Дорога никуда. Рассказ.

Б. Никитин.

ДОРОГА В НИКУДА
31

Весенним днем шикарный, сверкающий металлом и лаком джип, доставил Дину Марковну прямо к подъезду дома, где она жила. Неподалеку, на скамейке у бельевой сушилки, сидели три женщины, видимо, стерегущие свое белье, вывешенное для сушки. Появление столь шикарного автомобиля не могло не привлечь их внимание.
Дина вышла из автомобиля, следом вышел весьма шикарный мужчина в кожаном пиджаке, идеально отглаженных брюках и лакированных ботинках. Заметно было, что попытавшуюся уйти Дину мужчина не отпустил, Они постояли, поговорили, посмеялись, а потом, всетаки, Дина пошла впереди, а мужчина за ней, и они вошли в подъезд.
- Эх, нет хорошего вора, а то угнал бы этакую шикарную машину, пока этот хахаль с бабенкой балуется, следующий раз знал бы.,- со злобой произнесла одна из женщин.
- Для таких машина не потеря. Эти новые русские миллионы за одну ночь прокучивают, что им какая-то машина - новую купит,- рассудила вторая.
- Нет, а эта сучка, среди бела дня паскудничает,- возмутилась третья.
- У этих каждый час на учете, как говорят время - деньги, а деньги они зарабатывают о-го-го, да не в рублях, а в долларах, по тысяче за ночь, а это нынче для нее пустяк,- пояснила вторая таким тоном, будто все, о чем она говорила, испытала сама.
- Но разгореться дальше разговору не удалось. Мужчина быстрым шагом вышел из подъезда, сел в машина и рванул с места.
- Значит, получил от ворот поворот,- пояснила одна из женщин.
- Много запросила – не сошлись в цене,- уточнила вторая.
И столь хорошая тема для разговоров оказалась исчерпанной.

На самом деле Дина Марковна, которую привез мужчина, была вовсе не тем, о ком говорили женщины, а всего лишь простая незамужняя женщина, попавшая в круговорот реформ, которые явились мучением для простогонарода. Она работала в фирме «Молодость и красота», являвшейся, всего- навсего, небольшим парфюмерным магазином.
Фирмой владели трое молодых мужчин, не смыслящих в парфюмерии. Один из них был парикмахером, второй журналистом, третий окончил торговый техникум и успел поработать на промтоварной базе в обувном отеле. Свое дело они отхватили по дешевке у пожилого мужчины, которого разбил инсульт.
С самого начала дело пошло на развал. Но журналист Анатолий Переходов нашел Дину Марковну. Она, фармацевт по образованию, слонялась без работы, поскольку фармацевтическая фабрика, где она работала, была куплена за бесценок совершенно несведущими людьми, в миг разорилась, и также в миг оказалась растащенной. Остались лишь автоклавы с ободранной аппаратурой да чугунные рамы, вмонтированные в пол, на которых крепилась аппаратура. Несколько сот человек остались без работы, в том числе Дина Марковна.
С Анатолием она познакомилась в ночном клубе, куда ее пригласил старый ухажор, пожилой банковский служащий, весьма щедро соривший деньгами. Так получилось, что во время танцев они перекинулись словами, и напористый Толик предложил завтра встретиться в обед в кафе.
Дине парень понравился, они разговорились. Толик стразу же попытался предложить себя в качестве любовника, но Дина поставила себя твердо, дав понять собеседнику, что встретилась с ним в надежде найти работу, поскольку жить становилось невмоготу. Бывали дни, когда она ела один раз в день, хорошо, что находились знакомые и изредка приглашали в кафе или ресторан. Порой доходило до того, что приходилось довольствоваться лишь чаем с хлебом. И теперь Толик, узнав, что она фармацевт с высшим образованием и в парфюмерии разбирается, сазу же сменил тон разговора.
- Послушай, дорогая моя находка, ты скажи, чем занимаешься в настоящее время?
- Есть тут работенка, но она меня не устраивает,- соврала Дина на всякий случай.
- А башли у тебя есть, мы бы тебя в компанию взяли.
- В настоящее время нет, а сколько нужно?
- Да чем больше, тем лучше,- ответил Толик, хотя это не главное.
- Насчет денег скажу тебе честно, что их у меня нет и не предвидятся,-улыбнулась Дина, и вспомнила, что у нее осталось денег лишь на пару дней, хорошо, что еще есть сахар. Этот противный банкир исчез куда-то, а она надеялась попросить у него на колготки.
Послушай, Дина, у нас, то есть, у меня и двух моих друзей, есть магазин по продаже парфюмерии. Дело не так уж прибыльное, но пока себя окупает, и можно заработать на нескучную жизнь, но, признаюсь тебе честно, мы порой копошимся, как слепые котята, для нас много темного. Ты не подключишься к нам?
- А что я буду иметь?,- спросила Дина полушутя полусерьезно, а в душе ее зародилась надежда.
Начался торг. Толик пока обещал немного, а дальше в зависимости от прибыли, Дина настояла, чтобы ее должность имела четкое название. То, чем ей придется заниматься, относится к компетенции товароведа, но поскольку «Молодость и красота» числилась не магазином, а фирмой, то Толик определил, что она будет референтом. После заключения союза он предложил пойти к ней и обмыть это соглашение, но Дина заговорила серьезно и даже очень серьезно:
- Послушай Толик или Анатолий, не знаю, как тебя по батюшке, давай сразу же договоримся: я поступаю на работу в вашу фирму в качестве референта – вот и все мои обязанности, прочее тут примешиваться не будет. Давай все поставим на деловые рельсы, пустим в ход, потом будем посмотреть, кому что, Это мое непременное условие, тем более, важно, когда вас трое, все вы почти ровесники, как я поняла, причем, кажется, и холостяки, а я между вами одна. Потому мне лучше быть нейтральной. Согласен?
- Ты деловая баба, видно, что и толк из тебя будет. О чем говорить? Девочек много, а такого работника ценить надо. Согласен!
- И тогда еще один разговор. Я задолжала за квартиру, и ЖЭУ покоя не дает, а поскольку я получаю мало, то прошу изыскать возможность в ближайшие дни дать мне небольшой аванс,- отважилась попросить Дина.
Эта проблема разрешима. Завтра познакомлю тебя с ребятами, и все решим.

Так началась деятельность Дины в фирме, а точнее, в парфюмерном магазине «Молодость и красота», находившемся в хорошем районе города. Рабочую силу составляли две девушки - продавщицы, работавшие посменно, приходящая уборщица, мужик – рабочий на полставки и бухгалтер - женщина, которая появлялась когда нужно. Дине войти в курс дела было не так-то просто. Если она как женщина разбиралась в парфюмерии неплохо, то торговые дела пришлось осваивать почти с азов, но помогала природная женская смекалка. И ребята скоро вынуждены были увеличить ее оклад.

Накануне женского праздника восьмого марта, когда торговля шла полным ходом, и Дине пришлось встать за прилавок, чтобы помогать девушке, она заметила мужчину, присматривающегося к ней. Ей подумалось, что этот весьма симпатичный с мефистофельской бородкой, в очень неплохой кожаной куртке мужчина начнет с ней заговаривать, задавать вопросы, какие задают мужчины, желающие познакомиться. Дина уже прибрасывала в уме, как его отшить. А мужчина действительно, выбрав удобный момент, подошел к ней и сказал:
- Если я не ошибаюсь, то вы Дина Куликова, по крайней мере, я знал вас под этой фамилией. Не смотрите удивленно, в данном случае моя борода портит все дело. Если вы вспомните десятый класс и лагерь труда на речке Петлянке, то вспомните председателя совета отряда и музыканта Дмитрия Савкина, это я и есть.
Дина сразу же вспомнила то лето и председателя совета отряда, и аккордеониста Дмитрия Савкина, который симпатизировал ей, и она симпатизировала ему.
- Извините, я вам мешаю? – поторопился спросить Дмитрий.
- Нет, нет, я просто помогаю девушке. Давайте отойдем в сторону,- предложила Дина.
Разговор шел о родных местах, о поездках в родной город. Дима спросил об отце Дины.
Конечно, Марк Федорович уже не работает?
- Да. папа состарился – глаза сдают, и вообще, здоровье неважное.
- Летит время, а кто не любил его, преподавателя химии? Настоящий народный учитель.
- Папу не забывают бывшие ученики. Еще в молодости он учил некоего Степана Лапшина, так это Лапшин теперь и доктор наук, и профессор, и директор института - величина в химической науке. Так он несколько лет подряд приезжал за отцом и увозил их с матерью к себе на дачу в подмосковье. Там они жили по нескольку недель. Но прошлым летом папа не поехал: здоровье не позволило.
Дина рассказала этот случай и подумала: «Чего бы это я разоткровенничалась?» Но Дмитрий очень живо воспринял ее рассказ и сказал, что если бы была возможность, он сделал то же самое. Вспомнили некоторые детали юности. В конце концов, Дмитрий спросил:
- Ты здесь хозяйка?
- О, нет, моя должность называется референт или, попросту, товаровед. Дело не в названии – главное работа.
- Насколько я помню, ты училась на химика?
- Нет. я окончила фармацевтический, работала на фармфабрике, осталась без работы. Ребята меня подобрали. Если не секрет чем занимаешься ты?
- Если ты помнишь, играл на аккордеоне и на баяне. Окончил музыкальное училище, работал в филармонии, теперь занимаюсь шоу- бизнесом. Ты понимаешь, что значит этот термин? Но извини, у меня кончается время,- Дмитрий посмотрел на часы.- Я пришел, чтобы купить подарки к празднику нашим женщинам. Поможешь?
- Почему же не помочь? С удовольствием. Давайте рассказывайте про ваших дам, и мы посмотрим, что им подобрать.
Дмитрий очень остроумно характеризовал своих дам, и Дина весело смеялась, а потом сказала:
- Среди представленных тобой дам, нет ни одной, которой бы ты симпатизировал.
- Ты права, хотя эти женщины очень неплохие и, по крайней мере, знающие свое дело, а это очень важно.
Подобранные подарки упаковали, и Дмитрий, расставаясь, предложил:
- Если не возражаешь, то после приезда из командировки мне хотелось бы встретиться, поговорить, вспомнить прошлые времена.
- Пожалуйста, как приедешь - приходи или позвони мне...
Дина дала ему адрес и домашний телефон, а потом удивлялась: « С чего бы это я так раздобрилась?» И действительно, она почти никому не давала своего адреса, тем более, после первой встречи, единственно, чем она себя утешала,- это просто школьный товарищ.
С Дмитрием они учились в одной школе, он был на год старше. В то лето, о котором вспоминал Дмитрий, они находились в трудовом лагере и несколько раз оказывались наедине, если можно назвать уединением такую компанию, как трудовой лагерь. Но, по крайней мере, имели возможность разговаривать без свидетелей. И хотя разговор, вроде бы, был обычным, но ей, а может, и обоим, казалось, что в обычные слова они вкладывают особый смысл. Продолжить дружбу в городе им не удалось: они учились в разных сменах.
Дине было приятно, что Дмитрий вспомнил ее отца, учителя в третьем поколении. Вряд ли кто так умел преподавать химию, науку весьма запутанную и сложную. А для Дины отец представлялся особо дорогим в том отношении, что привил Дине, единственной дочери, систему работы, исключающую пустую трату времени, убедил ее и научил ценить свое и чужое время. А химию она знала лучше, чем любой выпускник средней школы. Когда он сдавал вступительные экзамены в институт, то попала, по общему мнению, к страшному преподавателю - старичку, вреднейшему, беспощаднейшему. Он сыпал абитуриентов, чуть ли не всех подряд, и Дине устроил целое сражение. А в заключение сказал:
- Я не помню, когда я ставил пятерку абитуриенту с таким удовольствием. Желаю вам удачи.
Когда она стала студенткой, они подружились.
Мать Дины также пользовалась известностью в городе, для нее, акушерки, каждый новорожденный оказывался как бы родным.
Родители не всегда могли уделить дочери достаточно внимания, его восполняли дедушка и бабушка. Жили они на окраине, поначалу имели корову и свиней, но постарели - и все бросили, к тому же там, где были огороды и покосы, в свое время начали строить хрущевки. Дед, известный всему городу
печник, свободного времени имел мало - в провинциальном городе печник без работы не сидит. А вот бабушка в жизни девушки обрела особую роль. Соседи с давних лет звали ее Выгода, Выгодиха. Это прозвище досталось ей от предков. От них бабушка переняла особую систему общения с людьми. Она учила внучку с кем и как дружить в школе, по каким критериям подбирать подругу.
- Ты не дружи со всякими попрошайками и лентяйками, которые только смотрят, чтобы у тебя выпросить, а то и отнять, и не дать тебе ничего,- наказывала бабушка,- ты дружи с такими, от которых и тебе будет польза. Конечно, не без того, чтобы поделиться с подругой, но надо рассчитывать, чтобы от нее взять побольше. Так умные люди делают.
Каждый урок бабушки сопровождался множеством примеров и советов. И они ложились на благоприятную почву. Она, пионерка, потом комсомолка применяла советы бабушки на практике. Бабушкина мораль в институтские годы нередко заслоняла простые человеческие качества.
Уже на первом курсе института Дина стала весьма привлекательной девушкой. Она рана поняла, что красота весьма доходная статья, и быстро освоила секреты косметики, научилась с ее помощью превращаться в красавицу. Она не сторонилась физподготовки, что помогло ей выработать манеры поведения, хотя бы в весьма широком диапазоне. Она могла выглядеть энергичной, деятельной девушкой, но могла стать, этаким, томным неуверенным существом, могла показаться этакой дремлющей кошечкой с коготками, всегда готовыми вцепиться в жертву.
К тому же, она не забыла науку отца, благодаря чему по успеваемости в учебе была в числе первых. И все это в сочетании позволило ей быть в центре внимания в качестве и успевающей студентки, и как девушки, весьма привлекательной.
Она очень рано перестала довольствоваться поцелуями в подъезде, и считала, что ее поклонник, прежде всего, должен пригласить ее в кафе, как минимум. А поскольку многие студенты такими возможностями не обладают, то ей удалость войти в круг молодых аспирантов, начинающих преподавателей. Хотя она не исключала дружбы и со студентами. В нее влюбился некто Вадим,
однокурсник, как студент без больших перспектив, но единственный сын весьма состоятельных родителей. Он не жалел денег, которые у него всегда водились в достаточном количестве, чтобы сходить в ресторан поужинать и не только в день получения стипендии. Но Дина скоро увидела, что маменькин сынок никаких серьезных намерений не проявляет, а тут, как раз, подвернулся доцент Сурков Геннадий Ильич. Как химик- специалист с хорошим будущим, а как человека, его характеризовало прозвище, полученное от студентов – Кобелятор. Но Дина влюбилась в него в той степени, в какой она была способна на это. И здесь были нарушены заветы бабушки, которая считала, что вершиной
взаимоотношения молодых людей должен быть удачный брак, но внучка посчитала брак не срочным делом, К чему торопиться, обзаводиться обузами, вроде мужа и потомства, кода не исчерпаны все блага, даваемые молодостью?.
Бросившись в объятия Суркова, Дина много не потеряла. Она познала тонкости взаимоотношения мужчины и женщины, не связанных брачными узами. Несмотря ни на что, она сумела подхватить у возлюбленного мыслишку, касающуюся одного из процессов, происходившего при изготовления некоторых видов лекарств. Ей удалось развить эту мысль в дипломной работе. Результат – весьма значительная должность на фармацевтической фабрике, и однокомнатная квартира.
Трудно сказать, каковым мог оказаться путь фармацевта, не лишенного знаний и таланта, но поворот в стране заставил ее свернуть с фармацевтического пути.

В парфюмерном магазине Дима появился тишь в начале лета, когда в городе проводился какой-то фестиваль искусств. Он принес Дине приглашение на гала-представление, поболтал немного, что доставило ей удовольствие. Пожаловался на огромную нагрузку, заявил, ближайшие дни у него будет свободны, и он встретится с ней. Эта уверенность удивила, но не возмутила Дину. Он свое слово сдержал и пригласил ее на один из концертов.
Перед самым началом представления Дима нашел Дину и сказал без всяких вступлений:
- Дина, дорогая моя землячка, я очень извиняюсь за нескромную просьбу. Я прошу тебя быть моей спутницей на фуршете, который состоится после представления. Это приглашение тебя ничему не обязывает, я думаю, что и тебе самой будет интересно посмотреть на богему.
- Ой, Дима, мне как-то неудобно,- смиренно заявила Дина, ликуя в душе. Ей давно хотелось побывать в таком обществе.
И вот она оказалась на сборище людей, где все блестело, на первый взгляд драгоценные камни, золото от самоварного до самого дорогого, блестело одинаково ярко. Шикарные костюмы у мужчин и женщин. Здесь господствовало особое поведение: от изысканно - светского до весьма раскованного. За не очень продолжительные годы свободной жизни Дина смогла кое-что повидать, но ей не приходилось сталкиваться с богемой, где под покровом порядочности, благопристойности таятся нравы, вывернутые наизнанку. Эстрадные звезды – мужчины, когда Дима знакомил ее с ними, рассматривали незнакомую женщину, давая ей оценку, внешне безмолвную, но о ее содержании говорили циничные взгляды. Едва Дима отошел от нее, как напротив остановился мужчина и стал ее рассматривать, как рассматривают вещь перед покупкой. Затем подошел вплотную. Дина заметила необыкновенный блеск его глаз и поняла, что он уже зарядился дозой наркотика, подобное ей уже приходилось видеть.
- Кто ты?- спросил он.
Дина растерялась, не зная, что ответить. К счастью подошел Дима и сказал:
- Разреши познакомить...
Но незнакомец не воспринял слов Димы, оттеснил его плечом и произнес:
- Я бы с удовольствием провел с тобой этот вечер...
Но Дима, знавший тонкости обращения в этом обществе, расхохотался не очень искренне, хлопнул по плечу артиста, заговорил с ним на каком-то непонятном для Дины жаргоне, после чего артист потерял интерес к Дине и позвал Диму:
- Пошли, пошли, мы должны выпить по бокалу шампанского, здесь, черт возьми, очень неплохое шампанское.
Едва пригубив свой бокал, он вдруг бросился к толпе, собравшейся возле знаменитого столичного сатирика, который что-то рассказывал и сам громче всех смеялся.
Постепенно, не без влияния вина, Дина стала чувствовать себя свободнее, смело вступала в разговоры с мужчинами, хохотала над остротами, не всегда
приличными. Так продолжалось довольно долго. Наконец Дима предложил:
- Наверное, пора заканчивать, дальше не интересно. Куда тебя отвезти?
Уже пылала утренняя заря, когда они подъехали к ее дому. Дима проводил спутницу до дверей квартиры, поблагодарил за прекрасный вечер, попрощался и ушел.

Деятельность магазина « Молодость и красота» складывалась весьма успешно. Росли и прибыль, и интерес покупателей. К своему удивлению, Дина
обнаружила в себе коммерческие способности. Этому помогало умение логически мыслить. Она несколько раз давала ребятам советы по установке цен на товары, ей удалось придумать довольно оригинальную рекламу, соседний продовольственный магазин предложил ей сделать рекламу и им. Дина поначалу хотела отказаться, а потом согласилась при условии, что ребята не будут знать, и реклама получилась очень неплохая, за нее она получила деньги.
В конце концов, она предъявила ребятам требование об увеличении ей оклада. Ребята поморщились, хотели добавить, но поменьше, однако Дина была непреклонна, и ее требование оказалось удовлетворенным.
До поры отношения между ней и хозяевами были очень ровными. Но вот один из совладельцев, Семен Гехт, тот, который окончил торговый техникум,
попытался весьма навязчиво продемонстрировать свою симпатию к ней. Пришлось дать ему отпор, заявив, что в деловой компании она привыкла заниматься делом, ради которого и создана фирма, и не желает размениваться
на мелочи ради чьего-то удовольствия. И их уборщица, убиравшая помещения
после работы и слышавшая разговоры парней, рассказала Дине о том, что Гехт посетовал на ее распутную жизнь, но получил отпор от Толика, который сказал, что она дело знает и ведет его на пользу им, а как и где вести себя – это ее личное дело, и отчитал Семена.
Так и работали они, посвящая все дни единому – добыванию денег, с помощью которых они добывали деньги, а эти деньги пускали на добывание новых денег для подержания своего заведения, а так же на свои удовольствия. Сухощавый, суетливый Денис Клыков, парикмахер, любил заглянуть в казино, где ему иногда везло. Толик любил ночные клубы обязательно со стриптизом и дорогие вина, которые пил со смаком и умеренно. Семен Гехт специализировался по женщинам, причем не очень дорогим. Выходило, что ради этого они суетились с утра до вечера без праздников и выходных, скитаясь по дальним и ближним городам в поисках товара.
Дина свои доходы тратила на поддержание своего гардероба в полном порядке, и, конечно, помня заветы бабушки, обязательно откладывала толику
на черный день.

Скоро жизнь Дины обрела иной ход. Началось с того, что вскоре после фуршета поздно вечером позвонил Дима. Она пригласила его к себе. Они поболтали и о родине, и о фуршете. Разговоры затянулись, чуть ли не до утра, поскольку спешить было некуда – впереди выходной. Но пора расставаться, и Дима собрался уезжать. Дина, весьма захмелевшая, сказала, что в таком состоянии можно заехать не туда, тем более, что в эту пору гаишники особо активны.
- Оставайся у меня, если никуда не спешишь,- предложила она.
С того утра Дима зачастил в квартиру Дины. Если после сожительства с доцентом Дина не заводила длительных связей, и была довольна, то теперь ей доставляло удовольствие сожительство с этим скромным и интересным человеком. Он брал ее с собой на концерты, иногда они оказывались на ночных артистических пирушках. Утром она, как обычно, раньше уходила на работу. поэтому еще с вечера говорила ему, что можно поесть на завтрак, иногда просила купить по пути что-нибудь из продуктов. На деньги Дима был щедр.
Когда он уезжал в командировку, она скучала по нему, и была рада его телефонным звонкам. Это благодаря его стараниям, у ней в квартире появился телефон.
Когда разлука затягивалась, она ходила развлечься. Однажды в городе ей встретился прежний компаньон по ночному клубу, работник частного банка. Весьма пожилой, но хорошо сохранившийся мужчина. Дина недавно узнала, что он отставной полковник. Он обрадовался ей.
- Ты куда исчезла, золотая моя?- спросил он, раскрывая объятия.
- А ты куда исчез?- в свою очередь спросила Дина, не спешившая оказываться в этих объятиях.
- Да выпала возможность погреть кости на теплом солнце южного полушария, а поле этого получилось некоторое карманное истощение, поэтому пришлось выдержать карантин.
Михаил Иванович, требовавший, чтобы его звали Мишей, вел себя откровенно. Ему ничего не стоило сказать своей партнерше:
- Сегодня в финансовом отношении я слаб, так, что на многое не рассчитывай. Если много хочешь - ищи другого. При наличии денег он не скупился и нередко давал своим подругам некоторую сумму « на колготки». Единственно, чего не любила Дина – его философствования, но у каждого человека есть свой недостаток. На ее квартиру без ее приглашения он не приходил, и если не получал приглашения – не обижался.
Шли день за днем и крепли их отношения с Дмитием. Дина, давно собиравшаяся задать Диме один интересовавший ее вопрос, наконец, спросила:
- Дима, а почему ты не покажешь мне своей квартиры, или там у тебя спрятана принцесса?
- Ты, как всегда, права, дорогая, я должен был сделать это еще на много раньше. Но меня смущает моя неустроенность, которая тебе придется явно не по вкусу. Такое убожество по сравнению с твоим будуаром.
Через неделю он ожидал ее возле магазина в своем автомобиле.
Квартира Димы находилась в старинном доме, построенном до революции богатым человеком. Вначале это была большая комната с прихожей и отдельным входом. Современные жильцы выгородили спаленку, а совсем недавно пришлось выгородить помещение для совмещенного туалета.
- Боже мой ,чего тут только нет!- воскликнула Дина, входя в комнату.
И действительно, удивляться было чему. Вся комната представляла собой сокровищницу, заполненную всевозможным антиквариатом. На полках, на столе, на пианино, на подоконниках стояли всевозможные вазы, кубки, бокалы
всевозможные вещи из металла, фарфора или фаянса, самые разные статуэтки занимали несколько полок на стеллаже. На стенках висели рога каких-то животных, два гобелена, и еще много всего.
- И это все твое?- спросила удивленная Дина.
- Разумеется, коли у меня находится –значит мое. Когда ты сумел собрать такое богатство?
- Это можно назвать современным термином- хобби, но все обстоит проще. Это мой приработок.
Дина вопросительно посмотрела на Дмитрия.
- Странствуя по городам и весям, я однажды вспомнил совет одного пожилого товарища, у которого я учился своей нынешней специальности. Он и посоветовал мне скупать некоторые антикварные вещи, такие, как старинные иконы, книги, картины, вещи, представляющие интерес для коллекционеров. Он дал мне курс соответствующей науки и был моим патроном и покупателем, поскольку открыл антикварную лавочку. К сожалению, он недавно скончался, с его наследником – хищником я никаких отношений не установил, поэтому несколько затоварился, но это не на долго. Перед тобой предметы двух категорий. Одни не хочу продавать, поскольку доставляют мне удовольствие, ну, и, признаюсь, держу их на черный день: за них всегда можно взять большие
деньги, другие, пока, не находят сбыта. Вместе с доходом тут есть и отрицательная сторона - это канитель, так как и все, требует ухода за собой. Я, чуть ли не каждое утро, встаю с решимостью завтра же устроить капитальный аврал, но завтра бывает очень часто.
- И все это дорого стоит?- поинтересовалась Дина.
- Немало, распродав все, я бы мог жить безбедно минимум пару лет, а может и больше.
- Тогда ответь на другой вопрос, каким образом достался тебе такой дворец, если не секрет?
- Никакого секрета нет. Я бы сказал – это весьма сентиментальная история. Садись, я расскажу. Мне доставляет удовольствие воспоминание об этом человеке, хотя я совершил грех, нарушив обет, данный этому человеку. Погоди, я приготовлю кофе и расскажу.
Когда кофе был готов, Дмитрий сел напротив Дины и начал рассказ о своем учителе.
- В музыкальное училище я поступал сразу по двум инструментам: баяну и аккордеону, рассчитывая, что по которому - нибудь пройду. После того, как я отыграл, положенное, сначала на одном инструменте потом на втором, пожилой преподаватель сказал:
- Такое я вижу впервые. На одном инструменте одно туше, на другом другое и оба правильные. На чем же ты хочешь учиться?- спросил он.
- На чем примете, ответил я.
- Так ты прекрасно показал себя на обоих.
- Ну, стало быть, я так и буду учиться на обоих.
Сидевшие за столом. засмеялись и отпустили меня, сказав, что я принят. А пожилой преподаватель оказался моим будущим незабвенным учителем с большой буквы, Алексей Глебович Редька, по сцене он проходил как Редькин. Его история интересна...
Дмитрий спросил Дину, не добавить ли ей коньяку в кофе и стал рассказывать дальше.
- Деревенский мальчишка, имени которого никто не знал, поскольку Редька - заменяло все, так со временем он оказался первым гармонистом на деревне, гармошку ему передал отец, который учил его играть на ней. Будучи в городе, в трактире, он услышал баян и воспылал желанием учиться на этом инструменте, Отец отпустил двенадцатилетнего мальчишку в город, где он устроился в оркестр гармоник при трактире. Уже при Советской власти, он, совершенно случайно, приобрел баян и стал осваивать, скоро его талант заметили, дали возможность поучиться, и Алексей Редькин стал артистом – исполнителем, а когда постарел для сцены, пошел работать преподавателем. Ко мне у него было особое расположение. Я рано лишился родителей, у него умерла жена, тоже преподаватель музыкального училища по фортепиано, так взял он меня к себе, прописал на своей квартире, Он готовил меня как музыканта-исполнителя, считая, что я поступлю в консерваторию.
По окончанию училища я сразу же был принят в трио баянистов при филармонии, которое курировал Алексей Глебович. Он торопил меня в консерваторию, но меня призвали в армию, я сразу же попал в ансамбль песни и пояски Уральского военного округа. Там я не терял времени, мне удалось подружиться с одним из преподавателей Свердловской консерватории, он помог мне сделать неплохую сольную программу. Моя служба подходила к концу, когда я получил известие о кончине учителя. Получив разрешение приехать на похороны, я оформил квартиру на себя.
До сих пор я вспоминаю замечательного старика. Он тогда сказал, что я уже артист, но провинциальный, а настоящие артисты - столичные, для этого надо пройти консерваторию. Но скажу тебе, Диночка, по - честному, что вернувшись домой , я не захотел переходить на студенческую кашу, тем более, что сразу же оказался востребованным и с неплохим доходом. Но в это время уже началась перестройка и моя «Токката и фуга ре минор» Баха, которую я исполнял на баяне, вызывавшая восхищение слушателей, становилась не нужной никому. На сцену выскочило всякое отребье, бездарь, в том числе наркоманы, алкаши, проститутки, имеющая большие деньги. Я растерялся: не идти же преподавателем в музыкальную школу, тут появилась узенькая щелочка в шоу-бизнесе, и мне удалось проскочить в нее. Деньги пошли в мой карман. И при этом, я всегда чувствую себя виноватым перед учителем, завещавшим мне путь музыканта, каждый раз прошу прощения за непослушание, а может и за предательство. Ведь деньги так манят...
Так Дмитрий закончил свой рассказ, сходил на кухню, подогрел чайник, налил кофе и заключил:
- Какая штука деньги... Скольких они погубили и еще скольких погубят.
Пока Дима вел рассказ, Дина осмотрела комнату и, собираясь уходить, сказала:
- Хозяйка здесь нужна.
- Это верно, Диночка,- с жаром произнес Дмитрий,- но пойми, я боюсь, что не подойду для хозяйки, если она появится. Желающих стать хозяйкой здесь немало, и это те, кто знает о моих доходах, вся эта роскошь им не нужна, им нужны деньги, чистоган, они и пальцем не шевельнут, чтобы, хотя стереть пыль. А потом, посуди сама, какой я муж, ты сама уже знаешь. Пожил дома пару недель, а затем в путь на пару месяцев. Как хочешь понимай меня, принимай таким, каков я есть. Время идет, все меняется, что-то к лучшему, что-то к худшему. Я надеюсь на лучшее.
- Напрасны твои переживания, Митяй, я тоже из того же племени, как говорят, соловей Джульетты не спел мне своей песни, мнится мне, что его, этого соловья, еще нет и на подлете. Давай не будем об этом. Единственно, что я могу сделать- это потратить пару входных на наведение порядка, Я не белоручка, у родителей, у бабушки я прошла весь цикл домашнего хозяйствования. Если бы бабушка не продала корову, я бы научилась доить ее.
И осенью, когда у Дмитрия получилось что-то вроде отпуска, они занялись
квартирой. В заключение Дима сказал:
- Ты знаешь, родная, мы наделали с тобой такого, что некоторые вещи, предназначенные для продажи, я буду вынужден пока оставить дома, поскольку они пришлись к месту.
Зимой они вделись редко, Дмитрий разъезжал по командировкам. И уже в начале весны в субботу позвонил ей:
- Диночка, давай спеши ко мне домой и приготовь, что-нибудь поесть, звоню из аэропорта; приеду с товарищем, и мы оба голодны, как волки.
Друг Димы оказался очкастым молодым человеком с бурной шевелюрой и выразительным лицом.
- Игорь Глаголев,- представил его Дима.- Пианист, преподаватель...Ну, да это не важно, важно, что пианист. А это моя подруга, о которой я тебе говорил, Дина.
Игорь посмотрел внимательно, потом прознес:
- Красивая...- Но тут же спохватился.- Рад с вами познакомиться.
- Диночка, спаси нас, мы помираем с голода,- взмолился Дмитрий.
Находясь в кухне, Дина слышла, что мужчины разговаривают о музыке. Говорил больше Игорь. Уже позже Дина заметила у Игоря странную манеру разговаривать. Он говорил не торопясь, и вдруг останавливался в самом неожиданном месте и начинал делать движения руками, как говорят, водил ими, как бы помогая себе восстановить мысль, и затем продолжал излагать ее. Скоро он сел за пианино, которое они с Дмитрием освободили от завалов, ударил по клавишам – звук оказался приятным, мягким.
- Хороший инструмент,- похвалил Игорь, и пальцы его молнией пронеслись по клавишам.- Ты послушай, Димыч, что я разучил. Это кусок из Четвертого фортепьянного концерта Прокофьева, который он сам с трудом освоил.
Дина не смогла разобраться в вихре звуков, которые заполнили комнату до отказа. Игорь играл недолго, закончив, сказал:
- Поработать пришлось хорошо. Тут один кусочек немыслимый. Я думал, что не преодолею.
Дина узнала, что Дмитрий с Игорем подружились во время службы в ансамбле, потом разъехались, по совету Дмитрия Игорь приехал преподавать в
музыкальное училище. Дина, не участвующая в разговоре, наблюдала за Игорем, за его манерой говорить с остановками, с непонятными жестами. Причем он жестикулировал в самом неожиданном месте, или еще ничего не сказав, или, наоборот, закончив мысль. И чем больше Дина наблюдала за ним, тем больше он нравился ей, но не как мужчина, а как забавная штучка, не похожая ни на что. Потом Игорь раскритиковал какого-то музыканта за плохое исполнение вальса Шопена.
- Ты понимаешь, Димыч, Что такое вальсы Шопена? Это полет души к свету, к солнцу. Я яростно ненавижу, когда балеруны начинают танцевать вальсы Шопена. Танцем не покажешь то, что надо понимать душой.
- Ты как всегда прав, сказал Дмитрийц.- Я очень люблю Шопеновские вальсы.
Он встал со своего места, достал футляр аккордеона, извлек инструмент и заиграл один из вальсов Шопена. Игорь весь превратился во внимание.
- Если бы существовало наказание на площади, то я разбился бы в доску, но добился, чтобы тебя там выпороли самым беспощадным образом. Ты знаешь за что? – Он посмотрел не Дину.- За убийство, он убил в себе музыканта.
- Согласен,- засмеялся Дмитрий.- Ой, как согласен. Но что поделаешь? Музыка, та, что поистине является музыкой, стала лишь достоянием кучки богатеев, способных платить большие деньги. А широкой массе она не нужна.
- Вот и вторая порка тебе нужна за то, что ты возишь заразу по белу свету, вместо того, чтобы с ней бороться.
- Дружище, деньги такая гадкая штука, ради них творится столько гадостей...
Эти слова Дима произнес с отчаянием, какого Дина раньше у него не замечала.
- Эх, Димыч, мне бы хоть кусочек твоего темперамента, я за него половину техники отдам.
- Не падай духом, дружище, я вижу, что ты работаешь, и на Прокофьевском отрывке уже чувствуются твои успехи
- Правда?- спросил Игорь радостно.- Нет. ты серьезно?
- А ты сам не заметил и это замедление между фразами, и очень тонко сыгранные акценты в предфинальной фразе. Тут только технарь такого не сделает.
- Спасибо, Димыч, ты меня обрадовал, знал бы ты, сколько труда это стоило, рстерянно улыбался Игорь, словно нашел потерянную дорогую вещь.
Дина со школьных времен не слышала игру Дмитрия, к музыке она была равнодушна, хотя на концертах слушала исполнителей, и некоторые вызвали у
ней приятное ощущение. Вот такое ощущение она испытала, слушая его игру
теперь. А суть разговора Игоря о каком-то стремлении пояснил ей Дмитрий позже. Он рассказал, что Игорь прекрасно владеет техникой игры на фортепиано, он здесь достиг больших успехов.
- Был такой композитор Лист, так музыканты шутят, говоря, что для исполнения его некоторых произведений нужно уметь ударять всеми десятью пальцами по всем клавишам рояля одновременно. У Игоря, кое-что получается в этом духе. Но у артиста должно быть еще одно качество- это темперамент, то
есть, он должен уметь вложить сою душу в исполняемое произведение. У Игоря этого не то, чтобы вообще нет, но для того, чтобы стать большим артистом – маловато, вот поэтому, он и не двигается дальше преподавателя музыкального училища. Но знаешь, он старается, характер у него въедливый.
Их разговор перебил телефонный звонок, телефон Дмитрия стоял в спальне, поскольку ему могли звонить в любое время дня и ночи. Он поспешил к телефону.
- Это надолго,- сказала Дина, знавшая особенности профессии друга.
Оставшись вдвоем, Дина и Игорь молчали. Дина размышляла: стоит ли задавать Игорю интересовавший ее вопрос? И решилась.
- Игорь , извини за любопытство. Ты женат?
- Нет, Дина, в настоящее время я холост, да официально я женатым не был. Но я расскажу тебе свою историю. Можно?
- Ну конечно, если это не является секретом.
- Нет, нет, это просто глупая история. Когда я начал преподавать в училище, в меня влюбилась студентка. Это была необыкновенная студентка, Она закончила один курс индустриального института, бросила его и поступила в музыкальное училище, чтобы затем поступить в консерваторию, хотя ее туда и без училища приняли бы. Она играла такие вещи, какие выпускники училища не играют. Сначала я начал догадываться и сторонился ее, но совсем от ученицы не убежишь. А по прошествии некоторого времени, я сам влюбился в нее. На беду, мне дали квартиру, и мы стали жить вместе, вопреки воле ее родителей. Я предлагал и настаивал на том, чтобы зарегистрировать наш брак, но она говорила, что это ерунда, предрассудки, вот пойдут дети - тогда другое дело. А пока можно жить так, никто не мешает нам любить друг друга.- Игорь замолчал, поводил руками, словно хотел успокоить себя, посмотрел куда-то вдаль и стал продолжать рассказ.
- Но случилась беда. Наверное, я был плохим мужчиной, а она заразилась эстрадным искусством, стала пропадать на концертах эстрадных групп, перестала работать над собой, и вскоре ушла от меня, и из училища. И я, и некоторые преподаватели пустились на ее поиски. нашли ее в какой-то эстрадной группе, она там играла на электрической штуке, потом стала петь. Я претерпел множество неприятностей. И коллеги, и родители обвинили меня в том, что я якобы погубил талант. Но я до сих пор не понимаю в чем моя вина?
Некоторые коллеги предлагали меня уволить с преподавательской работы, лишить диплома. Хорошо, что заступился директор, пристыдил ретивых защитников нравственности. Хотя ,может, тут я в чем-то виноват.
Игорь как-то жалобно улыбнулся, сделал протяжный жест, разведя руки в стороны. Можно был понять, что он хотел расправить члены, а может успокоить себя, следующий жест предвещал продолжение повествования.
- Я недавно видел ее на сцене, Она полуголая орала в микрофон диким голосом и металась по сцене в каком-то диком плясе, причем, зрители буйствовали. Я попросил Диму узнать про эту группу. Он рассказал, где эта группа базируется, а самое главное, что огорчило меня – группа доживает последнее время, поскольку ее руководитель форменный наркоман, и вынужден уйти лечиться, а скорее всего, чтобы закончить свою жизнь. Наркотики употребляют и остальные артисты, в том числе и Лена. Я хотел поговорить с ней, но Димыч предупредил о том, что она сожительствует с гитаристом - настоящим мордоворотом, ревнивым, как черт, уже имевшим судимость за избиение кого-то. Вот такая история моей женитьбы.
Игорь опять молча поводил руками, посмотрел на Дину и грустно улыбнулся. В это время пришел Дима, а Игорь сказал:
- Я уже, наверное, никогда не смогу жениться. Ведь денег у меня нет, и за меня никто не пойдет: сейчас мужчина, кроме всего прочего, должен иметь много денег, только тогда он сможет получить любимую девушку или женщину.
- Ну, Игорек, ты не прав, дружище,- возразил ему Дима. Дина поддержал его кивком головы.- Ты посмотри, как живут твои коллеги. У них есть семьи, дети, хотя они живут на те деньги, которые зарабатывают. Ведь главное – любовь, которая помогает преодолеть все трудности.
- Тебе легко говорить. Ты, вон какой музыкант, но свою карьеру оставил, поскольку понял, что настоящий музыкант много денег не заработает. Для заработка надо скакать по сцене и орать, как орут эти. Когда я узнал , что вся группа Лены состоит из наркоманов, так мне теперь кажется, что они все такие. Нормальный человек так вести себя на сцене не может.
- А что тут поделать?- спросил Дима.- Ведь тут работает жажда заработать деньги. Нынешняя молодежь в большинстве своем уже развращена. Для нее «Полонез» Огинского или «Танец маленьких лебедей» являются непонятной музыкой. Настоящая музыка является достоянием снобов, имеющих большие деньги. Ты помнишь из истории музыки, как Бах создавал «Гольдберг вариации».? Ведь он написал их по заказу вельможи, страдавшего бессоницей, и его клавесинист Гольдберг по ночам играл ему эти вариации, за это произведение Бах получил самую высокую плату за всю его жизнь - золотой бокал, наполненный золотыми луидорами. Не к тому ли мы идем? Найдутся ли среди нынешних вельможи, которые так расщедрятся?.
- Погоди, что я слышу? Это говорит тот, кто сам распространяет эту заразу, которая отравляет сознание молодежи.
- Эх, Игорек, мне бы твой стойкий характер,- с необычной для него тоской произнес Дима,- Знал бы ты, как я разрываюсь. Порой решу: брошу все и возьмусь за дело. У меня есть, почти готовые, и баянная, и аккордеонная программы, лишь малость посидеть, почистить – и вперед! Но это до тех пор, пока в кармане шелестит деньга, а едва исчезнут эти проклятые бумажки, они очень недолговечны, как нечистая сила овладевает мной. Возникает страшная нужда в деньгах, я бросаюсь за ними, проклиная все на свете.
- Но, всетаки, тебе стоит решиться,- предложила Дина.
- Работать за копейки на захолустных площадках я уже не способен, а нынче за мое искусство, как оно не совершенно, много не дадут. Чешутся руки сделать оркестр баянов, в него только надо добавить немного меди. Таким коллективом можно сыграть многое, даже раскрыть по - новому многие известные произведения. Я и репертуар выбрал, и оркестровку продумал, но нужны деньги, которых у меня нет. И не будет. А у кого они есть - не возьмутся за такое неприбыльное дело, хотя бы в начальный период. То ли дело попса, хоть и с наркоманами, - горько улыбнулся Дима.
Игорь вдруг спохватился:
- Ой. друзья, я засиделся, пора домой.
- Погоди, Игорь, я отвезу тебя, - сказал Дима.
- Нет, нет,- возразил Игорь.
- Не шуми, я отвезу вас обоих. Мне всеравно, надо ехать в аэропорт встречать бригаду
- Дима, но ведь ты только из командировки,- удивилась Дина.
- А кому до этого дело? Надо – поезжай, тебе деньги платят.
- Сочувствую я тебе, Димыч,- сказал Игорь,- работать на износ не дело.
- Ну, это пустяки, бывает похлеще,- отмахнулся Дмитрий.- Поехали.

Как раз в то время, когда Дина стала встречаться с Дмитрием, старушка- бухгалтерша, которая звала Дину деткой, посоветовала ей поступить на курсы в университет, где готовили специалистов по менеджементу.
- Тебе, детка, надо обосновываться в этой отрасли, я вижу, что это твоя дорога, ты хорошо понимаешь дело, но это дается тебе с трудом, а на курсах ты научишься многому, и тебе представится возможность продвинуться дальше, не все тебе такой молодой, разворотливой сидеть в этой лавочке.
Дина вняла совету старушки и поступила на эти курсы. Все, что там преподавали, очень заинтересовало Дину, и ей, умеющей работать над собой, все давалось без больших усилий. Ребятам она ничего не сказала, но уже через месяца три, кое-что из усвоенного на курсах, начала применять на практике. Владельцы фирмы вынуждены были увеличить ее оклад. А перед этим одна из девушек продавщиц сказала, что есть курсы шоферов, где за обучение берут немного. Дина сначала пропустила эту информацию мимо ушей, а потом подумала о том, что денег у нее достаточно, чтобы купить автомобиль, и вместе с девушкой поступила на курсы шоферов. Так получилось, что окончание обучения на курсах шоферов совпало с началом занятий на курсах. Но права он получила и, узнав, что брат Анатолия связан с торговлей автомобилями, попросила его выбрать ей недорогой, но надежный автомобиль. На курсы она приезжала уже на своем автомобиле.

И как- то вечером, возвращаясь с работы, на одном из участков улицы, она оказалась в пробке. Ничего не оставалось, как сидеть и смотреть по сторонам. Поскольку ее автомобиль находился на крайней полосе, то ее внимание было обращено на пешеходов, идущих по тротуару. И к своему удивлению увидела Игоря. Одетый в скромную рубашку, в порядком поношенных джинсовых брюках, с видавшим виды дипломатом, он шел не торопясь, глядя перед собой. Дина, убедившись, что продвижения вперед не предвидится, открыла дверцу и позвала его. Игорь услышал и не понял, кто и откуда его зовут, стал осматриваться, пришлось позвать еще раз. Он подошел к машине.
- Здравствуй, Игорек, рада тебя видеть, садись, подвезу, если не спешишь.
Игорек поспешил сесть в машину и спросил
- И давно у тебя автомобиль?
- Недавно. Ребята, которые управляю магазином, подбросили беспроцентную ссуду, - соврала она,- и помогли купить сносную машину.
- А куда поедем?- спросил Игорь.
- Куда хочешь. Тебе куда надо?
- Да я иду от ученика домой и теперь полностью свободен.
- Ну, и прекрасно. Давай выберемся отсюда, а там подумаем.
- А Мити дома нет?
- Он уехал и, видимо, на долго, поехал торговать живым, да еще и веселым товаром.
- Да, недоброкачественный у него товар,- согласился Игорь.
Наконец пробка преодолена, и Дина, думавшая что предпринять, нашла выход. Игоря она вспоминала часто, но не как мужчину, а просто как неразгаданного человека, привлекавшего ее своими необыкновенными выходками. И теперешнюю встречу она решила использовать как возможность познакомиться с этим человеком поближе. Единственным местом ,пригодным
для этого, она посчитала свою квартиру. Выехав на улицу со спокойным движением, она сказала:
- Если не торопишься – поедем ко мне, посидим, поболтаем.
- Предложение заманчивое,- ответил Игорь и задумался.
- О чем задумался?
- Да нет, я просто так, я рад буду провести вечер с такой красивой женщиной. Что может быть лучше?
Эта реплика рассмешила Дину.
Дальше ехали молча. Через некоторое время Игорь спросил, далеко ли ехать? И, узнав, что недалеко, попросил остановиться где-нибудь у магазина.
- А для чего тебе магазин?
- Ну, как же? Идти в даме в гости без бутылки шампанского и коробки конфет неприлично. Меня так учили.
- А если дама шампанского не пьет?- засмеялась Дина.
- Это неважно. По-моему к дамам, которые не пьют шампанского, в гости не ходят.
- Ну, хорошо, Игорь, останавливаться не будем. У меня есть и шампанское, и вино, и водка, и коньяк. найдем что выпить и закусить, чем Бог послал, как говорила бабушка.
- Ты у бабуши воспитывалась?
- Не совсем, но бабушка играла большую роль в моем воспитании.
- Как я завидую всем у кого есть бабушка. Я не знал ни дедушек, ни бабушек, они все погибли в войну. А мне так хочется иметь кого-нибудь. Наверное, по принципу: всегда хочется того, чего у нас нет.
Усаживаясь в кресло, предложенное Диной, Игорь произнес восхищенно:
- Невообразимый уют! До чего же хозяйка и квартира соответствуют друг другу. А тебе не кажется, что для тебя эта жилплощадь мала? Нет желания ее расширить?
- Мне опять вспомнилась моя бабушка, которая говорила6 мало ли чего нам хочется...
От предложенного коньяка Игорь отказался, сказав, что он плохой пьяница, а тем более в обществе такой дамы мужчине не нужно ничего, кроме кофе или чаю.
- По- твоему я должна отдуваться одна? А ну, бери стопку и выпей коньяк, он с Кавказа, один поклонник привез,- засмеялась Дина.
- Игорь приложился губами к краю стопки и спросил:
- У тебя много поклонников?
- Разве можно задавать такой вопрос даме?- с деланной серьезностью спросила Дина.
Игорь сделал руками какое-то беспомощное движение и стал извиняться.
- Ой, Игорь, ты шуток не понимаешь. Сейчас можно спрашивать кого угодно о чем угодно, время такое. Вот я хочу спросить тебя, где ты живешь?
- Лучше не спрашивай. Наше общежитие или малосемейку называют «Ноевым ковчегом». Но в это ковчег взяли сверх нормы нечистых, и забыли взять чистых. Хотя, всемирного потопа не будет, но ковчег потонет от множества всяческих безобразий. Ты не представляешь, Диночка, как это ужасно! Я не могу заниматься. Только начну - соседи стучат в стенку. А недавно был такой случай. Несмотря ни на что, я сел позаниматься: нужно было разобрать кое-что. Вдруг стук в дверь. Я приготовился защищаться, но к моему удивлению, входят не коренные противники, вроде двух соседок, а три парня и девушка с поллитровкой и еще чем-то в бумажке. Самый щуплый сразу же попросил меня сыграть что-нибудь для души. Я спросил, что он имеет в виду, другой пытался пояснить, но я не понял, и другие не сказали ничего конкретного. Все в ожидании расселись на двух табуретках и койке, кто-то предложил сначала выпить, но я отказался, сославшись на здоровье. Тогда они снова попросили сыграть для души. Я сыграл «Полонез» Огинского, парень сказал, что его кореш здорово играл такую музыку на баяне. Оии стали просить сыграть еще что-нибудь, Я сыграл «Турецкий марш» Моцарта. Слушали внимательно, потом кто-то попросил сыграть что-нибудь Высоцкого. Я ответил, что ничего Высоцкого не знаю, подключилась девица, а парень упрекнул за нежелание исполнить просьбу женщины:
- Ты, мужик, брось ломаться – женщина ждет..
Я рассердился и заиграл «Мазепу» - это сложнейший этюд Листа. Играл я очень плохо, но они сидели и молчали, а когда я окончил, девица спросила:
- А тебе за такое много платят?
Я ответил, что ,к сожалению, мало.
- Да, кому теперь такое нужно? – и обратилась к мужчинам:- А ну, мужики, пошли отсюда, это не тот музыкант, не обижайте его, он человек серьезный. Спасибо. Извините.
К моему удивлению мужики послушались девицы и удалились. У выхода одни здоровяк предложил пропустить стопарик, но я поблагодарил и отказался.
Потом удивлялся - оказалось, что серьезная музыка может повлиять на дикарей.
Дина посмеялась, и стала настаивать, чтобы он выпил еще коньяка, Игорь отпил немного и попросил Дину рассказать о бабушке, Дина с удовольствием рассказала, конечно опустив идейную часть, то есть ее науку , которая вела ее по жизни. Ей было весело с этим мужчиной, который так странно ведет себя: то жестикулирует не к месту, то начинает изображать из себя кавалера с неуклюжими словами и жестами. Выслушав рассказ Дины о бабушке, Игорь спросил:
- Ты, наверное, очень богата?
- Откуда ты взял?
- А как же? Такая квартира, такой стол...
- Ты не видел богатых,- рассмеялась Дина от души.- Представь себе квартиру в - две - три сотни метров, отделанную, как дворец. Вот каковы богатые люди, а я всего-навсего – референт, а попросту товаровед парфюмерного магазина. Пока платят мне неплохо, но это на данном этапе, ты знаешь: аппетит приходит во время еды, хотя пока моя перспектива весьма туманна.
Игорь, всетаки, допил стопку коньяка, от второй отказался, попросил вина и стал пить его мелкими глотками. В то же время Дина не отказывала себе ни в выпивке, ни в закуске, заявив об усталости и голоде, который ее терзал весь день: поесть было некогда. Допивая вино из красивого бокала, она вдруг спросила Игоря, почему он так странно жестикулирует?
- Я сам не знаю, Родители мои считают это связанным с одним обстоятельством. Отец мой всю жизнь работал на железной дороге паровозным
машинистом, а мать была радисткой на находившейся неподалеку от нас правительственной радиостанции, и в результате профессионального заболевания потеряла слух почти полностью. Хотя маме дали слуховой аппарат, но он постоянно ломался, и с ней приходилось разговаривать жестами.
Видимо, это и повлияло. Я и в школе, и в консерватории был таким, не раз обращался к писихиатру, но его лекарства не помогли, а может, я сам не проявил настойчивости.
- Но Дима говорил, что ты очень настойчив...
- Это смотря где, я настойчив в музыке. Моя первая учительница неустанно повторяла, что музыка – это постоянное преодоление трудностей, и я внял этому. Моя техника восхищала и умиляла многих, но всеобъемлющего исполнительского мастерства мне не хватает. Вот я и получился всего лишь преподавателем музыкального училища.
Игорь замолчал, хотел было поводить руками, но вспомнил вопрос на который отвечал, опустил руки.
Дину рассмешил вопрос Игоря, собираются ли они с Дмитрием иметь детей.
- Ведь Дмитрий зарабатывает такие деньги, а тратит их непонятно на что. Лучше потратить их на воспитание детей.
- А чего же ты не женишься, не заведешь детей?
- Я уж говорил об этом. К тому же я наверное плохой муж, как же я буду воспитывать детей?
-Ну, Игорь, ты наверное не прав, это нельзя сказать заранее, практика покажет. Наверное, твоя жена была плохой.
- А ты хорошая жена?- вдруг спросил Игорь.
Дина расхохоталась. Вопрос показался ей очень наивным.
- Самое главное, я, пока, никому не жена. Я та самая кошка, которая гуляла сама по себе.
- Мне кажется, что Дима очень надеется на тебя...
- Ну, здесь каждый сам себе пан. Дима знает мои условия. Мы свободны.
Дина посмотрел на свой бокал, увидела, что в нем нет вина, налила себе и пополнила Игорев, затем почти залпом выпила свое вино, взяла дольку лимона. А Игорь, глотнув маленький глоток, снова спросил:
- А что такое свобода?
- Это прекрасное чувство, когда нет над тобой властелина...
- Значит ты одинока? – удивился Игорь.
- Но почему? У меня есть друзья...
- По-моему, имея друзей, нельзя быть абсолютно свободным, поскольку дружба полагает взаимные обязанности, а это выше, чем призрачная свобода, такая, которая тебе нравится. Ты что-то путаешь, дорогая Диночка.
Слова Игоря прозвучали жестко, это удивило Дину, ответить ей было нечем и пришлось сказать:
- Чудак ты, Игорь, ты столького не понимаешь в жизни, ты наивный человек.
- Это верно. Хорощо быть хитрым, но хитрым я быть не могу, не хочу быть им, Пусть уж лучше пользуются мой наивностью, но зато я честный.
- Ох уж эта честность,- брезгливо проговорила Дина.- Сейчас этот товар не пользуется спросом, сейчас нужны всего две вещи, связанные между собой: сила и деньги, деньги и сила. Вот!
Игорь внимательно посмотрел на Дину, словно увидел ее впервые, помолчал. потом поразводил руками, словно хотел что-то сказать, но ограничился тем, что посмотрел на часы и заторопился:
- Ой, Диночка, пора поторапливаться: уйдет последний автобус, а мне довольно далеко добираться.
Дина посмотрела на него каким-то странным взглядом, словно хотела сказать ему что-то серьезное, но не сказала и встала со своего кресла, а затем, отойдя к окну, раздвинула шторы, посмотрела на улицу и спросила игривым тоном:
- А ты не хочешь у меня переночевать?
Услышав вопрос, Игорь даже отклонился в сторону, словно побоялся получить удар, потом сделал жест, словно звал на помощь и произнес торопливо:
- Ты прости меня, но как это можно? Дима мой друг.
- Ладно, прости меня,- засмелась Дина холодным бесчувственным смехом,- это злая шутка, не обращай внимания. Жаль , что я не могу довезти тебя. Дньги на такси у тебя есть? Возьми у меня.
- Нет, нет, деньги у меня есть, не беспокойся, спасибо тебе. Я так рад , что выпал такой чудесный вечер. Я налюбовался на красивую женщину, поговорил с ней. Это запомнится надолго...
Эти слова Игоря разрядили возникшую было напряженность. Игорь хотел взять руку Дины и поцеловать, но она не дала, а обняла его за шею и поцеловала долгим поцелуем.
- Спасибо тебе, Игорек, спасибо, ты даже лучше чем я предполагала. Спасибо за хороший вечер, беги...
Закрыв дверь за Игорем, Дина вдруг почувствовала, что она изрядно пьяна, это ее не удивило и не огорчило, поскольку вечер, проведенный с этим простаком, чудаковатым парнем, оставил у нее хорошее впечатление. Она, привыкшая бывать в обществе искателей наслаждения, а в таком обществе нужно постоянно быть бдительной, отдохнула душой. Ей показалось, что наряду с Димой, у нее есть еще друг, причем, бескорыстный, простодушный. Она попыталась проанализировать все разговоры, но побоялась спугнуть то редкое состояние довольства, и поэтому, даже, не приняв душ, улеглась спать.
А Игорь торопливо шагал по не очень освещенной улице к автобусной остановке. В нем царило смятение, подобное тому, какое бывает после принятия приятной пищи, но в которую попало что-то несъедобное. В общем- то он был доволен: провел вечер с красивой женщиной, а красивые женщины – его слабость, он порой и сам себя поругивал за нее. С другой стороны, ему казалось, что весь вечер, весь разговор с этой красавицей был каким-то ненастоящим, словно разыгрывалась не очень серьезная пьеса. И эта оценка тревожила его, вызывала ощущение неудовлетворенности. Сидя в почти пустом автобусе, он перебирал шаг за шагом, их беседу, словно перелистывал страницы не очень серьезного издания, и при этом мелькнула мысль, что Дина не соль уж умна, как ему показалось сначала. Он установил, что не услышал от нее ни одного серьезного суждения, которое могло бы взволновать, привлечь его, кроме утверждения о власти силы и денег, но посчитал, что мысль эта не ее, а прихвачена где-то. Вспомнил, что она ни разу не возразила ему по – серьезному, хотя тут же спохватился, что и он не нашел возможности поговорить о чем-либо серьезном, и упрекнул себе за то, что мог создать впечатление несерьезного человека, а он себя таким не считал. Уже дома, умывшись, и налив себе чаю из термоса, он вспомнил приглашение Дины переночевать у ней, Конечно, он это воспринял как ее попытку проверить верность другу, и вместе с тем осудил такой прием. Уже улегшись в кровать, он подавил в себе родившееся, было, желание еще раз перелистать страницы этой встречи.

Роль Дины в работе магазина начала помаленьку возрастать. Занятия на курсах, дружба с бухгалтершей помогли принимать деловые решения. Ей пришлось отстаивать должность бухгалтерши. Гехт где-то отыскал недавнюю выпускницу университета, и стал настаивать, чтобы уволить Регину Самсоновну. Дина подсчитала, сколько они получили дохода от того, как бухгалтерша умело маневрирует с налоговиками, где ее многие знают и ей доверяют, и полученный барыш, в результате избавления от значительной части налогов, с лихвой компенсирует повышенную оплату бухгалтеру, а молодая такого сделать не сможет. Ребята, понявшие, что прибыль есть и неплохая поддержали Дину. Ей не раз приходилось вступать в конфликты с Гехтом, который не мог простить ей отказа стать его любовницей, к тому же он считал всех тупицами, не понимающими в торговле , и пытался провести порой нелепые идеи.
Регина Самсоновна учила Дину регулировать цены на товары, и, если бы, не Анатолий, который умел осадить Гехта, Дине, может, и пришлось бы уйти с этой работы. Она видела, как неумный Гехт порой издевается над продавщицами, которые из-за этого долго не держались в магазине. В общем, это был уже не та Дина, которая не так-то уж и давно пришла в магазин. Года через полтора Дина стала получать приглашения перейти на работу в другие магазины с большим окладом. Но она не торопилась. Жизнь ее шла довольно спокойно. Встречи с приезжающим и уезжающим Дмитрием, очень плотно вошедшим в ее жизнь, занятия на курсах, где она зарекомендовала себя, как одна из лучших по успеваемости, пока устраивала ее. Мысль о том, чтобы попытаться подняться на ступеньку выше, пока не посещала ее. У ней появлялось иногда свободное время при отсутствии Дмитрия, но былого желания посетить ночной клуб у нее не появлялось, чему она и сама удивлялась, нередко думала, сколько может продолжаться столь, вроде бы, не характерная для нее жизнь, и сама боялась ответить на это вопрос.
Но скоро произошло событие, всколыхнувшее мирное течение ее жизни. Однажды Дмитрий, долго находившийся в командировке, пришел к ней в магазин, отозвал ее в сторону, отдал ключи от квартиры. Дина никогда не видела его таким взволнованным и поняла сразу, что свершилось что-то необычное. Так оно и было. Он протянул ей ключи от ее квартиры и заговорил так, словно не находил слов:
- Ты прости меня, дорогая...Я попал в ловушку и вынужден выкарабкиваться.. Таков закон наших джунглей... Понимаешь...- Дима задумался.- Ну да не стоит объяснять подробности, они нелепы, хорошо, что обошлось значительно дешевле, чем могло быть...Я вынужден расплачиваться за свои промахи...Да не могу я говорить о такой мерзости, в которую я попал: мне стыдно... Спасибо тебе за все, я долго тебя не смогу забыть. Не держи зла на меня: я вынужден выбирать самый легкий ход, хотя это может и не делает мне чести. Не говори ничего. Прощай.
Он резко повернулся и быстро зашагал.
Все это произошло столь стремительно, что пока лишь удивило Дину, ей не поверилось, что Дима может куда-то уйти от нее, исчезнуть. И лишь, придя домой, поняла суть происшедшего. Мысль о разлуке с Дмитрием приходила , правда не часто. И вот произошло. Она в течение всего вечера то и дело начинала вспоминать о том, какой простой, ласковый, искренний был Дима. Он делился с ней своими заботами, не стеснялся признаться в своих промаха и ошибках. И вот его уже здесь не будет,
Такого в жизни испытать ей не доводилось. Правда, она больше года прожила с доцентом, и фактически, ушла от него из-за его страсти к женщинам. С другими мужчинам, их было не так-то уж и много, связи были мимолетными. С Димой она смогла понять многое. Она всегда противопоставляла его завсегдатаям ночных клубов. людям, считающим себя этакими властелинами мира. Она только теперь постигла, насколько аморальны эти люди, торгующие не только товарами, но и собой, своими близкими, своими совестью и честью, лишенным понятия о добре, милосердии. У них все оценено в рублях, долларах, все продается, все покупается, даже самое заветное. И эти понятия обостряли печаль о человеке, который был предан ей, наверное, любил ее по-настоящему.
Иногда, размышляя о виденном и постигнутом, она ловила себя на стремлении влиться в этот мир. Уходить из торговли она не обиралась, поскольку считала, что только здесь можно воплотить свою заветную мечту о безбедной жизни. Но сразу же уверяла себя, что все эти мерзости ее не коснутся.
Уже позже она узнала от одной из актрис, что Дмитрй допустил какую-то ошибку в делах, нанесших ущерб хозяйке концертного бюро, женщине пожилой, богатой, похотливой, давно положившей глаз на Дмитрия, и теперь, когда Дмитрий оказался в зависимости от нее, она потребовала от него или возмещения убытка,, или он должен стать ее мужем. Дмитрий не захотел расставаться с нажитым и согласился на условие хозяйки. Это пошатнуло авторитет его в глазах Дины. Уже года через два она увидела Диму на одном из мероприятий. Он был с тощей жилистой дамой, обвешанной всяческими украшениями, одно другого дороже.
Уход Дмитрия нарушил систему времяпровождения, установившуюся за минувший год. Когда Дима находился дома, они посещали концерты, вечерники, устраиваемый артистами и их меценатами, то есть, владельцами их душ и тел. В отсутствие Димы многие вечера были заняты учебой. Она почти перестала одна посещать свои любимые ночные клубы. Уход Димы совпал с окончанием курсов, которые она завершила весьма успешно. Появились свободные вечера. Пришлось попробовать снова посещать вечерние клубы. Но то ли возросли ее требования, то ли на самом деле произошли там коренные изменения. Ей показалось, что исчезли былые обитатели-любители весело провести ночь, с удовольствием потратив деньги, если надо, – найти себе напарника на ночь или на более продолжительное время. Новые, не похожие на тех, прошлых. Они наглее, жаднее, к тому же появились наркоманы, «голубые». лесбиянки. Эти вчерашние отщепенцы выдавали свои пороки за что-то новое, которому непосвященные должны завидовать или следовать. Дина питала отвращение ко всей этой шушере.
Изнывая от желания как-то развлечься, Дина вдруг вспомнила Игоря. Он в ее памяти не потерял обаяния как чудак-человек, простачок, весьма скромный парень. Его обаяние усиливалось тем, что он был другом Димы. Она насколько раз порывалсь позвонить Игорю в училище, но в решающую минуту, что-то мешало.
Встретились он совершенно случайно, как и в прошлый раз. Магазин Дины стал практиковать торговлю на выезде - это ее идея. Она договорилась с дирекцией драмтеатра о том, чтобы им представляли уголок для лотка. Однажды она привезла туда товары – там проводилось чье-то мероприятие. Здесь они и встретились. Игорь увидел ее первым и подошел поздороваться.
- Ой, Игорек! – искренне обрадовалась Дина и ту же решила разыграть сценку.
- Послушай, Игорешка, как тебе не стыдно?- Игорь растерянно заморгал глазами , превратившись в очень виноватого человека.- Неужели тебе не стыдно? Ты ни разу не заглянул ко мне, или, хотя бы, позвонил на работу, наш телефон передают каждый день по радио. Законспирировался, как в воду канул.
- Прости , Диночка, я думал..- растерянно заговорил он и не стал продолжать лишь поводил руками, а выражение виновности сменила улыбка.- Я скоро исправлюсь.
- Ну смотри, чтобы мне не пришлось долго ждать,- сказала Дина.- Ты зачем здесь?
- Да сегодня творческий отчет нашего училища. и мои ученики будут играть. Зайди послушай.
Поскольку Игорь спешил, они решили встретиться вечером у нее.
На этот раз Игорь пришел с бутылкой шампанского и коробкой конфет. Дина тепло приветствовала его и подставила щеку для поцелуя. Первым делом она спросила о Дмитрии, Игорь рассказал то же самое, лишь добавил:
- Эта похотливая бабенка кинула его...
- То есть как кинула? Прогнала?
- Да нет, Это значит, что она сама подложила ему свинью, в результате чего он и погорел. Расчет был точный. Ты посуди сама. Чего бы это проштрафившийся человек вдруг получил повышение. Он теперь не носится по командировкам по России, летает лишь за границу, остальное время сидит в очень уютном кабинете с секретаршей. Я был у него, он в первую очередь спросил о тебе. Он жалеет, что не попытался жениться на тебе. Но это не такой
человек, чтобы предаваться печали, хотя и в кабале. Ты знаешь, мне показалось, что он стал выпивать если не больше, то с большей охотой.
На этот раз они выпили бутылку шампанского, причем Игорь пил поровну с Диной. Потом она заставила его выпить пару стопок коньяку, пила и сама. Игорь расфилософствовался, Дина слушала, внешне выражала интерес, но в прения не вступала. Потом Дина сказала, что ей захотелось съесть что-нибудь существенное, и принесла жареную курицу, по этому поводу выпили. Захмелели оба сильно. Игорь стал сбираться домой, но Дина сказала, что не отпустит его такого пьяного, и предложила переночевать у нее. Поскольку кроме диван-кровати у нее ничего не было, то и легли они вместе.
Утром, вернувшись домой, Игорь был на вершине блаженства, уже надеясь на то, что это не в последний раз, в то же время его томила мысль о том, что счастье это непрочно, как папиросная бумажка, по его мнению, красавица, доставшаяся бесплатно, – явление ненадежное. Так и оказалось. Он в субботу позвонил Дине в магазин. Она с ним очень мило поговорила, Игорек ждал с секунды на секунду, что она снова пригласит его к себе, но разговор закончила сетованием на предстоящее неприятное занятие, оказалось, что каждый вечер в субботу у нее санитарный день. Что это такое – она не объяснила, на предложение Игоря помочь со смехом отказалась, мило попрощалась, ничего не пообещав. Игорю пришлось мобилизовать все самообладание и оставить всякую надежду.

А в воскресенье произошло событие, которое привело к крутому повороту в жизни Дины Марковны. Тетеньки, сидевшие во дворе дома, где жила она, не могли знать, что шикарный мужчина, привезший Дину в шикарном джипе, назначил ей свидание в самом шикарном ночном клубе. Мужчину этого звали Максим Кленов, работал он в закрытом акционерном обществе «Универмаг» в должности начальника охраны
Дина познакомилась с ним случайно. В воскресенье их магазин работал, а она иногда брала выходной день для хозяйственных дел. На этот раз она решила сходить в универмаг и там приобрести кое-что для себя, и заодно посмотреть витрины парфюмерного отдела. И когда она их рассматривала, к ней подошел этот Максим и сказал:
- А я вас знаю....
Дина удивленно посмотрела на него.
- Вы прекрасная хозяюшка магазина «Молодость и красота»
- Ну что вы, какая я хозяюшка, я простой товаровед, - улыбнулась Дина, рассматривая молодого человека, который ей сразу понравился. Аромат очень дорогих мужских духов вскружил ей голову. Поговорив малость, он предложил зайти к нему в кабинет. Там они пили прекрасный кофе и разговаривали в основном ни о чем, как бывает при первом знакомстве, причем случайном. Вдруг Максим спохватился и сказал, что ему нужно съездить в одно место и предложил Дине отвезти ее домой. А дальше пошло, как по писанному. Расставаясь, он пригласил ее в самый шикарный ночной клуб. Оттуда уже под утро Максим привез ее домой и, не пытаясь проникнуть в квартиру, нежно
распрощался, поцеловав ее в щеку, поскольку видел, что губы у нее накрашены.
Дина не показывала особого пыла, но трепетала душой. Вот тогда и появилось у нее ощущение предстоящих изменений в ее жизни.
Дома она не пошла в душ, а села в свое любимое кресло, положила на столик пачку сигарет, в ночном клубе она курила, и задумалась. Просчитав все варианты, она пришла к выводу, что наступило время подниматься на новую ступеньку, и это продвижение она связывала с Максимом.
А Игорю не удалось справиться с собой. Он терзался, понимая, что тот вечер и ночь были всего лишь блажью красавицы, пожелавшей потешиться над ним, но это понимание душила жажда новой встречи. Он еще раз позвонил ей на работу, она сказала, что очень занята и просила позвонить домой. Позвонить, а не придти. Это уже убивало его. Вечером, едва услышав его голос, Дина максимально ласковым голосом сказала:
- Прости, Игорек, но ситуация такова, что встретиться с тобой я больше не смогу...
- Диночка, дорогая, что случилось?
- Ну, ты сам понимаешь, что и ты, и я люди неустроенные, должно же наступить время, когда нужно приступать к этому. Признаюсь тебе как другу, что я встретила человека, с которым надеюсь устроить свою жизнь. Прощай, дорогой, не обижайся, помни, что я остаюсь твоим другом. Ты умница и сам все должен понять.
- Дина, мне бы хотелось встретиться с тобой в последний раз, поговорить,- взмолился Игорь, но услышал жесткое «нет».
Для него наступили тяжкие дни. Однажды, не вытерпев тоски, купил он бутылку вина, выпил половину и стал выдавать образцы фортепианной техники. Но это продолжалось не долго. В комнату ворвалась соседка с железякой в руке и, скверно ругаясь, пригрозили проломать ему голову и разбить в щепы эту дурацкую балабайку, если он не перестанет издеваться над людьми. Игорю ничего не осталось, как допить бутылку и лечь спать. Утром болела голова. Помог ему неожиданно появившийся Дима. Он пришел к нему домой и предложил войти в концертную бригаду, которая должна будет выступать в домах отдыха, санаториях и там, где потребуется. Обязанности простые: сыграть несколько популярных пьес, и аккомпанировать певице с довольно серьезным репертуаром. Игорь ухватился за эту спасительную соломинку. Репертуар у него имелся обширный, с певичкой он сразу же нашел контакт. И случайно оказавшийся на приеме программы Дима по окончании подошел к Игорю и сказал:
- Дружище, я тебя не узнаю, как аккомпаниатор ты был прекрасен.- Потом улыбнулся и уточнил: - Не знаю в чем причина. Может в репертуаре, а может и в исполнительнице..
Певица, которой аккомпанировал Игорь была молоденькая и хорошенькая. Игорь растерянно улыбнулся, поводил руками и ничего не сказал, а друг пожелал успеха.

Новый поклонник Дины Максим Кленов принадлежал племени, сложившемуся в ходе перестройки. Это были не спекулянты советских времен, спекулирующие котиковыми шубами, зимними сапожками и прочим дефицитом. На арену выходили нивесть где взявшиеся крупные торгаши, именуемые предпринимателями, банкиры, аферисты. Появился обновленный
уголовный мир с киллерами, рекетирами, мастерами крупных грабежей. Студент-недоучка Кленов Максим, обладавший мощной фигурой, тяжелыми кулаками, отчалил от университетской пристани и бросился добывать деньги.
Пристанище он нашел у автомобильных рекетиров, представлявших новое явление в уголовном мире, процветавшее в разваливавшейся стране. В отличие от коллег, прокучивавших свои неправедные доходы, Максим откладывал некоторую толику. А когда неосторожные друзья, потерявшие бдительность, стали попадать туда, где денег не добудешь, Максим ловко сманеврировал и начал осваивать новое ремесло – охранника. Капитально обосноваться было
трудно, поскольку хозяева, нуждавшиеся в охране, сами попадали под охрану.
Наконец, нашелся надежный хозяин – некто Селищев, бывший рядовой товаровед и опытнейший спекулянт, организатор многих левых спекуляций еще при Советской власти. Попадись он в то время в руки правосудия, мог бы получить «вышку» за хищения в особо крупных размерах. Имея деньжонки и множество приятелей, он, с их помощью, купил контрольный пакет акционерного общества «Универмаг», бывшей гордости советской торговли. Поскольку акционерам являлись полууголовные элементы, не очень сведущие даже в родном языке, сохранили прежнее название своему детищу. Тут и Максиму перепал куш. Стопка акций обелила его темные доходы, а сам он получил должность начальника охраны.
Руководство универмага следило за своими конкурентами. Поскольку парфюмерный отдел имел важное значение, ведь с падением прежней власти в страну хлынуло много невиданного, в том числе из разряда парфюмерии, и дамы и девицы, начиная с младшего школьного возраста, стали краситься и мазаться, не щадя своей кожи и денег. « Молодость и красота» мешала Гуму, поскольку находилась неподалеку, и товар у нее был чуточку подешевле за счет меньших накладных расходов. А о Дине Селищев узнал от старой знакомой Регины Самсоновны, он и поручил Максиму познакомиться с ней.
Через пару недель Максим сказал Дине, что Селищев имеет желание увидеть ее. Дина, ждавшая этого момента, поскромничала для проформы, сказала, что такого столпа торговли вряд ли удовлетворит ее скромный опыт.
Разговор с Селищевым был продолжительный и деловой. Дина сразу поняла, что пред ней торговый зубр. Он рассказал Дине о состоянии дел, посвятил в планы на будущее, в частности. рассказал о предстоящем открытии отдельного парфюмерного магазина, для чего потребуется хозяйка в этом заведении. В конце концов, разговор закончился конкретным предложением. Селищев предложил ей пойти на курсы, это были те курсы, о которых она мечтала, но они были дневные и дорогие, за время учебы ей будет выплачиваться содержание. Конечно, оно было меньше того, что она получала у ребят, но зато она получит документ о солидном образовании, а затем ее ждет обещанная хорошая должность.
Разговор с ребятами опечалил их.
- Не горюйте, ребята, Вера вполне заменит меня , я за нее ручаюсь.
- Это потаскуха,- пояснил Семен Гехт.
- Послушай, Семен, тебе что, жить с этой Верой? Жениться на ней? К стати, если не тебя посмотреть с некоторой точки зрения, я бы не взяла тебя в мужья ни за какие деньги.
Ребята рассмеялись
Вера была одной из продавщиц. Она окончила торговый техникум, ее Дина уговорила поработать у парней и сказала под честное слово, что она скоро уйдет и передаст ей свое место. Ко всему прочему, девушка имела неплохой художественный вкус, и ее выкладки товара отличались свежими выдумками. Правда, смазливенькая девица имела особую страсть к умножению количества поклонников. За ней чуть ли не каждый день приезжали новые кавалеры. Дина, как- то разговорилась с ней на эту тему, Вера сказала, что ей нравится крутить головы этим дурачкам. Предупреждать девушку об опасностях, ожидающих ее на этом пути, Дина не стала.
- Обязуюсь быть верной вам, оберегать от натиска такого кита как ГУМ. Если будут трудности – приходите помогу.

Пришлось сразу же включаться в учебу, но она недавно окончила одни курсы, и не все было забыто. Учеба на курса велась в хорошем темпе. в этом оказывались заинтересованными и преподаватели, это были лучшие силы, стремящиеся побыстрее заработать, и ученики, стремящиеся побыстрее получить знания и документ о повышении образовательного уровня. Снова сработала и привычка, и умение работать, привитые отцом. и она вошла в темп. Быстрее и лучше всех освоила компьютер.
По окончанию учебы, Дину назначили помощником заведующего отделом галантереи и парфюмерии. Отделом заведовал мужчина средних лет, Алексей Петрович. Он поручил Дине парфюмерную секцию, а себе оставил галантерею.
Вооруженная опытом Дина внесла кое –что новое.
Дине пришлось подчиниться воле Селищева. Андрей Лукич был человеком женатым. Его жена толстая рыжая бабища с брезгливым выражением на лице, имела привычку заходить в магазин, чтобы поговорить с женщинами, в надежде услышать, что-либо о шашнях своего мужа. Она не сомневалась, в том, что он не безгрешен, но фактов взять негде, поскольку служащие, хоть и знали кое - что, но не спешили рисковать своим местом. Появление молодой, красивой, с привлекательными манерами дамы, породило соответствующие намерения в душе хозяина.
Стояла осенняя пора, В полях серебрилась паутина бабьего лета, в городе пахло горелой листвой. Полюбоваться осенними красотами и пригласил Дину Андрей Лукич. Началось с деловых разговоров, потом поинтересовался, как она отдыхает. Дина быстро поняла, к чему клонится разговор. Ей не хотелось связываться с этим человеком. Андрею Лукичу было за пятьдесят. Он не потерял мужского вида, то есть не растолстел, не облысел, лицом он выглядел моложе своих лет. Но Дина находила в нем что-то неприятное. Вместе с тем
она понимала, что иного выхода нет. В конце концов, Селищев пригласил ее поехать в воскресенье на дачу к его другу, который должен отмечать день ангела. Дина вспомнила его супругу, ее уничтожающий взгляд и не стала противиться. Селищев поставил условия: не нужно надевать никакие украшения, драгоценности и особые наряды. Туда по традиции все ходят в повседневном. Она должна ехать на электричке до станции Лесной, а там он будет ждать ее. Дна заметила про себя, что он, всетаки, боится своей жены.
Все, что происходило в той компании, Дине не очень понравилось. Гости появились, действительно, в повседневной одежде. Скоро не совсем скромное застолье превратилось в кутеж с дикой пьянкой, похабными анекдотами, разух-
абистой пляской, кое-кто доходил до того, что непристойно обнимал женщин.
Но спутник Дины вел себя вполне пристойно. Пил в меру, веселился, не выходя за рамки, а когда гости стали расходиться подутро, Селищеву с Диной дали очень приличную комнату с широкой кроватью. Так появилась новая линия в жизни Дины.
Она весьма неодобрительно оценивала свою связь с Селищевым, Прежние связи с мужчинами она объясняла тем, что эти мужчины вызвали у нее интерес к ним, она считала, что у нее не было ни одного мужчины, который бы навязал ей свою волю. Даже Максим, через которого она рассчитывала перейти на новую ступень, и тот стал любовником не сразу, ему пришлось продемонстрировать свои качества, пришедшие ей по вкусу. И вот теперь она после многих раздумий сделала вывод о том, что связь с Андреем Лукичом имеет иной характер. Она вызвана необходимостью продвигаться вперед.. После пары поездок в тот шикарный вертеп, Селищев объявил ей::
- Дина Марковна, правление акционерного общества решило передать в ваше ведение секцию, в которой вы работаете.
Дина несколько растерялась и спросила:
- Андрей Лукич, а не рано ли?
- В самый раз, идите в административный отдел и оформляйтесь, приказ подписан.
Повышение Дины большинство сотрудников восприняли как результат интимных отношений с Селищевым, хотя, вряд ли кто-нибудь имел какие-
либо конкретные сведения., но знали, что Андрей Лукич такую женщину не оставит без своего внимания. И кое-кто уже начал гадать, когда надоест ему Дина, и он начнет ее выживать, как бывало со многими. Максиму Дина дала отставку, и тот не обиделся, а пожелал успехов. На службе у них были отношения самые близкие, Максим даже проявляло ней заботу, особенно на первых порах.

Прошло около полутора лет работы Дины в универмаге. Она обрела авторитет требовательного даже неумолимого руководителя. Сотрудники ее отдела не то, чтобы боялись, но предпочитали не вступать в противоречия с ней. Она не завела подруги, и ни с кем не враждовала. предпочитала не замечать косых взглядов, кое-кого из коллег. Скоро Дина поняла, что и жена Селищева знает об их связи, оно определила это по тому, как неприятная женщина обходит ее стороной. Наконец пришел день, который она ждала в тайне даже для себя. Ее пригласили на заседание правления акционерного общества.
- Дина Марковна, - начал не без торжественности Андрей Лукич,- правление предлагает вам возглавить новый филиал нашего универмага...
После этих слов воцарилось молчание. Дина решила сыграть наивную даму.
- Господа, я очеиь прельщена вашим предложением, но оно столь внезапно, что я, признаться, растерялась...
- Пока идут последние работы у вас будет время, чтобы все продумать,- сказал член правления толстый лысый человек с веселым выражением на лице, которого звали Иван Иванович.
- Я сужу по вшей работе в секции, и у меня не возникает никакого сомнения относительно ваших возможностей на новом посту. Не размышляйте долго и принимайтесь за дело, оно вам по плечу, - сказал довольно молодой мужчина в шикарном кожаном пиджаке. Он не очень часто заходил в магазин, но каждый раз останавливался в отделе, перекинуться словечком с ней.
- Дина Марковна, послушайте условия нашего с вами договора,- сказал Селищев и зачитал текст договора.
Условия прельщали Дину, главное – она будет получать намного больше, да еще предусматривались всевозможные добавки. «Надо быть дурой, чтобы не согласиться»,- подумала Дина про себя, но поломалась и попросила время для размышления.
- Хорошо,- скал Селищев,- договор будет в отделе кадров, даю вам три дня на размышление, решите- придете подпишете.
Дина уже собиралась уходить, но ее остановил Иван Иванович.
Дина Марковна, вы не удивляйтесь. Мы решили новы филиал назвать вашим именем – «Дина», поскольку в городе парфюмерные магазины называются женскими именами. Уже есть «Людмила», «Светлана», «Мария» и другие, и наш будет называться «Дина».
- Что я могу сказать,- по- настоящему растерялась Дина. И скоро у ней мелькнула мысль, о том, что это идея Селищева, который не на шутку влюбился в нее, поэтому посчитала чрезмерным, и в то же время не нашла довода для обоснованного возражения.
- Но я понимаю, что это отнюдь не в мою честь и принимаю как совпадение. Так ведь?
- Именно так,- засмеялся Иван Иванович.
Скоро счета Дины Марковны в сберкассе и в одном из коммерческих банков стали пополняться побыстрее. Она сама не заметила, как подсчет доходов занял важное место в ее жизни. Дабы не нанести ущерб заветным сбереженям, на похороны отца Дина выделила скромную сумму, сама не поехала, сославшись на болезнь. Хорошо, что администрация города помогла¸ иначе похороны получились бы очень скудными. Дина оправдывала себя тем, что ей нужны деньги на приобретение квартиры, но на самом деле ее денег хватило бы на две квартиры, но она не торопилась с это покупкой, поскольку вознамерилась попросить у Слищева кредит на это, он и сам во время одного из посещений ее будуара намекнул на это. При каждом удобном случае она приобретала акции общества. Имеющиеся знания позволяли ей предположить, что у ГУМа перспективы есть.
Она закончила еще одни курсы, на них пришлось восстанавливать и пополнять свои знания английского языка. Селищеву она об этом не сказала.
Вскоре у нее появился прекрасный помощник Александр Исаакович Свергун, которого ей порекомендовал один из преподавателей на курсах, с которым у нее состоялся мимолетный роман. Свергун являлся хорошим дополнением к ее холодному рассудку, расчету, выдержке. Он мог, не считаясь со временем, мотаться в любом направлении, причем, всегда оказывался в самом нужно месте. Дина долго добивалась для него оклада, который он попросил, а попросил он много, но и не даром. К сожалению, с месяц назад он предупредил Дину о том, что заканчивается оформление его документов для выезда в Израиль.
- Что поделаешь, дорогая Дина Марковна. Мама и папа у нас идут сразу после Бога. Представьте себе, они еще при коммунистах уехали на нашу родину, а теперь очень больны, и мне об этом не нужно было повторять много раз, я немедленно решил, что мое место у ложа больных родителей, давших мне жизнь.
А вскоре после этого разговора он зашел к ней и попросил:
- Дина Марковна, вы не могли бы заглянуть в склад парфюмерии?
- Что-нибудь случилось?
- Да ничего особого, но нужен ваш глаз.
Когда Дина вошла в склад, Свергун послал кладовщицу с бумагами в бухгалтерию, а сам заговорил:
- Дина Марковна, у меня есть очень важный разговор . Он настолько важный, что не может состояться в этой обстановке. Я уверяю вас, что это архиважно.
- Где же должен состояться этот разговор?
- Сегодня, закончив работу, вы поезжайте до поворота на Садовую, и там, у обочины, увидите мой автомобиль. Поезжайте за мной, нигде не останавливаясь. Дальше все будет ясно.
За поворотом на Садовую улицу стоял автомобиль Свергуна с открытым капотом, сам он заглядывал туда, словно искали неисправность. Увидев автомобиль Дины, он тотчас же захлопнул капот и тронулся с места. Проехав несколько кварталов. автомобиль Свергуна остановился, он вышел из машины.
- Дина Марковна, простите меня за эту конспирацию, вы скоро все поймете. Дом, у которого мы стоим, принадлежал моей дочери, которая уехала в Германию, а я его использовал как дачу, а теперь приходится его продавать. Вы, пока мы на улице, должны сыграть роль покупательницы, осматривающей дом и усадьбу.
Это было сказано торопливым полушепотом, Дина все поняла и продолжала удивляться, хотя, своему помощнику она верила безусловно.
Домик и действительно был хорош, построен со вкусом, в нем привлекало все: и просторная застекленная веранда, и красиво оформленная мансарда. В саду также было чем полюбоваться: прекрасно ухоженные фруктовые деревья, кусты, вскопанные на зиму грядки, клумбы с отцветающими астрами Она даже загорелась желанием купить такой дом, но тут же раздумала, решив, что одной с таким хозяйством не справиться. Во время осмотра сада Свергун перекинулся
несколькими словами с соседкой, работавшей в своем саду, пожаловался, что за такой дом не дают должной цены. В гостиной дома также все было аккуратно
подобрано и отличалось добротностью. Усадив гостью, Александр Исаакович пошел на кухню, чтобы приготовить кофе. Разливая его по чашечкам тончайшего фарфора, он заговорил:
- Дина Марковна, я должен был предпринять меры конспирации, поскольку в настоящее время начальство не жалеет средств, чтобы видеть, знать, слышать о чем говорят и что думают их подчиненные. Вы, наверное, знаете, что сейчас не трудно приобрести технические средства, которые обеспечивают эффективную слежку. Я был свидетелем этого, правда, не здесь. Вот поэтому я и выбрал такой вариант. А теперь я скажу главное. Пока вам нужно слушать, думать и ничего не говорить.
- Ну, Александр Исаакович, я заинтригована,- сказала Дина, действительно заинтригованная таким вступлением.
- Я начну с того, что вы заметили, как Андрей Лукич изменил свое отношение к вам. Если не заметили вы, то заметили другие. Это подтверждено не одним человеком.
Дину эти слова изумили до предела. Она считала, что хотя сотрудникам известно о ее связи с Селищевым, но не могла и предположить, что кто-то знает какие-либо подробности, в частности, о действительно изменившемся отношении к ней. Даже во время служебных разговоров он выражал неудовольствие без всяких оснований. А Свергун продолжал:
- Здесь ничего сверхъестественного нет. Сотрудники знают, как меняется отношение Селищева к любовнице, которую он намеревается бросить. Он собирается, как выражаются ныне, «наехать» на вас.
- Ну почему же? –удивилась Дина.- Ведь филиал опережает головной магазин по всем показателям.
Вот поэтому и хочет, поскольку почувствовал в вас соперника.
- Какой я соперник? У него своя команда, которая всем правит..
- От имени этой команды я и веду этот разговор. Знаете ли вы, что это за команда? Это бывшие жулики, спекулянты советских времен, которые воровали, как тогда выражались, в особо крупных размерах. Но сейчас, чтобы увеличить свой капитал, нужно уметь работать, а они, знавшие элементарную советскую торговлю, нынче растерялись, а учиться не хотят, поэтому они вынуждены покупать специалистов. На первых порах Селищев соответствовал их чаяниям, но теперь начинает выдыхаться. Они поняли, и все больше убеждаются, что качеством руководителя, способного двигать дело вперед, он больше не обладает. Отсюда логический вывод, что Селищев не дурак, и понимает, что представляете для него вы. Вы не просто женщина, с которой пора прекратить связь, вы его враг, и у вас есть большое преимущество – вы выросли здесь, на этой почве. и вас учить не надо. На основании этого его окружение ведет разговор, пока негромкий, о том, чтобы структуру общества привести в соответствие с типовой структурой, то есть иметь председателя правления и генерального директора, а до сих пор единолично правил Селищев, присваивая значительную часть прибыли, обирая акционеров. Добровольно на эту реформу он не пойдет, он уже пытался подкупить кое-кого, переманить на свою сторону, чтобы сохранить статус-кво. Ну, я не буду вдаваться в подробности склоки, затеянной этой компанией. Главное в том, что большинство членов правления считают вашу кандидатуру на должность генерального директора единственной.
- Ну что вы, Александр Исаакович!- воскликнула Дина, наполнившаяся и сомнением и торжеством одновременно, так, словно ей предстояло совершить прыжок с большой высоты. А Свергун подтвердил:
- Да, да Дина Марковна. Это так, это говорю вам я, Александр Свергун, который видит больше и разбирается в делах лучше, чем вся эта компания третьестепенных торгашей, жаждущая денег. И еще раз предупреждаю, что Селищев прекрасно понимает это и готовит сильный удар, ведь здесь заложено его благополучие, и он, как и его окружающие, также жаждет денег, больших денег, и готов смять, растереть в пыль, всех, кто встанет на его пути к этим деньгам. Ждите – не сегодня-завтра он назначит ревизию «Дине» якобы для оценки рентабельности, тем более, что за последнюю неделю ваш доход несколько уменьшился.
- Ну, разве он не знает, что васьковская база перестала поставлять нам моющие средства, он же сам и поссорился с ними. Вы уладили дело, и на следующей неделе все пойдет своим чередом.
- Это понятно, но у него есть союзник бухгалтер Седякин, человеконенавистник.
- Я все поняла, Александр Исаакович, но вы оставляете меня в такое время. Какой же тут вход? Мне так не хочется покидать «Дину», у меня есть еще хорошие идеи. Между прочим, он хотел послать меня в Германию, чтобы я познакомилась, как они ведут дела.
- Вот вам еще одно свидетельство..
- Но что же делать?
- Надо потеснить Селищева,- как-то загадочно произнес Александр Исаакович.
- Что вы имеет в виду?
- Для того мы и объединились, чтобы довести до вас самое главное, каким способом можно избавиться от этого человека.
- Как?- насторожилась Дина.
- Есть неплохой способ, чтобы на время убрать его.
- Что вы! Что вы!- энергично запротестовала Дина.- Ведь все это очень рискованно, можно в тюрьму угодить
- Не беспокойтесь, Дина Марковна,- как-то миролюбиво, даже ласково произнес Свергун.- Его не будут резать, в него не будут стрелять, ему просто устроят небольшую автоаварию, после которой он окажется в больнице на более или менее продолжительное время, а по уставу правление, в его отсутствие, может принять нужное ему решение.
- Но кто-то должен устроить ему эту аварию?
Этот вопрос для Свергуна прозвучал несколько неожиданно.
- О, не беспокойтесь. Есть специалисты, которые умеют это делать. Никакого подозрения. Мало ли бывает аварий.
Дина задумалась. Конечно, если Селищев задумал интригу против нее, он не остановится. Он беспощаден. Ей вспомнилось, сколько ей пришлось приложить сил, чтобы отговорить его от намерения разорить «Молодость и красоту». Она поставила на ноги «Дину», и вот любовник задумал избавиться с ней. А просто прогнать ее он не сможет, нужен будет скандал. И Дине стало ясно, если ему удастся расправиться с ней - ее торговая карьера может погибнуть. Он не ограничится ее увольнением, он постарается создать вокруг нее зону отчуждения. Бывая на той самой даче, она слышала, как предприниматели договаривались не принимать ни на какую работу провинившегося, не угодившего своим хозяевам работника. А что значит выбирать новую дорогу? Это, прежде всего, снова считать копейки. Сказанное Свергуном, быстро уложилось у нее в голове. Но что делать? Конечно, на то, чтобы убрать Селищева она не согласится, это слишком опасно. Другое дело авария на дороге, от нее никто не застрахован. Конечно, Селищев выздоровеет и вернется, но она уже будет генеральным директором, и с ней ему будет трудно бороться, на ее стороне будет правление. А стать генеральным директором ей очень хотелось. Прежде всего, это хорошие деньги. Трудностей и ответственности он не боялась. Может, потому, что на ее пути настоящих трудностей не появлялось. Эта первая.
Вдруг ей в голову пришла мысль о том, что тем, кто будет делать аварию надо платить. Эту мысль она высказала Свергуну.
- Дина Марковна, это будет стоить двенадцать тысяч долларов...
- Но где взять эти деньги?
- Эти деньги дадите вы.- твердо как приговор произнес Свергун.
- Почему я ? Растернянно спросила Дина.
- А потому, что вы станете генеральным директором. Получите хороший оклад. Вам дадут безвозвратную ссуду на приобретение новой квартиры, которую вы давно ждете.
- Но где гарантия?
- Об этом разговоре знаем я и еще один человек, член правления, которого я не назову. И большинство членов правления за вас. Это точно!
- Дина задумалась. Свергун тоже молчал, наконец, сказал:
- Не думайте много, Дина Марковна. Мы с вами работаем в торговле, а здесь, для того, чтобы приобрести вещь- надо потратиться.
- Но если меня не назначат генеральным директором?
- Назначат – это гарантировано. Человек, который является автором изложенного мной варианта, выдаст вам денежный документ, и в случае невыполнения этого задания, вы сможете взыскать свои деньги, даже через суд, если потребуется.
Свергун сходил на кухню, подогрел кофейник, они пили кофе и молчали, занятые каждый своими мыслями.
- Ну что же, Дина Марковна,- нарушил молчание Свергун,- я понимаю, что разговор у нас состоялся серьезный, и вы сейчас не дадите ответа. Давайте договоримся, что чрез неделю, если вы решитесь, вы просто передадите мне деньги, и сразу же получите документ. В противном случае, вы останетесь в стороне. Скоро я уеду, и никто ничего знать не будет. Но знайте - правление за вас. И я советую вам, на заседании правления, когда вас будут назначать на должность, торгуйтесь. Ваша цена высока, не продешевите. Это говорю вам я, Свергун, а я в людях дела толк знаю. Имейте в виду – эти бестии хитрые.

Сев в автомобиль, Дина посмотрела на часы - их встреча длилась чуть больше часа. И вдруг ей стало противно. Она изругала себя за то, что поддалась на уловку этого жида, и так расстроилась, что пришлось сбавить скорость автомобиля и выехать на улицу, где движение было не столь интенсивное, была такая минута, что хотелось совсем остановиться, чтобы обдумать все заново .Она не могла простить себе, что согласилась покалечить человека, к тому же при аварии он может и погибнуть...
Приехав домой, она сбросила пальто, налила бокал своего любимого вина, села в кресло и закурила, курить она разрешала себе лишь во время раздумья и в ночном клубе. Вино, по мере своего воздействия, приносило успокоение, способность размышлять более глубоко. И в конце концов, мысль вернулась на ту стезю, по которой шла во время разговора со Свергуном. « А в чем же дело? Человек хочет подложить мне свинью.. Может, с обиженным видом уйти, вежливо затворив за собой дверь? Ну, нет. Я вижу, что делается среди этих людей. Почему я должна стать жертвой? Ради чего? Чтобы этот выработавшийся человек мог загребать деньги? Но я не хуже его, я могу сделать больше...» - так рассуждала она, и в конце концов решила, что пока будет наблюдать за обстановкой, и при необходимости, действовать решительно. У нее есть в запасе целая неделя. В Свергуне она не сомневалась.
В пятницу, неожиданно для Дины, Селищев пригласил ее на дачу. Все шло как обычно. Проснувшись в середине дня, Селищев, по обычаю, достал из бара бутылку вина, налил себе и стал пить.
- А мне?- спросила Дина.
Он поставил на прикроватную тумбочку бокал и бутылку, не сказав ничего. Дина стала наблюдать за ним. Первое, что увидела она – это взгляд, взгляд жестокого человека. У нее мелькнула мысль: « А не был ли разговор со Свергуном провокацией, ведь эти евреи за деньги могут сотворить что угодно?»
Она решила приласкаться к нему. Он почти оттолкнул ее.
- Андрюша, что с тобой? Ты почему сегодня такой хмурый?
- А с вашим братом свяжешься - обязательно упрешься в стенку.
- Может, скажешь в чем дело?
- Ты скажи честно, ты встречаешься с этим хлюстом Кленовым?
- Чего бы это тебя начал беспокоить Кленов? Я с ним не встречаюсь-это честно.
- А встречалась?
- Встречалась. Ведь он помог мне устроиться сюда.
- И ты его отблагодарила?
- Он меня отблагодарил, познакомив с тобой.
- Вот как...
Селищев снова налил себе вина.
- И много у тебя было мужиков, пока я валандаюсь с тобой?
- Женщину, которой ты объяснялся в любви, о таком не спрашивают,- резко ответила Дина.
- Я сделал тебя человеком. За сколько ты работала у мальчишек и сколько тебе идет от меня?
- А тебе что от мен идет?- Дина вперила взгляд в глаза Селищева.- Что, я надоела? Могу уйти сейчас же. Меня возьмут, и дадут в два три раза больше, и никто не заставит спать со стариком. Это я могу сделать, запомни, Андрей
Лукич. Я держусь в «Дине» потому, что я ее сделала, это мое детище, я создала магазин, который чуть ли не каждый месяц окупает твой. Сказать другим предпринимателям, сколько ты мне платишь – засмеют. И меня, и тебя засмеют, вдобавок обзовут скрягой - Произнеся эту речь, которая вырвалась как-то неожиданно для нее, Дина аж похолодела от страха. На что может решиться этот человек с такими злыми глазами? Но на лице Селищева появилось, удивление
- Ну, что ты, что ты.. У меня плохое настроение, давай выпьем на брудершафт и примиримся, ведь не ссориться мы сюда приехали.
Несмотря ни на что, у Дины не проходила затаенная обида. Она не привыкла, чтобы ее упрекали за связи с кем бы то ни было, однако, привыкшая обдумывать свои шаги, сделала вывод, что в настоящий момент с Селищевым ссориться нельзя никак.
В понедельник бухгалтер Седякин позвонил ей и потребовал, чтобы их бухгалтер принес ему все документы, он знает какие.
- Хозяин велел проверить вашу работу,- сказал он.
Дин поняла, что Свергун не ошибался. Она долго сидела в кабинете, курила сигарету за сигаретой, перелистывая все те же мысли. Если уйти? Она найдет себе работу, но вдогонку может полететь какая – нибудь гадость и испортить карьеру на долгое время. Предприниматели сам народ вороватый и в чью-то честность не поверят. И оставаться – подвергать себя неведомо каким
опасностям. Вдруг этот старый кобель поторопится и захочет в самое короткое время избавиться от нее. Так что же остается? И тогда предложение Свергуна показалось ей единственным спасительным выходом. Фактически, дело задумано хитро: ее одну сделали заказчиком расправы с неугодным всем человеком. А что ей остается? «Селищев беспощаден,- решила она,- прощения у него не вымолишь, пусть же он уйдет с моей дороги.»- это был ее окончательный приговор Андрею Лукичу. Двенадцать тысяч долларов у нее были, было и в несколько раз больше. Воспитанница бабушки помнила ее указания насчет черного дня. На следующий день Свергун, зайдя в кабинет, сказал потихоньку:
- На прошлой неделе один дурак на правлении во время ссоры с Селищевым предложил передать управление всеми магазинами вам..
- Это я уже почувствовала, -сказала Дина.- Не раз почувствовала. Документы уже у Седякина.
Дина Марковна достала из сейфа приготовленные двенадцать тысяч долларов и передала их Свергуну, он достал из папки документ и передал ей. На ее душе стало, если не легче, то проще. Обычно, к концу дня она имела привычку пройти по магазину, посмотреть, что делается. И спустившись на первый этаж, нос к носу встретилась с Игорем. Он выглядел также, в тех же огромных очках, только утепленная куртка являлась выражением некоторого достатка. Он шел не один. Рядом шла очень красивая, невысокая, хрупкая женщина, а сам Игорь держал за руку мальчика лет трех.
- Здравствуйте, Дина Марковна, вы здесь хозяйка?
- Здравствуй, Игорь. Я заведую филиалом, а хозяином является акционерное общество.
- Ну что же, желаю успеха.
- А вас можно поздравить с потомством?
- Да это мой сын, Дима, назвали в память о Диме..
- Как в память?- не поняла Дина.
- А вы разве не знаете? Дима погиб почти сразу после женитьбы на старой мегере. Он повез группу артистов в Югославию, и их самолет разбился.
- А я не знала. Бедный Дима. Как жаль такого хорошего, талантливого человека,- искренне опечалилась Дина.
Всего доброго, Дина Марковна.- Игорь вынужден был идти, поскольку малыш тянул его к детскому уголку.
Уже вечером она вспомнила эту встречу, и перед ней прошли дни, проведенные с Димой. Сейчас они показались отблесками уходившей юности.
«А ведь у меня порой мелькали мысли о том, чтобы стать его женой,»- подумала она. Одновременно ей вспомнилась ночь, проведенная с Игорем, но упрекнуть себя за такую блажь не захотела, уж очень оригинальным казался ей
этот парень. В кабинете ее ждал Свергун. Они поговорили о делах. Уходя, Свергун бросил, как бы невзначай:
- В понедельник...
Пятница была мучительна для Дины. Она ждала с минуты на минуту приглашения на дачу. Но секретарша Селищева сказал, что ему поступило приглашение на торжество по поводу чьего -_то юбилея.
В понедельник стояла мерзкая погода поздней осени. Ночью шел мокрый снег, утром он сменился дождем. Дина поехала на работу на машине и пожалела: в такую погоду в аварию попасть просто. Сидя в кабинете, она с тревогой смотрела на телефон, но он молчал, и лишь когда собралась пойти в буфет выпить чашечку кофе, поскольку утром не могла ничего взять в рот, он зазвонил. Голос веселого Ивана Ивановича сказал:
Дина Марковна, должен вам сообщить очень печальное известие. Наш уважаемый Андрей Лукич попал в автомобильную катастрофу и получил тяжелую травму, он находится в больнице. Его супруга скончалась на месте. Травмирован и охранник.
- Господи!- воскликнула Дина Марковна,- и не верится такому.
- Вы сами видели, какая погода, в такую до беды недалеко. Печально, конечно, но факт.
Дина представила улыбчивое лицо этого веселого человека. И ей подумалось, что единственным человеком, знающим их с Свергуном тайну, был он. « Значит жив»,- облегченно вздохнула Дина, но на душе, всетаки, было гадко. О жене она не пожалела, и удивилась своей черствости. Промелькнул вопрос об охраннике. Есть ей расхотелось, и она отправилась в универмаг. Там она узнала, что охранником был Максим Кленов Личного охранника, возившего его, Селищев куда-то отправил и сам сел за руль.
К концу рабочего дня к Дине зашел Свергун, они поговорили о делах и не словом не обмолвились о происшедшем, лишь выходя из кабинета, Свергун, как-то необычн, посмотрел на Дину, сверкнув черными на выкате глазами. Через два дня Александр Исаакович зашел к ней в неурочное время.
- Дина Марковна, как мы договорились, я предупреждаю вас, что Покидаю работу через три дня. С бухгалтерией у меня полный расчет. Вы разрешите завтра после работы собрать девушек, чтобы на прощанье выпить по бокалу шампанского. Правда, не совсем удобно, послезавтра похороны хозяина..
- Как? Разве хозяин умер?- не поверила Дина своим ушам.
- А вы не слышали? Хотя вчера вас, почти весь день, не было. Какая-то застарелая болезнь усугубила его положение.
Дина помрачена. «Ведь это я убила его..», в отчаянии подумала она. Но усилием воли заглушила эту мысль, отогнала ее. А вечером пришлось пить вино и курить, оправдывая себя: « Ведь если была застарелая болезнь, он всеравно бы умер , пусть не вчера, так попозже. Ей пришлось придти на проводы Свергуна, хотя и не хотелось. А он сначала налил всем водки и сказал:
- Дорогие друзья, я предлагаю, прежде всего, выпить и помянуть незабвенного Андрея Лукича, пусть земля ему будет пухом.
Выпили, помолчали, а потом стали пить шампанское. Дина не пила ничего, сказав, что она за рулем. Когда стали расходиться, Свергун оказался рядом с ней.
- Алексадр Исаакович, хотите вас подвезу?
Не откажусь.
Когда сели в машину, Дине захотелось задать ему вопрос, который возник у нее после того, как заключили соглашение об устранении Селищева.
- Александр Исаакович, можно спросить вас? Я заранее извиняюсь, может быть за некорректный вопрос...
Спрашивайте, Дина Марковна, у меня от вас секретов не будет.
- Скажите, почему вы, не имеющий интересов в нашей компании, тем более в настоящее время, решились на такое дело?
- Дина Марковна, вопрос ваш очень кстати. На него, если вы разрешите, дам вам более объемный, чем вы ожидаете ответ.
Дина кивнула головой.
- Если рассматривать с точки зрения практики, вы прочно сидите в седле. А думали ли вы о перспективе?.
Свергун уселся на сидении поудобнее, повернулся в сторону Дины .
- Будучи студентом, я очень добросовестно изучал Марксизм- Ленинизм. Скажу вам – это прекрасное учение. И теперь до слез обидно, что очень неумные люди взялись продолжать дело Ленина и Сталина, они испортили все дело, предав нас, нашу страну в лапы бога злата. Помните в «Фаусте»? « На земле весь род людской чтит один кумира священный... тот кумир телец златой» Сатана правит бал, у нас под его музыку пляшут многие, а вы вспомните советские времена. Ведь большинство людей воспринимал деньги как важный. необходимый фактор жизни, который можно обрести за затраченный труд. Конечно, многим хотелось иметь денег побольше, я имею в виду нормальных советских людей, но никто не стремился стать владельцем магазинов, предприятий, банков, любым путем загребать деньги. А эти негодяи открыли путь золотому тельцу. Даже многие из тех, кто копается в мусорных ящиках, тоже живут в надежде найти жемчужное зерно в навозе. Поэтому и безмолвствует народ несчастной России.
Вы, наверное, знаете город Саранск. Там я узнал, как жесток, кровожаден, беспощаден бог злата. Там я развернул очень прибыльное дело, но оказался на капельку честнее, ну, на самую капельку, чем окружавшие меня. Хорошо, что я еврей, и соотечественники мне помогли кое-что спасти, но всеравно, я приехал сюда не предпринимателем, а всего лишь менеджером, или как иначе называется такая должность?
Автомобиль попал в пробку. Александр Исаакович тактично замолчал, чтобы не мешать Дине выбираться. Наконец, пробка преодолена, и Свергун продолжал:
- Сейчас у нас в стране царство денег, какого нет нигде в мире, разве в некоторых бандитских государствах Южной Америки. Там также власть денег, добытых любой ценой. Любым путем. Этой ценой определяется жизнь многих дельцов, погибших от рук киллеров, или даже не очень профессиональных убийц. Здесь и Селищев с супругой. Так и выходит, дорогая Дина Марковна, главное в нашей жизни – деньги. Не те, что в нормальных капиталистических странах, которые добываются по законам капиталистического мира, а по законам мира бандитского. Деньги во что бы-то не стало, любыми средствами,
Все остальное – ничто. За деньги – все. Единственно, что плохо – нельзя откупиться от смерти. С этой точки зрения можно посмотреть на вашу жизнь. Не возражаете? Может это будет жестоко, но ведь против этого возразить нельзя. Как вы смотрите?
Дина бросила взгляд на собеседника, ничем не выразив ни согласия, ни возражения. Селищев воспринял это как согласие.
- Да, мой анализ может показаться вам беспощадным, но, прежде всего, учтите, что с вами разговаривает не какой-нибудь журналист из демократической газетенки. Я такой же, как и вы, с того же поля ягода. Но давайте посмотрим с самого начала. Вы рано поняли, что такое деньги, и они оказались виноватыми в том, что вы не приступили до сих пор к исполнению Богом установленной обязанности женщины – рождению и воспитанию ребенка, детей. Непосредственно или опосредовано, но виноваты они. Вы не смогли найти спутника жизни, чтобы рожать детей, и не смогли потому, что встречавшиеся вам мужчины, не подходили по главному параметру – они не имели достаточного количества денег, то есть, столько, сколько вам хотелось. У вас есть красота, обаяние, и вы уже давно поняли, что это капитал, и некоторое время жили на этот капитал. Но у вас хватило ума понять, как поется в одной песенке: «Юность рвущийся товар..», тогда стали использовать свое второе богатство, данное вам Богом – ваш ум, и ,благодаря ему, пришли в иную сферу, где обращаются огромные деньги и решили, что какая-то часть, чем больше – тем лучше, должна перепадать вам. Вы и не заметили, как окончательно и бесповоротно, да, Дина Марковна, бесповоротно, оказались в плену денег. Из этого плена сами не уходят, несчастных, не имеющих достаточных качеств, выбрасывают, как негодное барахло. И вы умножаете свою энергию, я приветствую ваше стремление упрочить свое положение, свидетельством является ваше тяга к знаниям, к постижению теории, она есть у всех, начиная от карманников. Не только я, все сотрудники компании знали, что вы находитесь в любовной связи с Селищевым. Бог вас простит, поскольку вы были в плену своего устремления, против которого вы устоять не могли, иначе у вас не было бы столько денег. Стоило вам запротестовать и, несмотря на ваш талант, оказались бы снова в магазинчике, или еще того хуже – торговкой в ларьке, получающей с выручки. Мысль о замужестве появится тогда, когда вы почувствуете себя госпожой положения.
- Но почему- то не торопятся делать меня госпожой положения..,- промолвила Дина.
- Не торопитесь, Дина Марковна, все образуется. Вопрос уже поставлен, Дело в том, что на днях должен появиться сын Селищева. Он сообщил, что приехать на похороны не сможет, поскольку находится за границей, но обещал приехать в ближайшее время. Не переживайте, у вас конкурентов нет.
- Спасибо Александр Исаакович, продолжайте, я вас слушаю.
- Вы представьте, что вы богаты, по-настоящему богаты, то есть владеете не только определенной суммой денег, но и солидной недвижимостью, проникли в другую компанию и прочее, и стали женой богатого человека, иного вы и помыслить не можете. У вас с мужем будет что-то общее, но, вставая утром, будете считать свои и его деньги, он – свои и ваши. И так всю жизнь Здесь ничего не изменишь, и марксово солнце теперь не скоро встанет над многострадальной страной. Уж очень заманчивы эти деньги, уж очень могуч властелин.
И сделайте себе вывод теоретический и практический. Ума большого здесь не нужно, его у вас во много раз больше. Помните – к вам будут беспощадны, и чтобы удержаться в седле вы должны быть такой же. Трудно и страшно говорить эти слова, еще труднее понять обыденным умом их справедливость, но я скажу их. Запомните, если на вашем пути к деньгам встали мать или отец, брат или сестра – устраняйте их любым способом, иначе они могут погубить вас. Это из опыта.
А теперь я скажу вам то, что говорю себе, о чем спрашиваю самого себя. Куда я иду? Вот исчерпаны мои способности, я уже как негодное ружье, внешним видом еще могу испугать кого-то, а уж выстрелить не смогу, вы видели сами, что на подхвате я еще что-то значу, но уже не смогу достигнуть идеала. И куда я пришел? В никуда. Посудите сами. Для тех у кого денег больше, чем у меня, -для них я ничто, а те, у кого денег меньше чем у меня – они для меня ничто, но таких мало, а мне обидно. Беднота, люмпены- мои враги, при случае они не простят мне за то, что я забрал их деньги. А будут ли истиными друзьями те, у кого денег столько же, сколько у меня? Нужен ли буду я им, а он мне? Скорее всего, и во мне, и в них будет жить, как вредоносная бактерия в организме человека, страсть, стремление отобрать деньги друг у друга. И что же кругом? Пустота.
Но это потом, и дай Бог, чтобы все это миновало вас. А пока у вас впереди большая дорога, трудная дорога. Еще неизвестно со сколькими Селищевыми вам придется бороться. Их много таких, которые будут стоять на вашем пути к деньгам, и помните, что они такие же, как вы. не согласные ни на что, кроме денег.
А теперь я отвечу на ваш вопрос. В это дело я включился потому, что и мне нужны деньги. Мне их предложили – я согласился. Разве в наших условиях не всеравно, на чем делать деньги? И мне, как и всем, нужно их много. Мои старички там, в Израиле, имеют небольшое дело и завещали его мне в надежде, что я разверну его вглубь и вширь, и я не имею права обмануть моих старичков.
К тому же, я уже не могу жить на копейки, как живал раньше, будучи советским хозяйственником, нет, не смогу.
В человеческом обществе принято просить прощения за откровенность, как за некоторую провинность, хотя она, эта откровенность должна быть одним из столпов общества. Вот и я не хочу отстать от всех. Простите меня за длииную, сумбурную речь – это наша стариковская слабость, но я постарался это высказать, учитывая ваш недюжинный ум и способности в надежде чем-нибудь помочь вам.
- Спасибо, Александр Исаакович. Я очень хорошо поняла вас, Кое-что мне было ясно и раньше, а кое о чем еще не подумала, просто еще не хватало сил, опыта, чтобы сделать тот или иной жесткий вывод. Материала для размышления и не только для размышления, а и для руководства в работе вы мне подбросили много, я долго буду вспоминать вас. Но я, может, злоупотреблю вашим доверием, однако хочу спросить, кто был вторым в этом деле?
Свергун довольно долго молчал, потом положил свою руку на ее, лежащую на баранке руля.
- Опять простите меня, Дина Марковна, посудите сами, – вам с ним работать, жить. Зачем вам это знать? Дело сделано, пусть дело жестокое, но сделано чисто - не придерешься. Причина одна: не справился с управлением – виноват сам. Так что вы не зависите друг от друга. Поэтому живите в этой компании, ни на минуту не забывайте, что это волки, будьте и вы волчицей. Никакой поблажки. Не забывайте важную заповедь, чем меньше вы будете обижать служащих, тем больше у вас будет защитников, которые, порой, могут сыграть в вашу пользу. И еще, если вам попадется человек, который вдруг будет делать вам добро просто так, ни за что, то будьте бдительны, ждите подвоха, ищите зло, которое скрывается за этим добром.
В это время они проезжали неподалеку от дома Дины, и она пригласила Александра Исааковича зайти к ней, выпить вина на прощание, но он отказался, сославшись на множество еще не сделанных дел.

На похоронах Селищева она стояла в толпе сотрудников, и во время панихиды, и на кладбище не испытала никакой скорби, словно хоронили совершенно постороннего человека. В какую-то минуту ей вдруг вспомнился Дмитрий, вестник юности, оставшийся в памяти, отнюдь не как любовник. Она опять пожалела, что не спросила у Игоря, где он похоронен.
На поминальном обеде она оказалась рядом с Максимом, которого не видела на кладбище. На его лице имелись следы травмы, а левая рука была в гипсе. Они разговорились. Дина пить вино отказалась, сославшись на то, что она за рулем и вышли из кафе, где был обед, в числе первых, Максим стал прощаться, сказав:
- А ведь Селищева заказали. Интересно кто? Тут во многом он виноват сам – не позволил мне вести машину. Я бы смог сманеврировать. Эти штучки шустряков я знаю хорошо и сам ими владею. вообще- то, этого мастера найти не трудно. Но почему я должен класть свою голову за кого-то. Кому надо - тот пусть и ищет.
- Что ты говоришь Максим? – удивилась Дина, стараясь как можно естественней выразить удивление.
- Тут и дураку понятно. И место выбрали специально там, где Селищев не первый. Ты знаешь откос на Строительной улице. Вот там нас и подловили.
- Но почему же он туда поехал?
- Да это самый близкий путь от его дома. В хорошую погоду там не опасно, но в плохую лучше не соваться.
- Но органы, наверное, ищут убийцу,- предположила Дина.
- Нет, не ищут. Тут или подкуп или они поверили, что Селищев виноват сам. Ловко все было сделано. Действовал не один. Дружки перекрыли подходы к этому месту с обоих концов, так, что на улице в этом квартале мы оказались
одни.
- Но ты-то сильно пострадал? Я смотрю у тебя рука сломана.Есть еще травмы?
- Да незначительные. Это все не страшно.
Максим помолчал. Потом,как-то внезапно, совсем другим тоном, спросил:
- Дина Марковна, я слышал, что вы будете генеральным директором. Скажите по-честному, я смогу сохранить свою должность?
- Ой, Максим, ну ты повысил меня. Откуда ты взял?- засмеялась не очень искренним смехом Дина.
- Ладно, не будем говорить откуда, но это точно,- ответил Максим, убедившийся, что и Дине об этом известно.
- Ну, хорошо, если точно, то на твоей должности лучше тебя вряд ли кто справится. Можешь не беспокоиться, - ответила Дина,- но это я сказала, поверив твоему утверждению,- уже совсем искренно улыбнулась она.
- Можете верить – источник, пользующийся авторитетом.
Разговаривая с Максимом, Дина вспомнила, что три дня назад к ней пришел молодой мужчина, назвавший себя следователем. Показал удостоверение, достал из папки лист, записал ее данные, сверяя по паспорту, а потом стал задавать вопросы о Селищеве, об их отношениях. На один их вопросов Дина сказала:
- Я ему обязана всем. Он вывел меня на широкую дорогу. Только благодаря ему из товароведа в маленьком магазинчике, я стала тем, что есть теперь.- при этом она постаралась принять скорбный вид, и это ей удалось.
Далее он спрашивал, не ссорились ли они, как Селищев относился к сотрудникам, были ли у него ненавистники среди служащих, в чем выражалась их неприязнь и прочее. Дина, отвечая на все вопросы, стремилась показать Селищева деловым, объективным в отношениях к людям человека.
. - По- моем, он был слишком добр,- кривя душой сказала Дина,- ведь он как деятель сложился при прежней власти, когда от руководителей требовалось гуманное отношение к людям. Ему, всетаки, надо бы было быть построже.
- Вы находились с ним в вязи?
- Я могу не отвечать на этот вопрос?
- Можете, усмехнулся следователь.- И без вашего ответа ясно, что против вас устоять трудно.
Они расстались, обменявшись любезностями.
Домой она приехала под влиянием уверения Максима, о том, что следствия о гибели Селищева вестись не будет. Ей захотелось выпить вина. Она пересмотрела все находящиеся в баре вина и не нашла ничего по вкусу, в конце концов выбрала коньяк. За ужином она выпила три стопки и захмелела. Затем закурила сигарету, рассчитывая расслабиться, как после очень трудной работы. Но тут, будто кто-то, пробравшийся в ее голову, сказал очень грубо, прямо: « А ведь по твоей вине погибли два человека», и Дине стало страшно. Она принялась изгонять этого непрошенного поселенца, но он стал кричать «убийца!». Появилось ощущение загнанного и затравленного зверя. Бесконечно повторяемое утверждение Максима о том, что опасности нет, не помогало. Вдруг в памяти всплыл Андрей, нет не Андрей Лукич, а Андрюша, который умел быть нежным и ласковым там, на этой даче, превращаемой в вертеп. Молнией промелькнули их встречи, черной тучей проплыла его супруга, и все это в вихре из траурных лент на венках – на последнем даре никак не нужном Селищеву. Дина в полнейшей растерянности, не зная, что делать, зашла на кухню, чтобы напиться холодной воды. На глаза попалась бутылка с коньяком. И. не раздумывая, она налила полстакана, выпила залпом, выбежала в комнату, схватила подушку, бросила на диван и упала на нее, обхватив голову руками, словно защищалась от удара. Коньяк подействовал быстро, и она провалилась в бездну. Проснулась среди ночи. Невыносимо болела голова. Как отдаленная картина всплыло происшедшее вечером. Села, постаралась отрешиться от воспоминаний, назвала себя дурищей, и, постелив постель, легла спать.

В последующие вечера Дина старалась не оставаться наедине подолгу. Ходила на концерты, и даже в театр, который не любила, заходила к женщине, с которой несколько сблизилась еще на последних курсах, может потому, что та у нее ничего не попросила и ничего не взяла из того, что она ей предлагала, даже не согласилась на весьма перспективную должность в универмаге, ссылаясь на то, что в торговле она ничего не смыслит. Но стоило отрешиться
от деловых мыслей, как в памяти всплывала лекция, так назвала она то. что ей прочитал Свергун тогда в автомобиле, пыталась опровергнуть некоторые его утверждения, стараясь убедить себя в том, что она сможет избежать крайностей. Но как назвать ее торжество, возникшее после того как Иван Иванович, которому было поручено временно замещать Селищева. получив телеграмму от его сына, в которой он просил принять все меры, чтобы обеспечить устойчивую работу ОАО, пригласил ее на заседание правления, где Дину утвердили генеральным директором. Она отчаянно торговалась и по поводу оклада, и льгот. Никто из сидевших перед ней деловых людей не возмутился, не оборвал ее, поскольку, они на ее месте действовали бы так же. Как говорил Свергун: денег, и как можно больше, - их общи идеал.
Вступив в должность, Дина постаралась сохранить прежний состав сотрудников, хотя некоторые личности ее не очень устраивали, но оставила расправу над ними на будущее. Скоро среди деловых людей за ней закрепилась кличка: « Железная леди» , сотрудники назвали проще- «Каменной Бабой», и даже, «Бабой Ягой» и другими цензурными и нецензурными прозвищами, но это по веками выработанной привычке подчиненных ненавидеть своих начальников. Дина помнила наказ Свергуна, и старалась соблюдать максимальную лойяльность к сотрудникам.
Через полгода она справила новоселье в квартире, приобретенной на деньги, полученные в качестве безвозвратной ссуды. Пришлось добавить и своих, чтобы создать в трехкомнатной квартире элитного дома приличные условия для проживания.
Так пошла новая жизнь Дины Марковны в царстве денег. Иногда, устав от круговорота дел, закрывшись в шикарном будуаре, она анализировала свою деятельность, свою жизнь, при этом всплывали в памяти слова Свергуна об ожидаемом на ее пути. Да, она только начала внедряться в царство денег, и не собирается искать иного пути. У нее нет, никогда не было закадычной подруги. Ее никто, кроме Селищева не мог заставить сожительствовать без ее согласия, хоть одну ночь. Она иногда посещает тот же вертеп, иногда заказывает комнату и приглашает туда понравившегося ей мужчину. В ее квартире мужчин, кроме банковского работника и Димы не бывало, доцент не в счет. Такого, как Дима она не нашла, а иного ей не нужно. В ее квартире нет ни одной книги, кроме телефонного справочника. Ее охраняет самая совершенная сигнализация.
Дине пришлось близко познакомиться с веселым толстяком Иваном Ивановичем и удивиться, а вернее, ужаснуться при виде его железной хватки, непоколебимой воле в добывании денег. Это человек без комплексов. Но она не испугалась, полагая, что на своей должности она переживет этого старика и других ему подобных, а с молодыми, подающими надежду, она ищет контактов, опутывая их паутиной обещаний на перспективу, манит их будущим в мире денег.
Наконец свершилось то, что волновало и тревожило ее – приехал сын Селищева, обаятельный мужчина. В первый же день у них состоялась продолжительная беседа, Антон Андреевич даже забыл про обед и спохватился
намного позже обеденного перерыва.
- Однако мы заработались. Дина Марковна, я приглашаю вас пойти пообедать, вы знаете, где хорошо кормят,- сказал он. За обедом разговор продолжался. Уже дома, она, считавшая себя сформировавшимся деловым человеком, после разговора с Селищевым младшим увидела, что такое деловой человек, сколько еще ей надо работать, учиться, чтобы стать такой же. И она поставила себе такую цель
На следующий день он снова поговорил с ней, выясняя некоторые вопросы, а через день он попросил как можно быстрее приехать к нему в гостиницу. Дина удивилась, оказалось, что ему необходимо срочно выехать. В номере на столике стояла бутылка дорогого вина, коробка конфет.
- Вы извините, Дина Марковна, но я должен срочно выехать. С Иваном Ивановичем я распрощался, выказал ему свое мнение. На днях приедет мой агент, который займется реализацией имущества родителей. Разумеется, оседать здесь и принимать это хозяйство я не собираюсь ,для меня это мелочь.
Что я хочу сказать вам, Дина Марковна. Вы являетесь становым хребтом дела.
Кроме вас здесь нет человека, который бы мог уверенно вести общество вперед. Старичкам нужны деньги. Как их добыть они не представляют. Это знаете и весьма умело делаете только вы. Поэтому, смело идите вперед, разумеется, соблюдая осторожность. Трудности у вас будут, вам будут мешать эти старики, но Ивана Ивановича держите в союзниках. Он, по нынешним меркам, уже не делец, но у него есть понимание этого. и вся надежда на вас.
Эти слова Дина слушала с волнением, и конечно, они доставляли ей удовольствие. Они выпили за знакомство, на прощанье. И уже расставаясь, Антон Андреевич сказал, что у него есть желание продать отцовы акции ей. Ему они ни к чему. Это предложение закружило ее голову. О большем она и не мечтала. Антон Андреевич сказал, что приедет его агент, который познакомится со всем поподробнее, и ему будет дано задание предложить акции ей. Дина сразу же прикинула, сколько денег у ней наберется и где взять недостающие.
- Дина Марковна, я это делаю из уважения к вам в надежде, что вы сумеете сохранить как память нашей семьи дело, начатое отцом,- сказал этот прекрасный мужчина, а после обещания продать ей акции отца он стал еще прекраснее. Поцеловав ее руку, он проводил ее до двери.
А недавно она познакомилась поближе с одним из акционеров, молодым мужчиной. Она еще раньше знала, что он входит в компанию организаторов запрещенных собачьих боев, владеет несколькими салонами отдыха, на деле публичными домами, и денег у него много. Поэтому у нее уже несколько раз появлялась мысль о том, чтобы выйти за него замуж.
А пока она крепко села в кресло генерального директора ОАО «Универмаг», имеющего неплохие доходы. О том, что это царство может в любую минуту выбросить ее, как выбросило Селищева, она еще ни разу не подумала.