Страна детства

Это цветущий вишневый сад снился мне с детства. Вишневый сад, босоногая девчонка и широкая бесконечная, как море река. Каждое лето мы отдыхали на берегу красавицы Волги у родственников в Балахне. Балахна это небольшой город очень живописно расположенный, вдоль берега реки. Цветущие сады спускались к самой воде. Большой дом с красивой террасой, сплошь увитой плющом. С террасы открывался очень красивый вид на реку. Лужайка около террасы была усыпана цветами. Розы, георгины, пионы, флоксы. Целая вселенная цвета и запахов.
Вечерами на террасе собирались все обитатели дома, Чаевничали. Ставили большой самовар и разговоры, разговоры до темноты: о природе, смысле жизни, Вселенной. Читали стихи Есенина и Блока, говорили о музыке Петра Ильича Чайковского и поражались талантливости Николая Константиновича Рериха. Мой дядя был музыкантом и в большой гостиной, из которой открывалась дверь на террасу, стоял большой рояль. Иногда дядя садился за него, и величественные аккорды далеко неслись над речным, простором, заставляя замирать пораженных могучей музыкой путников.
Бах, Бетховен, Стравинский, дядя и сам сочинял музыку. Высокий худой, с нервными руками, подвижный и очень артистичный, он всегда был в центре внимания.
Иногда летом дядя с тетей Варей уезжали отдыхать на юг, и мы оставались в одни в этом огромном доме. В холодные вечера топилась печка. Огонь ярко потрескивал, согревая нас, собирая нас за круглым столом в кухне у окна. Окно выходило в сад, и можно было рвать вишни прямо из окна. В те времена, еще девчонкой, сад казался бесконечным, громадным похожим на джунгли, где на каждой тропинке вас ждало что-то необыкновенное, какое-то новое открытие. В глубине сада была небольшая пасека. Мы боялись приближаться туда одни и ходили только с дядей. Он давал нам защитную маску от пчел. Пчелы роились, жужжали, кидались на нас, пытаясь защитить свой дом. И, однажды, когда я проходила мимо, целый рой пчел кинулся мне вслед, и пришлось спасаться бегством.
В саду были заросли терновника. Поздно осенью собирали мы его целыми ведрами, варили варенье на зиму, чтобы суровой зимой, сидя за чашкой чая в теплой гостиной, вдыхать ароматы летнего сада и заходящего августовского солнца.
В жаркие дни мы бегали купаться на Волгу. Вода была холодная, течение реки здесь быстрое. Мы смотрели, как по реке сплавляли лес. Вдоль берега обычно громоздились целые завалы бревен. Мы прыгали по этим бревнам, боясь поскользнуться и провалиться в воду. Иногда нам удавалось добраться до последних бревен завала, и, тогда мы садились и наблюдали чистую протоку. Иногда плескалась крупная рыба, или вдалеке гудел большой пароход. Нам хотелось сесть на этот пароход и плыть далеко, к новым берегам, где как нам, казалось, была новая замечательная жизнь. Неизвестное всегда волшебно.
Загорелые, босоногие, мы возвращались домой. Умывались и с книгами садились на террасу. Клаша приносила варенье. Клаша это моя младшая сестра, очень подвижная и неуемная. Она всегда что-нибудь выдумывала, из-за чего потом приходилось выслушивать длинные нравоучения дяди или мамы. Однажды она забралась под рояль в самый угол и в самый неподходящий момент, когда гости вели беседы, под роялем что-то загудело, забулькало и раздались ухающие звуки, то Клаша пыталась изобразить под роялем вулкан. Варенье она любила, и мы все вместе пили чай со сливовым вареньем, читали Хеменгуэя, и бредили о дальних странах и Алых парусах. То была замечательная пора детства и не хотелось покидать эту волшебную страну, но на пороге стояла юность, которая несла за собой много удивительных открытий, много стремлений и надежд, много радости и первых неудач, и надо было вступать в настоящую взрослую жизнь, где босоногое детство оставалось позади и начинало нам сниться, как прекрасный цветущий вишневый сад. Сад моей юности и первых открытий, розовый сад надежд и первой любви.