Таксист

Все потеряло Смысл
Все обрело Смысл –
Бессмысленная фраза,
Переполненная Смыслом.

Просто игра слов.

ТАКСИСТ

Как–то, зимой это было, пару лет назад, позвонила мне Лена - жена моего друга, которого я сто лет уже не видел. Мы с ним созванивались иногда, намечали встречи, но, обычное дело в наши дни, до реальных пересечений в пространстве и времени так и не доходило. И вот звонок, заболел мол, лежит в больнице, почему-то в Ногинске, хотя жили они тогда в Москве, в Сокольниках.
Она говорила как-то скомкано и скупо, точнее – просто сообщила новость и попросила меня к нему съездить, потому что Валя, так зовут моего друга, желает мне что-то сказать.
Я задумался: – «…желает сказать…». Запахло чем-то фатальным, морозным.
Я не стал донимать ее расспросами, уточнил только что за больница, часы приема, и прочие моменты, собрался и вышел из дома. Моя машина стояла уже неделю в сервисе без движения, надо было определяться с транспортом.
Ехать я решил…на такси. Почему на такси, объяснить сложно – особенно с учетом стоимости этого вида транспорта. Но в тот момент мне казалось, что на
электричке или автобусе будет как-то совсем не то, это на дачу или рыбалку можно на электричке или автобусе, а тут друг зовет чуть ли не попрощаться, а может именно попрощаться. Такси более соответствовало моменту. В общем примерно такие мысли управляли тогда моими действиями, а вот что управляло моими мыслями… Даже теперь, уже спустя два года, я сам себе так и не могу точно ответить…Ну не суть.

Такси я поймал быстро, практически сразу, причем именно такси – желтую «Волгу» с шашечками. Машина выглядела настолько прилизанной, аккуратной и ухоженной, что мне вспомнились плакаты советских времен, ну что-нибудь наподобие этакого скучно-безупречного молодца в спецовке, указывающего на сверкающую «Волгу» и восклицающего - «Водитель! Вот так надо содержать автомобиль!». Наверное, такие или похожие плакаты висели в каждом таксопарке.
Я открыл дверцу и сдавленным голосом произнес: - «в Ногинск, сколько…денег получится?». Таксист ответил: - « тысяча пятьсот». Причем ответил мгновенно, словно это не просто такси, а маршрутка именно до Ногинска. Я кивнул и забрался в салон, сумма устраивала.
Вот тут надо описать самого таксиста. Это был крупный мужчина, в годах, лет пятидесяти, может постарше. Одет он был в…кажется в 50-60 годы такая курточка называлась «тужурка», именно такое слово мне пришло тогда на ум. Кожаная куртка, какую носил чуть не каждый шофер, потертая, коричневого цвета. На голове красовалась самая настоящая таксистская фуражка!
Его округлое, добродушное лицо излучало буквально флюиды хорошего настроения и, как теперь говорят, позитива. Он носил очки, сквозь которые на меня смотрели маленькие, добродушнейшие глаза, я так и не разглядел какого цвета, но светлые. По моему личному мнению именно так и должен выглядеть таксист, во всяком случае, в советском кино они были именно такими. Автомобиль свой он вел совершенно не в стиле 21 века, перестраивался только когда нужно было повернуть, держался своей полосы, но при этом как-то умудрялся двигаться достаточно быстро.
Я не люблю разговаривать с таксистами, считаю, что все их байки направлены только на то, чтобы заговорить зубы клиенту, провезти его более длинным путем и, соответственно, «содрать» денег побольше. Меня можно обвинить в занудстве, но примеры такого «убалтывания» в моей практике использования такси уже случались. Тем не менее «поболтать» мне пришлось…
Чтобы не мешать все в одну кучу, я разделил то, что рассказал мне Дмитрич, так назвался мой харизматичнейший таксист, на несколько именно что «баек», просто другого слова не подберу. Что-то я вообще теперь плохо помню, например он рассказывал о казино и игровых клубах, но я на тот момент попросту его не слушал, пропускал мимо сознания и потому мало что запомнил.
Говорить он начал первым, поинтересовался - почему на такси. Я буркнул коротко, что друг заболел, в больнице, нужно быстрее. Дмитрич неожиданно улыбнулся, а делал он это очень часто, почти постоянно, улыбнулся и сказал: - « Да не помрет он, что ты!?». Я не нашелся, что ответить, а Дмитрич пояснил мне – «Лицо у тебя, дружок, скорбное, как прощаться едешь». Я кивнул и …как-то вдруг расслабился, удивительное дело! Слово за слово мы пришли к теме экстрасенсорики и Дмитрич поведал мне о том, что все мы экстрасенсы и он сам в частности. Вся соль, по мнению таксиста, заключается в спектрах и диапазонах.
И тут он раскрыл мне тему спектров и диапазонов, рассказав свою первую «байку»…

Байка первая.О "нежити".

Итак, по мнению Дмитрича, все люди видят, слышат и вообще – ощущают, в разных диапазонах или, если речь конкретно о зрении, в спектре «разной ширины». Вот он, Дмитрич, видит очень «широко», потому-то и не удивляется никогда появлению чего-то такого, что появляться не должно.
Каждый водитель, много поездивший на дальние дистанции, хоть раз, но видел под утро, например, когда всю ночь провел за рулем, неизвестно откуда взявшегося пешехода прямо перед капотом или еще что-то в этом роде. Я сам тоже с этим встречался, видел внезапно появившуюся прямо на дороге женщину, которую непременно сбил бы…будь она там на самом деле. Неприятные ощущения, мягко говоря, я списал тогда это «чудо» на крайнюю усталость. А Дмитрич, услышав про усталость, запротестовал…
Он рассказал мне об одном случае из, по его утверждению , очень многих, а именно о встрече с … «нежитью». Так он это явление и назвал.
- Усталость!? Эх, дружок, я, бывало, так уставал, что засыпал за баранкой, а ничего такого не было. А, бывало, свеж, как огурец, не пил неделю ничего крепче кефира, а вот оно – на тебе! Вот тут летом ездил в Каширу, чего там ехать – то!?
Сто верст несчастные, пассажира отвез, обратно нет никого. Жму, стало быть, дорога – люкс! Настроение – люкс! Все хорошо, а тут – хлоп, вышла в платье и идет навстречу. А я же жму, колеса поют, за сотню далеко жму! Ты, дружок, думаешь, тормозил я или рулем вертел? Да ничего подобного! Выключил дальний, она пропала. Но вместо нее – бабы, пень, да, пень обыкновенный, стоит на дороге. Да…
Ты опять думаешь, панику я навел!? Нет! Я ближний выключил, а противотуманки включил, желтые они, другой спектр, пень исчез. Проехал место, свет обратно врубаю, еду дальше спокойно, по обочинам смотрю, а там – штук десять памятников, кумекаешь? Нежить… Она самая и есть.
Я снова не нашелся, что ответить – настолько буднично и убежденно Дмитрич все это говорил.
Помолчав, он продолжил. И тема «нежити» плавно перетекла на «тарелочки», а за тем и на самих обитателей этих «тарелочек», инопланетян-гуманоидов…

Байка вторая."Гусятницы" и гуманоид в Бирюлево.

- Ты помнишь, дружок, как оно все было в Москве в 93м?
-Да, помню, вообщем, война была, Белый дом, штурм, каша…
- А! Вот то-то и оно, что каша, правильно мыслишь! А я как раз когда по Белому Дому танки палили, на крыше был, с напарником, дом на Кутузовском. Кабель мы там клали. Тогда парк наш разогнали, вот и подрядились мы с Макарычем кабели для антенн спутниковых на крыши тянуть. Да… Вот, стало быть тянем, а видать все – как на ладони. Но время поджимает, смотреть некогда, вот и тянем, не смотрим…
Это прямым взглядом не смотрим, но боковое зрение-то у меня - у водителя со стажем с 67го года, развито – люкс! Да и от природы – смотрю в самом широком спектре. Вот тянем, а я вижу краем глаза, лишнее что-то есть в небе, сконцентрировался – а над Белым домом этим, дери его черти, висит чего-то! Висит! Вроде как гусятница, цвета чугуна, только не черного, а серого чугуна, есть такой, знаешь если…
- Знаю, знаю.
-Так вот гляжу – а и не одна она, четыре штуки висят… я на Макарыча смотрю, а он бледный, в ту сторону тоже прямо не глядит, кивает – вижу, мол, все вижу.
Вот так–то.
Тут Дмитрич замолчал и километров пять не прерывал молчания. А потом снова улыбнулся и продолжил.
- А и самих этих, с тарелок, видел. Одного. В Бирюлево, живу я там. Так вот пустырь там у нас раньше был, овраг, я там путь срезал домой, в магазин, из магазина…
Иду по осени как-то, выходной, машина у напарника. Иду уже из магазина, несу пиво «Жигулевское». Лужи, грязь…
Дмитрич ловко обогнал фуру, вернулся на свою полосу и продолжил.
- Грязь, понимаешь, по уши. А тут смотрю – мужик стоит. Куртка на нем кожаная, брюки, ботиночки… Чистое все, ни пылинки, ни ворсинки. А стоит прямо чуть не посередь как раз лужи. Я иду мимо, а он словно меня ждал, повернулся, подошел, и говорит… ну как-бы говорит. Это я слышу слова, а губы у него и не раскрываются, кумекаешь? Да… Проводите меня, говорит до автобуса, если Вас не затруднит. Ну я как раз мимо остановки же… Проводил. Подходим. А тут как раз автобус идет, дорога – колдобина на колдобине, автобус колесом попал в ямку и обдал нас водичкой-то. Я стою, обтекаю, а на мужика – то глядь… А он как был весь словно из ЦУМа только, так и есть, не капли нет на одежде. Я виду не подаю, только интересно стало, дай, думаю, прокачусь я с ним, куда мне спешить… Он первым лезет в автобус, а там свет горит в салоне, так вот зашел мужик, а свет гаснет, двигатель глохнуть начинает, кумекаешь?
- Ну…
- Вот тебе и «ну». Генератор не справляется, поле у него – у мужика-то, защитное поле. Ну я тоже влез, едем. Вышел он через пару остановок, я за ним. Хочу не отстать, но он уходит! Идет шагами, а как на машине уходит, не могу догнать!
Хотел уж плюнуть, но тут парень из нашего парка едет, я торможу, показываю инопланетянина, говорю – давай за этим в куртке. Ну едем… А догнать не можем! Он знай себе вышагивает, а мы на «Волге» догнать не можем! Свернул он потом к гаражам … Мы уж не стали соваться. А на следующий день люди говорили – тарелка взлетела ночью, от тех самых гаражей, там место глухое, свалка. Да…
Дмитрич снова замолчал, а я только теперь огляделся на предмет того, где мы едем. Вокруг лес, столбов километровых не видно, дорога пустынна. Хотел было у Дмитрича спросить, да подумал, что обижу его, мол, надоело его истории слушать. Но Дмитрич сам вдруг сказал: - «Скоро, скоро приедем». Сказал и…начал новую байку, на этот раз – о женщинах.

Байка третья.Женщины Таксиста.

- Эх, дружок, мне и самому бы поскорее, ждет меня одна дама сегодня.
Он в очередной раз расплылся в улыбке и поведал мне о своих взаимоотношениях с противоположным полом.
- Моя–то, законная, эх, не хочет больше, кумекаешь? Все. Отрубило. Климакс.
А я-то, я хочу, всегда хотел и хочу…и буду хотеть, хе хе. В Бирюлево …да что там в Бирюлево! Я ж пол города того-этого, ну сам понимаешь.
- Понимаю. – Дежурно улыбнулся я в ответ.
- Кого только не было! И блондинки, и брюнетки, и рыжие, и даже эта – урод или как сказать… Ну в перестройку таксисты хорошо жили, все было, водочкой приторговывал, то-се. В любом районе зазноба, только книжку записную держи при себе, остальное – дело техники. Так раз забыл книжку в шкафу, в потайном месте. Смена кончается, надо ж и о досуге подумать, а руки пустые. А в парке только диспетчерша дежурная, не знал я ее толком, новенькая. Ну приехал, машину напарнику, а сам звоню другу, мол, давай может придумаем что.
Ну он и придумал… Приезжай говорит, все будет, водки возьми. Приехал, взял пару бутылок с собою. Там сидят уже, две. Постарше одна, другая помладше.
Ну досталась мне постарше которая, так с виду – люкс! Уединились с дамой, водку пить даже не стал, раздел, грамотно, как учили.- Дмитрич расплылся в блаженной улыбке, поцокал языком и продолжил.
- Раздел, а у нее корсет. Намучился, развязал все тесемки-то, грешным делом хотел уж за ножницами идти, просить. Но так справился. А у ней…ну как тебе сказать. Ну вот еще у козы такое бывает, висит такой…такая, ну как грыжа, только огромная, закрывает все, не подберешься…
Я опущу подробности рассказа Дмитрича о сексе с женщиной, имеющей некий дефект тела, потому как не хочу смущать тебя, Читатель, тем, от чего у меня самого тогда чуть было не наступили рвотные позывы. Приведу лучше еще один случай его бурной сексуальной деятельности. Когда Дмитрич закончил о уродстве и изобретательности в сексе, он рассказал о своих дежурствах в родном таксопарке.
- Была у нас одна, диспетчер, веселая баба! Так вот раз в месяц нам выпадало ночью дежурить. Я – дежурная машина, она – дежурный диспетчер. Когда уж пусто в парке, мы телефон в подвал спускали, провод длинный был, а там, в подвале, стол стоял бильярдный. Ну мы в бильярд поиграем, шары погоняем, пока не надоест, а потом уж и другие «шары» …гонять, на том же столе, хе хе.
Так вот год небось развлекались, пока не застукали нас, хе хе. Эх, были деньки, дружок.
Дмитрич предался воспоминаниям, а я, наконец, смог заняться своими мыслями.
Я пытался вспомнить чем вообще болел Валентин, пытался и не мог вспомнить – здоровый совершенно мужик! Так что могло случиться? И чего я не спросил его жену?! Надо было спросить… Еду, а зачем еду - не знаю, может и впрямь попрощаться… Меня даже знобить начало от этой мысли, пейзаж за окном вполне способствовал этому. А может рак… Нет, хватит! Приеду, все узнаю. Только бы с расписанием посещений все было верно, хотя, можно будет и переночевать в крайнем случае. Денег хватит. Тревога никак не отпускала, я чисто машинально посмотрел на часы. Дмитрич, видимо своим развитым «широким» взглядом, заметил мое движение и проговорил неожиданно серьезным и тихим голосом, тщательно разделяя слова.
- Друг-то твой ровесник тебе, небось. Молод еще, значит, для таких болезней. Не думай, пока не приедешь. Вот приедешь – тогда будешь думать.
Я медленно повернул голову и уставился на таксиста немигающим взглядом.
- Каких – таких болезней?
- А... ты ж о раке думаешь, верно ведь? Так вот рано еще, жив будет - не помрет.
- А откуда... а, ну понятно, о чем же еще может думать человек, когда речь идет о тяжелых болезнях.
- Да...
И тут Дмитрич окончательно «добил» меня, рассказав о своих занятиях …йогой.

Байка четвертая.Йога, чтение мыслей и "шар ба".

- Да ты не удивляйся. Это ж легко. У тебя все на лице написано. Меня тоже раньше мучили разные …сомнения. Но однажды уходил я от своей, поругались. Пошел жить к одной даме, она сама звала давно, мол, разводись, то-се. А она на ту пору уж года два йогой занималась. Все донимала меня – ох тяжело, ох трудно. Ну я слушал, слушал, а потом надоело. Говорю ей: - «Рассказывай, что там такого тяжелого». Она говорит не поймешь. Ну разозлила, кумекаешь? Говорю ей: - « Ты два года занималась, а я за месяц все освою». Ну и стал я этой йогой заниматься. Их много видов есть, я уж не помню какой я там занимался. Ну самое сложное – начать. А там пошло – поехало. Она мне – мысли внушать, я – через месяц уже внушал, да, на работе пробовал. Тяжело, но и не так уж, чтоб очень. Энергия теряется, это да, а так... Потом надоело, стал я изучать как с энергией управляться. Вот это тяжело, да. Зато можешь хоть быка свалить, делаешь шар, переводишь его в чакру ба и пускаешь, вот только прицельно не получается. Кто будет проходить мимо – в того и попадет.
- А как этот...ба, как этот шар делать-то?
- Сначала мысленно создаешь себе такой шар в середине головы, потом его утяжелить надо, я превращал его в...ну как из ртути делал, блестящий такой и тяжелый, потом переводишь в чакру ба и вперед, кумекаешь?
- Угу.
Я попытался мысленно создать энергетический шар в своей голове, но вдруг осознал, что занимаюсь уже откровенно какой-то ерундой. Осознал и еще больше занервничал. А Дмитрич, тем временем продолжал.
- Вот вез как-то индуса. В чалме сидит, в костюмчике. С виду – ну чисто Мефистофель какой-то, глаза черные. Вежливо так ко мне с расспросами, что да как… А сам пялится в глаза мне, чую – червячок как будто в голове ползает, ну понял я все...
Собрал шарик и пульнул. Индус чуть дверь не вышиб, останови, кричит, выйду!
Ну взял с него по счетчику и выпустил, хе хе. А ты не лезь! Вот и получил. Мысли, понимаешь, он мои читал, лазил в голове, как у себя дома, Мефистофель...
Думаю, раз он так может, и я смогу. Вот и научился.Легко это, легче, чем шар-то.
Дмитрич щелкнул поворотником и я понял, что мы въезжаем в Ногинск. Помню, не понятно мне было только – почему так быстро мы доехали, видимо и впрямь «уболтал» меня таксист.
Мы покрутились по городу, поспрашивали, нашли дорогу к больнице. Когда уже подъезжали, в нас чуть было не въехала «Газель». Дмитрич чертыхнулся, именно чертыхнулся, за всю дорогу он не произнес не одного матерного слова. Почмокал языком, и сказал...

Байка пятая.Хоккейные ворота на Сиреневом бульваре.

- Вот не знаешь никогда, какая… дери тебя черти. Ехал неделю назад по Сиреневому бульвару, с пассажиром. Так вроде как приехали уже, ищу номер дома, смотрю. А тут краем глаза вижу – лезет что-то поперек дороги, голову повернул – а там с бульвара прямо передо мной ворота хоккейные выкатываются! Пацаны тащили куда-то, скользко было, вот знать и не удержали, хе хе хе!
Тормозить то поздно – гололед, вот и забил я гол в эти ворота, хе хе хе.

Странно, но эта его последняя байка показалась мне совершенно правдоподобной. Мы подъехали к больнице, я расплатился, попрощался и пошел в здание. Дмитрич молча улыбался чему-то своему, взял деньги, сам захлопнул за мной дверцу. Когда я уже почти подошел к дверям корпуса больницы, не удержался и обернулся. Такси медленно плыло по дороге, я уже собрался развернуться и идти дальше, но стоп-сигналы машины вдруг вспыхнули несколько раз, хотя дорога была прямой и впереди не наблюдалось...ни хоккейных ворот, ни других машин или еще каких препятствий. Я машинально поднял руку и помахал в ответ, решив, что таксист таким образом прощается со мной.
Валентин лежал именно в этом корпусе, ничего страшного с ним не случилось, простой аппендицит. Поехал по делам, прихватило, вот и положили его. Операцию ему уже сделали, он лежал там пять дней и скоро должен был выписываться. Он встретил меня улыбкой до ушей.
- Ну, здорово!
- Привет!
- Ты уж не обессудь, я тут подумал – времени куча сейчас, можно и встретиться. А то, как не договоримся, все мешает что-то. А так хоть пообщаемся.
- Да нормально все, не думай. Я рад, что это просто аппендикс. Знаешь ли, всякое в голову лезло.
- Ну прости, прости. А что – Ленка ничего не объяснила?
- Да толком ничего. Говорила – хочешь мне сказать что-то, а что именно, зачем, почему – ноль информации.
- Ну я ей "привезу на орехи", приеду, совсем как спящая принцесса или кто там, стала.
- Да не надо, чего ты? Говорю же – все нормально...

Мы проговорили еще часа два и я поехал в Москву. Теперь уже на автобусе.
Пока я разговаривал с Валентином, пока ехал домой, даже дома – я помимо воли пытался создать шар в голове. Прямо навязчивая идея какая-то!
Спустя некоторое время это прошло, но однажды я поймал себя на том, что пытаюсь манипулировать начальством при помощи мысли! Я даже решил сходить к психологу, дабы избежать еще и поисков инопланетян среди просто чисто одетых людей. Но не пошел. Сидя как-то на кухне, я размышлял о себе, о жизни. И вдруг понял почему обычная болтовня обычного таксиста так засела в моей голове. Просто пусто в ней было, в голове. Если там и водились мысли, то только лишь стандартно-служебные, так сказать. Я давно превратился в служебного робота, в станок с числовым программным управлением.
Все правильно,размышлял я.
Если ты мыслишь по необходимости, в интересах работы, за которую ты имеешь право получить и получаешь вознаграждение, ты мыслишь тяжело, с напряжением. Как подопытные крысы – чтобы просто поесть им надо напрячь свой крохотный мозг и проявить «чудеса» смекалки. Вся разница только в задачах и размере вознаграждения. Такой способ мышления отнимает силы и требует отдыха. Приходя домой с работы, ты не хочешь больше напрягать извилины. Более того – даже необходимо научиться «отключать мозг», любой психолог будет тебя учить это делать, иначе возможны срывы – маниакально-депрессивный психоз, например, какие то депрессии-неврозы и что-то там еще бывает. Конечно, можно не отключать, а переключать, так сказать, перестраивать, и этому психологи учат или пытаются учить. Но любая мысль – это энергия, а если ее, энергии, просто не остается? Я с годами научился и привык выключать голову, когда нет конкретной проблемы или задачи. Привык я и к побочному эффекту такого способа мыслить - отсутствию чувств и эмоций. Но мы ведь люди, мы не можем долго без эмоций, нам нужны краски, иначе рано или поздно все просто теряет какой либо смысл. Абсолютно все. До той поездки я не осознавал, насколько далеко зашел по этой ледяной дороге в бессмыслие. Я жил привычками, по программе, я пользовался головой, как просто хорошим компьютером, мои интересы, желания, любопытство постепенно отмирали за ненадобностью. Ведь даже к Валентину я поехал, потому что так обычно поступают люди, и если ощущал тревогу, то, скорее от того, что голова не помогала мне решить проблему – мало вводных.
От меня ушла моя женщина, потому что ей «стало холодно со мной», она так и сказала, уходя, слово в слово...
А вот если ты мыслишь в охотку, просто так, позволяешь мыслям оформляться в поток, если они раскрашены эмоциями и «смазаны» любопытством, если ты не превращаешь свою голову в компьютер...
Тогда ты жив, ты свободен. Ты получаешь плоды своих мыслей и пусть эти плоды нельзя конвертировать в разноцветные прямоугольники бумаги с водяными знаками. Их, плоды эти, ни на хлеб не намажешь, ни в банк не положишь. Но зато твоя мысль легка и быстра, она не просто потребляет энергию, она способствует обмену энергией с миром, с людьми. А такой обмен – и есть жизнь.Может это все очень примитивно выглядит, но так я себя ощущал тогда на кухне, так анализировал.
Дмитрич мыслит свободно, абсолютно свободно, он как ребенок – сам себе придумывает миры и события. В его голове бушуют потоки, он неравнодушен, его любопытство не иссякнет даже тогда, когда он уже ходить не сможет по старости, уж в этом я был уверен, да и сейчас уверен.
И я, каюсь, позавидовал Дмитричу. Настолько, что вдруг непроизвольно вернулся к идее шара, только с другой, парадоксальной стороны. Ведь это не я сам выдумал на такси ехать, подумал я с детским восторгом! Мысли управляли действиями, а что управляло мыслями?! Да ведь это же шар! Таксист искал пассажира, не на сто рублей, побольше, запустил он свой шар – шар попал в меня, я сел в его машину!
Понимая всю абсурдность этого предположения – ведь наверняка человек, реально занимающийся йогой, при упоминании «шара ба» просто пожал бы плечами, так вот не смотря на абсурд, я так обрадовался этой мысли, что начал улыбаться, не дежурно-карнегиански скалиться, а именно улыбаться, от души.
Прошло уже два года, с Валентином мы теперь встречаемся чаще и прозаичнее – просто «отрываемся» в барах время от времени. Я многое теперь делаю не по необходимости, а вопреки ей, образно говоря. Я снова нахожу удовольствие в нелогичных поступках, продиктованных сиюминутным желанием, а не этой самой необходимостью и перспективами.
А когда мне вдруг становится совсем холодно, когда оживающая душа моя начинает снова мерзнуть по неопытности и все еще - от слабости, я ищу в разноцветном «железном потоке» Москвы знакомую вылизанную, аккуратную, образцовую «Волгу».
И не беда, что я ее не нахожу – в городе миллионы машин. Главное – я знаю, что Дмитрич сейчас везет очередного пассажира и травит ему свои байки, может о том, как он летал на Марс с зелеными человечками, а может о сексе с Шарон Стоун или еще о чем, не суть.
Когда-нибудь я снова сяду в его такси, я подожду, я умею ждать.

Александр Г. 2008 год.