Бремя Германа

Герман шел по жизненному пути трагедией о себе. «В сути, судьба моя реинкарнация драмы, драмы о потерянном поколении... Мало избранных, ярких и уникальных, людей чести и воли, – тьма приспособленцев». – Мысль не новая, но являя характер – нес он ее в народ всякий раз с обновленным сердцем. В тонкости сложного для пониманья определения не вникал, поскольку – впрямую был выразителем поколения полного мотивированных надежд и желаний, но раненного в золотую душу грубым цинизмом падшего мира. «Мир – смертельная суматоха вокруг тривиальной наживы». Герман.

Герман сложился замысловатой, иррациональной личностью. В круг его интересов, входило все, на что падала тень бесспорного декадентства! «Лицемерие хуже лжи, поскольку является её донором и образом бытности. Ложь, в свою очередь – меняет историю». Герман обрел себя, не без скепсиса, в роли психолога деток с полставкой егеря. «Дети живут любовью, а любовь свободой». Но, отнюдь не приветствовал праздничную активность радостей. «Личность склонна к метафизической грусти, а не ломает комедию».

7 октября. 19:50. Герман прошел торжествующий ресторан, безжизненную библиотеку, вечный продмаг и лживый загс. Барственно наблюдая мир подарков, ценных продажами, он неожиданно вспомнил, что у значительной части клиентов кафе, где он провел эпизод жизни, были проблемы с ускоренным временем.

«Сомнения сковывают тело. Я думаю, что занимаюсь любимым делом. Но если так – меня бы не тяготило чувство, что жизнь идет мимо. Пока найдешь себя в жизни, больше можешь в ней потерять. Если ты долго пытался быть справедлив и прав, а прав был или нет – сам не знаешь – переключайся на объективность – она не лжет. Она прямодушна. Жизнь мудрее каждого из живущих. К чертям занудство. Нужно не лгать, хоть себе, по возможности, изыскивать силы для продуктивных идей, отринуть рутину и суету, сосредоточиться на фундаментальных ценностях и возвысить трезвую честность. Принятие и победа! Вот, что вне конкуренции в этой жизни. Принятие и победа могут быть постулатами, отнюдь не противоречащими друг другу». Мысли такого рода отрадно томили Германа, как негласная эротическая фантазия, и посещали его обычно в минуты моральной борьбы с суровой реальностью... Много народу стало повествовать о том, как рисовать в воздухе пальцами, чтобы красиво жить. Герман – всегда предчувствовал, – быть успеху! Предчувствием этим он мог сезонно заболевать, то жить с ним легко и непринужденно в лесном массиве. Вера – понятие победное, однако в казино фортуны она приводила Германа к зловещим фиаско. Делайте ставки дамы и господа! Непостижимость философа – рок. ...Красота – может заключать в себе незаурядный ум. Незаурядный ум – должен заключать в себе красоту! Герман обращал эту фразу в философский вопрос, чем с сомнительной пользой, решительно усложнял. Социум его не жаловал за крайний индивидуализм. Надежда в ужасе отвернулась. «Проигрывался». После, привычно нарезая ребром ладони в пространстве абстрактный хлеб, с гневом мог дельно отметить: «нет, нет ему счастья на земле».

Адам Каминский был лучшим мастером часовых дел в городе. В его мастерской часы шли как религиозные праздники. Он был не из тех, кому нальешь простого вина, и он подарит тебе спасибо. Казалось, что Адам влюбил в себя само время и переживет саму смерть. Нужно добавить, что у живущего под счастливой звездой часовщика было два сына. Одним он гордился, как человеком серьезных правил – другого готов был убить за вычурный юмор. Смеркалось. Герман шел мысленным представлением. Искрясь, затеялся посеребренный дождь. Асфальт стал глянцевой кожей дельфинов, а небеса черным морем. Надежда взяла из кармана плаща требовательный телефон и магнетически привлекательный пакет с бриллиантами инкрустировал листья румяной осени.

«Как же это коробит, когда ты внезапно осознаешь, что чужое – тебе намного нужнее. А понимаешь ты это всегда безошибочно... У человека всего лишь выпали из кармана бриллианты, а тебе неймется, и не желается делать для него ничего доброго по собственной воле. Чертов постмодернизм».

Герман прибавил шаг и, перебрав пальцами драгоценные камни, с тягостной грустью в голосе, поведал женщине: у вас бриллианты выпали. Он произнес эту фразу, словно стальные трубы донес до склада и сбросил с плеча. Взглянув на часы с шафранным оттенком от Alain Silberstein, женщина беззаботно ответила: вечно я, что – то теряю, если, что ни будь, нахожу...

Герман взглянул Надежде в улыбку глаз и понял, что всё, чтобы он не сказал – будет излишним. Такую женщину словами не покорить. Кого-то факт этот выбесит, иному же будет вполне по карману. 20 минут спустя, встретив ее в дождившем, тревожном парке – он швырнул женщину на листья клена, схожие с кистями омертвевших рук и отобрал бриллианты.

Он знал, что этим обидным жестом убьет в себе лучшую часть мужчины. "Чтобы выстраивать полноценные отношения с человечеством нужно быть минимум полноценной личностью» – Но специфическое воображенье Германа было порой в отрыве от истины и не имело ни четких убеждений, ни социальных страхов. Тем не менее, Германа озадачила его нестандартная фантазия.

...Карточный долг! Герман не должен был про него забывать. «Проклятье всех игроков. Везет редко. Никогда не рассчитывай на везение. Сам себя обречешь на пытку... Да. Победа – вне конкуренции. Успех – убийца критики. Но если не подфартит – победа уступит наказанию! Что ж теперь как собака ждать костей от судьбы? Не думал я, что Адам так дьявольски меня подставит. Неет, душить фармазона. Право имею. Живу на свете... Такого простишь – себя потеряешь. Пара мыслей, одно воспоминание, и ты в бешенстве».

20:15 Герман вежливо предложил Надежде нелишнюю безопасность. Они красиво покинули парк.

– Присаживайтесь, я вас подвезу, доверчиво улыбнулась женщина.
В черном Порше умирала мечта. Герман сделал проникновенный комплимент цветущей красоте Надежды и трижды ударил ее ножом в сердце. «Твоя жизнь – чьи-то невзгоды! Твой успех – боль другого. Мир стоит на костях его жертв! Герман, лихорадочно мыслил: «Ничего личного. Она прекрасна, только некстати» Он делал попытки убедить себя в нужности своей жизни, глядя на нож пробивший грудину женщины и белое платье, мокнущее от алых разводов и стекающей крови... Правда – убийца... Социум – самоубийца... Как быть при таких обстоятельствах? Мечтаешь... Сбылась мечта... Умерла мечта... Все мы посматриваем порой в могилу. Непривлекательно. Вот и рыщет каждый второй вокруг красивой жизни, рвётся к ней, жмётся или холуйствует рядом. Успеть бы урвать свой кусок капитала. Люди теряют бесценность. Целью часто имеют только благополучие. А дальше что? Смертная скука. Деньги не являются мерилом ценностей человека. Но то Человека...И это извечная тема. Я не желаю быть тривиальным и не обязан терпеть этот глупый мещанский мир... Герман отдал часы и бриллианты миру и с перерезанным горлом ушел в закат, возрастающий в триумфальный водородный взрыв!