Записки сумасшедшего

Проснувшись глубокой ночью, я подошел к решетчатому окну, чтоб поприветствовать воздушное пространство. Но увидев уличный фонарь, тут же вступил с ним в сложные отношения: я поймал на себе его отчужденный взгляд и ложную гордость, заимствованную у Луны. Не желая терпеть уличную надменность, я сделал ему замечание, но фонарь, нарушив устав ночи, коварно погас, соорудив темноту.
- Так вот как ночь таранит любопытство! – воскликнул я, и в тот же миг меня окликнул незнакомый голос. Я огляделся – никого. Зная по опыту, что позднее время полно сюрпризов, а тени могут в полночь оживать, я не удивился, услышав за спиной приказ:
- Ты должен написать письмо; его прочтет народ Кореи; будь терпелив, и пусть тебе задумчивость поможет.
- Чем провинился я пред небом? – прошептал я в страхе. - Зачем загадками меня тревожит полумрак? И почему я должен подчиняться незнакомой воле?
Вопросы эти остались без ответа, а утром вся палата возбудилась, узнав мой опыт. Решение собравшихся гласило: быть письму! Да здравствует коллективный разум!


ЗДРАВСТВУЙ НЕЗНАКОМАЯ СТРАНА!

Уважая время и пространство, мы шлем привет корейскому народу. Пусть извинит нас малая страна за наши бесконечные просторы.
Наш врач ( кто станет спорить с ним?) велел нам называть вас чучхе. Мы это слово заучили, три дня и ночи покоряя смысл.
Известно: чувствам передышка не нужна; сомнение не сильнее воли; с трудом Корею мы на глобусе нашли , теперь она научно существует!
Любой, однажды прикурив от знаний, захочет славно процветать. Когда ж в познании мы здесь вершин достигли, играть с умом нам запретили.
Науку мы оставили на время; спор с санитарами нам не с руки. Как вдруг для всех нас - просветление: корейцы снова нам близки!
Мы им – платформу отношений; они - давайте лес, руду. Коммюнике: по хромосомам, генам, готовы дуть в одну дуду.
Чтобы мечтам не предаваться, листали справочник всю ночь: Пхеньян ( представьте!) у них город, ну а столица – лишь село.
Теперь что день - то новость, и это подтверждает ТАСС: в Корее Кимы все свободны, к несчастью, это не про нас.
Но если так, решили мы, то все мы – Кимы. Вы нам пришлите частный самолет. Мы от рожденья - граждане мира, хоть нас в палате наперечет.

Разгорячились все; пришлось письмо оставить – другие важные дела нашлись: в ОБСЕ мы ноту сочинили, и лишь к утру слегка остыли.
Высокого значения слова звучали, но незаметно в комнату вошел наш врач.
Письмо внимательно прочел он, улыбнулся. Поблагодарил за гладкий слог, а на прощание пообещал покрасить потолок. – Для этого, - сказал, ООН не нужен.