Симпозиум.

Давайте сразу условимся, что во избежание всяких неприятных последствий всех участников далее описываемых событий мы не наречём именами.
Но, поскольку распозновать их как-то надо, то мы обозначим их буквами латинского алфавита. То есть - как бы введём переменные.
Это тем более верно, что вместо прибывших на симпозиум могли бы прибыть совершенно другие люди.
Или мог вообще никто не приехать.
Но, коли уж кто-то всё-таки приехал, симпозиум начался.
Ну, что же, теперь познакомимся с Х.
Х - это такой толстый дяденька средних лет, с лысиной, усиками и бегающими глазами. Ему даже приходится носить очки, что бы глаза не убежали слишком далеко, что может привести к нежелательным последствиям, типа слепоты.
Облачён он в старомодный пиджак, неопределённого за старостю, цвета, и аналагичные брюки. В оной одежде давно и надолго поселилась моль. Моль так хорошо там устроилась, что кое-где на одежде видны башенки домиков, и прочих строений, каковые есть: паямтники, церкви и даже своего рода Кремль, Белый Дом, и достаточно Пизанская башня.
Под пиджаком, скорее всего по идейным (тем или иным) соображениям ничего нет, кроме телес Х'а, благородно скрашенных галстучком-бабкой.
На ногах он носит что-то непонятное, то ли тапки в виде зверюшки, то ли валенки.
Итак, Х бодро заполз на сцену, подошёл к месту оратора.
Критически оглядел табличку "место оратора не занимать", и занял место оратора.
Исподлобья оглядел слушателей.
- Припёрлись! - начал он торжественную речь. - Дома вам не сидиться! Ну, раз уж пришли, то, конечно, рассаживайтесь поудобнее, только стулья не пачкайте. Я имею в виду, что вот мне, например, удобнее всего сидеть на стуле на корточках, так вот - если у кого такая же бадяга, то не сметь, маму вашу! Потому что вы тут не дома! Здесь вам не тут! Не вздумайте чуствовать себя как дома.
Раздались долгие аплодисменты.
Пришедшие хлопали в ладоши прямо стоя, поскольку сесть никто ещё не успел.
Наконец, расселись. Это отметила и уборщица, которая как раз приступила к своим непосредственным обязанностям: а именно стала убирать. Убирая она то и дело натыкалась на чьи-бы-то-ни-было ноги, и бормотала: "Расселись тут!".
Х торжествующе оглядел зал.
Зал не отреогировал.
Люди, сидевшие в зале, переглянулись, пытаясь выяснить по какому поводу их тут торжествующе оглядывают,
вроде не для этого звали. Потом поняли, что торжествующе оглядели не их, а зал, и успокоились.
Х вздохнул, и заговорил.
- Итак, товарищи! Люди! Симпозиум по случаю данного положения вещей на текущий момент разрешите считать открытым!
- Разрешаем! - Закричала половина зала.
- Ни в коем случае! - Заорала другая половина.
Третия же половина молчала, поскольку половин не может быть три. Их не более двух, и с этим ничего не поделаешь. Каких-нибудь других кусочков может быть больше двух, а половин - ни-ни.
Люди, сидевшие в зале испуганно молчали, будучи не привыкши к такому поведению со стороны зала.
- Перед выступлением первого нашего оратора я позволю себе зачитать выдержки из труда, посвящённого Истино Интелегентному Либо Интелегентскому Поведению, сокрощённо - ИИЛИП. Итак - обратился Х к себе - Я позволю? Что, простите? Зачитать? Позволяю, конечно. Зачитываю: " Рассмотрим поведение Джентельмена, в его ущербности по отношению к поведению Интелегента. Начнём с долгов. Джентельмен старается не брать в долг у другого Джентельмена, а взяв непременно в кротчайшие сроки возврощает долг. Это в корне неверно. Интелегент спокойно, и, даже несколько навящево берёт в долг у интилигента, и, как бы его не били, не возвращает долг. В случает с Джентельменом мы видим, что другой джентельмен чуствует себя скрягой: У него ведь не берут в долг, значит, знают, что всё равно не даст. Это всё, конечно, дескать, но всё-таки. Когда же ему возвращают деньги, он опять чуствует себя чмом с маленькой буквы, мол, не может простить старому приятелю, с которым столько выпили, столько дрались, столько собак выгуляли, столько тростей потеряли, столько дождей и туманов видывали, и именовали себя тогда, в детстве не иначе, как "Ливерпульская Чета". Фи, да и только. Интелигент же дарит своему коллеге-интилегенту чуство собственной щедрости и значимости, вот, мол, иду за деньгами ни к кому-то, а к Тебе, о, рахат-лукум моих очей! И не верну тебе ни в жисть эти деньги, исключительно из дилекатности - дабы ты не посчитал меня оскорбителем, вот, мол, подавись своими деньгами, стервазавер ты!" - Х замолк, давая понять, что цитата окончена.
Люди, сидящие в зале взяли понять.
- Итак, Первый Оратор приехал к нам из одного старого города. Не знаю, из какого именно - этих старых городов у нас тьма тьмущая, где уж все запомнить? Встречайте - серебрянный призёр Чемпионата Мира по Чапаеву, золотой призёр Чемпионата Урюпинска по боксу, лауреат Букера, не взявший Букера лишь потому, что ни одной причины давать ему Букера никто не видит - У.
У взошёл на сцену. Это был пожилой дядечка в военной форме. У него было усталое лицо. Он непрерывно трясся. Лицо периодически пыталось убежать с головы, и где-нибудь отдохнуть.
- Я не хотел бы долго размусоливать свои мысли - начал он - и начну сразу с середины, ладно? Итак, начинаю - ...отрим на примере буквы "Е". Накопление буквы "Е" - несколько выгодно, но в целом весьма сомнительно. Вот. То есть сомнительно. Конечно, бувы, схожие с "Е" есть не только в Русском, но и во многих алфавитах латинской системы. Но! То есть - есть, конечно, но! Мне представляется более выгодным и удачным накопленте букв "О". копить буквы "О". Чем больше "О", тем лучше. Судите сами, "О" в той, или уж иной мере присутствует во всех алфавитах латинской системы. То есть - во всех. Кроме того, "О" можно использовать как нуль! Разве буквой "Е" заменим мы цифру? Нет! То есть - нет. Далее - "О" может заменить и круг, вернее, элипс. А то и круг. Вот! И более того, не исключено, что в некоторых иероглифах нам так же проигодиться "О"! И, конечно.
На этих словах У тревожно огляделся, и ускакал со сцены. Х вздохнул.
- Итак, товарищи, поступило предложение экономить буквы "О" с целью применения их где попало. Ну, что я могу добавить? Ничего. Доклад, вернее, середина доклада, исчерпывающий... щая.... Ништяк, короче. Правда я признаюсь, ничего не понял, но это уже мелочи. Да, совсем забыл. Абсолютно забыл. Что-то. Не помню. О чём это я? Ну да не важно. Значит, поступило предложение, и посему я спрашиваю вашего к нему отношения, а именно: "за" вы или "против", стервы эдакие? Кто "за" прошу поднять руку.
Почти все люди, сидевшие в злае задрали свои конечности. Их восхитила эта мысль - собирать и экономить буквы "О" и применять их налево и направо.
Им уже грезелись перспективы, отворяемые подобными действиями, и какие перспективы - ох, язву вам в душу.
Короче, всем стало понятно, что докладчик предложил ПРОРЫВ ВПЕРЁД.
Х оглядел голосующих, пошевелил губами и вынес вердикт в неизвестном направлении.
Воротившись на сцену он изрёк следующее:
- Так, братцы, не стану считать, сколько тут вас проголосовало "за", остолопы вы безнадёжные, однако явно больше двух человек, так что предложение нашего многоуважаемого У, этого старого дебила, мы принимаем, во избежание лишней бюрократии, как бы единогласно. Возражений нет? Возражения есть. Ну и чёрт с ними. Продолжим нашу насыщенную программу. А я хочу прочитать стишок.
Я посещаю лес порой,
Хотя, пожалуй, мог бы чаще,
Но всё-таки пропах корой,
И много раз бывал во чаще,

О, лес, ты символ красоты,
В тебе всё доброе смешалось,
Я быть хочу с тобой на "ты",
Мне до того чуть-чуть осталось,

Я гость средь сосен и берёз
Исконно русских средь деревьев,
И я провёл немало гроз,
В твоих прекрасных, чудных тенях.

Здесь нет дорог, здесь дыма нет,
Я чуствую себя как дома,
Я свелым костерком согрет,
Я, это самое, влюблённый

В твой дивный вид, и, типа, там,
Я возвращаюсь вновь к тебе,
Вновь как бы верю в чудеса,
Приятно, типа, в тишине,

И, как сказать, ну, значит, ты
Ну, то есть, ты, э..., как бы это,
Пусть как бы сбудутся мечты,
Усталого мечты поэта,

И, понимаешь, как бы птиц,
По типу пения шального,
Эээ... вроде как бы это... Лиц
Типа, напоминают кроны,

Под шелест листьев, как бы мне,
Ну, типа, понимаешь, славно,
И это, блин, ну то есть мне
Вот как бы это, то есть это... славно,

И типа, эээ, ну то есть, эээ...
Ну, понимаешь, э... э-э-ээ....
И в то же время как бы э...
Иначе говоря ээ-э.

Ээ, ээ, ээ, ээ,
Ээ, ээ, ээ, ээ-э,
Ээ-ээ, ээ-ээ,
Ээээ,ээ-ээ-э.

Никто стихотворение не оценил. Тогда Х гневно зарыдал, и начал раскачиваться влево-влево-влево, потому что был чловеком постоянным и не могу позволить себе раскачиваться влево-вправо.
- Ладно ладно, вы ещё оцените! Вы ещё поймёте всю глобальность моего метафизического стиха, всю его неоспоримую знаимость для субьекта, государства и планеты в целом. Вы меня очень обидели сейчас. Но я гордый и не обижаюсь - сказал он сдерживая слёзки - а вы козды и гниды. Уроды, чёрт вас всех подери. Чё расселись? Сейчас на сцену выйдет одно чмо, так вот оно прочитает нам свою вздорную лекцию на странную тему. Впрочем нет, на самом-то деле лекция хорошая.
На сцену вышел следующий оратор: назовём его тоже У, потому что неохота мне никаких Z, никакаих "Бэ", "Зю" и "Ять", пусть будет ещё один "игрек" и не лезьте.
У начал лекцию.
- Долгие годы человечество шло к тупику, и почти достигло тупика, и скоро тупик этот минует и не заметит. Потому что человечество тупое, и тупики тупые, и сам процесс сближения с тупиками крайне тупой. Прощке говоря тупо всё, и вы тупые, и я тупой, хотя немного в меньшей степени. Я чё предлагаю. Я предлагаю называть вещи своими именами. Все беды (о, поверьте мне, тупые беды, крайне тупые и даже комические) тупого человечества от того, что оно не называет вещи своими именамии. А я говорю, хватит! Хватит, тупые вы ублюдки! Будем называть вещи своими именами. Нариамер, меня зовут Владимир. А вот это трибуна. Чуствуете? Првильно, тупость. Но теперь я делаю так: называю её Вовой, и всё становиться кристально ясно. А сцену я назову Вовкой и станет просто совсем зашибись. Потом я назову кресло Володей, а дверную ручку не знаю.. Владимиром, и настанет всеобщий рай. Очень жаль, что вы все настолько тупы, что бы не понять таких простых и в какой-то степени элементарных вещей. Всё. Я закончил, потому что если вы уже поняли, то вы так же тупы как я, а если нет, то вы несравненно более тупы, и нет ни малейшего смысла распинаться далее. Тупые тупицы. Всё.
Он покинул зал под грохот аплодисментов. Народу так понравилось это предложение, что я пишу ещё раз: он покинул зал под грохот аплодисментов. На самомо-то деле кто-то просто кинул в него кресло и зашиб, кажеться, насмерть. Жаль, идея мне кажеться хорошей. То есть я понимаю, что и в прошлом и в этом поредложении есть слово "кажется", да и слово "предложение" я использовал уже больше чем следовало бы, но что поделать, так вот получилось, ничего уже не исправить.
На сцену меж тем вернулся Х, брезгливо оглядел тело У и произнёс загадочные слова:
- Кто ракета ешь красный алю-лю да прохожий евлаповский. Арино, неп, ророро.
И ушёл. Он поехал домой и там решил спиться. И спился потому что был ответственным челоеком и всё доводил до конца, чего бы то ему не стоило.
Мы же прододжаем на рассказ. Озверев от такого поведения Х'а, народ в зале стал леопардами, слонятами, енотами, короче, озверел. Озверев народ принялся жевать травку и охотиться. Иногда народ ходил всей тусовкой на водопой, а по ночам эволюционировал втихаря. Из здания никто не выходил в здание никого не пускали.
Что же, в чём же суть этого рассказа? Не знаю. И никто не знает. Надо ли экономить буквы "О", надо ли называть вещи своими именами? Не знаю, право же. Я уверен только в том, что Х спился используя странную смесь пива с рассчёсткой, которую он плавил с помощью зажигалки. В этом я уверен. Ещё я знаю что дважды два четыре, и смутно припоминаю что такое логорифм и интеграл. Это да, этого у меня не отнять. Вообще, надо сказать, что из всех бывших в зале, я единственный не озверел уж не знаю почему. Увидев как они звереют я трусливо сбежал. Знаете, вы бы на моём месте поступили бы так же. Это вам сейчас кажеться, что нет. Да говорю, убежали бы. Ещё быстрее бы убежали. Обгадились бы даже. Я? Я не, не обгадился. Я прибежал домой, и закурил. И решил написать этот рассказ, но не придумал зачем. Наверное, этого уже никто никогда не узнает. Или, вернее, не придумает.