Козлы и бараны

Степан был знатным козлом. Не «козлом», а козлом, в самом прямом и хорошем смысле этого слова. Как для обычного сельского козла, то Степа был просто великаном, так как весил не менее центнера, явно выделяясь своей статью среди соплеменников. В кого он такой вымахал история и пастухи умалчивают. Сто килограммов стальных мышц, покрытых длиннющей, коричневой с черными пятнами, шерстью, острые копыта и закрученные штопором, полуметровые рога. Ну и куда ж без главного атрибута настоящего козла – бороды. Так вот у Степы она волочилась по земле.
Проживал наш герой в смешанном стаде, где овец было намного больше козьей популяции. Соперничать с ним за козочек, по вышеописанным причинам, не решался никто, поэтому для получения положенной дозы адреналина и самоутверждения Степан вовсю встревал в брачные поединки баранов, разгоняя соперников своим бешеным темпераментом и острыми рогами. Пастухам даже приходилось иногда, когда уж Степа совсем чудил, стреноживать его на время брачных игрищ, иначе сильно страдала от этого баранья демография, а уж этот фактор был все-таки решающий в существовании овечьего стада. Но наш герой и тут был не промах, в большинстве случаев, с легкостью избегая пленения. Как только появлялась угроза его свободе, он попросту убегал из стада, в тоже время, оставаясь где-нибудь поблизости, на виду, для совершения своих регулярных, сексуально – драчливых набегов. Избавиться от такого проблемного козла, отправив его на мясо, хозяева не решались. Все-таки проку от него было куда больше чем неудобств. Слушалось Степана стадо беспрекословно, причем не только его малочисленная козлиная часть, но и многочисленная баранья-овечья. Свора чужих собак, получив от него единожды сильнейшую трепку, с летальным исходом для некоторых, обходили стадо десятой дорогой, поэтому, после некоторых раздумий, Степана оставили в покое. Вот так и получилось, что из-за природного ума, недюжинной силы и скверного характера вожаком в стаде овец и баранов стал козел... А в жизни Вы скажете не так?
Откуда я все это знаю? Так получилось, что при моих поездках к родителям, я, вынужден был постоянно проезжать через это село и частенько отмечал величественного козла, шефствующего впереди большой отары, так правильно называется овечье стадо. А однажды, пропуская блеющую реку, неторопливо текущую через дорогу, даже удалось поговорить с пастухом. Николаич-то мне и поведал о Степане.
В этот раз я торопился к родителям, спеша засветло проскочить сельскую глухомань, но гололед свел мои автомобильные потуги в ноль и в наше село я приехал уже в темноте. Проскочив мимо сельских домиков и палисадников, я приблизился к мосту через неширокий оросительный канал, огибавший село. В это время с другого берега на мостик стала заходить уже знакомая нам, отара, возвращавшаяся с пастбища на ночевку. Понимая, что никак не успеваю проскочить, я съехал на обочину перед мостом и заглушил двигатель. Из предыдущего опыта я понимал, что быстрее будет спокойно пропустить отару, чем пихаться сквозь нее. В ближнем свете моих фар, на мосту метался знакомый пастух, безуспешно пытаясь направить авангард отары в нужное русло. Но овцы как вода, перетекали с одной стороны дороги на другую и вперед не двигались. Я даже выключил ближний свет и остался только на подфарниках, но ситуация от этого кардинально не поменялась. Сзади подъехали еще две машинки. Постояв на дороге и вникнув в ситуацию, тоже съехали на обочину. Подошел запыхавшийся пастух:
- Ничего не могу поделать, ребята. Извините. Не идут проклятые.
- А че ж ты вожака вперед не пустишь?
- Так вожак козу молодую обхаживает. Некогда ему.
- Подожди, причем тут коза? У тебя, что вожак в отаре козел, что ли?
- Ну да. Степан. Вон видишь громила какая. Он и есть вожак, всех баранов замордовал.
- Так обоих выпусти вперед. Может тогда пойдут.
- Сейчас попытаюсь. Только бы не пырнул гад. – и пастух вздыхая двинулся обратно к отаре. - А ну, язви вас, разойдись, мать вашу ити! – стал он расталкивать клубящуюся овечью массу, пробираясь к вожаку. – Степа, Степа!
Но Степа только крутил головой, размахивая своей бородой. Неожиданно на потуги пастуха откликнулась Степина избранница. Похлопав длиннющими ресницами, она грациозно сделала несколько маленьких шагов вперед и, чтобы вы думали, Степа шагнул за ней. Отара соответственно тут же подтянулась за ними.
- Машка, Машка, - увидев прогресс, пастух переключился на козу.
Машка, покручивая коротеньким хвостиком, еще подвинулась вперед и, обернувшись, кокетливо, словно приглашая, посмотрела на Степана. Тот согласно мотнул бородой и тоже шагнул вперед. За ними двинулись и все остальные. На мой взгляд козе явно нравилось повышенное к ней внимание, положенное по статусу фаворитке вожака. Таким образом отара, во главе нашей парочки, очень неторопливо, но все-таки стала заходить на мосток. Водители ожидающих машин смиренно сидели на своих местах, покуривая и относясь к происходящему, как к чему-то неизбежному.
… Сначала вдали послышался рокот мощного мотора, затем по темным деревьям заметались огни фар, после этого воздух стал сотрясаться от усилий сабвуфера и наконец на дороге появилась черная BMW. В те времена на таких авто разъезжали исключительно братки. Так и в нашем случае салон машины был набит бритыми наголо головами и одетыми в кожу широкими плечами. Беха подъехала вплотную к нашей компании:
- Че стоим? Проблемы? – из переднего окна выглянула блестящая голова.
Мы молча кивнули на мост, где все пространство было забито овцами.
- Вы, что, блин, обалдели? Так до утра будете стоять? Вот же бараны! - голова презрительно сплюнула на дорогу и уже кивая водителю, такому же кожано-лысому – Давай вперед!
Беха, рявкнув движком, аккуратно двинулась вперед. Овцы, находящиеся прямо перед бампером, в испуге стали шарахаться в стороны. Если б это было на ровной дороге, машина бы просто продавила стадо. Но в теснине моста животным, зажатым между бетонными перилами, разбегаться было некуда, и они, пытаясь спрятаться от рычащего монстра, либо старались прошмыгнуть сбоку от машины, грубо нарушая тем самым стадную субординацию, так как оказывались впереди вожака, либо пытались запрыгнуть обратно в отару, создавая дополнительную толчею и суматоху. Продолжая продвигаться таким образом, машина почти полностью погрузилась в стадо и наконец уперлась в Степу. Степа не испугался и с места не сдвинулся. Машина, рыкнув, приблизилась вплотную, фактически коснувшись его бампером… Степа стоял как скала. Беха поморгала дальним – без результата.
- Убери своего козла! – братки разглядели пастуха у перил.
- Ребята, он не уйдет, не дразните его, только хуже будет. Ужас какой упрямый.
- Дед, ты обалдел!? Нам некогда! Убери его, иначе мы его сами уберем! – беха рявкала перегазовками.
- Я не смогу ребята. - лепетал испуганный пастух.
- Ну, смотри, ты сам виноват. – и водитель нажал на клаксон.
Новомодный сигнал заревел как пароходная труба, выдавая сотнями децибел какой-то модный шлягер, но, к сожалению, Степа этого не оценил. Скорее всего он невнимательно следил за новинками шоу-бизнеса и автомобильных аксессуаров. Трубы клаксона располагались прямо под бампером и оказались в непосредственной близости от козла и его подруги. Как только они рявкнули, Степина Дульцинея от страха подпрыгнула вертикально вверх и приземлилась прямо на сияющий полировкой капот автомобиля. Копытца скользнули по металлу, коза, чтобы не упасть, подпрыгнула еще раз, приземлившись уже на ветровое стекло, вновь поскользнулась, еще подпрыгнула, приземлившись уже на крышу, и еще, и еще. Такими прыжками она прошлась по всей машине, соскользнув уже с заднего крыла на дорогу позади нее и жалобно заблеяла, потеряв из виду своего кавалера. Степа, как истый джентльмен бросился на зов своей избранницы. Только весил-то Степа под центнер. Вихрем взлетев на капот и вдруг ощутив под копытами шаткий, непрочный металл, да еще и вибрацию двигателя, Степа с испугу сначала, щедро освободился от своего «гороха», а потом, гарцуя скакуном и оскальзываясь на содеянном, с грохотом прошелся копытами по капоту, крыше и багажнику, красивым прыжком спрыгнув к своей возлюбленной. Увидев пример вожака, по проторенному пути ринулась вся отара, хотя у них и была возможность хоть и толкаясь, все-таки протиснуться между машиной и перилами. Но овцы на то и бараны, что думать не будут. Если вожак прыгнул, то остальные прыгнут обязательно. Что они с завидной исполнительностью и задором стали делать. Несколько сот голов, я уже не говорю про количество копыт, стали прыгать на машину, пугаться, беспорядочно скакать, от всей души, осыпая ее овечьим и козьим «горохом», пока уже следующие не выдавливали их на дорогу позади. Братки сначала попытались было выскочить, чтобы спасти машину, но двери были зажаты беснующимися вокруг животными, а те, которые прыгали по машине, скользя и тщетно пытаясь зацепиться, били копытами в локти и головы пассажиров, выглядывающих из окон. Пацаны закрыли стекла и обреченно бились в салоне, не в силах что-либо сделать.
Все это время, пока отара перескакивала машину бандитов, мы, невольные зрители, внимали этому действу с немым изумлением и открытыми ртами. Настолько неожиданным был исход этого сериала. Ведь обычно машины расталкивали отары без особых проблем. С коровьим стадом такое конечно не проходило. Там могли с испугу, и боднуть, и лягнуть машину.
Один из водителей-зрителей, стоявший возле своего автомобиля, раньше всех увидел, что поток овец за бэхой заканчивается. Бросив недокуренную сигарету на землю и садясь за баранку, он тихо скомандовал:
- Мужики, по коням! Валим, пока они не очнулись. А то за этого козла нам точно перепадет.
Под продолжающиеся крики братков и блеяние овец, мы тихонько завелись и как только поток животных иссяк, на первой передаче, аккуратно, что называется впритирку, объехали бэху и рванули прочь от этого места. Я даже фары включил только километра через два. Погони не было. Видно было чем заниматься ребятам.
К слову … протискиваясь между бэхой и перилами моста, я конечно краем глаза кинул взгляд на когда-то шикарный автомобиль. Такое впечатление, что машина попала под гигантский град. Плюс она была щедро покрыта результатом массового испуга парнокопытных. Одним словом, места живого на ней не было. Да еще и крыша просела от массы прошедших по ней животных, намертво заклинив двери. Поэтому пока братки были заняты выбиванием их изнутри, у нас было достаточно время просочится мимо и раствориться в степи.
… Следующий раз я ехал через это село уже весной. Снова пришлось остановиться, так как посреди дороги величественно стоял Степан, а за ним неторопливо текла река овец и коз. Замыкал шествие пастух Николаич.
Окликнув его, я спросил, чем закончилась эта история.
- О, добрый день! – узнал он меня. - Так, а шо. Как тока стало понятно, шо Степа уперся, а мне ж известно его поведение, когда он упрямится, я потихоньку отошел от моста в темноту, в лесополоску и оттуда смотрел. Когда отара-то прошла, братки выбили двери, выскочили, а уж и нет никого. Вы уехали, меня нет, отары тоже не видать. Они поматерились, побегали вокруг, даже постреляли в воздух, ну и уехали. Правда погрозили в темноту, что вернутся и всех убьют. Приехали через пару дней, а у нас в селе беда. Отара сельская пропала. Народ кинулся искать, думали где-то поблизости, ан нету. Да и я, от греха подальше, на пару дней к сестре ушел, в другое село. Бандюки опять покричали, погрозились, да и снова уехали ни с чем. А Степа-то наш, не дурак, даром, что козел, оказывается прямо тогда, ночью, повел отару не в село, а обратно в степь. Увел далеко, километров за пять, да в балку и спрятал. Я его там только через три дня обнаружил.
- Так что братки больше не наведывались?
Николаич, усмехнулся в усы:
- Было дело. Пару раз наезжали.
- И как?
- Да никак. Степа их словно чует. Первый раз, уже на полпути домой, вдруг развернулся и снова в балку. Я его обратно, а он ни в какую. Думаю, что случилось? Потом смикитил. Сходил тихонько в село на разведку, и точно, в продуктовом ларьке мне сказали, что братки опять приезжали. Второй раз Степа просто лег в степи на ночевку и все, не сдвинуть, ну и вся отара вокруг улеглась. Пришлось мне всю ночь возле них коротать. Уже с месяц никто не приезжает. Может отстали.
- Да уж, история. Ну всего вам доброго.
Степан, словно понимая, что говорят про него, подошел и положил свою рогатую морду на плечо пастуха. Тот потрепал его:
- Со Степкой-то мы не пропадем. Он у нас козел геройский. Да, Степ?
Степка махнул бородой, мекнул что-то по-своему и стал толкать лбом пастуха в сторону отары.
- Вишь какой строгий? – крикнул мне Николаич, смеясь. – С ним не забалуешь. Ну, бывайте, пошли мы.
И они пошли в степь, догонять ушедшую далеко отару.