гамом ввалилась целая толпа. Оказывается, ребята заглянули к дяде Гоше и "притащили его на пироги".
- Доставил тебе, сестренка, семейству, - пробасил очень высокий симпатичный муж-чина, пытаясь стряхнуть с себя троих "бандерлогов". Действительно, дети висели на нем, как обезьянки на баобабе. Один сидел на плечах и по одной девице на каждой руке. Не уме-стившиеся на дядюшке ребятишки роились вокруг Зои и наперебой рассказывали о новых животных в этнографическом музее, о фильме, который успели посмотреть. Прервав весе-лье, Зоя нас перезнакомила и отправила мыть руки:
- Скорей все за стол! У меня все готово.
После ужина Гоше прочитали последнее письмо из армии от Толика. Кирюша повел всю компанию к себе в комнату хвастать подросшими птенцами канарейки. Легкомыслен-ная их мамаша улетела в форточку. Отец-кенар не выдержал двойной нагрузки и скончался. Пришлось Кирюше выкармливать осиротевших птенцов, за что удостоился похвалы от дя-ди:
- Значит, ты у нас птичник - отличник. Молодец!
- Да мне Ваня всегда помогает, - поскромничал Кирюша.
Андрея дядюшка уговорил почитать стихи. Чувствовалось, что этот рыжий мальчиш-ка привык "светиться" на публике. Он даже не порозовел от смущения. Держался очень уверенно и естественно, читал прекрасно. Мы с удовольствием устроили бурю оваций. Кстати, это Андрей изображал Пьеро на елке. И действительно веснушек у него множество, как у большинства рыжих - золотых.
После этой "театральной паузы" Гоша принес из своего "микрика" инструменты и покупки детей. Новую люстру для гостиной, настольные лампы для старшеклассников и светильник в Светину комнату.
- Ну, что еще можно подарить имениннице, если её зовут Светой!? -сказала мне Же-ня. (Это их, заразительно хохочущих, сфотографировали 10 лет тому назад ).
За подарками они и ездили в город, а уж музей и кино - попутные радости. Покупали всё на деньги, заработанные самими детьми.
Пока Гоша с помощью мальчиков крепил люстру и светильник, остальные дети вы-мыли машину, чем приятно удивили дядюшку. Гоша, как фокусник, извлек всем по шоко-ладке, а Зое - коробку конфет "за пироги и хорошо организованный сервис."
Видно было, что брат и сестра очень близки. Они и в детстве, по словам Георгия, почти не расставались:
- Я с малых лет ходил за Зоей хвостом, ко мне уж и одноклассники её привыкли. На лыжах с ними на равных бегал. У Зои в седьмом классе был второй юношеский разряд, - похвастал Гоша. - Мальчишки шутили, что пока Зоя с подружкой с горы не съедут, они рисковать не будут. В феврале за багульником ходили, чтобы к 8 марта расцвел. Километ-ров по двадцать накатывали за день. Так что у меня свой домашний тренер был в детстве. Теперь мне приходится племянников выводить, чтобы традиции не пресекались.
Гоша предложил мне доехать в чистой машине до города. Было уже поздно для про-гулок, и я отклонила лестное предложение. Мне хватало впечатлений для раздумий на весь путь до гостиницы. Действительно, у этих самостийных психологов есть чему поучиться. Если с детства внушить человеку, что в его власти прекрасный, совершенный механизм, переданный ему неисчислимым количеством предков, у него рука не поднимется травить это чудо клеем или другим ядом. Моя подруга с этой же целью говорила сыну, что он в от-вете перед всем человечеством и не должен портить породу, ухудшать генофонд человече-ства. Неважно, сколько водки ты выпьешь, ты все равно - пьяница и вредишь потомству. Так же как неважно, ограбил ли человек банк или украл маленький кошелек. Он все равно - вор.
Мальчишке было во время этих бесед лет семь, и он воспринял внушение серьезно. Алкогольных проблем у них нет. Такие беседы не только повышают самооценку (раз его не на помойке нашли и не на капустной грядке), но и ответственность за себя, свое здоровье. Сын у подруги почти профессионально занимается спортом, а дочка усиленно поддержива-ет форму с помощью диет, бассейна, парной, туризма. Даже удивительно как-то наблюдать такое трепетное отношение к своему здоровью у совершенно здоровых и молодых людей. Конечно, они правы, мудро приспосабливаются к современным условиям жизни с платной медициной и конкурентной борьбой.


Скауты


До визита к Валентине я познакомилась со Стасом, о котором мне говорила психолог Катюша Малевич. Станислав Николаевич - руководитель скаутов - играл в футбол с маль-чишками, когда я его увидела в первый раз. Он похож на Василия Шукшина. Этакий креп-кий, жилистый мужичок с хитрющими прищуренными глазами. В минуты искреннего ве-селья он своими щелочками глаз и расплывшимися в лукавой ухмылке волевыми склад-ками у губ напоминает мультяшного кота - проказника. Без улыбки я его уже как-то и не представляю. Ослепительной белизны зубы, превосходная, хотя и не бросающаяся в глаза мускулатура, необыкновенная подвижность - жизнь и энергия в этом человеке бьет ключом.
К детям он обращается "доча" и "сынок". Да и не только к детям. В разговоре с какой-то женщиной (явно старше его) он, коварный льстец, тоже назвал её дочей. Такую чуть насмешливую простоту обращения ему охотно прощают. Дети для краткости называют его Стасом. Но при личном общении старательно выговаривают каждую букву имени - отчест-ва и счастливо притихают, когда он в разговоре положит руку на плечо или проведет ладо-нью по макушке собеседника. Этими беглыми касаниями он выдает свое действительно отеческое отношение к ребятишкам.
Стас ведет уроки физкультуры и занятия в двух спортивных секциях. Раньше он пре-подавал в техникуме. Техникум называется теперь колледжем. Квартира Стаса недалеко от него. А он ездит за тридевять земель в детскую деревню. Его тоже переманили. Приступив к работе, этот неугомонный человек проникся общим духом изобретательства. А покрови-тельство слабым, видимо, всегда было ему свойственно. Так в детской деревне и появилось движение скаутов.
Свой доклад о скаутах он начинал у костра:
- Оставьте удобные, теплые жилища, разведите костер и слушайте...
А вот примерное содержание лекции.
Сто лет назад лучший разведчик англо-бурской войны (1900 - 1902 г.г.), английский генерал Баден - Пауль основал юношеское движение. В отряды скаутов принимали смелых, решительных людей. У них был свой особый кодекс чести.
Скауты - юные разведчики. Они должны уметь передвигаться в степях или таежных дебрях и не заблудиться. Должны уметь разбираться в следах и приметах. Кстати, Стас - охотник и рыболов, ему на роду было написано стать на четвертом десятке лет скаутом.
Скауты умеют выживать в любых условиях, способны сберечь свое здоровье вдали от людей. (Мальчишкам - призывникам с подготовкой скаутов должны радоваться в вой-сках специального назначения).
Скаут силен и вынослив, смел. Каждую минуту готов пожертвовать жизнью для дос-тижения высокой цели. Скауты верны отечеству.
Честь скаута - самое священное.
Они помогают людям всеми имеющимися средствами.
Особо вежливы и внимательны к слабым - женщинам, старикам и детям.
Они развивают свою силу, выносливость и здоровье, чтобы выполнить долг.
Скаут должен каждый день оказывать кому-нибудь услугу (пусть ничтожную), де-лать какое-нибудь доброе дело.
Скаут должен воспитывать себя сам. Скаут учится обуздывать свои чувства, быть сдержанным, точным, волевым, настойчивым, храбрым.
Отношение к труду у скаутов тоже особое. Скаут любит работать и все умеет делать. Нет работы грязной и унизительной, если она необходима. Работу он выполняет тщательно и получает от неё удовольствие. Скаут не ждет команды, он сам видит, что нужно сделать. Старается выполнить свою работу и помочь слабому.
Скаут постоянно тренирует память, наблюдательность и смекалку.
Скаут должен выполнять все красиво, легко (с улыбкой, напевая или насвистывая при самых тяжелых обстоятельствах).
Получив приказ, скаут выполняет его с добрым веселым видом, молодцевато, а не кое-как, едва волоча ноги.
Короче, скаут - настоящий человек!
Нет человека без недостатков, но скаут знает о своих недостатках и старается от них избавиться.
Свой рассказ о скаутах Стас перемежал рассказами об индейцах, спецназовцах, о по-терпевших кораблекрушение и о заблудившихся путниках.
К концу его лекции все "прониклись до мозга костей" и дружно решили учиться вы-живать в трудных условиях, чтобы всегда суметь помочь людям.
Стас тоже "семейский." Не спрашивала его о религиозных убеждениях, но как на-стоящий старовер он не пьет и не курит. К курению относится с отвращением, а курильщи-ков постоянно воспитывает, будь они и старше его по возрасту и рангу. Говорит, что может выпить с друзьями. По словам старых знакомых, его семья (жена и сын) славится гостепри-имством, и друзей у него - множество. Они повсюду. Стас очень общительный и обаятель-ный человек. Обязателен: если взвалит на себя какое-то поручение, выполнит его тщатель-но и в срок. Из-за своей отзывчивости и доброжелательности крутится, как белка в колесе. Вечно занят. Всегда спешит. Но спешка эта без суеты и паники. Очень организованный то-варищ.
Одним словом, заповеди скаутов не обязательно записывать и вывешивать в рамочке на стене. Такая картинка в лице Стаса то и дело мелькает перед глазами ребят.
Поговорить с ним толком мне так и не удалось.
По рассказам ребят память они тренируют, запоминая стихи, которые должны знать по программе литературы в следующем классе. Те, кто любит поэзию, учат ещё и стихи по-мимо школьной программы.
Один из старших скаутов подготовил доклад о способах развития памяти. Краткий конспект этого доклада есть у каждого скаута. Его перечитывают, пока память не разовьет-ся настолько, чтобы помнить и применять эти способы. Ребята пошутили: "Сначала кон-спект запомнишь, потом всё остальное, что нужно.
Катюша Малевич на собрании скаутов рассказала о тонкостях общения, позволяю-щих завоевать расположение, любовь и уважение окружающих. Проиллюстрировала при-мерами. Все захотели быть любимыми и попросили распечатать эти правила для всех. Об играх, развивающих "воображение, память и соображение" после доклада на собрании скаутов знают все старшие и к общему удовольствию вовлекают в такие игры малышей.
Скауты ходят в походы. Совершают марши - броски на 5 км, учатся спортивному ориентированию.

У Валентины Дудиной десять детей в возрасте от трех до 16 лет. Дина, с которой любит водиться Натальина Оленька, живет в этом доме.
- Здравствуйте, - приветливо улыбается хозяйка. Сегодня её дом в течение двух часов открыт для посетителей. Особого приглашения никому не требуется, достаточно прочитать расписание на доске объявлений у школы.
У "нашего Солнышка", как называли её подруги Зоя и Антонина, располагающая к дружескому общению внешность. Таких людей на улице постоянно останавливают, чтобы спросить, который час или как пройти куда-то. Кругленькая, с добрым лицом и лучистыми карими глазами. Полнота не лишает хозяйку проворства. Я с чашкой чаю и тарелкой до-машнего печенья молниеносно водворена в кресло в гостиной. Из открытого окна доносит-ся смех детей, играющих во дворе. Привлеченная шумом, выглядываю из окна. Ребятишки от четырех до десяти лет стоят довольно широким кругом. В центре - подросток в шортах и майке. Громким голосом мальчишка коротко командует: "Пеликан!" У тех, что стоят в кру-гу, руки взлетают вверх. Младшие соображают медленнее. Толстенький карапуз в замеша-тельстве машет руками, как испуганная курица. Ведущий быстро перечисляет все, что ему приходит на ум. Руки детей то воздеваются к небу, то судорожно прижимаются к бокам. Некоторые уже обессилели от хохота. Смысл игры, видимо, в том, чтобы поднять руки вверх, когда называют что-то летающее. Темп игры ускоряется, ошибок больше и смех всё громче.
- Виталик у маленьких скаутов быстроту реакции вырабатывает, - поясняет Валенти-на. Специально ходил в детский сад и библиотеку, пособия искал для развивающих игр. Ещё и Катюша Малевич наш психолог помогла.
- А как вы к этой затее со скаутами относитесь?
- Как к доброй игре. Не сильно-то они и напрягаются. Никто их особо не организо-вывает. И строем они не маршируют, и мероприятий по сбору металлолома не проводят. Старушкам из-под палки не помогают "для галочки".
Стас тоже не круглосуточно занят внедрением скаутизма. Рассказал о скаутах, реши-ли играть. Раза три в месяц ходят с ночевкой в лесные походы с апреля до октября. Пару палаток поставят, ужин приготовят на костре. Кирюша рассказывал, как они учились пере-двигаться бесшумно, следы читать, ориентироваться без компаса.
Марши - броски старшим ребятам Стас устраивает с "полной выкладкой". После пер-вого такого броска Стас заявил:
- Ну, сынки, с такой подготовкой лучше на печи лежать, чем командой бежать!"
- Теперь, видно выносливее стали, веселее возвращаются, - Валентина рассказывает, посмеиваясь, изредка быстро взглядывает на меня, не отрываясь от работы. (Она "подруба-ет" - подшивает подол у только что сшитой юбки).
Вы, наверное, удивляетесь, что я Станислава Николаевича Стасом называю? Мы с ним давно знакомы. Моя племянница в техникуме у него училась, спортом серьезно зани-малась, так что я его имя частенько слышала. А потом и в компаниях с ними - Стасом и его женой встречались. У нас общие знакомые. То на юбилей позовут, то на речку в день рыба-ка. Новый год раз вместе встречали. До этой работы ещё. Жена у него тоже озорная и за-водная. Оба они любители розыгрышей. Я тот Новый год никогда не забуду! В программе вечера был костюмированный бал. Часов с восьми начали провожать старый год. Вдруг хо-зяин останавливает веселье и всех приглашает в соседнюю комнату. Там темно, свет про-бивается только из открытой двери.
- Смотрите, -говорит, - в тот угол!
Свет включил, и я чуть не завизжала. До сих пор эта картина в глазах стоит. Пред-ставляете, сидит человек на полу в углу "в позе лотоса". Весь в белом, как партизан Вели-кой Отечественной в заснеженном лесу. ( Где-то маскировочный костюм нашел). А на лице - маска то ли колдуна, то ли мертвеца с огромным кривым носом и зловещей улыбкой. Рожу эту оскаленную, мертвенно - бледную с лилово - синюшными трупными пятнами захочешь - не забудешь!
Другие гости тоже костюмы надели. Кто балерину изображает, кто Буратино, но Ста-су все в подметки не годились. Потом в два часа ночи все устали жевать. Танцуем безза-ботно, вдруг вваливается ряженая троица то ли в милицейской, то ли в казачьей форме. Стали ко всем приставать. Один казак прилип к девушке:
- У тебя нет коня, садись на меня!
Мент тоже что-то бубнит, не помню. Я за самым нахальным наблюдала. Тот на коле-ни к женщинам, сидящим за столом, норовит присесть, лапает их. Визг стоит, хохот. Ока-зывается, этот казачок - приставала разгуливает с расстегнутой ширинкой и из неё "морков-ка" высовывается. Тогда как раз был период, что ларьки торговые росли, как опята и всё в них продавалось, даже искусственные члены. Вот такую морковку охальник "невзначай" и демонстрировал дамам. Лишь тогда до меня дошло, что это - женщина. Я рассказываю о жене Стаса. А какие она частушки пела! Кто еще мог на ногах стоять, упали! И вместе они хорошо поют. Стас и на гармошке играет.
- А Вы чем отличились на этом вечере?
- Выиграла в беспроигрышную лотерею огромные деревянные грабли, сено сгребать. Где они в городе нашли этот приз!? Вот уж все повеселились! Добрые люди, говорят, шам-панское выигрывают, а ты....
- С тех пор у Стаса энергии не убавилось, да и свою нагрузку руководителя скаутов Стас распределил почти поровну между старшими ребятами, те поделились с младшими. Так что работа идет постоянно и повсюду, а пострадавших от переутомления нет. Общий сбор у них в клубе. Кто-то из старших ребят или Катюша реферат читает. Темы этих докла-дов примерно такие: "Развивающие игры", "Принципы скорочтения", "Как в лесу избежать укуса клеща", "Как ориентироваться на местности без компаса", "Как завоевать расположе-ние окружающих", "Как развить память", "Безупречные манеры".
- Хоть самой ходи, мне бы тоже было полезно, - веселится Валентина, - Договори-лась со своими скаутами, что будут все записывать и меня дома просвещать.
- Вы знаете, как они эту лекцию о красивых манерах организовали!? В тот день у троих ребят был день рождения. Им приготовили сюрприз – праздничный ужин. А торже-ство начали спектаклем.
Пал Палыча, такого воспитанного, интеллигентного обрядили каким-то беспризор-ником и усадили за красиво сервированный стол рядом с Гриней Шустовым. Ребята зовут его Шустриком, и на джентльмена он совсем не похож. Подали им обед. Гриня ест степен-но, супом не хлюпает, безукоризненно действует вилкой и ножом (уж не знаю, сколько времени они тренировались!), а Пал Палыч – полная ему противоположность, остатки супа допил из тарелки, как чай из блюдца; обошелся одной ложкой и с супом и со шницелем. Шумел изо всех сил: и швыркал, и чавкал, и брякал ложкой, все ронял, хлеб крошил. Локти он расставил на половину стола, то на тарелку весь свесится, то на стуле развалится. Заме-чательная карикатура получилась! Пока на столы накрывали, Пал Палыч рассказал, как во времена Петра дипломатов готовили. В иностранные посольства при Петре I попадали не только потомки бояр, но и выходцы из народа, не отличающиеся хорошими манерами. Го-ворит, бывало и тарелки под ножом крошились при обучении. После торжественного ужина ребята потребовали, чтобы их научили и рыбу красиво есть, и стол сервировать.
- Я до этого тоже пыталась привить хорошие манеры своим ребятам. Увидела как-то в фильме трехлетнего ребенка, лихо орудующего вилкой и ножом за обедом, и позавидова-ла. Мы вечно спешим, красоту обеденного ритуала не соблюдаем. Благодарственную мо-литву за хлеб насущный я возносить не умею, но белая скатерть и ножи-ложки-вилки к ка-ждому прибору стали нормой. Ведь вырастут, и не только на кухне будут обедать. Хочу, чтобы дети могли свободно и непринужденно себя чувствовать в любой обстановке, хоть за столом у президента. Всех тонкостей этикета мы, конечно, не соблюдаем, но аппетит друг другу чавканьем не портим.
И от лекции по развитию памяти всем большая польза. Света стихи любит, подобрала ребятам, чего душа просит. Благо, у меня есть двухтомник стихов русских и советских поэтов "Путешествия в страну поэзия". Вот они с их помощью и развивают память изо всех сил. Боятся, что стихов из школьной программы по литературе им не хватит. Однажды Слава так завывал в своей комнате - читал стихи, как поэт Евтушенко, что мы со Светой в кухне решили, он уже сам стихи сочиняет.
- Ишь, говорит Света, лирик-то наш как поэзией проникся!
Я им тогда предложила устроить для всех вечер поэзии, чтобы знания даром не про-падали. Для них выступления на публике - дело привычное. Многие ходят уже пять лет в студию художественного слова.
Я вычитала, что люди, знающие несколько языков, в старости реже страдают болез-нью Альцгеймера, не впадают в маразм. Чем больше в детстве учишь наизусть, тем мудрее в старости.
Вообще они с удовольствием превращаются в скаутов. Наш Виталик памятку о каче-ствах скаутов приклеил скотчем на двери. Прочитал мне вслух об отношении скаутов к ра-боте и сказал, что я - настоящий скаут.
- Потому что Вы стараетесь сделать за детей всю работу? - спрашиваю я, вспоминая рассказ Антонины Федоровны о материнской самоотверженности Валентины.
- Нет, потому что я весело работаю, он мне так объяснил. Я как раз и не выполняю за детей их поручения, - отметает мои обвинения Валентина. - По себе знаю, что ни к чему хо-рошему это не приведет. Меня мама баловала, чуть не до двадцати лет. Я ни стирать, ни готовить не умела. А стала жить отдельно и не раз её мысленно упрекнула. Мне было очень трудно. Я чувствовала себя совершенно беспомощной. Всему пришлось учиться. Двенадца-тилетней девчонке простительно испечь кривобокий пирог, сварить борщ с лапшой. Но, "когда девица на выданье" кашу манную сварить не может, это ужасно! Я конечно, пони-маю, что она меня любила и жалела, но от этого не было легче. Я своих ребятишек учу все-му с малых лет. Они многое умеют. Сама настрадалась, так пусть им будет легче!
- Ну, при Вашей восприимчивости и подвижности Вы, наверное, быстро наверстали упущенное, - утешила я.
В комнату заглянула девочка лет пяти.
- Комиксы возьму, - отчиталась она и решительно прошла к полке с книгами.
- Лера, - представила её Валентина.
- Ты тоже маленький скаут? - спросила я.
-Да.
- А как ты воспитываешь смелость? Или ты и так ничего не боишься? - пристала я к ребенку.
- Боюсь темноты, - печально вздохнула девчушка, - но сейчас уже меньше боюсь, ведь там ничего страшного нет. (Явно повторила чьи-то слова).
- А как ты научилась не бояться? - не унималась я.
- Я куклу спрятала за диван и свет выключила. А потом пошла искать.
- Нашла?
- Ага. И сразу убежала, - признался простодушный ребенок.
Мы с Валей переглянулись и заулыбались.
- А что ты ещё делаешь, чтобы настоящим скаутом стать?
- Наклоны, приседания и отжимания. Ну, от пола отжимания.
- И сколько раз ты можешь отжаться?
- Семь. Зато могу сто наклонов и сто подскоков сделать, - похвастала Лера.
- Ты уже и до ста умеешь считать!? - удивилась я.
- Запросто! - независимо отозвалась крошка, - Я пойду, меня Наташа ждет.
- На, отнеси ей юбку, пожалуйста, - попросила Валя. - Завтра тебе легкую юбочку сошьем. Хватит в брюках ходить, пусть ноги загорают!
- Валя, а кроме Стаса у Вас здесь ещё знакомые из прошлой жизни?
- С Плужниковым Юрием Васильевичем вместе работали, правда, недолго. Он ушел на заработки на ТЭЦ (теплоэлектроцентраль), после рождения дочери - второго ребенка. Настоящий мужик, только не очень ему "везет". Я и жену его, Лену, хорошо знаю. Лена си-дела - сидела с детьми - погодками, осатанела, говорит, в четырех стенах. Пошла работать. Лучшего ничего не нашла, занялась коммерцией. "Прогорала" пару раз. Больше денег поте-ряла, чем заработала. Торговала на улице. Юра из себя выходил:
- Не посоветовалась, мерзнет, да ещё и зря мерзнет!
- Он - мужичок из домостроевцев, - поясняет Валя, - На ТЭЦ Юра очень хорошо за-рабатывал. Правда, работа была вредная и тяжелая. Зато квартиру через пару лет мог полу-чить, и новая должность маячила с повышением зарплаты и уменьшением вредности. Тут теща Юрина с очередным мужем развелась и вернулась в свой дом, то есть к ним. Лена с мамой жить не стала, сорвала Юру и укатили они с детьми в деревню к Юриной маме. Не вовремя уехали, упустили шанс. Теперь им свою квартиру не получить. А там у обоих трудности с работой начались, нехватка денег. Лена в город вернулась. Потом и ребятишек забрала, когда сын в школу пошел. Юра все это тяжело переживал. Отец он замечательный: ответственный, преданный. (Да, мысленно соглашаюсь я, судя по тому, что жена детей па-почке надолго оставляла, отец он неплохой).
Когда мы вместе работали, его сыну года не было. Так Юра и на работу иногда опаз-дывал, жену жалел, не будил по утрам. Завтрак им сварит, ребенка накормит. Раз вообще опоздал на полдня. Приходит и сокрушается:
- Чем раньше встанешь, тем позже придешь на работу!
Спрашиваем, что случилось, а он возмущается:
- Вы что, не видели плакатов!? Весь город в лозунгах о проведении месячника по-жарной безопасности. Я тоже участвовал. Чуть не сдох!
Он, оказывается, действительно встал очень рано и решил, что не только себе завтрак успеет приготовить, но и печь протопить и обедом семейство побаловать. Супчик решил за-править луком, поджаренным на сале.
Плиту растопил, сальце порезал. Сковороду с салом на печь поставил... А тут сынок проснулся. Любящий папочка к ребенку кинулся и давай его умывать, одевать, на горшок высаживать. Приготовленную кашку скормил и снова детку спать уложил.
Когда гарью запахло, он о сале вспомнил. Ворвался в кухню, а там от дыма ничего не видно. Сало на сковородке уже не чадит, а горит ярким пламенем. Юра по кухне поме-тался, кое-как этот пионерский костер прихватил и во двор поволок. Бросил сковороду в снег и - домой. Вовремя прискакал. Он, когда со сковородкой летел, лицо от огня отворачи-вал и не заметил, что пламя портьеры лижет, пока он дверь лягает. Он портьеры одним ма-хом сорвал и тоже на двор утащил. Вернулся к домашнему очагу, вернее - к очагу пожара. Коленки назад гнутся, ноги подламываются, руки дрожат. А на кухне тихо хлопья сажи порхают... Ладно, хоть ребенок не плачет, видно, уснул.
Юра покою порадовался, отдышался и решил сковородку принести. Вдруг она Лене понадобится. Обед-то уже ей готовить придется. Во двор вышел, а там около сарая опять дым и огонь. Он в суматохе-то горящие тряпки бросил на поленницу, она и занялась. Сарай он, конечно отстоял. Правда, дрова все раскидать пришлось.
Пока он их потушил, снова поленницу составил, прибрал и во дворе и на кухне, ра-бочий день на вторую половину перевалил, а он даже и позавтракать не успел!
- Вот такой день пожарной безопасности наш Юра себе устроил. Мы тоже чуть не сдохли, пока его слушали, - поставила точку в рассказе Валентина.



Пасека была "на выселках", довольно далеко от последнего дома на улице. От дет-ской деревни её отделял луг. За небольшим домом и какими-то строениями стояли разно-цветные ульи, но я их увидела в конце своей экскурсии, вернее, самостоятельно запланиро-ванной вылазки.
Произнесите фамилию Плужников. Сразу возникнут ассоциации с пахарем, крестья-нином.
Юрий Васильевич смахивал ещё и на медведя. Сказочного медведя, добродушного. Большая лобастая голова с густющими, торчащими ежиком волосами. И движения слегка медвежеватые. При беседе "ерничал", нарочно использовал в речи простонародные словеч-ки и вообще казался простецким таким фермером.
Цель создания пасеки - приобретение дополнительной профессии ребятами и полу-чение целебных меда и прополиса. Многие дети, попавшие в детскую деревню, не отлича-ются здоровьем. Кстати, я выслушала от пчеловода целую лекцию о болезнях, которые ле-чат сами пчелы, мед и прополис.
- Занятия на пасеке проходят, как на учебно-производственном комбинате в город-ских школах? - спросила я.
- Нет, из-под палки пчелок не полюбишь, - возразил Юрий Васильевич. - Я издалека начинаю, показываю экскурсантам "смертельный номер": выхожу к ним весь облепленный пчелами. Делается это просто: натираю травкой такой - мелиссой лимонной голову и руки. Мало кто знает о пристрастии пчел к этому запаху.
Класс предупреждают заранее, что анонимных курильщиков просят не беспокоиться, им лучше ко мне в гости не ходить. Мигом от радикулита и шейного хондроза вылечатся. А пока эта ватага ко мне из школы движется, им рассказывают, что пчела - дикий зверь. Это - правда, из всех прирученных человеком животных только пчелы выживают и процветают без хозяина.
Так что, когда я с бородищей из пчел и, растопырив руки, возникаю в поле видимо-сти, да еще делаю вид, что "со всем этим добром" к ним подойду, слабонервные визжать начинают.
- Представляю, какой эффект! - льстиво соглашаюсь я.
- Сфотографируются они на моем фоне, гид их чайком с медом попоит, - он кивает на большой стол с лавочками под изящным навесом с резьбой, - А я в это время божеский вид принимаю. Меня помощник с дымокуром в засаде дожидается. Секрет я свой не раскры-ваю. А следующая партия учеников сама просит этот фокус показать.
- Да, продуманное мероприятие! - восторгаюсь я.
- У меня и клички - то до сих пор нет, таким почтением проникаются, - довольно по-сверкивает глазами Юрий Васильевич. - А то в школе каждому учителю норовят прозвище присобачить. У нас математика любили, да все равно "Хрюном" звали за трубные звуки. Откашливался он так.
- И что, все ученики потом у Вас работают?
- Нет, все мне не нужны. Прошу приходить хороших столяров или убежденных эн-томологов. Ну, есть такие ребятишки, что вилок капусты с огорода матери не принесут, ежели на нем слизень сидит. Будут часами им любоваться, наблюдать за его жизнью.
- А где Вы пчеловодству научились? Техникум заканчивали?
- У меня отец несколько ульев держал. Я с детства около него крутился. Хорошее де-ло, - продолжает он. - У отца знакомый был, тоже пчеловод - любитель. В Красноярске на железной дороге пост у него был немаленький. Расцапался с начальством и ушел с работы. Год до пенсии ему оставался. Бросил все, не стал и о пенсии хлопотать. Сказал, что эту страницу жизни перевернул. Купил в деревне дом, завел пасеку и зажил, припеваючи.
- Такой запасной плацдарм каждому не помешает, - заключил Юрий Васильевич.
- В Иркутской области мой друг одним из первых фермеров был. Мед, гречку, рыжи-ковое масло производил. Управлялся и с трактором на поле и с пчелами. Сын и жена помо-гали. Крупорушку купил. Похоже, что не сильно они надрывались на работе. Молодые, ве-селые. Жена тепличные помидоры чуть не тоннами выращивала. Он биофак Иркутского университета закончил, знал, как применить новейшие биотехнологии. Живут теперь где - то в Австралии.
- Уговорили, только мне, наверное, поздновато пасеку заводить, - засмеялась я. Юрий Васильевич не стал меня переубеждать, а предложил чаю с медом.
- Моих пять ульев стоит, не объедим ребятишек. Пошли в дом!
Дом ничем не отличался от городской трехкомнатной квартиры. Чувствовалась жен-ская рука.
- Живу с матерью, - прочитал мои мысли хозяин, - Уехала внуков навестить.
- Завидую я Вам! - не выдержала я. - Не каждому повезет в такой коллектив попасть. Я здесь меньше недели и уже со столькими яркими людьми встретилась! Создается впе-чатление, что у Вас при приеме на работу экзамен на совместимость характеров сдают.
- Экзамен не экзамен, но предварительные справки наводят. А как же иначе? Нам тут жить! По нашим временам редко где без конфликтов работают. То зависть, то сплетни, то подсиживания... А нам тут делить нечего. Одно дело делаем. Конечно, мне повезло, - со-глашается он. - Я вообще фартовый! И с друзьями мне повезло, и с родителями, и с работой. Я тут заодно деревья прививать научился. К черной вишне пять сортов "прислюнил".
- И Вас Пал Палыч заразил?
- У него многому можно научиться. Деликатнейший, человек! Настоящий интелли-гент. Ему бы всю жизнь учителем работать! Ребята к нему тянутся.
- Ну, с работой Вам повезло и с друзьями, это ясно. Расскажите, пожалуйста, о своих родителях, - прошу я.
- Родители - начинает он и умолкает.
(Трудно, конечно, рассказывать о близких людях чужому человеку).
- Родители всю жизнь работали. Нас растили. Никогда не ссорились. Отец много ра-ботал, но матери всегда помогал. Отец у меня был настоящим мужиком, - воодушевился рассказчик.
- Характер у него был крутой, меня жестко воспитывал. Сестру баловал. Девочки, го-ворил, это - особая статья. Мать с ним никогда не спорила. Вообще в доме мужик должен быть головой. А для женщины дом должен быть главным, а не самостоятельность, не рабо-та. Мать он любил, да и она его... Раз мужики сидели и набрались уже крепко, отец тост предложил: "Давайте, мужики за то выпьем, чтобы нашим женам нас пережить". Вот по его и вышло, - помрачнел Юрий Васильевич.
- Да, одиноких стариков жалко. Голодная, неуютная у них старость, - согласилась я. - Старушки одинокие лучше выглядят.
- Планируете расширять производство? - меняю я печальную тему.
- Нет, площади медоносов у деревни ограничены. И так приходится ульи вывозить. "Пасемся" порой за сотню километров от дома. В нашем - то районе больше зерновыми за-нимаются. Беру своих детей, да парочку ребят постарше из деревни и едем. Пусть на кани-кулах с пользой отдыхают!
- Большие у Вас дети?
- Сыну четырнадцать лет, дочке - двенадцать с половиной.
Обращаю внимание на точность ответа. Не каждый родитель помнит, в каком классе его отпрыск учится, не каждый месяцы к возрасту ребенка приплюсовывает.
- Простите, пожалуйста, мое любопытство, почему Ваша жена сюда не переезжает?
- С матерью своей расстаться не может, - с сарказмом ответил он. - У тещи три мужа было и дочери, видно того же хочет. Муж да жена - одна сатана. Нечего посторонним в чу-жую семью лезть с советами. Если мать дочери говорит, какого ребенка рожать, а какого нет, - за порог гнать надо такую бабку!
- Ладно, перемелется, - оборвал себя новый знакомый.
- Юрий Васильевич, - позвали от калитки моего собеседника, - Поехали быстрей, до-говорились же!
Объект расспросов утащили из-под носа. Я поругала себя за плохую подготовку ин-тервью, жаль было, что прервался разговор. Вознаградила себя за утрату откровенного со-беседника прогулкой по лесу. Побродила там, в тишине и одиночестве, и вернулась в гос-тиницу.


Наталья Батуева - мать в очередном приветливом доме - бурятка. Высокая, хотя я всегда считала, что высокорослыми положено быть прибалтам. И красивая, как девушка на картине у моей бабушки. Это был замечательный портрет юной китаянки с веером, в одея-нии из розового шелка на голубом фоне. Выполнен он был в очень нежной гамме красок и неизвестно, как к бабушке попал.
Похоже, принимая мать на работу, проводят не только тест на психологическую со-вместимость, но и конкурс красавиц, - мысленно хихикнула я.
Наталья была старше своего двойника на портрете. Смородиново-черные глаза на смуглом лице были яркими и большими не по-азиатски. Такие блеск и яркость у глаз быва-ют, если белки без желтизны и заметных капилляров. Наверное, нужно вести правильный образ жизни, чтобы глаза не погасли.
Наталья стремительностью движений и живостью взгляда напоминала полководца на поле брани. Мгновенно разослала свое войско с заданиями и ухитрялась заметить все непо-ладки даже в глубоком тылу.
Углядела из гостиной саботаж на кухне:
- Лиля, не мешай девочкам! Или помогай картошку чистить или отправляйся свою редиску сеять!
Через десять минут громко потребовала:
- Дима, ты забыл, кто сегодня авралит на кухне?
- Нет, мама, - одновременно с бряканьем ведра донеслось с верхней площадки лест-ницы.
Потом выяснилось, что я перепутала расписание. Можно было мешать хозяевам по-сле обеда. А я пришла намного раньше и попала в разгар работ. Меня тоже "запрягли". На-талья взлетела на табуретку, чтобы повесить тюль на окне, а я должна была оценить, ровно ли получается.
Управились со шторами и приступили к чаепитию. Я уже привыкла к радушию и гостеприимству детской деревни. Высыпала свои конфеты в беспризорную салатницу и ух-ватила кусок домашнего торта.
- Наш фирменный, черемуховый, - нахваливала Наталья, уговаривая меня взять еще ломтик.
Дети от второго завтрака отказались и сначала не участвовали в разговоре.
- Наташа, вот я была уже в четырех домах и заметила странность. Живете вы в Буря-тии, а детей бурят в детской деревне я еще не встретила. Чем Вы это объясните?
- У бурят крепки еще старые традиции, оставшиеся от родового строя, - раздумчиво заговорила Наталья. - Раньше бездетная семья принимала племянников из многодетной се-мьи на воспитание. Усыновленные дети считали родителями тех и других. Такое двойное родство еще больше укрепляло семейные связи. Семьи были огромными, даже восемнадца-ти детям не удивлялись. Все родственники: дяди, тети, племянники двоюродные и трою-родные, - считались родными независимо от степени родства. Поэтому бурят не может быть одинок и заброшен. Всегда найдутся родственники. Приютят и старика и малыша, помогут всем; и денег и усилий не пожалеют.
Так у моей тети одно время жили два племянника из разных сел. Учились в ВУЗах. Потом еще одна племянница подросла, когда эти студенты разъехались. В однокомнатной квартире, например, живет семья из пяти человек, а утром выходят десять. И как размести-лись!? Это родственники ночевали, кто мясо на рынке продавать приехал, кто - в больницу республиканскую. И хозяевам привезут все, чем богаты: мясо, молоко. У бурят не принято скупиться, выбирая подарки молодоженам, поздравляя юбиляра, да и всегда, пожалуй.
Очень почтительно буряты относятся к старшим. Вежливо выслушают любое заме-чание постороннего, но старшего, уступят место.
Дерзить старшему брату или сестре никому не придет в голову. А отец или старший мужчина в доме окружается особым уважением, будь он даже горьким пьяницей. Все счи-таются с ним как со старшим рода, независимо от его достоинств.
Моя подружка - русская. Ездила ко мне на каникулы в деревню на все лето. Даже по-бурятски говорить умела. Сейчас забыла, давно не тренировалась. Её всегда восхищало, как моя бабушка её сердечно принимала. Бабушка не делала между нами никаких различий.
- О бурятах я услышала в первый раз не сегодня , - воспользовалась я паузой. - У мо-ей подруги муж отличается умом и сообразительностью, как она шутит. Ко всему он очень много читает. Однажды он мне сказал, что из всех религий он выбрал бы буддизм как са-мую гуманную веру, отличающуюся терпимостью и к грешникам и к людям другого веро-исповедания. Он мне рассказывал, что в буддизме нет места фанатизму; что буддисты пре-клоняются перед всем живым (все неживое для христиан - земля, вода, - для буддистов дышит и мыслит); они берегут землю, по которой ступают, поэтому носки бурятской обуви - ичигов были загнуты наверх и они не занимались земледелием; буряты относятся гуманно даже к почившим: они одеты по сезону и зимой они в теплой одежде.
Я вспомнила, что мне было особенно горько оттого, что погибшую подружку зимой хоронили в наряде невесты. Рассудок отказывается примириться со смертью близкого че-ловека. Мне было холоднее от этого легкого её одеяния.
- И то, что буддийские монахи метут перед собой, чтобы не наступить на какого-нибудь жука или муравья, мне кажется очень правильным и человечным. Очень симпатич-ная религия, недаром Высоцкий её хвалил, помните его песню: "Хорошую религию приду-мали индусы..." Это ведь об индийских буддистах!?
- Бурят, значит, ко всем людям относится по-братски, говорят отсюда и слово бурят произошло, - подвела итог нашей этнографической беседе Наташа, подвигая мне тарелку с тортом.
- Нет-нет, хватит, - взмолилась я, - Лучше дайте рецепт!
- Это нас Зинаида Ивановна - Денискина учительница математики наградила рецеп-том. Он зимой болел две недели, а она его навещала. Они как раз новый материал проходи-ли в школе. Вот Вы много ли знаете учителей, чтобы встревожились за ребенка, пропус-тившего пару уроков?! Я её просто полюбила с тех пор!
- Мы тоже её любим, - поддакнул кто-то из кухни. (Я уже упоминала об окошечке, соединяющем комнаты).
- Хотите поговорить, надо было соглашаться чай пить с нами! Ишь, ушки на макуш-ке! - сверкнула глазами Наташа.
В окошечке показалась девочка:
- У Зинаиды Ивановны глаза, как у мамы. И её все любят, в школе зовут Зиночкой.
- Марина и тогда Зинаиде Ивановне сказала о нашем сходстве, - припомнила Ната-лья. Оказывается, у Зинаиды Ивановны родственники на Урале. Она ещё посмеялась, что у неё происхождение, наверное, как иго - монголо-татарское. Раз ей на рынке в Челябинске отказались картошку продать. Заговорили по-татарски, а она не понимает. Торговец возму-тился, что она родного языка не знает, и прогнал её.
- Буряты многие тоже сейчас родного языка не знают, особенно городские. Лет 10 назад ввели в школах факультативное обучение бурятскому языку. Конечно, плохо родного языка не знать. Но если в семье не говорят, не скоро научишься, - пояснила Наташа.
- Я слушаю радио в гостинице, и мне нравятся песни на бурятском языке, - вставила я. - Голоса у певцов такие сильные, чистые. Сами песни очень напевные, мелодичные. Сразу чувствуешь себя вольной птицей в степи.
- Значит, ты, Марина, любишь учительницу за красивые глаза? - поддразниваю я де-вочку, прерывая паузу в разговоре.
- Вовсе нет! - обижается Марина. - Она так объясняет, что все всё понимают. Если с первого раза кто не поймет, все равно ему втолкует. На уроке 2 раза объяснит и после уро-ков задержится "с тормозом". И шутит всегда. Все уже устанут, а она посмеется с нами и опять мозги заработают. Не думайте, что мы на уроках только веселимся, да на головах хо-дим. Просто она наших "живчиков" знает. Одного отправит тряпку намочить, другого - за мелом. Прогуляются они и опять, как новенькие, тихо сидят. А Гришке раз сказала: "Изне-мог уже, сидючи, бедняжка. Пробеги вон до того дерева и вернись. Только тихо, без топо-та".
- Он вернулся и не заходит, хитрый, - ябедничала девочка. - А Зиночка выглянула: "Иди, - говорит, - бродяжка, на место."
- Теперь он если и крутится, то хоть не шумит и не болтает. А другие учителя только замечания делают да родителям жалуются.
- Очень многое зависит от хорошей учительницы, - сказала Наташа. - Денис до шес-того класса из троек не вылезал. А пришла Зинаида Ивановна и "воскрес" мальчишка. Вы-звала она его к доске и вместе с ним решала пример. Ну вот, говорит, видишь, как ты хоро-шо соображаешь? На четверку решил. Никакой ты не троечник. Давай, занимайся!
Поддержала, приободрила его Зинаида Ивановна, он утроил усилия. Через два урока она снова его вызвала и опять поставила четверку и похвалила. Теперь он не отличник, но и не троечник.
- Она совсем молодая, но мудрая. Наверное, заслуженной учительницей будет. Каж-дого ребенка хорошо знает, матерей по имени - отчеству называет. Других детей в семьях помнит, как зовут, хотя они и не учатся у неё, - восторгалась Наташа.
- А подарки!? Бывает, что учителя, хоть и не требуют, но совершенно спокойно при-нимают подарки ко дню знаний, 8 марта, дню выпуска и даже к своему дню рождения. По-пробовал родком девятого класса вручить подарок Зинаиде Ивановне. Решительно отказа-лась:
-Дети ещё не зарабатывают, никакого подарка я не возьму!
Уж и домой к ней ходили. Выставила их с этим подарком за порог!
- Ну как её не уважать!? - задала риторический вопрос Наталья.
- У неё 100 кофт разных-разных, она сама их связала, - вступила в разговор Марина.
- Сто не сто, но действительно, она - мастерица! - согласилась Наташа.
- А нам в пятом классе она сначала задала на дом загадку про волка, козу и капусту. И теперь такие же почти задачки интересные задает. Говорит: "Мыслить будете логически. Математика - штука занимательная", - не унималась Марина.
- Да уж, улыбнулась Наталья, мы все порой голову ломаем, как эти задания выпол-нить. Оценку она ставит только за домашнюю работу по программе. А эти задачки "на со-образительность" дети решают за похвалу, из шкуры лезут. Математику они любят.
- А какие ещё предметы любят?
- Биологию. На уроки ботаники и зоологии мои дети с песней в школу летят. И в вы-ходные дни и летом на каникулах ходят на экскурсии. Ольга Викторовна и живой уголок устроила и так работу на школьном участке организовала, что отработка для детей - просто удовольствие. Я помню, как сама отрабатывала в школе. Мука мученическая! Таскались с ведрами, поливали, хотя шланги в школе были. Зато все были работой обеспечены, видно.
Теплицы школьные у нас работают круглый год. Там ящики с земляникой ремон-тантной в три этажа расположены, очень экономично. При дополнительном освещении и зимой ягоды собирают. Рассаду земляники с января из семян выращивают во второй тепли-це. Потом её и излишки рассады овощей в городе продают дачникам. За три года на два компьютера заработали, хотя и по божеской цене рассаду продавали.
Обеды в школьной столовой из выращенных учениками овощей. Капусту на засолку учителя покупают у школы. Ольга Викторовна и в фондовских теплицах консультирует. Благодаря ей касса фонда пополняется весной за счет продажи тюльпанов. Грибницу ве-шенки под её руководством готовят. В городе арендуют несколько подвальных помещений. Туда привозят субстрат - сетчатые мешки с опилками. Наладили там водопровод и освеще-ние. Работают малообеспеченные одинокие матери. Для них это легкий дополнительный заработок. Для жильцов тоже благоприятно такое соседство. Не бомжи ведь. А грибы зимой охотно раскупают и столовые, и рестораны, и магазины. Мы их сами и упаковываем.
А опилок в нашем столярном цехе на много лет хватит. Вы читали книгу Игнатьева "Пятьдесят лет в строю"? Он тоже во Франции зарабатывал, выращивая грибы.
- Мариша, а как твой одноклассник Гриша на уроках Ольги Викторовны себя ведет? - вовлекаю я Марину в разговор.
- Да егозит тоже, но не балуется. Я раз с ним сидела на уроке русского языка. Он мне так надоел! Вертится, как волчок. Я отодвинулась совсем. Будто он меня столкнул. Учи-тельница говорит: "Гриша, что же ты Марину обижаешь!? - призналась в давнем проступке Марина. - Мне даже жалко его стало.
- Да, не согрешишь, не покаешься - погладила девочку по голове Наталья.
- Наташа, а как Вы относитесь к скаутизму?
- Для меня эта их игра - благо. Переводит их энергию в мирное русло. Зимой наша соседка Лиза увела всю детсадовскую группу в лес на поиски Деда Мороза. Воспитатель-ница вывела их на прогулку и отлучилась на пять минут. Представляете, что может приду-мать человек постарше, если пятилетний такое устраивает!? Хорошо ещё, что Юрий Ва-сильевич - наш пчеловод этих сказочников заметил и привел назад. Они добрели уже почти до леса. У воспитательницы до сих пор улыбка пропадает, когда она Лизу видит. К тому времени, как детей вернули, она успела весь околоток два раза обежать.
А мальчишки не только силу и выносливость наращивают, но и добрые дела совер-шают. Я Станиславу Николаевичу очень благодарна. Да и Юрий Васильевич ребят из раз-ных семей приглашает в свои летние поездки на пчелиные пастбища. Они и грузовичок во-дят, практикуются под его руководством. Ему помогают и отдыхают на воле, и зарабаты-вают. Пусть на своих наставников похожими растут! Хоть мужиками будут!



Ко всему человек привыкает. Увидев Татьяну, уже не удивляюсь, что мать хороша собой. Эта пепельно-русая блондинка с короной кос на голове и светло-голубыми глазами очень похожа на артистку Марлен Дитрих и отличается от неё только руками с неженски крупными кистями, раздавленными работой. С детских лет Татьяна жила в деревне и от тя-желой работы не пряталась.
Я гощу в комнате Татьяны и разглядываю её семейные фотографии. Мать Тани - не-высокая худенькая женщина, работавшая всю жизнь телятницей, улыбается "птичке, гото-вой вылететь из фотоаппарата". До плеча гиганту-мужу не достает. Тот, по словам Тани, мать очень любит, всегда называл "моя подруга" и любил носить её на руках. ("Моя подру-га" звучит, согласитесь, гораздо лучше, чем "моя кастрюля, моя зараза, беда" и т.д. Даже "моя супруга и моя половина" ни в какое сравнение с этим уважительно-ласковым обраще-нием не идет). Отец работал шофером, и поставив машину вечером, спешил на ферму по-мочь жене. Всегда берег её от лишней работы. Пять их дочек росли родителям на радость дружными и работящими. Выросли девочки в этой атмосфере любви и доброты непугаными жизнью. Смотрю на Татьяну, и сердце сжимается. Кажется, так легко обидеть её, довер-чивую и бесхитростную, простодушную, как ребенок. Я уже поняла, что доброта заставляет её просто кидаться на помощь. Это не отзывчивость, а даже услужливость, но без угодливо-сти. Чудесный человек!
Дети Татьяны выпроводили нас из гостиной "отдохнуть полчасика" - готовят сюр-приз. Света и Марина - старшие дочери пятнадцати и четырнадцати лет осваивают рецепты "Русской кухни". Вот накроют ребята на стол, и семья за ужином узнает, каких высот в ку-линарии достигли девочки.
Сначала нас не пускали в кухню. Татьяна провела меня по дому, показала комнаты детей. В гостиной мы провели почти час, разговаривая о школе, общих уже знакомых, пока нас оттуда не попросили. И в гостиной и в комнатах девочек притягивают внимание кру-жевные салфетки, дорожки. Просто выставочные экземпляры! Скатерть в гостиной тоже ручной работы ажурная и неописуемой красоты. Связана она крючком из тонких ниток. Я её увидела и ахнула, а потом сожалительно мяукнула: "Господи, сколько времени у жизни отняла эта красота!"
- Это мой первый опыт, связала я её давно. Многие смотрят телевизор, лежа на боку или штопая бельё, а я между делом вязала. Это очень быстро делается, только кажется, что трудоемкое занятие, - заверила меня Татьяна.
- Ну да, глаза боятся, а руки делают, - недоверчиво согласилась я.
- Моя мама из таких же тонких ниток связала мне на выпускной вечер ажурное пла-тье дней за десять. Вязала по вечерам после работы. Модель была напечатана в женском журнале, "Работнице", кажется. Получилось платье из белых цветочных гирлянд на розо-вом чехле. Цена у него была примерно 10 рублей по затратам на ткань чехла и копеечные катушки ниток. В тот вечер человек пять родителей и учителей сказали, что у меня самое красивое платье. А у девчонок - одноклассниц были платья из парчи, из шелка. Они их ши-ли в ателье. Деньги у нас были, просто мама знала, что получится замечательно.
Училась Татьяна в Иркутске на ветеринара, и работала до детской деревни по специ-альности. Ей всегда хотелось иметь много детей. Когда у Тани родился сын, в соседней па-лате лежала женщина с перетянутой грудью. Она не хотела забирать ребенка. Была парали-зована уже два года. За хозяйку в доме была её мать, а той и так забот хватало. У больной женщины были муж, двое детей и хозяйство.
- Наши первенцы были тощие, лысенькие, темненькие какие - то, - рассказывала Татьяна, - то ли красные от рёва, то ли синие от холода (в октябре в сельской больнице ещё не топили). А девочка той женщины была, как кукла. Волосы темные, густые, будто стри-женые. Глаза большие, синие. Сама пухленькая, бело - розовая. Ну совсем как пупсик. Де-журная медсестра всё куда-то убредала: то на пятиминутку по часу, то на политинформа-цию. А мы заглядывали в детскую палату, услышав плач детей, пытались их как-то замо-тать, укрыть. Вот и рассмотрели, кому молоко сцеживали.
- Врачи согласились с решением той женщины оставить ребенка в больнице, - про-должала Татьяна. - Никто к ней не лез. Она лежала и всё плакала. Нестарая ещё, болезненно полная, с одутловатым лицом и с сильной проседью. А я решила взять и этого ребенка. Могла же я родить двойню? Но через два дня приехала мать той женщины. Они были очень похожи с дочерью. Не поймешь, кто из них старше. Бабушка попросила показать девочку. Я сразу поняла, что врать про двойню мне уже не придется. Конечно, кто же откажется от такой красавицы!?
- Мама, Светлана Ивановна, идите ужинать! - позвали нас из гостиной.
Сюрпризом оказался высокий "торт" из стопки тонких "блинов", чуть смазанных смесью майонеза и чеснока. "Блины" готовили из печеночного фарша, добавив соль, муку и яйца. На 500 г. печени, 5 луковиц, 3 яйца, 1,5 стакана молока, 1 стакан муки. На противне запекли картошку, нарезанную соломкой. Была ещё одна диковина - салат из черемши. Это дикий чеснок, но без чесночной едкости. Острый, но немного сладковатый. У этой семьи в огороде целая грядка черемши, пересаженной из леса. В огороде черемша зреет на две не-дели раньше, чем в тайге.
Салат из квашеной капусты, кабачковая домашняя икра, необыкновенно вкусный са-лат из свеклы и фасоль, где я разглядела морковку, перец и томаты, завершали натюрморт. (Тертую сырую свеклу обжаривают на раскаленной сковороде, соединяют с жареным лу-ком и вареной морковью. Фасоль замачивают на 10 часов, варят отдельно, соединяют с жареными: луком, сладким перцем и томатами, - добавляют специи и томят недолго).
От обеда оставалась рыба в маринаде. Мы и её "уговорили". К чаю подали торт - слойку, тоже рукодельный.
- Так хорошо, что даже плохо, - пожаловался четырнадцатилетний Артем. - Ладно, за такой ужин я вас, девочки, освобождаю от мытья посуды. Вспомните мою доброту, когда я дежурить на кухне буду.
Оказывается, в гостиной не только Танины произведения изящного рукоделия. Света тоже редкостная мастерица по вязанию крючком. А на кухне красовались ещё несколько Светиных работ: фетровая пестрая, расшитая лоскутами курица - грелка для чайника, при-хватки, рушник с вышитыми петухами, занавески с мережками. Все в деревенском стиле. Скалки, мешалки, разделочные доски закреплены на изузоренной доске над столом.
Я думала, что этот скалочно-дощечный набор делал Артем. Открыла рот, чтобы его похвалить и не смогла его захлопнуть. Как выяснилось, столяр - Марина.
- Она у нас в столярной мастерской любит поработать, - сказала Татьяна.
- Я ещё Евгения Павловича люблю и его дочку Галку. Мы с ней дружим с третьего класса. И мама у Галки очень хорошая. Я у них как дома. А Галке у нас нравится, - заявила Марина.
- Евгений Павлович - наш учитель в школьных мастерских, - пояснила мать.
- Мне он тоже нравится, - призналась Света. - Он такой спокойный, немногословный, интеллигентный. И с юмором у него - порядок. Некоторые обидно шутят. А у него такое добродушное подтрунивание. И по лицу не догадаешься, что он потешается. Раз девчонки на перемене поссорились, обзываются в коридоре. Одна кричит: "Крокодил в юбке!". Дру-гая: "А ты - бегемот!" А у нас на занятиях завуч была, спросила Евгения Павловича, что там за шум. Он выглянул, а потом дверь спокойно закрыл и небрежно так доложил: "Да, там эти земноводные столкнулись".
- Он и дома такой, - засмеялась Марина. - Звонит им кто-нибудь в дверь, он громко спрашивает не "Кто там?", а "Кого ещё черт принес?". Раз пришла подруга Галкиной матери - Мария Ивановна. Услышала такой "привет" и ужасно обиделась. У самой голос дрожит, а она улыбается:
- Хорошо, Женя, что я это услышала. А если незнакомый кто придет?! Что он о тебе, шутнике, подумает?
А он ещё и брякнул - перевел то, что она сказала: "Хорошо, конечно, что это ты, Ма-ша, пришла. А то пришел бы добрый человек, да вдруг бы он услышал?!
И над женой - Зинаидой Ивановной вечно подшучивает. Зинаида Ивановна доверчи-вая, как наша мама. Всегда в его ловушки попадается. Вот недавно он ей каверзу устроил. Он - рыболов - любитель и купил недавно японских искусственных мух для наживки. Таких мух от настоящих ни рыба, ни человек не отличит. А Зинаида Ивановна всяких насекомых терпеть не может! Он её вызнал и на этом свой розыгрыш построил. Сначала Евгений Пав-лович хотел муху в кастрюлю с борщом бросить, но побоялся, что она очень вкусный борщ выльет. Положил эту муху пластмассовую на белую скатерть посередине стола и нам рас-сказывает:
- Вот сейчас мать придет и с порога закричит, что сидим мы и мух не ловим, ушами машем. Да ещё и мухобойкой хлопнет.
Мы потом и забыли о его коварных планах. Звонок брякнул, Евгений Павлович дверь открыл. Слышим: топот, хлопок и Зинаида Ивановна слово в слово повторяет то, что долж-на сказать по сценарию. Нам так смешно стало. А Зинаида Ивановна хохот наш услышала и догадалась, что её как-то разыграли. Говорит:
- Вот безобразники! Дохлую муху подсунули. А я за ней с мухобойкой гоняюсь.
Взяла эту рыбью наживку за крылышко двумя пальчиками, окно открыла и выкинула во двор. У Евгения Павловича сразу улыбка пропала. Он сначала остолбенел, а потом во двор кинулся, муху искать. Их всего пять было, да ещё и дорогие, наверное. Мы с Галкой уже на полу дохохатывали. Галка уже стонет: "Мама муху - двумя пальчиками..."
Булькаем, задыхаемся, ничего не можем объяснить. И Зинаида Ивановна заливисто так подголашивает. Когда мы ей все рассказали, она тоже на диван упала:
- Ох, и пошутил, бедный! Полчаса уже в траве ползает! - и закатывается от смеха громче нас.
- Я едва до дома потом дошла, живот болел, пожаловалась Марина. - Иду и хихикаю изредка, как больная.
- А как ваш Евгений Павлович с нарушителями дисциплины на уроках борется? То-же, поди сатирическими методами? - предположила я.
- Да некогда баловаться, все работают, - отозвался Коля. - У нас даже Шустрик в мастерских - паинька.
- Гриша Шустов, - вполголоса сказала мне Татьяна. - Такая "бейка", что ребята мигом ему фамилию переиначили, и сменила тон на командный:
- Ну, дисциплинированные мои, отправляйтесь "по палатам", младшим пора гото-виться ко сну.
- Николай Николаевич, ты малявкам долго не читай, я сегодня точно выиграю, - крикнул вслед Коле - невысокому подростку - Артем.
- Это после победы в Красноярском турнире мы так Колю иногда зовем, - заметил Артем мое удивление при этом почтительном обращении к мальчику.
- Признайся, что льстишь в надежде на выигрыш, - поддразнила его Света.
- Да какой смысл ему льстить, в шашки у него я все равно не выиграю, а вот в шах-маты можно потягаться.
Старшие дети остались в гостиной под благовидным предлогом помощи Артему, брякали посудой и вспоминали смешные случаи на уроках, апрельские розыгрыши.
- Мам, расскажи про медведя! - попросила Маринка.
- Ни за что! - рассердилась Татьяна - Нечем там хвастаться! Одна глупость моя.
- Ну, расскажи! - ныла девчонка.
Надо отметить удивительную особенность: все дети в деревне не были родными ма-терям, но в каждом доме были на неё похожи. Улыбка, мимика, манера разговора, видимо, усваиваются при общении и определяют это неуловимое сходство. Спокойная, ясноглазая, Света милой улыбкой и неяркой северной красотой больше всех детей походила на мать. Маринка внешностью напоминала германскую куклу прекрасного качества. Шапка смоля-ных кудрей, пухлые губы, широко раскрытые синие глаза ... Ну, как такой отказать?!
Когда девочки и Артем взялись за мать втроем, она уступила натиску:
- Ладно уж, слушайте, Светлана. Ходили мы раз чернику собирать. Муж подруги нас увез на мотоцикле с коляской в тайгу. Я им сразу сказала, что не люблю толпой ходить по лесу и аукаться с ними тоже не стану. Подружка головой в красной косыночке покивала и мы разошлись. Она плохо ориентировалась, нарочно надела красную косынку, чтобы муж её не потерял.
Прошло часа два. Вдруг слышу, в кустах кто-то ломится в мою сторону. Кряхтит, ворчит. Ну, думаю, медведь. А они в тех местах - не редкость. Ведро уронила, похолодела вся. Смотрю - косыночка красная мелькает. Успокоилась я, стала снова ягоды собирать. Опять часа два прошло. Снова те же звуки, но что-то мохнатое и побольше в кустах вороча-ется. Я, видно, уже "перебоялась", страха не осталось на второй раз. Решила на вольного медведя поближе посмотреть, понаблюдать за ним незаметно. Палец послюнявила, вверх подняла, как заправский индеец, и с подветренной стороны стала к медведю подкрадывать-ся. Подошла почти вплотную. А там в кустах муж подружки под тулупом черным, наизнан-ку вывернутым лежал. У меня, видно, так лицо вытянулось от огорчения, что он все понял:
- Ну, ты сильна, мать! - говорит - Со мной друг детства уже вторую пятилетку не раз-говаривает. Я его так же разыграл. Он до деревни три километра одним духом пролетел.
- А когда мы с детьми в этнографическом музее на медведя смотрели, вот тогда я по-няла, какой дурочкой была! Окажись тот медведь настоящим... Башка у него, как бочонок, лапищи здоровенные, когти почти как "кошки" у электромонтера. Вот и рассказала детям в назидание, что с медведем шутить не надо, встречи с ним искать нельзя.
- Правда, летом такая встреча может и благополучно кончится, - добавила Татьяна, - Моя бабушка Анфиса Михайловна рассказывала, как "в девках" с медведем столкнулась. Оба ягоды собирали. Бабушка поклонилась ему "в пояс":
- Ты, батюшка, иди своей дорогой, а я пойду своей. Он же - не мамочка с медвежата-ми - послушался.
- Ну, всё, детушки, я вам в пояс кланяться не буду, - решительно поднялась Татьяна, - посиделки заканчиваем и каждый идет своей дорогой. У меня для вас на завтра планов гро-мадьё, постарайтесь выспаться, а мы со Светланой Ивановной прогуляемся.
Мне тоже жаль было расставаться. Мы ещё долго гуляли. Говорили о детях. Мне очень понравилась Света. Оказалось, что она не только отличница и незаменимая помощ-ница в домашних делах, но и студию художественного слова посещает, и староста класса, и спортом занимается, английский язык самостоятельно учит, читает уже без словаря, и младшим в учебе помогает.
- Нашей бы Свете да пару часов бы к суткам добавить! Она ещё в одной секции хочет заниматься, - пошутила Татьяна. Я только завистливо вздохнула: каждая мать гордилась бы таким ребенком.
Потом мы вернулись к теме розыгрышей. Татьяна рассказала, как они в студенчестве решили напугать мальчишек, те на одном этаже общежития жили.
- Я нарядилась смертью, обмоталась простыней, накинула на голову салфетку с тум-бочки. А намазюкалась так, что самой страшно было. Нарисовала огромные черные глаз-ницы, пудры на лицо не пожалела. По носу провела широкую черную полосу. Здорово по-лучилось! Эффект проверили на соседке по комнате. Та занималась в читалке под нашей комнатой и ждала сигнала, чтобы прискакать на ужин. Постучали по батарее, и бедная дев-чонка вместо накрытого стола увидела меня. Помню только удаляющийся топот (коридор в общаге очень длинный) и долгий, не стихающий визг. Тогда решили выключить свет в ко-ридоре и усилить впечатление с помощью спиртовки или свечки. И вот я из темного кори-дора шагнула в комнату мальчишек, освещая свечкой лицо. У того, кто мне открыл, глаза были синие - синие. Они становились все больше, темнее. Он пятился, а я всё наступала. Я загнала его к окну, и только тогда он опомнился. Поймал меня и упросил напугать тройку отсутствующих. Те отправились за картошкой и должны были скоро вернуться. Поставили меня в шкаф, а очередную жертву заставили положить картошку на место. Он распахнул дверь, и через секунду я едва успела увернуться от сокрушительной зуботычины.
Я вспомнила, как мы наших мальчишек в общежитии в 7 утра в воскресенье разбуди-ли 1 апреля. Знали, что у одного из них девушку Лидой зовут и попросили вниз спуститься, вахтер её будто бы не пускает. Они за 15 минут умылись, побрились, порядок в комнате на-вели. И сидели потом злющие, одураченные, зато "с помытой шеей". Самое смешное – злость помешала им придумать ответную каверзу. Ну, прятались мы, конечно, полдня, зато смеялись над ними целую неделю.
- Розыгрыши - дело опасное для шутников, - согласилась я. - Расскажу, как мужа ревновала по молодости, когда очень глупой была. Решила его проучить. Написала себе письмо левой рукой, будто бы эти три листа в адрес редакции прислали. Конверт нашла из зоны отправленный.
И пишет этот мифический зек, что полюбил меня горячо и все мои статьи собирает, жить без меня не может. Три года мечту лелеет, как он освободится и ко мне приедет, будет пальчики на моих ножках целовать. Расписала этот бред послащавей, получилась прямо во-ровская песня. Как он недавно от тоски по мне какой-то ханки нажрался и затуманенный в карты меня проиграл. (Я ведь - самое дорогое!) Теперь кается, да не исправишь. Воровские законы суровы! Прости, мол, дорогая подруга и прощай! Кончаю свою молодую жизнь, а то тебе не жить. Но все равно могут исполнить его волки - друзья приговор. Так что я должна остерегаться.
Письмишко это я в кулак зажала, пробежала километр и с квадратными глазами во-рвалась к нашим друзьям советоваться, что мне делать. Может в милицию сообщить? Дала им это письмо почитать. Потом отобрала, "успокоилась" и их давай успокаивать. Повеселе-ла, поверила, дескать, что все это - ерунда. Пообещали они мне, что мужу о письме не ска-жут. Письмо с конвертом я в их пепельнице сожгла и домой отправилась.
Вечером мужики пришли. Ставни на окна сделали. Ещё один замок врезали в дверь, цепочку и задвижку поставили. На всякий случай муж и отпуск очередной мне спроворил. Запер дома и сам увез мое заявление на работу. Комендантский час и домашний арест он отменил только недели через три. Первое время всюду сопровождал, как верный пес. Пол-года ещё тревожился, когда я чуть вечером задержусь. Я всегда звонила, если боялась опо-здать. И с тех пор я его ревностью не доставала. Тебе, Танюша, одной открылась. Умирать буду, мужу не признаюсь!
Таня долго молчала, а потом решилась:
- Расскажу тебе, как я "замуж ходила" и как меня муж разыграл. Дурацкая история!
Толика своего я полюбила без памяти. Он сильно походил на моего отца. Что это - муляж, а не копия папы, я, дурочка - второкурсница, поняла, когда сообщила ему о буду-щем ребенке. Он тут же пропал на месяц. Мать его нашу семью давно знала, радовалась, что мы дружим. Когда я перестала у них появляться, мать обо всем догадалась, спрятала его паспорт и сказала: "Не отдам, пока не женишься на Татьяне!" Он ко мне пришел, поплакался, что улететь не сможет без паспорта, позвал в ЗАГС заявление относить. Я его выгнала и велела на глаза больше не показываться. В Иркутске у него сестра жила. Когда я учиться осенью вернулась, она пришла и забрала меня из общежития. Весь вечер уговаривала. Только его мать и сестра знали о ребенке, они всё старались нас с Толиком свести. Никто не замечал моей беременности до последнего дня. Мальчик был крошечный, заморила я его совсем. Толик мне писал, я не отвечала. Он перевелся в Иркутск и продолжил осаду. Простила я его всё-таки, и мы ушли "на квартиру" от сестры. Сняли комнатенку в бараке. Регистрировать брак я отказалась - штампом в паспорте друг друга не удержишь. А за месяц до родов он пришел домой в 4 утра и говорит:
- Война началась. Нас, призывников, задержали в военкомате.
Врать начал, чтобы не слышать моих укоров, а потом увлекся. Плёл - плёл свое вра-ньё. И автоматы -то им выдали. И машина за ними придет через два часа.
- Видишь, свет у Уткина горит. Он автомат свой чистит. Мой автомат тоже у него.
Я плачу, лицо распухло от слез. Он ведь меня не пожалел, сказал, что Китай на нас напал. И нашу деревню будто бы бомбили. А у нас с ним ни радио, ни телевизора... Я поле-тела к соседу спрашивать, у остальных и света нет, спят все. Уткин на войну собирается, вещмешок укладывает. Толик ему тоже успел наврать, что война началась и машина из во-енкомата за ними в 6 утра придет.
Тут уж я совсем поверила. Бегом побежала назад собирать Толика на фронт. Деньги последние, документы, белье, нитки с иголкой в рюкзак складываю. Фотографию свою на память ему положила. Он ушел на улицу покурить. Вернулся через полчаса. Швабру мне протягивает:
- Бей!
Я, молча вещи собрала. Уже свои. И на первой электричке вернулась к родителям. Родные меня поняли. Никогда про Толика при мне не вспоминали. Сын родился очень сла-беньким, роды были тяжелыми. Не дожил до двух месяцев. Из-за всяких осложнений детей у меня больше быть не могло.
Не разговаривая, мы от гостиницы вернулись до Таниного дома, потом повернули назад. На полдороге до гостиницы пожелали друг другу спокойной ночи, и вдруг обнялись, как сестры. Я попросила разрешения им писать. Шла по темной дороге и плакала.



Малосемейка - нечто вроде гостиницы с небольшими номерами. В каждом номере - совмещенный с ванной туалет и меблированная комната или две. В комнате есть самое не-обходимое: стол, пара стульев, диван - кровать, гардины, шкаф. Такой двухкомнатный но-мер занимает Ирина с двумя детьми - десятилетней Женей и шестилетним Саньком. С Ири-ной мы встретились вечером, когда она, накормив детей ужином, разрешила им погулять перед сном. Столкнулись с детьми на пороге. Девочка - милая, круглолицая, опрятная, ка-кими обычно представляют примерных учениц и маминых помощниц, и белобрысый с ко-нопатым облупленным носом сорванец. Мальчишка, поздоровавшись, взгромоздился на велосипед и укатил, а девчурка убежала к школе. Там по вечерам собираются любители во-лейбола.
Ирина - молодая, стройная блондинка выглядела бы совсем неплохо, но отсутствие переднего зуба, и какие-то затравленность взгляда и обтянутость скул заставляли жалеть эту женщину, а не любоваться ей. Чувствовалось, что жизнь её не была безмятежной.
По соседству с Ириной живут "тети" - подменные матери и "сестра по несчастью" с трехлетней дочерью. Сама Ирина оказалась здесь после визита в пункт психологической помощи семье. Тогда она переживала такое отчаяние, что подумывала о самоубийстве. Уй-ти на тот свет она собиралась не одна, а прихватив с собой дочь. Ей самой было страшно от таких мыслей. Вот она и позвонила психологу, а потом пришла на беседу и получила при-глашение в детскую деревню.
Мать Ирины умерла давно, ещё до её замужества. Жила Ирина в неблагоустроенном домишке свекрови. Та вырастила двух сыновей - пьяниц, которые в последние годы нигде постоянно не работали, довольствуясь случайными заработками. Один из сыновей - млад-ший проживает материну пенсию, а старший уже четыре года паразитирует на Ирине. Уст-роится на работу, и через месяц уволится. Дома муж тоже ничего не делал. А Ирина в это время работала в двух - трех местах.
- Я в последнее время отказалась его кормить, дескать "щи отдельно - мухи отдель-но", жаловалась Ирина, - А он спокойненько съест детский обед и заявит, что я все равно найду детям по тарелке супа. Наберет водки у шинкарок в долг, а деньги у меня "выколачи-вает", зуб вот выбил. Развелась я с ним, но ничего не изменилось. Разве что перестал ревно-вать к каждому столбу - уже не жена.
- У меня тоже руки опустились, пять лет дома не белила. Дома глаза ни на что не смотрят, и на работе неладно. Я из-за муженька бывшего два раза потеряла место. Первый раз он учинил скандал, разыграл сценку ревности. Ввалился в контору, где я вечерами ра-ботала уборщицей, пнул по ведру с грязной водой, мусор рассыпал. Служащие той конторы - свидетели дебоша - вызвали милицию и сдали его. А я потом уволилась от стыда. Второй раз ушла из-за кражи. Он приходил за мной и прихватывал всё, что плохо лежит. Доказы-вать свою невиновность мне не пришлось, но тень подозрения оставалась. Потом приняли на работу в магазин, так ходила "огородами", путая следы, чтобы муж не увязался и не знал, где работала, боялась краж.
Работу в магазине Ирина ценила, продукты давали дешевые, можно было даже фруктами детей побаловать. Портившиеся яблоки, апельсины давали даром, хоть ящиками бери. Но все эти заработки не избавляли от нищеты, отнимали много времени. Женя стала плохо учиться. Может от отсутствия контроля, может оттого, что дома девочка старалась бывать реже, значит, и домашние задания почти не выполняла. А тут и второй школьник подрастал...
В деревне ей дали эту квартиру для маленькой семьи. Платит она 10 % заработка, ра-бочий день неполный. Предложили работу на выбор, хоть с растениями, хоть с животными, хоть с людьми. Ирина решила, что лучше ей ухаживать за стариками в доме ветеранов. Ко-гда-то она училась в медицинском училище, но стать дипломированной медсестрой поме-шало раннее замужество и переезд в другой город.
- Была бы жива мама, моя жизнь сложилась бы по-другому. На одну стипендию про-жить было невозможно.
- Ирина, Вы не завидуете матерям? Все-таки у них условия жизни лучше. После вы-хода на пенсию будет своя комната в доме матерей, такая же, как в доме ветеранов.
Не завидую. Я - сама мать, знаю, как детки достаются. У меня нагрузка постепенно возрастала, так легче привыкнуть к материнским обязанностям. А им сразу полный ком-плект деток выдали. Только успевай - поворачивайся! Вот сходите в гости туда, где есть маленький ребенок! Понянчитесь с ним вечерок! Наутро и руки и плечи, и спина будут бо-леть. А мамочка этот пудик играючи носит и тютюшкает, хотя и уступает Вам по весовой категории. Она - то от рождения ребенка тренируется, мышцы постепенно наращивает. Так и с домашней работой.
- Да уж! - поддакиваю я. - Как говорится, домашняя работа сама по себе неплоха, но бесчеловечно одинока.
- Домашняя работа - очень тяжелый труд, - вторит мне Ирина. Глажение и мытьё окон по энергетическим затратам не легче работы тракториста на пахоте, это я где-то вычи-тала. Спасает женщин от круглосуточного труда только то, что они делают пять дел одно-временно: стирают и готовят обед, а в промежутках между помешиванием в кастрюлях и сменой воды для полоскания белья ещё и окна вымоют и домашние задания детей проверят. Мужчины так не могут. Они последовательно задачи решают, и тратят на всё в три раза больше времени.
- Нравится Вам здесь? - вглядываюсь ей в глаза.
- Не то слово! - отвечает Ирина. - У меня здесь душа отдыхает. Я подружилась со старушкой из дома ветеранов. У неё совсем родных не осталось. Сын один был и тот умер два года назад. Жил с семьей далеко от матери и она к его семье не поехала доживать. Не хотела им быть обузой, не очень-то сроднились с невесткой при жизни сына. У Евдокии Васильевны - этой старушки - принцип по жизни - "Сочувствие к себе - вещь непозволи-тельная!" Вот и старается не отягощать жизнь другим своими печалями. Я её полюбила. Она мне как мама. И с детьми она мне очень помогла. Я ей призналась, что к сыну порой испытываю неприязнь. Уж больно он похож на отца! И характером становится все больше похож с каждым годом. Меня это просто пугало: и то, что он будет как отец, и то, что я родного ребенка не люблю. А Евдокия Васильевна меня быстро успокоила. Похвалила: го-ворит, ты - такая мудрая, все понимаешь, значит, и исправить все сможешь. Вспомни, го-ворит, каким Санькин отец был, когда ты его полюбила. И с тем человеком сына и сравни-вай. Не предполагай в сыне недостатков, они и не разовьются. Хвали его чаще. Ленится он, как отец, а ты говори, что у него руки золотые, что он у вас с Женей - единственный муж-чина в доме. Советуйся с ним чаще, стоит ли эту кофточку надевать, да как лучше что-то сделать. Вот он ответственность и почувствует, вырастет мальчишка опорой семьи. Санёк у нас теперь и ножи точит и гвозди заколачивает. Недавно сказал, что тупые ножи его раз-дражают. Мы его и не просим, сам видит, что в доме нужно сделать.
А я поняла, что он хоть и ершится и грубит порой, а сам, как котенок к ласке тянется. Сердечнее у нас стали отношения. Мне все раньше казалось, что он ко мне "подлизыва-ется", пока у меня деньги есть. Стыдно признаться, но я и вслух это говорила. Запретила себе так плохо о сыне думать. Не права я была. Всё он понимает: и что туфли у Женьки развалились, и что пора мне куртку новую купить. Сама себя "накручивала", да еще и сына отталкивала.
И перед Женькой я очень виновата. С мужем при ней ссорилась. У ребенка защиты искала. Мы всю душу девчонке истрепали, довели её чуть не до невроза. Мы ссоримся, и она кричит, плачет, отца пьяного от меня отталкивает. И ей пара плюх достанется! А за что я её детства лишала!? Стыдно мне стало за себя, увидела себя со стороны. Взрослая баба, а на плечи дочке горе перекладываю, радости и беззаботности её лишаю. Она ведь и так, как лучшая подруга мне помогала: и на работу ко мне всегда прибегала, убирались вместе.
Сначала психолог мне объяснила, что несправедлива я к дочери. Нельзя ей нести от-ветственность за взрослого человека, быть свидетельницей наших скандалов. Ведь ей их переживать тяжелее, чем мне. А потом и Евдокия Васильевна посоветовала дочь пореже домашними заботами загружать. Чтобы у неё детство и с кружками разными и с подружка-ми было.
И к свекрови я стала теперь лучше относиться. Хоть она мне своего избалованного сыночка навязывала, но зато и помогала. То пальтишки детям купит, то денег сунет. Видно совестилась, что сынок её - не кормилец нашей семьи. Мы с ребятишками её навещать ста-ли. Она внуков любит. Других близких людей у неё нет и от сыновей толку нет. На меня она всё ещё сердится, что я сына её бросила, но я этот вопрос не обсуждаю. Она тоже - мать, ей сына жалко. Я стараюсь не обижаться.
Не каждый в старости мудрость и любовь к людям сохранит, как Евдокия Васильев-на, - вздохнула Ирина. - Повезло мне, что с ней встретилась! Другие-то стареть начинают, брюзжат, злятся на весь белый свет. А она говорит, что ей нравится стареть - мир кругом молодеет, вокруг все молодые, такие красивые...
И болеть она умеет так, что никому настроения не испортит. Тяжело ей утром, дав-ление "подскочило", голова болит. Она встанет, массаж головы сделает. Все равно улыбает-ся. Бодрится и в постель не укладывается. Дело себе найдет или гулять выйдет. Всегда оп-рятная, с доброй улыбкой. Все бы так старели! Она мне посоветовала получить диплом медсестры:
- Хватит тебе поломойкой работать, расти надо, пока молодая.
- Ей - то кажется, что я - девочка. Но она права. Я смогу медсестрой работать, и вре-мя ещё есть получить специальность, - соглашается Ирина.

Побеседовав с Ириной, я навестила одну из подменных матерей, проживающих по соседству. Мария в этой должности недавно, но задумывалась о судьбе беспризорных ребя-тишек до строительства детской деревни. Рассказала, как она встретилась впервые с одним из нынешних жителей деревни. Увидела, что двое мальчишек бьют третьего - лет восьми. Он свернулся эмбриончиком и не пытался сопротивляться. Мария отогнала драчунов и спросила, где он живет. Оказалось, что живет он за городом и никого, кроме бабушки у не-го нет. Мария купила ему пару пирожков и посадила на автобус. Денег у неё и самой было немного, ничем ему помочь она не могла. Посоветовала потерпеть, помогать бабушке и со-седям, тогда и ему - работяге люди помогут выжить. Пока они ждали автобус и разговари-вали, его враги так и не уходили, всем видом показывая, что жертва обречена. Старший по-пытался даже шмыгнуть следом в автобус, но Ирина не поленилась, и вытащила его за ши-ворот. Встряхнула наглеца и потребовала, чтобы он оставил её подопечного в покое. Маль-чишка противно ухмылялся. Заявил, что они все равно встретятся и будут вместе клей ню-хать. Домой Ирина вернулась совсем больная. Эта встреча своей безысходностью произве-ла на неё такое гнетущее впечатление, что ещё долго она вглядывалась в лица ребят на ули-цах и мучительно размышляла, чем можно помочь таким детям.
Марии лет 25 - 30. В "тётях" она может остаться навсегда, может быть ею только во время стажировки. Может прожить месяц в доме до того, как примет окончательное реше-ние. Может изменить свою судьбу, не стать матерью, оставаться в должности подменной воспитательницы годы.
Так же, как матери, она получает зарплату через банк. На её счет переводят деньги ежемесячно. На время отпуска матери Мария переселяется в её дом. Обязанностям матери в детской деревне учат 2 недели. У Гмайнера срок обучения "тёти" был в два раза дольше.
Мы заговорили с Марией о жертвенности работы матери. Она согласилась, что мно-гим придется поступиться ради того, чтобы заменить детям мать: "Но и хороший врач, и настоящий учитель, и ветеринар всю жизнь "пропадают" на работе, - приводит она знако-мый довод.
- Вообще атмосфера в доме зависит только от матери, - считает Маша. - Расстроена мама, болеет, и мы, маленькие, помню, нахохлимся. Мне хочется, чтобы от моего присут-ствия в доме дети были счастливее. Я это поняла, когда замещала в доме Валентину Дуди-ну. Она ездила в отпуск к родственникам. Я и сама была счастливее. Дети чем-нибудь да порадуют. Диночка вот так просит побыть с ней перед сном:
- Тётя, я Вас хочу!
Оказывается, это у неё обычная формула просьбы почитать. Все сразу тают и бегут исполнять Динкины желания. Ей три года. Пухленькая, ясноглазая, тараторка неугомонная. Голосок звонкий такой. А если бы она в доме малютки росла!? И говорить бы к трем годам не умела! Мы этим детям очень нужны. При такой работе никаких званий не надо, всегда знаешь, что ты полезное дело делаешь.
Я, конечно, не волшебница, только учусь, - цитирует она сказку и улыбается. - И очень многому ещё учиться надо. Я не всегда бываю сдержанной. Не очень-то люблю го-товить. А обед, сваренный без души, как моя мама говорила, впрок не пойдет. Мама у меня - золотая. Я буду стараться походить на неё, и у меня все получится. Мне в последнее время и книги и фильмы попадаются на темы воспитания детей в детском доме. Показали один фильм - игрушки, постель, кухня - под замком. Ребятам лет по 12 - 14, а они не знают, по-чему чай сладкий бывает. Кое-что они, конечно, делать умеют, полы по 2 часа в день моют. Каторга, а не жизнь! Вот так изо дня в день строем ходить гулять... В самых маленьких комнатах там по 4 человека. Ни одному побыть - помечтать, ни почитать в тишине, ни по-плакать, чтобы никто не приставал...
Таких деревень, как наша, должно быть столько, чтобы дети не бродили беспризор-никами. Здесь детям, наверно, лучше порой, чем в благополучной семье, где родители дома не бывают. Столько братьев и сестер, столько занятий интересных! Здесь дети живут, а не прозябают около телевизора. А люди - то какие чудесные их окружают!


Совершенно сознательно не стану описывать судьбы детей, живущих в деревне. Ста-рая их жизнь - в прошлом, впереди у каждого - ясная цель. Деревня живет сегодня и мечта-ет о светлом будущем своих детей. Растут молодые граждане большой страны, и каждый верит, что с его помощью она станет богаче. Простите за высокопарный слог! Нет, просто они верят, что жизнь людей, живущих рядом с ними, будет легче, веселее и интереснее.
Мой прощальный визит к Вере Степановне был вызван не только благодарностью за тот оптимизм, которым наградили меня соратники созидательницы фонда. Мне очень инте-ресен сам феномен увлеченного человека. Уверена: человек, любящий людей и жизнь, за-нятый интересным и полезным делом, не старится и живет долго - долго. Живет, преодоле-вая все превратности судьбы, одаряя окружающих богатством души и сердечной теплотой. Такой человек становится все нужнее людям и богаче преданными друзьями, искренней поддержкой и человеческим участием. Я шла поклониться этой женщине и пожелать ей здоровья и счастливого долголетия.
- Если бы Вы не стали директором фонда, какую бы жизненную цель перед собой по-ставили? - спросила я.
Вера Степановна задумалась:
- Наверное, создала бы "Центр биотехнологии". Китайцы говорят, что мы по золоту ходим , а сами - нищие. Это можно понимать и буквально. Я раз огляделась на даче: сорня-ки мои - сплошь лекарственные растения. Впору не овощи, а их любовно выращивать. Сколько добра у нас никак не используется, пропадает втуне. Нам нужно только научиться рационально относится ко всему. У нашей Родины - великое будущее, и в нем нет ни лиш-них людей, ни ненужных мелочей. Ведь "копеечка рубль бережет!" Каждый из нас может приумножить богатства страны, принести счастье и здоровье людям.
Была у меня раньше задумка... В 80 -х ещё годах вычитала в журнале "Наука и жизнь" о калифорнийских дождевых червях. У них число поколений в десятки раз больше, чем у наших "земляков", - улыбнулась она нечаянному каламбуру.
- Размножаются со страшной скоростью, при этом перерабатывают тонны субстрата. Навоз в считанные дни превращают в гумус - плодородную почву.
У нас в Бурятии земледелие неэффективно из-за низкой продуктивности почв и не-равномерного увлажнения. Но до 90 - х годов было хорошо развито животноводство. Даже в небольших деревнях существовали огромные фермы крупного рогатого скота - до 2 тысяч голов. Действовало множество оросительных систем, хозяйства в нужных количествах снабжались минеральными удобрениями, и проблема была только в получении экологиче-ски чистых продуктов и борьбы с загрязнением водоисточников. Не всегда удобрения хра-нили и применяли по правилам. Не всегда агротехника соответствовала нормам, принятым для местных природных условий.
Получение субстрата для калифорнийских червей не было бы затруднительным, ре-шило бы проблему утилизации навоза при условии предотвращения загрязнения поверхно-стных водотоков. Но в то время самих червей трудно было достать, недостаточно была от-работана биотехнология их разведения с применением механизации всех процессов полу-чения гумуса.
Теперь же работа по превращению Бурятии в сад стала неосуществимой по другим причинам. И "землячки" доступны, червячный цех есть даже на городской птицефабрике, но отсутствует субстрат. От животноводческих хозяйств почти ничего не осталось.
А проблема повышения плодородия почв с каждым годом становится актуальнее. В 1997 г. международный научно - технический коллектив подготовил отчет о мерах по со-хранению биологического разнообразия в Российской Федерации. В докладе отмечалось, что состояние почв водосборного бассейна Байкала оказывает большое влияние на его эко-систему. Основной проблемой является эрозия почв, которая охватила площадь более мил-лиона гектаров. Причем, 40 % площади подверглось эрозии в сильной степени. Полмил-лиона гектаров подвержено водной эрозии, полмиллиона - ветровой.
Из-за истощения земельных ресурсов снизилось на треть содержание гумуса на поч-вах разных типов в разных частях байкальского региона. Баланс питательных веществ так-же неблагоприятен: дефицит по азоту в почвах сельхозугодий составляет 55 %, по фосфо-ру 76 %. Урожайность зерновых в сухостепных районах бассейна оз.Байкал снижается в отдельные годы до 5 - 7 ц/га. При сохранении этой тенденции авторы доклада обещали экологическую катастрофу через 5 - 7 лет.
Эту проблему народным энтузиазмом не решить, она требует государственного под-хода и огромных финансовых затрат.
Мы же стараемся делать всё, что в наших силах при решении задач меньшего мас-штаба. Наше подсобное хозяйство становится центром биотехнологии. Занимаемся культи-вированием лекарственных растений, пропагандой сведений об их свойствах и распростра-нением посадочного материала барбариса, ирги, калины, жимолости; семян амаранта, ста-хиса, иссопа, мелиссы лимонной.
В Японии средняя продолжительность жизни возросла, по мнению многих исследо-вателей, благодаря стевии, и эта культура объявлена национальной ценностью. Вывоз её из страны запрещен. Там выращивают почти 90 % производимой в мире стевии. В конце 70 - х годов в нашей стране приняли программу "Стевия". Эта программа предусматривала разра-ботку лекарственных препаратов, полезных и питательных блюд из стевии для космонавтов, подводников, работников спецслужб, номенклатурной элиты. Информация была секретной.
Я Вам пересказываю статью из очень интересного издания "ЗОЖ" (здоровый образ жизни).
Теперь пора осуществить эту программу в масштабе всей страны, и мы постараемся внести посильный вклад.
Для детей, не подлежащих усыновлению, строим вторую деревню, планируем созда-ние семей с меньшим числом детей (хотя бы до 7 человек). Хотим облегчить работу мате-рей и повысить уровень благосостояния семей. Многое ещё предстоит сделать, и мы верим, что все наши планы осуществятся.


От автора:
Я тоже верю, что мечты осуществятся! Верю, что мы сделаем жизнь прекрасной и уди-вительной! В это надо верить каждую секунду и чаще улыбаться! Радоваться жизни, солнцу, друг другу и обязательно - детям! Работать с улыбкой! И тогда всё исполнится!!!
Моя исповедь с вкраплениями мудрости выдающихся женщин (Сам себе – педагог) - просто предисловие к описанию детской деревни. Я рассказала, как я училась быть мамой своим дорогим детям, чтобы люди захотели научиться понимать и любить своих детей. Тогда и беды посторонних детей не оставят равнодушными.
Я думаю, построить такие материнские дома необходимо. Детская деревня, на первый взгляд, может показаться утопией, но это - многолетняя реальность во множе-стве стран.
В России не было матери Терезы и Гмайнера, но у нас были Гааз и Макаренко, и я не теряю надежды! Возможно, это "руководство" по воспитанию детей, приближенному к семейному, прочитает второй Гмайнер. И первая российская деревня будет построена в Архангельске или в Саратове, а не в Красноярово, где я её представила. В настоящей де-ревне чудес будет еще больше, потому что каждый человек делает то, что ему интерес-но, с перевыполнением намеченных планов. Но, даже исключив самоокупаемость идеи - все эти подсобные хозяйства, самое большое «деревенское» чудо – что из возможных право-нарушителей вырастут порядочные люди и добрые граждане.
Я знаю, такие деревни или городки будут построены!
Потому что не бывает чужих детей! Сегодня это – чужой сын, а завтра – Ваш зять. Сегодня это – чужая дочь, а завтра – Ваша невестка и мама Ваших любимых внуков. Или – чей-то абсолютно чужой сын хозяйничает на Вашей даче, в квартире и в гараже, встречает ночью Вашего мужа на улице и просит денег, как родной.
Все дети – наши! Это - достояние страны ценнее золотых россыпей и нефтяных месторождений!
Деревни будут, потому что это – нормально, когда ребенок глотает перед сном ужин, а не слезы. Нормально, когда его умытого укладывают в чистую постель, и мама целует перед сном, поет песенку или читает книгу.
Это – совсем немного, а мы можем горы свернуть ради детей! Они должны вы-расти счастливыми людьми! Они имеют на это такие же права, как Вы и я.

2002 г. Марина Ладова.